– Худая какая! И волосы пегие. Ну ничего, пойдет.
– Куда это пойдет?
– Да со мной и пойдет, куда ей деваться?
Я стояла посреди площади, похожей на базарную. И на меня пялились какие-то люди. Как я здесь оказалась, сама не поняла.
Последнее, что помню – бежала за маршруткой, поскользнулась на схваченной ледком луже… и вот теперь мужик в кудрявой шапке критикует мою подтянутую предновогодней диетой и залом фигуру и сделанное к празднику колорирование. У меня вся премия на это ушла.
В глазах немного расплывалось. Проморгавшись, я смогла лучше разглядеть происходящее.
И правдаЮ будто ярмарка какая-то или рынок. Вымощенная площадка, длинные ряды, палатки торговцев.
– Никуда я с вами не пойду! – возмутилась я, потому что мужчина, предъявивший на меня права, уже за руку тянул. Его толстые крепкие пальцы казались сделанными из железа. Было больно, неприятно и страшно.
К тому же, от грубияна воняло какой-то сивухой.
А окружающие просто пялились, кто равнодушно, кто с любопытством.
– Глупая! – мужчина рассмеялся, я посмотрела на него внимательнее и поняла, что это у него не шапка кудрявая, а прическа такая. Пышная черная шевелюра в мелких завитушках, до плеч длиной. – Чего трепыхаешься? Счастья своего не понимаешь пока.
– Смирись, деточка, тебе еще повезло, – прозвучал позади меня сердобольный старушечий голос, – Вальт хотя бы притон не содержит.
– Да что происходит, может кто-то сказать? – завопила я, пытаясь вырваться из грубых чужих рук.
– И правда, ты б хоть девчонке намекнул, что с ней сталось, – пробасил еще один зритель, высокий пожилой мужчина.
– Да много чести, перед каждой попаданкой соловьем разливаться, – фыркнул Вальт, – они у нас все равно быстро заканчиваются.
Попаданкой?
Что это значит?
– Ну да ладно.
Грубиян перестал меня тянуть и неохотно объяснил:
– Ты – попаданка. В вашем мире все равно не жилец была бы. А у нас тут портальная площадь. Ваши к нам сюда порой влетают, и кто замечает попрыгунью и сдает магическому департаменту, получает право определить ее судьбу. Я твою уже для себя определил.
Вальт довольно гоготнул, и я догадалась, что перспективы весьма печальные. Мужлан тут же это подтвердил, игриво шлепнув меня ниже спины и масляно улыбнувшись.
– Надеюсь, под одежей у тебя не только лишь кости одни, а и подержаться есть за что, – выдохнул он мне в лицо.
Какой же тошнотворный запах!
– Сейчас разрешу по-быстрому все формальности и пощупаю, что за подарочек мне великие повелители Озера приготовили!
Вальт облизнул свои толстые, будто наизнанку вывернутые губы и на меня накатил приступ паники.
– Дорит, вот ты где! Дайте пройти, люди добрые.
Через толпу, что уже начала собираться на площади, пробивался высокий молодой человек в распахнутой длинной то ли шубе, то ли дубленке, под которой виднелся элегантный, но старомодный костюм-тройка.
В левой руке мужчина держал щегольского вида тросточку, которой беззаботно помахивал.
– Ну, и куда ты опять от меня убежала? Сапожки хорошенькие в лавке заметила и притянулась?
Он улыбался, глядя мне в лицо, открыто, радостно, будто хорошо со мной знаком. Но я его совершенно точно видела впервые в жизни. Такого симпатягу я бы запомнила. Короткие темные волосы аккуратно уложены, черты лица ровные, аристократичные. Прямой нос, пухлые, красиво очерченные губы. Густые брови чуть надменно изогнуты, темные глаза иронично прищурены. Чувствуются в нем лоск и некоторая избалованность. Но при этом от фигуры веет такой мужественностью, что в слабости и капризности незнакомца заподозрить невозможно.
– Руки от моей жены убери, – мужчина свысока взглянул на Вальта.
– Чего? – лицо кудрявого вытянулось. – Какая еще жена?
– Законная, – все так же спокойно сообщил красавец и подмигнул мне, – Дорит Метлер. А я ее супруг, Рудольф Метлер. Прибыл с дипломатической миссией из соседнего королевства. Жена моя приехала позже моего, и я сейчас делаю вам услугу, растолковывая столь очевидные вещи. Не хочу доводить до международного конфликта.
– Да не может она быть вашей супружницей, – протестовал Вальт, – я ее тут нашел, на портальном пятачке. Куда всех попаданок выбрасывает.
– И что, ты видел, как моя Дорит в этом пятачке появилась? – в голосе Рудольфа зазвучало презрение. – Хотя от тебя так несет, что могло показаться еще и не это.
Пока мужлан подбирал слова, чтобы отстоять свое право увести меня с собой и распорядиться моей судьбой, как ему заблагорассудится, Рудольф полез в карман. Достал несколько диковинных серых купюр большого размера, аккуратно вытащил мою руку из лапищи Вальта и вложил в его неуклюжие мясистые пальцы деньги.
– Спасибо, милейший, что помогли мне жену найти. А то мы бы еще полдня друг за другом по вашей ярмарке бегали. Дорит ваши обычаи еще не знает, вот и залезла, куда не следовало.
Вальт захлопал глазами, открыл рот, а потом глянул на бумажки в своей руке и тут же поспешил варежку прикрыть. Видать, хороший откуп получил.
– Так что, не попаданка она? – разочарованно спросил кто-то.
– А очень уж похоже было.
– Ошибочка вышла, любезные граждане, – улыбнулся Рудольф, цепко ухватив меня за локоть, – пойдем, милая.
И силком повел меня прочь от уже начавшей расходиться толпы.
– Но… я не ваша жена! – зашипела я, когда поблизости никого не осталось.
– Я в курсе, – холодно ответил Метлер, – желаете, чтобы я позвал дружище Вальта и сказал, что обознался? Или проявите благоразумие, перестанете упираться и сядете в мой кабриолет? Я за вас, между прочим немало денег сейчас отвалил.
Куда я попала?
И не получится ли, что изысканный Рудольф Метлер куда опаснее бестолкового, но понятного Вальта? Ведь он только что обманул всех и фактически похитил меня на глазах у кучи народа. Может он маньяк?
Человек, выдающий себя за моего спутника жизни, привел меня к штуковине, которую он назвал “кабриолетом”.
Мы снова ехали в кабриолете, все с тем же угрюмым водителем в шинели. Я соображала, о чем мне надо будет обязательно поговорить с Рудольфом.
Сколько в этом мире месяцев? Дней недели? Как все они называются?
В каком городе Изодии мы живем сейчас, кем работает мой муж… божечки, муж.
Мама моя постоянно вздыхала и сетовала, что мне двадцать пять скоро, а я до сих пор не пристроенная и даже парня у меня нет.
Теперь вот целый барон в супружниках имеется.
– Мой господин, – сказала я самым кротким из всех доступных мне диапазонов голоса, – здесь, в Изодии, очень мило. Но я ожидала, что в таком великом королевстве дома будут с золотыми крышами.
Водитель на своем месте подпрыгнул.
– Милая, – мелодично и очень приятно рассмеялся Рудольф, – мы с тобой сейчас не в самом богатом квартале, но и тут куда приличней, нежели в нашем родном Пинартесе. Особенно в городке, откуда ты родом, Мертере.
– Да, я понимаю, – вздохнула я притворно, – однако, ожидала, что роскошь и великолепие поразят меня с самого порта Изодии.
– Все впереди любовь моя, все впереди, – Рудольф погладил мою руку, – ты и не представляешь, сколько всего интересного нас с тобой ждет.
Скорость, с которой ехал кабриолет, была небольшой. По моим прикидкам, где-то около сорока километров в час.
Мы все больше удалялись от нашей гостиницы.
– А дом, в котором мы будем жить, в этом же районе? – продолжала я вопрошать.
– О нет, дорогая Дорит, сам министр Менфио обещал поселить меня ближе к королевскому замку. А это лучший из районов этой благословенной страны. В центре столицы, Изенплао.
Так, с географическими названиями и их запоминанием у меня все хорошо, по долгу службы. Однако все равно лучше притормозить с выпытыванием информации, тут Руди прав.
Я искоса посмотрела на своего самовыдвинутого супруга. Выглядит как типичный сердцеед и бабник. Взгляд нахальный, это легко разглядеть, даже когда он в профиль. Благородный, четкий профиль. Не каждому монарху с такой чеканной физиономией повезло родиться.
Небрежная, ироничная ухмылка, кажется, вообще не сходит с его пухлых чувственных губ.
А у нас с ним одна спальня. С широкой супружеской кроватью. Как мы там будем располагаться? Или он на диванчике в гостиной ляжет?
Хотя, если судить по повадкам Руди, он меня там уложит. И креслице подставит, чтоб не упала с узкого ложа.
Как он там сказал – для нас любая жизнь в радость, поскольку у себя мы все равно выбыли?
Так что не стоит ждать от него особых любезностей. Тем более сейчас он мне одежду купить собирается, чтобы я тут не очень своим пуховиком диссонировала с окружающей средой.
Между тем, пейзаж вокруг менялся. Становился богаче. Дома выглядели более нарядно, а вдали я разглядела что-то похожее на дворец. А потом еще один.
– Как далеко отсюда знаменитое Озеро? – я вспомнила о главной здешней достопримечательности.
– Всего-то три милорина, – отозвался мужчина за рулем.
Да, мне это о многом сказало!
Уверена, что мне не показалось – Рудольф хмыкнул. Как мне разбираться в местных единицах измерения? Ведь если я попробую уточнить про эти милорины, мне чего доброго скажут, что по времени это какие-то пять пипингуперов пешком.
Неужели я больше никогда не смогу вернуться домой?
Мне тут не нравится. Муженек скалит зубы, пусть и безупречные, жизнь моя стоит столько, сколько он за нее заплатил похотливому Вальту. А королевство, в котором мне торчать с этим красавчиком целый год, населено сплошными эгоистами с манией величия.
– Прибыли! – прогнусавил водитель. – Ярмарочный городок.
Кабриолет остановился у высокого здания, похожего на наши торговые комплексы, только с островерхими крышами.
– Поднимай свой очаровательный зад, любовь моя. Будем делать из тебя женщину, достойную Рудольфа Метлера. Хотя бы внешне.
Вот же козел самовлюбленный!
– Рада, что ты оценил достоинства моей фигуры, милый, – чопорно ответила я, подавая ему руку.
Нахал помог мне выбраться из кабриолета, так ослепительно улыбаясь, что в него можно было влюбиться сразу же и безответно. Вряд ли такой на любовь способен к кому-то другому, кроме себя.
Мы под ручку чинненько вошли в парадный вход и оказались в просторном холле, заполненном торговыми рядами.
– На первом этаже в основном фермерские продукты. На втором – салоны красоты, колдовские артефакты, бижутерия и всякие дамские мелочи. Мы туда тоже зайдем. Но начнем с четвертого этажа. Там лучшие магазины одежды.
– А на третьем что? – стало мне интересно.
– Все для мужчин, – усмехнулся Руди, – можешь там покупать подарки для любимого супруга.
– Обязательно. Как только им обзаведусь.
– А ты остра на язычок, – хмыкнул Рудольф, пока мы поднимались по лестнице на четвертый этаж, – может, и не стоило спасать тебя от Вальта. Ты бы сама его заболтала.
– Ты теперь все время будешь меня этим попрекать? – вздохнула я. – Можно подумать, тебе это было совсем не надо. У кого все жены закончились и пришлось вылавливать попаданок на улице?
– Хм. Наш фальшивый брак будет нескучным, дорогая, – промурлыкал Рудольф мне в ухо, приобняв за талию.
Со стороны ни дать ни взять, влюбленная парочка. От его дыхания у меня мурашки побежали от шеи вниз. Привлекательный мужик, ничего не скажешь.
А мы между тем вынырнули в прекраснейшем месте.
Четвертый этаж оказался до странного похож на наши торговые центры. Бутики, салоны брендовой одежды, казалось, все тут было.
Однако модели были своеобразные. Не скажешь, что совсем уж древность, но и на современные, привычные мне наряды не похоже.
– Новая коллекция от “Белендиды”! – зазывала нас продавщица в крайний бутик.
– А у нас скидки на вечерние комплекты, – пыталась ее перекричать конкурентка из магазинчика напротив.
– Так, девочки, хватит горланить, это явно мои клиенты.
По светлому, выстланному белым мрамором полу к нам уже подбегала полненькая рыжая женщина, одетая, как цыганка.
Утро было странным. Описывать в деталях не буду. Понять меня сможет только та, что сама когда-нибудь просыпалась в другом мире, уверенная, что все произошедшее накануне было дурным сном. Но вместо привычного до каждой мелкой трещинки потолка увидела нечто с претензией на средневековую лепнину.
– Доброе утро, дражайшая супруга! – услышала я прямо над своим ухом. – Ты все же не доверяешь моей благопорядочности. Поэтому твоя левая нога вот-вот окажется на полу.
Действительно, я лежала на самом краю, на спине, и таращилась в… сама не знаю, куда. Взгляд мой прыгал с затейливой люстры на бархатную портьеру, а затем карабкался по стенкам, пытаясь уцепиться хоть за что-знакомое.
Итак, я все же Дорит Метлер. Жена заносчивого и самовлюбленного барона Рудольфа Метлера, который до невозможности хотел провести год своей жизни в сказочном царстве-государстве Изодия. Поэтому на ком-то женился, оформил соответствующие документы, а потом… Что потом? Каким-то образом вновь оказался одиноким интересным мужчиной. И так бы наверняка жил долго и счастливо, если бы ему зад не начало припекать необходимостью предъявить супругу, чтобы получить желанную элитную жилплощадь.
– Доброе утро, – буркнула я, свесив ноги с кровати.
– Сегодня мы едем в посольство, душа моя. За обещанными грамотами на имение. Дональд сказал, что так дело пойдет быстрее. Иначе они еще пока раскачаются после празднования Новогодья.
– Вы тоже его в эти дни отмечаете? – стало мне интересно.
– Не просто в эти дни, а прямо-таки сегодня в ночь и начнем. Поэтому надо успеть потрясти этих благородных бездельников, пока они не ушли в спячку. Так что собирайся и пойдем в зал для приема пищи.
Я поняла, что предыдущие сутки питалась скудно и чуть ли не на бегу. Да мне и кусок в горло не шел. Вчера, когда ужин принесли, я к нему почти и не притронулась. Сейчас же организм требовал компенсации.
Поэтому я не стала выпендриваться. Пошла умылась, провела пару раз по волосам заговоренной расческой, купленной в лавке магических аксессуаров, и стала краше прежнего. Правда, я заметила, что с утра моя кожа выглядит свежее, чем обычно. И глаза сияют. Возможно, это действие той самой благословенной силы Изодии. Ведь даже противный Вальт мог похвастать роскошной густой шевелюрой. А продавщицы, что мне вчера помогали, выглядели так, словно им делали крайне удачную подтяжку лица. Даже у отнюдь не юной Лианны я морщин почти не заметила.
Выбрав из вороха купленной одежды самое нарядное, я предстала под придирчивые очи Рудольфа.
– Ну, вполне пойдет, – сказал он с деланным равнодушием, но я видела, как в глазах его мелькнуло чисто мужское одобрение. А на голых плечах, кокетливо выглядывающих из ярко-красного платья с белой оторочкой, взгляд Метлера задержался чуть дольше положенного.
– Накинь пелерину, не то застудишься. Зима на дворе.
Он произнес это отрывисто и как-то недовольно. И отвернулся. Ну и ладно. Через год разведусь с тобой, бука, да найду себе тут мужа получше.
Или не найду. Буду наслаждаться заслуженной свободой.
Завтрак проходил в роскошном сияющем зале. Весь он был отделан под серебро, а над столами порхали блестящие подносы на крылышках, наполненные тарелками с едой.
Блюда вполне обычные для утреннего приема пищи. Творожок, кажется, даже с изюмом, что-то похожее на кашу. И, о благословение, яичница!
Еще были бутерброды,тарталетки, наполненные крохотными порциями с салатиками.Так же я разглядела маленькие мисочки с чем-то зеленым.
– Это что, гороховая каша? – не поняла я.
– Мятный эльшбуп, – невозмутимо ответил Рудольф. Он продолжал наслаждаться тем, что я ничего не знаю и по-дурацки себя чувствую.
– Очень по-взрослому, смеяться над моим неведением, – сердито сказала я.
– Я тебя обидел, милая? – он улыбнулся так сладко, что я поняла – опять издевается.
– Нет, – пожала я плечами, – чего еще ожидать от такой незрелой, помешанной на собственном благополучии личности? Давай сюда свой эльшбуп.
И я протянула руку к парящему подносу. Сильные пальцы перехватили мое запястье. Сжали так, что наверняка синяки останутся.
Улыбка стала еще шире, но зубы Рудольфа почти не разжимались, когда он то ли сказал, то ли прошипел:
– Осторожнее, моя милая. Если я внезапно овдовею, конечно, будет очень печально. Но положенный мне год я уже и так смогу себе выпросить. Так что не шути со мной.
– Дорогой, тебе не кажется, что мне черный подойдет лучше? Блондинкам он больше к лицу.
Я постаралась улыбнуться ему так же широко. Со стороны мы наверняка казались парочкой плохих актеров в шаблонном насквозь сериале.
– Или у вас принят другой цвет для траура?
– Нет, мы скорбим в черном цвете, – Рудольф ослабил хватку, а потом и вовсе отпустил мою руку.
– Давай не будем о плохом, душа моя, – прощебетала я.
Когда ты работаешь учителем, каждый день приходится усмирять непослушных детишек, которые постоянно проверяют тебя на прочность и прощупывают границы. Так что контактировать со сложными и малоуправляемыми людьми мне не впервой.
– У нас с тобой впереди год прекрасной жизни в благословенной Изодии, мой господин.
Последнее я постаралась выделить особо, чтоб ему тошно стало. Не люблю, когда мне угрожают. Уверена, брюнетик блефует. Не станут его тут утешать целый год, да еще в выделенном “люксовом” жилье. Дадут квартирку,хорошо если в центре. Но не семейный дом. А у нашего барона замашки герцогские.
Рудольф ничего не ответил, просто сел наконец-то завтракать.
Еда в Изодии оказалась вкусная, качественная. Чувствуется что все натуральное. И кажется, я начинала понимать, в чем уникальность этого магического государства. С каждым кусочком пищи я чувствовала, как в меня поступает энергия.
– Поглощай кушанья медленно, – поучал меня вполголоса Руди, – так сила Озера передается едоку.
– Сила Озера? – заинтересовалась я.
– Да. Блюда для дорогой кухни делаются из урожая, собранного с полей, которые орошаются водой из Озера. И скот поят ею же. А в этом отеле все на высшем уровне.
Зайдя в просторную прихожую, Рудольф присвистнул.
– Отличный домик, правда, любимая?
– Да, я о таком как раз мечтала!
Я сложила руки на груди и изобразила восторг. Впрочем, это было несложно. С порога и правда мне все очень понравилось.
Спектакль мы играли для троих слуг, которые дисциплинированно выстроились перед нами. Наш провожатый уже попрощался и уехал готовиться к Новогодью.
– Рады приветствовать господ Метлер, – церемонно поклонился нам старший из всей процессии. Пожилой мужчина с белыми волосами, собранными в хвост. Черты лица его были удивительно благородными. Большие спокойные серые глаза, ровный тонкий нос с легкой горбинкой, тонкие губы в рамочке усов и окладистой бороды. Тоже белых.
В левом ухе – увесистая серебряная серьга, весьма меня удивившая. Присмотревшись, я увидела, что на ней изображено что-то вроде герба. Крылатый мужчина с копьем держит что-то в руке.
И то же самое – на приколотых к платьям двух остальных служанок жетонам.
Одежда на всех была форменная, в фиолетовых тонах. Передники на женщинах розоватого цвета.
– Меня зовут Эдвин, – представился слуга, – я управляющий домом Лимвер, в котором вы проведете, я уверен, прекраснейший год. Один из лучших в вашей жизни. Это моя супруга Женн и наша дочь Олив.
Я беглым взлядом оценила помощниц. У Олив лицо равнодушное, как бы она не старалась улыбаться. На вид ей лет восемнадцать, не больше. А под радушием Женн явно виделось мне недовольство. Не рада она новым хозяевам.
– Кроме нас, в поместье еще имеется повар и два его помощника. За парком ухаживает садовник.
– Штат, конечно, маловат, – вздохнул Рудольф.
– Всех остальных рассчитали, когда скончался Грег Лимвер, – вежливо ответил Эдвин, – последний хозяин этого поместья. Если вы захотите нанять новых слуг, это уже будет за ваш счет. В программу содержания дипломатов входим только мы.
– Благодарю, – кивнул мой муж, – можете показать нам покои. Наши вещи привезут к вечеру. И хотелось бы обсудить праздничный ужин.
– Праздничный? – удивилась я.
– Конечно, милая! Сегодня же канун Новогодья! Завтра мы обязательно отправимся праздновать в город, но сегодня у нас с тобой тихий семейный ужин.
Наша спальня оказалась на втором этаже. Рядом – отведенная мне комната, с большой гардеробной. Кабинет мужа был на третьем этаже.
Закрыв за нами дверь, Рудольф запрыгнул на огромную кровать и похлопал ладонью рядом с собой, приглашая меня присоединиться.
Я выпендриваться не стала, но легла на социальной дистанции.
– А теперь растолкуй мне, что такое было у вас в посольстве, — потребовала я, – почему этот ледяной обалдуй меня чуть ли не облапал. И как вообще дипломат может стреляться на дуэли? Разве у тебя нет статуса неприкосновенности?
– Чего? – скривился Рудольф. – Какой еще неприкосновенности? Я непорочная дева или мужчина в расцвете сил?
– Но ведь тебя могут убить! – воскликнула я.
– Будешь скучать по мне, крошка? – Рудольф игриво подмигнул.
– Да сто лет бы тебя не видеть! – раздраженно бросила я. – Но что будет с твоей дипломатической миссией, если ты окочуришься?
– С миссией все хорошо будет, – Рудольф зевнул, – у нас много желающих сюда поехать. А тебя отправят на родину. В Пинартес, разумеется. Где ты будешь скорбеть по мне десять лет. А потом сможешь выйти замуж. Пусть уже и не так удачно.
– Вот бестолочь, – в сердцах выругалась я.
– Дорит, – Рудольф сел в кровати, – запомни, в Изодии нельзя позволить себе быть рохлей. Если бы я спокойно смотрел, как этот ледяной дракон тебя обхаживает, это значило бы, что я готов сдать не только собственные позиции. Но и легко пропущу решение, которое ущемляет права моей собственной страны! А ведь сейчас я – ее лицо.
– Скажи мне, лицо, какие у тебя вообще тут задачи, кроме того чтобы с драконами драться?
Известие, кем является громила Хонвер, меня напугало. Дракон, значит. Они тут существуют и довольно нагло себя ведут.
– Ну… Задач очень много. Например, я сижу в своем кабинете и рассматриваю заявки от жителей Пинартеса, которые мне пересылают. И выношу решение, отклонить их сразу или передать дальше для оформления гостевого проживания. А если у этих людей уже на месте возникают проблемы, они тоже приходят ко мне. Кроме того, я бываю на советах, когда решаются вопросы взаимодействия между нашими странами. Комментирую новости, поступающие из моего государства. Помогаю решить вопросы, которые порой всплывают между гостями из разных королевств. Если мой соотечественник затронет интересы другого приезжего и наоборот. И это только часть моих обязанностей, Дорит. Твой муж – серьезный и уважаемый человек.
– А ты единственный посол Пинартеса?
– Нет, есть еще один, он занимается экономическими и торговыми контактами между Изодией и Пинартесом.
– Всего двое! Это и правда очень ответственно, – восхитилась я.
– А ты думала! – подбоченился Рудольф.
– Вот объясни мне, ответственный мой, – прищурилась я, – этот милашка-генерал говорил, что не прочь расчистить место рядом со мной. Что он имел в виду? Смешанные браки тут запрещены, как я поняла. И если он тебя переселит в мир иной, мне в Пинартес ехать придется. Верно?
– О, небесные озера! – я округлила глаза, а потом еще и завизжала для убедительности, чтоб стоявшие позади слуги хорошенько подпрыгнули.
– Это же лисичка фенек! Рудичка, какой ты милый! Позаботился о подарочке для своей Карамельки!
Рудольф, не совладав с лицом, скривился, а я украдкой показала ему язык. Как мне показалось, рыжий гость его в восторг не привел. Поэтому захотелось слегка напакостить.
Мелко?
Но в моем положении радуешься каждой возможности если не укусить, так хоть ущипнуть.
Представьте себя на своем месте – вы в чужом мире, куда совершенно не собирались попадать, и тут выясняется, что, видите ли, вам и такое должно быть за счастье. Будто вы сюда сами просились!
Прав никаких, опасностей полно, муж приятный только для окружающих.
Рудольф натужно улыбнулся и принялся ловить зверя.
Ушастый, головастый фенек зашипел. Может, он бешеный? Интересно, тут есть аналог ветеринарной службы.
Фенек цапнул Руди за палец. Он мне уже почти нравится!
– Ну, скорее дай мне его на ручки, подержать! А то сам играешь!
Я надула губки и топнула ногой. Нет, ножкой.
– Конечно, милая! – Рудольф справился с диким животным и выпрямился, держа его на весу. – Вот, прими мой подарок в честь Новогодия. Друг, которого ты заслуживаешь!
В школе я семь лет провела в кружке экоактивистов. Поэтому сграбастать рыжего для меня труда не составило. Я знала, как его взять, чтобы избежать укуса.
Наблюдая, как лихо я управляюсь с приблудышем, муженек продолжал:
– Я, конечно, хотел подарить тебе дорогое колье, до сих пор не понимаю, почему ты выбрала… это.
– Милый, я же не сказала, что именно выбрала! – проворковала я, идя обратно в зал, убаюкивая пригревшегося на руках лопоухого. – Ты у меня мужчина щедрый, можешь себе позволить и то и другое.
Рудольф клацнул челюстями.
Шах и мат, дорогой.
– Метрис! – возмутился Эдвин. — Вы собираетесь поселить это животное в доме?
Он даже покраснел.
– Разумеется! – холодно сказал мой муж. – Это желание моей супруги. И если я с ним согласился, то вам надлежит сделать то же самое!
Ах ты ж, моя зайка!
Я благодарно улыбнулась Рудольфу, понимая, что он так сказал вовсе не чтобы меня поддержать. Ему не нравятся слуги-доносчики и хочется, чтоб им жизнь медом не казалась.
– А клетку ты еще не заказал? И еще нужен ошейник и поводочек. Желательно со шлейкой. И малышу надо специальное питание.
Если бы рядом не вращал глазами дворецкий, Рудольф не преминул бы предложить отправить питомца в лес, чтобы потом его навещать, сколько душеньке моей угодно. Но ему приходилось изображать мужа, который ради меня луну с неба зубами снимет.
– Сейчас все эти конторы отдыхают, завтра мы поедем в лавку, и ты сама все подберешь, любовь моя.
Меня стошнит от этого сиропа. Терпи, Дарья… то есть Дорит.
Я отлучилась в покои, чтобы устроить лисичке временную лежанку или домик. Внеся зверька в будуар, выпустила его на кушетку. И поняла, что животное то ли домашнее, то ли тут все такие, ручные. Фенек спокойно принялся обустраиваться на лежанке, не делая попыток убежать или зарычать.
Сбежал от кого-то?
При этой мысли я почувствовала укол разочарования. А вдруг хозяин объявится и его заберет. Ведь не только лисенок пригрелся, но и я. Мне так приятно было держать теплое, тяжелеющее по мере расслабления тельце. И очень хотелось, чтобы это был мой личный лис.
– Вот бы ты тоже попаданец был, и тебя тут искать не стали, – вздохнула я, шаря по полкам шкафа. Мои усилия увенчались успехом. Я нашла тоненький кожаный ремешок, из которого можно сообразить поводок. И наоборот, толстый кожаный браслет с изящной серебряной пряжкой. На худенькой шейке фенека он будет смотреться как ошейник. Отличный временный вариант!
Я показала находку лисичке.
– Пойдешь со мной к гостям, или тут спать будешь?
Зверек издал какой-то не опознаваемый звук и положил голову на лапы.
– Значит, оставайся здесь, – решила я, – надо бы имя тебе придумать. Хотя бы временное. Уж не знаю, заявится ли за тобой хозяин, но как-то обращаться надо… Ленни? Лунни? Лурри?
Зверек даже ухом не повел. Я продолжила:
– Ириска? Фокс? Фокстрот?
На последнем имени он чихнул.
– Не нравится? А как тебе Финик?
Малыш похлопал глазками.
– Ну, будешь Финик, значит, – постановила я, – ладно, веди себя прилично. А я пошла.
Но стоило мне отойти к двери, фенек Финик спрыгнул с кушетки и побежал за мной.
– Тогда извольте надеть галстук, джентльмен, – строго сказала я, взявшись за импровизированный поводок.
Я готовилась к тому, что животное будет кусаться и рычать. Но Финик неожиданно спокойно позволил себя пленить. От этого мне стало еще грустнее. Точно домашний.
Вскоре мы с ним спустились. И лучше бы я этого не делала.
Эпичная сцена ждала меня в гостиной. Друг напротив друга стояли мой муж Рудольф и наглый генерал Хонвер. Его-то сюда какая нелегкая занесла?
Выражения лиц у пареньков были такими, что их можно для мемчиков использовать. Ноздри раздуваются, глаза сузились, губы чуть ли не по диагонали. У Рудольфа кулаки сжаты, корпус чуть наклонен вперед. Мне казалось, он зарычит вот-вот. Готова была поклясться, что у него волосы на загривке встали вертикально.
Великолепный драконий мужчина Амвер Хонвер стоял прямо, руки скрестив на груди. Правую ногу выставил вперед. Голову назад закинул. И смотрел так злобно-презрительно, что я догадалась: между мальчиками терки были еще до того, как Руди представил меня в посольстве в качестве своей благоверной.
В голове моей завертелось:
"Они сошлись - вода и камень,
Стихи и проза, лед и пламень
Не столь различны меж собой".
Я с удивлением поняла, что Рудольф в росте почти не уступает дракону, который мне казался просто огромным. Да, у Амвера плечи шире, словно он под одежду булыжники подкладывает. Но и мой муж рядом с ним птенчиком не выглядел. Вполне себе рыцарь, способный одолеть дракона!
– Повторим важные моменты. Ты – моя жена Дорит, вместе мы два года, но женаты совсем недавно. Сочетались тайным браком, потому что так романтичнее, поэтому даже в наших газетах нет картинок со свадьбы. На “мягкий месяц” я увез тебя в Лоттию. Это южная страна, куда любят путешествовать новобрачные.
Рудольф ходил передо мной взад-вперед по спальне, а за ним след в след смешно семенил Финик, что не давало мне сосредоточиться. Но я старалась не расхохотаться, лишь гасила улыбку.
Руди полностью при параде: темно-синий камзол, застегнутый на все пуговицы, так что рубашки не видно, черные брюки в облипочку. Высокие сапоги начищены так, что в них Финик отражается в деталях.
На боку – шпага с витым эфесом, в дорогих ножнах.
– Ты знакома с моими родителями, Эрмандом и Лайдой. Они с тобой тоже, кстати. И если им придет запрос, они подтвердят этот факт.
– Подожди, а как мы с тобой встречались два года и никто меня не видел? – уточнила я. – Кроме твоих родителей.
– У нас мезальянс. Ты девочка из небогатой семьи, жила в провинции. Мы познакомились, потому что я к вам по делам заезжал.
– А мою семью не найдут что ли, при желании? – прищурилась я.
– Поверь, милая, насчет этого все предусмотрено, можешь не опасаться, – успокоил меня Рудольф.
– Так сколько мы женаты-то, касатик? – уточнила я.
– Церемония состоялась за два месяца до моего назначения послом в Изодию. Мы успели съездить в путешествие и потом я отбыл сюда. Поверь, из другой страны не так просто навести все нужные справки о ком-то. Тем более если это дипломат. Главное – документы в порядке и ты здесь, со мной.
– Если ты все рассказал, можем ехать, – решила я, – а то мне внутри этого платья уже некомфортно.
В честь бала меня упаковали в наряд истинной леди. Тугой корсет. поднимающий грудь чуть ли не к подбородку и три слоя натянутых на кринолин юбок. Я надеялась ведь, что у них такое не в моде!
Плечи, разумеется, открыты, но полагается полупрозрачный шарфик. Такой легкий, словно его пауки сплели.
– А как зовут моих родителей? – вспомнила я, уже цепляя на Финика новенький, украшенный полудрагоценными камнями ошейник. Нам его доставили из лавки.
– Айра и Эмма, — ответил Рудольф. Я заметила, что он перед этим замешкался, будто вспоминал.
– Руди, – не вытерпела я, – скажи мне уж начистоту, существует ли на самом деле эта семья? В которой я дочка Дорит.
– Тебе важно знать, кого и как зовут, – холодно усмехнулся Рудольф, – проще, если ты будешь считать их настоящими. Так звучит убедительнее.
Больше я от него ничего не добилась. Необходимость добывать информацию урывками меня бесила. Но в целом я понимала стратегию мужа. Если он вывалит на меня сразу всю методичку, я половину забуду. А добытые таким трудом знания уж точно сохранятся в памяти надолго.
– Не искри, любимая, – Руди подал мне руку для выхода, – завтра у меня начинается работа и ты можешь хозяйничать в нашем гнездышке до самого вечера.
– А еще завтра ты должен назначить дату дуэли своему врагу, – мрачно напомнила я.
– А это вообще не женская забота, – отмахнулся Рудольф, – ты главное — не кинься ему на шею на нынешнем балу. Он ведь тоже там должен быть.
И мы отправились на светское мероприятие.
Бал проводился в том же здании, где и находилось посольство.
Пространство у крыльца заполнено кабриолетами. Подхватив одной рукой Финика, а другой приподняв подол, чтобы не мести снег, я шла за мужем, опуская глаза, как и положено приличной женщине. А Рудольф приветливо махал всем, кого видел.
Празднество было организовано на втором этаже, в зале, который так и тянуло назвать колонным.
Он был уже заполнен людьми, а они все продолжали прибывать.
– Барон и баронесса Метлер! – зычно провозгласил распорядитель.
Все те же взгляды любопытных. Как удобно их делить со своим питомцем.
Мы с Руди решили, что надо обязательно фенека взять на бал. Он и моя изюминка, и позволяет легко переводить разговоры с моей биографии.
К тому же если Финик волшебное существо, его вовсе нельзя оставлять одного. Такие создания считаются весьма ценными и по легенде их порождают воды Озера. Того самого, с большой буквы.
Зал оформлен богато. Изящные столики на четыре, шесть и восемь мест круглой и прямоугольной формы расставлены так, чтобы не мешать передвигаться. В центре — большая площадь для танцев и общения. Сцена, с которой будет вестись праздник и вероятно выступать творческие коллективы, имелась тоже.
Нас отвели к шестиместному прямоугольному столу, за которым уже сидела незнакомая пара. Пожилой сухопарый мужчина в кудрявом парике и полненькая рыжая женщина.
Нас представили друг другу. К моему удивлению, дипломатом оказалась как раз дама! Эвитана Ранир, посол одного из западных королевств. Занимается торговыми контактами. А ее муж работал учителем танцев! Вот чудеса-то. Значит, есть в этом мире уголки, где к женщинам относятся по-человечески и дают реализоваться. Жаль, я туда не попала.
– Не завидуй, – прошептал Руди, склонившись к моему уху, когда сама Эвитана переговаривалась со своим супругом, – метрис Ранир двоюродная племянница королевы. Тебе бы ее карьера все равно не светила даже там.
К столику подвели еще одну пару. Рудольф вскочил и тепло приветствовал обоих, я поняла, что с этими людьми он хорошо знаком.
– Дорит, любимая, познакомься с моим коллегой из Пинартеса, послом Эжбеном и его супругой Лоттой.
Так. С именами уже перегруз. Мой ежедневник сейчас пригодился бы больше, чем фенек.
Второй посол из королевства Рудика оказался куда старше его. Волосы совсем белые, а глаза при этом такого яркого изумрудного оттенка, что можно начать любоваться и залипнуть. Супруга об этом знала и явно ревновала. Поэтому я себя одернула и занялась своим питомцем. Нет, не Руди, а Фиником. Выискивала для него на столе безопасное питание. Получилось неплохо, потому что фенек внезапно согласился есть брокколи с мясной подливкой.