— Каро! Идем танцевать! Такой ночи больше не будет! — кричит Мара и машет мне рукой с танцпола, но я отрицательно мотаю головой.
Мы в «Облаках». Я стою на верхнем ярусе с бокалом шампанского и смотрю на людей, которые за четыре года обучения стали мне родными. Я постепенно стала своей и для колледжа, и для мажоров, которые в нем учатся. Это до сих пор странно. Странно настолько, что я не хотела идти на вечеринку, посвященную окончанию обучения.
Но мне подарили платье, и впервые в своей жизни я в белом. Оно дорогое, красивое и идеально сидит. Преступление его не выгулять. А еще сегодня для нас поют «Ангелы».
Точнее, мои друзья считают, что «Ангелы» поют для них.
На самом же деле все немного не так.
И я не иду танцевать, потому что слушаю мелодию, пробирающую до глубины души. Мне кажется, парни стали петь лучше. Хоть в одно время ходили слухи, что группа распалась. Концертов не было почти год, но потом ребята вернулись еще более недоступные, притягательные и красивые. Золото и серебро крыльев, маски, скрывающие лица, и чарующие мелодии. Их слава росла постоянно.
Когда один из «ангелов» делает шаг вперед со сцены, замирает сердце, потому что шагает он в никуда, в воздух. Но его подхватывает белое и пушистое облако, которых тут много. На них даже плавают ВИП-столики. Человека оно точно выдержит.
Раскинутые крылья за спиной, чарующий голос и золотая роза в руках. Парень, который приближается ко мне, нереален. Он действительно ангел, и по сути, и по имени. Эндж. Тот, кто был со мной последние два года, тот, кто вытащил из бездны отчаяния. Он единственный, с кем получается быть принцессой, потому что он готов положить к моим ногам мир.
— Ты сегодня восхитительна, Каро, — говорит он и протягивает мне розу.
Невольно улыбаюсь. Я очень долго не могла этого сделать. Одно время думала, что улыбаться я разучилась.
Энджел приложил титанические усилия, чтобы завоевать меня, но чем дальше, тем больше я понимаю, что сдалась не зря.
Парень протягивает мне руку в золотой перчатке, и я под бурные овации делаю шаг к нему на облако. Сильные руки сжимают талию, а искаженный артефактом голос шепчет на ухо:
— Я придумал тебе лучший подарок к выпуску.
— И какой же? — спрашиваю я.
— Ты всегда хотела побывать в Монарко, — говорит он. — Нас ждут две незабываемые недели. Ты, я и море. Ты счастлива?
— Да, — шепчу я.
Я и правда мечтала побывать в Монарко. Только вот парень рядом должен был быть другим. Та история хоть и осталась в прошлом, но до сих пор отзывается болью в груди. И каждый раз очень сложно сдержать слезы. Хорошо, что сейчас они могут сойти за слезы счастья.
Дар
— Вир! Давай быстрее! И резче. Что значит — не могу? Пытайся!
Светловолосый мальчишка со злыми, заполненными слезами глазами, в пятый раз неуверенно забирается на доску для стихийного серфа. У Вира магия воздуха — идеально для этого вида спорта — и экзоскелет, поддерживающий левую руку и плечо. Он-то, по мнению пацана, и портит дело.
Вир упал со второго этажа три года назад. Руку удалось собрать только на магический скелет — здесь, в Монарко, живут лучшие артефакторы, истинные. Парню повезло, но он так не считает и злится на судьбу. Как злился я. Иногда наша злость идет оттого, что нам никто не показал альтернативу, а сами мы увидеть ее не можем. Моя задача — показать, в том числе и на своем примере.
Эти дети, соленый воздух и стихийный серф — все, что осталось в моей жизни. Мое искупление. Каждый пацан или девчонка в моей секции так или иначе пострадали. У кого-то травмы душевные, у кого-то — физические. Впрочем, я знаю по себе. Экзоскелет на постоянке — это тоже травма душевная. Моя цель — не дать им совершить те ошибки, которые совершил я.
— Элина! — рычу я, отвлекаясь от мыслей и бросая взгляд в море. — Поворачивай! Ты очень далеко!
Черноволосая нахалка, кажется, не слышит меня, поэтому я бросаюсь в волны за ней и вытаскиваю на берег с твердым намерением задать трепку.
Ругань она не воспринимает. Лицо превращается в злую маску, и мне кажется, я ору на пальму. Такое же бессмысленное занятие.
— Ты невозможна! — ругаюсь я.
— Скучный и старый! — фыркает она, а я невольно усмехаюсь.
Да уж, когда тебе пятнадцать, все, кто старше шестнадцати кажутся старыми. А я в свои почти двадцать три вообще древний мамонт.
Как же она похожа на Каро… Замкнутая, злая и сильная. Когда вырастет, будет красивая. Пока же просто хорошенькая, если, конечно, этот эпитет применим к черту с косичкой. Элина, как и Каро, сирота. Но если Каро воспитывал шэх, то Элина на воспитании у бабушки. И это заставляет меня относиться к девчонке с особенной нежностью.
У Элины тоже был брат-близнец, как и у меня. Но потеряла она его раньше и не по своей вине. Два года назад родители и близнец Элины Теа разбились. Элине на память о трагедии достался экзоскелет на ногу, который она вряд ли когда-нибудь снимет.
У нее нет моих сил и дополнительного источника магии. После случившейся трагедии я изучил очень много источников и понял. Я бы никогда не справился сам. Бабушка, шэх и я, — мы ошибались. Всегда нужна жертва, своих сил не хватает. Даже созданный накопитель не сработает. Именно поэтому так мало прецедентов, а те, кто смог стать с экзоскелетом единым целым, встречаются крайне редко. Они пожертвовали кем-то, чтобы стать здоровыми. Или неосознанно, как я, или четко зная, на что идут. Кем-то, у кого была такая же магия, как у них. Родителями или братьями, реже — детьми.
Монарко — рай на земле. Песчаные пляжи, расслабленные люди, зелень. Тут такое яркое небо и ослепляющее солнце, что картинка вокруг кажется нереальной, особенно для человека, который всю жизнь провел в окрестностях унылого серого Горскейра. С его вечными туманами, дождями и низкими, скрывающими солнце тучами.
— Ну, как тебе?
Мы с Энджелом выходим из маггайда, взявшись за руки. На душе спокойно, словно все мои кошмары и душевные травмы остались за границей перехода в Горскейре.
На Энджеле солнечные очки. Легкий ветер треплет его яркие медные волосы, которые не мешало бы подстричь. Мой Ангел — красивый. И мне непонятно, почему на выступлениях он всегда прячется под маской. Мне кажется, это преступление — прятать такое лицо. Впрочем, в этом есть определенный смысл. Не скрывай он свою личность так тщательно, сейчас мы вряд ли бы могли отдыхать, не опасаясь толп поклонников.
— Я влюблена в это место! — признаюсь, оглядываясь по сторонам.
Сзади двое мужчин в униформе несут наш багаж, и мне хочется пищать от восторга, потому что наши вещи пакуют в обтекаемый открытый магмобиль красного цвета. Он словно создан специально для Энджела.
— Мы поедем на этом?
— Для лучшей девушки — лучшие решения! — белозубо улыбается он.
Это моя первая поездка на магмобиле с открытым верхом. В Горскейре постоянно дождь, и ради редких солнечных и теплых дней даже самые богатые люди не покупают себе игрушки, подобные этой. В нашем климате это бессмысленная трата денег.
Зато в Монарко такой автомобиль более чем уместен. Прыгаю на переднее сиденье, на миг забыв, что теперь я взрослая и почти леди. Мне не пристало перемахивать через дверь, но я не могу не позволить себе эту маленькую шалость. Здесь все располагает!
Энджел смеется и качает головой, но мой подвиг не повторяет. Спокойно открывает дверь и садится за кристалл управления. Мы мчимся сначала по трассе, а потом по золотистому пляжу в сторону горизонта, где-то там нас ждет арендованная Энджелом вилла.
Монарко — остров, и он относительно небольшой. Здесь почти нет местных, только отдыхающие и обслуживающий персонал. Ну и люди, которые проходят сложную реабилитацию после травм. Те, у кого на это хватает денег. Монарко всегда славился своими артефакторами и нетрадиционной медициной.
Мы минуем пансионаты, красивые ухоженные аллеи и попадаем в небольшой город. Защищенная территория. Отмытые до блеска улицы.
Это город-курорт для богачей. Дорогие виллы, несколько реабилитационных центров и домики поменьше, в которых живет персонал. Они расположены на отдалении от пляжа, за исключением нескольких на самом берегу.
Создается впечатление, что эти строения возникли тут намного раньше, чем сам город-курорт, поэтому сейчас домики смотрятся немного неуместно, словно выдернутые из другой реальности.
Наша вилла, которую Энджел арендовал на две недели, находится почти сразу за ними, дальше по пляжу. Тоже небольшая, но современная, со своим бассейном и верандой, уходящей в море. С собственным заходом и панорамными окнами.
Рай. Если бы я представляла, что где-то на земле есть такое место, мечтала бы о нем всю жизнь. А сейчас просто распахиваю панорамные окна и выхожу на веранду, вдыхая морской воздух. Смотрю вдаль на волны и одинокого серфингиста где-то на горизонте. Силуэт постоянно скрывается в волнах, а потом сверкающая магией доска снова оказывается на гребне.
— Увидела что-то интересное? — спрашивает Энджел, подходя ко мне со спины и обнимая за талию.
— Думаю, хочу я попробовать или нет? — показываю в сторону смельчака, покоряющего волны.
— А почему бы и нет? — спрашивает он. — Мне кажется, у тебя все получится. Здесь нужно умение держать баланс, магия и хорошая физическая форма.
Дар
Сегодня особенно хороший день. Солнце не жарит слишком сильно, ветер не швыряет в лицо пригоршни песка. Детей я распустил, индивидуальных тренировок нет, и берег полностью в моем распоряжении. Есть несколько отдыхающих, которые лениво валяются в шезлонгах. Как минимум трое из них пришли полюбоваться на меня на доске.
Богатые мамочки с детьми. Обеспеченные мужья отправили свои вторые половинки отдыхать и набираться сил и здоровья в Монарко, не подозревая, как именно дамы предпочитают развлекаться. А может быть, и подозревая.
Такое встречается сплошь и рядом. В высшем свете договорные браки норма. Главное — соблюсти приличия и чистоту крови, а в остальном каждый живет так, как хочет. Вот и развлекаются скучающие аристократки, как могут.
У каждой есть личная вилла, собственный заход в море, бассейн и прочие блага цивилизации, которые мне кажутся излишними в раю. Но на личном пляже определенно сложнее встретить накачанного загорелого магсерфера.
Не то чтобы я тут один такой красавчик, но обычно все собираются на этом пляже. Просто сегодня штиль. Для меня, как для мага-стихийника, это не проблема. Лед и огонь — опасное сочетание.
И трагичное. Брата нет вот уже почти четыре года, а его магия осталась. Это не магия ветра, но создать волну мне под силу. А остальным — нет, поэтому из компании взрослых, любящих постоять на гребне волны, я сегодня один. И это кайфово.