В мире есть организация, занимающаяся готовкой для очень специфичных гурманов. Их кухня - это боль, мясо и ощущения. Тут готовят коктейли и блюда очень необычными, а иногда жестокими способами: избиение, расчленение, гниение, смешивание и прочее, что помогает раскрыть аромат и удовлетворить гостю.
Клиенты приходят, оставляют заказ, а через несколько часов или дней курьер приносит готовое блюдо. Горячее, холодное, живое - какое закажешь.
У каждого здесь своя роль: бармены мешают кровь и алкоголь в нужной пропорции, повара выстраивают гармонию боли и вкуса, а заготовщики добывают… ингредиенты. Джон - один из них.
История начинается на подпольном уличном турнире. Толпа гудит а фонари мигают. В центре - Джон, а против него - здоровяк, у которого уже нет лица, только месиво из крови и зубов. Когда бой кончается его победой, он даже не смотрит на поверженного. Подходит к термосумке, достаёт чашу со льдом и водкой. Опускает в неё руки, кровь стекает по кубикам льда, красная вода мутнеет. Несколько секунд - и он достаёт руки, берёт шейкер, выливает туда содержимое, встряхивает. Через сито переливает в бутылку и спокойно произносит:
- Одна «Кровавая ярость». Готово.
Через пару часов он уже открывает дверь бара «Линчеватель» - одного из заведений сети, которое специализируется на приготовлении особо кровавых блюд и коктейлей. Снаружи - ничем не примечательное трёхэтажное здание, которое не сильно выделяется на фоне других, только вывеска выдаёт, что это Бар-ресторан.
- Нора, я вернулся. Коктейль готов, - говорит он, заходя.
Барменша, светлая шатенка с пронзительным взглядом, поднимает голову от бокала.
- Отлично. Тогда заказ завершён. Генри его доставит.
- А я пойду перебинтуюсь, - бурчит Джон. - Руки просто ужасно болят.
- Подожди, иди сюда. Мне нужен рубиновый лёд.
- Уже новый заказ? - недовольно поднимает бровь Джон.
- Ага. Не волнуйся, всё делает Рой. От тебя только лёд.
Он вздыхает, садится на высокий стул. Нора достаёт иглу, ловко вставляет в вену. Кровь течёт в пробирку, густая и тёмная. Через минуту она выливает её в ледогенератор за стойкой.
- Готово, - произносит она, вытирая иглу. - Иди отдыхай. Завтра будет день посложнее.
Джон встаёт и направляется в свою комнату.
Он поднимается по лестнице на 3 этаж здания, проходит по коридору, который застелен зелёным ковром с золотистым узором в скандинавском стиле, подсвеченным лишь парой жёлтых ламп, подходит к лакированной двери из чёрного дуба, вставляет ключ и наконец оказывается у себя.
Это была маленькая комната в которой было немного мебели: кровать стоящая в углу и прилегающий к ней шкаф, стол с тремя ящиками над которым была стойка с разного рода инструментами для работы, стул с бордовой обивкой, а с другой стороны находилось окно закрытое жалюзи и дверь в ванную комнату.
Пройдя к шкафу и открыв его, Джон взглянул на себя в зеркало, находящееся на дверце. Он увидел себя - зеленоглазого парня, с густыми чёрными волосами торчащими вверх, словно черные языки пламени, стремящиеся к небу. Его зеленые глаза смотрели устало, как старые фонари, которые тускнели в предрассветных сумерках. Он поправил воротник своей рубашки, чувствуя себя так же небрежно, как и его волосы, но это не имело никакого значения. Он провёл рукой по щетине, которая уже пробивалась на его подбородке, словно мелкий наждак, и недовольно поморщился. Красный галстук был ослаблен, а верхняя пуговица белой рубашки расстегнута, на них обоих застыли тёмные пятна крови. Чёрные брюки были покрыты следами грязи и засохшей крови. Его ботинки из потрескавшейся чёрной кожи, казалось, помнили каждый удар сделанный ими и каждый грязный переулок, по которому он возвращался после работы.
- Блять, опять рубашку испачкал, придётся стирать, так ещё и брюки испортил…
Сняв с себя одежду, он направился в ванну. Бросив бельё в корзину и приняв душ, он вернулся в комнату. Переодевшись герой взял со стола сигареты, открыл окно, сел на подоконник и свесив ноги сделал первую затяжку. Глядя на полную луну в голове крутилась лишь одна мысль: «Чёрт, как же руки болят, надо будет потом зайти к Норе, попросить что-нибудь обезболивающее.»
Докурив, Джон достал бинты из стола и замотав руки лёг спать.
Утро, звон будильника разрывает тишину комнаты. Герой ,словно по привычке, ставит ноги на холодный пол и направляется в ванную. Чистка зубов, быстрое умывание - обычная утренняя рутина. Открыв шкаф, Джон бросил взгляд на несколько стопок чистых, сложенных рубашек и брюк. Он взял первую попавшуюся белую рубашку, нехотя застегнул пуговицы, а затем выхватил черные брюки и пару поношенных ботинок. На рукаве рубашки он заметил крохотное пятно крови. «Ну вот, опять», - промелькнуло у него в голове.
Закончив с одеждой, он достал из ящика бинты и быстро поменял повязки. Взглянув на себя в зеркало и убедившись, что выглядит как всегда неплохо, он вышел из комнаты.
Спускаясь по лестнице, он ощутил запах жареного мяса и чего-то ещё. Спустившись, за барной стойкой уже стояла Нора и протирала стаканы.
- доброе утро, - проговорила Нора, не отрываясь от работы. - Сегодня как всегда, весь побитый? Ну, хоть чистую рубашку надел и на этом спасибо.
Джон полусонным голосом ответил - Да, вчерашней одежде было совсем плохо, пришлось кинуть в стирку. - Он сел на ближайший барный стул, потягивая спину. - Какой же я старый, по утрам то и дело что-то болит.
- Ой, тебе всего 27, куда тебе и до старости, хотя зная тебя, жаловаться на здоровье ты никогда не перестанешь, даже если с ним всё супер. - усмехнувшись сказала Нора, поставив стакан с обезболивающим на стойку.
- Ты как всегда знаешь, что мне нужно, порой я думаю, что ты вообще все мои желания знаешь, то настойку после тяжёлого дня нальёшь, то раны забинтуешь, ты прямо-таки кудесница. - Джон усмехнулся, сделав глоток из протянутого Норой стакана.
Нора закатила глаза. - Ну, конечно, кудесница. Просто я уже привыкла к твоим вечным жалобам. Ты всегда их повторяешь, как заезженную пластинку, да и что скрывать, иногда ты и правда, как ребенок, требующий внимания. - Она облокотилась на стойку и, прищурившись, добавила: - А вот насчет “всех желаний”, не обольщайся, до этого мне ещё расти и расти.