- Стоять!
Громкий выкрик стража с надвратной башенки прозвучал уже после того, как самоход остановился у запертого входа в крепость и Комед выбрался наружу, разминая шею.
- Кто такие?
- Род Мерех! Открывай, уважаемый. Сдадим добытое и в Маин двинем. Торопимся!
Испытав некоторое дежавю, я выпрыгнул из самохода и размял затекшие мышцы. Все же над креслами нужно еще как следует поработать. Слишком быстро наступает период ерзанья задницей для поиска удобной позы. Еще и укачивает.
- Обождете! - рявкнул мужик в серой кожаной броне со светлыми вставками. - Главе крепости уже доложили, а без его приказа врата отворять не велено.
- Обождем, обождем... - протянул Комед, окинув взглядом каменный частокол.
Я также без особого интереса рассматривал стену, мало чем отличающуюся от стены крепости Ромиган. Словно под копирку делали! Ни надписи с названием, ни попытки украсить, ни хотя бы флагштока у ворот. Единственный замеченный флаг обвис в безветрии, не позволяя разглядеть герб благословленного рода Палан, но я и так знал, что там изображен белый зур, вставший на дыбы на сером фоне.
Кому вообще в голову придет делать серым основной цвет своего рода? Даже с учётом белых вставок, смотрится довольно убого. Никогда не любил серость, а если у меня будут свои цвета, то никакого серого в них не мелькнет даже в полутонах. Синий, голубой, может, серебристый... И нужно что-то обязательно будет придумать с гербом, а то замысловатое тележное колесо, являющееся клеймом рода Мерех - это слишком просто. Хотя, если ему добавить огня и шипов, то почему бы и нет? Оскаленные морды - заезженная тема у прочих благословленных, а вот огненное колесо с шипами вполне нормальный вариант. Креативный!
Ну это все мечты и хохма, а в реальности лезть в верхний эшелон власти слишком опасно - сожрут и не заметят. Мне пока удобнее в тенечке сильного рода развивать свои идеи или в качестве вольной птицы. По крайней мере еще лет пять, а там посмотрим. Скрип ворот отвлек от мыслей о далеком будущем, а открывшиеся створки добавили веселого задора. Пожалуй, с таким встречающим комитетом далекое будущее может и не состояться. Пятеро арбалетчиков на колене и еще пятеро вторым уровнем, а их арбалеты направлены на... На самоход? Даже не на главу рода, а на страшную, непонятную штуковину?
- Это самоход. Он защищен так, что стрелами не пробить. Цельтесь лучше в меня, уважаемые. - и тут же весело добавил, увидев, насколько быстро исполняют указания местные стражи. - Ну или в отца. Он пожил хоть...
- Спасибо, сын. - главу рода Мерех явно обескуражил прием. - Нам бы добычу сдать, уважаемые...
- Да! Я пошутил, вам лучше целиться в меня.
Увидев повторную смену цели, едва удержал смех. Пришлось глубоко вздохнуть, прикрыв глаза. Может, это нервное? Получить десяток болтов уже на втором этапе великого плана весьма неприятно. Что за идиоты?! Они так и будут молча выцеливать то одного, то другого? Почему не разобрать цели поровну? А если...
- На самом деле лучше целиться в эту непонятную штуку на колесах. Может, она опасна? А?
- Довольно!
Резкое, властное восклицание, вопреки вложенному смысловому посылу, заставило арбалетчиков напрячься еще сильнее, но при этом разомкнуть строй, пропуская троицу вновь прибывших. Маги и сильные! Засек их с пару минут назад, непонятно чего ожидающих за спинами стражей. Маг Камня в сером балахоне с вышитыми рисунками белых цветов. Позади него маги Огня и Воздуха в абсолютно аналогичных одеяниях и также с нашитыми вертикальными полосами, обозначающими цвета их граней. Густота нимба каждого из троицы превосходит густоту цвета Амеле, а ведь она сильнейшая из нас. По крайней мере, ее цвет гуще любого другого члена семьи. Ну, может, за исключением меня, ведь своего увидеть нельзя и зеркало в этом деле совсем не помощник.
С другой стороны, не так чтобы слишком уж сильно превосходили. Может, вдвое или даже немногим меньше. Странно. Этим троим на вид немного за двадцать пять, но возраст магов по лицу понять сложно и они по умолчанию должны обладать большим потенциалом, а уж про тренировки с практикой лучше не упоминать. Тогда почему они такие... Слабые? Нет! Не слабые, а скорее недостаточно сильные. Густота нимбов прислужников Тьмы в разы глубже, а с самой Тьмой и вовсе не сравнимо. Так по какой причине эти пухляши не дотягивают до того же паладина? Ведь в реальности им может быть и по шестьдесят. Чем они занимались все это время? Спали?
Другое дело их амулеты, прекрасно различаемые мной сквозь одежду. Весьма интересные штучки, запитанные не от обычных камней, а от пробужденных. Вот и наглядное пособие для чего же они на самом деле используются. Хотя на правом запястье Воздушника и виднелась поделка с обычным камнем, но на груди он носил нечто со своей гранью. Не надо быть гением, чтобы правильно понять свойство сего девайса - усиление! Или нет? Самым богатым на амулеты оказался маг Камня - на груди амулет с гранью Камня, на правом запястье с камнем Целителя и совершенно непонятный девайс с камнем Воздуха на левой щиколотке. Пока непонятный - дайте только время!
- Я Актис Палан - глава крепости Палан на Белой горе. Кто вы такие?
Вероятность того, что нас выйдет встречать глава крепости лично, являлась столь высокой, что дальнейший диалог отрепетирован в десятках вариантах по ролям, включая немедленную атаку. Потому Комед мгновенно собрался и поприветствовал кутавшегося в балахон толстяка вежливым кивком, заставив того нехорошо прищуриться.
- Я Комед Мерех, Господин, глава рода Мерех. Со мной мои сыновья Марек и Арэк. Моя дочь Амеле и жена Юли.
Глава рода, встав в полоборота, по очереди указал на вылезших из самохода родовичей. Получив от каждого по приветственному кивку, ан Актис вновь перевел недовольный взгляд на Комеда.
- Мы прибыли с добычей, ан Актис, по пути к Светлейшему Маина.
- К самому Светлейшему? - скривил толстые ярко-алые, словно налитые кровью, губы маг Воздуха. - Не много ли чести для непризнанных? Для чего ты к нему собрался, Комед?
- Тебе легко говорить, паучок, а у меня до сих пор поджилки трясутся от собственных слов. Спустить шкуру... Сказал такое благородному! - Комед покачал головой, не отвлекаясь от дороги. - Уразуметь уразумел, но вот повторить...
- Ты молодец, Комми! Я это уже говорила и повторю сколько надобно. - мама нагнулась вперед и погладила отца по плечу. - Вел себя достойно и мужественно, а магу такое дозволено, если за ним сила имеется. Кто они там в крепости? Те, кого с глаз долой сослали. Тьфу!
- Тьфу... - задумчиво повторил отец и вдруг взорвался. - Это нас с тобой им высечь или на ремни нарезать "Тьфу"! Везли тайну Света, да не довезли!
- Пап, ты...
- Молчать!
Комед неожиданно резко осадил Марека.
- Мы такого врага нажили, что в жизнь угрозы не простит! И ради чего? - продолжил бушевать глава рода, яростно вращая тугой руль на повороте. - Я вам скажу ради чего. Ради добычи, которую никто может и не купит! Ради золота, которое не потратишь! Нанесли обиду благородному, прикрывшись тайной Света и в кусты? Не будет такого! Не простит Палан...
- Отец, ты правда не понял, что произошло в крепости?
Пришлось вмешаться, пока глава рода окончательно не докатился до истерики. Мужик, всю жизнь привыкший кланяться в пол, угрожал одному из тех, кому раньше кланяться был обязан. Вроде и маг теперь, а замашки все те же. Полночи и почти весь вчерашний день семью накрывало одеялом меланхолии, но отходняк после "успокоительного" закончился, сменившись необоснованной тревогой. Я мог бы подумать, что это последствия действия маминого особого печенья, но раз уж накрыло только отца... В общем, действительно нужно вмешаться, пока не наговорил лишнего.
- Уже обсудили, что там произошло, а теперь пора подумать, к чему это нас приведет. - буркнул Комед.
- Мы обсудили все, произошедшее, не сделав никаких выводов. Марек, что самое главное ты понял?
- Что мы стали достаточно сильны и с нами стоит считаться! - брат, сидящий на передней сидушке рядом с отцом, сжал кулак, изобразив ухмылку, познавшего все, в этом мире Воина.
- Ценное наблюдение и отчасти верное. Отчасти! Сильными тоже можно помыкать, особенно если в черепе кусок масла вместо мозгов. Мам, а твои выводы?
- У меня вывод есть! - довольно эмоционально встряла Амеле. - Мы стали неожиданными и они растерялись. Все как и планировали дома в Водяной. Если все спланировать, то тогда все и получится!
- Хороший вывод. Отчасти! Ты все равно большая молодец, Ами. - поддержал засиявшую улыбкой сестренку. - Однако всего не спланировать. Слишком многие факторы учесть просто не получится. Например, мы в крепость приехали, а за час до этого на главу покушение состоялось. Какая тогда встреча таким гостям грозит? Мягко говоря - весьма прохладная. Вместо планов лучше прорабатывать поведенческие стратегии и расширять диалоговый инструментарий. А так - верный вывод. Ты умница, сестренка!
Амеле вновь вспыхнула улыбкой, а я перевел вопросительный взгляд на Юли.
- Ну-у, можно сказать, что всякие снадобья повышают наши шансы в переговорах. - неуверенно заявила мама.
- Весьма и весьма спорное наблюдение! - я покачал головой. - Ты вспомни тот откат после своего снадобья. А если в таком состоянии опять пришлось бы с кем-нибудь переговоры вести? Провал! Сколько еще будет таких разговоров? Много! Каждый раз печеньки кушать, а потом прятаться весь следующий день? Такое лучше оставить на крайние случаи.
- Ну так скажи, что тогда самое главное, Ари. - улыбнулась мама. - У тебя такое лицо, как будто опять умничать начнешь и радоваться, насколько ты умный.
- Правда-правда! - весело взвизгнула сестренка. - Ари, ты опять носом шевелишь. Сейчас что-то заумное скажешь. Говори!
- Носом? Я не шевелю носом!
- Шевелишь-шевелишь!
- Да что вы, вообще...
- Вот так!
Обернувшийся ко мне Марек сделал хитрющие глаза, сжал губы в трубочку и раздул ноздри, а затем натурально заржал, чем вызвал взрыв хохота внутри салона. После того, как веселящееся семейство угомонилось, пришлось уточнить:
- Часто я так делаю?
- Постоянно, Ари! - мама вновь прыснула со смеху. - Когда про самоход думали, когда про крепость планировали, когда всякие ошибки в Водяной обсуждали. Ты всегда так делаешь, если уже все придумал и хочешь удивить.
- Вот ведь...
Это плохо! Семейству весело, но это конкретный залет! Если меня так легко прочитать, то можно получить весьма неожиданный, несвоевременный и неприятный сюрприз. Азартные игры тут ни при чем, но вот блеф, наблюдательный человек легко считает. Не замечал за собой... Откуда это вообще?! Из жизни в этом мире или на Земле? Что-то не припоминаю ничего подобного ни там, ни тут.
- А что ещё необычного вы заметили?
- Ну-у... Ты улыбаешься постоянно! - вставил отец. - Всем подряд улыбаешься, а еще у тебя есть "та" улыбка.
- Точно! Как вспомню, так жуть берет. - Марек снова повернулся и скорчил страшную гримасу.
- Это я так делаю?!
- Не так! - со смехом вмешалась мама. - Мари, не криви лицо - все равно не получится. Как бы тебе объяснить, Ари... Обычно ты улыбаешься всем лицом, а это хоть и слишком часто, но улыбка, а вот иногда...
Юли ненадолго замолчала, запутавшись и подбирая слова.
- У тебя глаза словно удивляются, а губы радуются. Не знаю, как еще объяснить... - она снова задумалась. - Когда губы радуются, а глаза злые, то значит, человек тебе в глотку вот-вот вцепится. У тебя же... Это словно безумие, Ари и если ты так улыбаешься, то кто-то умирает.
Под конец пояснения голос Юли окончательно затих.
- А-а-а-а... - почесав затылок, ободряюще улыбнулся. - Ну тогда с улыбками все в норме!
На немой вопрос в глазах мамы, пояснил:
- С безумцами предпочитают не связываться или избавляться от них. В моем случае - это дополнительная атака на разум врага. Что касается - улыбки, то это не столь явный инструмент опосредованного воздействия, но тоже весьма эффективный. Уверенная улыбка открывает перед нами столько же дверей, сколько и уверенный крик. Разница в том, что криком некоторые двери можно открыть только один раз, а улыбкой многократно! - поняв, что говорю чересчур иносказательно, уточнил. - Под дверями я имею в виду возможности.
Гиссе что есть мочи сжала кулаки и обрушила их на отполированную столешницу. Псы обложили ее со всех сторон, кроме одного-единственного пути к бегству, но и там ждет смерть. Нет веры в то, что глава Маина выпустит ее живой со своих земель. Из города-то выйти можно, а дальше что? Не уйти...
***
Она, рожденная на Гнойке, с самого раннего детства привыкла бороться за кусок хлеба и глоток воздуха, уворачиваясь от плевков и пинков. Что могла дать ей мать, постепенно таявшая от своей зависимости дурманом и сходящая с ума от безысходности? Только науку - продавать свое тело и совсем еще девчонка сделала это, едва смогла осознать необходимость поиска покупателя. Вскоре после того, как душа матери окончательно растворилась в грезах Алого сахара, Гиссе сама шагнула на дорожку продажной любви, сделав этот шаг с радостью!
Сколько тупых шуток, злых насмешек и презрительных взглядов можно собрать за одну жизнь? Много... Тому, кто не подыхает от голода с утра до следующего утра, не понять, насколько это страшно не понимать, как прокормиться. Что ей насмешки? Она назначала этим холеным извращенцам высокую цену, а сама радовалась обильной пище с их столов. Бывало, не платили или били, но голод с тех пор возвращался только в кошмарах.
Двенадцать - в двенадцать лет впервые получить возможность прикоснуться к изобилию. Слышать радостный смех "заботливого" родовитого, чувствовать его горячую руку на своем бедре, а самой набивать живот до рези. Сколько она получила за тот первый раз? Уже не вспомнить, да и не важно. Удивление, а затем и удовлетворение от того, что и она может есть столько, сколько хочет, всплывали в памяти, словно отсекая все что происходило "до". Девочка свои возможности осознала и поняла, что голодное время прошло.
Сколько рук сжимало ее тело в объятиях или причиняло боль? Сколько глаз стремилось урвать ответные чувства в ее взгляде? Сотни? Тысячи? Все смешалось, неумело размазанное кистью перемен на полотне жизни, но тот стол она не забудет никогда.
Девочка стремительно росла, открываясь самой себе со все новых и новых сторон. Ей пророчили выгореть и закончить в канаве, улетев в грезы Алого сахара. Ей желали встречи с извращенным ублюдком, что порежет юное тело на ремни. Ее ненавидели за молодость, красоту, беспечность и вскоре она покинула Гнойку навсегда, чтобы если и вернуться, то только для выжигания этого нарыва на теле прекрасного города.
Прекрасного! Именно прекрасного, а не озлобленного и голодного. За высокими заборами, охраняемыми стражей благородных родов, скрывался секрет жизни. В садах, выращенных и лелеемых магами, спрятался покой. В салонах и клубах, среди красивых и нарядных людей, пряталось счастье. Так она считала, будучи неопытной, глупой, наивной...
Ванье подобрала ее на заднем дворе одного из таких клубов. Подобрала с переломанными ногами и рассеченным лицом. Тощая шлюха Гнойки, ставшая невольной игрушкой пьяной толпы молодых Господ... Потребовался долгий период лечения, во время которого хозяйка Ванье ежедневно проводила с ней беседы.
Она выхаживала ее и учила, как "правильно" разговаривать, чтобы сохранить жизнь и здоровье. Она приглашала Целителя, а затем объясняла, по какой причине тратит на нее столько золота. Она открывала для нее мир с новой стороны и открывала ее собственную уникальность. Она стала ее наставницей и подругой, ни разу не напомнив о том, сколько камней пришлось заплатить Целителю за его работу. Ни разу! Даже про саму свою помощь предпочитала не упоминать.
Дом услад Ванье стал и домом юной куртизанки на долгие годы. Хорошие годы... Чтобы кто ни говорил про обитателей Домов услад, но и девушкам и юношам нравилась их жизнь - других в хороших Домах не держали. Ванье как-то призналась, что сразу захотела ее заполучить, как только заметила и сожалела, что не сделала предложения сразу, ведь у Гиссе есть то, что в стезе услад ценится поболее многого. Люди чувствуют искренность и готовы платить больше, если им искренне за это благодарны, а Гиссе была искренне благодарна каждому из своих клиентов и клиенток.
Не только за золото и подарки – она, подобно губке, жадно впитывала мудрость их речей, перенимала их жесты и манеру общения. Брала уроки пения, танцев, светского флирта, а в какой-то момент пришла пора науки копья. Случайная шутка, оброненная очередным покровителем, о том, что он сможет сделать из нее мага, привела к новой повести в книге жизни.
Хороший был мужчина... Сколько времени она с ним провела? Почти четыре года и эти четыре года непрерывных тренировок на заднем дворе рода позволили еще ближе ознакомиться с нравами высшего света. Со многими причудами клиентов приходилось мириться, но и наслаждаться этими причудами она тоже могла. И делала! И что с того, что покровителя заводит ее взмыленный вид? Это не самое странное и уж точно не самое страшное, произошедшее с ней.
Утром тренировки с брюзжащим мастером копья. Днем насмешки и злобные взгляды от семейства благородных. Вечером выход в очередной салон и самое сложное вовсе не в том, что приходилось блистать, а в том, что она блистает "взаймы". Одно дело - стать любимой игрушкой патриарха, а совсем другое - вдруг остаться без его поддержки. Никто не простит шлюхе, рожденной в грязных переулках Гнойки, жизни среди благородных. Ей уже не двадцать лет и если упустить шанс стать магом, то второй такой не представится. Больше того, патриарх рода Цурван не любит разочаровываться. В ее случае разочарование будет значить бегство из Раммо, а со столицей прощаться очень не хотелось.
Испытание в городе предтеч она оплатила сама, сама и сопровождение до города наняла, почувствовав молчаливое удовлетворение покровителя от самостоятельности любимой игрушки. Бой с непонятной тварью лицом к лицу не оставил никаких эмоций, также как и ран на теле. Даже шрамика не осталось на истерзанной коже, но... Погодник! По какой причине выбор Жреца пал именно на эту грань?! Самый бесполезный маг из всех, а может и не маг вовсе. Если до этого в душе имелась робкая надежда о создании собственного рода под покровительством Цурван, то теперь от нее и следа не осталось.