— Ну, кто так поёт? — сделала замечание госпожа Фауна, наш учитель по пению. Я вздохнула, прикусив губу.
— А что не так? — пробормотала я, чувствуя себя неуверенно. — Я только начинаю учиться петь. У других получается лучше, послушайте, как красиво звучит их музыка.
Слова вырвались на фоне волнения, но учительница не собиралась отпускать меня так легко. С улыбкой, но с серьёзным взглядом, она обратилась ко мне:
— Юджин, будь любезен, покажи, как нужно правильно петь.
В груди похолодало, когда её взгляд упал на него. Он кивнул с улыбкой и подошёл к доске, где были написаны ноты.
Открыв свой красивый рот, он громко и мелодично запел на весь класс:
"Это так, прекрасно, любит, тебя одну,
И жалеть, и целовать…"
Я замирала, не в силах отвести глаз. Его голос был завораживающим, каждое слово звучало с такой искренностью, что моё сердце сжималось от эмоций. Я чувствовала, как в груди возникает искра жизни, когда он смотрел на меня с той нежностью, которая заставляла моё сердце биться чаще.
"Я не знаю, что сказать, когда вижу, как ты улыбаешься,
И смотришь на меня — я живой, и моё сердце с тобой…"
Звонко прозвучал его голос, и я поняла, что потерялась в этом мгновении. Но было что-то большее, чем просто его пение. Я знала, что должна добиться его внимания, и что он станет моим. Я подарю ему то, что не видели другие.
Когда он сделал паузу перед припевом, в классе повисла тишина, словно все ждали, когда он снова заговорит:
"В сердце моём только ты…" закончил он петь. -
Весь класс хлопал в ладоши, и я, улыбаясь, тоже сидела в полном восторге от того, как хорошо он спел. Юджин сделал поклон, нагло улыбнулся и подмигнул мне. Я не могла не заметить его внешность — он был не только талантлив, но и очень красив.
Скулы на его щеках придавали его лицу выразительность, а тонкие губы и ярко-голубые глаза были просто завораживающими. Его светлые, ухоженные волосы аккуратно падали на лоб, а серёжка в ухе добавляла немного дерзости. Чёрный костюм сидел на нём идеально, подчеркивая широкие плечи — он был выше меня.
Красавчик академии, сам Юджин Финиген. Старше меня, талантлив и, кроме того, отлично поёт и танцует.
В Академии Музыки учили не только музыке и танцам, но и многим другим искусствам — писательскому мастерству, а также игре на гитаре и других музыкальных инструментах. В другом факультете изучали рок-музыку, и именно там я впервые услышала, как кто-то запел под гитару, и звучание было просто волшебным.
В голове мне вертелись слова той песни:
"Детка, дай мне огня, я хочу увидеть тебя,
Покажи мне свою страсть. Откройся мне.
Малышка, я хочу видеть твой огонь."
Я в мыслях запела, вспоминая слова.
"Я бы хотела, но не могу просто так открыться.
Знаю, сладкий, ты ждёшь этого.
Я хочу, но не могу."
Врывалась внутренняя борьба, когда я слышала его голос.
"Тебе не стоит бояться, детка. Откройся и не будь собой.
Позволь быть с тобой, моя голубка."
На сердце становилось тепло, и я знала — это только начало.
Кто-то заметил, что я пою, и Юджин, нагло улыбаясь и поддразнивая, скрестил руки на груди. На шее у него была татуировка, которая подчеркивала его стиль.
— Лара, можешь спеть нам? — сказал он с энтузиазмом, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности.
Хотела открыть рот, но передумала и ответила, поджав губы:
— Простите, но я плохо пою.
— Да неужели? — бросил он с ухмылкой.
— Я так не думаю, — усмехнулся он ещё раз.
Он явно издевается над мной, а я повторила:
— Нет, я не стану петь! Возмутилась.
Надув губы, я почувствовала, как внутри нарастает лёгкий гнев. Он нагло улыбнулся.
— Вот, как скажешь! Тогда я не буду настаивать, — сказал он, и вернулся на своё место.
Мисс Фауна одарила всех взглядом и решила задать нам задание.
Я стояла, скрестив руки на груди. В аудитории мы учились петь, и вытягивать ноты.
— Ваше задание: напишите стихотворение и создайте под него музыку, — объявила она.
Я поняла, что мне придётся справиться с этим заданием. Я здесь, чтобы учиться музыке, а не выслушивать нотации.
Пошла, чтобы написать стихотворение, или мне поставят неудовлетворительную оценку. Проходя мимо аудиторий, я вдруг услышала звуки скрипки.
Кто-то очень красиво играл. Хм, кто это мог быть? — задумалась я.
Тем временем, когда все ушли, Крис остался один. Яркие лучи солнца светили из окна, и он решил насладиться игрой на скрипке. Музыка, казалось, окутывала его, и он играл с закрытыми глазами.
Он чувствовал звук, это была музыка души — песня, которую он написал давно. Это как звук души и шум моря, биение сердца.
Я затихла, остановившись и слушая, как он играя, извлекал мелодии, создавая неповторимые звуки.
В голове появилась идея, и я запела тихо, подстраиваясь под его музыку:
— Ла-, ла, моя любовь, моя хвала, услышишь, богиня, мои слова.
— Молю об одном, прошу тебя, не покидай меня, дай мне сил и веры, моя богиня услышь меня.
Я заключила петь, наполняя комнату мелодией. Вдруг дверь неожиданно открылась и на пороге появился парень. У него были черные волосы и он был одет в белый костюм. В руках он держал скрипку, словно собирался сыграть что-то невероятное.
Он бросил на меня задумчивый взгляд, но, не произнеся ни слова, тихо прошёл мимо и исчез за дверью.
«Ещё один высокомерный,» — мелькнуло у меня в голове, и я вздохнула, чувствуя разочарование. Шаги его были уверенными, а его игнорирование меня злило, как будто я была для него воздухом.
Развернувшись, я пошла обратно к себе, стараясь не думать о том, как он оставил меня с чувством беспомощности.
Крис, стоявший немного в стороне, заметил мой взгляд, который выражал недовольство. Но его это совершенно не удивило. Девушки, как я, его не слишком привлекали. Он делал вид, что ему было важно, чтобы окружающие любили его, но на самом деле его совершенно не интересовали ни мои чувства, ни чьи-либо ещё.
Ему было плевать. Он знал, что у него есть своя публика и свои фанаты, и был уверен, что ни одна девушка не могла устоять перед его обаянием. А я? Я всего лишь еще одна в ряду тех, кто не смогла произвести на него впечатление.
Сжав кулаки, я продолжила идти, стараясь не оглядываться. Ну и что, что они высокомерные? Я сама по себе, и мне не нужны их одобрения. Моя музыка говорила за меня, и я была готова доказать это.
— Ты долго? — раздался недовольный голос Юджина. Он сидел в кресле, словно король, тяжело опрокинув ногу на ногу. Крис прошёл мимо и тяжело вздохнул, задрав голову.
— Прости, — шепнул он. — Решил сыграть на скрипке.
— Ясно, и пропустил весь ужин? — с усмешкой заметил Юджин.
— Знаю, — буркнул Крис, подходя к столу, где лежал футляр для скрипки. Осторожно убрав его, он сел на кровать. Расстегнув верх рубашки, он думал лишь об одном: принять душ, лечь спать и не думать ни о чем.
— Знаешь, я сегодня был на высоте, — произнёс он с лёгкой гордостью.
Крис взглянул на него с неодобрением.
— Поздравляю, — скупо ответил он, вставая. — Я в душ.
— И ушёл, оставив Юджина наедине с собственными мыслями.
Юджин на мгновение прикрыл глаза и выдохнул. Он вспомнил её — ту девушку, которая не сумела спеть.
— Хм, — прошептал он в полумраке своей комнаты, — забавно, сможет ли она спеть, когда концерт пройдет.
Мысли о ней не покидали его. Или, может быть, она просто заботится и убежит, не желая рисковать?
Юджин усмехнулся в темноте. Ему всегда было интересно, почему некоторые девушки так боятся сцены. Все эти нерешительные взгляды и робкие улыбки. Он знал, что для многих музыка — это не просто звук; это способ выразить свои чувства, свои страхи. И одновременно это может быть атрибутом уязвимости.
Но он хотел увидеть её на сцене, хотелось узнать, что скрывается за этим скромным лицом, и вдруг её голос, неспособный выйти наружу, обретёт силу. Он сбросил с себя эту мысль: «Почему бы не позволить ей самой решить, что делать с этим?»
Он вновь посмотрел в темноту, но теперь в его мыслях уже клубились образы грядущего концерта, где на сцене мог бы появиться её нежный голос, готовый звучать вместе с его скрипкой.