Глава 1.
Артефакт
Лидия Удача ненавидела понедельники с такой страстью, будто они лично ей что-то сделали. Каждый новый начинался одинаково: звонком будильника, который орал так, будто у неё в спальне завёлся пожарный расчёт; кофе, проливающимся мимо кружки; и взглядом в зеркало, где отражалась женщина тридцати пяти лет, которая никак не могла решить, кем же она хочет быть — героиней романа, бухгалтершей на пенсии или всё-таки собой.
В зеркале смотрели её глаза — большие, карие, живые. И в них всё ещё теплилась дерзкая искра, похожая на вызов миру: «Ну давай, удиви меня, я не против». Всё остальное в ней было нормальное. Нормальная фигура, удобная (сама так говорила). Нормальный рост — такой, что и на каблуках не гигант, и без каблуков не гном. Нормальные каштановые волосы, обычно собранные в пучок «на скорую руку». Ни тебе роковая красотка, ни тётка с рынка — обычная, как тысячи других. И именно это её бесило больше всего.
Она с самого утра трижды выругалась: первый раз — на будильник, второй — на кофемашину, третий — на себя, когда поняла, что снова собирается надеть «рабочую форму»: серую юбку и блузку.
— Лида, ты выглядишь так, как будто проиграла спор жизни, — сказала она отражению и с силой подвела стрелку на глазу.
На работе её звали «той самой с языком». Формально она значилась «старший специалист по документации в авиастроительном концерне». По факту — человек, который собирал чужие ошибки в одну аккуратную папку, чтобы начальство думало, будто самолёты у них летают выше облаков, а не валятся вниз от перегруза бюрократии.
Лида умела сказать шефу в лицо:
— У вас отчёт — как крыло без болтов. Улетит в никуда.
И за это её не увольняли. Потому что все знали: если Лида не соберёт бумаги в кучу, то улетит не отчёт, а их премии.
Её хобби было странным для женщины её возраста — самолёты. Нет, в кабину пилота она никогда не садилась, но знала каждую модель от «биплана братьев Райт» до новейших истребителей. У неё дома стояли витрины с десятками миниатюрных моделей — пластиковые, металлические, с крыльями, с пропеллерами, блестящие и матовые. Они были её маленькой армией, которая никогда не предавала. В отличие от мужчин.
Отношения у Лиды были. Даже несколько раз серьёзные. Но заканчивались все одинаково: он хочет совместный отпуск, она — поехать на выставку авиации. Он ждёт ужина и уюта, она задерживается в офисе до полуночи. Он говорит: «Ты слишком много в работе». Она отвечает: «А работа хотя бы не изменяет». И снова оставалась одна. С самолётиками и своим сарказмом.
Утро понедельника не предвещало ничего нового. Но именно в такие дни жизнь любит подбрасывать сюрпризы.
В офис её влетела Аня — ураган в юбке, подруга ещё со студенческих времён. Яркая блондинка с глазами-хулиганками, у которой даже походка была как вечный смех.
— Лидка! — выпалила она. — Собирайся. Вечером идём в музей.
— У меня дедлайн, — буркнула Лида, не отрываясь от монитора.
— У тебя дедлайн десять лет. Всё, хватит. Сегодня открытие выставки «Артефакты космоса и древности». Там будут мужики, шампанское и, главное, — тот самый золотой самолётик.
— Игрушка, — фыркнула Лида.
— Амулет! — с жаром поправила Аня. — Учёные до сих пор спорят: то ли древние знали про авиацию, то ли это просто красивая побрякушка. Но знаешь что? — она ткнула пальцем в Лиду. — Он может изменить твою жизнь.
— Моё хобби может изменить мою жизнь? — усмехнулась Лида. — Разве что я подавлюсь одним из этих самолётиков.
— Нет, — отрезала Аня. — Но если ты не выйдешь из офиса, то точно здесь и умрёшь, похороненная под кипой отчётов.
И в этом она была права.
Вечером Лида всё-таки пошла.
---
Музей встретил их запахом старого камня, пыли и шампанского. В зале было шумно: толпа перемещалась от одного экспоната к другому. Под стеклом лежали каменные маски, рядом стояли костюмы астронавтов. В углу возвышался метеорит, который все пытались потрогать «на удачу». На стенах висели плакаты «Космос и мифы», «Древние и будущее».
Лида шла, ехидно комментируя каждую витрину:
— Вот это — булыжник с дороги.
— А это — скафандр без перчаток. Интересно, где они? На барахолке?
— А это вообще керамика. У меня дома такая же тарелка.
Аня шикала, но смеялась.
— Ты невозможная.
— А ты неисправимая, — парировала Лида.
И тут они дошли до центральной витрины.
На бархатной подставке лежал золотистый предмет размером с ладонь. Самолётик. Крылья, хвост, вытянутая мордочка. Но линии были слишком правильными, а блеск исходил не только от золота — будто он светился изнутри.
— Вот он, — прошептала Аня. — Не игрушка. Артефакт.
Толпа гудела. Учёный с седыми висками рассказывал, что этот предмет находили уже дважды, и оба раза он исчезал. Сегодня его вернули.
Лида смотрела — и чувствовала, как скука, словно пыль, осыпается с её души. Артефакт будто звал.
— Потрогать бы, — пробормотала она.
— Ты что! — зашипела Аня. — Там охрана!
Но Лида уже шагнула ближе. Она не знала, зачем. Просто нужно было. И тут случилось простое.
Она зацепила витрину браслетом. Стекло сдвинулось. На руке осталась царапина. Капля крови упала прямо на золотое крыло.
Мир качнулся.
Сначала она подумала, что шампанское ударило в голову. Потом — что свет мигает. Но нет: потолок поплыл, люди растаяли, звуки свернулись в спираль.
Артефакт вспыхнул в её руках.
— Лида! — крикнула Аня.
Но крик исчез. Всё заволокло серым туманом.
И только мысль мелькнула: «Ну что, Удача, опять влипла».
Глава 2.
Город, который дышит
Её швырнуло из серого тумана прямо в свет — такой яркий и плотный, будто кто-то вылил на зрачки горячее молоко. Лида инстинктивно зажмурилась, споткнулась о собственные ноги и, пытаясь удержать равновесие, ухватилась за… воздух. Воздух оказался упругим — как натянутый батут. Ладонь провалилась в невидимую мембрану и мягко оттолкнулась обратно. Она распахнула глаза.
Над ней висело небо, но не то небо, к которому она привыкла. Слои. Глубина. В самом высоком слое медленно шли огромные, как плавающие киты, платформы с садами на спинах. Ниже — прозрачные дорожки, переливающиеся, как мыльные пузыри, по ним скользили тени людей. Ещё ниже — город. Он не стоял, он тек: живые фасады из полупрозрачных материалов шевелились под светом, как поля пшеницы под ветром; окна растворялись, превращаясь в балконы и обратно; по стенам спускались ленты зелени — папоротники, деревья с серебряной листвой, мхи, — и все они шептались ветками, будто обменивались новостями.
Запах — первый настоящий удар. Воздух пах не бензином, не гарью, не жареной картошкой из соседнего киоска. Он пах водой после грозы, хвоей, чем-то цитрусовым, чуть-чуть металлом — как монеты в ладони, — и тонкой сладостью тёплого теста. Внезапно захотелось смеяться: «Ну здравствуй, будущее. Я всегда знала, что ты пахнешь булочками».
Под ногами — поверхность, похожая на стекло, но тёплая и чуть живая, как кожа барабана. Прозрачная настолько, что на секунду у неё подогнулись колени: метров на сорок ниже плыла другая улица, на ней разливались витрины, и между ними струились люди. В воздухе — на расстоянии вытянутой руки — шла полоса света, как светящаяся ленточка: «СЮДА» — прочитала Лида, и только потом поняла, что слово не написано буквами. Оно было запахом — свежей мятой. «Ничего себе… дорожные знаки пахнут освежающей жвачкой», — подумала она, и это почему-то успокоило.
Лида шагнула. Подошвы кроссовок вцепились в «стекло» липкими невидимыми присосками, словно платформа сама решила: «Не дам упасть». На уровне груди из пустоты распустилась полупрозрачная плашка — как окно смартфона, только в воздухе. На ней возникли красивые, слишком правильные буквы — и тут же превратились в понятные ей русские.
ПОСЕТИТЕЛЬ НЕ АВТОРИЗОВАН. ВРЕМЕННАЯ ЗАЩИТА АКТИВИРОВАНА.
— Какая ещё защита? — сказала Лида вслух и тут же вздрогнула от собственного голоса. Эхо не отразилось — будто город не любил повторять сказанное.
Поверх её запястья — того самого, где была царапина — вспыхнула тонкая золотая линия. Как тёплая нить под кожей. Она тянулась от основания большого пальца к предплечью, расходилась в миниатюрные крылышки — точно рисунок самолётика, тот самый контур, который она сто раз видела в каталогах по археологии. Артефакт, похоже, выбрал новый «дом». Лида приподняла руку; золотая нитка мягко жила вместе с пульсом. «Отлично, Удача, теперь у тебя тату — уровень “инопланетный VIP”».
Над головой мягко загудел воздух. Лида подняла взгляд и — рефлекторно пригнулась. Её обогнала капсула — прозрачная, каплевидная, будто слеза стекла по невидимому стеклу и застывала. Внутри — человек с длинными косами и спокойным лицом. Капсула не ехала — плыла. Вслед за ней, по параллельной «воздушной улице», проплыли ещё три — бесшумно, только лёгкий «мммм», от которого на коже мурашки. Ни одного колеса, ни одного выхлопа. «Колёса — для прошлого. Поняла. Мы на уровне “город на аквариумных лифтах”».
Она попыталась сообразить, где она вообще. Вокруг — не только улицы и здания, но и мосты-ленты, на которых шаги превращались в плавание. Мост подхватывал ногу и мягко перекидывал дальше, будто лёгкая рука придерживала за локоть. На пересечениях ленты «встряхивались», предупреждая — здесь потоки, смотри внимательнее. Ни одно движение не было шумным. Даже разговоры — шёпотом, смех — мягкий, без резких взрывов.
Лида мотнула головой, прогоняя дурную мысль, что она умерла и попала в прилично оформленный рай с внутренним кашемиром. «Нет. Слишком дорого для рая. Это будущее. Либо музей, либо огромный ТЦ для богов. Разберёмся».
— Извините… — обратилась она к ближайшей фигуре.
Фигура была высокая, в одежде, которая выглядела как жидкий шёлк. Ткань переливалась, повторяя линию плеч, бедёр, коленей, и казалась живой: как будто наряд дышал вместе с телом. Лицо — тонкие черты, глаза — светлые, но неясно, какие. Мужчина? Женщина? «Они», — решила Лида. И почувствовала странное: одежда незнакомца пахла мягкой лавандой — как иконка-облачко над ближайшей аркой, где рисовался стилизованный лист. «Навигация по запаху. Кто-то очень любил парфюмерию и UI».
— Простите, — повторила она, — здесь… где… — Лида замялась. Потому что фраза «какой это год» казалась слишком оскорбительной для любого нормального будущего.
Фигура улыбнулась — тёпло, но как улыбаются официанты, которым уже всё равно, какое блюдо вы заказали: они вас всё равно накормят.
— Сообщения будут по вашему каналу, — сказала фигура и слегка наклонила голову, будто прислушиваясь к радио внутри Лиды. — Ваш профиль не считывается. Временно — гостевой маршрут. Следуйте за тропой майора.
— За чьей? — Лида не успела.
Над землёй — на уровне щиколоток — вспыхнула струйка света. Она пахла мятыми листьями. «Сюда», — без слов сказала струйка. «Вот это сервис, — подумала Лида. — Ладно, веди меня, парфюмерная колбаска».
Тропа повела её через небольшую площадь. Вернее, небольшую «чашу»: улица уходила вниз нежной воронкой, края опоясывали амфитеатр из скамей-волокон, на которых полулежали люди — кто-то читал плавающие страницы, кто-то ел что-то парящее в тарелке (еда тоже парила?), кто-то закрывал глаза, и над их висками плавали тонкие нити, как у Лиды на запястье. В центре чаши — фонтан. Вода бежала не вверх, не вниз, а по спирали; казалось, её кто-то завёл, и теперь она стягивалась и распускалась, как пружина. Капли пахли апельсином. Лида хмыкнула: «Даже вода тут с ароматизатором. Надо надеяться, что туалеты не пахнут ванилью — иначе я сломаюсь».
Глава 3
Зал выбора
Сознание возвращалось медленно. Сначала был шум — низкий, вибрирующий, будто целый город гудел под кожей. Потом — свет, неяркий, голубоватый, и запахи: прохладный металл, острые специи, что-то сладкое, напоминающее корицу, и тонкая нота озона, как после грозы. Лида приоткрыла глаза и увидела потолок — высокий, арочный, выложенный чем-то похожим на прозрачный камень, в котором переливались золотые прожилки. Ей показалось, что они двигаются, как кровь по венам.
— Ну, здравствуй, Удача, — пробормотала она вслух. — Опять влипла.
Попробовала встать — и получилось. Голова кружилась, но тело было целым. На ней не было её офисной блузки и юбки: вместо них странный костюм, что-то среднее между туникой и комбинезоном, из мягкой ткани цвета молочного стекла. Он облегал фигуру, но не сковывал движений. На груди — знак, похожий на золотую спираль, вытянувшуюся в длинный хвост.
— Очень удобно, — хмыкнула Лида, ощупывая ткань. — А что, если я захочу кофе пролить? Или кетчуп? Есть режим «стирать на сорок градусов»?
Её сарказм утонул в общем шуме. Она подняла голову и наконец осознала, где находится.
Зал. Огромный, величественный, словно собор, только построенный не людьми. Колонны — тонкие, светящиеся изнутри, поддерживали сводчатый потолок, на котором переливались созвездия. Стены были прозрачны, и за ними пульсировало небо — то ли реальное, то ли голографическое. Толпа женщин заполняла пространство. Их было много — десятки, сотни, разных: темнокожие, светловолосые, рыжие, с татуировками на лицах и без, одетые в такие же белые комбинезоны. Все они переговаривались, смеялись, смотрели вперёд — туда, где возвышалась огромная полукруглая сцена.
На сцене — трое в длинных серебристых плащах. Их лица закрывали маски, но голоса звучали громко, отовсюду сразу:
— Добро пожаловать в Зал выбора. Здесь каждая из вас найдёт себе круг спутников. Здесь решается ваша судьба.
— Отлично, — буркнула Лида. — Даже на вечеринку не позвали, сразу на кастинг.
— Если вы не выберете сами, — продолжил второй голос, — система выберет за вас. И вы знаете: выбор системы не всегда удачен.
Толпа зашумела. Кто-то засмеялся, кто-то ахнул, кто-то зашептался. Лида почувствовала, как у неё неприятно похолодело внутри.
— Ну вот, — сказала она себе. — Или выбирай, или получи кота в мешке. Ага, в моём случае это будет кот с тремя хвостами и аллергией на сарказм.
Рядом с ней стояла женщина лет сорока, с мягким лицом и тёплыми глазами. Она наклонилась к Лиде:
— Совет: выбери сама. Если не возьмёшь трёх минимум, Совет распределит за тебя.
— Трёх? — Лида поперхнулась. — Вы серьёзно?
— Очень, — кивнула женщина. — И поверь, лучше самой. У меня сестра не решилась — и теперь живёт с двумя слизнями и одним киборгом. Говорит, скучно и холодно.
Лида хлопнула глазами.
— Ну спасибо, прям вдохновила.
Толпа зашевелилась. Перед женщинами открылись двери — не обычные, а огромные арки, каждая подсвечена своим цветом. Над арками вспыхнули надписи:
Эльфы.
Биороботы.
Демоны.
Рыцари.
Прочие.
— Ну хоть честно написали, — хмыкнула Лида. — А я боялась, будут сюрпризы.
— Ты должна пройти в каждую залу, — объяснила соседка. — Там кандидаты представляют себя. Ты смотришь, выбираешь.
— Как на рынке, — фыркнула Лида. — Мяса нет? Огурцов солёных?
Женщина только пожала плечами:
— Здесь жизнь дороже еды.
Лида глубоко вдохнула и шагнула вперёд.
---
Первый зал — эльфы.
Её встретил свет, как на подиуме. Пространство было похоже на роскошный клуб: мягкие ковры, золотые занавеси, запах цветов и мускуса. И мужчины. Высокие, беловолосые, золотокожие, стройные, как модели с обложки. Они двигались плавно, каждый жест — как танец. Один стоял с арфой, перебирая струны. Другой медленно снимал плащ, обнажая плечи и грудь. Третий просто смотрел, и его взгляд был рассчитан так, чтобы вонзиться в самое сердце.
— О, боже, это показ Victoria’s Secret, только без ангелов, — прошептала Лида.
— Добро пожаловать, земная, — сказал один из них, подходя ближе. Его голос был мягким, как бархат. — Я могу подарить тебе мир наслаждения.
Он провёл пальцем по её плечу. Лида едва не расхохоталась.
— Дружище, я бы тебе поверила, если бы не твой запах. Афродизиак литрами. У нас такое в клубах подсыпали, чтобы девчонки соглашались на танцы.
Эльф улыбнулся, но его улыбка стала жёстче. Другие тоже придвинулись ближе. Лида подняла руки:
— Стоп, ребята. Я вообще-то зашла только посмотреть ассортимент. Пока ничего не беру, спасибо.
Она развернулась и вышла, под дружный вздох недовольства.
---
Второй зал — биороботы.
Здесь всё было стерильно, бело и блестяще. Стены сверкали, воздух пах металлом. Мужчины стояли в линию, как солдаты. Идеальные тела, одинаковые лица, глаза голубые, как холодное стекло.
— М-да, — сказала Лида. — Конвейер.
Один шагнул вперёд. Его голос был безэмоционален:
— Моя программа предназначена для защиты и заботы. Я буду верен, пока не отключусь.
— Звучит романтично, — съязвила Лида. — А есть функция «не доносить начальству», если я решу сбежать с работы?
Никто не ответил. Она фыркнула и пошла дальше.
---
Третий зал — демоны.
Здесь воздух был густым, горячим, пах серой и вином. Сцена подсвечена красным. Мужчины были разные: чернокожие, краснокожие, с рогами, хвостами, огнём в глазах. Один был обнажён по пояс, мышцы переливались в свете факелов. Другой демонстративно провёл языком по клыку. Третий вообще подошёл вплотную, и жар от его тела ударил Лиде в лицо.
— Ты горишь, — прошептал он. — И я хочу гореть с тобой.
— Милый, — сказала Лида, не отводя глаз. — У меня дома был такой кот. Тоже всё время шипел и тёрся. Закончилось кастрацией.
Толпа демонов заржала. Мужчина отступил, но его взгляд стал опасным.
— Смешная, — пробормотал он. — Интересная.
Глава 4
Выбор
Лида открыла глаза, когда в куполе загорелся мягкий свет — словно рассвет, но без солнца. Здесь всё было искусственным: и воздух, отфильтрованный до стерильности, и трава, которая росла слишком ровными клочками, и небо, которое не знало ни облаков, ни дождя. Даже рассвет казался срежиссированным.
Она села на ложе — широкое, жёсткое, обтянутое серебристой тканью — и уставилась в стену. Стена была гладкой, матово-белой, без окон. Только тонкая линия внизу намекала: это не глухая плита, а дверь.
— Доброе утро, — сказала мягкий голос.
Лида вздрогнула и обернулась. У входа стояла женщина. Высокая, изящная, в длинном платье переливчатого оттенка, которое меняло цвет от синего к зелёному, словно поверхность воды. Кожа золотистая, глаза узкие и пронзительные, волосы цвета тёмного мёда.
— Наори, — представилась она, чуть склонив голову. — Наставница клана выбора.
— Ну ещё бы, — пробормотала Лида. — Тут без наставниц и навигатора в навигаторе можно с ума сойти.
Наори улыбнулась, будто не заметила сарказма. Она подошла ближе, и воздух вокруг будто наполнился её запахом — лёгким, но тёплым, чем-то между цветами и дымом.
— Сегодня твой день. Ты должна сделать выбор.
— Выбор чего? — Лида нахмурилась. — У нас на Земле выбор — это либо президента, либо между макаронами и гречкой.
— Здесь — это мужчины. Твои спутники.
Лида застыла. Потом хмыкнула.
— Ага. То есть сразу со старта мне предлагают реалити-шоу «Холостяк», но в версии «Угадай, кто не откусит тебе голову ночью».
— Почти, — кивнула Наори. — Только правила честнее. Ты можешь сама зайти в каждый зал. Посмотреть. Почувствовать. Выбрать тех, кто тебе близок. Минимум троих.
— Минимум?! — Лида чуть не подавилась воздухом. — А что, моногамия у вас умерла?
— Здесь сила женщины делится. Слишком много энергии для одного. Несколько мужчин — твоя опора и защита. Если ты не выберешь сама, Совет сделает это за тебя.
— Совет, значит… — пробормотала Лида. — Отлично. И угадай, какой будет выбор. Самые подходящие кандидаты из серии «я робот, я всегда готов» или «я демон, у меня три хвоста и ни грамма мозгов».
Наори впервые усмехнулась по-настоящему.
— Ты быстро понимаешь суть. Но выбор твой. Хочешь — сама решай. Хочешь — отдашь судьбу другим.
Лида выдохнула.
— Ладно. Показывай свой шоурум с кандидатами.
---
Они вышли в длинный коридор. Пол был зеркальный, свет исходил от стен, и казалось, что они идут по воздуху. По обе стороны были двери — высокие, с голографическими символами. Каждая сияла своим цветом.
— Здесь залы, — пояснила Наори. — Каждый для своего народа.
Лида остановилась у первой двери. На ней мерцали линии, напоминавшие ветви дерева, переплетённые с молниями.
— Эльфы, — сказала наставница. — Их тела совершенны. Их умы холодны. Но среди них есть те, кто ищет женщину не для украшения, а для силы.
— Прекрасно, — фыркнула Лида. — Надеюсь, у них хотя бы чувство юмора не вырезано вместе с аппендицитом.
Она толкнула дверь и вошла.
---
Зал был залит мягким светом. Воздух пах смолой и чем-то сладким, как мёд. Ряд мужчин стоял на помосте. Высокие, статные, с гладкой кожей, волосы длинные и блестящие. Они почти не двигались, только смотрели на неё.
Лида почувствовала, как к горлу подступает смех.
— Господи, ну прямо кастинг на обложку шампуня. Осталось, чтобы один сказал: «Моё сердце — как мои волосы, чистое и струящееся».
Один из эльфов сделал шаг вперёд. Его глаза были изумрудные, и голос глубокий, словно отзвуки флейты.
— Мы — твоя вечность. Выбирай нас — и твой род будет красив, как сама природа.
— Красота — штука опасная, — отрезала Лида. — Она всегда заканчивается морщинами и пластическим хирургом. Что вы умеете кроме позирования?
Эльф не моргнул.
— Мы владеем энергией ветра. Мы — лёгкость и скорость.
Лида повернулась к Наори.
— А у них, случайно, пакет «доставить продукты домой и вынести мусор» не входит?
Наори приподняла бровь, но не ответила.
Лида окинула взглядом остальных. Один был почти голый — тело резное, как статуя. Он улыбался, показывая ровные белые зубы. Другой, наоборот, был в длинном плаще, закрывавшем почти всё, и смотрел не на неё, а в пол. Этот показался ей странно более реальным, чем все блестящие статуи.
— Запомним, — сказала она себе и вышла.
---
Вторая дверь сияла металлическим холодом. На ней были выгравированы прямые линии и символы, похожие на микросхемы.
— Биороботы, — сказала Наори. — Созданные, чтобы служить. Но некоторые из них учатся чувствовать.
— Отлично, — пробормотала Лида. — То есть можно выбрать парня, который по инструкции обязан приносить тапочки.
Зал напоминал лабораторию. Белые стены, ровный свет. Мужчины стояли в одинаковых чёрных костюмах, но лица у них были разные. Один — высокий, светловолосый, с глазами цвета стали. Другой — смуглый, с тёмными волосами, но взгляд сухой, отрешённый.
Первый шагнул вперёд.
— Моё имя Арен. Я создан, чтобы оберегать и слушать.
— А эмоции у тебя есть? — прищурилась Лида.
Он замер, будто обрабатывая вопрос.
— Я изучаю их. С тобой могу научиться.
Лида фыркнула.
— Великолепно. Значит, я для тебя курсы повышения квалификации.
Другой биоробот сказал глухо:
— Эмоции — слабость. Но я силён.
— О, ну спасибо, Терминатор, — кивнула Лида. — Только мне нужен не пылесос, а мужчина.
Она заметила, что в углу стоял третий. В отличие от остальных, его одежда была не идеальной — рукав чуть надорван. И он смотрел прямо на неё. Не как на объект, не как на цель. А как на человека.
— Ладно, посмотрим, — пробормотала Лида и вышла.
---
Третья дверь пульсировала красным. Символы на ней напоминали когти и языки пламени.
— Демоны, — сказала Наори.
Лида закатила глаза.
— Ну вот. Сейчас точно будет цирк с конями.