Пролог.
Ноябрь, 2054 год.
В зале Совета стоит невыносимая духота, густая и липкая. В этом году выдалась на редкость тёплая осень. В открытые нараспашку окна осторожно проникает сухой ветерок, не даря никакой прохлады. Но Рекс Ройлад, президент Триаполя и глава специального военно-промышленного комплекса Ре́верс, слишком много времени проводит под землёй, чтобы отказать себе в удовольствии подышать свежим воздухом.
За круглым столом собралась военная элита. Рекс расхаживает из стороны в сторону, сцепив руки в замок за спиной. Пять пар глаз пристально наблюдают за ним, ожидая, когда он заговорит. Рекс наполняет стакан прохладной водой из графина, залпом выпивает её и устремляет взгляд на интерактивную карту, растянувшую весь рельеф 20-го района на столе перед членами Совета.
— Итак, — начинает он, — как вы знаете, Триаполь на днях заключил договор с другой страной о продаже 20-го района, чтобы рассчитаться с долгами.
Стоявшая ранее тишина становится почти осязаемой, плотной. Рексу даже кажется, что солнце, которое так отчаянно прорывалось сквозь толстые затемнённые стёкла, поблекло.
Советники переглядываются. Рекс знает: их до сих пор приводит в замешательство то, что затопленный район выставляют на продажу. Никто не хочет разгребать ворох проблем, которые последуют за сделкой. И, конечно, никто не понимает, зачем стране-покупателю такой гиблый клочок земли. Однако Рекс уже получил одобрение на сделку от Капитолия.
Тихоокеанская катастрофа, случившаяся в сентябре 2034 года, превратила 20-й район в мёртвую территорию. Волна-убийца оставила после себя лишь опустошённые земли и разрушенную инфраструктуру. Выживших в стихийном бедствии эвакуировали. На бетонную стену, прозванную в народе Периметром и ограждающую научно-военный район от посторонних глаз, установили охрану.
Рекс тогда лично занимался эвакуацией. Он вообще был тем, кто разгребал чужое дерьмо. Его назначили на должность президента фактически как козла отпущения, который будет нести ответственность за катастрофу и, если что, поплатится. Но он разгрёб последствия насколько смог и задержался у власти, что не понравилось многим. И теперь его хотят убрать. Спустя долгие двадцать лет. И виной всему треклятый 20-й район, медленно пожираемый плющом и болотами.
Рекс, мотнув головой, прогоняет морок воспоминаний и спокойно продолжает:
— Спутниками был перехвачен подозрительный сигнал, подаваемый с этой территории. — Он пальцем указывает место на карте, и оно тут же выделяется красным. — Вам хорошо известно, что там находится законсервированная лаборатория на базе старого лепрозория. Поскольку район отойдёт другому государству, лабораторию нужно ликвидировать. Мистер Беннет, вы ведь проводили зачистку в районе?
— Да, господин Ройлад. — Генерал Аверилл Беннет, министр по кадровым вопросам и резервам, а также куратор спецподразделения «Гарпия», вздёргивает подбородок. — Всё вывезли ещё при эвакуации. Даже при последнем рейде ничего подозрительного на территории замечено не было.
— Тем не менее лучше проверить, — Рекс настаивает на своём. — Если сигнал не ложный, и что-то сохранилось из разработок погибшей лаборатории и материалов дела катастрофы, тогда…
Рекс не договаривает, но все понимают, чем это чревато. Нельзя допустить, чтобы страна-покупатель обнаружила хоть что-то из упомянутого. Иначе не миновать международного скандала.
— Принято, господин глава, — чеканит Беннет.
Вновь повисает молчание. Рекс взглядом обводит советников, убеждаясь, что у них нет возражений, снова делает глоток из стакана и отходит к окну. Полуденное солнце золотит верхушки сосен, отражаясь бликами от зеркальной поверхности озера, а вдали виднеются очертания птиц, парящих над каньоном.
— Картер опять пропустил собрание. — Рекс внимательно слушает перешёптывания за спиной. — Говорят, совсем помешался на лепрозории и этих тварях.
— Вот кто баламутит воду, пуская нелепые слухи о районе.
— По нему давно лечебница плачет. Я слышала, он в своём отделе пытается возродить те же эксперименты.
— Чушь, — Рекс узнал твёрдый голос близкого друга – Ричарда Мура. — Элиот Картер один из тех, кто всегда осуждал политику предыдущего главы Реверса.
Рекс в последний раз смотрит на вид за окном, затем возвращается к карте. Разговоры тут же стихают.
— Мистер Беннет, соберите группу. Можете задействовать людей из спецподраздения «Гарпия». А я соберу учёных из отдела Картера. Разведотряд нужно доставить в 20-й как можно скорее. Мне нужен подробный отчёт о состоянии района и сигнале.
Беннет с готовностью поднимается из-за стола и направляется к выходу. Уже в дверях его настигает последний вопрос Рекса:
— Аверилл, вы уверены, что не нужно организовать дополнительную зачистку района?
— Уверен, — не повернув головы, отвечает тот.
Глава 1. Праздничный обед
26 ноября. День 1.
Интерактивный экран перед беговым тренажёром создаёт правдоподобную имитацию леса в окрестностях Реверса. То же озеро, та же тропа неподалёку от него, протоптанная кадетами и солдатами за годы службы. Даже запах хвои, распыляемый через ароматические диффузоры, вполне сходит за настоящий – лесной. Только враги ненастоящие, выглядят как синие обезличенные фигуры. Подстреливаю одну, показавшуюся из-за дерева, и получаю от программы одобрительное сообщение с повышением процента выполняемости миссии.
В ушах грохочет музыка. Утренний забег здорово помогает взбодриться. А учитывая, что денёк предстоит тот ещё, я нуждаюсь в заряде бодрости не меньше, чем в моральной поддержке, которую сегодня мне неоткуда ждать. Может, удастся компенсировать её отсутствием лишней раздражительности.
Ловко огибаю голограммы деревьев и перепрыгиваю через канаву. Мышцы уже ноют, но я упорно продолжаю бежать, в глубине души всё же рассчитывая сегодня встретить причину моего дурного настроения. Однако стоит об этом подумать, тут же отвлекаюсь и получаю пулю от мелькнувшего за деревьями врага.
Всё. Конец забега. Дорожка останавливается, а я оседаю на искусственную землю, морщась от полученного электрического импульса в грудь. Закрываю глаза. Жаль, что нельзя спрятаться на тренировочном полигоне до конца злополучного мероприятия, по ошибке названного дружеским «праздничным обедом».
Я пообещала Джейсу не опаздывать. А ещё «вести себя прилично, ни на кого не рычать, быть лапочкой». Твою мать.
— Спасибо, что вовремя, Роро, — улыбается брат, когда я появляюсь на пороге квартиры.
Сняв грязные кроссовки, устало сползаю по стене на пол прямо в прихожей. Отдышусь и поползу восвояси. Джейс протягивает мне шейкер с водой, который я забыла на столике.
— Блю уже поставила индейку в духовку, а тыквенный пирог принесет Кайс, — продолжает брат, изучая моё раскрасневшееся лицо, словно хочет угадать настроение.
Оно паршивое, даже притворяться не буду. Но сердце всё равно ударяет в рёбра, отзываясь на заветное имя. Пытаюсь скрыть волнение и изображаю безразличие. Наверняка бездарно.
— Не знала, что твой друг умеет печь пироги.
— Так это и не он. — Джейс пожимает плечами. — Кайс придёт вместе с Марго.
Марго, чтоб её, Мур. Дочка советника, всеобщая любимица и мой персональный кошмар.
— М-м-м, — мычу, поперхнувшись водой. Поднимаюсь на ноги. — Класс!
— Ой, ну брось. Чего ты так взъелась на них? Марго неплохая девчонка и подходит ему. Или ревнуешь? — Джейс хитро прищуривается.
— Серьёзно? — я хмыкаю. — Придумай что-нибудь пооригинальнее, большой брат. Твой друг просто самовлюблённый козёл и ужасный напарник на парных боях. А Марго – привилегированная засранка. Но ты прав. Они друг другу подходят!
Удаляюсь в свою комнату, не обращая внимания на возражения Джейса, летящие в спину. Стягиваю на ходу грязную одежду и ногой зашвыриваю за диван. Захожу в ванную, включаю воду на всю, чтобы быстрее нагрелась. Пока жду, расплетаю волосы, собранные в хвост. Легкими движениями массирую виски, пытаясь прогнать мысли о Марго и Кайсе. Меня даже затошнило, когда я подумала о них, как о паре.
Смотрюсь в едва запотевшее зеркало. Из него на меня злобно таращится моё отражение с растрёпанными тёмно-каштановыми волосами и красными пятнами на лице. В целом вполне симпатичное отражение, глаза янтарные, мне нравятся. А вот слёзы в них – нет. Ну, почему именно Марго? Хотя, пожалуй, надо поставить вопрос по-другому: почему не я?
Ладно. Хватит загоняться.
Наскоро моюсь, и, обмотавшись полотенцем, распахиваю шкаф с одеждой. Хочется привлечь внимание «самовлюблённого козла», но одежды, позволяющей это сделать, не так уж и много. Недолго терзаясь муками выбора, останавливаюсь на чёрной водолазке с треугольным вырезом и джинсах с высокой талией. Просто и со вкусом. Высушенные волосы оставляю распущенными, стрелками подчеркиваю глаза. Оценив труды, делаю вывод, что Марго мне не соперница.
— Выглядишь просто чудесно! — восхищается Блю, когда я захожу на кухню.
— Спасибо, — улыбаюсь в ответ и киваю на накрытый стол. — Что бы я делала без тебя сегодня.
Блю, девушка Джейса, стала практически членом семьи. У нас с ней сложились тёплые отношения, и я прекрасно понимаю, что нашёл в ней брат. Она редкая красавица с острым умом, что не может не привлекать внимание мужчин и, в частности, Джейса.
— Брось, ерунда. Ты же знаешь, что можешь рассчитывать на меня в любой момент.
— Да. Знаю. Спасибо за это.
— Я приготовила специально для тебя мятное мороженое. Пальчики оближешь!
Это трогает меня до глубины души, и в порыве благодарности обнимаю Блю. Я как будто вернулась назад в детство, когда мама каждый четверг готовила мятное мороженое специально для меня, потому что я очень его люблю. Это был мой мятный четверг.
Мама умерла, когда мне было пять. Она заболела и угасла буквально за пару месяцев. Я была слишком маленькой, чтобы прочувствовать всю боль от её утраты, а когда достигла сознательного возраста, намеренно избегала разговоров о ней.
Глава 2. Тайна лепрозория
Металлический пол вибрирует от работы двигателей, и дрожь ощущается даже через подошвы ботинок. На борту шумно и слегка пахнет техническим маслом. Мы летим уже двадцать минут. За это время успеваю переодеться в слитную чёрную форму, изучить арсенал оружия, который нам предоставили, и подобрать кое-что для себя. Внимательно просматриваю карту 20-го района, она медленно подгружается на браслет. Небольшой рюкзак, в который я положила пару бутылок воды, паёк и фонарик со спичками, покоится под креслом. Так, на всякий случай. Не знаю, понадобится это или нет, буду решать уже на месте.
Лететь остаётся примерно столько же, поэтому от скуки разглядываю команду, прислушиваясь к болтовне. Гарпийцы подобрались неплохие. Близнецы Фобос и Деймос Кроуфорды прослыли сорвиголовами с дурацким чувством юмора. Присцилла Лефевр славится умением попадать в цель в самых экстремальных условиях, а Руби Рай разговаривает с техникой на «ты». Это помимо того, что девчонки, конечно, отличные бойцы, способные любому надрать задницу.
Что касается людей Картера, то их я не знаю совсем. Три женщины и двое мужчин. Из разговора узнаю, что их зовут Ингрид, Анна, Зои, Джонатан и Энди. Они сидят в моём ряду и держатся особняком от общей беседы, лишь изредка отвечая на вопросы Джейса.
Встречаюсь взглядом с Кайсом через прозрачную переборку спасательной капсулы и тут же, вздохнув, уставляюсь в окно, за которым проплывают слоёные облака. Да уж, давненько я не попадала в одну группу с ним. Теперь это виделось мне скорее проблемой, чем возможностью наладить отношения.
В следующую секунду что-то происходит. Громкий хлопок, и джет сильно качает. Я больно ударяюсь головой о стену. Мигает свет, затем вовсе гаснет. Салон наполняется дымом, едким запахом топлива и криками.
Твою мать, мы падаем?
Жутко затянуло холодом. Порывы воздуха треплют мне волосы, гоняют по салону бумажки и чьи-то пластиковые стаканчики. В фюзеляже пробоина! Завыла аварийная сирена, сопровождающаяся красными вспышками. Я смутно вижу, как те, кто не был пристёгнут, пытаются подняться на ноги и добраться до своих кресел, чтобы эвакуироваться вместе со спасательными капсулами, встроенными в корпус джета. Капсулы вот-вот должны сомкнуть перегородки между каждым четвёртым посадочным местом.
Сердце заходится галопом, шумит в ушах, приглушая протяжный гул падающего борта. В горле начинает першить от гари, и я, задыхаясь, кашляю. Почему система капсул всё ещё не сработала?! Женщина, сидящая слева от меня, пронзительно кричит. Повиснув на ремнях, протягиваю руку мужчине и помогаю добраться до кресла справа. Пытаюсь разглядеть места братьев, но из-за дыма ни черта не видно, только силуэты.
Джет вновь тряхнуло, да так сильно, что меня подбросило в кресле, и я снова ударяюсь головой. На этот раз о медленно закрывающийся люк капсулы. Мимолётно проносится мысль, что система наконец-то среагировала на тревогу, лишь бы не было поздно, и нас успело выбросить из джета до столкновения с землёй. Перед глазами всё чернеет, и я отключаюсь.
Сквозь дивный сон, наполненный ароматом мяты, чувствую, как меня тормошат. Не хочется открывать глаза, голова так раскалывается… Можно поспать? Но спустя мгновение мятные грёзы развеивает резкий аммиачный запах, и я с громким вдохом поднимаюсь на ноги. Тут же жалею об этом, поскольку координация подводит. Упасть мне не позволяют чьи-то руки.
— Вы меня слышите?
Перед взором ещё стоит пелена, мешающая четко видеть говорившего. Голос женский и незнакомый. Я зажмуриваюсь и буркаю:
— Слышу.
Растираю шишку на затылке. Пальцами чувствую, что волосы слиплись от крови.
— Как ваше имя? Представьтесь, пожалуйста…
С чего это вдруг? Стоп. Может, я в плен угодила? Джет сбили диверсанты? Мигом распахиваю глаза, выхватываю вальтер из портупеи и нацеливаю на женщину. Она взвизгивает и отступает на шаг. Руки сзади перестаю меня удерживать, и я, пошатнувшись, едва не бухаюсь обратно в высокую пожухлую траву.
Чтоб его.
Нет. Диверсанты первым делом бы меня разоружили. Вглядываюсь внимательнее в лицо женщины. Высокая худая шатенка, нос с маленькой горбинкой. Узнаю в ней учёную из группы. Кажется, Зои. А позади меня стоит с поднятыми руками крупный мужчина с рыжеватой бородой и волосами, собранными в тонкий хвост. Его тоже припоминаю – Джонатан.
Упс, неловко получилось.
— Роксана меня зовут, — усмехнувшись, запоздало отвечаю на вопрос и опускаю пистолет. — Можно просто Рокси.
— Очень приятно, — язвит Джо, но я не обижаюсь.
— Я просто хотела понять, насколько серьёзная у вас травма головы и оценить состояние сознания… — оправдывается Зои, видимо, за неудачное «знакомство».
Оглядываюсь по сторонам и не вижу ничего, кроме темноты, которая отступает на пару метров от неумело разведённого костерка. Походу, эта парочка копалась в моём рюкзаке. Вокруг в траве валяются сожжённые спички и пустой коробок. Твою мать, серьёзно? Истратили весь коробок? Вообще-то огонь мог запросто выдать наше местоположение, но рычать на учёных всё равно уже бесполезно. Если нас заметили, то мы на мушке. А, может, и нет.
Ладно, буду решать проблемы по мере поступления.
Глава 3. Мир
27 ноября. День 2.
Химеры лязгают зубами и царапают металл, взбираясь по колесу. В голове проносится мысль, что это конец. Я просто не смогу убить такое количество голодных тварей. Самые проворные псы уже на середине конструкции и вот-вот цапнут меня за ноги. Придя в себя от замешательства, хватаю свои палки-убивалки и подтягиваюсь выше к кабине учёных. Занимаю устойчивую позицию между сваями, взвожу курок вальтера и прицеливаюсь. Промахнуться нельзя. Только не сейчас…
Пули быстро кончаются и в ход идут самодельные копья. Стараюсь не отвлекаться на причитания Зои, толку-то. Нас сожрут так или иначе, я просто оттягиваю неприятный момент.
Убиваю и раню с десяток химер, прежде чем одна всё-таки кусает меня за ногу. Взвыв от боли, повисаю на свае и второй ногой стряхиваю с себя собаку. Та с грохотом ударяется о перекладину ниже, взвизгивает и шлёпается на землю. Ещё одна собака группируется, чтобы прыгнуть на меня.
Ну, вот и приплыли. Не думала я, что сдохну в Богом забытом месте от лап стрёмных собак. Лучше бы схлопотала пулю на какой-нибудь антитеррористической миссии. Так было бы чуть более… по-геройски?
В мыслях тут же воскресает строгий голос Джейса: «Отставить нытьё. Сделай что-нибудь!».
Подобравшись, перепрыгиваю на другой луч колеса, уворачиваясь от когтей химеры. Пронзаю её палкой и отправлю к умерщвлённым сородичам. Это едва ли спасает положение, потому что следующие твари уже на подходе.
Ещё и укушенная нога полыхает огнём. Твою мать, как больно! Может, у них слюна ядовитая? Час от часу нелегче.
Мыслительная агония отчаявшегося подсознания выдаёт один за другим образы друзей и близких, которые наверняка не ждут от меня, что я сдамся на растерзание химерам. Я не могу тут умереть, потому что нужна им. Минус человек в группе в таких условиях – это ощутимая потеря. Кто их подстрахует? Кто расскажет о лепрозории?
Гиперболизированные размышления о собственной важности приободряют меня. Уклоняюсь от зубов парочки химер, смещаюсь чуть правее по перекладине и замахиваюсь палкой.
— Эй, Лайонхарт!
Голос раздаётся откуда-то снизу. Глазами нахожу зовущего и не верю собственной удаче. Рядом с нижними кабинами колеса обозрения, орудуя огнемётами, стоят близнецы. А вместе с ними и Крис!
— Помощь нужна? — усмехаясь, спрашивает кто-то из близнецов. С высоты не разбираю, но по самоуверенной интонации кажется, что это Фобос.
— Держись крепче! — Крис что-то бросает в химер, облепивших сплошной чёрно-подпалой массой половину колеса.
Раздаётся взрыв и следом – ослепляющая вспышка. Конструкция мелко дрожит и с протяжным скрипом накреняется, и я, всё же не удержавшись, срываюсь с перекладины. Падение было недолгим. Приземляюсь животом на горизонтальную балку. От удара сбивается дыхание.
— Мы разберёмся, а ты помоги ей! — командует Фобос моему брату.
Крис, кивнув, проскакивает мимо уцелевших после взрыва собак и взбирается ко мне. Я всё ещё барахтаюсь на перекладине, как оглушённая рыба. Брат закидывает меня на плечо, убивает выстрелами несколько химер, никак не желающих отвязаться, и осторожно спускается вместе со мной. Близнецы разогнали остальных собак огнемётами. Те, поджав хвосты-обрубки, ретировались в лес.
Крис ставит меня на ноги. Тут же теряю равновесие, но брат успевает подхватить за локоть, чтобы я не поцеловалась с землёй.
— Не чувствую ноги. Один укусил меня, — жалуюсь я, повиснув на его плече.
— Давай-ка осмотрю рану, — Крис кивком просит меня сесть.
— Там ещё учёные в кабине.
— Достанем, — откликается Фобос с улыбкой и добавляет уже серьёзнее, глядя на укус: — Угораздило же тебя, бестолочь.
Я, скривившись, показываю ему средний палец и сажусь на землю. Затем и вовсе откидываюсь в траву, прикрыв глаза и позволяя телу отдохнуть после изнуряющей битвы. Ну как битвы… Я скорее огребла, чем наваляла. Но это фигня, важен итог: я всё ещё жива.
Сладковато воняет горелой плотью. Меня мутит от этого запаха. Крис возится с моей ногой, а я, стараясь не думать о боли, приступаю к допросу:
— С тобой всё в порядке? А Джейс тоже здесь?
Вообще-то я знала, что его здесь нет. Он бы уже отчитал меня за тупое решение остаться в парке аттракционов. Думаю, сам Джейс предпочёл бы вернуться на базу отдыха и поискать укрытие среди уцелевших построек. А с другой стороны: какая разница, где прятаться, если у тебя всего один магазин?
— Со мной всё хорошо. С Джейсом, скорее всего, тоже. Не думай об этом.
Голос у Криса серьёзный. Открываю глаза и вглядываюсь в его лицо, опасаясь смотреть на рану. Кажется, дело плохо. Прямо вижу, как в радужках каре-зелёных глаз брата плещется тревога. Крис что-то ищет в своём рюкзаке, пачкая его кровью. Заметив мой взгляд, он говорит мягче:
— Не бойся. Я кое-что прихватил из бортовой аптечки. Сейчас поправим тебя.
— А вдруг укус ядовитый? — спрашиваю шёпотом. — Может, мне уже каюк?
— Ой, заткнись, — отмахивается Крис, зыркнув на меня строго. — Ты видела когда-нибудь ядовитых собак?
Глава 4. Джастифай-сити
Спецподразделение «Гарпия» – это личный проект Аверилла Беннета. Он предложил нашему главе «вырастить» бойцов для решения вопросов национальной безопасности. По его мнению, такой отряд должен был отличаться от обычного спецназа крепкими связями между солдатами и абсолютной лояльностью к государству, которую закладывали бы в детские умы на протяжении всего обучения. Рекс идею одобрил.
Поскольку спецподразделение не было первостепенной необходимостью, а реализация проекта весьма длительная и дорогостоящая, Беннет отбирал детей из семей военных, готовых финансировать обучение. Чтобы простимулировать солдат отдать своих детей на программу «Гарпия» и отстёгивать миллионы в казну, в перспективе прошедшим подготовку и сдавшим экзамен было обещано генеральское звание, полное гособеспечение и высокооплачиваемая работа. Не хило, да? Получить генеральскую звезду на погоны в восемнадцать? Желающих пробиться в военную элиту оказалась масса.
Беннет организовал два этапа отбора. На первом отсеивались те, кто не проходил по медицинским показателям, либо не потянул физическую нагрузку, предложенную в качестве начального уровня. На втором – те, кто завалил тест на стрессоустойчивость. По итогу была отобрана сотня детей – потенциальных гарпийцев.
По достижении восемнадцатилетнего возраста каждый из сотни должен был пройти «Предел». Этот экзамен оставил тех, кто удостоился получить звание Гарпии и генеральский чин. Как это было? Охренительно сложно!
Я вошла в состав самой последней выпускной группы кадетов. Нас на старте было двадцать человек. До финала дошли только четверо.
«Предел» включал три этапа. На первом – тестирования. На сообразительность, скорость вычислительных действий в уме, внимательность и разные психологические тесты.
На втором – пять недель физкультурного ада. Кросс по пересечённой местности, форсирование заражённой местности с противогазом, преодоление минных полей, заплывы на дальность и скорость, штурм зданий, прыжки с парашютом и десяток боёв разной степени сложности. Твою мать!
На третьем – симуляция попадания в плен. Тридцать шесть часов допросов с пристрастием. На нём отсеивалось больше всего человек. После этого этапа оставшиеся отправлялись прямиком на больничную койку, но зато с погонами и членством в элитном подразделении.
Но даже будучи Гарпией я испытывала страх перед бешеными двухголовыми тварями из лепрозория. Стоило подумать о химерах, и кровь стыла в жилах. И сейчас, заслышав звуки стрельбы в лесу и вой, который ни с чем не перепутать, я уже мысленно молилась о том, чтобы мы пережили новую схватку с ними.
Учёные с выпученными глазами подбегают к джету, едва не роняя на ходу свою технику и пробирки. Крис загоняет их внутрь борта, велев не высовываться до отмашки. Я уже собираюсь сорваться в чащу леса, но брат ловит меня за шиворот.
— Стоять! Спятила, что ли? — он испепеляет меня взглядом.
— В смысле? Крис, ты чего? Там же наши! — я неуклюже отбиваюсь от захвата, однако брат снова хватает меня, теперь уже за грудки, и хорошенько встряхивает. От такой наглости я даже теряюсь. — Ты офигел?
— Захлопнись, Рокси! — рявкает Крис и указывает взмахом на лес. — С чего ты решила, что там наши, а не диверсионная группа?
— А ты с чего решил, что там не наши? Из-за трупа? Так, ты сам сказал, что он здесь пару суток, а наш джет шлёпнулся тут только вчера! — я ударяю Криса по рукам, и он меня отпускает. — Думаешь, диверсанты всё это время шатаются по лесу, кишащем химерами? Нет, Крис. Те, кого не сожрали, давно сделали ноги, и сигнал возле лепрозория тому подтверждение.
Крис открывает рот, очевидно, чтобы наградить меня парочкой ласковых, но в нашу перепалку вмешивается Фобос:
— Я с ней согласен. Надо проверить.
— Я тоже, — поддерживает Деймос.
Победно ухмыляюсь в лицо брату, на что он кривит гримасу и командует:
— Так, ладно. Деймос, ты на стрёме, стережёшь учёных. А вы, — он по очереди нацеливает палец на меня и Фобоса, — вперёд за мной.
Срываемся с места практически одновременно. На бегу привожу вальтер в боевую готовность и стараюсь не обращать внимания на неприятную простреливающую боль в укушенной ноге.
— Какого хрена раскомандовался? — тихо ворчит Фобос, глянув на меня. — Нам одного командира за глаза хватает.
— Его сначала нужно отыскать… — отвечаю я и от всего сердца загадываю, чтобы там, в лесу, оказался Джейс вместе с Блю и Кайсом. Лучше, конечно, чтобы все нашлись. Но, если выбирать, то сначала они.
Снова раздаются выстрелы. Ближе и громче.
— Сюда, — Крис берёт левее, перепрыгнув через мшистую корягу.
Мы несёмся за ним. Ещё метров двести дышим ему в спину, пока он не сбавляет скорость, жестом показывая пригнуться и приготовиться. Подкрадываемся к густым зарослям терновника, ещё сохранившим тёмно-синие ягоды с восковым налётом. За терновником открывается небольшая опушка. Слышится хруст ветки, сломавшейся под чьим-то ботинком, и шёпот. И потом отчётливо:
— Порядок, он дохлый, — узнаю голос Присциллы.
— Точно? — тоненько спрашивает Марго.
Глава 5. Холодная игра
Стою на месте, затаив дыхание, и смотрю прямо в пустые, подернутые катаральной пеленой глаза кричащей женщины. С немыслимой для раненого человека скоростью сокращает расстояние между нами до нескольких метров. Делаю три предупреждения, не обращая внимания на крики Зои, прежде чем направляю дуло вальтера в голову. Озверевшая женщина бросается на меня и хватает за руку, но изворачиваюсь и бью по голове прикладом. Всё происходит за несколько секунд, которые растягиваются в вечность. Никто толком не успевает ничего понять, когда предзакатный воздух вспарывает оглушительный выстрел. Слышу звук хрустнувшего черепа, встретившего пулю.
─ Я предупреждала, но она набросилась на меня! ─ Ошарашенно хватаю ртом воздух, не в силах оторвать взгляда от разлетевшейся по асфальту кровавой массы. ─ Она не оставила выбора!
Зои все ещё крепко держит Фобоса за локоть, но он уже не сопротивляется. Все в непонимании смотрят на бездыханное тело.
─ Она укусила тебя?
Продолжаю молчать, пытаясь осмыслить заданный вопрос. Машинально перевожу взгляд на руку, но не обнаруживаю никаких следов укуса. Только брызги крови, оставленные выстрелом.
─ Нет, ─ в доказательство протягиваю руку Зои. Она бегло осматривает и с облегчением вздыхает, ничего не замечая.
─ Вытри кровь сейчас же! ─ приказывает. ─ Это может быть опасно! Нужно скорее убираться отсюда. Они не охотятся поодиночке! Нужно бежать! ─ язык Зои заплетается от страха.
Встречаюсь глазами с Джейсом, лицо ничего не выражает, но во взгляде читается недоумение. Едва уловимым жестом просит отойти от тела, и я слушаюсь. Встаю рядом с Крисом, который всецело поглощен изучением трупа.
─ Что ты несёшь? ─ Присцилла смотрит на Зои как на сумасшедшую. Губы презрительно искривлены.
─ Пожалуйста, послушайте меня, ─ продолжает умолять Зои. ─ Нам нельзя оставаться здесь!
Джейс склоняется над телом, внимательно рассматривая его и то, что размазалось по асфальту. Ноги будто врастают в землю, а в душе зарождается чувство вины, которое медленно обвивает холодными скользкими щупальцами внутренние органы, превращая в лед. Пытаюсь совладать с эмоциями, объясняю себе, что действовала по давно известным правилам, но сердце отчаянно сопротивляется и кричит, что это был всего лишь несчастный человек, нуждающийся в помощи и до смерти напуганный, а я так хладнокровно оборвала жизнь.
─ Только не прикасайся к крови! ─ Зои от испуга закрывает рот ладонью, когда Джейс едва не дотрагивается до густой липкой субстанции. ─ Это передаётся!
─ Что передаётся? ─ вопросительно поднимает бровь.
Зои молча смотрит Джейсу в глаза, заливаясь тихими слезами и не находя силы ответить. Обвожу взглядом лица, наблюдая, как меняются выражения. Реакция Джонатана, Энди и Ингрид ожидаема, уже видела такую, когда столкнулась с химерами: учёные не были глубоко потрясены, но напуганы оттого, что мифы на глазах превращаются в реальность. Хотя не было до конца понятно, что именно воплотилось в жизнь из их антологии ужасов.
Гарпийцы сохраняют хладнокровие, а Присцилла вовсе картинно изображает скуку, позой демонстрируя безразличие. Она вдруг поднимает глаза и скрещивает со мной взгляд, почувствовав, что наблюдаю. Не отворачиваюсь, тогда Цилла кривит надменную ухмылку, намекающую на слабость, проявленную после убийства человека. В её плоскости координат нет места неуверенности в принятых решениях: если выстрелила, значит, иди до конца и не сокрушайся.
Зеркально копирую мимику в ответ.
─ Там какое-то движение в конце улицы. ─ Блю заставляет посмотреть туда, где что-то заметила. ─ Видите?
В той стороне, подсвеченной заходящим солнцем, и вправду что-то происходит. Несколько силуэтов выплывают из-за угла мотеля и двигаются по направлению к нам.
─ Бежим! ─ Зои вырывается, толкая здоровенных близнецов.
Джонатан, Ингрид и Энди тут же направляются за ней.
─ Живо вернитесь! ─ Крис угрожающе кричит вслед, но обезумевших от страха людей не остановить. ─ Ну и что теперь делать? Они сорвут всю операцию!
─ Нужно догнать, ─ Джейс устремляется в погоню. Крис самозабвенно бросается за ним.
Кайс, не проронивший ни слова, неожиданно грубо хватает за руку и тащит вперёд. Едва успеваю перебирать ногами, чтобы не споткнуться и не упасть. Прёт, как бульдозер, стараясь не отставать от братьев и в то же время не выпустить меня. Краем уха слышу, как остальные Гарпии, чуть замешкавшись, пускаются за нами.
Спины учёных мелькают далеко впереди, уже почти скрывшиеся за поворотом к высоткам.
─ Здесь ещё с десяток ненормальных! – выкрикивает Деймос. – Какого дьявола происходит?!
Обернувшись, вижу, как появляются один за другим чёрные силуэты на горизонте. Стремглав догоняют, издавая булькающие утробные звуки. Руки жадно тянутся вслед, готовые уцепиться за что угодно. Успеваю заметить, что у всех одинаковая одежда и такие же заплывшие белесые глаза, как у женщины, которую застрелила.
Джейс резко сбрасывает скорость и равняется по правую руку, прикрывая меня. Крис проделывает то же самое с другой стороны, а Кайс заслоняет спину. На давно возникшей интуитивной связи одновременно останавливаемся, разворачиваемся и, дождавшись, когда гарпийцы пересекут невидимую границу, открываем огонь. С душераздирающими воплями пациенты валятся на землю и дергаются в предсмертных конвульсиях, плюясь кровью в разные стороны.
На мгновение всё стихает. Слышно только тяжелое дыхание близких. Тут подмечаю, что все трое стоят с раскинутыми руками, загораживая меня от возможной опасности. Это забавляет, и, подавив улыбку, хлопаю братьев по плечам.
─ Мальчики, расслабьтесь. Я могу за себя постоять.
─ Да, мальчики, наша звёздочка справится с чем угодно. Дайте только шанс проявить себя, а то в прошлый раз не получилось!
Оборачиваюсь, чтобы встретиться взглядом с Присциллой, которая щурит глаза и ухмыляется. Вновь намекает на убитую женщину, из-за которой впала в ступор. Марго за спиной рыжей язвы довольно поджимает губы.
Глава 6. Дневник
28 ноября. День 3.
Меня будят три коротких выстрела после полуночи. Вздрогнув, открываю глаза и резко выпрямляюсь, разбудив Кайса. Приподнявшись на локтях, сонно спрашивает, что случилось.
─ Ты не слышал? Кто-то стрелял.
─ Может, показалось? ─ Пытается притянуть к себе, но упираюсь, вслушиваясь в ночную тишину.
─ Нет, я уверена.
Встаю на ноги, подхожу к окну и напряженно всматриваюсь вдаль, пытаясь различить хоть что-нибудь в беспроглядной черноте. Но все без толку, ни зги не видно.
─ Успокойся. Скорее всего, приснилось. Ложись назад, холодно.
Постояв немного, все-таки послушно возвращаюсь в сооруженную на полу постель. Угли от костра догорают, оставляя после себя легкое свечение и дымок. От окна нещадно тянет сквозняком, но я готова терпеть все неудобства, лишь бы растянуть эту ночь чуточку подольше. Ведь заветная мечта воплощается в реальность.
Поворачиваюсь на бок лицом к Фениксу и пытаюсь различить черты во мраке. Кончиком пальца дотрагиваюсь до носа, затем плавно спускаюсь ниже и очерчиваю линию губ.
─ Не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась, ─ словно читая мысли, говорит он.
─ Но рано или поздно ей придет конец, ─ вздыхаю. ─ Нужно успеть разойтись по разным комнатам, прежде чем кто-нибудь проснется.
─ Боже, как это нелепо! ─ Кайс поворачивается на спину, убрав руку с плеч. ─ Я поговорю с ним, Рокс. Обещаю. Мне просто нужно время и подходящий момент. Не хочу причинить ему боль.
─ Я понимаю. Правда.
Разговор обрывается, и просто наслаждаюсь тем, что он рядом. Чувствую тепло тела через разделяющее нас одеяло, и каждый раз, когда пальцы соприкасаются в темноте, перехватывает дыхание. Понимаю, что после этой ночи больше не смогу оставаться в стороне и подавлять чувства. От одной только мысли, что к нему будет прикасаться другая девушка, хочется умереть.
─ Мы с Марго не живём вместе, ─ вдруг смущённо выпаливает. У меня же от признания сердце уходит в пятки, а лицо вспыхивает, словно свеча. ─ Мы даже ни разу не целовались по-настощему. Чтобы до ломоты в костях и дрожи в теле, понимаешь? Я пытался навязать чувства, специально заставлял себя проводить время с ней. А когда понял, что ничего не получается, постарался внушить тебе мысль, что влюблен в неё. Думал, возненавидишь, и нам обоим станет легче. Но, как видишь, ничего не вышло.
─ Но Марго сказала так на празднике, ─ возражаю.
─ Ей хотелось произвести впечатление на Блю и похвастаться идеальными отношениями. ─ Отчетливо представляю саркастичную ухмылку Кайса. ─ Придумала всю эту красивую сказку и сама в неё поверила. Перед праздником Марго пришла выяснить отношения и поставила ультиматум: либо вместе живём, либо она уходит.
─ И ты не отпустил, ─ хмуро заключаю.
─ Просто не хотел причинять боль, ─ тихо отвечает Феникс. ─ Я привязал её к себе и несу ответственность за последствия. И мне не хочется ранить её лишь потому, что не вышло полюбить.
─ Но ты ранишь меня, Кайс. День за днём.
Поворачивается и заключает лицо в ладони, бережно гладя пальцами кожу. Дыхание запутывается в ресницах, а я таю, словно пломбир на летнем солнце.
─ Поверь, Рокс, я делал всё, лишь бы ты меньше всех страдала в этой ситуации.
─ Что будет утром? ─ не выдерживаю. ─ Снова будем притворяться друзьями?
─ Пожалуйста. Так нужно, ─ умоляет. ─ Я разберусь со всем, объяснюсь с Марго, а потом сделаю тебя счастливой, ты только поверь.
─ Хорошо. Верю.
Моя любовь живёт гораздо дольше, чем любовь Марго. Он нравится ей невероятной харизмой, обаянием и чувством юмора, но она видит его таким, каким он хочет. Я же вижу с другой стороны, которую старательно прячет от посторонних под маской, боясь оказаться преданным или непонятым. Видела, когда был слаб, зол, жесток, обижен и равнодушен. Видела слёзы от смеха, когда вокруг глаз появляется сеточка морщин, и видела, каким может быть внимательным. Видела плохую и хорошую стороны и приняла обе. А вот Марго знает только то, что позволяют. С этими тревожными мыслями проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь, когда кто-то ложится рядом, перетягивая одеяло на себя. Открываю глаза и съеживаюсь от порывов прохладного воздуха.
─ Доброе утро. ─ Блю смотрит озорными глазами. Выглядит настолько хорошо, будто вчерашний день всего лишь кошмарный сон. ─ Как спалось?
─ Хорошо, ─ зеваю. Мельком бросаю взгляд на половину, где недавно спал Кайс и тут же отворачиваюсь. ─ Только мало. Который час?
─ Почти восемь. Пришла разбудить по-человечески. Иначе бы утро началось с того, что сюда бесцеремонно вломились парни и стали разводить огонь и греметь посудой. ─ Весело возводит глаза к потолку. ─ Через час выдвигаемся в лепрозорий.
Блю встает, подходит к окну и, распахнув ветхие шторы, раскрывает настежь. В комнату проникает тусклый серый свет, ознаменовавший пасмурную погоду. Приподнимаюсь на локтях и тоже выглядываю в окно. Кусочек неба, видимый в форточку, затянут тяжелыми свинцовыми тучами, грозящими вот-вот пролиться на землю дождём. Настроение такое же мрачное.
─ Тогда пойду, приведу себя в порядок.
Буквально заставив себя, поднимаюсь на ноги, беру свечу и спички, и, крепко обхватив плечи и стиснув зубы от холода, плетусь в сторону ванной, минуя гостиную, откуда слышны мужские голоса. Закрываюсь в маленькой комнате, открываю кран с ледяной водой и принимаюсь умываться. Чувствую себя абсолютно разбитой, словно на костях целую вечность отбивали чечетку. Выгляжу не в пример Блю, которая светится от энергии, словно лампочка. Подкатываю штанину, чтобы осмотреть рану и убедиться, что всё в порядке. Нога еще немного побаливает, но уже не доставляет проблем. Закончив умываться, мельком бросаю взгляд в старое зеркало. Отражение дрожит в свете тусклой свечи и взирается с немым укором, будто осуждает за непотребный внешний вид. Сетую на копну пышных вьющихся волос, торчащих во все стороны, которые нечем собрать, и дышу на огонёк.