от автора
.
Уникальность и неповторимость — самый ценный дар, данный каждому живому существу во Вселенной.
.
.
И объединятся все дети Цетурианы в единое целое.
И смогут они тогда восстать против тьмы…
из древних цетурианских сказаний
.
Глава I. Далиана
Срединное царство, Белгримор
Стремительно войдя в спальню, окрашенную в теплые тона охры и золота, Лунный дракон отыскал глазами Далиану, стоявшую у окна. Он приблизился к ней и неучтиво схватил за руку.
— Пойди сюда, непонятливая! — вспылил Ланиор, потянув ее за собой в маленькую банную комнату, там их не могли услышать.
— Ох! Что случилось, Лани? — произнесла она то же возбужденно, едва он захлопнул плотно дверь.
Еще никогда она не видела его в таком раздражении. Лунный всегда казался ей степенным, выдержанным и немного флегматичным драконом. Сейчас же его фиолетовый, ставший почти чернильным взор лихорадочно горел негодованием.
— Для тебя я господин Ланиор отныне! Раз ты не желаешь слушаться меня! — процедил он в лицо испуганной девушке, сверкая на нее очами.
Не в силах сдерживаться, он схватил Далиану за плечи и с силой прижал спиной к стене.
— Я слушаюсь, не понимаю…
— Как же, не понимаешь! С утра я даю тебе наставления, как и с кем себя как вести, а ты спустя три часа подходишь к одной из царевен и еще говоришь с ней!
— Ланиор, я все тебе объясню.
— Будь добра, объясни! Я говорил тебе держаться подальше от этих девиц? Говорил, как это опасно? Если Сумрачный только заподозрит нас в сочувствии к ним, нам несдобровать. Ты можешь это понять?!
— Но Лани, я только подала ей браслет, она обронила его, — соврала Далиана, решив не говорить, что она рассказала Церцее правду об обряде, ибо тогда Лунный точно рассердился бы ни на шутку. Он и сейчас был разгневан, его глаза метали молнии. — И мне на самом деле их очень жаль.
Он склонился к ее лицу и как-то угрожающе прохрипел:
— Глупая! Да пойми ты! Мы должны думать о себе! О нашем деле! Одно подозрение — и император вышвырнет нас из Белгримора, тогда мы не найдем того, зачем прибыли сюда.
— На надо так переживать, Ланиор. Я не буду больше.
— Ты как упрямое дитя, Далиана. «Прости», а потом опять делаешь по-своему. Мне тоже не по себе оттого, как обращаются с этими девицами, но мы должны думать прежде всего о себе! От того найдем ли мы то, за чем прибыли, или нет, зависят не только наши жизни! Ты понимаешь это?
— Я помню, что говорил твой батюшка.
— Нет! Тебе все равно, что уже сотни лет мы пытаемся доказать правду, но не можем, оттого так страдаем. И сейчас, когда появился шанс, чтобы истина восторжествовала, из-за какой-то несмышленой девчонки все рухнет! Зря отец так понадеялся на тебя, ты даже не понимаешь, как все серьезно!
Он замолчал и, отпустив ее, отвернулся, сжав ладонями виски.
Далиана смотрела на его атлетически сложенную величавую фигуру с широкими плечами, крепким торсом, узкими бердами и сильными ногами, облаченную в белоснежный барут, и понимала, что он сильно расстроился. Он боялся разоблачения, ведь они играли перед всеми хорошо отрепетированные роли мужа и жены, советника и прелестной недалекой фрейлины, но преследовали свои тайные цели, и она тоже опасалась, что их раскусят.
Но все же этих несчастных царевен ей было жалко. Она пару раз слышала, как о них отзывался Аргон Сумрачный и его советники, очень гнусно и мерзко, желая использовать девиц в своих корыстных и темных делишках. А слабые девицы не были ни в чем виноваты. Это они, драконы, пришли на их земли и убили их родичей и подданных. Потому с первого взгляда, едва случайно увидела их вчера с высокой галереи, когда царевен привезли в Белгримор, Далиана сразу же прониклась состраданием. Они выглядели напуганными и несчастными, а одна даже была немощна и лежала.
— Ты неправ. Мне не все равно, — сказала она в его спину. — Я обещала и помогу вам, Ланиор. Я поклялась твоему батюшке и многим обязана вам и вашему роду. Впредь я буду держаться от атурий на расстоянии.
— Надеюсь, ты говоришь осознанно.
Он вновь обернулся к ней, чуть остыв в своем негодовании, и его глаза приобрели светло-фиолетовый цвет. Она решила до конца успокоить его и, подойдя, заглянула в глаза.
— Ты прости меня, я не подумала, как это опасно, — опять соврала она.
Не стоило говорить Лунному о том, что она ни в чем не раскаивалась. Ведь царевны должны были знать о коварных замыслах Сумрачного.
Ланиор прищурился и тихо выдохнул:
— Уже не сержусь, Далиана. Я знаю, ты слишком молода, оттого порывиста в своих поступках. Именно поэтому отец и поручил мне присматривать за тобой.
Решив окончательно примириться и польстить ему, она кокетливо улыбнулась и сказала:
— Я рада, что твой отец поручил это именно тебе, Лани.
— Правда? — поднял он удивленно брови, впервые с их приезда она говорила с ним так мягко и ласково.
— Да, более красивого и умного мужа невозможно сыскать. Я вижу, как все эти драконицы, фрейлины императрицы, призывно смотрят на тебя.
— Не думал, что ты замечаешь подобное, — окончательно растрогался он, склоняясь к ней.
— И играть мне свою роль даже приятно, — добавила она многозначительно, и он все прекрасно понял.
Глава II. Потеря
— Где же Ирия и Сияна, — недовольно произнесла Церцея, едва цветочные колокольчики наклонили свои головки ниже верхних листьев. День клонился к вечеру. — Я же велела всем собраться здесь в пять часов.
Сегодня шел уже третий день, как они прибыли в Белгримор. Теперь здесь все было по-новому, совершенно не похоже на прежние широкие светлые залы с колоннами, просторными верандами и открытыми арочными переходами. Раньше в царском дворце Атурий здесь в Рамхашиме свет и свежий теплый воздух пронизывал все пространство, наполняя комнаты и лестницы благоуханием цветов и трав.
Всего за полгода по повелению Сумрачного дракона царский дворец Атурий был разрушен до основания и на его месте возведен мощный малодоступный замок. Несколько тысяч местных жителей, которые теперь являлись рабами императора, по приказу возвели эту каменную глыбу очень быстро, трудясь круглыми сутками.
Нынче замок Сумрачного дракона представлял из себя каменный белый монолит, с острыми башнями и четырьмя подъемными мостами. Узкие каменные переходы, многие двери, сводчатые мрачные залы, с узкими окнами бойницами едва пропускали свет, а закрытые помещения и лестницы наполнял затхлый воздух, который поднимался из подземелий.
Единственной частью старого дворца, оставшейся неразрушенной, была широкая центральная башня, где ранее располагались комнаты царевен атурий и царей. Они осталось целыми только потому, что советник Ланиор сообщил Сумрачному дракону о возможном нахождении в этой башне неких ценных артефактов или ценностей. Хотя после тщательного обыска всех двадцати девяти комнат ничего не было найдено, Аргон все же решил оставить башню в неизмененном виде, просто поселив сюда своих придворных.
— Сияна была с Вячеславом в оружейной зале, когда я сказала ей, — ответила Океана, которая была тут же, вертя в руках подвеску-ракушку и что-то шепча в нее. Она переговаривалась со своим тотемным зверьком — дельфином, которого отпустила с утра поплавать в Рамхашимском водопаде, ведь малыш почти полгода провел взаперти в ее ракушке на шее. — Ирию не видела с утра.
— Я передала ей послание через прислужницу, — сказала Церцея, вздохнув, и обернулась.
— Как мне не нравится в этом замке, сестрицы, — произнесла печально Лисия, тихо сидящая в углу. Она нервно накручивала на пальчик каштановый локон. — Эти серокожие стражники такие наглые, постоянно пристают ко мне в коридорах, я боюсь их. Они хватают меня за руки и пытаются куда-то уволочь. Сегодня опять прицепились двое.
От утренних воспоминаний, когда двое лысых тощих змеевича внаглую пристали к ней в коридоре, у Лисии вновь зачесались небольшие рожки на макушке.
— Говори, что ты царевна, — выпалила Церцея, стоящая у окна. — Мы под защитой императора. Он отдал приказ о нашей неприкосновенности, так мне сказал Сумрачный еще вчера.
— Я так и говорю, — кивнула Лися боязливо. — Они, конечно, отстают тут же, но все равно противно все это. Раньше такого не было во дворце.
— Сейчас все по-другому, Лисия, — сказала хмуро Океана. — Драконы хозяева всего, и оттого все их прихвостни ведут себя безнаказанно и нагло. Вячеслав сказал, что император разрешил своим воинам пользоваться для своих утех любой женщиной царства. Они же все теперь рабыни. Так все мерзко!
— Эти драконы очень бесстыжие, — возмутилась Лисия, вспомнив Янтарного дракона с обезображенным шарами лицом и похотливым взором золотых глаз. — Так и жаждут что-то урвать.
— Урвать? Что за словно, Лисия? — поморщилась Церцея.
— Что такого? Научилась у пузатых мизгирей, слышала вчера. Именно так и есть, явно жаждут эти драконы урвать то, что под моей юбкой! — добавила она уже нервно.
— Высшие Боги! Лисия, не ходи тогда одна, — заявила ей Церцея.
Церцея окинула взором Асию, сидящую за небольшим столом. Та монотонно и несильно стучала рукоятью ножа по столешнице. Она делала это так заторможенно, что Церцея нахмурилась. Всю последнюю неделю после смерти Любима младшая сестра была не в себе.
— Нам надо договориться, когда тайно пойдем к озеру. Горан настаивает, чтобы я искупалась как можно скорее, — пояснила Церцея.
— Я схожу за Сияной, — твердо сказала Океана, вставая, — надо уже все решить.
Быстро выйдя из комнаты Асии, где собирались сестры, Океана направилась по светлому переходу в сторону других спален. Некоторым царевнам повезло, и по приезде они заняли свои прежние комнаты, ибо те оказались свободны. Но Асия и Сияна были вынуждены поселиться в других, так как их спальни оказались заняты приближенными императора.
Океана зашла в новую комнату Сияны, но девушки там не оказалось. Тогда она решила спуститься вниз в залу, где видела два часа назад сестру вместе с Вячеславом. Она быстро вышла из башни атурий и устремилась по узкой винтовой лестнице вниз по новому замку дракона. Держась за перила, Океана старалась не упасть на едва освещенных ступенях, потому что окна бойницы совсем не пропускали свет. Неожиданно перед ней возникла мощная фигура мужчины с жестким суровым лицом, темной короткой бородой и медными волосами, собранными в хвост. Его глаза стального цвета горели яростным недовольством.
— Боже! Вы напугали меня! — воскликнула Океана, когда мужчина в черных кожаных одеждах стремительно поднялся еще выше, и их лица оказались на одном уровне, хотя он стоял ниже на три ступени.
— Девица, ты чего здесь? — тут же вспылил Роангур, который не ожидал на потайной лестнице, предназначенной для воинов, увидеть какою-то женщину.
Глава III. Помощь
— Я могу помочь, — вновь повторила Океана, выходя за Огненным драконом из комнаты Асии в просторный коридор.
Роангур обернулся, остановившись, и недоуменно спросил:
— Как же?
— Я могу поднять воду из ближайшей реки или водопада и залить огонь.
— Вы магиня?
— Немного, как и мои сестры, — уклончиво ответила девушка, не желая распространяться о своем даре. Но она хотела исправить то, что натворила Асия.
— Не получится, — отрезал Огненный. — Все пожарища вдалеке от рек. Мы переносим воду в больших бочках за три дали*.
— Вы правы, это для меня слишком далеко, — задумчиво ответила она. — Если бы еще вода была из океана, смогла бы, наверное, но речная гораздо тяжелее из-за мельчайших светящихся водорослей.
— Царевна, мне некогда. Если действительно хотите помочь, то лучше проследите, чтобы ваша вспыльчивая сестрица перестала высекать свои зажигающие искры.
— Церцея и Лисия остались с ней, они более не допустят, чтобы Асия продолжала это безобразие.
— Просто замечательно. Прощайте!
Развернувшись, он быстро зашагал прочь, гулко маршируя по темному каменному полу. Но вдруг остановился и вновь обернулся, обращаясь к девушке:
— Погодите, Океана, а если ваша сестра может посылать огонь, она наверняка сумеет и остановить его? Вы сказали, что у нее огненный дар.
— Вы правы, Роангур, может, но вы видели, в каком она теперь стоянии? Вся в яростной агонии. Чтобы усмирить огонь, ей надо успокоиться, но она вряд ли сможет сделать это сейчас.
— Я понял. Жаль, — хмуро вымолвил он. — Уже сгорело несколько крупных виноградников и три поля с рожью. В северной части града, где растут мандариновые и апельсиновые деревья, уже сожжены десятки домов жителей с садами, а огонь продолжает палить жилища, продвигаясь в глубь града.
— Ужас.
— Оттого и говорю, ситуация опасная. Но у меня всего девять драконов, и они не успевают носить воду в бочках, огонь распространяется быстрее.
— Сколько веса может поднять один дракон?
— Зачем вам?
— Скажите.
— Несколько сотен аклей*, — заявил Роангур.
— Много. Значит, четверо способны нести около десяти сотен? — задала Океана следующий вопрос, догоняя дракона.
— Да.
— Можно сделать нечто вроде гамака с четырьмя краями, не пропускающего воду.
— Мы уже пытались, — кивнул Огненный дракон. — Но набрать воду туда не удается. Все драконы взлетают в разные секунды, и часть воды сливается, к тому же такая тяжесть рвет парусину, которую нам отдали местные жители.
— Я знаю, как все устроить! — воскликнула Океана порывисто. — Церин Роангур, пойдемте со мной. Это быстро.
Уже через пару минут дракон и Океана вошли в дальнюю спальню в башне, где жила Цветана. Отметив, что сестра одна, а ее прислужница, видимо, вышла, Океана прямо с порога спросила:
— Как ты себя чувствуешь, сестрица?
— С утра, как ты заходила, Океана, ничего не изменилось, — вздохнув, ответила лежащая на кровати девушка, она была одета и причесана, но вынуждена целыми днями лежать в своей комнате.
Немного приподнявшись на локтях, Цветана осмотрела высокого мужчину лет тридцати, с суровым некрасивым лицом и строгим взглядом. Одет он было как большинство воинов драконов армии, только его наплечники и латы на коленях имели переливающуюся поверхность.
Поморщившись от боли из-за того, что пришлось привстать, Цветана одернула край своего длинного хитона. Океана подложила под спину Цветаны подушки и помогла ей занять полусидячее положение. Только верхняя часть тела Цветаны немного окрепла, низ же и ноги оставались недвижимы. До сих пор ее позвоночник не слушался, и любое резкое движение причиняло боль. Снадобья Асии облегчали ее мучения, но нужно было длительное лечение волшебными руками Асии, а та, пребывая в нервном состоянии, редко могла подолгу исцелять Цветану, ибо для этого требовалось спокойствие.
— Это церин Роангур, он отвечает за безопасность в нашем царстве, — представила мужчину Океана.
— Когорт Огненный, дракон на службе императора Аргона Сумрачного, — поправил ее мужчина.
Нахмурившись, Цветана невольно сжалась всем телом, промолчав и не понимая, зачем сестра пришла с этим драконом. В ее воображении тут же возник тот жуткий монстр, который покалечил ее, и это вызвало страшные воспоминания.
— Скажи, ты можешь сплести из травы ковер-гамак большого размера, чтобы он не пропускал воду? — спросила у сестры Океана. — Наподобие тех прочных полотен, что удерживают струи водопада в нижней части града. Нам надо перенести много воды в другое место.
— Те полотна сотканы из вересковой травы, она невероятно прочная и тягучая, — ответила Цветана, не понимая, зачем ее об этом спрашивают.
— Я про нее и говорю, — закивала Океана. — Можешь? Нам надо как можно быстрее. Асия подожгла поля и леса, они уже двое суток горят.
— Смогу, это нетрудно для меня, — ответила Цветана, наконец понимая, зачем они к ней пришли. — Какой размер нужен?
Глава IV. Пир. Указ
Лисия, как всегда, опаздывала. Вообще, собраться вовремя было для нее очень трудной задачей. Она постоянно находила несовершенства в своей прическе и по нескольку раз переделывала ее, а потому тратила драгоценное время.
Сейчас она спешила на грандиозный роскошный пир, как сказал советник императора Лунный дракон, и Лисия хотела выглядеть очень красиво. Конечно, она не была рада случаю, по которому устраивалось празднество, но оставалась невозможной кокеткой, самой пугливой и скромной из царевен, падкой на комплименты. Ей невероятно нравилось мужское внимание, хотя она тщательно скрывала это, боясь показаться ветреной. А как было еще привлекать поклонников, если она не обладала харизмой Церцеи, яркостью Океаны, вызывающей красотой Ирии или умом Сияны? Только внешностью.
Потому сегодня, зная, что на пир соберется более сотни приближенных к императору драконов-когортов и столько же бледнолицых вильмаров, занимающих все ответственные должности в царствах, Лисия намеревалась выглядеть великолепно. Она хотела поразить своей красотой всех этих захватчиков, чтобы они поняли, как красивы девицы с Цетурианы. Конечно, она не собиралась даже поощрять никого из них, ибо эти крылатые демоны и худощавые вильмары не были достойны ее внимания. Но все же хотела видеть их, жаждущих и трепещущих, у своих миниатюрных ножек. Поэтому собиралась она сегодня долго, оттого сейчас опаздывала.
Придерживая свою нарядную оранжевую столу, которую поутру под нее подогнали швеи, Лисия быстро следовала по узким извилистым коридорам замка. Она могла двигаться еще быстрее, но царевне не престало бегать, как простой девице. Стараясь держать свою голову выше, она пыталась не растрясти свою высокую прическу со множеством крупных локонов. Сестры ушли в залу еще полчаса назад, и оттого Лисия очень торопилась.
Она почти достигла нужного места, легко проскользнув мимо вереницы охранявших парадные залы змеевичей, как неожиданно у входа наткнулась на него. Того самого наглого статного красавца-дракона, который уже дважды попадался на ее пути. Первый раз он спас ее у водопада, а второй — когда навязал ей знакомство.
Дракон был облачен в золотисто-белые одежды с железными наплечниками и красный короткий плащ, который оттенял его светлые волосы до плеч. Увидев изумленный взор Лисии, он как-то добродушно оскалился и мягко сказал:
— Здравствуй, милая Лисия. Я тебя поджидал.
Его обезображенное шрамами лицо озарилась лукавой и довольной улыбкой. Царевна же замерла от него в трех шагах, ведь он загораживал ей проход.
— Я позабыла ваше имя, — соврала Лисия, тут же решив охладить пыл этого приставучего дракона.
Его имя, Арнидор Янтарный, она запомнила сразу, ведь его настойчивость очень нравилась Лисии. Но говорить об этом золотоглазому ящеру, она, естественно, не собиралась. Лисия не могла не отметить, что он красив, но его молодое лицо уродовали два безобразных красных шрама.
Однако ее холодный ответ нисколько не смутил Янтарного. Ему, наоборот, нравились скромные и неприступные девицы, похожие на его матушку, которых было не так просто завоевать, ведь по натуре он был страстным и неутомимым охотником.
— Арнидор. Совсем не дело забывать своих друзей. Кстати, царевна, вчера и позавчера я приходил к тебе, но твоя прислужница все время заявляла, что ты отдыхаешь, — добавил он многозначительно и начал приближаться. Лисия невольно попятилась и через миг уперлась спиной в колонну. Дракон же по-доброму оскалился и сделал еще шаг к ней. — Но ничего, скоро мы будем видеться чаще и отдыхать вместе, милая. Так что ты должна быстрее привыкать ко мне, у тебя мало времени до объявления нашего союза.
— Союза? — опешила она.
— Да, — кивнул он. — Аргон Сумрачный намерен выдать вас замуж за драконов. Всех твоих сестер и тебя.
— За кого же?
Он притиснулся вплотную и чуть склонился над ней. Хотя Лисия имела средний рост, Янтарный был все равно выше и мощнее ее, потому ему пришлось склонить голову ниже к ее лицу, и он произнес над ее губами:
— Ты не бойся, я просил в жены тебя, моя олешка. И император обещал мне это.
Вдруг Лисия ощутила, как его широкая ладонь легла на ее ягодицы, и он нагло сжал их. Тут же его пальцы переместились выше и обхватили небольшой мохнатый хвостик Лисии, который выглядывал в прорезь юбки.
— Но я…— начала заикаться Лисия, ощущая, как его сильные пальцы ласкают ее чувствительный хвостик, и от этого в ее горле вмиг пересохло, а тело начало наполняться неведомым возбуждением.
— Обещаю, я буду очень ласков с тобой, — проворковал у ее губ Арнидор, а его пальцы осторожно провели по ее бархатной щеке. — Ты станешь моей женой и подаришь мне малышей. Ты оледина и я дракон, мы станем чудесной парой.
Его ладонь продолжали ласкать ее хвостик, а губы немедля оказались на ее губах. Лисия возбужденно задышала и тут же поняла, что надо немедля бежать от этого соблазнителя, который делал с ней что-то доселе неведомое и невероятно приятное и тут же говорил о жутких вещах.
С силой оттолкнул дракона, Лисия вырвалась из его ласковых объятий и, окинув Янтарного горящим взором, быстро устремилась в залу.
Уже через пару минут она, заметив сестер за одним из центральных дубовых столов, почти плюхнулась между Церцей и Ирией на лавку, устланную ковром, сотканном их мягкого полевого ландыша.
Глава V. Пир. Дерзость
— Что происходит? — вдруг выпалила Океана тихим шепотом. Но все шесть царевен, сидящие рядом за столом, отчетливо услышали ее. — Мы что же, трофеи, которые раздают победителям?
— Что-то вроде того, — ответила Церцея как-то обреченно и добавила: — Их главарь мне сказал это еще утром.
— Мы драгоценный подарок, который эти демоны заслужили своими гнусными делами, убивая наших жителей, — процедила Асия.
Вновь по зале разнесся громкий глас императора:
— Через две недели царевны отправятся со своими женихами-кесарями в их царства.
— Светлые Боги! Что говорит этот дракон? — возмутилась Океана, недоуменно проводя взглядом по сестрам, императору и его приближенным. Она слышала, как эти вояки что-то радостно победно кричали в этот миг, чокаясь большими чарками. — Он хочет принудить нас выйти замуж?
— Царевна Церцея отныне объявляется моей невестой до совершения церемонии бракосочетания, — продолжал вещать Сумрачный. — Завтра состоится помолвка, а через месяц она станет моей женой и императрицей. Отныне она неприкосновенна. Первый, кто неуважительно обратится к Церцее из рода атурий, будет немедля казнен. Остальные царевны также под моей защитой.
Наконец Аргон замолчал и залпом выпил кубок рагрии. Прислужник тут же услужливо вновь наполнил кубок императора.
— Церцея, что ты молчишь? — громко окликнула ее Асия. — Этот ящер берет тебя в жены без твоего согласия, а ты молчишь?
— Мы должны быть покорны, — пролепетала Церцея обреченно. — Так сказал Вячеслав.
— Пусть Вячеслав идет лесом! — возмутилась Асия. — Я не безвольная зайчатина, чтобы подчиняться таким приказам этого захватчика!
— Мы должны смириться, пока… пока у нас нет плана, — тут же тихо заявила Церцея.
— Плана? Какого еще плана? — спросила Сияна.
Аргон поднял вновь кубок и прогрохотал на весь зал:
— Я пью этот кубок за тебя, прекрасная Церцея! Будущая императрица Цетурианы!
Сумрачный даже встал и, проведя в воздухе полным кубком в сторону стола, где сидела Церцея с сестрами, осушил и этот кубок. Церцея же, вытянувшись всем телом, словно окаменела и лишь трагично смотрела прямо на дракона. В этот миг она хотела провалиться сквозь землю, ибо совесть кричала, что этот монстр, который убил ее матушку и сестру, не должен стать ее нареченным.
— Дракон! — вдруг рядом с Церцеей раздался низкий красивый голос Ирии. Она вскочила на ноги и устремила горящие глаза на Аргона. — Какое глупое решение, Аргон Сумрачный! — она говорила так громко, что все в зале невольно замолчали и устремили взгляды на нее, ибо никто другой не посмел бы так дерзко говорить с императором. Ирия в негодовании продолжала: — Я не собираюсь выходить замуж за этого безобразного когорта, твоего любимца Карона! Тебе ясно? Попробуй отдать меня ему, и я прокляну твое владычество на Цетуриане, безумный дракон, возомнивший себя императором!
— Замолчи, Ирия! Сейчас же замолчи! — в ужасе выпалила Церцея, дергая сестру за руку, пытаясь усадить ее на место.
— Отвяжись! — фыркнула Ирия, выдернув руку.
Все приглашенные воины, драконицы и прислужники в зале так и молчали, следя за происходящим, думая о том, что эта темноволосая грудастая царевна то ли глупа, то ли бесстрашна. Ведь говорить так с императором было не просто опасно, а смертельно опасно. Все смотрели то на девицу, то на Сумрачного, ожидая его реакции.
— Прикажете казнить наглую девку, повелитель? — выпалил громко один из турминов, который быстро приблизился к императору. — Или всыпать ей двести ударов кнутом?
Все ожидали ответа Сумрачного дракона, который как-то странно смотрел в сторону Ирии. На удивление всех, Аргон мрачно оскалился и ответил:
— Нет. Пусть будет цела. Думаю, наш смелый Каро собьет спесь с этой непокорной девки и научит, как должно себя вести в присутствии мужчин. Ведь так, Каро?
— Не сомневайтесь, император, — пробасил Карон громко, оскалившись. — Клянусь, через пару месяцев я привезу девку сюда, и вы увидите, какой она стала шелковой и послушной, — добавил Карон и гнусно улыбнулся в сторону Ирии, довольный тем, что эта зеленоокая фигуристая красавица досталась именно ему.
— Я не сомневался, Каро, что ты умеешь усмирять диких фурий, — сказал Аргон и приказал Ирии: — Сядь, царевна, и смирись со своей участью, такова моя воля!
Наблюдая за всем происходящим, Роангур Огненный нахмурился и лишь сжал рукоять своего кинжала. Он перевел взор на Карона Обсидианового, довольно ухмыляющегося, а потом на недовольную темноволосую царевну. Характер у нее был и вправду своевольный и задиристый. Но все равно эта девица не заслуживала стать женой такого подонка и садиста, как Каро. Этому жестокому отморозку вообще нельзя было давать никаких жен и девиц, ведь большинство его наложниц умирали от побоев в первый же месяц. Лишь надежда на то, что царевна Ирия все же сможет противостоять ему, зародилась в сердце Огненного дракона. Она, наверное, была единственной из царевен, не считая той бешеной, выпускающей огонь Асии, кто имел непокорный и боевой нрав.
Роангур перевел взор на золотоволосую изящную Океану и как-то печально вздохнул. Девушка с первого дня знакомства приглянулась ему. Она была бесстрашной, умной, порывистой, искренней и невероятно красивой. Такие девицы нравились Роану, но подобные ей не любили его. Он не был красив, а его тело пестрело шрамами, к тому же он имел тяжелый характер, именно поэтому его привлекали такие, как Океана, не боящиеся его грозного мрачного нрава. Однако он понимал, что никогда не сможет даже приблизиться к ней. Тот, кому теперь она была отдана императором в жены, советник Сургон Серебристый, имел власть не меньшую, чем сам Аргон Сумрачный, из-за близкого родства с самими Туманными драконами.
Глава VI. Пир. Погоня
Когда Карон Обсидиановый и его приближенные драконы стремительно покинули зал, император медленно развернулся и направился к царевнам. Охрана приводила в чувство раненых, кого поднимая на ноги, кого унося к лекарю. Зло окинув мрачным взглядом всех пятерых девиц, Аргон пытался понять, причастны ли они к этому происшествию. Отчего-то его животный драконий нюх говорил ему, что они что-то задумали и похищение соколами Ирии, возможно, только начало.
— Что, довольны, девки? — выплюнул он гневно, сверкая на них черными глазами.
Он видел, что две царевны напуганы, с рожками и самая младшая, Сияна, а одна, с высоким хвостом на голове и кинжалом на боку, наоборот, слишком дерзко глядела на него.
— Император, мы даже не ведали, что так случится, — произнесла Церцея быстро.
Теперь она понимала, что за большие тени она видела в проеме окна. Это соколы осторожно приделывали снаружи железные сети, чтобы задержать драконов. Конечно, погоня за ними была послана, но они явно выиграли время и, возможно, успеют скрыться.
— Надеюсь, ты не врешь! Или вы еще что-то умышляете против моей воли? — процедил недовольно Аргон.
— Нет, лучезарный Аргон, — опять ответила Церцея, понимая, что надо немедленно как-то сгладить это недоразумение, пока гнев дракона не обрушился на них всех. Они ведь правда не знали о задумке Ирии, и сейчас она подвела их всех. — Мы чисты перед вами…
Прищурившись, Сумрачный долго смотрел в ее прекрасное лицо, немного остывая. Удивительно, но кошачий желто-карий взор Церцеи имел свойство успокаивать его злость. Она же смотрела на него открыто и пронзительно. Такой взгляд не мог врать.
— Но ничего, скоро Каро притащит вашу неугомонную сестру обратно, и она все равно станет его женой!
— Молодец, Ирия! — воскликнула браво Асия, победно смотря в разъяренные черные глаза Аргона. — Вызвала своего давнего воздыхателя и убежала! Оставив вас с носом, самоуверенные убийцы!
— Еще словно, девка, и ты окажешься в темнице, вместе с тем стариком Светочем, который гниет там уже полгода! — пророкотал император, снова разозлившись. — Поняла? Будете подыхать там вместе!
Он усилием воли пытался сдержать себя. Если бы от этой наглой девки не зависел климат на планете, как говорил Ланиор, он был сейчас же приказал ее убить.
— Простите ее, император, она не подумала, что говорит, — произнесла Церцея.
Схватив руку Асии, она с мольбой посмотрела ей в глаза. Асия все поняла, как-то мрачно улыбнулась и села на свое место, начав демонстративно отщипывать сочные виноградины с большой фиолетовой грозди.
— Впредь думайте! — вспылил Аргон, ощущая, что даже протрезвел от всей этой потасовки. — Непокорных я ненавижу и казню немедля!
Более не в силах смотреть на царевен, Сумрачный вернулся к своему высокому трону за центральным столом. Бухнувшись на жесткое сиденье, он схватил чарку и, залпом осушив ее, громко приказал:
— Пир продолжается!
Но празднество уже было испорчено. Аргон сидел без настроения, ибо чувствовал, что на этой планете есть силы, которые не хотят признавать его верховным правителем Цетурианы, словно потешаясь.
— Какая дерзость! — бранился он громко. — Как они посмели вторгаться в мой неприступный замок и красть принадлежащую мне девку!
Ему было не по себе от мысли, что завтра могут из-под его носа украсть еще царевен. А они ему были нужны как залог спокойного продолжения его владычества на планете.
— Они дерзки, император, — согласился Ланиор, присев по правую руку от Аргона, на место Карона. — Просто они не знают о вашей силе и мощи, оттого так ведут себя.
— Ну ничего, они еще узнают. Велю тебе, Ланиор, разузнать все об этих Парящих островах и об этих сакалях, как ты их назвал.
— Соколах.
— Пусть так, но я хочу знать про этих наглых тварей все. Их раса будет следующей на Цетуриане, которую я покорю и поставлю на колени. Как они посмели вломиться на мой пир по случаю победы и устроить похищение?!
Он вновь выпил рагрии, пытаясь успокоиться, но не мог. Аргон чуял, что эти соколы такие же непокорные своевольные существа, как и те лесные северахи, раз осмелились на подобный вызывающий поступок.
.
Утром следующего дня в Белгримор вернулся Карон и другие четырнадцать драконов, участвовавших в погоне.
Обсидиановый вломился прямо в небольшую тронную залу, где в этот момент Аргон собрал своих советников и приближенных когортов. Они намечали план по скорейшему завоеванию оставшихся двух восточных царств, на окраинах которых еще шли бои с местными велидарами. Великаны удерживали за собой несколько прибрежных к морю крепостей, не желая сдаваться. Драконы уже многие месяцы продолжали осаду. Силы велидаров иссякали с каждым днем. Хотя они были внушительными соперниками, большими и сильными, все же их оставалось очень мало по сравнению с многотысячной армией драконовых.
— Мы потерпели поражение, император! — прямо с порога сердито заявил Карон.
Его рука была обуглена, с множественными кровавыми ожогами.
— Каро, вы не догнали их? — тут же обратил на него взгляд Сумрачный. — Ты ранен, что с твоей рукой?
Глава VII. Пир. Невеста
После полудня Каро уже был изрядно пьян. Хотя лекарь и обработал его обожженную руку специальной лечебной мазью от кисти до самого плеча, конечность все равно невыносимо ныла. Потому, желая заглушить боль, он накатил несколько чарок ажжки, крепкой настойки, по дурману гораздо сильнее рагрии. Боль немного притупилась, и в голову Каро стали лезть навязчивые думы о том, что эти летающие твари умыкнули у него царевну, которая должна была стать через неделю его женой и развлечением в постели. Потому он негодовал от бессилия. Эта сочная смазливая девка, Ирия, принадлежала ему, и он не хотел от нее отказываться.
Карон направлялся к Роангуру Огненному, желая обсудить, как лучше напасть и покорить эти Парящие острова. Но едва он достиг комнат военного советника, его прислужник доложил, что господин Роангур внизу, в арочном зале, где уже с полудня вновь гремело пиршество. Карон устремился к Лунному дракону, надеясь, что хоть он выяснил что-то об этом воспламеняющем нектаре. Но оказалось, что и Ланиор отправился на императорской пир, как сказала его хорошенькая жена Алиана. Карон заскрипел зубами от злости, ведь он так жаждал поскорее добраться до этих проклятых островов, желая немедленной мести и крови. На пир он идти не хотел, ощущая усталость во всем теле и боль в обожженной руке, потому направился обратно к себе.
Проходя по одной из мрачных лестниц замка, Обсидиановый заметил впереди себя прислужницу. Она шла навстречу ему с большой вазой с фруктами. Прищурившись, Карон остановился и дождался, пока русина, как он определил по русоволосой голове женщины, подойдет ближе. Через минуту она угодливо поклонилась дракону, намереваясь пройти дальше, а он быстро оценил ее приятное лицо и округлую невысокую фигуру, на вид ей было лет тридцать.
Оглянувшись и отметив, что у лестницы более никого не видно, Обсидиановый жестко схватил цетурианку за плечо и поволок в сторону одного из ближайших пустующих залов. От испуга прислужница выронила вазу из рук, и фрукты рассыпались по полу. Поняв, что задумал этот чернолицый дракон со звериным оскалом на тонких губах, она заверещала:
— Отпустите меня, господин! Не надо!
— Заткись, бледнолицая дрянь, — процедил над ней Карон, зажимая ей рот широкой ладонью.
Затащив женщину в пустой тронный зал, он ногой захлопнул боковую дверь.
Его жертва пыталась сопротивляться, пинаясь и хрипя, но дракон был слишком силен и пьян, чтобы обращать внимание на визг женщины. Пухленькая, с полной грудью и широкими бедрами, прислужница вполне подходила для его развлечения. Он на миг убрал руку от ее лица, подтащив ее к лавке, стоящей с боку тронной залы, и прислужница дико закричала:
— Помогите! Помогите!
Со злости дракон жестоко ударил непокорную прислужницу кулаком в лицо, и та на миг потеряла сознание. Карон, воспользовавшись ее беспамятством, беспрепятственно опрокинул свою жертву на лавку животом вниз и начал задирать ее юбку. Женщина пришла в себя и вновь заверещала, но дракон опять саданул кулаком по ее плечу, жестко удерживая ее в наклонной позе на лавке и спуская свои штаны.
— Заткнись, шлюха, не то прибью насмерть! — пригрозил он ей хрипло, чувствуя, что его возбуждение достигло пика.
Женщина болезненно вскрикнула в тот момент, когда Обсидиановый быстро овладел ею, широко раздвинув ее ноги. Следующие четверть часа она лишь жалобно скулила, терпя жесткое насилие, пока дракон удовлетворял свою похоть.
.
Жрец окунул палец в чашу с кровью и, медленно подняв руку, начертал треугольник на челе Сумрачного дракона. Таков был обычай в Туманной империи драконов — любой союз скреплялся кровью жертвенного животного.
Затем, опять обмакнув палец, служитель повернулся к Церцее. Девушка, стоявшая напротив Аргона в двух шагах, даже сжалась от омерзения, когда жрец протянул к ней палец с капающей кровью, но не шелохнулась. Лишь твердо смотрела прямо в черные глаза императора. В эти мгновения, когда жрец рисовал треугольник на ее лбу, про себя она твердила волшебную медитацию. Она говорила с духом только что убиенной косули, кровь которой налили в жреческую чашу, и просила животное простить их.
Сегодня, как и вчера, в огромном каменном зале с высоченными потолками было многолюдно. Кругом все те же неприятные наглые драконы и хладнокровные вильмары с мертвенно-бледными лицами. Церцея старалась не смотреть по сторонам, ибо чувствовала, что еще немного, и она не выдержит всего этого. Они с Аргоном стояли на небольшом помосте в середине залы, а драконий жрец, один из двадцати прибывших на Цетуриану, совершал обряд.
— Сложите правые ладони вместе! — велел жрец.
Аргон протянул руку вперед, и Церцея послушно прижала свою ладонь к его широкой смуглой ладони. В тот миг между ними как будто пробежала невидимая искра и девушка вздрогнула всем телом. Церцея знала, что это ее светлая энергия вступила во взаимодействие, точнее, в борьбу с темной энергетикой дракона. Она ощутила это даже физически, невидимым импульсом, Сумрачный же, похоже, даже не понял этого, ибо не пошевелился.
— Отныне ты, Церцея из рода атурий Огненных, принадлежишь Аргону, а ты, Аргон из рода Сумрачных драконов, принадлежишь Церцее. С этого дня и на весь жизненный путь вы вместе.
От слова «принадлежишь» девушка опять вздрогнула. Подобное отношение к живому существу было неприменимо. Принадлежать могли только вещи, а никак не живые организмы с душой, ибо принадлежность лишала воли и внутренней свободы. Этот обряд казался Церцее кощунственным и жестким, как, впрочем, и все обычаи этих кровожадных монстров.
Глава VIII. Пир. Совет
Когда чуть позже в залу вошел Ланиор, Сумрачный сделал ему знак приблизиться. Лунный дракон вальяжно уселся по левую руку от императора, около Войрона, советника по шпионажу и тюрьмам.
— Ты задержался, — буркнул недовольно Аргон. — Пир уже идет несколько часов.
— Я только что из подземного храма, изучал древние манускрипты про Парящие острова, — объяснил свою задержку Лунный дракон.
— И что узнал? — спросил Сумрачный хмуро. — И почему раньше ты не докладывал об этих соколах? Узнаю о них только спустя полгода после прибытия на планету!
— Я сам недавно узнал о существовании этих летающих островов, император, — заявил в свое оправдание Ланиор. — Они расположены невесть где, на самой окраине материка, над океаном. О них мне доложили драконы, которые завоевывали те крайние царства.
— И тем не менее ты должен был сразу доложить мне о них!
— Вы правы, император, но я думал, что эти люди-соколы безвредны. Как могут птицы помешать захвату земель?
— Да они и не мешали! — вспылил Карон и грохнул кулаком по столу. — Они делают это сейчас! Крадут наших девок и попирают владычество императора своими дерзкими налетами! Наглые твари!
— Да, Каро! Твари, которых надо проучить как следует, — добавил Аргон. — Что тебе удалось узнать из их книг, Ланиор? Говори быстрее!
— Я все изучил, император, — ответил Ланиор. — Действительно, как и сказал Роангур, твердь летающих островов выделяет невидимое вещество — некий зарргоний, он воспламеняется лишь от сильного дуновения воздуха. Крылья драконов создают своими взмахами вихревые потоки, потому они и загорелись.
— Понятно, — кивнул Сумрачный.
— Но эти летающие твари тоже имеют крылья, почему они не загораются? Я сам видел, как они безвредно пролетели на острова! — вмешался Карон.
— Про это мне тоже удалось прочитать в их книгах, — сказал Лунный, переводя невозмутимый взор на Обсидианового дракона.
— Говори уже, Лунный! — взорвался Карон. — Тянешь, как будто мышь из норы!
— Организм соколов выделяет некий жировой слой, в котором содержится вещество — оргоний. Этот жир как бы тонкой мазкой покрывает крылья и тело соколов. Оргоний имеет защитные свойства от огня и потому не дает зарргонию воспламенить соколов.
— Вот теперь понятно! — закивал Аргон.
— То есть у этих тварей есть невидимая защита от этого огненного нектара островов, — произнес Карон.
— Именно. Природная защита, — согласился Ланиор. — Которая наверняка выработалась организмами соколов за многие тысячелетия. Это вполне объяснимо. Это как некоторые океанские рыбы, которые не боятся ожогов ядовитых водорослей.
— Еще рыб приплел, — буркнул Обсидиановый дракон. — Надо думать, как достать и наказать этих соколов. Ясно, что мы, драконы, лететь туда не можем.
— А сферы, император? — тут же вклинился в разговор советник Войрон. — У нас более пятисот сфер, и их прочная защитная обшивка точно выдержит любой огненный нектар. И летят они, не создавая сильных вихревых потоков воздуха.
— Точно, Войрон! — пробасил Аргон. — Я тоже о них подумал!
— Но сферы несовершенны! — раздался возглас Роангура Огненного, военного советника и одного из четырех главнокомандующих армией драконовых. Он также сидел за столом. — Император, ты же знаешь, мы до сих пор не можем, как надо настроить навигацию сфер. И все из-за сложного состава местного воздуха и преломления света.
— Твои подчиненные тупицы! — процедил Карон в сторону Роангура. Обсидианового бесил Огненный дракон. Карон завидовал его полководческому дару и бесстрашию. К тому же именно Роангуру император отдал пост военного советника, по совету Сургона. — Потому ни на что не годны!
— Может, сам попробуешь настроить навигацию сфер? — угрожающе оскалился Роангур в сторону Карона. — Это тебе не мечом махать и девок мять.
— Заткнись, Огненный, а то… — прорычал Карон.
— А то что? — так же с вызовом бросил Роангур.
Карон знал, что Роангур один из немногих, кто не боялся его, ибо за ним стояли сильные покровители. Огненный происходил из королевской касты драконов с планеты Азинкур, которая также входила в Туманную империю.
— Роангур верно говорит, — вмешался Войрон Дымчатый. — Некоторые преломления света из-за свечения сразу двух солнц искажают действительность. Потому сферы могут столкнуться с препятствием, которое не видно в иллюминаторы.
— Потому по моему приказу всегда один из драконов летит рядом с любой сферой и указывал путь, — пояснил Роангур. — Драконы на острова лететь не могут, а без них сферы неуправляемы и могут врезаться в острова.
— Можно и без этого! — заявил самоуверенно Карон. — Любой дракон может посмотреть вперед на несколько далей. Потом залететь в сферу и направлять ее в нужную сторону.
— Блестяще придумано, Каро! — воскликнул Войрон. — Можно так и устроить. Драконы полетят впереди, пока не приблизятся на определенное расстояние к островам, посмотрят все впереди и спрячутся в сферы, далее летят только сферы.
— Но как вы определите ту точку, где еще безопасно? — спросил Роангур. — Не хочется заживо сгореть.