Дисклеймер: все персонажи, локации, организации и описываемые события являются вымышленными. Любое совпадение с реальными событиями, локациями, организациями, с реально живущими или когда-либо жившими людьми — случайно.
В книге присутствуют сцены употребления алкогольных напитков. Автор не одобряет употребление алкоголя и предупреждает, что чрезмерное употребление алкоголя вредит вашему здоровью.
— Алиса, просыпайся!
Голос звучит словно бы прямо в моей голове, и я машинально повинуюсь и открываю глаза. Взгляд упирается в ослепительно белый высокий потолок. Обрывки воспоминаний изо всех сил пытаются всплыть на поверхность сознания, но то немногое, что я помню, точно не предполагает никаких столь великолепных интерьеров. Потираю глаза обеими руками: где это я?
— Алиса? — поворачиваю голову и в дверном проеме вижу его. Красивого настолько, что я, как зачарованная, не могу отвести глаз. Он еще не успел надеть футболку — лишь потертые джинсовые шорты, в руках — полотенце, которым он, похоже, только что вытирал влажные после душа волосы. Мои зрачки расширяются до невероятных размеров, а незнакомец смотрит на меня с удивлением и даже, отчасти, с беспокойством.
— Ты в норме? Так и знал, что тебе противопоказаны все эти затянувшиеся допоздна вечеринки!
Я нервно сглатываю и часто моргаю, стараясь не смотреть на его плечи. Не знаю, во что я влипла, но сейчас явно не самый подходящий момент, чтобы начать выяснять подробности.
— А, да, ох уж эта вечеринка, — говорю максимально беззаботным, по моему мнению, голосом.
— Я сделаю тебе кофе, может быть, так тебе будет легче проснуться, — произносит незнакомец, подходя ближе, и, о Боже, внезапно целует меня в щеку прежде, чем я успеваю отпрянуть. У него приятный голос и говорит он чудно́, немного растягивая слова.
Незнакомец выходит из комнаты, а мои мысли лихорадочно мечутся в голове. Кто я и где это я? Кажется, я помню, что мое имя — Алиса. И это, пожалуй, единственное, в чем я сейчас хоть сколько-нибудь уверена.
Из приоткрытого окна, которое начинается, кажется, почти у самого пола, до меня доносится шум машин и расплывчатый калейдоскоп звуков большого города. Резко вскакиваю с кровати и подбегаю к окну: закрываю рот руками, чтобы не вскрикнуть, так я высоко. Какой же это этаж? Черт, ну двадцать пятый, не меньше. И этот город, определенно, мне не знаком.
Справа от меня — огромное зеркало в потертой золоченой раме, прислоненное к стене. Я боюсь повернуть к нему голову, но после секундного колебания все-таки поворачиваю.
Это я? Нет, это ведь не может быть правдой! Подхожу ближе: «А я, пожалуй, симпатичная», внимательно разглядывая себя с ног до головы, но нет, эту девушку я не узнаю.
В этот момент мой новый знакомый где-то в другом конце квартиры, видимо, на кухне («да, он же пошел за кофе») стучит ложечкой, что-то размешивая в чашке, и я понимаю, что времени выяснить еще хоть что-то до его возвращения у меня остается критически мало. Взгляд цепляется за стопку писем, небрежно брошенных на журнальный столик. Быстро просматриваю их дрожащими руками, кто адресат, как его имя? Майк…
— Твой кофе! — Майк возникает рядом со мной внезапно, словно иллюзионист. В его руках небольшой поднос с двумя чашками черного кофе.
— Спасибо, Майк, — я улыбаюсь со всей благодарностью, на какую способна, в глубине души надеясь только, что те письма были адресованы ему, а не, скажем, его дедушке.
Отпиваю глоток кофе и морщусь, не успев сдержаться: теперь я, определенно, знаю о себе и кое-что еще — я ненавижу кофе с сахаром! А этот — именно такой!
— Ты что же, совсем ничего не помнишь из того, что было вчера? — Майк, все-таки оказавшийся Майком, смотрит на меня озабоченно.
«Милый, — думаю я, — а что, если я сейчас скажу тебе, что я не помню не только того, что было вчера, я не помню толком ничего. Кроме, возможно, своего имени».
Но по простодушному и искренне взволнованному лицу Майка я понимаю, что он еще не готов к подобным откровениям, и только вздыхаю в ответ.
Майк проводит рукой по моей щеке и ободряюще улыбается: «Дурная это идея — устраивать презентации по воскресеньям, давай, собирайся, я подброшу тебя в офис».
Офис? Час от часу не легче. Делаю милое лицо и киваю, а когда Майк усаживается с ноутбуком на свою половину постели, уверенно выхожу из комнаты, надеясь, что смогу быстро найти кухню в этой огромной квартире и вылить мерзкий кофе в раковину, где ему самое место.
Будь увереннее, Алиса, увереннее!
Пока лифт плавно опускает нас в подземный паркинг (оказывается, я знаю о существовании подземных паркингов), я искоса осматриваю в зеркале себя и Майка. Я поняла, что не живу здесь постоянно, потому что кроме вечернего платья, что, видимо, было на мне вчера на той злополучной «вечеринке», в гардеробной было совсем немного моей одежды. Пришлось надеть брючный костюм: широкие брюки, объемный пиджак, и майку на тонких бретелях. И, о Боже, туфли на шпильках. На которых я почему-то умею ходить. У меня дорогая сумка, браслет и серьги (откуда, интересно, мне известна цена этой сумки?) и, о ужас, кольцо с небольшим аккуратненьким бриллиантом на безымянном пальце левой руки!
Майк ловит мой взгляд в зеркале и самодовольно улыбается, как бы подтверждая, кто подарил мне это кольцо.
В надежде глотнуть свежего воздуха, сев в машину, я опускаю стекло. В салон врывается жаркий летний ветер, принося с собой пыль и запахи большого города, но не освежая. Майк мастерски лавирует по шумной улице, а я пристально вглядываюсь в небоскребы, машины и людей, спешащих по своим делам. Ноль совпадений — ничего знакомого, ничего что я могла бы узнать, никаких зацепок для моей потерянной памяти.
Когда Майк лихо притормаживает у входа в многоэтажное здание с вращающимися дверями, я интуитивно понимаю, что это тот самый «офис», в который он обещал меня подбросить. Майк неприкрыто гордится собой: у него крутая тачка, и с ним рядом красивая девушка. А на пальце у нее кольцо, его кольцо. У меня болит голова, туфли безбожно жмут, и очень хочется снять тяжелые серьги и браслет, прямо-таки оттягивающий запястье. Интересно, как мне узнать, какой из офисов в этой громадине из стекла и металла — мой?
В квартире Тайлера («Алиса, ты, кажется, совсем съехала с катушек, меня зовут Тайлер, уж вспомни, пожалуйста!») не убрано настолько, что это бросается в глаза прямо с порога.
Коробки из-под пиццы и банки из-под газировки, грязная посуда в раковине и на столе. Одежда разбросана на диване и на креслах, постель в спальне небрежно накрыта одеялом, а по ковровому покрытию видно, что оно знавало лучшие времена. Книги громоздятся на полках стеллажей, на журнальном столике и даже на полу. А еще повсюду картины, десятки картин. Некоторые из них удостоились чести быть повешенными на стену, но пространство ограничено, а потому многие просто расставлены вдоль стен, и кое-где даже не в один ряд.
«Кажется, этот парень довольно депрессивен», — думаю я, разглядывая один из мрачных урбанистических пейзажей на стене рядом с окном.
Тайлер смотрит на меня, застывшую на пороге, прищурив один глаз и криво улыбаясь.
— А раньше тебя не смущал мой беспорядок.
В уме я в данный момент озадачена куда более важным вопросом, чем неряшливость Тайлера. Интересно, могу ли я доверять этому человеку настолько, чтобы признаться, что я ничего толком не помню?
Мой спутник меж тем гремит дверцами холодильника: «Хочешь воды? Пива?»
— Но сейчас 10 часов утра.
— Ладно, я понял!
Беру из его рук стакан с ледяной водой и прохожу вслед за ним в крошечную спальню. За полуоткрытым окном без штор — пожарная лестница. Тайлер распахивает окно, ловко закидывает ногу на подоконник и обернувшись протягивает мне руку: «Идем!»
Нет, я не полезу туда!
Возмущенным взглядом показываю ему на свой костюм и туфли и мотаю головой. Надеюсь, этого достаточно, чтобы он понял, что я не собираюсь совершать никаких акробатических трюков. Хотя, дайте угадаю, сейчас он скажет, что раньше я всегда с ним туда лази…
— Да что с тобой, черт возьми, Алиса! Я не узнаю тебя… сначала ты пытаешься сбежать от меня, потом не узнаешь мою квартиру. Майк что-то с тобой сделал? Только скажи и я…
— Эй, остынь! Со мной все в порядке. Я просто…
Тайлер, сидящий на железных ступенях пожарной лестницы снова настойчиво протягивает мне руку: «Иди сюда, здесь не так душно, как там, проклятая жара!»
Делаю несколько глотков ледяной воды, но как назло ни одна мысль, позволяющая объяснить Тайлеру, почему я не узнала его, не приходит мне в голову. Если только не сказать ему правду…
Присаживаюсь на угол кровати и машинально кручу браслет на запястье.
— Ты скажешь мне наконец, что с тобой? — этот художник очень несдержан и вспыльчив… Мне надо бы опасаться его, и не стоит, пожалуй, откровенничать с ним. Сейчас богатенький Майк кажется мне куда более безопасным…
Я смотрю в зеленые глаза Тайлера, но за непониманием и раздражением в них вижу беспокойство, беспокойство за меня. Глаза у него такого же оттенка, как вода в ручье ясным летним днем, когда палящее солнце своими лучами насквозь пронизывает ее, до самого дна. Мне кажется, что какие-то воспоминания мелькают у меня в голове: луг, ручей, деревья, склонившие свои ветви к воде? Да, я помню это место, я была там, но кто тот второй рядом со мной? Неужели этот странный художник?
Плевать, мне не решить эту задачу в одиночку: в этом путешествии без памяти мне нужен второй пилот, пусть им будет Тайлер. За его зеленые глаза. Или за его неподдельное волнение. Откидываюсь назад на постель, скидываю тесные туфли и расстегиваю пуговицы на пиджаке.
— Тайлер?
Он смотрит на меня непонимающим взглядом.
— Тайлер, мне кажется, я потеряла память. Я проснулась сегодня утром, и я … ничего не помню.
Выражение лица парня сменяется с непонимающего на взбешенное и прежде, чем я успеваю моргнуть, он бьет кулаком по железным перилам лестницы, но даже не морщится.
— Я так и знал! Тебе что-то подсыпали на этой презентации! Я никогда не одобрял этих ваших сборищ богатых и знаменитых! Там настоящий серпентарий! Там можно ждать ножа в спину от кого угодно, буквально от кого угодно! Алиса, сколько раз я предлагал тебе сбежать со мной! Подальше от этой работы, от твоих друзей, которые вовсе не друзья тебе!
Красноречивым взглядом окидываю окружающий интерьер. Хоть я ничего и не помню, но, по-моему, ответ, почему я не приняла его предложение, напрашивается сам собой.
Тайлер смотрит на меня, усмехаясь: «Ты полюбила меня не за это, Алиса».
Полюбила? Неужели там, на берегу ручья в моих воспоминаниях — он? Что-то внутри меня говорит, что это невозможно. Потому что… ну, просто невозможно. Но и Майк — не тот, кого любит та Алиса, которой я была до сегодняшнего утра. А кто я сегодня? Кто скажет мне это? Могу ли я все еще считать себя той, кем была вчера, если я не помню ничего из той жизни?
И самое главное, должна ли я попытаться вернуть вместе с воспоминаниями ту прежнюю Алису, или я могу позволить себе быть той, кем проснулась сегодня?
«Мне нужно побыть одной и подумать», — говорю я вслух, умоляюще глядя на Тайлера, надеясь, что он не выгонит меня, ведь мне некуда идти…
«Мне кажется, ты должна предупредить Мэдди, что заболела и сегодня не придешь на работу, — внезапно смягчается Тайлер, и я вдруг понимаю, что этот парень на сто процентов на моей стороне, что бы это ни значило, — а потом ложись и поспи, ты перенапряглась на работе в последние недели, не мудрено, что у тебя в голове помутилось».
К счастью, телефон загадочной Мэдди (видимо, она моя начальница?) сразу находится по ее имени в моей записной книге, и, написав ей вежливо-сдержанное сообщение о плохом самочувствии, я благодарно натягиваю огромную футболку, протянутую мне Тайлером, и залезаю под одеяло в маленькой захламленной спальне. Сон накрывает меня, стоит голове только коснуться подушки.
Просыпаюсь от оглушительно громкой музыки и в первые секунды совершенно не понимаю, где я. Затем взгляд натыкается на ржавую лестницу за окном, и память рывком возвращается ко мне. Пытаюсь нащупать телефон на прикроватной тумбочке, чтобы понять хотя бы, сколько сейчас времени, но нахожу лишь стакан с водой и таблетки в шуршащей упаковке. Подношу ближе к глазам — это от головной боли, то, что мне сейчас нужно, Тайлер очень предупредителен. Кладу в рот таблетку и запиваю большим глотком воды. С трудом поднимаюсь и открываю дверь в спальню.
Тайлер в гостиной. Откуда-то здесь возник мольберт (а может, он стоял здесь и раньше, только я не заметила), в руках у Тайлера палитра с красками, а на мольберте — картина. Парень так увлечен своим делом, что не слышит и не замечает меня, пока я не подхожу так близко, что почти дышу ему в плечо. Да и немудрено не услышать мои шаги: музыка из аудиоколонки просто оглушительна. Я не понимаю прелести всех этих заунывных рок-баллад, но Тайлер, судя по всему, большой их поклонник.
— У тебя не будет проблем с соседями?
Он протягивает свободную руку назад и обнимает меня за талию: «Нет, они давно съехали, у меня нет соседей. Забыл, что ты не помнишь, Алиса номер два». Он смеется, но я — нет. Алиса «номер один», если пользоваться терминологией Тайлера, так и не объявилась, сон мне не помог.
— Тайлер, мне нужно…домой? — я сама не уверена в своих словах.
— Да? И где же твой дом?
— Я думала… ты скажешь мне?
— Алиса, твой дом здесь, рядом со мной.
Он, похоже, даже спиной ощущает мое несогласие, рука отпускает меня, и Тайлер резко оборачивается. Раздраженно щелкает пультом, выключая музыку.
— Ладно. Это я хотел бы, чтобы твой дом был здесь… Но, к сожалению, это не так. Уже поздно, давай я отвезу тебя. Но только если ты уверена, что справишься, без меня. Иначе — лучше тебе будет остаться здесь … сегодня ночью, — чуть слышно договаривает он.
— Я справлюсь, — смотрю прямо в его зеленые глаза, не отводя взгляд, и пытаюсь вспомнить: «Ну хоть что-то, Алиса! Если ты любила его, ты вспомнишь!»
Нет, ничего.
Одеваюсь и умываюсь в крошечной холостяцкой ванной Тайлера, флегматично вспоминаю, что сегодня не ела примерно ничего… Ну и пусть.
А ну-ка. Интересная мысль вдруг приходит мне в голову. Это не более, чем забавная шутка, скорее всего, но мне хочется проверить хотя бы один факт. Мне хочется верить, что я хоть что-то решаю в этой незнакомой мне жизни.
— Тайлер, — кричу я, приоткрыв дверь, — ты не сваришь мне кофе?
— Не поздновато ли? — ворчит Тайлер, но я слышу его шаги по направлению к плите, и когда я, приведя себя в порядок, выхожу из ванной, Тайлер ставит передо мной на стол чашку с дымящимся черным кофе и отодвигает для меня стул.
— Спасибо!
Я очень хочу быть благодарной, и я правда благодарна. Но и этот кофе тоже с сахаром…
У Тайлера старая, видавшая виды машина, кузов местами начал ржаветь, а мотор ревет так, что теперь я снова опасаюсь за покой его соседей (кто-то же еще должен жить в этом доме?).
— Куда мы едем? Где я живу?
— Увидишь.
Он ведет машину спокойно и уверенно, не превышая скорость, не подрезая других водителей, но в то же время мгновенно реагируя и ускоряясь, когда нужно проскочить на мигающий зеленый…
— Ты рисуешь, Тай? Я просто, правда… ничего не помню.
— Да, вообще-то это мое хобби — писать картины, — он улыбается кривоватой улыбкой. — Иногда я даже участвую в выставках. Тебе изредка даже нравилось на них ходить… Собственно, мы с тобой и познакомились на такой выставке.
Чей-то телефон вдруг пронзительно звонит, и я вопросительно поднимаю брови, но мой спутник чуть кивает головой в мою сторону: «Это твой, ответь».
Мои брови поднимаются еще выше, когда я вижу, что звонит Майк. Я, кажется, забыла о его существовании во второй раз, и не могу сдержать нервного смешка, так что Тайлер удивленно поворачивает голову в мою сторону.
— Алло?
— Алиса! Где ты? Я дома, но тебя здесь нет!
— Майк, прости, что не предупредила, со мной все в порядке. Я сегодня переночую ммм…у себя.
Слышу, как Майк обиженно сопит в трубку, но сдерживается, хотя обида в его следующих словах все-таки слышна.
— Ладно, похоже ты снова плевать хотела на меня и мои чувства! Ну да мне не привыкать. Позвони мне завтра.
— Хорошо, я позвоню, прости, Майк!
— Люблю тебя, пока, — говорит Майк, продолжая обижаться.
— Пока…
Майк явно ждет продолжения.
… и я тебя... — вопросительно смотрю на своего спутника, но тот делает вид, что сосредоточен на дороге. Вешаю трубку.
«Не переживай, Алиса номер два, — говорит Тайлер насмешливо. — Завтра он сам позвонит тебе раньше, чем ты успеешь почистить зубы. Я наблюдаю за вашими отношениями не первый год».
Не первый год? Э, да ты не так проста, Алиса номер один. Годами ведешь двойную жизнь? Но для чего? И Тайлера устраивает его роль второго плана? А Майка? Ведь даже если он не знает доподлинно, то наверняка о чем-то догадывается. Алиса, думай, ты должна решить эту задачу. Для чего тебе все это? Майк богат, это очевидно. Неужели, это все из-за де…
«Да, ты плохая девочка, — говорит Тайлер, верно истолковав мое ошеломленное молчание. — Или это уже не ты, не моя прежняя Алиса?»
«Я и раньше не была твоей, судя по всему», — подавленно думаю я, отвернувшись к окну.
А почему я вдруг решила, что это Тайлер, или Майк — на вторых ролях? А что, если это я, я играю второстепенную роль в этом треугольнике? Пожалуй, нужно в этом разобраться…
Тем временем, городские многоэтажные дома сменяются окраиной с небольшими частными домиками. Мы сворачиваем с трассы на неширокую улицу, слабо освещенную несколькими фонарями, и медленно и неуверенно продвигаемся по ней.
— Я не повезу тебя к самому дому, иначе мы перебудим всех соседей, высажу тебя здесь. Напиши мне, когда дойдешь, тут осталось метров двести, дом номер 135, красный, слева от тебя, надеюсь, не ошибешься.
Свет в соседних домах не горит, и я опасливо иду по дороге, ища взглядом табличку с номером 135 и одновременно пытаясь не переломать себе ноги, наступив в одну из ям.
Ну вот же и он, мой дом. Маленький и аккуратный одноэтажный домик, огороженный забором из железных прутьев не выше моего роста. «А ты смелая, Алиса», — думаю я, просовывая руку сквозь прутья и легко открывая щеколду изнутри.
Отсюда мне почти уже не слышен шум мотора машины Тайлера, и я ускоряю шаг, светя себе под ноги фонариком на телефоне.
Где-то должен быть ключ, роюсь в сумке и, ура, нахожу его. Открываю дверь и отчаянно чертыхаюсь в темноте, наощупь ища выключатель, ну вот он наконец: включаю свет.
Да, кругом бардак – и это факт. Оказывается, я не аккуратней Тайлера, и это печально. А с другой стороны, не все ли мне равно? Я наконец-то могу снять осточертевшие украшения и скинуть неудобные туфли. Хорошо, что здесь только один этаж и всего несколько комнат: где спальня, я угадываю с первого раза. Не включая свет, раздеваюсь и падаю на постель. Мне кажется, в той моей жизни я катастрофически не высыпалась, пора восполнить этот пробел.
Утро встречает меня угрюмым серым небом. Я без особого интереса смотрю на соседский дом: там явно есть дети, судя по веревочным качелям и горке. Тут и там на газоне беспорядочно валяются детские игрушки…
Шея и спина затекли, похоже, я всю ночь не шевелилась. Поднимаюсь с трудом, по частям, как шарнирный робот, тащусь искать ванную и кухню. Дом Алисы никогда не слышал про уют. Странное смешение стилей, недорогая разномастная мебель. «Это не волновало тебя раньше, так почему волнует сейчас?» — спрашиваю себя мысленно. На комоде на кухне несколько фото в простых рамках. Пожилая женщина и маленькая девочка, в которой я узнаю детскую версию себя той, что видела вчера в зеркале у Майка. «Наверно, это моя бабушка? Ну, а кто еще?», — думаю я, засыпая кофе в кофеварку.
Часы на стене показывают 7.20. Интересно, во сколько я должна быть на работе? С удовольствием допиваю горький кофе и иду искать свою сумку, в ней должен быть телефон. Да вот же она, вчера я так и бросила ее на пуфик у двери. Роюсь внутри, но прежде, чем найти телефон, нащупываю что-то холодное и металлическое. Достаю из сумки небольшой предмет и поднимаю руку с ним к самым глазам. Кажется, как будто это вовсе не моя рука. И уж точно не мой револьвер в ней…
Оказывается, я тоже вожу машину. Хотя, странно было б, если это было не так, потому что как бы я добиралась каждый день с этой окраины в офис почти в центре города?
Сегодня мне предстоит познакомиться с Мэдди. Интересно, какой она окажется? Тайлер считает, что там, в офисе, у меня нет друзей. Видимо, это означает, что в общепринятом смысле мы как раз дружим с коллегами, только эта дружба почему-то перестала устраивать прежнюю Алису. Что ж, проверим.
Из содержимого своей сумки в виде визитки, электронной карты-пропуска и ежедневника «той» Алисы я теперь знаю, что работаю помощником ведущего редактора в крупном издательстве Люкс Паблишинг. В портфеле у Люкса немало успешных и знаменитых авторов. Деньги, как я полагаю, льются рекой, что подтверждает и шикарный офис, расположенный на тридцатом этаже. Выше – только ресторан с панорамным видом на город и обзорная площадка.
Сегодня я уже почти не теряюсь в роскошном холле с мозаичным полом и уверенно направляюсь к турникетам, через которые сотрудники попадают внутрь бизнес-центра. Пока лифт поднимает меня вместе с несколькими мужчинами и женщинами на тридцатый этаж, я удовлетворенно разглядываю себя в зеркале: у «той» Алисы потрясающий деловой стиль, не в пример ее безобразному дому. В ее шкафу я нашла столько подходящих образов, что даже сомневалась, какой из них выбрать.
Кабинет с табличкой на двери: «Мэделин Грин, главный редактор». Вот, значит, кто она, эта Мэдди.
Делаю глубокий вдох и легонько стучу.
— Войдите! — раздается из-за двери.
Я открываю дверь, и вхожу. А вот и ты, Мэделин!
Моя начальница ослепительно красива. Вспоминаю свое отражение в зеркале и чувствую себя невзрачной серой мышью. В Мэделин прекрасно все, начиная с длинных светлых волос, аккуратного носика и идеальных губ, и заканчивая непоколебимой уверенностью, которую она излучает.
Мэделин встает мне навстречу из-за стола, миниатюрная настолько, что рядом с ней я чувствую себя очень высокой, хотя это не так, я — среднего роста. Подходит ко мне спокойно и уверенно — сразу чувствуется, что она привыкла управлять людьми и не привыкла к отказам. Ее слово — закон, во всяком случае, в стенах этого издательства.
— Алиса! Ну наконец-то! Я так волновалась!
Она обнимает меня, как мне кажется, искренне.
— Как ты себя чувствуешь? Что с тобой случилось в воскресенье, куда ты, черт возьми, подевалась? Мы с Мэттом думали уже начать обзванивать больницы, хорошо, что Майк позвонил мне и сказал, что ты у него.
Я стараюсь дышать ровнее, чтобы не выдать свое волнение. Могу ли я быть откровенна с Мэделин? У меня пара секунд на решение, и я решаю быть наполовину честной.
—Я… я как-то плохо себя почувствовала в воскресенье… Честно говоря, плохо помню тот вечер. Но мне уже намного лучше! — заканчиваю почти уверенно.
В глазах Мэделин я читаю, что это полный провал.
— Не помнишь? Так где же ты была? Ты видела его?
Я молчу. Я не знаю, кого я должна была увидеть?
На мое счастье, звонит телефон на столе, и моя собеседница моментально превращается в еще более железную леди, лишь стоит ей снять трубку. Какой-то рабочий вопрос. У меня есть минута выдохнуть.
Мэделин быстро заканчивает разговор: всего несколько коротких отрывистых фраз — он явно расстроил ее, и, возвращая на место трубку, рассеянно потирает переносицу. Переводит взгляд на меня. Я по-прежнему стою рядом с ее столом.
— Да сядь ты уже. В любом случае наш план сорвался, придется продумывать все заново. Черт, ты все испортила! Теперь придется ждать новой возможности, а это лишняя трата времени.
Тот, кого зовут Мэттом, заходит уверенно — чувствуется, что он здесь как у себя дома и никакие приглашения ему, в сущности, не нужны.
На нем дорогой костюм, безупречно сидящий на его подтянутой фигуре. Видно, что ты занимаешься спортом, Мэтью, и явно не пропускаешь тренировок. Мэтт улыбается нам с Мэделин, в руках у него картонная подставка, на какие в кофейнях ставят стаканы с кофе навынос.
— Доброе утро, Мэделин, доброе утро, Алиса, как твое самочувствие? Я слышал, вчера тебе нездоровилось? А я вот тут принес вам кофе!
Голос у Мэтта — то, что надо, я ловлю себя на том, что перестала моргать и, кажется, даже задержала дыхание.
— Спасибо, Мэтью, сегодня мне намного лучше, я бодра и готова вернуться к работе, — храбро говорю я вслух.
— Ну и отлично, — Мэтт ставит наши стаканы перед нами на стол: на них написаны наши имена, как это мило! — Вчера ты заставила нас с Мэдди прилично поволноваться, когда внезапно не приехала в издательство.
Я молчу, потому что боюсь выдать себя, начав оправдываться. Я еще не успела разобраться, что за штучка эта Мэделин Грин, а уж ты, неизвестный мне обаятельный Мэтт, вызываешь у меня не меньше подозрений!
— Мы как раз с Алисой собирались обсудить концепцию серии книг нового жанра, которой я планирую расширить ассортимент нашего издательства. Алиса пропустила вчерашнее общее совещание, Стелла сегодня занята, и я решила немного ввести Алису в курс дела, не так ли?
Я усиленно киваю, чувствуя желание провалиться сквозь землю, лишь бы только не поддерживать этот непонятный мне разговор о сериях и ассортименте.
— Я не разбираюсь в ваших концепциях, девочки, мое дело — продажи, и только они, — улыбается Мэтт, — хорошего дня, Мэделин! Алиса! — он слегка кивает мне и поворачивается, чтобы выйти из кабинета, в то время как я не могу оторвать взгляд от того, как натягивается пиджак на его широких плечах. А также не могу поверить в тот факт, что именно Мэтт первым в моей новой жизни принес мне совершенно не сладкий кофе.
— Хорош он, да? — задумчиво говорит Мэделин, проследившая за направлением моего взгляда. — Такие, как Мэтт, идеальны с самого рождения, ну, да ты ведь тоже знаешь его со школы, о чем я тебе рассказываю.
«Знаешь его со школы» — эта фраза поднимает во мне какой-то пласт не совсем приятных чувств. Словно бы горькое послевкусие.
Но Мэдди на сегодня явно закончила с обсуждением нерабочих вопросов, а кто я такая, чтобы спорить, и в следующие полчаса я внимательно слушаю о своих задачах в Люкс Паблишинг на ближайшие недели в связи с новой серией книг, которую мы собираемся подготовить к печати.
Я всего лишь помощник выпускающего редактора, а потому мой стол — в небольшой приемной перед кабинетом моей начальницы Стеллы. Мэделин ненавязчиво провожает меня до самой приемной, как будто боится, что я снова исчезну.
После короткого разговора, в котором Стелла выражает надежду на то, что мое самочувствие значительно улучшилось, а в особенности на то, что Мэделин уже успела рассказать мне о моих рабочих задачах на ближайший месяц, я понимаю, что со стороны моего непосредственного руководителя проблем у меня не будет, да и вряд ли они были раньше. Видимо, элегантные деловые костюмы и туфли, которые я ношу ежедневно, перекрывают процентов семьдесят моих рабочих обязанностей.
Включаю компьютер, и пока он шумит, загружаясь, по очереди открываю ящики своего стола: интересно узнать, чем жила та Алиса? Тем более, что я ведь почти она.
По прошествии десяти минут становится ясно, что Алиса номер один питала большую симпатию к дорогой косметике и шоколаду. Планинг из первого ящика — полупустой, рабочие задачи, я бы даже сказала «задачки», судя по их объему, перемежаются в нем с многочисленными узорами, поражающими своей замысловатостью — та Алиса явно частенько скучала на совещаниях.
Третий ящик не поддается моим усилиям и, приглядевшись, я понимаю, что его не заклинило, а он закрыт на ключ.
«Закрыт на ключ, ключ брошен в реку, — думаю я, — в реку или в ручей? Интересно, а у Мэтта зеленые глаза, я что-то не разглядела? Судя по тому, как они со змеей Мэделин смотрели друг на друга сегодня утром, они — не просто друзья. Стоп, но почему же тогда кофе без сахара? Да что ты возомнила о себе Алиса, почему твой коллега по работе не может знать, какой кофе ты любишь? Что в этом собственно такого? Он понравился тебе с первого взгляда, и не увиливай, пожалуйста! Именно поэтому ты сейчас притянешь любые причины, чтобы нафантазировать себе, что … это он тот самый таинственный парень из прошлого, с берега ру…»
— Алиса! Мы с Мэттом идем обедать в наше кафе, ты пойдешь с нами? — Мэдди просовывается в дверь, а я морщусь и потираю руку, которой от неожиданности ударилась о столешницу. Мне бы, конечно, лучше не ходить с ними… Не разжигать свои фантазии насчет Мэтта. Наверняка вне офиса Мэделин зовет его «Мэтти», фу, какая пошлость! Но с другой-то стороны, должна же я узнать побольше об Алисе номер один? А кто как не ее друзья смогут помочь мне в этом?
«Все они не друзья тебе!», — эхом отдается у меня в ушах голос Тайлера. «Иди к черту, Тайлер, — мысленно отвечаю ему я. — Уж как-нибудь я и сама разберусь».