Бракованная для Альфа-Деканов - читать онлайн

Глава 1.1 (Пролог)

Веста

Моя цель — попасть в спальни кураторов.

Я нервно беззвучно выдохнула сквозь стиснутые зубы. И продолжила красться в ночном сумраке академических апартаментов. Вышла из своей комнаты в общую гостиную и вскоре добралась до нужной двери.

Прислонилась ухом.

Замерла, прислушиваясь.

Тишина…

Да, всё правильно. Кураторов за дверью быть не должно. Ведь я просчитала каждый шаг. Но сердце всё равно испуганно колотилось в груди. Мой золотой хвостик встревоженно изогнулся, щёлкнул раздвоенными кончиками.

В военной академии я на особом положении.

В плохом смысле.

Нет — меня ни в чём не подозревают! Пока что… (иначе разговор был бы иным!) Просто я здесь как белая ворона. Самая слабенькая. Самая миниатюрная. И поступила на обучение поздно… при подозрительных для всех обстоятельствах. Никто в лицо мне этого не говорит — но за спиной очень даже шепчутся.

Пока нет других вариантов — мне выделили комнату рядом с апартаментами моих кураторов – боевой двойкой – парой шиарийских мужчин-близнецов. Двое мужчин – две катастрофы!

Двое мощных альфа-самцов, крупнее людей, со смертоносными своенравными хвостами, которые так жутко на меня щёлкают острыми раздвоенными кончиками – точно меня облаивает стая бойцовских собак! Жутко!

Угрожающе…

Так ещё и у меня с ними отношения не заладились!

Я просто хожу как тень по стенке в этой академии.

А теперь вот – вышла из своих комнат после отбоя! Нарушаю устав. И должна проскользнуть в личные апартаменты кураторов. Найти в их вещах кое-что… что они у меня забрали! И ни в коем случае нельзя, чтобы меня обнаружили. Иначе… Нет-нет! Не буду думать!

Я нервно заправила за ухо выбившуюся прядь волос шоколадного оттенка. “Типичный-человеческий окрас” – ещё один повод для косых взглядов за спиной в шиарийской военной академии!

Я не решилась коснуться дверной ручки — отпечатки легко прочитать! Вместо меня на ручку двери нажал мой золотой хвостик. Та беззвучно приоткрылась… За ней чернота.

Тут нет замка, потому что кураторы должны быть доступны для студентов даже ночью. Для экстренных ситуаций. Но думаю этим опасным шиарийцам и во сне не могло присниться, что кто-то проникнет сюда для кражи… Это же просто самоубийство! Но для меня страшнее не вернуть мою вещь.

Я заглянула во тьму комнаты — и не решилась так сразу войти. Невольно ужас сжал горло, словно меня душили чьи-то ледяные пальцы. Что буду делать, если в момент, когда буду рыться на полках, загорится верхнее освещение и выяснится, что кураторы ни на какой ни на вахте! Что если я неправильно посчитала график их дежурств?

Что если меня поймают на нарушении режима…

Они и так думают про меня хуже некуда. А уж тут…

“Веста, хватит паниковать!” — сказала я самой себе. И решительно сжала руки в кулаки – до боли впившись в кожу ладоней собственными ногтями! А потом всё же скользнула в темноту. И замерла. Принюхалась…

У шиарийцев хорошее обоняние, а я была наполовину шиарийка. Мой золотой хвостик водил кончиками из стороны в стороны, будто настороженная змея.

Тут пусто. Кураторов нет. По крайне мере в этой комнате… Во тьме проступают очертания шкафа, стола и ещё двух дверей. Я перемещаюсь бесшумно, а мой особый псионический щит, что обволакивает, как вторая невесомая кожа, делает меня невидимой для камер и датчиков – я научилась этому трюку за годы притворства.

Благодаря этому мой главный секрет на прошлом месте учёбы так никто и не вызнал. Что ж, и здесь этого тоже не произойдёт. Ведь на кону моя жизнь.

1.2

Может, я и маленькая, может, я и полукровка – но уж гнуть свою линию умею! Даже если кураторы поймают и будут меня пытать – не открою им свой секрет! Иначе они первые же и сломают мне шею, и не посмотрят, что я частично шиарийка – маленькая, с изящным золотым хвостиком и формально – числюсь представителем их расы.

Прибьют.

Точно прибьют, не дожидаясь разъяснений. И скажут, что это был несчастный случай.

Нет – лучше! Скажут – обезвредили опасную преступницу, может, их ещё и наградят!

Я начала мысленно пыхтеть от возмущения и обиды. Я ведь не виновата в том, что со мной происходит! Мне даже нельзя ни с кем это обсудить…

Раньше такие как я не выживали. Но моя семья нашла способ скрыться от системы. И меня научили скрываться. В итоге я сумела обмануть своих кураторов. Пока они везли меня в академию, где я должна отучиться по закону — так и не распознали, кто я на самом деле. (На моё счастье!)

Ха, мы все такие из себя альфа-самцы, слушай и повинуйся. Да вот сейчас прям! Разбежалась и присела в реверансе!

Но надо отдать должное – кураторы были очень умны и проявляли подозрительную для чистокровных шиарийцев холодную расчётливость. Так что не стоило их недооценивать. Может… они и поселили меня так близко — потому как что-то заподозрили!

Не теряй бдительности, Веста. Никому не верь. Никогда. Ни на секундочку. Ведь ты всё ещё жива только потому, что всегда осторожна – днём и ночью, постоянно.

Именно поэтому – я сейчас обыскивала комнату кураторов со всеми мерами предосторожности. Открывала хвостиком шкафы, заглядывала на полки. Ну где же… где же оно?! Это точно они забрали. Больше некому! Только у кураторов был доступ к моим вещам!

Пока я планомерно обыскивала комнату, мысли кружились вокруг того, как меня вообще занесло в военную академию шиарийцев. Ведь именно от этой расы мне надо было держаться как можно дальше. В особенности сейчас! Когда у моего хвоста период цветения…

Это специфический опасный период, которого не бывает у обычных шиарийцев. Они о таком даже и не знают… В этот период мой хвостик особенно взволнован. Он неистово желает найти себе пару и с ней… запечатлеться. При том реагирует только на хвостатых… А в академии хвостатых битком! Но пока что мой хвостик на них мало откликался (слава космосу!!!). Похоже и он понимал, что от ТАКИХ хвостатых надо бежать строго в противоположном направлении!

Огромные, состоят из сплошных мышц! А рост у них — огого — голова устала смотреть наверх. А ещё — я-то росла с обычными людьми, и тот факт, что альфа-самцы шиарийцев везде ходили во двое — был для меня безумным.

Братья. Близнецовые пары. А ещё они брали себе одну жену на двоих!

Дико.

Я выросла среди людей и этот шиарийский семейный институт не очень пока приняла, но идея иметь двух мужей – вроде моих жёстких кураторов – светловолосого холодного расчётливого Ларса и черноволосого агрессивного взрывного Дрейка… что если б с ними... то есть если бы они меня…

И дальше мои прогнозы распадались на спектр. Неприличных вероятностей.

Даже не надо было особо стараться и подключать особые ментальные способности псионика.

И так ясно, что будет горячо и ещё – что моё хрупкое девичье тело даже мельче, чем у среднестатистической землянки – не потянет темперамент шиарийских самцов! Их поцелуев, рук, языков, и главное – их нефизологически огромных, мощных членов…

– Что ты здесь забыла, Веста? – вкрадчивый тихий голос позади меня парализовал. Он принадлежал куратору Ларсу!

Визуал Веста

Визуал на Весту!

Визуал Ларс и Дрейк

Дорогие читатели!
Мы будем рады вашим лайкам и комментариям! Ваша поддержка очень важна для нас.
Ваши Миа и Ева!

Визуал Ларса и Дерейка для вас. Как вам?

1.3

Жизнь пролетела перед глазами. Внутри всё заледенело от ужаса. Я так и застыла с мужской рубашкой, чьи карманы я только что проверяла. От страха голова совсем не думала. Мой хвостик разволновался, изогнулся дугой, защёлкал кончиками.

В темноте этот звук был как лязганье ножниц.

Я бессмысленно хватала ртом воздух, судорожно пытаясь придумать, чтобы такого убедительного соврать… И все идеи были провальными! Мамочки! Так я здесь и умру.

И тут мою талию обвил хвост. Не Ларса, второго куратора – Дрейка! Уж не знаю как, но я их различала. И видеть мне для этого было не нужно.

Чужой хвост притянул к мужскому телу. Мои лопатки ощутили жар и твёрдость торса Дрейка. Мужские ладони легли на мои руки, которые всё ещё держали рубашку. Кожу у самого уха опалило его дыхание.

– Причина для нарушения внутреннего распорядка академии, – жарко и зло цедил Дрейк мне на ухо, – должна быть очень веской, адептка…

Меня затрясло. Надо соврать…

Что говорить… Что говорить?!

– И зачем вам моя рубашка? – мои бёдра обвил хвост Ларса. Его золотые глаза вспыхнули в темноте. — Что вы здесь вынюхиваете?

Теперь я стояла, зажатая между своими мощными кураторами. Сзади черноволосый Дрейк. Спереди – Ларс. И оба агрессивно настроены. Я чувствовала это в потяжелевшем воздухе.

Я задыхалась. От ужаса!!

— Отвечайте, виана-адептка! — рыкнул Дрейк. — В военной академии незаконное проникновение карается по всей строгости! Мы имеем право прямо сейчас подвергнуть вас допросу с проникновением в разум.

Я аж вздрогнула от его слов. И слёзы на глазах выступили совсем непритворные.

— Нет-нет, я…я… — Безумная идея щёлкнула в моём мозгу. Не веря что это делаю, положила раскрытую ладонь на мощную грудь стоя́щего напротив меня Ларса, – я… просто… просто…

– Отвечайте нормально!

– Я здесь потому что…

– Что?!

Вдох-Выдох

Мне же капец!!!

– Вианы-кураторы, я здесь потому что вы мне очень понравились! Я в вас влюбилась!

Глава 2.1

Веста

одним днём ранее

Я шла по широкому светлому коридору академии и невольно вжимала голову в плечи.

Пальцы вцепились в ремень тяжёлой сумки так, что костяшки побелели. Мой золотой хвостик нервно обвил лодыжку, прячась за ногой. Мимо сновали студенты — огромные шиарийцы с мощными хвостами, щёлкающими острыми кончиками. Смех грохотал вокруг, как обвалы камней.

Меня такое количество огромных хвостатых мужчин вводило в ступор. Агрессивные щелчки хвостов со всех сторон пугали. Казалось, меня затопчут и даже не заметят!

Хотя я наполовину шиарийка, но росла-то с людьми. До восемнадцати лет без проблем скрывала свой хвостик и училась в человеческой академии… Пока меня не раскрыли!

По закону первое образование шиарийка (даже если наполовину!) должна получить среди представителей своей расы в аккредитованном Шиарией учреждении.

По документам меня вырастила тётя. А родителей якобы нет… Так что и оспорить решение некому.

Так что меня очень быстро перевели. И не куда-то! А в военную академию. Но это потому, что я сама так выбрала. Мне пришлось… Ведь это единственный шанс, чтобы… чтобы…

— Ой! — я врезалась лбом в горячую спину куратора Дрейка.

Оказывается, он остановился, а я так задумалась, что пропустила. И вот — врезалась. Сразу испуганно отшатнулась, отчего сумка съехала в сторону, перевесила меня. Потеряв равновесие, я полетела на пол!

Но мощный хвост виана Дрейка молниеносно обвил мою талию, вернул в вертикальное положение и также быстро соскользнул.

— Опять в облаках витаете, адептка? — грозно спросил брат виана Дрейка, куратор Ларс.

Я вскинула испуганный взгляд на своих сопровождающих — двух высоких, мускулистых шиарийцев в военной форме — деканов этой Академии. Пожалуй, самых пугающих мужчин, каких я только видела в жизни.

— Вы вообще слушали, что я вам говорил? — грозно нахмурился темноволосый виан Дрейк. От него исходила такая подавляющая энергия, что у меня ослабели колени.

— Д-да… — ответ вырвался сам собой. От испуга!

— Тогда повторите! — раздражённо щёлкнул серебристым хвостом его брат-близнец, виан Ларс.

Деканы отличались мастью, Ларс светловолосый, а Дрейк с тёмными волосами – шиарийская близнецовая классика: один близнец почти всегда темнее а второй светлее. А по чертам лиц мужчины были очень похожи. Но это только на первый взгляд.

Я уже заметила, что Дрейк куда чаще хмурился, отчего меж бровей часто обозначались суровые заломы. Будто всё время злился, кипел от ярости.

А Ларс в основном задумчиво щурился, пронзительно оглядывал собеседника – точно расстреливал ледяным взглядом! Поэтому выглядел как будто всех вокруг презирает. А может, так оно и было. Ну а если не всех, то меня так уж точно…

Но оба мои куратора никогда не улыбались. По крайней мере, я ни разу не видела! И подозревала — что деканы если и бывают счастливы, то только когда кромсают врагов…

И я их врагом становиться ни за что не хотела!

И всё равно вот — разозлила.

— Ну так что, адептка?

Я сжалась под пристальными взглядами. Крепче прижала к себе сумку. Правда была в том, что я отвлеклась и всё прослушала. И не могла ничего повторить.

визуал

а как вам такой вариант малышки Весты, мурр?

2.2

— …простите, — шепнула я.

По лицам мужчин можно было легко прочесть, что они обо мне думают. Явно воспринимают как камень, который повесили им на шею. И с которым им теперь таскаться и нянчиться.

— Вы сами захотели тут учиться, виана, — сощурился Ларс. — Вас взяли без экзаменов, как особый случай… Но это не значит, что вы не вылетите отсюда уже завтра со скоростью пикирующего штурмовика.

Теребя ремень сумки, я попыталась объясниться:

— Тут всё непривычно. Я случайно отвлеклась…

— Оправдания оставьте при себе, адептка, — рыкнул Дрейк и вдруг наклонился и выхватил из моих рук тяжёлую сумку, которую я еле тащила. Легко перекинул себе на плечо.

Я растерянно моргнула.

Ох! Это плохо!

Ведь внутри лежит та единственная вещь, что поможет связаться с родителями. (которые на самом деле у меня есть!) Вещица, конечно, выглядит как обычная нано-флешка, её не должны распознать, но всё равно…

— Нет-нет, я сама понесу! Верните! — я потянулась, чтобы забрать.

— Вещи пройдут досмотр, виана, — отрезал Дрейк. — И только потом будут доставлены в вашу комнату.

— Но…

— Никаких «но». Вот вылетите отсюда, тогда можете делать что хотите. Могу организовать это уже сегодня.

Он сверлил меня взглядом и ждал ответа.

Я от обиды закусила губу.

Будь моя воля — да я бы тут ни минуты не задержалась! Но решала не я… а обстоятельства. Я должна продержаться до тех пор, пока родители меня отсюда не заберут. Хотя бы неделю! Максимум — месяц. Потому что это единственная шиарийская академия, которая находится на спутнике, а не на планете. Только отсюда меня смогут забрать. Только отсюда я вообще смогу с родителями связаться.

Не дождавшись от меня ответа, Дрейк хмыкнул.

— Не отвлекайтесь больше, адептка, — и кивнул на шумное помещение справа. — Здесь находится столовая. Приём пищи строго по расписанию, его найдёте в вашем коммуникаторе. Пропустите — останетесь голодной.

Я заглянула в помещение.

Заметив меня, обедающие за столами студенты обернулись, оценивающе защёлкали хвостами. Там был и столик с девушками-шиарийками. Самая крупная из них фыркнула и сказала на ухо своей подружке: “И эту мелкую полукровку к нам определили? Да её же ветром сдует!”

Мой слух был острым. Так что я, конечно, всё услышала…

То, что я полукровка сразу выдавал цвет моего хвоста — золотой.

Я этого не стеснялась. Но ясно, что другие могли относиться предвзято. С другой стороны — плевать. Я не собиралась заводить друзей. Я здесь вообще ненадолго!

— А здесь, — Дрейк тем временем толкнул другую дверь, — будут проходить занятия по теории. Секунда опоздания и вас не пустят, адептка Веста. Потеряете баллы. Уйдёте в минус — отчисление автоматом.

Отчисление… Для меня это значило, что переведут в гражданское учебное заведение — они все планетарные. Я этого допустить не могла.

— Я не опоздаю, — заверила деканов.

Ларс недовольно дёрнул уголком по-мужски красивого рта. Было ясно, что деканы уверены — это вопрос времени, когда меня отсюда выкинут. А моё желание учиться именно здесь — блажь молодой дурочки.

И похоже, это не только их мнение.

Я то и дело ощущала на себе оценивающие взгляды других студентов, которые очень быстро становились скептическими. И даже презрительными.

“Плевать!” — воинственно думала я.

Кураторы повели меня дальше, и вскоре мы подошли к новой аудитории… Ларс ввёл запрос на ИИ-панели. И стена стала прозрачной, как стекло. За ней раскинулась огромная площадка для тренировок, разделённая на крупные секции.

В некоторых студенты-шиарийцы в боевых комбинезонах сражались с голографическими врагами, используя псионические силы. Создаваемые ими воздушные копья пронзали врагов. Те очень натурально падали и истекали чёрной кровью. В других зонах адепты отрабатывали удары хвостами, работая, как с манекенами, так и с друг другом.

Мой золотой хвостик заинтересованно выгнулся, направив кончики на стекло. Я ощутила его нетерпеливую дрожь. Такая всегда начиналась в период «цветения». Мой золотыш желал найти себе хвостик в пару. Люди для такого не подходили — а тут хвостов море — выбирай любой.

Вот только… меня напрягало, что голограммы, которые жестоко кромсали студенты — это сплошь были многорукие, многоногие существа… под названием «метаморфы». Нет, конечно… они обычно крайне уродливые и очень злые. Но разве так всегда? К чему такая жестокость? Без всякого разбора…

А мой хвостик тем временем заинтересованно щёлкнул, показывая кончиком на какого-то особо яростного хвостатого студента. Тот как раз разрубил метаморфа и теперь шинковал его на мелкие кусочки.

«В этой академии подходящих тебе в пару нет», — мысленно сказала своему хвостику. И тот печально поник.

визуал

Такой вариант деканов Ларса и Дрейка...
как вам? Какой больше нравится?


***


Дорогие читатели! Мы очень рады вашим лайкам и комментам, они для нас - огромная поддержка и вдхоноение!
Спасибо!
Ваши Ева И Миа :)

2.3

Конечно, хвостик всё же на моей стороне. Он часть меня. И не станет глупо подставлять. Запечатление в период цветения — это тебе не шутка. Тут надо выбирать с умом. Ведь у такого выбора будут серьёзные последствия! А часто такое решение и вовсе — навсегда.

Получается, хвостик выберет, а нести последствия выбора мне.

Но слава космосу — одно из условий для запечатления — сплестись с другим хвостом! А это очень интимно для шиарийца. Направо и налево никто таким не занимается.

«Так что я в относительной безопасности», — думала я, глядя на тренировочный зал через стекло. Движения студентов-шиарийцев завораживали… Они двигались как хищные звери!

— Завтра первая тренировка, — тем временем объяснял Ларс. — Поблажек не будет.

— Я справлюсь! — твёрдо сказала я, посмотрев на кураторов.

Ох, надо было видеть лица Дрейка и Ларса. Ни капли веры! Даже из вежливости не изобразили.

Не удивлюсь, если они заранее позовут врачей на тренировку — чтобы те меня спасали, когда я начну умирать от сверхнагрузки. Я и правда не очень сильная… но ради цели — обязательно справлюсь!

— Посмотрим, — сухо отозвался Ларс.

— Что ж, экскурсия закончена, адептка, — продолжил Дрейк, — ваши вещи вечером найдёте в комнате 78-Б. Это рядом с нашими личными апартаментами. Потому что пока свободных комнат в общежитии нет. Учебники загрузите на планшет в главном терминале. Там же получите форму. Сегодня у вас только теоретические занятия. По завтрашнему дню всю информацию найдёте на коммуникаторе.

Я активно закивала.

Кураторы скептически повели хвостами. А потом развернулись. И не прощаясь ушли. Когда их фигуры скрылись за поворотом, я прислонилась к холодной стене, пытаясь унять дрожь в коленях. Уф! Всё же присутствие альфа-самцов давит. Перед ними и язык немеет, и ноги не держат.

— Не переживай, новенькая, — раздался над ухом весёлый голос. Оказалось, ко мне подошёл студент-шиариец с красной гривой густых волос и с красным хвостом. — Деканы пугают, но они тебя не съедят. С ними будешь в полной безопасности… как и с любой близнецовой парой шиарийцев. Вон, глянь… про меня там тоже есть. — Он игриво повёл хвостом, обозначая интерес, а потом кивнул на стену рядом с тренировочным залом.

Это оказалась виртуальная стена наград.

Я шагнула к ней. На голубоватой проекции высвечивалась информация обо всех успехах студентов и преподавателей, которые они зарабатывали во внешнем мире. И количество регалий возле имён Ларса и Дрейка зашкаливало.

«За уничтожение метаморфов в секторе Дельта…»

«За ликвидацию метаморфов в секторе Мио…».

«За предотвращение заражения метаморфами в…».

Я сглотнув ком в горле.

Похоже, Деканы назначили метаморфов своими главными врагами.

— Но разве не бывает хороших метаморфов? — спросила я студента. — Например те, у кого от метаморфа процентов десять генома? Или те из них …кто не хотел таким быть?

Парень фыркнул, будто я глупость сморозила.

— Ты что, с астероида упала? Есть правило: встретил метаморфа — убей. И чем быстрее, тем лучше. Особенно тех, кто маскируется под людей. Я бы таким сразу голову сносил без разговоров.

Мой хвостик с тревогой обвился вокруг моей голени, будто пытаясь спрятаться. Я натянуто улыбнулась.

— Поняла. Спасибо...

— Я, кстати, Шинру.

— Ага… Ясно.

— А ты?

— М-м… давай как-нибудь потом поговорим. Мне уже нужно на лекцию.

И я поскорее пошла прочь.

3.1

Остаток учебного дня я провела в тревожной суете.

Получила форму: белую рубашку, синий пиджак и форменную юбку. Запасной комплект. Спортивную форму для тренировок – литые защитные вставки на амуниции меня, признаться, слегка напрягли. Уже представила, как получаю под дых каким-то снарядом в тренировочной зале…

Фух.

Разобралась с расписанием столовой и даже перекинулась парой слов с однокурсниками, которые иногда подходили познакомиться, пока я поглощала свой типовой питательный обед (белый кубический омлет – в нём было столько белковой фракции, что я заподозрила, что меня стошнит! Но всё стоически перенесла – мне надо продержаться здесь, с этими тренировками и на этих пайках)!

Дважды близнецовые пары шиарийцев хвостами обозначали ко мне интерес, но каждый раз я находила повод поскорее сбежать. А вот девушки-шиарийки, хоть и вежливо улыбались, но хвостами демонстрировали насмешку. И даже агрессию.

Видимо, им не нравилось, что мужчины оказывают мне знаки внимания. Шиарийки явно воспринимали меня как наглую кошку, зашедшую на территорию львиного прайда, где уже были свои «царицы».

Мне всё это было неважно.

Я всех старательно игнорировала.

Я была тут чужой. И невозможно, чтобы стала «своей».

На лекциях я забилась в дальний угол, на перерывах разговоры сводила к односложным ответам. В итоге к концу дня и женская половина перестала на меня агрессивно зыркать.

И хорошо.

Мне не нужны были ни враги. Ни друзья.

Я тут ненадолго. К тому же мой «цветущий» хвостик слишком беспокойно изгибался, стоило хоть кому-то подойти достаточно близко. Всё, чего я желала — чтобы учебный день поскорее закончился.

И едва это случилось — со всех ног побежала в выделенную мне комнату. Она прилегала в общей гостиной, и едва я в неё влетела, как чуть не споткнулась от неожиданности. На полукруглом белом диване о чём-то беседовали кураторы Ларс и Дрейк.

— Добрый вечер, — коротко поздоровалась я. Деканы ответили долгими пристальными взглядами.

«Недружелюбными», — определила я

– Виана…

Голос куратора Ларса догнал меня, уже почти взявшуюся за ручку моей двери – как удар в спину чего-то тяжёлого.

– Да?.. – я боязливо обернулась и заглянула в глаза Ларсу. Он заложил руки за голову и откинулся на спинку дивана. Его брат Дрейк теперь чем-то был занят в служебном планшете и делал вид, что меня здесь нет. Если бы не хвосты кураторов – с кончиками, направленными на меня, словно держат на прицеле, пожалуй, могла бы поверить и в расслабленную позу Ларса, и в то, что в планшете Дрейка что-то дико занимательное.

– Адептка… Веста, по-хорошему. Подай рапорт об отчислении сама, – дружелюбным тоном предложил Ларс.

Я шумно рвано выдохнула.

– Сегодня день был всё равно что в яслях с детёнышами котоидов, Веста. Лекции. Обед. Экскурсия… – Ларс текучим хищным движением поднялся с дивана и упруго шагнул ко мне, отмахнув хвостом.

Я невольно вжалась лопатками в дверь своей комнаты.

Мой хвостик задрожал (в этот раз как будто бы от страха) – обмотался вокруг моей ноги. Но всё равно любопытно топорщил чуть разведённые кончики в сторону серебристого явно агрессивного хвоста Ларса.

– Виан Ларс... я… очень хочу здесь учиться… – я еле сглотнула ком пересохшим горлом.

– Похвально, – мурлыкнул Ларс, – но есть тысячи способов интегрироваться в шиарийскую культуру, Веста… менее радикальных.

– Меня устраивает...

– Да что ты с ней нянчишься?! – прорычал Дрейк, зло отбрасывая планшет и резко поднимаясь с дивана, – у меня даже язык не поворачивается называть её адепткой. Девочка, человечка… ты соображаешь, что завтра на первом же практическом занятии тебе случайно свернут шею?!

Теперь дрожал не только хвост, но и я вся.

– Я справлюсь… – сипло прошептала я.

– Это крайне… маловероятно… – холодно мурлыкнул Ларс, и его тон заставил мою кровь застыть. Пожалуй, он пугал меня сильнее, чем прямая агрессия Дрейка…

Хотя…

Тут определиться сложновато.

Как между ними выбирать?!

Может, поэтому шиарийцев берут парами даже в мужья: не знаешь, кто из них впечатляет тебя сильнее… – эта мысль вроде аналога нервного смеха – такая нелепая и странная – явно из серии защитных механизмов психики от перегрузки. И она словно принесла небольшое облегчение.

Это плюс.

А минус – в том, что я непроизвольно слегка улыбнулась.

А кураторы уже оба нависли надо мной – зажав между своими телами и дверью в мою комнату. И моя улыбка – не укрылась от их внимания!

Лица мужчин на миг застыли.

О… это очень плохо!

Ларс презрительно прищурился и недовольно щёлкнул хвостом.

А Дрейк зарычал:

– Я не понял… ей весело?!!!

– Мы сказали что-то смешное, адептка? – холодно процедил Ларс.

3.2

– Нет, – пискнула я, как маленький мышонок, на ощупь находя свою дверную ручку, – спасибо за заботу вианы кураторы… Мне пора!

Поворот ручки, и я практически проваливаюсь в свою комнату.

И просто – с приклеенной улыбкой – закрываю дверь перед лицами кураторов.

Сползаю вдоль дверного косяка вниз – совершенно обессилевшая за миг! Под гневное щёлканье кураторских хвостов из-за дверей.

Я столько стресса за жизнь не испытывала. Почему-то мне мерещилось, что Ларс и Дрейк видят меня насквозь. И рядом с ними тело становилось ватным.

Пришлось похлопать себя по щекам, чтобы мыслить яснее.

И только после этого я поднялась на ноги и огляделась.

Моя комнатка была очень даже славная и уютная — тут помещалась односпальная кровать, письменный стол и даже коврик для утренней зарядки.

Моя сумка, как кураторы и обещали — тоже была здесь. Лежала на кровати.

Я облегчённо выдохнула.

Значит, уже сегодня ночью я свяжусь с родителями!

Открыв сумку, я зарылась в вещи руками, нашла свою рубашку и на ней маленький нагрудный кармашек. Нырнула в него пальцами и…

Замерла…

А потом пощупала снова. Сердце бешено заколотилось.

Ничего!

Я перевернула сумку, вывалив всё на пол. Судорожно начала разбирать каждую вещь.

Нет-нет-нет!!!

Где нано-флешка?!

Где она?!

В голове закружились варианты того, что могло произойти.

Если бы кто-то понял, что на ней протокол связи — то меня бы уже тащили на допрос! Но если нет… зачем её изымать? Это самая обычная вещь. На ней для вида хранились старые фото с прошлого места учёбы и безобидные учебники начального уровня.

Что теперь делать?! Что-делать! Что-делать?!

И даже некого о помощи попросить! Я тут совсем одна!

Я обхватила себя руками, переживая приступ паники. Сердце колотилось как будто где-то в горле.

Беспокойство передалось и моему золотому хвостику. Он даже зарылся кончиками в одежду, тоже стараясь помочь найти пропажу.

Но нано-флешки не было…

Может, она случайно выпала?

Может… её забрали на экспертизу?!

Кто проводил досмотр? Сами кураторы или…

Закусив губу, я покружила по комнате.

Дело было в том, что мои родители скрывались от шиарийского правительства. По документам их вообще не существовало. Точнее — они как будто погибли. Потому что… потому что мой отец-человек, был ещё и… на четверть метаморф! А это худшие враги шиарийцев. А мама-шиарийка получается враг — потому что с отцом сошлась.

А по законам самих метаморфов — строго запрещено смешение генов с другими расами. Кроме того, что такие особи выпадают из-под контроля и усиливают своими уникальными генами другие расы — так ещё у “смешанных” возникает неудержимое желание стабилизовать тело в какой-то гуманоидной форме и начать размножаться не побегами, не почкованием и даже не бинарным делением… а так, как это делают гуманоиды! Что по мнению метаморфов – грязь, позор, “плевок в генофонд”, смешение с “низшими расами” или если коротко – преступление. Которое неплохо бы смыть кровью или её аналогами…

Поэтому для них — мой отец — цель для уничтожения. Как и я… Хотя во мне уже совсем чуть-чуть от метаморфа. А всё же — яркие особенности есть. Такие, как цветение хвоста…

Но в Шиарии разбираться не будут. У них только намёк на связь с этой опасной расой — и без разбирательств уничтожение! Поэтому я и училась с людьми. Пока не раскрыли, что у меня есть золотой хвостик. Как взяли под контроль, я сумела с родителями связаться только один раз. И получила от них чёткие инструкции.

Попасть в военную академию… Они бы передали мне план на следующем сеансе связи, что делать и как отсюда выбраться, да так, чтобы не поймали и не искали. Но… без нанофлешки — я ничего не могу!

Ничего!

Я вдруг ощутила себя бесконечно одинокой.

Обняла себя руками. И мой хвостик обмотался вокруг. А потом вдруг защёлкал кончиками в особом ритме — он всегда так делал, когда хотел мне сказать то, что сам он понял, а до моего разума ещё не дошло.

Он показал на дверь. И снова защёлкал…

Я посмотрела на него большими глазами…

— Ты знаешь, где флешка?

Я восприняла ответное щёлканье за согласие.

Вскочив на ноги, подошла к двери, приоткрыв — выглянула в гостиную. Ларса и Дрейка тут уже не было. А мой золотой хвостик снова защёлкал и потянулся в сторону их апартаментов.

— Она там? — шёпотом спросила я у хвостика. И снова он согласно изогнулся. Я погладила его по кончикам. Мой хвостик был чуть более самостоятельный, чем обычный шиарийский. И если он прав… если есть шанс, что флешка там… То выбора у меня нет.

Я должна её во что бы то ни стало — забрать!

4.1

Вот и пригодился полученный на прошлом месте учёбы навык обрабатывать информацию и делать верные выводы.

Да – я так себе военный. Понимаю, почему у кураторов такой скепсис, но в гражданской академии я была на отличном счету. Правда отнюдь не за «боевую подготовку»!

Давай, Веста, включайся в работу! Слишком многое для тебя на кону!!!

И я включилась… Села на свою безупречно заправленную казённую постель с включённым учебным планшетом в руках.

Под предлогом ознакомления (я же новенькая) – загрузила себе развёрнутый внутренний распорядок. Все шесть томов! Вступила во все учебные чаты в мессенджерах. Восстановила архивированные сообщения за прошлые несколько лет... Изучение методом скорочтения и глубокий анализ с вовлечением всех моих "особых" генов подсказал то, что прямым текстом в уставе и переписках не значилось: досматривают личные вещи учащихся непосредственные главы подразделений.

Ещё куча всего было написано на военном канцелярите.

Но суть я выцепила: хвостик прав. Надо идти в личные апартаменты кураторов.

Подозрительные вещи должны храниться у них (буду верить, что в личных комнатах, потому что если есть какой-то спецхран – то моё дело дрянь – я туда просто не попаду!)

Дальше я изучила графики дежурств – по этажу, в медпункте, на полигоне… Студентов, преподавательского состава… Но интересовало меня, конечно – когда моих кураторов нет в своих комнатах. Мозг псионика с мозаичными генами метаморфа – тут же подсказал: график неточный. Есть ротация – и она шифруется особым образом. Так что нельзя угадать, кто где дежурит. А раз в три недели шифровка меняется.

Пффф. Зачем городить такой огород?

Понятно, в серьёзных госучреждениях такое делают, чтобы “исключить коррупционную составляющую”, а тут-то что? Просто дежурство – хождение с бластерами из угла в угол вдоль пустой столовки или полигона! Тоже мне тайные агенты… Ну а хотя – я усмехнулась: репетируют взрослую жизнь.

Или типа того.

И даже сами студенты-преподаватели, возможно, считают, что их график тасуют в случайном порядке… но я вижу систему. Я ушла в себя – в недолгую медитацию минуты на две.

Упорядочила новые сведения в своём разуме – расставила по полочкам. Мой разум был очень пластичен – у метаморфов так пластичен весь организм: и разум, и тело. У меня… только разум. И немного – хвост. И псионические линии… Но тело стабильное – и тем обиднее быть для всех мишенью, ведь я такая же, как они, и при этом… всегда чужая.

Больно!

Но сейчас некогда себя жалеть.

Я закончила аналитику прыжков истинного графика дежурств, а не того, что висит на сайте Академии для внутреннего пользования. И получилось так себе: кураторы Ларс и Дрейк убывают на вахту до завтрашнего утра именно сегодня ночью! А потом – их дежурства только через пятнадцать дней и то – до обидного близко – могут попасть к себе в комнаты в любой момент!

А оно мне надо?

Нет. Не надо.

Что ж, решено.

После отбоя… сегодня ночью иду в спальни кураторов – и без нашего протокола связи мы с хвостиком не вернёмся!

***

Но моя вылазка накрылась. Деканы-кураторы поймали меня на месте преступления как в дешёвом детективном сериале. Был бы анекдот! Если бы не фатальные для меня последствия…

Я сама виновата.

Это было самонадеянно.

Я ошиблась в расчётах? Нет. Исключено.

Ларс и Дрейк вручную обновили систему – это единственный вариант.

Поэтому сейчас – глубокой ночью – я стою в темноте в их личных комнатах и дрожу как осиновый лист.

В руках рубашка одного из шиарийцев, в которую я зачем-то вцепилась – должно быть, руки спастически сжались от ужаса. А хвостик-золотыш задрожал.

Как сцена из ночного кошмара – Ларс и Дрейк меня поймали!!!!

И я – как рыба– глупо ловлю ртом воздух, не в силах нормально объясниться.

А кураторы всё ближе… и ближе…

– Что ты здесь забыла, Веста? – цедит Ларс, пока они в полутьме комнаты хищно приближаются ко мне. Миг — и хвосты кураторов уже на моём теле. Наворачивают кольца... Одно моё неверное слово и — хрясь — в моём теле будет больше раздробленных костей, чем целых!!!

А ещё я… уже представляю – почти чувствую, как меня расстреливают "за военные преступления расы метаморфов" из боевого бластера. Мой мозг панически выискивает варианты в которые можно поверить. Я ведь сегодня перерыла тысячи сообщений в чатах и разное там видела. Надо просто применить к себе один из случаев! Почему девушка может забраться ночью в комнату к двум альфа-шиарийцам?! Почему она может держать в руках мужскую рубашку?!

А в следующий миг нелепые слова, которые мой мозг в этот миг посчитал оптимальными, сами в панике срываются с моего языка:

– Вианы-кураторы, я в вас влюбилась!

4.2

“Я в вас влюбилась!”

Эхо собственных слов продолжало звучать в мыслях.

Кураторы замерли. Я не знала какое выражение сейчас на лице у Дрейка, ведь он стоял позади. Но хорошо видела Ларса. Удивлённо вскинув брови, он внимательно изучал моё лицо… как будто хотел найти доказательства моим словам.

Мои щёки очень вовремя опалили стыд и смущение. Я знала — сейчас кожа порозовела от стыда за собственную ложь. За слова, которые не были правдой. И одновременно страх прожигал изнутри…

Они же сейчас поймут, что я лгу!

Какую же дурь я сморозила! Нет-нет! Теперь надо делать вид, что всё правда. И как-то подкрепить слова.

Поскольку я и сама частично шиарийка – то я чуть ослабила внутренний контроль, позволив шиарийской самке явить себя. Глубже вдохнула запах этих мужчин, сконцентрировавшись на мятно-дымных нотах. Вгляделась в мужественные черты. И вдруг очень хорошо почувствовала, что хвосты кураторов, сжимающие мою талию и бёдра — горячие и сильные. А аура кураторов будоражит, заставляя внутренне трепетать. Ведь эти мужчины — одни из лучших представителей своей расы.

И сейчас они зажали меня в двух сторон.

И мы тут совсем одни.

Самка во мне довольно заурчала, и тело окатила дрожь сладкого предвкушения. За лоном стянулась горячая пружина желания. Мой золотой хвостик заинтересованно выгнулся дугой.

— И как давно вы воспылали чувствами, адептка? — спросил Ларс с нейтральным выражением. Но я увидела в его золотых глазах, что и его внутренний самец откликнулся на зов моей самки. Поэтому я позволила себе глубже нырнуть в разгорающийся инстинкт.

Страх и возбуждение ходят рядом. Сейчас мне нужно, чтобы мужчины учуяли — я их хочу.

— Когда вы везли меня в академию, — я облизнула губы, взмахнула ресницами. — Но я осознала всё только сейчас. А рубашка… я просто хотела… ощутить ваш запах.

КОСМОС, ЧТО Я НЕСУ?!

Нет-нет. Всё верно! Но всё ради того, чтобы они посмеялись и выставили вон! Потому что к ним адептки пачками клеются. Я сегодня читала об этом в чатах, и там точно было сказано, что кураторы на такое не падки. Выставляют за дверь с назначением штрафных тренировок.

А мне это и надо!

Но в этот момент я ощутила, как Дрейк наклонился к моей шее, втянул воздух. Его хвост расплёлся, и на талию легли горячие мужские ладони. Не успела я удивиться, как Ларс забрал у меня рубашку, откинул в сторону, а его руки сжали мои плечи.

– Веста… – мурлыкнул он. Да, голос у него стал именно таким! Мурлыкающим! – Девочка… не дрожи… мы не обидим.

4.3

– Веста… – мурлыкнул он. Да, голос у него стал именно таким! Мурлыкающим! – Девочка… не дрожи… мы не обидим. Если хочешь понюхать нас, то мы не против.

Что?!

ЧТО?!

Ох, а взгляд у Ларса-то совсем изменился. Сделался голодным. Теперь он словно и правда оценивал меня как сексуальный объект. Он что, это всерьёз?! Или деканы просто хотят так наказать обнаглевшую адептку?!

Космос Великий, дай мне сил!

Надо сдать назад. Ретироваться в свою комнату. А мою вещь найду позже… или не найду! Главное выбраться отсюда!

– Вианы… – дёргаюсь в объятиях кураторов, – я... я… наверно мой порыв неуместен. Простите… Есть устав Акаде…

Не успеваю договорить.

Дрейк приподнимает меня от пола, по-свойски заключает в объятия, а Ларс – впивается в мои губы стихийным поцелуем. От шока я слегка приоткрываю рот, и шиариец мигом этим пользуется – его язык принимается хозяйничать у меня во рту.

А Дрейк впивается жарким поцелуем мне в шею.

Я пытаюсь сказать, что мол, хватит, вианы, ошибочка вышла – но уж очень мой протест похож на стон страсти. Который Ларс воспринимает как поощрение и призыв действовать более активно!

Покусывает мои губы, прикасается своим языком к моему. Куда это вообще катится?!

Ну а я-то?.. Я -то зачем сейчас начала отвечать?

Почему возбудилась?

Веста, блин!!!

Чёртов шиарийский рефлекс – от этих мужчин так маняще пахнет настоящими альфа-самцами, а я вся дрожу и ничего не желаю так сильно, как покориться их губам, рукам, хвостам…

Ларс слегка отстраняется от моих губ, и я не успеваю даже сделать глубокий вдох – его сменяет Дрейк, и теперь меня целует уже второй мой куратор с не меньшей порабощающей страстью. Его поцелуй даже резче, агрессивнее. И я таю. Очень стыдно, очень…

Руки кураторов исследуют моё тело.

И краешком помутившегося сознания я понимаю: меня начали раздевать!!!

Вскоре форма на мне оказывается распахнута – я лежу на разложенном диване, пытаясь обнимать – сколько хватает рук – сразу двух полуголых мужчин, что склонились надо мной. Отдаю поцелуй то одному, то второму…

И руки Дрейка уже поглаживают меня между ног… я начинаю бесстыдно стонать.

Отрезвляет звук собственного голоса.

И как-то само собой фокусируется зрение.

Я начинаю видеть в кромешной тьме – как обычно, видят шиарийцы! Наконец-то, блин – заработал функционал моей шиарийской части, подстёгнутый возбуждением!!!

А ещё – одновременно – включились обратно человечески мозги! Ура!

Я вскочила с дивана, вывернувшись из рук кураторов, отскочила в сторону… Точнее попыталась... и чуть не упала — потому что оказалось, что наши хвосты сплелись в плотную косицу.

А вот это уже было плохо. Точнее — ОЧЕНЬ ПЛОХО!!! Я руками испуганно дёрнула свой золотой хвостик. И он блаженно выскользнул наружу. И уже держа свой хвост за кончик я соскочила с дивана.

Кураторы не препятствовали.

Только удивлённо и голодно уставились на меня.

Две пары золотых шиарийских глаз сияли в сумраке.

– Что случилось, Веста? — низкий голос Дрейка пробрал до мурашек.

– Простите меня, вианы! – затараторила я, прикрывая руками обнажённую грудь, пытаясь на ощупь запахнуться. – Я виновата! Нарушила распорядок! Поддалась инстинкту! Больше не повторится!!!

И развернулась на сто восемьдесят и просто побежала назад в общую гостиную, а оттуда в свою комнату.

Захлопнула за собой дверь.

Обессиленно стекла по ней на пол.

Пойдут за мной?

Будут колотить в дверь? Требовать объяснений или продолжения банкета?

Нет-нет, не должны!

Благородные гордые шиарийцы – могут носиться как пара щеночков только за своей мианессой – единственной избранной подходящей для двоих женой. А пока они такую не встретили – отношение к добрачным связям довольно лёгкое… Видимо и я им для разовой ночи как раз подошла. Вот они и не стали выставлять… решили развлечься. Ох, когда поцеловали — думала сознания лишусь.

Но пару минут я всё же жду — вдруг придут? И когда этого не происходит внутренняя самка недовольно ворчит. Мой шиарийский золотистый хвостик возмущённо щёлкает у меня перед лицом!

А потом щёлканье двоится. Троится. И возникает целая щёлкающая симфония! – как будто щёлкает не один хвост, а десяток! Я вижу — мой собственный хвост раскрывается как цветок, помножая щёлкающие концы-лезвия…

Их ровно десять. И один “лепесток” ярко алый…

Меня прошибает ледяной пот!

Пока я там стонала в отключке, мой хвост… запечатлелся!!! Проклятье!!! Что хорошо — алый только один лепесточек. Но плохо — что даже один алый!

Пока эти мысли мечутся, я хватаю свой хвост, начинаю укачивать его как малыша.

– Тихо-тихо… хвостик… так не делай... соберись, пожалуйста, обратно… в классическую шиарийскую форму. ОДИН… у нас должен быть один раздвоенный кончик… ну, пожалуйста…

Я паническим шёпотом уговариваю хвост не выдавать меня. И он минут через пять делает, как я прошу.

В комнате тихо. В гостиной тоже. Ларс и Дрейк мной не заинтересовались. Пока что. Хотели поразвлечься, но легко отпустили. Повезло… Ох… в человеческой не-военной академии всё было куда как проще!

Я уткнулась носом в колени. Обняла себя… Здесь мне очень одиноко. И очень страшно… Что мне делать?!

Если правда о моём настоящем происхождении вскроется… мужчины, которые сейчас меня так страстно желали – первые же сломают мне шею!

5.1

Подъём был в семь, завтрак в восемь.

День не обещал быть лёгким.

Столовая встретила меня гулом голосов и лязгом посуды. Запах белковых омлетов и питательных каш смешивался с терпким ароматом энергоактивного гранулированного чая. Студенты-шиарийцы наполняли свои тарелки доверху, и моя порция в сравнении казалась крошечной.

За центральным столом я сразу приметила Ларса и Дрейка, и теперь старательно не смотрела в их сторону.

— Эй, новенькая! Ты что, ешь как мышка? Так мало взяла! — сквозь шум крикнул красноволосый студент по имени Шинру. — И куда упадёшь? Давай к нам! — Он сидел за многолюдным столом, где единственное свободное местечко находилось между самим Шинру и другим крупным шиарийцем, с лицом похожим на Шинру, но с чёрными волосами. Похоже, это его брат. И хвост этого брата заинтересованно изогнулся в моём направлении.

Ну уж нет…

Я отрицательно помотала головой и юркнула в дальний пустой угол столовой.

Ютившийся здесь стол здесь был покрыт царапинами от острых кончиков чужих хвостов.

Опустившись на пластиковый стул, я пододвинула к себе поднос. На нём дымилась каша странного фиолетового оттенка — «питательная смесь л-300», как значилось в меню.

Я поковыряла её ложкой, чувствуя, как запах вызывает тошноту.

Не могу есть. Просто не могу.

Но не из-за каши. С каждой минутой, проведённой в этом зале, мой хвостик, становился всё беспокойнее. Он тянулся вправо, где за центральным столом сидели Ларс и Дрейк.

Вчера обыск комнат кураторов едва не закончился катастрофой. И самое безумное — что мне придётся обыск повторить. На этот раз лучше сверить графики. И не попасться, иначе…

Вчерашние поцелуи с деканами всплыли в памяти. Их руки, их языки, их хвосты, сжимающие моё тело… Жар прилил к щекам. Я зажмурилась, прогоняя видение.

Чтобы отвлечься, всё же положила в рот ложку с кашей. На вкус было сносно… Взгляд снова перетёк к кураторам.

Я честно старалась не смотреть на них. Но силуэты мужчин, словно магниты, притягивали взгляд: светловолосый Ларс, расслабленно откинулся на спинку стула. Дрейк, почему-то напряжённый, как натянутая тетива, с тёмными прядями, падающими на лицо, листал рабочий планшет. Кураторы о чём-то беседовали и не смотрели в мою сторону… пока что.

Ой! Посмотрели!

Капец. Капец. Капец.

Я тут же отвернулась, зажав свой хвост между лодыжек, чтобы он не выдал меня. Потому что настойчивость, с которой он тянулся к деканам — была тревожной.

К сожалению, о запечатлении метаморфов мне известно мало. Знаю лишь, что они так подбирают себе пару – точнее, особь, с которой частично обменяются генетическим материалом, прежде чем размножиться каким-то скучным полурастительным способом. Хотя чистопородный метаморф может скопироваться и сам по себе, но всё же если вносить генетическое разнообразие – можно усилить потомство, этот факт метаморфы вполне признают. Сложности начинаются лишь когда поднимается вопрос “за счет чего будем вносить разнообразие”…

Так или иначе, от моих агрессивных предков-метаморфов мне перепала такая “радость” – в виде цветения хвостика. У отца тоже имелась эта особенность, хоть и проявлялась немного иначе.

К моему нынешнему возрасту мне удалось (не без труда и не со сто процентной достоверностью) выяснить вот что: процесс запечатления — многоэтапный. Если потенциальный партнер найден — то происходит начальное запечатление (то что случилось у меня). Дальше идёт стадия закрепления — хвостик хочет проверить гены, гормоны, совместимость иммунных систем, репродуктивный потенциал… И далее — финальная стадия — зачатие… И, если всё обоюдно — счастливая семья. Ура!

Вот только… я не собиралась поддаваться своему хвосту. Который даже сейчас не мог спокойно полежать. Весь извёлся, искрутился, так хотел продолжить проверку идеальности пары. Тем более тут аж сразу два хвоста вместо одного. Ну просто хвостовой гарем!

«Нет!» — строго сказала ему.

И мой золотыш печально и чуть обиженно защёлкал кончиками.

Он не понимал, что эти двое — наша смерть, а не пара.

Я снова покосилась на кураторов…

— …полукровка-то трясётся от страха, — фыркнула шиарийка за соседним столом. — Глянь, даже хвост не смеет показать.

— Да она боится, что её съедят, — хихикнула другая девчонка. — Посмотрим, как она справится сегодня с тренировкой. Может, завтра уже вылетит.

— Ставлю свой хвост, что её и на пять минут не хватит.

Но хихиканье оборвалось, когда Ларс мельком взглянул в их сторону. Затем его золотые глаза скользнули по мне, и внутри всё сжалось. А потом кураторы встали.

“Нет-нет-нет!” — мысленно вопила я, наблюдая, как деканы идут ко мне.

Они двигались как хищники — плавно, беззвучно, и все взгляды в столовой невольно потянулись за ними. Мои пальцы вцепились в край стола. Хвостик задрожал, кончики потянулись в сторону потенциальной пары, но я сжала его коленями.

Опустила голову. Как будто никого не вижу! И увлечена едой.

Но меня это не спасло.

— Веста.

Я вздрогнула. Вскинула взгляд.

Кураторы стояли рядом. Ларс слегка щурился, а темноволосый Дрейк… Дрейк смотрел так, будто хотел прожечь во мне дыру.

— Вианы-кураторы, — прошептала я, чувствуя, как щёки пылают.

— Ты вчера так быстро убежала, — мурлыкнул Ларс, присаживаясь рядом. Я попыталась отодвинуться, но его хвост обвил ножку моего стула и пододвинул к себе ближе. — Испугалась?

Дрейк молча занял место с другой стороны, отрезав путь к побегу. И я ощутила, как нас накрыл заглушающий звуки купол.

— Я… это… — язык не слушался. — Простите меня. Это была ошибка!

Ларс приподнял бровь.

— Ошибка? — его голос стал ниже, почти вибрируя.

— Н-ну… Так ведь нельзя… Всё же есть правила академии.

— О правилах не волнуйся, Веста, — рыкнул Дрейк. — Мы это решим. В следующий раз не убегай. Как на счёт продолжить сегодня вечером?

Космос великий!

5.2

Я прекрасно слышала, как возмущённо щёлкнули кончиками хвосты кураторов.

— И как ты это поняла? — опасно-ласково спросил светловолосый Ларс.

— По… по поцелую. Ой! Уже время. Мне вообще уже надо идти! — оставив погнутую ложку на столе, я поспешно вскочила. Кураторы смотрели на меня ТАК, что спина покрылась холодным потом.

Я попыталась выйти, и в этот момент мой хвост потянулся к Дрейку. Я его ухватила на полпути, но потеряла равновесие. И навернулась бы! Если бы хвост Ларса не обвил мою талию, а его рука не поддержала бы за локоть.

Горячее касание мужчины отдалось током в рецепторах. Голова закружилась, в животе вспыхнул жар. Что со мной творится?! Почему Ларс не отпускает кольца своего хвоста. Это же неприлично!

И стоило подумать об этом, как меня, наконец, освободили.

— Веста, – рыкнул Дрейк.

— Мы позже договорим, — холодно сказал Ларс.

— Не надо! — я нервно улыбнулась, на секунду встретившись глазами с кураторами. Ох… они меня просто прожигали взглядами!

Нет-нет! Никакого разговора я не хотела! Но похоже, спрашивать меня не собирались.

Я наконец кое-как выбралась из-за стола.

Развернувшись, я побежала вон из столовой.

***

Моя первая тренировка.

И я знала – мне уже совсем скоро предстоит пожалеть, во-первых, о том, что я съела всего пару ложек питательной каши за завтраком… нет-нет. Это во-вторых.

А во-первых, и в-главных – меня заставят горько раскаяться во всей этой ерунде с признаниями в любви Ларсу и Дрейку, которую я устроила на панике и от безысходности, не найдя лучшего выхода в моменте!

В добавок на завтраке я наступила кураторам на хвосты, сказав, что поцелуй был… не тот. Всё равно что заявить — не понравился. Думается, слушать такое неприятно. Чувствую, тренировку мне теперь устроят не из лёгких. Или ещё как-нибудь отыграются. Потому что взгляды деканов были уж очень холодные.

Оставалось надеяться, что кураторы не такие мелочные. И просто… просто забудут. Такое ведь может быть? Надеюсь, что может…

...я заставила себя ступать уверенно по упругому полу просторного тренировочного зала. Он был проложен чем-то вроде полужёстких матов – чтобы смягчать падения со снарядов, а также с высоты собственного роста адептов, с добавленным ускорением – во время спаррингов.

Меня, конечно, это вряд ли спасёт.

Литые вставки на облегающем чёрном тренировочном костюме – надо признать, располагались весьма удобно, хоть и непривычно. Костюм оставался лёгким. Единственное, что в нём было прям очень плохо – он облегал меня как вторая кожа.

И когда я поняла, что на меня смотрят из наблюдательного возвышения в центре зала Ларс и Дрейк – недвусмысленно обводя моё тело голодными взглядами – я остро ощутила себя совершенно голой!

Космос Великий!

Чтобы отвлечься, я оглядела зал.

Он был поделён на четыре секции, условно разгороженные мягко светящимися энерголиниями.

В центре – наблюдательный пункт – вроде пьедестала, на котором стоят кураторы или тренеры – смотрят, чтобы студенты не покалечились. Или покалечились – но не сильно – ну хотя бы не насмерть. Сейчас на этом наблюдательном пятачке стояли только Ларс и Дрейк.

За тренировку в идеале полагалось пройти все четыре сектора поочерёдно.

Первый сектор — разминка со снарядами.

Задача: переходить от одного к другому. Мишени у стены, прыжки по подвесным мостикам, длинные стальные пруты для отработки ударов. А в центре — вариативная боксёрская груша. Её нужно бить кулаками, ногами, хвостом или выбранным оружием. Груша, как назло, принимает всякие чудаковатые формы, в которых недвусмысленно угадываются аллюзии на расу метаморфов, фух…

Неприятно, конечно. Но я знала, что так будет, чего уж там.

А ещё по всем периметру тренировочного зала – нечто вроде полосы препятствий — тренировка ловкости, скорости и выносливости: взбираешься вверх с препятствиями, перепрыгиваешь через движущиеся валики, уворачиваешься от вариативных кукол. Если пропустишь удар — синяк будет знатный…

По результатам того, как ты себя проявишь в этой “лайтовой” части тренировочного поля – решается, как ты будешь проходить задания на других трёх секциях.

На них проходят уже спарринги с живыми противниками. Одна другой хуже.

Сначала – командный спарринг. Трое-четверо студентов против команды трёх-четырёх соперников. Если трое — то два парня и девушка. Устойчивая боевая тройка. Либо две боевые двойки парней.

Оставшиеся две секции – сражение с сильнейшими игроками по итогам отбора на основании успехов в разминке со снарядами. Лично я уповала на то, что проявлю себя с боксёрской грушей и скалодромом настолько безобразно, что меня в ближайшее время не будут ставить против живых соперников – даже в команде.

Они же все друг с другом дерутся! А я этого – совсем не умею. Могу, конечно, подключить инстинктивное поведение, но… тут никогда нельзя быть уверенной, какая именно из моих частей откликнется. Если хвостик раззадорится, может и раскрыться цветком. А этого мне допускать нельзя. Так что я всегда немного в сознании. Ныряния в рефлекторное поведение – для меня крайне опасны.

– Ну и что ты замерла, Веста? – низкий рычащий голос Дрейка вывел меня из размышлений.

Я тупо смотрела на грушу из наноматериала с голографическими вставками. Из неё выдвинулись шесть рук и восемь пар глаз – что-то такое паучье было в этой пародии на метаморфа, и я не сдержала усмешку.

Генетическая память того небольшого количества клеток метаморфа, что рассеянна по моему телу подсказала: гуманоидные формы жизни такого боятся. Большого количества конечностей. Кукольных неживых лиц. Слизи, неподвижных глаз. "Мы начали принимать такие формы – ради них. Потому что их это деморализует в бою, а мы – имели такие возможности, так зачем отказываться?"

– Веста! – это уже ледяной голос Ларса, – приступай. Техника боя у тебя не поставлена, здесь это понимают абсолютно все. Так что с тебя сегодня просто инстинктивное поведение. А там посмотрим… Вперёд.

5.3

Арита – это было имя чернохвостой – так меня обожгла холодным золотом взгляда, как будто это я виновата, что ей сняли баллы. Бррр. В её глазах было обещание. Мысленно пометила себе: одной по коридорам в неучебное время не прохлаждаться, эта Арита как пить дать меня подстережёт. И признаюсь: я, безусловно, боюсь. Но не грушу-метаморфа. А совсем других вещей…

– Веста!!!

Я снова посмотрела на грушу, которую мне предстояло бить. И неуверенно ткнула её хвостом.

Мой тычок был скорее “извините пожалуйста, не подскажите дорогу?” чем акт агрессии. Конечно, это видели все адепты. И многие не удержались от смешков. К их чести — сдержанных… но лишь потому что боялись кураторов. Только Арита громко хохотнула.

Я мельком оглянулась на Ларса и Дрейка. Лица суровые.

— Поувереннее, Веста, – холодно подсказал Ларс, – если с контактным боем всё плохо, можешь взять учебный бластер и для начала пристреляться к мишеням у дальней стены.

– Я… не знаю, как им пользоваться… – тихо созналась я, повернувшись к наблюдательному пункту всем корпусом. Не было нужды повышать голос. Шиарийский слух позволял кураторам прекрасно меня услышать. Позволял ВСЕМ в зале услышать моё позорное по местным меркам признание.

Арита не скрываясь захохотала. Несколько тихих смешков раздались из разных секций тренировочного комплекса. Сегодня я тут была вместо шута.

И внутренне я сжалась.

– Веста… – начал было Дрейк.

Уж не знаю, что он хотел сказать дальше – поиздеваться или объяснить, как пользоваться бластером.

Но тут рядом со мной возник красноволосый Шинру. Я ойкнуть не успела – парень весело отмахнул хвостом приветствие и вложил мне серебристый очень лёгкий бластер в руку.

– Да это просто, новенькая, – подмигнул мне Шинру, – Предохранитель снимается здесь. Прицел. Спусковая панель вот, касайся мягко, но дави слитным единым движением… и пали на здоровье… можешь даже особо не целиться… даже Арита догадалась, как из него стрелять. Почти сразу. У тебя проблем точно не возникнет.

Арита зарычала и умеренно грациозно соскочила со стены скалодрома сразу на пол.

Я мельком разглядела её перекошенное яростью лицо.

Она явно хотела двинуться к нам, но с опаской покосилась на Ларса и Дрейка. И не решилась. Её хвост отмахнул угрозу в адрес красноволосого, который посмел о ней пренебрежительно отозваться. Парень на это лишь хохотнул, а его красный хвост изобразил подростковый, слегка непристойный жест. Он вроде как Ариту беззлобно послал…

Пряча улыбку, я взяла оружие, как объяснил Шинру. Уставилась в прицел на возникшую у дальней стены многорукую мишень. Представила, что это просто… дерево, а не что-то живое. И нажала на спуск.

Ровно в центр!

Отлично.

Я знала, моё попадание видели все!

– Молодец новенькая, – дружелюбно хихикнул Шинру, – так держать! У тебя явно талант!...

– Шинру! А теперь отошёл и вернулся на место! – зарычал Дрейк, – Кто позволил тебе оставить свой тренировочный снаряд?!

– Шинру, пятьдесят штрафных, – ледяным тоном припечатал Ларс, отчего я в шоке уставилась на своих кураторов.

Он же просто мне помог! Единственный тут как человек себя повёл!... Что за порядки в этой академии такие?!

Шинру изобразил на лице "загруз", но по весело покачивающемуся раздвоенному кончику его хвоста, я поняла, что красноволосый не особо расстроился.

– Не парься, не твоя вина… – шепнул он мне и грациозным шиарийским шагом вернулся на своё место.

Я проводила его взглядом и снова посмотрела на Ларса и Дрейка, и что-то в выражениях их лиц меня напугало. Я сглотнула ком в горле и, пока деканы не вызверились ни на Шинру, ни на меня, поспешила вернуться к стрельбе.

Следующие четверть часа прошли без происшествий.

Я так увлекалась – даже испытала азарт оттого, что у меня всё получается. И в итоге совершенно забыла, что хотела проявить себя максимально немощным бойцом, чтобы в секцию командных состязаний меня сегодня просто не взяли, но…

Когда очнулась – поняла, что поздно.

***

Шинру его брат и я – одна команда. Арита и пара очень крупных парней шиарийцев – один с прямыми иссиня-чёрными волосами, другой со светло-каштановыми – наши соперники.

Космос, опять я облажалась!

Потирая мозоли на пальцах, которые таки набила по неопытности бластером, с нарастающим ужасом слушала правила “командного состязания”.

– Сегодня правила новые! – объявил Ларс. – Парни, как всегда, помимо ближнего боя, напрямую сражаются в ментальном поле псионическими энергиями. Девушки-псионики, внимание! Вы не подключаетесь к парням! Не берёте их за руки! В разум к ним не влезаете! Не пытаетесь вычищать их загрязняющиеся от схватки псионические поля…

– Но в чём тогда смысл нашего пребывания на поле? – гневно скрестила руки на груди Арита, негодующе щёлкнула хвостом, – из-за того, что новенькая ничего не может, у нас такая странная тренировка сегодня…

– А я слышал, – весело сказал Шинру как будто бы своему брату, но показательно громким шёпотом, – будто бы Веста на своём прежнем месте учёбы числилась сильнейшим псиоником…

А потом Шинру перевёл весёлые глаза на Ариту:

– Так что благодари кураторов, чернохвостик, – широко улыбнулся злобной шиарийке Шинру, – они правила меняют чтоб ты не позорилась!

– АХ ТЫ!!! – зашипела Арита и подалась было к Шинру, но её за плечи удержали её партнёры по команде. Хвост Ариты бил по матам полужёсткого пола, уже пропоров в них несколько глубоких царапин, из которых полезли прозрачные шарики инертного наполнителя.

Очевидно, у Ариты и Шинру какая-то затяжная война, о которой я ничего не знаю.

– Арита, уймите свой хвост, – холодно велел Ларс, – и скиньте после тренировки мне свои последние оценки по курсу ведения переговоров. Есть ощущение, что вы ни черта не усвоили и вам надо повторить весь курс заново… Ведётесь на детские провокации противника. Шинру…

Я мысленно закусила губу.

5.4

Сначала всё шло спокойно.

Боевые двойки шиарийцев сражали, мы с Аритой наблюдали… Но затем задание усложнилось – нам с Аритой полагалось вступить в бой друг с другом.

Ага! Как же — бой… В моём случае это вылилось в убегание от чернохвостой шиарийки по всему залу. Я носилась от неё по периметру, перепрыгивая препятствия. И даже взобралась на вертикальную стену скалодрома.

Мне повезло — Арите запретили использовать дистанционные атаки, и теперь ей требовалось ко мне приблизиться. А я этого позволять не собиралась.

Пусть — смотрится глупо.

И наверняка потом по всей академии будут обсуждать моё «улепётывание». А всё же я хотела закончить сегодняшний день в своей кровати, а не в регенерирующей капсуле медпункта.

…я задыхалась.

Физических сил тягаться с чистопородной шиарийкой у меня, конечно, не было. Но зато – я считала её схему. Она действовала однотипно. Загоняла меня на снаряды, гнала два-три круга – и её всегда заносило влево, А ещё она как будто хуже воспринимала справа звуковые и тактильные раздражители. Невольно мой пластичный разум принялся за аналитику, в итоге я сместила траекторию своего “убегания” так, чтобы Арита напарывалась своей слабой частью на препятствия, упускала голографические снаряды, что летели в нас “чтоб не скучно было бегать”. И в итоге Арита выматывалась...

И вот когда у меня во рту уже был кровавый привкус от бега на пределе возможностей, а пальцы и хвост дрожали и почти отказывались удерживать меня на стене скалодрома… (а забралась я высоко!)

…Арита уже почти схватила меня за ногу – но промазала (выпадение поля зрения справа!) И вдруг свалилась со стенки первая! Гулко шлёпнулась на маты!

А я… чудом всё ещё держалась.

А вот в дезориентированною падением Ариту прилетело сразу несколько голографических снарядов. Она отбила хвостом только первый, но ещё два попали в неё — последний взорвался показательно алым, что на языке местных секций значило «убит».

– Арита. На сегодня свободна, – громко произнёс Дрейк, – выбываешь. Техническое поражение.

Чернохвостая прекрасная шиарийка сначала непонимающе, а затем возмущённо захлопала длинными ресницами. Её золотые глаза нашли меня и обдали взглядом, полным ненависти. А, прежде чем она скрылась из тренировочного зала, её чёрный хвост отмахнул мне недвусмысленную угрозу!

– Веста, к команде. Стоять, ждать окончания боя, – скомандовал Ларс и переключил внимание на других адептов в других секциях.

Я послушно слезла со стены и поплелась на дрожащих ногах, куда было велено. Пока не разобралась, какие чувства вызывала во мне эта первая тренировка, но как будто бы… мне даже чем-то понравилось.

Рухнула на колени на своей половине поля и сконцентрировалась на наблюдении за парнями. Те два шиарийца из команды Ариты – явно были крупнее и сильнее. Но Шинру со своим черноволосым братом… какие-то что ли… более упёртые, хитрые. Если бы я выбирала, кому симпатизировать – это были бы они.

Только вот…

Я присмотрелась внимательнее, ныряя в поверхностное псионическое поле.

Только вот моя команда проигрывала.

Черноволосый брат Шинру – явно более сильный и агрессивный – держал бой, а Шинру – скорее определял стратегию и, замерев в медитативной позе неподалёку, подпитывал брата. Тем самым смещал баланс их общей близнецовой псионической энергии в его пользу. Так брат Шинру мог сравняться и даже превзойти в прямом силовом противостоянии заведомо превосходящих их крупных противников. А за счёт стратегии – прямого противостояния сразу с двумя – избегал.

Мудро. Хитро.

Только вот – силы Шинру были на исходе.

Моё сердце сжалось – Шинру из какого-то подросткового упорства уже подвёл себя к опасной грани – к перегрузке, к истощению! Зачем?! Это же всего лишь тренировка!

Хотя… несколько минут назад я и сама крутила свои способности на “максимум”, как в последний раз. Игра там это или нет – вошедшему в раж мозгу не так уж важно.

А кураторы как раз смотрели в другую сторону.

И вот мне показалось, что на лице Шинру наметились чёрные тени вен! Мамочки! – это же знак критической перегрузки! Есть ли в лазарете профессиональные пси-лекари, что смогут из неё вывести?

Кураторы запретили помогать с чисткой, но… Шинру ведь тоже мне помог! Нарушил правила, перешёл в мою секцию, показал, как управляться с оружием. И поставил на место Ариту! И теперь… я не могу просто закрыть глаза на его перегрузку.

Ну пусть снимут с меня баллы. Мне это сильно не навредит. Не знаю, какой запас псионической энергии у Шинру, но если не очень большой — он может войти в критическую фазу.

Что такое учебный приказ на тренировке – когда на кону жизнь? Деканы отреагируют на полминуты позже чем надо, и это для Шинру будет слишком дорого стоить. Да и в конце-концов, мы же одна команда!

Я подскочила к Шинру, застывшему в медитативной позе, из которой тот подпитывал и направлял своего физически более сильного брата. Взялась за его ладонь… Холодная. Для шиарийца – очень холодная.

И не раздумывая ворвалась в пси-поле Шинру…

Перед внутренним взором открылось псионическое поле шиарийца похожее на океан энергий под серым небом. Проекция моего тела светилась над ним как лучик во тьме.

С шиарийцами я прежде не работала и в первую секунду поразилась, насколько глубже их псионический уровень. У людей я такого не встречала… Но суть чистки не меняется. Надо поймать гамма-завихрения, гуляющее в ментально-псионическом спектре, и распылить.

В нормальном состоянии океан должен быть прозрачным, а сейчас он тёмный от сгустков тьмы. Это и есть гамма-волны. Они всегда образуются, когда боевой псионик контактирует своей энергией с реальным миром. Такой вот ограничитель…

На прошлом месте учёбы я проходила курс пси-лекаря. И очень успешно. Так что сейчас призвала белую сеть из чистейшей энергии. И ударила по тёмным сгусткам, очищая их. Уж что-что, а это (в отличие от драк и стрельбы) я умела – возможно, лучше всех в этой академии.

Глава 6.1

Веста

Я понимаю, что всё ещё держу Шинру за руку.

Но тут наш тактильный контакт грубо разрывают!

На мои плечи легли руки деканов — горячие, сильные — такие, что если сожмут, то без труда раздробят мне кости. Лица мужчин были настолько пугающе-ледяные, что на миг померещилось — они так и сделают!

Я открыла рот, чтобы объясниться, но мир вдруг поплыл. Капли чего-то тёплого упали на губы. Я провела тыльной стороной ладони по носу — алое замарало кожу…

Видимо, с непривычки я перенапряглась, очищая поле Шинру… Всё же раньше не работала с шиарийцами.

— У тебя кровь, — голос Дрейка звенит гневом.

Ох… Я аж сжалась.

“Всё в порядке”, — хотела заверить я, но внезапно хвост Дрейка обвил мою талию, его ладони подхватили меня под лопатки и колени. Миг! И я уже на его руках. Крепко прижата к горячего торсу. Мамочки! От близости этого мужчины, от его запаха — смеси металла и хвои — голова закружилась даже сильнее!

Ларс стоял рядом, недовольно стегая хвостом.

Моя внутренняя шиарийская самка хорошо чуяла, что деканы в ярости. И едва сдерживались, чтобы кого-нибудь не убить. Но при этом Дрейк держал меня на руках удивительно бережно, будто я была хрустальной. Этот странный контраст заставлял сердце биться быстрее.

Тем временем Шинру виновато поднялся с пола, к нам уже спешил его брат — высокий шиариец с иссиня-чёрными волосами. Черты его лица были точь-в-точь как у Шинру, но более жёсткое выражение глаз брюнета делало братьев очень разными.

Его хвост выполнил сложный жест: изогнулся, щёлкнул кончиками, затем опустился, словно кланяясь. Мы все уловили суть. Но Шинру всё равно сказал вслух, глядя на меня:

— Кайдан просит прощения. Мой брат не успел поставить щит. Копьё едва не…

— Свои объяснения изложите письменно, — холодно прервал его Ларс. — К вечеру жду полный разбор боя, и выводы — почему просела защита. Остальных участников тоже касается. Отправить мне на коммуникатор не позднее чем через шесть часов. После назначу наказание. Урок окончен. Все свободны.

Шинру понуро опустил хвост. А деканы развернулись и направились к выходу из тренировочного зала. И я ощущала — каждый адепт провожает нас взглядами.

…

Виан Дрейк нёс меня на руках… Сейчас шли занятия, и коридор академии был пуст. Слава космосу!

Впрочем… не рано ли я радуюсь? Я создала всем столько проблем. Привлекла к себе всё внимание, какое только можно. А ещё и других подставила…

Надо хоть как-то объяснить ситуацию.

— Вианы… Это я… сама подошла к Шинру. Правда, а он…, — но я осеклась, потому что Дрейк обжёг меня взглядом. Ларс раздражённо щёлкнул хвостом. И оба они ничего не сказали, по крайне мере вслух. Однако я была уверена — они переговариваются на личной пси-волне, какая всегда существует между близнецовыми парами шиарийцев.

Молчание деканов пугало больше любых слов!

— Вы… отчислите меня? — выдохнула, чувствуя, как дрожь накрывает с головой. Даже мой золотой хвостик испуганно прижался к моей ноге.

— Надо бы, — процедил Ларс. — Но… это единственное, что тебя волнует, адептка?

— А?

— Копьё могло тебя серьёзно ранить, Веста, — голос темноволосого декана походил на звериный рык. — Ты истощена после чистки… которую мы кстати запретили делать. И…

Но тут он замолчал, потому что из кабинета впереди вышел шиариец средних лет с серебристой прядью в чёрных волосах. Его мундир, увешанный орденами, блестел под светом нано-ламп, тянущихся под потолком. Хвост величественно изгибался, пощёлкивая раздвоенными кончиками.

Я вспомнила, что видела его голографический портрет вчера на доске почёта в главном холле. Это ректор академии…

— Вианы, — поприветствовал он, шагнув навстречу. И остановился, окинув меня взглядом… полным неприязни. Его хвост качнулся в пренебрежительном жесте. Мы замерли друг напротив друга.

— А, это та горе-адептка? — скривил губы ректор, — как и ожидалось, не выдержала первой же тренировки. Одним словом — полукровка…

Я сжалась, ожидая, что деканы поддержат его. Но тут Ларс раздражённо щёлкнул хвостом. Его голос зазвучал с ледяным спокойствием:

— Лично я бы не спешил делать подобные выводы, ректор Вейлар. Эта адептка продержалась до конца тренировочного боя. А вот староста вашего любимого теоретического кружка по тактике и стратегии — Арита – потерпела поражение в спарринге с Вестой.

Вейлар застыл, а потом зрачки его сузились, превращаясь в точки.

— Арита не могла…

— Есть запись тренировки, виан Вейлар, — Дрейк чуть сильнее прижал меня к себе, едва сдерживаемый гнев клокотал в его голосе, — ознакомьтесь как-нибудь. Просиживание штанов в студенческом научном обществе не пошло Арите на пользу. Впрочем, едва ли она претендует на реальную позицию на флоте… "Устав написан кровью", слышали такое в своём научном совете? Для бойца цена отсутствия дисциплины и нерегулярной боевой практики – жизнь. И не только собственная…

Ой-ой… Ректор-то побелел от гнева!

— Надеемся, — дипломатичнее добавил Ларс, — вы пересмотрите расписание Ариты.

— Расписание составлено верно! — рявкнул ректор.

— Как скажете, виан, – тактично кивнул Ларс, – но...

– …Но в реальной миссии такой боец, как ваша протеже – это практически гарантия поражения. Не говоря о том, что позор для шиарийского флота, – хищно сощурился Дрейк, – и, к слову, бойца следует оценивать не по цвету хвоста. И не по количеству смешанной крови.

– Или вы не согласны с главным законодательным актом Шиарии? О том, кого следует считать шиарийцами, а кого нет?.. – подхватил безупречно-вежливым ледяным тоном мысль брата Ларс.

И пока Вейлар гневно хлестал по полу своим “породистым” лоснящимся чёрным хвостом, оставляя царапины на начищенном до блеска покрытии, деканы прошли мимо. А я не сразу поняла, что от удивления задержала дыхание. Деканы… заступились за меня? Мой золотыш тут же потянулся к запястью Дрейка и намотался на него. И я не смогла свой хвостик остановить.

6.2

Честно, я бы сейчас попыталась сбежать!

Если бы деканы не сидели на моей кушетке… если бы чёрный хвост Дрейка не обвил мою талию! Если бы мне вообще было куда бежать… Оставалась только надеяться, что они хотят поговорить не о…

— Тебе правда не понравился поцелуй, Веста? — разбил Ларс мои надежды. Я замерла. А шиариец медленно наклонил голову, золотые глаза сверкнули ледяным блеском.

И этого его взгляда по спине побежали мурашки.

Мои пальцы судорожно вцепились в край кровати, а собственный хвост предательски возмущённо дёрнулся, явно собираясь заявить, что уж ему-то всё очень понравилось. И поцелуй. И сплестись в косичку. И вообще — он бы повторил, желательно прямо сейчас. Слава космосу, в последний момент я удержала своего золотыша. Иначе потом бы точно бесполезно было бы отрицать.

— Ну так что, адептка? — рыкнул Дрейк.

— Не понравилось, — прошептала я.

— Неужели, — уголок губ темноволосого шиарийца дёрнулся в едва уловимой усмешке.

— Тогда как насчёт второго шанса? — промурлыкал светловолосый шиариец, наклоняясь так близко, что его дыхание коснулось моей щеки. По телу прокатилась огненная волна. Космос великий! Сердце застучало в такт нарастающей пульсации жара в животе.

Язык прилип к нёбу. Голова закружилась от запаха альфа-самцов.

Но разум кричал, что я должна немедленно всё прекратить. Твёрдо отказать! Мне нельзя запутываться в этом ещё сильнее. Если запечатление продолжится — я потом вообще никак не выберусь из ситуации. Но одно дело понимать — а другое дело сделать.

— Или ты соврала, что нас любишь? — вкрадчиво-рычаще спросил Дрейк. Ох, в его голосе звучала угроза. А его хвост на моей талии сжался чуть сильней.

— Нет! Но…

А в следующий миг губы декана Дрейка накрыли мои.

Моё тело будто разрядом прострелило.

Я ахнула, и раскалённый язык шиарийца скользнул между моих губ, прежде чем я успела это осознать. Тело предательски дёрнулось навстречу мужчине, хотя разум кричал: «Беги!» Я вскинула руки, мои пальцы вцепились в чёрную ткань формы Дрейка, сминая её — но не отталкивая, а словно пытаясь удержаться на краю пропасти.

Чёрный хвост притянул меня ближе, прижал к мускулистому телу так, что я ощутила жар даже сквозь одежду, а ещё рельеф мышц и ровно стучащее мощное сердце. А сзади меня уже прижал Ларс. И я ощутила его губы на моей шее.

Вот теперь я точно была в ловушке.

В горячей, сладко соблазнительной, сводящей с ума ловушке, из которой я вовсе не хотела сбегать.

“Нет!” — Спохватилась я.

«Нет, нет, нет!» — застучало в висках, но внутренняя самка продолжала таять от удовольствия.

Жаркий язык Дрейка исследовал мой рот, заставляя забыть, как дышать. Колени дрожали, а внизу живота разливалась тягучая истома. Стон едва не вырвался из моего горла. И мы ведь до сих пор находились в медицинском кабинете. А если кто-то войдёт, а если… — но эти мысли растворились, так и не коснувшись разума.

— Тебе нравится, — прохрипел Дрейк, отрываясь лишь для того, чтобы тут же впиться в шею, оставляя влажный след у самого уха. Его клыки слегка царапнули кожу, и я едва сдержала всхлип.

Я хотела сказать: “Нет, не нравится!”, но это было бы слишком безумной ложью. Бессмысленным отрицанием. Потому что, уж конечно, мне нравилось — так дико, что я едва не теряла сознание. Мой хвост льнул к чёрному, как смоль, хвосту, обвив его поверх моей талии.

Но в следующий миг хватка хвоста Дрейка чуть ослабла… и тут Ларс подхватил меня, усадил к себе на колени. Повернул лицом. Его золотые глаза горели лихорадочным блеском.

И он тоже наклонился ко мне.

Поцелуй Ларса был другим — мягче, но настойчивее. Его язык ласкал, дразнил, заставляя ответить. Пальцы светловолосого ректора легли на мои бёдра, прижимая к чётко ощутимому бугру под формой… Ларс целовал медленно, будто изучая, и каждое движение языка отзывалось толчками жара между ног.

Совсем потерявшись, я инстинктивно потёрлась о его бедро, и Ларс глухо зарычал, сжимая мои ягодицы.

— Тебе точно нравится, Веста, — хрипло выдохнул он. Его хвост скользнул по внутренней стороне бедра, заставляя вздрогнуть.

Тело меня предавало. Хвост ластился к деканам. И его цветение делало меня совершенно развратной. По крайней мере — я так себе это объясняла. Но… но… Я столько лет взращивала в себе разумность! И сейчас не время её терять!

Мой разум бился словно в капкане.

Я не должна была позволить этому зайти дальше.

Но что сказать! В чём найти причину?!

Я уже и так закопала себя, брякнув про “любовь”.

Надо что-то другое. Что-то, с чем не поспоришь!

— Вы… слишком большие. Я не смогу, — слова вырвались сами, прежде чем я успела их остановить. «ЧТО Я НЕСУ?!» — мысленно взвыла, чувствуя, как щёки пылают от смущения.

Ларс хрипло рассмеялся.

Дрейк обнял сзади и хрипло рыкнул в моё ухо:

— Малышка-Веста, мы готовы разбить твои страхи. Но прямо сейчас это не выйдет. Однако наши двери для тебя открыты.

— А?

И тут дверь в медицинскую комнату распахнулась.

— Ой! — высокий молодой мужчина в белом халате замер на пороге. Это был человек, хотя и довольно высокий. Тёмно-русые волосы едва доставали до плеч, глаза были обычными — карими. И сейчас они широко распахнулись, глядя на нас. — Извините, не знал, что кабинет занят… — мужчина прикрыл дверь, но через мгновение снова её открыл, насмешливо улыбаясь. — Хотя стойте, ведь этот кабинет мой!

И он зашёл внутрь. “Рейн Альтер, старший врач”, — значилось на его бейдже с именем.

— Не обращайте на меня внимания, продолжайте… — махнул он рукой, проходя к высокому стулу за экранами, которые занимали одну из стен.

Пока я сгорала от стыда.

Деканы даже не смутились… Да и сам доктор не выглядел удивлённым. Меня это невольно кольнуло. У них тут что — такое каждый день?!

6.3

Доктор опустился на стул — к нам спиной.

Экраны зажглись, перед врачом возникли голубоватые светящиеся голограммы, на них замелькали графики и цифры. Врач смахивал рукой, проводя по воздуху.

— Рейн, — Дрейк поднялся, и его чёрный хвост соскользнул с моей талии. Ларс тоже встал, и оба декана направились к доктору.

Я осталась на кушетке одна. И мне вдруг стало так холодно и неуютно, что я обняла себя хвостиком. Губы всё ещё пылали от недавнего поцелуя. А мысли не желали собраться во что-то здравое.

— Так что случилось, вианы? Девушка выглядит… цветущей, — Доктор оглянулся через плечо. Обежал меня — сжавшуюся на кушетке — скучающим взглядом.

— Все данные по тренировке у тебя в базе, Рейн, — фыркнул Ларс, щёлкнув хвостом. — Потрудись посмотреть сам.

Доктор снова повернулся к экрану, провёл пальцем по воздуху перед ним, открывая запись недавнего занятия, пролистнул графики с данными, открыл окно с фотокарточками адептов. Напротив каждой были внесены заметки, которые, видимо, делало ИИ в автоматическом режиме на основе записи тренировки.

Рейн одобрительно хмыкнул.

— Ну не, девочка-то молодец! К ней вообще вопросов нет. Оперативно сработала… Виана, вы учились раньше на лекаря? — он снова обернулся на меня, но уже с большим интересом.

— Да… — откликнулась я.

— Но с шиарийцами не работали. Верно? Перестарались… Но ничего критичного. По внешним признакам вижу, что вы уже пришли в себя и частично восстановились. Проверим вас, подлечим и завтра будете как котоид после тушёнки — полны энергии. А вот что касается Шинру и его брата Ареса… — он покачал головой и кинул неодобрительный взгляд на деканов. — Зачем же вы их так загоняли, вианы?! Я же писал в рекомендациях: с ними мягче надо. Деликатнее. У Ареса поврежден органокомплекс шеи после учебной миссии…

— Деликатность? — голос Дрейка звенел сталью. Хвост рассерженно рассёк воздух. — Мы готовим солдат, а не хрустальные вазы. А у этих двоих высокий потенциал. Мозги работают как надо. Но из-за травмы оба пропустили семестр. Теперь их надо не жалеть, а поскорее дотягивать до общего уровня. Я бы взял обоих на корабль, когда стартуем.

Я невольно распахнула глаза шире.

Попасть на корабль сразу после обучения — это шикарный скачок по карьерной лестнице! И большое доверие со стороны капитанов корабля. Но… Мне казалось, что деканам Шинру и его брат Арес, наоборот, крайне не нравятся. И сейчас я даже постаралась найти сарказм в словах Дрейка. И не нашла... Он словно говорил серьёзно.

— А почему тогда вы снимали с них баллы? — вырвалось у меня, прежде чем я успела прикусить язык.

Ларс обернулся. Его золотые глаза ярко сверкнули. Голос звучал мягко:

— Потому что своеволие на поле боя будет стоить им жизни, адептка Веста. — Он сделал паузу, его хвост нарисовал круг, усиливая значение слов. И спросил, обращаясь уже к Рейну. — А что с нашим кораблём?

Доктор горестно вздохнул, поворачиваясь на крутящемся стуле так, что теперь я видела его лицо. Запустил пятерню в свои тёмно-русые волосы.

— Пытаюсь чистить системы… Привлекаю спецов. Даже выписал нанороботов серии 400-l. Но дело идёт тяжело. Ядро вашего крейсера и само борется, но оно было заражено слишком долго. Клетки метаморфов, даже отделённые от разумной особи, крайне живучие.

От слова “метаморфы” я напряглась всем телом. А кончик моего хвоста задрожал. Мозг начал в бешеном режиме анализировать информацию, которую я услышала. Выходило, что деканы сейчас временно приставлены к академии, потому что их корабль лечится от клеток-метаморфов. И я тут же вспомнила доску почёта. И их многочисленные награды за победы в бою с этой(моей!) расой… Видимо, не все битвы прошли так, как хотелось капитанам.

Ох…

Я ждала, что доктор продолжит и скажет что-то неприятное о метаморфах... Но в его голосе неожиданно зазвенел восторг.

— Всё же удивительные существа! Могут воспроизводить сами себя в любом количестве, питаясь буквально чем угодно. Вы видели их под нано-микроскопом? Очень любопытное строение клетки! Сложные, как снежинки. Очень эффектно. Каждая структура уникальна. Да ещё и такой регенераторный потенциал…

— Хватит петь дифирамбы нашим врагам, — раздражённо рыкнул Дрейк, щёлкнув хвостом. — Сообщи, если с кораблём будут улучшения. А сейчас проверь адептку получше. Она выглядит бледной.

— Хм… и правда, — Рейн поднялся.

Достал из стенного шкафа прибор — портативный сканер — тонкую палочку с сияющим наконечником. И подойдя ко мне, поводил ею над моей головой. Прибор зажужжал, и я ненадолго зажмурилась, когда холодное свечение прошлось по шее, запястьям, вискам. По коже побежало колючее ощущение, будто меня касались крохотные искорки.

— Что ж… — Рейн выключил прибор. Голос его звучал отстранённо. — Адептке Весте нужно ещё часок отдохнуть под моим наблюдением. Небольшая пси-перегрузка. Ничего страшного… Но лучше понаблюдать.

— Хорошо. Отвечаешь за неё головой.

— Не сомневаюсь, — хмыкнул Рейн.

Деканы направились к двери, но прежде чем выйти — обернулись.

— Веста… — рыкнул Дрейк.

—Увидимся позже, — мягче сказал Ларс.

Я только и успела, что моргнуть, как деканы уже вышли в коридор.

Дверь за ними закрылась с тихим шипением. Рейн дождался, пока шаги стихнут, а потом повернулся ко мне.

Его глаза странно потемнели. А улыбка стала напряжённой.

Он пристально вгляделся в моё лицо. И медленно произнёс:

— Я знаю кто ты, Веста.

Глава 7.1

Веста

Цепенею…

“Рейн Альтер, старший врач” сидит так близко, напротив меня. И только что он сказал, будто знает, кто я.

Я жду, что за этим последует: “новая студенточка-развлечение для деканов, да они сюда полфакультета перетаскали, замучился обрабатывать кабинет после их бурных посещений…”

Ещё миг – и это предположение разливается по груди омерзительно-унылой тоской. Хвостик болезненно вздрагивает: они не такие, они не могли…

А почему, собственно, не могли?

Но сомнениями я мучилась недолго.

Доктор Рейн неумолимо договорил:

– Ты метаморф, Веста. Не целиком, конечно, но…

Кажется, я на секунду оглохла. Чуть не упала в обморок! Меня резко затошнило!

– … тут нечего стесняться, – посмеиваясь, договорил Рейн, поднялся со своего места. Он удалялся от меня к дальней стене кабинета. А я слышала только как стучит у меня в висках. Доктор тем временем что-то нащёлкал на панели фармпринтера, вытащил из округлой ниши для синтезированных лекарств одноразовый стаканчик с готовым заказом. И не спеша вернулся ко мне, в ужасе скукожившейся на кушетке. Протянул стакан.

Моё сердце колотилось где-то на уровне трахеи.

Что деморализует меня больше?

Протянутый стакан, слова врача о метаморфах или глубоко дружелюбное выражение его лица? Пожалуй – всё-таки последнее. Это просто выбивало пол из-под ног. Хорошо, что сижу, иначе завалилась, как будто во мне нет ни капли шиарийской крови или метаморфа. Я сейчас запросто стеку на пол, как слабая человеческая девочка…

– … Веста! – пощёлкал пальцами перед моим лицом Рейн. И я вздрогнула, выходя из ступора.

– Виан-доктор, мне наверно послышалось… – пробормотала, отводя взгляд.

– Твой вид удивителен, да… так вышло, что текущая кхм... политическая ситуация не в твою пользу. Но это не умаляет ваших достижений в науке, военном деле… в конце концов – не умаляет вашего совершенства… – доктор вложил мне в руку стакан. Я недоверчиво принюхалась. Обычный стимулирующий тоник, запах совсем слегка отличался.

В глазах Рейна зажглись восхищённые огоньки.

– Немного другая формула, – кивнул Рейн на стаканчик, – с учётом твоих индивидуальных особенностей. Я научу тебя, как печатать такую смесь на фармпринтере… Ты же училась на лекаря-псионика. Для тебя ерунда. Учиться в военной академии, – хохотнул врач, – это для тебя почти как в зооуголке.

Рейн саркастично усмехнулся и продолжил:

– И поговорить особо не с кем. Типичные военные. Ходят, рычат, хвостами щёлкают, чуть что не по ним… Их девиз: “Командир сказал, что котоид – это птичка, значит – полетит”. И всё такое. Именно поэтому то, что ты частично метаморф… за пределами их понимания и тем более — принятия. Смотреть на мир шире военным шиарийцам… ну пойми, Веста, их просто этому не обучали! Довольно-таки зашоренные ребята...

Доктор вздохнул и, не дождавшись от меня комментариев, продолжил:

– …Поэтому особенно опасно твоё сближение с деканами, у них к метаморфам особый счёт… Метаморфы, как ты, не сомневаюсь, уловила из контекста – заразили ядро разумного корабля, на котором Ларс и Дрейк числятся капитанами. К ядру своего крейсера, если ты вдруг не знала, капитанская двойка испытывает что-то вроде родственной привязанности. Так что тут возникает перспектива эдакой кровной мести, Веста. Ведь теперь "родной крейсер" нельзя вывести из дока, он чудит. Неуправляем. БОЛЕН – так говорят уважаемые вианы Ларс и Дрейк. И как и предписывает протокол, я очищаю разумный корабль от чужеродных клеток метаморфа… Но тебе ли не знать, Веста, что это практически нереально…

Я очень хотела узнать эту историю. И поддакнуть доктору, и послушать о корабле деканов – меня подзуживало так, что мой хвостик нетерпеливо развёл кончики…

Но…

“ОСТОРОЖНОСТЬ – превыше всего, Веста” – резко прозвучало в моём разуме голосом отца.

Я отставила стакан, так и не отпив поданного врачом тоника.

Я теперь не знала, что и думать.

На первом месте у меня было иррациональное животное опасение, что врач меня, например, отравит (раз уж я метаморф).

Далее по значимости следовали острые вопросы: — Как он меня вычислил?! По каким признакам?!! Я как-то себя выдала на тренировке? Он догадался по записи? Или что-то во мне выдало суть только что? В этом кабинете… И собирается ли он кому-то рассказать о своих догадках?!! Что, если деканам?!

С другой стороны, о них он отзывался не лучшим образом…

Хотя разумные речи Рейна меня успокаивали и мне отчаянно хотелось ему поверить – снисходительный сарказм, с которым он говорил о шиарийцах, меня неприятно царапал. Но такая манера речи была типична для научного сотрудника: мой прежний декан в академии псиоников был точно таким же! Да и большинство моих знакомых врачей такие. Что не мешает им быть хорошими людьми и приходить на помощь в нужный момент. А так... типичная маска.

Надо понаблюдать...

– Вы что-то путаете… – промямлила я, – какие ещё метаморфы… Как это ко мне относится…

Отыгрывала “прибитую пыльным мешком” первокурсницу, пока мозг стремительно проводил аналитику: верить? Не верить?

Я отчаянно нуждалась в союзнике, но Рейна я вижу впервые. Его восхищённо-фанатичного блеска в глазах при упоминании метаморфов маловато, чтоб я разрыдалась ему в плечо и выложила историю своей жизни.

– Правильно, – доктор назидательно поднял вверх указательный палец, – не веришь! Сразу видно представителя разумной расы. Не спеши. Сопоставь факты. Всё взвесь. Мы никуда не опаздываем. Не волнуйся. Всегда можно сделать вид, что доктор после ночного дежурства немного бредит с недосыпа…

Голос Рейна звучал успокаивающе, почему-то с этим довольно симпатичным мужчиной было очень легко и уютно находиться в одной комнате.

С каждым его словом – верить хотелось всё сильнее. …но могу ли я расслабиться? Что, если это ловушка? У меня нет шанса на ошибку.

7.2

Я вбирала за секунды информацию, сколько могла объять. Голографические ветки рецептов жадно тонули в моём сознании…

А доктор показательно посторонился:

– Можешь заказать несколько стимуляторов. Или что хочешь. Витаминных смесей. Сама выбери… Уверен, ты умеешь пользоваться фармпринтером. Пусть тебя не смущает внушительный экстерьер этой модели. Управляется она также как её самый простой портативный аналог.

Рейн Альтер неспешно ушёл в дальний конец кабинета и стал что-то старательно изучать на своём планшете, совсем не глядя в мою сторону.

Я помедлила миг. И мои пальцы начали летать над панелью управления фармпринтером. Две бутылочки. Три порошка – с собой. Удалить из памяти последние действия. Если врач не на моей стороне – нечего ему знать, что я выбрала. Если на моей – нечего его зря подставлять.

А ещё я закала тонизирующую смесь “для метаморфов”. Такую, как доктор мне предложил готовую, а я побоялась пить…

Из округлой ниши фармпринтера выкатился одноразовый стаканчик, на моих глазах его наполнила жидкость, прозрачная с едва заметным серебристым отливом. Я осторожно глотнула… Пошло легко и быстро. Я выпила всё и с облегчением вздохнула и отложила стаканчик.

Вот теперь моё самочувствие на сто баллов из ста!

– Даже если ты не метаморф, Веста, – немного кривляясь и растягивая слова, добродушно произнёс врач, – эти уникальные микроэлементы в составе тоника полезны кому угодно. Просто если ты вдруг метаморф – они ПРЯМ нужны. Поняла?

Я кивнула.

– В конце-концов, Веста… это я тебе могу сообщить для общего развития. Как почти-коллеге. С искренним сожалением о смене твоего вектора обучения с лекаря-псионика на шиарийский военный факультет!

Доктор помедлил, позволяя мне проникнуться своей мыслью. И я даже осторожно улыбнулась ему, хоть он и упорно смотрел в планшет, а не на меня. И вдруг Рейн припечатал:

– И всё бы ничего... разве что… твои родители ждут контакта с тобой, не так ли?

Я невольно смяла всё ещё зажатый в пальцах одноразовый стаканчик. В желудок словно свалился кусок льда, а щёки, наоборот, опалило жаром.

Я невольно задержала дыхание.

Вопрос бился в висках:

КАК ОН МОЖЕТ ЗНАТЬ О МОИХ РОДИТЕЛЯХ?

Мои губы дрогнули.

Вот тут надо бы озвучить легенду: я сирота, в живых только дальние родственники, но… язык к нёбу прилип.

– А не надо ничего говорить, – понимающе хмыкнул Рейн Альтер, снова приближаясь ко мне.

Я не чувствовала от него угрозы (куда там? он же человек! Мой почти-шиарийский хвосте его может пополам сломать!). Но всё равно подалась назад. Его разум таил куда больше опасности, чем чья-нибудь грубая сила…

– Нужен ключ-код, чтоб установить с ними контакт, они меня предупредили. Знали, что в военной академии за тобой будет куда более пристальный надзор, чем в гражданской. И у тебя может не получиться организовать сеанс связи в одиночку…

Я дрожала! Всё бы ничего, но мама с папой ни о каком помощнике не предупреждали! Либо не смогли… Либо он мне врёт…

Судорожная аналитика – от случайных фраз до незначительных деталей мимики Рейна Альтера.

И… мне не за что зацепиться!

Нужно время.

– Сейчас – самый лучший момент для связи, – выждав паузу, продолжил врач, – можешь использовать мой рабочий компьютер. Я вручную временно вывел его из общей сети, откуда ты говоришь и с кем, да и сам факт звонка – никто не отследит…Но я вижу ты всё ещё в раздумьях. Сегодня. Край завтра вечером… надо позвонить. У них кое-что произошло… Им важно с тобой поговорить как можно раньше, Веста…

Липкий страх обхватил моё сердце, сжал холодным прессом – что у них произошло?! Больше всего на свете хотела встряхнуть врача за шиворот, чтоб прекратил говорить загадками!

А ещё – поговорить с мамой и папой прямо сейчас, но…

Моей флешки с протоколом связи не было. Но теперь мозг, подстёгнутый стимулирующим тоником – уже мог установить её очень точную локацию в апартаментах деканов.

А главное, вернуть!

И я это сделаю.

Сегодня же ночью.

Приду к Ларсу и Дрейку под предлогом свидания.

Сами же позвали!

Ох…

Очень надеюсь, что снотворный порошок для шиарйцев, что я напечатала на фармпринтере, подействует на деканов!

– Вы что-то странное говорите доктор, – буркнула, пятясь назад, – спасибо за тоник, мне пора!

Я прижала к себе драгоценную добычу (три свёртка с порошками я толкнула себе под длинный облегающий рукав спортивного костюма, две небольшие бутылочки просто держала в ладони). И просто скользнула из медблока под пристальным взглядом врача: одобрительным? разочарованным? Не знаю.

Припустила в свою комнату бегом! Молясь, чтоб никто мне не встретился! Но коридоры были по-прежнему пусты, и я слегка расслабилась.

Мысленно я уже продумывала тактику на этот вечер. И позволила себе провалиться в изучение вероятностей чуть глубже, чем следовало!

Так что чувствительный жёсткий хват за плечо – стал неожиданностью.

– А вот и ты… сейчас поговорим! – процедил знакомый голос, совсем недружелюбный....

7.3

Это была Арита.

Она стояла в полумраке коридора, её чёрный хвост извивался, как змея перед броском. В свете нано-ламп золотые глаза горели яростью, губы были растянуты в презрительной ухмылке, а рука всё ещё сжимала моё плечо.

— Арита…

— Ты о себе много возомнила, полукровка, — зашипела она. — Вешаешься на деканов, набиваешься в друзья к Шинру. Но при этом даже не знаешь, как правильно ударить по тренировочной груше! — Она с силой хлестнула хвостом, оставляя глубокую царапину на стене рядом со мной. — Я таких, как ты, насквозь вижу. Думаешь, все тут будут прикрывать твой хвост! Ты пожалеешь, что сунулась сюда. ТЫ чужая здесь! Лучше бы тебе забрать документы и убраться, пока косточки целы!

Девушка была зла.

От неё исходила поистине звериная ярость.

И на самом деле я понимала, что происходит… Арита, как альфа-самка, защищала свою территорию.

Я не была похожа на угрозу — но это внешне. Инстинкт Ариты определял опасность, но не понимал, откуда она исходит. И её шиарийская суть требовала конфликта, чтобы разобраться. Определить мои возможности. Я встречала такое и раньше — в человеческой академии… Люди тоже бывали чувствительны к скрытой опасности, исходящей от меня. Но никогда агрессия не была столь открытой.

Я чувствовала, как мой золотой хвостик напрягся, кончики расщепились, готовясь к защите. Но это могло меня выдать.

Сейчас, когда хвост вошёл в период цветения, мне было сложнее его контролировать.

— Арита, я не хочу с тобой ссоры, — я старалась, чтобы мой голос звучал ровно. — Мы же просто учимся. Нам нечего делить. И вообще…

— Нам будет нечего делить, когда ты уберёшься отсюда! — зарычала Арита. Её хвост метко щёлкнул по моему предплечью, оставляя болезненный след. — …слабая. Ты позоришь нашу академию. Что ты делала так долго у врача?!

— Я просто… проходила диагностику, — я крепче сжала в руках бутылочки, которые взяла из кабинета доктора. Ситуация становилась всё напряжённее. Я хотела развернуться и уйти, но Арита не позволила, крепче сжав моё плечо.

Губы темноволосой адептки растянулись в ядовитой усмешке.

— А это что у тебя? — Она кивнула на мои руки. — Давай сюда.

Она потянулась, чтобы выхватить бутылочки.

Мой хвост среагировал сам — на инстинкте защиты. Рванулся вперёд, обвив лодыжку Ариты. Дёрнул. А в следующую секунду шиарийка уже грохнулась на пол.

Её лицо перекосило.

— Тебе конец! — в голосе звенело бешенство.

— Адептка. Отставить угрозы.

Голос Дрейка прозвучал как выстрел.

Я вздрогнула, оборачиваясь.

Деканы стояли в конце коридора, их силуэты чётко выделялись на фоне мерцающего света. Ларс скрестил руки на груди, а Дрейк… Его золотые глаза сузились до щёлочек, хвост медленно извивался, как перед атакой.

Ох…

— Мы… мы просто разговаривали, — скорее поднимаясь, выдохнула Арита. Но это была слишком очевидная ложь.

— Разговаривали? — Ларс шагнул ближе, его взгляд скользнул по моему лицу, затем по лицу темноволосой шиарийки. — Странная беседа. Арита, вы в курсе, что нападение на адепта карается отчислением? Или… это на вас напали?

Чёрный хвост девушки нервно дрогнул.

Это было бы для неё позором признать, что я — слабая полукровка — повалила её на пол. Поэтому она принялась яростно отрицать:

— Нет! Ничего подобного!

— Подумайте прежде чем врать, адептка, — рыкнул Дрейк приближаясь.

Арита мгновенно съёжилась, опустив взгляд.

— Веста, что тут произошло? — холодно произнёс Ларс.

Я бросила взгляд на красную от стыда Ариту. Она явно ждала, что я расскажу правду. Её хвост подрагивал от затаённого напряжения.

Я вздохнула. И решила не закапывать шиарийку ещё больше. Может, она и не оценит… но к чему портить ей жизнь, если возможно меня тут уже не будет через пару дней.

— Мы правда просто беседовали. Арита показывала мне приём для следующей тренировки…

Я кожей ощутила удивлённый взгляд девушки.

— Для этого есть тренировочные залы! Арита. — прорычал Дрейк. — Ещё одно нарушение — и вы получите пометку в личное дело. Свободна!

Что ж, это точно лучше, чем отчисление, которое ей грозило, скажи я правду.

Арита склонила голову. Тёмные волосы упали ей на лицо.

Я не могла прочитать выражение её глаз. Она кивнула и поскорее ушла прочь.

— Веста… — Ларс повернулся ко мне, его голос смягчился. — Ты в порядке?

Я опустила глаза. Золотыш нервно обвил мою ногу.

В душе скребло от понимания, что, в конце концов, Арита права — я чужая здесь. И не могу расслабиться ни на секунду. Не могу снять маску и показать, что мне одиноко и страшно.

Я заставила себя улыбнуться.

— Всё хорошо. Правда!

— Что у тебя в руках? — Дрейк кивнул на бутылочки.

— О… это… доктор Рейн дал. Для… восстановления после тренировки.

Деканы переглянулись. Я видела, как их хвосты слегка расслабились, но в их взглядах всё ещё читалось волнение за меня.

— Веста, — Ларс коснулся моего плеча, — если тебя что-то беспокоит…

— Нет-нет, — я замотала головой, — всё, правда, нормально.

— Ты идёшь в свою комнату? Мы проводим, — светловолосый декан мягко улыбнулся.

Я кивнула.

Мы шли по коридору, я посередине, и деканы с двух сторон.

Они рассказывали завтрашнюю программу учёбы, но я едва могла сосредоточиться на смысле слов. Запах мужчин, их аура — меня пьянила. Мой хвостик ёрзал, пытаясь дотронуться до их мощных хвостов, но я сдерживала его.

Ну ладно…

Может быть, в физическом плане моё тело этих шиарийцев принимает.

Но это вовсе не значит, что я позволю всему зайти слишком далеко.

Мне надо сосредоточиться на задаче — вернуть флешку. Для этого попасть в комнаты к деканам… И у меня даже есть препарат, что заставит шиарийцев ненадолго уснуть. Идея безумная — но… какой выбор? А потом я свяжусь с родителями… и может, на завтра меня здесь уже не будет!

8.1

Я была в своих комнатах. Придирчиво осматривала себя в узкое зеркало, вмурованное в стенку шкафа с одеждой.

Скромная белая блузка была... никакая. А вот мои ноги почти до колен прикрывала красная юбка. Шиарийцам нравится этот оттенок – и моей шиарийской части в том числе. Тёплый, глубокий, невульгарный… наверно. В любом случае, ничего более подходящего для якобы-свидания в моём гардеробе не имелось. Но я привыкла ходить в студенческой форме – и даже в этом наряде чувствовала себя чуть ли не голой. Так что я накинула светлый пиджак поверх блузки. Ну хотя бы...

Объективно, можно было бы пойти и без пиджака, но я слишком смущалась. Руки тогда были бы открытыми. Да и грудь под "никакой" близкой почему-то прорисовывалась чётче, чем стоило бы.

Зеркальная гладь отражала, как горят румянцем мои щёки. Пальцы чуть подрагивали.

Скоро я увижу деканов и…

Мой хвостик радостно защёлкал раздвоенными кончиками, оповещая, как ему не терпится увидеть этих мужчин и поскорее накрутиться на них серпантином.

— Нет! — строго погрозила я ему пальцем. — Никаких накручиваний! И даже трогать нельзя!…и не уговаривай! Ответ окончательный. Это не свидание. Это миссия. Понимаешь?

Хвостик согласно щёлкнул и обиженно поник, якобы меня услышав — но я подозревала, что золотыш всё равно сделает, как ему вздумается. Не со зла — а потому что ему не терпелось закончить “запечатление”.

Уф…

Я этого не допущу.

Уже прошло несколько часов, с тех пор как я попрощалась с Ларсом и Дрейком. За это время я успела сделать многое. Освежиться, одеться, но главное… хорошенько спрятать порошки, напечатанные на фармпринтере у Рейна, в потайной карман пояса юбки.

Подумать только, у меня есть две дозы порошка для погружения шиарийца в сон. Всё безопасно. Я ведь запомнила формулу, и через общую базу проверила каждый ингредиент и его свойства, не забыв перемежать с запросами рандомных веществ. Чтобы в случае чего мои поисковые запросы никому ни о чём не говорили.

В общем, нейротоксинов или опасных веществ в формуле не было. Мягкий седативный комплекс. Вход в сон ожидается плавный, как и выход, как будто бы шиарийцы сами задремали.

Обычный человек от такого средства проспал бы три дня. Но шиарийцы — куда мощнее — и проснутся утром. Моих теоретических познаний в клинической фармакологии хватало для весьма убедительного прогноза: препарат распадётся и бесследно покинет организм за восемь часов. Едва ли кто-то сможет доказать мою попытку “отравления деканов” – даже если будет прицельно искать именно это соединение в их крови. Не зря стёрла свои запросы из памяти фармпринтера в медпункте! Я всё учла!

В общем — всё должно получиться! Пока Деканы будут спать, я заберу свою флешку. Свяжусь с родителями… и, возможно, исчезну из академии до наступления утра! А если нет… придумаю что-то. Может, перекачаю файл связи на другое устройство — а это верну. Деканы не смогут ничего доказать — ведь ничего и не пропало!

Что может пойти не так?

Конечно… что угодно. Но я настраивала себя на позитивный лад.

Падать раньше выстрела — не мой стиль.

Решаем проблемы по мере поступления и всё такое…

С таким настроем я вышла из комнаты в общую гостиную. К счастью, тут было пусто. Свидетелей у моей опасной выходки не было – ведь я жила в особом блоке рядом с апартаментами деканов, а не в обычном студенческом, где адепты сейчас шумно и весело расслаблялись после тяжёлого учебного дня. Когда, если не сейчас? Ведь отбой через каких-то полчаса…

А мне не до отбоя, да и ужин я благополучно пропустила. Но аппетита совсем нет. Я вся – как сплошной оголённый нерв.

Ведь у меня сейчас важное задание, где цена ошибки – моя сломанная шея!

Вздохнув, я шагнула к апартаментам деканов.

Мои ладони стали немного влажными от волнения.

Я поправила пиджак, глубоко вдохнула, стараясь унять бешеный стук сердца. Хвостик изогнулся волной, нетерпеливо щёлкнул кончиками.

Я подняла руку, чтобы постучать.

Но не успела коснуться кулаком дверной панели, как она отъехала в сторону.

Ларс стоял в проёме.

Его светлые волосы были чуть влажными, будто он недавно из душа. Чёрная космийка плотно облегала широкие плечи. Золотые глаза разгорелись ярче и медленно, горячо скользнули по моей фигуре — вниз и вверх — задержались на шее. Я ясно ощутила, как под его взглядом бешено билась жилка, выдавая мой пульс. Уголки губ мужчины приподнялись, обозначая улыбку.

И лишь от этой улыбки — меня словно окатило жаром.

Уф. Мне УЖЕ хотелось сбежать.

Я не успела ничего сказать, как хвост Ларса мягко скользнул мне на талию. Мужчина шагнул в общую гостиную, увлекая меня за собой.

Следом вышел и Дрейк. Его чёрные волосы были распущены и откинуты назад. Хвост широко обозначил приветствие, и мой золотыш-предатель тут же заинтересованно изогнулся дугой в ответ.

— Веста, — протянул Ларс, его голос был низким, мурлыкающим. — Мы уж решили, что ты передумала.

— Нет, я… Я просто собиралась. Хотела... — Я запнулась, пытаясь угомонить свой хвост, который уже пытался намотаться поверх хвоста Ларса. — ...собраться получше… для вечера.

— Что ж, выглядишь прекрасно, — кивнул темноволосый шиариец.

— Это правда, Веста, — Ларс взял мою руку и оставил на пальцах поцелуй, отчего я впала в совершенный ступор.

— Мы решили, что тебе нужно развеяться, — качнул хвостом Дрейк. — И забронировали столик в ресторане… От академии нас заберёт аэромобиль и…

У меня в груди всё сжалось.

Мне это не подходило! Кто же знал, что они серьёзно отнесутся к “свиданию”.

— НЕТ! Только не это… — поспешно выдохнула я.

Я не хотела закапывать себя ещё больше. Мне просто была нужна моя флешка! И я скоро сбегу — и не хочу усугублять свой обман.

По едва заметным движениям хвостов я считала, что мужчинам мой ответ не понравился.

— Не хочешь в ресторан? — нахмурился Дрейк.

8.2

Деканы провели меня в свои апартаменты — которые состояли из нескольких просторных комнат. Одна из них оказалось овальной гостиной с полукруглой прозрачной стеной, за которой раскинулся вид на космос.

Меня усадили на белый диванчик. А на низкий прозрачный столик передо мной Ларс и Дрейк вскоре поставили напечатанные на их личном фудпринтере закуски-канапе. Я бегло отметила в составе мясо и сыры, которые предпочитают люди. Деканы учли что я частично человек. Как-то это неожиданно… и где-то мило.

— Это... не нужно было, — пробормотала я.

— Нужно, — отрезал Дрейк, наливая в бокалы прозрачный напиток с лёгким мускатным ароматом. — Мы хотим, чтобы тебе было уютно.

— Уютно? — переспросила я, принимая из рук Дрейка поданный бокал. Внутри я ужасно волновалась, но снаружи ничем себя не выдавала. Даже мой хвостик против обыкновения вёл себя прилично, будто заинтересованный странным поведением деканов.

— Да. Мы немного не с того начали, Веста, — черноволосый шиариец сел рядом, его плечо коснулось моего.

Светловолосый Ларс опустился с другой стороны. Взял мою ладонь в свою. Его кожа была горячей. Я замерла, не зная, чего ждать. Ощущала себя кроликом забравшемся в логово тигров. Вот только тигры почему-то решили меня откормить, пережду чем съесть.

— Расскажи нам, Веста. Что ты хочешь от этой академии? Почему ты здесь?

Ох… И что мне сказать? Я поспешно отпила из бокала, пытаясь найти правдоподобный ответ.

— Я... хотела бросить себе вызов.

— А что ты хочешь делать после того, как закончишь учёбу? — Дрейк наклонился ближе.

Его манящий мужской запах заставлял мое дыхание сбиться. Внизу живота разлилось тепло.

Мой голос немного подрагивал:

— Пока что не знаю.

Деканы снова переглянулись.

— Веста, — чёрный хвост Дрейка обвил мою лодыжку. Ласково сжал. — Мы сегодня убедились, что если захочешь, ты здесь со всем справишься. Но разве это место тебе подходит?

— Другого у меня нет…

— Мы можем его для тебя создать.

— Что?

— Как только наш корабль будет готов, мы улетим отсюда. И хотим забрать тебя с собой.

— Что?! — я округлила глаза.

— А до этого времени ты будешь под нашей защитой.

Что-что-что?!

— Ты нам подходишь, — Ларс коснулся моей щеки. — Ты шиарийка. А значит, и сама это чувствуешь, верно?

— Не знаю! Мне надо подумать!

И тут в дверь постучали.

— Доставка, — Деканы поднялись на ноги. — Мы сейчас вернёмся.

Я смотрела на их широкие спины… Рельеф мышц четко прорисовывался под космийками.

И как только деканы скрылись из виду, поспешно достала из-за пояса припрятанный порошок. Пальцы у меня чуть подрагивали, но я сумела аккуратно высыпать две заготовленные дозы в бокалы Ларса и Дрейка. И проследила, что всё растворилось без следа. Чувствовала себя при этом ужасно!

Они мне предлагали… быть вместе! А я…

Простите-простите-простите!

Я правда не могу!

Когда деканы вернулись, я улыбнулась, как мола спокойно, и робко произнесла:

— Мне очень приятно такое услышать. Но… мне надо подумать, — и отпила от своего бокала.

Деканы вернулись на места с двух сторон от меня на диванчике. Дрейк сделал глоток, его хвост лениво обвил мою ногу.

Я смотрела, как они пьют, чувствуя, как моё сердце сжимается. А мой собственный хвостик беспокойно изогнулся.

“Простите…”— снова шепнула я мысленно, когда их глаза начинали терять фокус. Мужчины тряхнули головами, а потом откинулись на спинку дивана. Дрейк нахмурился, что-то хотел сказать… Но лекарство было сильнее. И спустя пару минут мужчины уже спали.

Хвост Дрейка соскользнул с моей лодыжки.

Я сидела ни жива ни мертва. Всё получилось! Но вдруг кольнула тревожная мысль – слишком просто.

Вторая – накатила вдогонку: ничего себе просто!!

Но я прогнала обе. Деканы выпили достаточно лекарства. Оно так и должно было подействовать. Всё идёт по плану. Всё под контролем.

Я упруго поднялась на ноги и протиснулась мимо столика с угощениями, старательно не глядя на спящих деканов. Даже во сне они пугали… Слишком мощные. Слишком опасные. Если поймают с поличным — то мне не жить!

“Этого не произойдёт”, — твердила я себе. А всё же дрожь побороть не могла. Нужно скорее найти флешку!

Я выкрутила на максимум свои способности – спасибо доктору Рейну и его тоникам. Активировала псионический режим – в особом, доступном метаморфам варианте. Комната тут же оказалась испещрена золотистыми энерголиниями – подобно теням – следам – траекториям, по которым ходили деканы. Анализируя ментальные отпечатки линий, я очень быстро поняла, где конкретно искать свою пропажу.

...Устала. Просмотр окружающего пространства в таком режиме пил невероятно много сил. Я словно не спала двое суток! Но... вариантов нет, я же должна найти протокол связи! Скопировать. Стереть с первоисточника. Вернуть пустышку… Ларс и Дрейк и не поймут что я рылась в их вещах…

Прислушалась – бросила быстрый взгляд на спящих деканов. Они лишь мерно дышат. Не двигаются. Спят… Хвосты расслабленно свисают с дивана. Закусив губу, решительно отвернулась от них и полезла во встроенный шкаф, в котором согласно отпечаткам энерголиний моя флешка наиболее вероятно осела…

8.3

Я осторожно просматривала содержимое шкафа.

Если будет что-то вроде сейфа с кодом или открывающимся по биометрии замком – мне конец! Уже представляю невозможную картину — как волоку через гостиную спящих деканов в попытке приложить отпечаток их пальца к замку или отсканировать сетчатку глаза – не приведи космос, если всё замкнуто на биометрию хвоста!

Я даже не притронусь к хвостам шиарийцев!!! Это просто чревато. Даже во сне у них есть боевой рефлекс. Цап! И отстригут мне пальцы… и это в лучшем случае.

Вдох-выдох. Спокойно, Веста.

Всё будет хорошо.

Ты справишься.

Ты уже почти справилась.

Если не в этом шкафу — то вон в том…

В дальней части овальной гостиной напротив окна с видом на космос. Там есть неприметный встроенный шкаф, и это моя новая потенциальная зона поиска. И открывается шкаф по старинке – нажатием.

Я переместилась к нему, и начала проверять…

…в его боковых ящиках было пусто. По крайней мере, в двух верхних. Следующий тоже пуст… А вот в четвёртом сверху – в гордом одиночестве лежала та самая флешка!!!

Я замерла, чувствуя прилив счастья.

…но радость перебило другое чувство!

Слишком просто.

Так быть не должно.

Боевая двойка шиарийцев – гордость флота – сначала позволила студентке себя опоить, а потом ещё и то, ради чего эта студентка всё затеяла – нашлось вот так просто.

Даже не в сейфе.

Но ведь бывает так, что и шиарийские профи ошибаются. Может, они не предали значения флешке. Так ведь может быть.

Я потянула к ней руку, забыв обо всём.

Я была слишком рада…

Наверно… дело было в этом.

Иначе как объяснить, что я всё пропустила?

Первым среагировал мой хвост.

Метнулся назад, на что-то резво накрутился

Но ответом ему был агрессивный зажим – совсем не похожий на "влюблённую косицу" хвостового запечатления. Не больно, но…

Или я просто не успела осознать боль? А вот ужас осознала в полной мере! Внутри всё заледенело.

Пошло меньше секунды.

Дальше – кадр как склейка.

Флешка уже лежит на полу у моих ног, а руки зафиксированы вверху – над моей головой – в жёстком захвате других рук – сильных и горячих.

Один удар сердца, и осознание происходящего — как выстрел из бластера в голову!

Попалась! ЭТО ПРОВАЛ!

Ещё миг – и меня развернули на сто восемьдесят градусов, мои хвост и ноги – спутаны хвостом Дрейка. Мои руки в захвате ладоней Ларса, а его серебристый хвост лёг вокруг моей талии и едва ощутимо дрожит – предупреждающе!

Одна ошибка – и он сломает меня пополам.

Но самое жуткое – их золотые глаза. В них ни тени сна.

И ярости в них тоже нет – а лучше бы была! – в них снисходительное ледяное понимание: мы так и знали, малышка-Веста.

Холод. Приговор. Власть.

Меня словно заморозило изнутри.

Я никогда в жизни ТАК не боялась.

– За кого ты нас принимаешь, Веста? – прорычал Дрейк, показав удлинённые клыки, – за курсантов-первогодок?!

– Брат хочет сказать, – холодно и вкрадчиво подхватил Ларс, – что твоё поведение с самого начала не внушало доверия. Мы пошли на сближение с тобой. Ты, безусловно, привлекательная девушка, но слишком много поступков, которые по совокупности сойдут за военное преступление… Про попытку нас отравить без комментариев.

Серебристый хвост Ларса сполз с моей талии и обвил тугим кольцом шею, однако дышать не мешал.

Пока не мешал.

А лицо светловолосого декана приблизилось, уничтожая личную границу.

Если чуть качнуться вперёд – я поцелую Ларса.

Что?! Поцелую?!

Как мне такое в голову пришло в такой ситуации…

Но эта паническая глупость запустила химический каскад по телу – эти путы хвостов и рук сильных мужчин на мне. Да, они меня обездвижили по технике, но… почему это так горячо?

За лоном сладко сократилось.

Мой страх, ужас от потенциального разоблачения – поджёг моё неуместное влечение к этим шиарийцам как сухую листву.

И мне уже было не остановить новую фазу своего тела. Слишком много тактильности, их запах, обострённый гневом, который они от меня так умело скрывают. А их гнев – так похож на вожделение! Биохимически, эти состояния – близнецы, только знак меняется.

В ушах зашумело. Но я всё ещё разбирала слова Дрейка:

– … изъяли подозрительный объект с протоколом связи… должны выйти на связного… пытались завербовать тебя, Веста…

Что-что-что он говорит?!

Какие-то слова.

Но я слышу звук глубокого голоса. Безупречного самца. И все мои мысли опасно кружат вокруг того, что этим двоим было бы правильно меня покрыть. А если они этого не сделают – будет противоестественно. Странно. Преступно.

– … Веста?!

– ...а?

Пытаюсь сфокусировать взгляд.

– Тебе что плохо, Веста? – Дрейк внимательно смотрит мне в глаза и осторожно ослабляет хват своего хвоста на мне. И мой хвостик-золотыш тут же мягко выворачивается из плена. Поднимается во всю длину вне поля зрения деканов. Как змея перед атакой!

...И теперь мой хвост за их спинами.

И я ничего не могу поделать…

Только наблюдать, как он раскрывается цветком.

Кончиков – очевидно, больше, чем должно быть у шиарийского хвоста.

И они все они насыщенно-алые – точно я обмакнула их в кровь!

Мне конец.

Хвост завершил запечатление.

И хуже уже не будет.

… А нет.

Хуже стало почти сразу.

Деканы ощутили «танец» моего хвоста за своими плечами.

И оба резко развернулись к нему!