Глава 1.
Пыль, богиня и драконья чешуя
Елена проснулась от странного ощущения — словно мир перестал быть гладким. Простынь под ней была не хлопковой, а шероховатой, будто выложена из крупной чешуи. Поднявшись, она судорожно огляделась — никакой квартиры, никакой уютной подушки, никакого будильника с птичками. Комната была огромной, круглая, залитая мягким золотистым светом, просачивающимся сквозь трещины в потолке. Воздух пах стариной и магией. Как будто кто-то открыл старинный сундук, полный драгоценностей, заклятий и пыли.
— Я умерла, — пробормотала Елена, машинально хлопнув себя по щеке. Щека оказалась настоящей. Немного прохладной, чуть-чуть покалывающей, но определённо живой.
Она была не в своём теле. Не в том, что знала последние двадцать девять лет. Руки — тонкие, изящные, с полупрозрачной кожей, под которой поблёскивали серебристо-голубые чешуйки. Ногти — крепкие, как отполированный кристалл. Волосы — тяжёлой волной лежали на плечах, и от них исходил лёгкий свет, будто в каждом локоне спрятана капля утреннего тумана.
— Ну, хоть не жаба, — пробормотала она с иронией. — А то могли бы и хуже превратить.
Прямо перед ней — на каменном кресле с резным спиналом, покрытом пологом из светящихся паутин, сидела женщина. Настолько прекрасная, что Елена сначала подумала: ну точно — умерла. Умерла и попала в отдел богинь.
Лицо женщины светилось мягким сиянием, глаза были цвета расплавленного янтаря, волосы струились, как водопад лунного света. Платье — словно ткань из перьев бабочек и жемчужной дымки.
— Добро пожаловать, алмазная, — произнесла богиня, и её голос отозвался в стенах мелодичным эхом. — Я Зара. Создательница рода драконов. Ты пробудилась — и с этого момента история начинается заново.
Елена попыталась открыть рот, но всё, что вышло, было:
— Простите, кто здесь алмазная? Я? Я максимум кварц. Или мрамор... после ремонта.
Зара улыбнулась, как улыбается вечность, глядя на искру.
— Ты — искра возрождения. Последняя драконица из рода Алмазных. Ты вызвана в этот мир не случайно. Он позвал тебя, потому что исчезла надежда. А где исчезает надежда — появляется искра.
Елена вздохнула и медленно поднялась. Снизу доносился скрип — пол под ней был выложен из черепицы, похожей на драконьи кости. Вокруг — развалины, покрытые мхом и каплями росы, застывшими в воздухе, словно мир не знал, как идти дальше и просто замер.
— А что, нельзя было выбрать кого-то... ну, более подходящего? Я бухгалтер. И разве что в прошлой жизни драконов считала по накладным.
— Ты была драконицей всегда. Просто в другом теле. Сейчас ты в истинной форме. В этом мире у драконов три мужа и пять гаремников, и каждый из них будет ждать тебя — или бороться за место у твоего сердца.
— Восхитительно, — хмыкнула Елена. — Я даже одной личной жизнью не справлялась. А тут гарем. Многозадачность — моё всё.
Зара встала. Пространство дрогнуло — и за её спиной открылось окно, точнее, проём в мир. Там раскинулись холмы, покрытые кристаллами, небо было переливчатым, а над ним летали драконы: одни огромные, как дирижабли, другие крошечные, словно стрекозы с крылышками из стекла.
— Этот мир давно в упадке. Без рода алмазных драконов он теряет равновесие. Мой брат, создатель фамильяров, замолчал, уединился. Фамильяры больше не поют, не связываются с драконами. Древний, последний из твоих, спит под землёй. На землях, что ждут тебя.
— И я... должна его разбудить?
— И не только. Построить род заново. Найти мужчин, достойных стать твоими. Вернуть фамильяров. И пробудить саму себя. Ведь ты пока не знаешь, на что способна.
На этих словах в груди Елены что-то дрогнуло. Жар. Свет. И лёгкий звон, как если бы кто-то провёл по хрустальному бокалу.
Она посмотрела в окно на мир, что казался одновременно красивым, диким и опасным.
— Ну что ж. Не самое худшее пробуждение.
Она шагнула вперёд — и за её спиной вспыхнули два прозрачных крыла, мерцавших, как кристаллы на солнце. Они дрожали от напряжения, от страха и восторга.
Зара тихо рассмеялась.
— Добро пожаловать домой, Елена.
Глава 2
Дом дышал. Тихо, устало, будто слишком долго спал, и теперь не знал — просыпаться ли окончательно или укрыться обратно во снах.
Елена стояла в круглом зале, где свет мерцал через трещины в кристаллических стенах. Вверх уходили арочные своды, украшенные потускневшими символами драконьих родов. Повсюду лежала пыль — не серая, как в её прежнем мире, а блестящая, будто состарившийся пепел от магии. Здесь всё казалось живым, но больным. Пауки сплели сети между колонн, в которых мерцали крошечные осколки света. На полу — то ли узоры, то ли древние письмена, проступающие сквозь мох.
— И это... моё гнездо? — пробормотала она, не в силах поверить, что кто-то вообще мог здесь жить.
— Когда-то здесь жила сила, — ответила Зара. Она шла рядом босиком, и камни под её ногами покрывались мягким светом. — Этот дом был сердцем рода. Здесь рождались первые искры. Здесь драконы воссоединялись с фамильярами, создавая гармонию.
Елена присела на край каменной чаши, похожей на трон — только без помпы. Внутри — кристаллы, словно плавившиеся когда-то от жара, и теперь затвердевшие. Она провела пальцами по осколку: тёплый. И чуть дрогнул, как будто узнал её.
— Этот мир красив, но он мёртв. Он гниёт, Зара, и не верит, что может снова дышать.
— А ты — та, кто заставит его поверить, — ответила богиня с лёгкой грустью в голосе. — Но прежде ты должна встретиться с ним — со своим родом.
Елена подняла глаза.
— С кем? Он ведь… мёртв?
— Почти. Но не весь. Один остался. Древний. Его зовут Аргал’Наур. Он спит под землёй. Но его сердце ещё тлеет. Он чувствует тебя. Тебя уже чувствуют и фамильяры, хоть и боятся. Всё живое тянется к родовому пламени.
— А я должна идти к нему? — Елена встала, чувствуя, как под кожей рождается дрожь — не страха, а... ожидания? — Как?
— На своих крыльях. Ты пробудилась. Ты не просто женщина. Ты — драконица.
Елена медленно шагнула вперёд, в сторону распахнутого проёма. Мир за окном был волшебным: холмы, покрытые кристальными деревьями; реки из светящегося тумана; горы, врезающиеся в небо, словно клыки спящих титанов. Над ними — стаи драконов и фамильяров, переливающиеся всеми оттенками голубого, зелёного и серебра. Но небо… оно было треснуто. Как зеркало. В нём зияли шрамы, из которых сочилась темнота.
— Это последствия исчезновения рода? — Елена указала вверх.
— Нет. Это предвестие. Тьма, что ждёт. Она вернётся, если род не возродится. Этот мир держался на равновесии. Ты — его последняя опора.
— Великолепно, — хмыкнула Елена. — Никакого давления. Просто «будь надеждой и начни всё сначала».
— И начни с себя, — мягко сказала Зара. — Своего тела. Своей силы. Своего огня.
Богиня коснулась лба Елены. Волна жара прошла сквозь неё, и мир дрогнул.
Пол ушёл из-под ног. Елена рухнула… вверх. Или внутрь. Или вглубь себя. На миг ей показалось, что она горит — не от боли, а от освобождения. Словно сняла чужую кожу и вспыхнула истинной. Руки покрылись светящейся чешуёй, на спине взорвались два прозрачных крыла, развернувшись широко. Вены светились, глаза — вспыхнули серебром.
Она закричала.
И тут же засмеялась.
— Вот чёрт. Я светилась — буквально. Я теперь фонарь с крыльями!
Зара рассмеялась. Не громко, но так, что эхо её смеха прокатилось по залу, сотрясая стены.
— Твоя сила — как утро. Яркая. Ранняя. Но в ней есть ядро. И она пробудилась.
---
Они летели. Елена впервые почувствовала, что значит быть драконицей. Ветер под крыльями — не как в снах. Реальный. Соль воздуха, свист пустот, облака, рассыпающиеся при касании. Она ныряла в потоки, и её сердце пело. Где-то внутри, в груди, что-то звенело — магия? Душа? Или её искра?
Внизу простирались долины, где спали фамильяры. Мелкие, почти заброшенные. Они замирали, когда Елена пролетала. Некоторые поднимали головы. Один даже взмахнул крошечным крылом и выпустил в небо искорку.
— Они узнают тебя, — прошептала Зара, летящая рядом на сияющем крылатом звере, сотканном из света. — Они давно забыли, что значит род. Ты — их память. И их будущее.
Спустя час полёта они достигли места. Холмы уступили место чёрной пустыне. Здесь земля была жёсткой, как стекло. Все цвета исчезли. Всё было серым, тусклым. Только в центре — озеро, выжженное, глубокое. И в нём — гигантское тело, покрытое чешуёй, как выветренная скала.
Елена опустилась на край кратера. Крылья свернулись за спиной, исчезли. Она подошла ближе.
Дракон.
Аргал’Наур.
Он был невероятен: старый, с рогами, как ветви дерева, глазами, закрытыми веками, тяжёлым дыханием, словно мир сам держался на нём. Елена опустилась на колени.
— Здравствуй, — сказала она. — Я не знаю, кто я. Но я — здесь. Я живая. Я твоя.
И тогда дракон открыл один глаз.
В нём — космос. И в этом космосе — вспышка. Искра. Её.
И шепот, древний, как сам воздух, донёсся до неё:
— Алмазная… вернулась…
Глава 3
— Ты чувствуешь это? — голос Зары доносился откуда-то из-за спины, будто сквозь толщу веков.
Елена стояла на краю кратера, а её сердце стучало, как колокол в тишине. В груди что-то происходило — не боль, не страх… Нет. Это было узнавание. Словно в ней открылось что-то древнее, как если бы кто-то резко сдёрнул покрывало с зеркала, и она увидела в нём… не себя, но кого-то знакомого. Родного.
Дракон не шевелился. Его дыхание было медленным, как прилив и отлив. Каждая чешуйка — огромная, матовая, испещрённая трещинами времени. А в глазах… В этом единственном глазу пульсировала та самая искра. Он действительно знал её. Он помнил.
— Ты моя наследница, — прогремело внутри неё. Да-да, именно внутри. Его голос не звучал во внешнем мире, он отзывался в её костях, в её чешуе, в её родовой памяти. — Ты из тех, кого я оплакивал.
— Я даже не уверена, кто я за сегодня, — пробормотала она, вставая на ноги. Пыль осела на её волосы, и от этого они будто стали серебрянее.
Воздух над кратером задрожал. Где-то вдали застонала земля. Зара встала рядом. Богиня выглядела чуть напряжённой, хотя по-прежнему прекрасной и безмятежной.
— Он тебя признал, — прошептала она. — Это значит, что началось. Ты — род. Не его продолжение. Его начало.
— Ну… шикарно. Не просто воскресшая, а целая родоначальница, — хмыкнула Елена, медленно моргая. — Может, мне ещё эмблему придумать и лозунг?
— У тебя уже есть эмблема. Вот, — Зара протянула кристалл, размером с ноготь, пульсирующий светом. — Это символ твоей крови. Надень его — и дом откликнется.
Когда кристалл коснулся кожи у основания шеи, Елена едва не вскрикнула. Кожа вспыхнула, как бы всосав амулет. На теле проступил узор — алмазная спираль, расходящаяся от ключиц вниз, к сердцу. Линии будто пели.
И в тот же миг раздался звук.
Хор.
Легкий, кристальный, как звон маленьких колокольчиков, как дыхание весеннего ветра. Из глубины кратера в небо взметнулась тонкая нить света — и мир откликнулся. Земля дрогнула. Камни начали сдвигаться. Где-то вдалеке вспыхнуло пламя, где-то зазвенел голос фамильяра.
Зара отступила, а Елена стояла, охваченная холодным восторгом.
— И что теперь? — прошептала она.
— Теперь ты — мать рода, — ответила богиня. — Но род нельзя возродить в одиночку. Он должен быть создан. Ты должна выбрать тех, кто встанет рядом. Настоящих. Сильных. И верных.
— Мужей? — Елена покосилась на неё. — Уж простите, но я не в форме для кастинга.
— Они уже идут, — мягко ответила Зара, поднимая голову к небу. — Мир чувствует тебя. Те, кто способен быть с тобой, тянутся к искре. Их будет больше с каждым днём.
Из-за гребня холма появился первый. Высокий, загорелый, с копной золотистых волос, с мечом за спиной и светлыми, яркими глазами. Он шёл без страха, но с настороженностью. Его взгляд встретился с её — и в груди Елены что-то щёлкнуло.
— Один из них, — шепнула Зара. — Он слышал Зов. Как и ты.
Второй появился позже — не вышел, выплыл из тени. Серые глаза, тёмные волосы, магическая броня, переливающаяся, как тень, и татуировки на руках — драконьи руны. Он молчал, но его магия ощущалась, как статическое электричество.
Третий пришёл с ветром. В плаще цвета воронова крыла, с насмешкой в уголках губ и янтарными глазами. Он смотрел на Елену, будто уже знал её. И, возможно, действительно знал. Или чувствовал. Или… помнил?
— А вот и трое, — сухо заметила Елена. — Почти как сервисный набор. «Выберите своего дракона и получите гарем в подарок».
— Не забывай: ты не выбираешь слабых, — мягко произнесла Зара. — Ты выбираешь достойных. Они будут не твоей игрушкой. Они — твоя сила. Твоя семья. И твой выбор — определит весь будущий род.
— Прекрасно, — кивнула Елена. — Никакого давления. Только судьба, три потенциальных мужа и дракон, старше истории, который теперь называет меня «искрой».
Из глубины кратера вновь раздался гул. Древний дракон поднял голову. Полностью. Его шея вытянулась, расправились крылья, и он взмыл — медленно, тяжело, словно мир сам отталкивал его. Но он поднялся. И, взметнувшись в небо, издал рёв.
Первый рёв алмазного дракона за тысячу лет.
Елена вскинула голову и почувствовала, как вся земля под ней поёт в ответ.
И поняла: назад пути нет.
Глава 4
Они стояли перед ней — трое. Такие разные, как утро, полдень и ночь. И каждый из них смотрел на неё так, будто знал: он пришёл не случайно. Её искра отзывалась на них по-разному — горячим жаром, покалывающим током, ледяной тревогой, смешанной с влечением.
Первый — солнечный воин с копной золотистых волос и сильным телом, словно выточенным из бронзы. На его плечах лежала накидка из чешуи пепельного дракона, меч за спиной светился голубым огнём. Его звали Реймар.
Он улыбался с лёгким прищуром, но в этом было уважение, не самоуверенность.
— Искра, — сказал он, склонив голову. — Я пришёл не просить. Я пришёл — служить, если ты примешь. Мой род давно служит алмазным, но ты — первая, кто пробудилась за века. Ты — наша зима и пламя.
— Серьёзный ты, — пробормотала Елена, подходя ближе. Его кожа пахла металлом, солнечным ветром и дальними битвами. — И очень громкий.
— А ты мягче, чем выглядишь, — сказал он, осторожно коснувшись её руки. В пальцах было тепло. Взгляд — крепкий, честный. И в нём — доверие.
**
Второй стоял молча, откинув капюшон. Его звали Каэль. Он был маг — тонкий, хищный, с чёрными волосами до плеч, кожей цвета фарфора и глазами цвета пасмурного неба. От него веяло холодом, но магическим, манящим. Он смотрел на Елену так, будто давно читал её судьбу — по линиям ладоней, изгибам шеи, пульсу.
— Ты видишь больше, чем другие, — сказала она тихо. — Что видишь сейчас?
Каэль провёл пальцем по воздуху, как бы очерчивая ауру вокруг неё.
— Разлом. Свет. Пламя, которое ещё не знает, сгорит ли оно — или поднимет мир.
Он подошёл ближе, не касаясь, но её кожа уже чувствовала магнетизм, ледяной и сладкий, как вино под луной.
— Я хочу быть рядом. Не покорным. Но равным. Если ты позволишь.
— Ты не оставляешь выбора, — прошептала Елена. — Даже молчишь так, будто целуешь.
Каэль чуть улыбнулся.
— Слова редко нужны, когда огонь говорит первым.
**
Третий пришёл, как тень — в развевающемся плаще, с ленивой, но грациозной походкой. Звали его Таэрон. Он был тем, кого девушки в её прошлом называли бы «ходячей неприятностью». Волосы цвета воронова крыла, янтарные глаза, в которых плясали искры насмешки. Уголки рта приподняты — и всё его существо дышало опасной харизмой.
— Ну, и кого ты выберешь первой? — спросил он с усмешкой, заложив руки за спину. — Воина? Мага? Или того, кто будет сводить тебя с ума?
— Ты самоуверен.
— Только в тех вещах, в которых преуспел. А с женщинами — у меня дар. Особенно с такими, что светятся. — Он наклонился ближе, его голос стал ниже, почти шелестом: — Ты — опасна. Меня это… вдохновляет.
Елена не отстранилась. Напротив, она улыбнулась, чуть прищурившись.
— А я люблю, когда мужчины знают, что опасность — это приглашение, а не угроза.
— Тогда мы друг для друга созданы, алмазная.
**
В тот вечер, когда солнце спряталось за изломанными вершинами, а небо стало цвета топлёного золота, она стояла на террасе своего возрождённого гнезда. Дом начал меняться. Кристаллы на стенах вспыхивали светом, реагируя на её присутствие. Зал возродился: арки снова пели под ветром, пол засиял древними символами рода.
Реймар, Каэль и Таэрон стояли у дальнего края террасы, каждый в своём углу, как бы давая ей пространство. Но взгляды — не скрывали желания.
И вот она сама к ним вышла. Не как растерянная гостья мира, а как драконица.
— Я не обещаю никому из вас лёгкого пути, — сказала она, и её голос был твёрд, но ласков. — Но я не хочу одиночества. Род нельзя возродить в пустоте. Я выбрала вас троих.
Молчание. Лишь лёгкий ветер тронул волосы.
Реймар подошёл первым. Он не спросил разрешения — просто взял её руку и приложил к своему сердцу.
— До конца.
Каэль склонился и осторожно коснулся её запястья, будто устанавливая магическую связь.
— Пока искра будет петь, я рядом.
Таэрон не поклонился. Он подошёл, притянул её за талию — и медленно, с вызовом, коснулся её лба губами.
— А я просто здесь, чтобы напомнить, каково это — жить.
Она стояла между ними. И впервые за всё время — почувствовала себя драконицей не на словах, а в сердце.
---
Позже, в её покоях, мерцали светлячки фамильяров, кружась под потолком. Елена сидела у окна, завернувшись в прозрачный накид. Кто-то вошёл — не громко. Только лёгкое щелканье замка и скрип кристаллической двери.
— Ещё не спишь? — прошептал голос.
Она обернулась. Таэрон.
Он был без плаща. Только в мягкой рубашке, распахнутой у горла. Глаза — горели.
— Я могу уйти, — сказал он. — Или остаться. Как пожелаешь.
Она не ответила — только сделала приглашающий жест ладонью.
Его шаги были неслышны. Когда он оказался рядом, в воздухе стало теплее.
— Твоя кожа, — прошептал он, — пахнет родовым огнём.
— А твоя — авантюрой, — ответила она и подняла глаза.
Он не торопился. Лишь провёл пальцем по её ключице. Искра вспыхнула.
И в этой вспышке — драконы в небе взмахнули крыльями.
Глава 5
Утро в гнезде начиналось с голосов света.
Никакой суеты, никакой будильников — только хрустальная вибрация, словно сама магия просыпалась и пела сквозь стены. Кристаллы на потолке светились мягко, не навязчиво, разливаясь по полу каплями цвета — лилового, голубого, дымчато-янтарного. Дом жил. Он тянулся к Елене. Узнавал её.
Прошли сутки с того момента, как она официально признала троих мужчин своими. И мир откликнулся. Гнездо росло. Крылья дома разворачивались, словно из спячки. Появились дополнительные покои, колонны вновь покрылись резьбой, а в воздухе вилась невидимая нить — родовая магия. Она словно обнимала, наблюдала, ждала...
---
— Этот мир не похож на твой, — сказал Реймар, ведя её по внутреннему дворцу-гнезду, мимо новорожденных комнат, лестниц и сводов. — У нас всё построено на четырёх столпах: род, искра, связь и покровительство.
— Говоришь так, будто преподаёшь, — фыркнула Елена, оглядываясь на летающих фамильяров, кружащих под потолком. Один — ярко-голубой с перламутровым брюшком — сел ей на плечо и уснул. — Он у тебя прописан?
— Он чувствует, кто ты. Фамильяры всегда тянутся к крови родоначальников. Они ещё не вернулись полностью, но ощущают тепло. А я говорю, потому что ты должна знать. Этот мир не прост. Он... живой.
Каэль шёл позади, молчал, но внимательно слушал. Он словно записывал всё в память, оценивая её реакцию, поведение и мысли. И в нужный момент добавил:
— Ты сейчас — не только драконица. Ты род. А значит — закон. Вокруг тебя будут собираться не только спутники. Будут слуги, последователи, союзники. А вместе с этим — зависть, интриги, интерес. И, в будущем, вызовы.
— То есть… мне надо быть и хозяйкой, и королевой, и главой корпорации, и мамой-психологом?
— Добро пожаловать, — усмехнулся Таэрон, приоткрывая одну из дверей в южное крыло. — Это крыло — для твоих избранных. Здесь будут жить будущие супруги. Три мужа — ты уже выбрала. Осталось пятеро.
— Гаремники, — пробормотала Елена. — Не могу поверить, что это реальность. А если я не хочу?
Реймар серьёзно взглянул на неё:
— Это не обязательство. Это — часть равновесия. У драконов всё подчинено балансу стихий. Алмазный род несёт центральную искру. Чтобы он не выгорел, энергия распределяется. Мужья дают стабильность. Гаремники — силу. Это магическое сплетение, а не прихоть.
— То есть… я как печка, а вы — дрова?
— Нет, — спокойно сказал Каэль. — Ты — пламя. А мы — те, кто держит огонь, но не поглощает его.
---
Во внутреннем зале, где стены отражали движение света, они устроили Совет Четверых — древняя традиция родов, где родоначальница вместе с мужьями обсуждает будущее клана. Столы появились сами, вырастая из пола. Елена сидела в центре, а трое мужчин — полукругом, каждый в своей роли.
— Начнём с гнезда, — начал Реймар. — У нас нет слуг. Тебе нужно выбрать тех, кто свяжет себя с родом. Обычно это потомки служивших алмазным в прошлом. Мы можем отправить зов — и те, кто откликнется, прибудут. Но ты будешь чувствовать — своих. И выбирать должна только ты.
— Как собеседование, — хмыкнула Елена. — Только с магией.
— И с кровью, — добавил Каэль. — Каждый, кто войдёт в род, даст Клятву Искры. Это связывает не силой, а доверием. Но нарушить её — смертельно. Для него… или для рода.
— А вот и весёлые корпоративные правила, — проворчала она. — А что с внешним миром? Законы? Другие рода?
Таэрон вздохнул, подперев щёку.
— Здесь правят четыре Великих Рода: Огненные, Лунные, Штормовые и Теневые. Алмазные считались Пятым, но давно вымерли. Сейчас твоё возвращение — вызов. Кто-то испугается, кто-то обрадуется. Но больше всего — те, кто жаждет власти, попытаются подчинить или уничтожить тебя.
— И как мило, что ты это говоришь с такой лёгкой улыбкой.
— Улыбка — мой доспех, милая. А под ним — сталь.
---
День прошёл в переливающемся вихре событий. Дом продолжал расти. Появился внутренний сад с растениями, которые пели ночью, и тёплая купальня, питаемая подземными источниками. Магическая библиотека раскрылась под полом — и шептала на старом языке, каждый раз, когда Елена входила.
Её трое — были рядом всегда. Реймар занимался укреплением магических границ. Каэль создавал сеть наблюдения из фамильяров. Таэрон отправился «на разведку», а вернулся с вином, древними свитками и парой наглых шуток про «алмазные ночи».
Перед сном, в её покоях, она смотрела на отражение в зеркале. На плечах — узор рода. На лице — тень усталости, но глаза горели.
Она начала править.
Но внутри жгло.
— Они сказали, что мне нужно выбрать пятерых… — прошептала она.
Пять мужских фигур, пять разных путей. Кто они будут? Откуда? Кто покорится, кто будет бороться?
В дверь постучали.
— Ты не спишь? — прозвучал голос Каэля. — У нас есть новости. Появился отклик. Первые двое ответили на зов рода.
Елена встала, лицо озарилось.
— Приведи их ко мне.
— Уверена? — его голос чуть дрогнул. — Это не просто люди. Это… сущности. Драконьи, дикие, сильные. Один из них — бывший теневой разведчик. Второй — потомок лунных. Они не пришли сдаться. Они пришли… быть выбраны.
Елена улыбнулась — и медленно провела рукой по шее, где вспыхнул амулет рода.
— Я их искра. Я их род. И я уже готова.
Глава 6
Тонкие нити тумана вились над хрустальным прудом внутреннего двора. Кристаллы по краям уже научились отражать не только свет, но и голос Елены. Стоило ей подумать о тепле — и вода становилась парной. Захотеть уединения — и стены замыкались в усыпляющий круг. Дом учился у неё. Мир слушал её.
Елена стояла у балюстрады в лёгкой накидке, которую соткала сама магия — мягкая, как тень, прозрачная, как утренний туман. Волосы сияли, как будто в них поселилось лунное дыхание. Её сердце — вибрировало. Искра трепетала под кожей. Сегодня прибудут первые двое.
— Готова? — спросил Реймар, подходя сзади. Он был в боевом облачении, с металлическими вставками на плечах, но глаза у него были мягкие, внимательные. Он знал, что она волнуется. Он чувствовал её искру — и пел вместе с ней.
— Нет, — ответила она, — но я уже не останавливаюсь.
В это утро гнездо преобразилось окончательно: центральный зал стал тронным, но не в классическом смысле. Здесь не было золота. Только высокие арки, свет из стеклянного потолка, и платформа в центре, где проступал родовой символ — алмазный круг, вплетённый в крылья.
Мужья стояли по сторонам. Реймар — прямой, сильный, опора. Каэль — молчаливый, с янтарными глазами и едва заметной улыбкой. Таэрон — лукавый, лениво облокотившийся о колонну, но с вниманием хищника в глазах. Никто не шутил. Все чувствовали: начинается отбор.
---
Первым вошёл Саирэль.
Он не вошёл — влетел. Сгусток лунного света обрушился на пол, и из него шагнул драконий потомок. Высокий. Настолько, что Елене пришлось приподняться на цыпочки, чтобы вглядеться в лицо. Он был белокож, с волосами цвета снега, уложенными в плетёные пряди. Его глаза были лунными — серебристые, почти прозрачные, но с внутренним светом. Одет в одежду, расшитую тонкими узорами — они светились при дыхании.
— Я пришёл на зов, — произнёс он. Голос — как шёлк по стеклу. — Если ты — та, что пробудила род, я прошу о праве быть рядом.
— Почему ты хочешь стать моим? — прямо спросила Елена.
— Я не хочу быть твоим. Я хочу быть выбранным тобой. Потому что я чувствую: в тебе — не просто пламя. В тебе стук древнего мира, и он зовёт.
Она кивнула. И только хотела что-то сказать, как воздух за её спиной задрожал.
Второй пришёл тихо, но грозно. Не сверкающим светом — тьмой. Он не вышел — вырос из тени. Его тело было покрыто татуировками, как будто тень писала на нём судьбу. Кожа цвета меди, глаза чёрные, как обсидиан. Он был без имени — так сказал Каэль — но в народе звали его Карай. Из рода, который давно распался, но который сохранял древние обряды. Теневой разведчик. Хищник.
Он не говорил ни слова. Только подошёл и встал на одно колено. Затем — провёл пальцем по полу, и на алмазной плите проступил символ: «тот, кто не просит — но отдаёт».
— Ты умеешь говорить? — усмехнулась Елена.
Он поднял глаза. В них не было вызова. Но и покорности — тоже.
— Только с теми, кто слышит тишину, — ответил он.
И это прошло по ней током.
---
После ритуального приветствия — короткого, но насыщенного — Елена ушла в свои покои. Она чувствовала, как напряжение напитывает дом. Два новых пульса — два новых элемента в круге. Дом гудел, как механизм, которому вставили редкие шестерёнки.
В саду фамильяры начали петь. Не щебетать — петь.
Каэль тут же появился у её двери.
— Это важно. Они откликнулись. Они не пели со времён гибели алмазных.
— Они… чувствуют?
— Они пробуждаются.
И тогда она вышла на галерею.
Тысячи фамильяров — разных форм, цветов, размеров — кружились в небе. Их крылья вспыхивали, как светлячки. Кто-то садился на карнизы, кто-то — на её руки. Один, совсем малыш, свернулся у её сердца и тихонько спал.
— Что это значит? — прошептала она.
— Они признают тебя как род. Ты — мать фамильяров. Твоя кровь зовёт их домой.
Реймар положил руку ей на плечо.
— Когда род алмазных был велик, фамильяры всегда держались рядом. Теперь они возвращаются. Это не просто знак. Это... обещание.
— Обещание чего?
— Что ты справишься.
---
Позднее, вечером, в купальне, украшенной поющими кристаллами, Елена сидела в воде, глядя, как отражаются звёзды. Дом стал больше. Она — сильнее. Но внутри всё ещё бушевало.
Трое мужчин были уже её. Двое новых — прибыли. А впереди ещё трое. И судьба.
Дверь скользнула.
Саирэль. Его белые волосы были мокрыми — он, как оказалось, только вернулся с тренировочной площадки.
— Ты устала.
— Да.
— Тогда позволь… просто быть рядом.
Он вошёл в воду без слов. Тело — гибкое, мускулистое. Но в его касании не было торопливости. Он взял её ладони, погрузил в воду — и стал читать древние слова. Вода вокруг них засветилась.
— Что ты делаешь?
— Настраиваю твоё тело. Чтобы не болело. Чтобы лучше слушало тебя. Чтобы ты — знала себя.
Она закрыла глаза. И на секунду — просто растворилась. Без тяжести, без мыслей. Только свет.
---
Позже, уже в покоях, она смотрела на звёзды и думала:
Я уже не та, что проснулась в пыльном зале. Я — род. Я искра. Я мать.
И где-то в глубине мира, под чёрной землёй, древний фамильяр впервые за тысячу лет открыл глаза.
Глава 7
Ей снился огонь.
Не тот, что жжёт кожу, а другой — внутренний. Он тек по венам, пел в крови. В этом сне Елена парила — в драконом облике, с серебристо-алмазной чешуёй, и небо было её колыбелью. Мир под ней пел, фамильяры кружились внизу, а в её груди пульсировал Свет Рода.
Но на горизонте приближалась тень. Женская. Длинные когти, изломанные рога, и глаза цвета рубина. И голос — холодный, как обвал:
— Ты не переродишь то, что умерло. Ты — всего лишь искра. А я — пламя.
---
— Ты в поту, — тихо проговорил Каэль, сидя у изножья её ложа. — Снов слишком много?
— Одной меня там уже ненавидят, — буркнула Елена, вытирая лоб. — Хотя бы во сне дали выдохнуть.
Он кивнул, задумчиво.
— Это могла быть не проекция. А… вторжение. Кто-то ищет связь с тобой через сновидение. И она была не просто тенью. Она была… драконицей.
— Очаровательно. Соперницы раньше хотя бы в инстаграме пассивно-агрессивно комментировали. А теперь вторгаются в мозг.
— Мир драконов, — философски произнёс он. — Меньше косметики, больше магии.
---
На следующий день стало ясно: сон был предупреждением.
В гнездо прибыла делегация из рода Огненных. Возглавляла её драконица по имени Мэа Линн, представительница древнего и очень надменного рода. Она была ослепительно красива — слишком ослепительно, чтобы быть естественной. Чешуя её была рубиновой, глаза — златоглазыми, волосы — словно из лавы. И улыбка — такая, которой обычно отравляют бокалы.
— Елена, дитя искры, — пропела она, не кланяясь. — Я так рада, что род Алмазных… встал на лапы.
— А я рада, что ты пришла. И даже не пыталась съесть кого-нибудь по дороге, — мило ответила Елена, выдерживая взгляд.
Реймар при её словах едва сдержал смешок. Таэрон театрально кашлянул. Саирэль же холодно посмотрел на Мэа Линн, будто видя в ней опасного ядовитого цветка.
— Я принесла дары, — продолжала гостья. — Сведения, пророчества… и потенциального претендента в твой гарем.
— Ты хочешь мне подкинуть мужчину? — приподняла бровь Елена. — Это как минимум дерзко. Как максимум — подозрительно.
— Просто проявление доброй воли. Уверена, тебе пригодится… тот, кто слушается.
— У меня уже есть те, кто не слушается, но вдохновляет, — хмыкнула Елена. — А кто он?
Из-за её плеч выступил мужчина — очень красивый. Черноволосый, с янтарными глазами и… знакомым взглядом. Он склонился. Но в его поклоне не было искренности. Скорее — выучка. И холод.
— Его зовут Ксар. Он принадлежал одному из младших родов, — пояснила Мэа Линн. — Но его линия погасла. Пусть он будет тебе… игрушкой.
В зале повисло напряжение.
Каэль сделал шаг вперёд:
— Род Алмазных не принимает игрушек. Он выбирает. И если ты пришла с этим — лучше бы ты принесла мед.
— Или вино, — добавил Таэрон. — Или собственную клятву покорности. Хотелось бы посмотреть, как ты её произносишь. Желательно — с драмой.
Мэа Линн усмехнулась.
— А я думала, ты мне понравишься, Таэрон.
— Обычно нравлюсь. Пока не заговорю.
---
Когда гостья удалилась, в воздухе ещё долго витала тень её присутствия. Елена стояла на балконе, наблюдая, как Ксар уходит вслед за ней.
— Она не просто из любопытства пришла, — произнёс Реймар. — Она хочет либо подчинить, либо спровоцировать тебя. Возможно, она была той, кто приходил во сне.
— Думаешь, она умеет магию снов?
— Думаю, она любит играть грязно, — отозвался Таэрон. — И у неё длинные когти, чтобы поцарапать честь, не испачкав руки.
— Ну отлично, — Елена всплеснула руками. — Я, конечно, не надеялась, что всё будет в формате «чай, плед и имя рода на печати». Но сейчас ощущаю себя на съёмках «Игры престолов» в роли Бурерождённой.
— У тебя, по крайней мере, гарем посимпатичнее, — подмигнул ей Каэль. — И фамильяры поют, а не едят людей.
---
Тем вечером она устроила совет без свидетелей — только с троицей. Саирэль и Карай отсутствовали, отправившись исследовать границы гнезда.
— Я хочу, чтобы вы не замалчивали. — Елена глядела строго. — У меня будет род. Но я хочу знать, кто играет против нас. И кто — за.
— Все рода будут наблюдать, — сказал Реймар. — Но особенно — женщины. Потому что ты пришла не через клан, а как Искра. Они этого боятся.
— И завидуют, — добавил Таэрон, крутя бокал с огненным вином. — Ты — живая легенда. А у большинства из них всё, что есть, — это титулы и скелеты в шкафу.
Каэль встал. Медленно подошёл к ней, протянул ладонь.
— Мы будем рядом. Но тебе придётся выбрать ещё троих. И быть готовой, что каждая такая встреча — может быть ловушкой.
— Знаю, — сказала Елена. — Но если я боюсь ловушек — значит, я уже в клетке. А я… не птичка.
— Ты — дракон, — ответил он. — С алмазной искрой.
---
Ночью фамильяры вновь запели.
И в глубине мира Мэа Линн стояла у зеркала. В её руке пульсировал рубиновый амулет, а в глазах — опасный огонь.
— Давай, девочка. Построй свой род. Я буду ждать, когда ты оступишься. И тогда… я возьму твоё место.
Глава 8
Воздух за пределами гнезда был другим — первобытным. Пахло сырой каменной пылью, влагой, крыльями и древними легендами. Елена стояла на уступе, за её спиной колыхался кристаллический купол родового дома, словно расправивший спину дракон, и казалось, будто сама земля затаила дыхание.
Перед ней лежал путь — долина, спрятанная за туманными горами, где когда-то был Храм Зары, богини-матери драконов. Именно там, по словам Каэля, она сможет пробудить полную силу фамильяров и соединиться с «ядром рода».
— Поднимаешься в горы без гнева и с лёгким сердцем, — сказал Саирэль, поправляя ремни на спине. — Это мудро. Но не расслабляйся. Храм может отринуть даже своих. Особенно — если они сомневаются.
— А я не сомневаюсь, — ответила Елена, — я просто раздражена. У меня трое мужчин ворчат, двое не спят, фамильяры поют над ухом, а ещё драконихи с манией величия ломятся в дверь. И вот, говорят: “Отдохни, Елена! Съезди в храм! Погрейся магией!”. Как на курорт, блин.
Таэрон, обгоняя её, рассмеялся:
— Я даже заказал бы тебе коктейль с зонтиком, если бы не боялся, что фамильяры его выпьют первыми.
---
Путь к Храму Зары шёл сквозь лестницу-песню — исполинскую тропу, вырезанную в горе. Каждый ступень здесь отзывался — вибрацией, эхом, невидимыми словами. Говорили, что эту лестницу создали ещё Зара и её брат, когда делили землю между драконами и фамильярами.
Фамильяры сопровождали Елену плотным роем. Некоторые летели перед ней, как факелы, другие садились на плечи её спутников. Один, круглый и пушистый, поселился у неё на капюшоне и назвал себя — ни много ни мало — Фьёкки.
— Скажите мне, — прошептала она Каэлю, — почему мой фамильяр похож на кота, который вывалялся в звездной пыли?
— Потому что фамильяры выбирают нас по… внутреннему портрету.
— Прекрасно. Значит, я внутри — ленивый пылевой шар с ушами?
— Исключительно… сияющий шар, — уточнил он.
---
Храм открылся неожиданно. Гора вдруг раздвинулась, словно шепнув Елене: ты пришла вовремя. Перед ними возникли врата из живого кварца, переливавшиеся на солнце всеми оттенками драконьей чешуи.
— Проходить можешь только ты, — сказал Реймар. — Нас не пустят. Но мы будем рядом. Если что — просто закричи.
— Кричать в храме богини? Как благочестиво.
Он кивнул серьёзно:
— Древние стены всё равно уже слышали похуже.
---
Внутри храм был… живой. Каждая колонна — как нерв. Каждый символ — как пульс. Елена шла по мозаичному полу, где её шаги отзывались светом. В центре зала, под высоким куполом, стояла алтарь-яйцо — огромный кристалл, внутри которого мерцал образ Зары — женщина с крыльями и глазами цвета вселенной.
И она заговорила.
— Искра. Рожденная не здесь, но принесённая. Я дала тебе дыхание рода. Но род нельзя носить, как платье. Его надо впитать. Почувствуй. Позови.
Елена подошла ближе. Положила руку на кристалл. Её кожа вспыхнула — алмазным светом. В этот момент небо снаружи затряслось.
Фамильяры начали петь в унисон.
Они пели её имя.
Её чувства взорвались: одиночество, тоска, сила, ярость, свет, страх — и любовь. Всё переплелось в потоке, который вошёл в неё, прошёл через грудь, сердце, кости.
Когда она открыла глаза — на её коже появился знак Зары. А над плечом возник не один фамильяр, а целая стая личных спутников, среди которых сияли четыре особо ярких существа — стражи рода.
— Теперь ты не просто драконица. Ты — голос. Ты можешь открывать зов рода для других. Искать потерянных. Возвращать забытых. Но за это ты должна быть готова к первой крови.
— К моей? — спросила Елена, голосом дрогнув.
— К чужой, — ответила Зара. — Потому что враг уже рядом.
---
Выходя из храма, Елена почувствовала, как почва под ногами содрогнулась. Сначала она подумала, что это очередная порция божественной драмы. Но нет.
— Засада! — прокричал Таэрон. — Слева, из расщелины!
Крылатые фигуры с алыми глазами вынырнули из тумана — наёмники, рождённые в магическом котле. У них не было рода, только платёжка.
— Мэа Линн, — прошипел Каэль. — Эта дрянь не удержалась.
Елена вышла вперёд, рука её сама протянулась — и фамильяры выстрелили в воздух. Четыре стража слились в знак, и из неё вырвался кристальный луч, который срезал первых двух врагов, как нож шёлк.
Реймар встал спиной к ней, Таэрон — с клинками наперевес, Саирэль закрыл правый фланг, а Карай — возник как тень и беззвучно унес ещё одного противника в пропасть.
Но всё было неважно, потому что…
Она больше не нуждалась в защите.
— Я — искра рода, — проговорила Елена, и сама земля под ней зазвенела. — И если вы пришли с зубами — значит, пришли потерять их.
И в этот момент фамильяры начали жечь врагов магией рода — не убивая, а выталкивая из мира. Их тела рассыпались в пыль. Пространство вокруг дрогнуло, и остатки отряда исчезли — изгнанные за пределы мира богини.
---
Когда всё утихло, Каэль сказал тихо:
— Ты не просто выстояла. Ты создала магию изгнания. Это может только носитель Зары. Она приняла тебя… окончательно.
— Да, — сказала Елена, тяжело дыша, — и мне кажется, я только что случайно… запустила новую эру.
Таэрон обнял её сзади и прошептал в ухо:
— Скажи честно, ты это всё делаешь нарочно, чтобы нас впечатлить?
Она рассмеялась, хоть и с дрожью в коленях:
— Я вообще-то на пикничок хотела. С сыром и вином.
— Ну так ты его получила. Только вместо сыра — магия крови. А вино — это я, если захочешь.
---
В ту ночь, когда они вернулись, фамильяры зажгли свечи сами. Дом теперь пел с ней. Руна рода сияла под кожей. А в саду, у воды, Зара прошептала в её сердце:
> «Ты готова быть не просто хозяйкой. Ты — путь. Вскоре за тобой последуют те, кто забыл, как дышать. И тогда — ты выберешь судьбу. Или она выберет тебя».
И где-то далеко, в башне из обсидиана, Мэа Линн разбила зеркало. Потому что знала:
Игра больше не в её руках.
Глава 9
Сумерки ложились на гнездо алмазной пеленой. Стены сияли мягким светом, словно дом знал: сегодня ночь особенная. Елена стояла у зеркала, в роскошном зале, который сам собой принял форму гардеробной. Шелест ткани, ароматы благовоний, и бесконечные шкатулки с украшениями, что сами раскрывались, угадывая её вкус.
На ней было платье цвета лунного жемчуга — тонкий шифон, стекающий по телу, как свет. Переплетённые серебряные нити украшали лиф, обвивая её плечи словно тонкие змеи. Волосы собраны в высокую прическу, в которую фамильяры вплели сияющие кристаллы. На шее — знак рода, полупрозрачный, как оживший хрусталь.
Она ждала гостя.
— И всё же ты решила его принять, — сказал Каэль, появляясь в проёме. Он был в чёрной рубашке, приталенной, без излишков, но с рукавами, украшенными драконьей вышивкой. Тёмные брюки, высокие сапоги из гладкой кожи, волосы убраны в низкий хвост.
— Я хочу понять, кто ещё стоит по эту сторону. Лунный род никогда не нападал первым.
— Они просто действуют так, что потом нападать не приходится, — буркнул он. Подошёл ближе, провёл пальцами по её плечу. — Ты прекрасна. Опасно прекрасна.
— Это специально. Чтобы сбить с толку. Сначала платьем, потом вопросами.
Он усмехнулся. Но взгляд его был нежный и тревожный.
— И всё же… будь осторожна. Он умеет очаровывать. У лунных кровь медовая, но язык из стекла.
---
Гость прибыл с ветром.
Его сопровождала прозрачная колесница, запряжённая светящимися фамильярами. Он ступил на землю грациозно, как будто никогда не знал грязи. Высокий, тонкий, в одежде цвета ночной стали, расшитой сияющей нитью в форме волн. Его волосы — серебристые, гладкие, спадающие до плеч. Глаза — бледно-голубые, словно полная луна в прорези туч. Кожа светлая, как фарфор, губы — тонкие, губительно точные.
Эстейл Лиан, представитель Лунного Рода.
— Ваше гнездо — живое чудо, — произнёс он, склонившись. — Оно дышит алмазной искрой, и поёт… вашей магией.
— Мои фамильяры очень чувствительны к лести, — ответила Елена, — особенно если она хорошо звучит.
Они прошли в сад, где стол уже ждал их. Листья шептали, свет игрался на поверхности воды, а крошечные светлячки-фамильяры вились в воздухе. Эстейл присел на изогнутую лаву, его движения были безупречно выверены. Он не просто выглядел утончённо — он и был утончённым. До капли. До кости.
— Ты вызвала древнюю силу, — сказал он, наблюдая за ней. — Ты изменила баланс. Многие ждут, когда ты ошибёшься. Но я — не из них. Я пришёл, чтобы предложить знание… и союз.
— Ты предлагаешь себя? — прищурилась она.
— Я предлагаю тебя — себе. Но без оков. Только по желанию.
Он улыбался. Но в этой улыбке было что-то ледяное.
---
С противоположного балкона, Таэрон наблюдал за сценой. Он был в расстёгнутом жилете, с короткими рукавами, показывая рельефные руки, покрытые татуировками фамильяров. На поясе — цепочка с флягой. Его волосы были растрёпаны, а лицо — напряжено.
— Он фальшивит, — произнёс он, не отрывая взгляда. — Каждое слово, как блестящая ложь.
Реймар подошёл рядом, в тёмно-синем плаще, на котором переливались защитные руны. Его широкие плечи и серьёзный взгляд делали его похожим на воплощение доспеха.
— Он не лжёт. Он просто никогда не говорит всей правды. Такие — опаснее врагов.
— Ты не ревнуешь? — спросил Таэрон.
— Я всегда ревную, — ответил тот, — но никогда не слепо.
---
В саду Эстейл поднял чашу с нектаром, который тут же окрасился в лунное золото.
— Я могу научить тебя видеть сны будущего, Елена. Ты — голос рода. Но голос можно сделать и эхом. Или — криком. Только ты решаешь.
— Ты говоришь красиво, — улыбнулась она. — Но я всё ещё не знаю, зачем ты здесь. Что тебе нужно? Союз? Влияние? Или ты просто хочешь быть ближе к моей искре?
Он поставил чашу.
— Я хочу быть ближе… к тебе.
В эту секунду из тени сада вышел Карай. Молча. Как всегда. Но его взгляд был таким острым, что луна над головой дрогнула.
— Мы ждём тебя, Хозяйка, — сказал он, — твой род зовёт. И фамильяры… беспокойны.
Елена встала.
— Благодарю за визит, Эстейл. Я ценю предложение. Я подумаю. Но одно скажу сразу: я не та, кого можно увлечь стихами. Мне важнее — кто будет рядом в огне.
Эстейл кивнул, медленно.
— А я — умею гореть. Но не в каждом пламени.
---
Ночью она вышла на террасу. Ветер был прохладный. На ней — короткий халат из чёрного шёлка, босые ноги, волосы — распущены. В груди — всё ещё бурлило. И магия, и злость, и странное предчувствие.
Кто-то коснулся её плеча.
Каэль. В лёгкой накидке, с раскрытой грудью, взгляд — острый, почти тревожный.
— Я должен признаться. Я ревную.
— Ты?
— Я не привык делить. Я могу быть стражем рода. Могу быть тенью в твоих битвах. Но когда кто-то смотрит на тебя… с таким глянцем… я вспоминаю, что я тоже — живой.
Она посмотрела на него. Подошла. Прижалась лбом к его груди.
— Я — не украшение. Я не приз. И не миссия. Я — женщина. Искра. И ты… один из тех, кто действительно меня видит.
Он провёл пальцами по её спине.
— Тогда позволь… просто быть с тобой. Этой ночью. Без ритуалов. Без магии. Без родов.
— Просто… быть?
— Просто любить.
---
Они ушли в её покои. Свет погас сам по себе. А фамильяры — замерли под куполом, как звёзды.
И в глубине мира Зара улыбалась. Потому что её посланница начала любить по-настоящему.
А Мэа Линн… открывала новый свиток. И в нём был чертёж ловушки, которую она готовила на следующий приём в Совете родов.
Глава 10
Совет Родов собирался в Доме Великого Круга — древнем дворце, вырезанном прямо в сердце горы. Стены из обсидиана сияли отражениями факелов, потолки терялись в тенях, а витражи отбрасывали на пол завораживающие узоры, в которых мерцали символы всех родов драконов.
Зал уже был полон, когда Елена вошла.
И замер.
---
На ней было платье цвета драконьей крови — глубокий рубин, струящийся, как расплавленный воск. Спина открыта, лиф — вырезан, но не вульгарно, а как предупреждение, что эта женщина знает, чего хочет. Волосы были уложены в высокую корону, увитую тонкими цепями фамильяров. Уши украшали драконьи серьги в виде крыльев, а на пальцах — кольца с символами рода.
Она не шла. Она входила, как землетрясение. Не громко — но так, что зал содрогнулся.
За её спиной следовали Каэль в строгом наряде цвета ночи, Реймар — в тёмно-зелёных боевых одеждах с серебром, и Таэрон — с распущенными волосами, нарочито небрежным видом и лукавой ухмылкой. Он даже жевал что-то — и ни капли не стеснялся.
— Прошу заметить, — прошептал он, — что я ел это ещё до начала Совета. Не моя вина, что у них всё такое… скучно-величественное.
— Если ты сейчас хрустнешь, — отозвалась Елена, не оборачиваясь, — я тебя выдам Мэа Линн с лентой на шее.
— Тогда я точно стану её любимым подарком.
---
— Алмазная Искра пожаловала, — раздался голос с высоты. — Великая дочь нового рода, возродившая фамильяров, дарованная Зарой, и… хозяйка весьма колоритного гарема.
— Благодарю, — ответила Елена, улыбаясь. — Приятно, когда твою личную жизнь перечисляют сразу после родовой миссии.
Все уселись. Перед ней сидели:
— Мэа Линн, в платье из чёрного огня — ткань пульсировала, как живая. Её волосы были заплетены в змеевидные косы, украшенные рубинами. На лице — идеальная маска самодовольства и высокомерия.
— Сарийн из Зелёных Долин, с глазами цвета мха и грудью, гордящейся больше родом, чем логикой.
— И Коральта из Пепельных, женщина с вечным выражением "мне всё надоело, но я здесь только ради чая".
---
— Мы рады видеть тебя в Совете, Елена, — начала Мэа Линн с улыбкой, из которой можно было бы выжать яд.
— А я рада видеть, что ты не пришла с когтями, — ответила та, — хотя, признаюсь, я проверила воздух на наличие яда. Странный… оттенок подозрений.
— Осторожность — это благо, — кивнула Коральта, зевая. — Я, например, всегда сплю с одним глазом открытым. Особенно, если рядом Мэа.
— Давайте перейдём к сути, — хмыкнула Сарийн. — Мы здесь не для драконьих баек. Нам нужно понять: кем станет Елена? Случайной искрой или полноправной главой рода, имеющей место за этим кругом.
— Я уже хозяйка рода, — ответила Елена спокойно. — Моё гнездо признано. Моя магия принята. Я не пришла просить. Я пришла принять место.
Мэа Линн склонила голову.
— А ты быстро учишься. Недавно ещё девочка с пыльным взглядом, а теперь — хозяйка рода, окружённая мужчинами и фамильярами. О, как же интересно, сколько из них выбрали тебя из-за силы, а сколько — из-за платья?
Таэрон усмехнулся:
— Я — из-за чувства юмора. А платье уже бонусом пошло.
Каэль холодно взглянул на Мэа Линн:
— Смешивать личное и родовое — это опасная игра. Ты ведь знаешь, как это заканчивается. Обычно — громко. И с пламенем.
— Или с отравлением на приёме, — подал голос Реймар, доставая из рукава маленькую колбу. — А мы привезли противоядие. На всякий случай. Вдруг тут опять кто-то попытается "вежливо угостить".
---
Зал наполнился напряжением и саркастическим великолепием.
Но Елена встала.
— Мои мужчины — не игрушки. Они — часть силы рода. Как и фамильяры. Как и я. Я не нуждаюсь в снисхождении, потому что я не снизу. Я — наравне.
Она сделала шаг вперёд, и фамильяры за её спиной вспыхнули светом.
— Я не прошу разрешения. Я заявляю о себе. И если кто-то не готов — то пусть покидает круг. Я — остаюсь.
Мэа Линн улыбнулась. На этот раз — тонко. Почти… уважительно.
— Тогда, пожалуй, ты заслужила то, чтобы узнать, что будет следующим.
— Испытание? — спросила Елена.
— Пир, — ответила та. — Устроенный в твою честь. С сюрпризами. И, возможно… с новыми кандидатами. Ты ведь всё ещё не выбрала своих гаремников?
— Пока только рассматриваю. Но спасибо за твою заботу, — ответила Елена. — Постараюсь не уронить корону… или чью-нибудь спесь.
---
После заседания женщины из родов медленно стекались в боковой зал, где подавались напитки.
Там и развернулась настоящая драма.
— Ах, Елена, — вкрадчиво сказала Коральта, отхлёбывая дымящийся настой. — Ты знаешь, у тебя потрясающая осанка. Редко вижу таких уверенных женщин в таких вызывающе глубоких вырезах.
— Спасибо, — кивнула она. — А ты всегда так вежлива или только после третьей чашки?
— Я — всегда честна. Но под кайфом зелёного чая — особенно.
Мэа Линн подошла, легко касаясь чаши.
— Мы так надеемся, что ты устоишь, Елена. Все эти мужчины… Они ведь не только украшают постель. Они — оружие. И иногда… обоюдоострое.
— А я думала, ты собираешь гарем себе, — парировала Елена, делая глоток. — Ты ведь смотришь на моих с каким-то голодом.
— Я просто ценю эстетику. Особенно когда её выбирают девушки без опыта. Как ты.
— Зато у меня интуиция, фамильяры и огненная поддержка. Ты бы удивилась, как это работает вместе.
---
Они расстались — с улыбками, словами, полными яда, и реверансами, в которых было больше оскорблений, чем в плевке.
Но одно было ясно:
игра началась по-настоящему.
А за стенами дворца, у самого края утёса, наблюдала женщина в плаще цвета углей, скрывающая лицо. В её руке был амулет, похожий на глаз.
И этот глаз мгновение мигнул, глядя прямо в сторону Елены.