«Распустится цветок на горе в ночь двенадцатой луны и дева сойдёт с горы»
925 год до н.э., эпоха правления Династии , Мин, государство Цзычжоу, предыдущего Императора (глупца, что был потехой для народа, спрятавшегося за спину Императрицы – своей матери), сменил первенец – Первый Наследный Принц, Мин Цзы Вэй.
И в день его коронации дочь гениального стратега и генерала – Нин Гу Вэя, погибшего на сражении, Нин Фей. Та что была рождена от танцовщицы и актрисы с чарующей внешностью, и голосом завоевавшим, подобно пению небесных посланниц, стала наложницей для Второго Наследного Принца.
Жизнь её отца забрала война, в последствии чего он вознесся на Небеса за заслуги и достижения. Жизнь же матери забрала сцена оперного театра. Во время всё тех же сражений, произошедших два года назад, женщина выступала на сцене оперного театра. Когда вражеское войско вторглось в столицу Цзяндэ, оперное здание было сожжено дотла. Мать Нин Фей не успела спастись, она осталась в горящем здании. От её тела не осталось ничего, кроме пыли, смешавшейся с сажей.
Виновником её смерти стала балка, обрушившаяся от жара. Придавленная телом к сцене, она ушла из жизни великой актрисой и танцовщицей, чье имя до сих пор на слуху. Её выступления тщательно записаны в летописях и хранятся в архиве Императорского Дворца, а о мастерстве слагают легенды и подают в качестве примера тем, кто стремится достичь того же величия на сцене.
Девочка, ставшая в одночасье сиротой, была воспитана братом Нин Гу Вэя. Нин Гу Чжэ, – столоначальник Императорского Двора, принявший сторону Второго Наследного Принца и ставший его правой рукой. Работа не позволяла ему воспитывать свою племянницу, поэтому он привез её на гору Цзиньлинь, отдал на воспитание клану Мо, что являлся побочной ветвью семьи Нин.
Нин Фей была прилежной ученицей, однако, строгость в которой она росла и методы обучения, проявленные к ней, стали суровым испытанием. Наказанием… Должно быть лишь за то, что она родилась во время пика славы своих отца с матерью. Её винили в смерти собственных родителей, наказывали за малейший проступок и требовали быть их точной копией, что привело к тому, что она превратилась в бесполезную дрянь с красивым личиком. Её положение в семье Мо было таким же, как и у служанок. Талант каждый день губили, гнобили и уничтожали, требуя прилагать больше усилий. Никто не относился здесь к ней с добром; считали, что она – пустое место. Желая что-то изменить, попыталась сбежать, но была поймана стражей и жестоко наказана.
Десять часов в мрачной комнате, привязанная к столу, она стиснув зубы, терпела пока на её спину наносили нательный знак в виде ворона. Игла, которую человек окунул в чернила, прикоснулась к её нежной белой коже. Сотня ударов растекались по телу дрожью. Кожу прокалывали то тут то там, её сразу же обжигало болью, словно на только открытую рану капают спиртовой раствор. Девушка прикусила губу.
Нательные знаки часто наносились девушкам из низшего сословия, расправляющих в ночи свои объятия для посетителей. Многих клиентов приковывал взгляд и манил нательный рисунок, который хотелось сжечь в порыве страсти. Девушки же им подчеркивали свою необычность и давали понять, что они рабского происхождения – заложницы судьбы, вынуждающей их заниматься торговлей тела.
Однако, в разных частях государства, нательная живопись имеет свое символическое значение. В Цзяндэ, что является Центральным регионом – его считают эмблемой проституток, на Севере – это знак наложниц Императорского Двора, на Юге – это символ танцовщиц и актрис, на Западе же – это символ рабов. В каждой части государства, он играет свою роль, но значение практически одинаково, – «Девушка с нательным рисунком это та, что дурманит взор состоятельного мужчины, лишённая право быть матерью. Всё из-за символа на её теле, что является признаком неблагополучной жизни, в которой нет места великим делам. Тело испорчено, а нрав оставляет желать лучшего. Став заложницей рисунка, она отринула моральность бытия, и, посему, может лишь наслаждаться беспорочностью». И эти женщины в праве выбрать свой нательный рисунок, но в случае с ней – все иначе.
Для неё это наказание – доказательство того, что она безвольная кукла, следующая любому приказу того, кто рядом с ней. И символ ворона это проклятие, напоминающее, что она – несущая смерть. Напоминание о том, что она причина гибели своих родителей из-за которой живёт жалкую жизнь.
Нин Фей далека от понятия «безнравственная девица». Она дочь своего отца и своей матери, великих людей, пожертвовавших жизнями ради Цзяндэ, но отчего-то в ней видят лишь инструмент. Наверное, это из-за того, что её мать с отцом стали великими людьми, которых после смерти ждали на Небесах. А она… Их тень. Последствие любви, которое принесло смерть обоим.
Нин Фей терпела боль. Когда всё закончилось, мужчина нанес на её кожу мазь, заживляющую свежие раны и объяснил страже, как правильно ухаживать за испорченной бархатной, как у младенца, девичьей, кожей. Но взамен хорошим условиям она получила тюремную камеру. Мазь ей выдали, приставили служанку и кормили по расписанию маленькой порцией объедков.
Если она не ела, стражники хватали её за волосы и окунали лицом в миску, спину окатывали холодной водой, обтирали полотенцем и наносили мазь, накладывая поверх бинтовые повязки. А если она отказывалась подчиняться, то тело опускали в бочку с холодной водой, привязав руки к подъемнику. Стражники над ней лишь потешались, насмехались и все гадали когда же она наконец-то исчезнет с глаз их долой. Или когда им уже разрешат повеселиться с ней – прикоснуться к обнаженной коже, потрогать красивое лицо своими грязными глазами, прижать её к груди и опустить ещё глубже на дно, сорвав печать девственности.
Но… вместо них, этим занимались жиголо, приглашенные семьёй Мо для особых уроков, которые обязаны были посещать все рабыни. Их насильно заставляли обслуживать этих мужчин, насильно заставляли привыкать к мужскому телу и улучшать свои навыки, дабы заказчики оставались довольны. С Нин Фей всегда обходились грубо, как им было велено. Приказ семьи Мо не обсуждался! Такого вознаграждения никто не хотел лишаться, ведь среди аристократов – Мо была одной из богатейших семей, вот и «Пепельный Дом» зарабатывал с помощью частых ночных утех в обители гончих псов (как часто величали семью Мо), крупные суммы средств для поддержания и развития своего дела. И как любой владелец, хозяин «Пепельного дома» велел своим подопечным хорошо заботиться о Нин Фей.