Глава 1
Рэйвен Лаард
Пролог
Шварх!
Доктор едва успел отскочить, и ему под ноги покатились осколки вдребезги разбившихся пузырьков. Остро запахло спиртом и травами. «Так недолго лишиться и всех запасов», – подумал он.
– М-м-м! – застонал молодой лорд, снова выгибаясь дугой и роняя с постели подушки.
– Тобиан, держите крепче! – потребовал доктор, торопливо отодвигая от беснующегося пациента оставшиеся препараты и пытаясь вспомнить, куда засунул ящик с эссенциями.
Наконец, отыскав нужный флакон, он набрал десять капель успокоительного концентрата и попытался дать их милорду, но тот вывернулся и закричал, сотрясаясь в рыданиях.
– Схожу за его отцом, – сказал камердинер, попятившись. – Это уже ни в какие рамки.
– Ни в коем случае! – остановил его врач. – Мальчик не хотел, чтобы лорд Адриэл видел его состояние.
– Если б мы всё делали, как хочет этот «мальчик», он лежал бы сейчас хладным трупом, Лейкери! – возмутился Тобиан.
– Это не нам решать, – сдвинул брови доктор. – Хватит уже его во всем ограничивать.
– Да Вы посмотрите, до чего он себя довел! – возмутился камердинер.
– Кеттелин… – хрипло прошептал лорд Рэйвен, хватая рукой пустое пространство. Глаза его смотрели сквозь склонившиеся над ним обеспокоенные лица – он явно видел то, чего не существовало.
– Ее тут нет, милорд, – мягким голосом обратился к нему Лейкери. – Она в своих покоях. Вам все приснилось.
– Кеттелин! – снова простонал молодой человек, похоже, не услышав врача.
На лбу его выступила испарина, золотые волосы прилипли к коже. Он улыбался, как безумный, в то же время болезненно морщась, и тянул руки, пытаясь коснуться той, что даже не знала о происходящем.
– Будь проклят день, когда он решил сюда поехать, – сокрушенно уронил голову камердинер. – Она сведет его с ума!
А Лейкери ничего не сказал. Он впервые видел, чтобы бессмертный влюбился в смертную.
Глава 1. Торжество
За пару недель до указанных событий
– Тор-ржество! Тор-ржество! – старательно выговорила большая птица, покачиваясь на золотой жерди, и повернулась к лорду Рэйвену одним глазом. Глаз был почти человеческий, с белой обводкой, и внимательно оглядывал окружающих.
– И правда ученая, – заметил лорд Адриэл, подавая птице орех из той горы яств, что привезли сегодня с юга в подарок на совершеннолетие его сына. – Нравится?
– Не слишком, – пожал плечами лорд Рэйвен, разглядывая цветные перья. – Лет пятьдесят назад оценил бы. Хотя я тогда, помнится, мечтал о собаке, а ты не разрешил.
Он пригубил вино из оплетенного серебром кубка. Перстень-печатка тихонько звякнул, соприкоснувшись с тонким основанием.
– Ты тогда задыхался от шерсти животных, – напомнил ему отец, выбирая новый орех. – Да и сейчас порой у тебя глаза краснеют.
– Отец, не надо, – чуть поморщившись, попросил лорд Рэйвен и тоже попытался угостить умную птицу.
Та брезгливо отвергла кусочек предложенного им яблока. Перевернулась на жерди хвостом к новым хозяевам, но потеряла равновесие и вынуждена была трижды взмахнуть крыльями.
Крылья были большие, за столом случился локальный ураган, и волосы ближайших к птице людей взметнулись в воздух золотыми сполохами.
– Что за необдуманные подарки? – прошипела сквозь великолепно поставленную улыбку леди Лютиэль, мать Рэйвена. Ей стоило больших трудов незаметно отлепить с губ приклеившиеся на масляную помаду белые пряди своих волос.
Женщину услышали все, кто сидел в нише, предназначенной для хозяев дома, но никто не ответил, прекрасно чувствуя ее настроение и не желая ввязываться в спор: тяжелый характер леди Лютиэль был хорошо известен ее домашним.
Мужчины спокойно продолжали наблюдать за танцующими и потягивали вино. Зал был полон музыкой, шорохами шелков, запахами праздника, блеском бриллиантов и, конечно, разговорами.
– Хорош, – с восхищением сказала одна из танцующих дам своей соседке, явно имея в виду младшего лорда, потому что в этот момент пристально его разглядывала.
Лорд Рэйвен, совершеннолетие которого сегодня и праздновали, слегка улыбался. Кисти рук, украшенные перстнями, выглядели изящно, как у музыканта, а чуть исхудавшее лицо могло похвастаться чертами, присущими ученым. Выражение лица его было спокойным и даже чуть утомленным.
Дождавшись смены такта, две танцующие девушки коснулись друг друга локтями и поменяли положение и кавалеров. Теперь вторая девушка получила возможность оценить внешность младшего из клана Лаард.
– Да ну, бледный какой-то, – сказала она, окинув лорда Рэйвена беглым взглядом. – Румянец на щеках нездоровый и щеки впалые. Не кормят они его, что ли?
– Но как одет, а? – сказала ее подруга. – Ты смотри-смотри, пока можешь.
– Да на что тут смотреть? – фыркнула вторая девушка. – Все простенько так. И ничего толком не видно под десятью слоями. Вот если б он танцевать пошел, мы б его хотя бы пощупали.
Девицы синхронно хихикнули.
– Хм, – лорд Рэйвен шевельнул бровью, выражая таким образом свое мнение насчет данного описания, и пробормотал: – Вот наглые.
– Они вас не слышат, можете не шептать, – подал голос его сосед, доктор Лэйкери.
– Почему тогда я их слышу? – чуть приподнял бровь Рэйвен, не поворачивая к нему головы и не слишком шевеля губами, как его учила мать.
– Потому что акустика этого зала так устроена, – ответил вместо доктора лорд Адриэл. – Чтобы мы слышали чужие разговоры, а гости не слышали наших обсуждений. Так что если захочешь сказать речь, выходи за линию серебряного орнамента.
Он показал взглядом на полукруг на полу, зрительно отделяющий их от танцующих.
– Восемьдесят лет в этом доме живу, а не знал, – задумчиво поджал губы лорд Рэйвен.
Глава 2
Праздник затянулся. Стоило только солнцу начать крениться к закату, как на улице по-весеннему посвежело, и гости не торопились расходиться в зябкую прохладу вечерних улиц из Дома Владык – теплого, полного вкусных запахов, приятных звуков и улыбок.
Да их никто и не торопил: в большой зале только-только начали свое настоящее представление музыканты, на столах еще стояли вазочки со сладостями, ходили лакеи с полными подносами, а поздней ночью обещали и салют.
К счастью, после официальной части присутствие молодого лорда в зале уже не требовалось, и он вышел на балкон – подышать тишиной и прохладой. В голове у него немного гудело от выпитого вина, а мысли плыли куда-то вместе с закатными облаками.
Под балконом раскинулся по-вечернему темный сад, расцвеченный кое-где цветными бумажными фонариками. От фонтана тянуло сыростью, и порывы ветра даже доносили до щеки молодого человека мелкие капли воды.
– Вы простудитесь, мой лорд, – раздался робкий голос за его спиной, сопровождаемый шорохом шелкового платья по паркету.
Скрипнула дверь, и шум музыки стал стихать, пока не скрылся за щелчком защелки.
– Вы припозднились сегодня, леди Ашими, – улыбнулся лорд Рэйвен, оборачиваясь к девушке, чтобы поприветствовать ее.
Она была сегодня в небесно-голубом наряде с легчайшими белыми кружевами. Жаль, что он не успел полюбоваться этим юным созданием при свете солнца: на фоне желтого света свечей ее силуэт был темным, а лица и вовсе не было видно под вуалью.
– Я давно уже здесь, просто не хотела надоедать, – призналась она, подавая руку для ритуального приветствия.
Рэйвену показалось, что девушка покраснела, но против света да через белую кружевную вуаль этого было не разобрать. Он нежно обхватил ее запястье поверх белой шелковой перчатки, задержался на мгновение, наслаждаясь этим моментом, но Ашими почти сразу смущенно отняла руку – она все еще не привыкла к своему статусу.
Порыв ветра качнул ее вуаль. Девушка поежилась и обняла себя за плечи.
– Погода портится, – заметил Рэйвен и снял плащ, чтобы укутать ее. – Ночью будет холодно.
– Вы правда поедете в этот Шаттергран? – спросила леди Ашими, прячась в плаще от зябкого ветерка и своего смущения.
– Откуда вы знаете об этом? – слегка удивился молодой человек. – Я еще сам не до конца решил. Кто-то уже растрезвонил?
– Левенстока все слышали, – леди Ашими пожала плечами. – Говорят, он пророк. Хотя мой отец считает его просто сбрендившим стариком.
– Так вы слышали о нем прежде? – уточнил лорд Рэйвен. – А я вот сегодня впервые узнал о его существовании.
– А как же детские сказки? – улыбнулась девушка. – Про него много историй. Только называют его по-другому: Ходящий за горы.
– Так это про него? – рассмеялся Рэйвен, вспомнив целую серию сказок о похождениях глупого старичка. – Никогда бы не подумал. Такие дурацкие истории.
– Люди часто смеются над тем, чего не понимают, – сказала леди Ашими, подходя ближе к перилам, чтобы посмотреть вниз. – Однако, говорят, он вестник беды: все его пророчества готовят нас к трудным временам. Отец рассказывал мне об этом.
– А я ничего такого не слышал, – сказал Рэйвен, тоже облокачиваясь на перила. – Чем он так знаменит?
– Он предсказывает мор, голод, стихийные бедствия и войны, – поежившись, сказала леди Ашими. – Только его предсказания всякий раз трудно отделить от прочей болтовни. Люди, которые ищут в каждом его слове осколки истины, непременно попадают в глупую ситуацию. Отсюда и столько смешных сказок. Как думаете, сказанное им сегодня имеет какой-то смысл?
Ашими наклонила голову так, чтобы вуаль чуть приоткрыла ее лицо. Рэйвен встретил взгляд ее блестящих в сумерках глаз.
– Как бы то ни было, я не вижу ничего плохого в поездке в Шаттергран, – осторожно сказал он. – У нас нет посольства в краю смертных. Стоит организовать его хотя бы затем, чтобы обновить книги о культуре и истории смертных.
– То есть, вы все-таки едете, – Ашими отвела взгляд и стала смотреть на фонтан.
– Это пока не решено, – повторил лорд Рэйвен. – Может, я поеду, а может, кто-то другой.
– Но ведь Левенсток сказал, что именно вам нужно посетить этот край, – напомнила девушка. – Его все слышали – он так напугал нас своим явлением, что даже распоследние сплетницы хранили молчание, дожидаясь, что он скажет на этот раз.
– Обо мне и о посольстве он говорил как будто отдельно, – припомнил молодой лорд. – Трудно сказать, что он имел в виду: его речь так бессвязна.
– И все же Вы поедете, – грустно улыбнулась девушка. – Я это точно знаю, без всяких предсказаний – вижу, что Вас заинтересовала эта идея. Вот бы и мне тоже съездить хоть куда-нибудь. Новые люди, новые места…
Она мечтательно прикрыла глаза и вздохнула.
– Настанет и ваш час, – пообещал ей мужчина. – Уж ваше-то совершеннолетие не будут откладывать, как мое – десятилетиями.
– Кто знает, – нахмурилась девушка. – Отец меня так бережет…
– Вы же его единственное дитя, – напомнил лорд Рэйвен. – Но время идет. Как видите, даже я теперь волен идти, куда захочу. Ну, почти.
Они понимающе переглянулись и рассмеялись.
– Когда организуете там посольство, обязательно позовите меня, – попросила девушка. – Мне нравится мир смертных: он такой быстрый и текучий. Постоянно что-то создается и разрушается. А затем опять возрождается из пепла.
– Вы восхищаетесь ими? – уточнил Рэйвен.
– Я завидую их способности так быстро меняться, – призналась девушка. – И в то же время мне их жаль: отчего-то при всей их скорости развития они никак не могут создать стабильное общество. Мне бы хотелось организовать в Шаттергране что-то вроде школы. Я уверена, что эта их животная жестокость – плод неполноценного обучения и воспитания. А Вы как считаете?
Она обернулась к нему.
– Я пока никак не считаю, – уклончиво ответил лорд Рэйвен. – Я практически ничего о них не знаю – только то, что написано в книгах двухсотлетней давности. И если верить тем же книгам, то все эти знания уже безнадежно устарели. Пожалуй, мне бы и правда было интересно обновить знания.
Глава 3.
- Жара, - протянул Хабар, стаскивая кожаную куртку и бросая ее на спину плетущейся рядом тяжело нагруженной лошади. – Эй, Бени, может, по пивку?
- То, что продают в этой забегаловке – не пиво, а моча с дерьмом. Не останавливаемся. И вообще, сколько раз говорить: не Бени, а командир, - всадник, что ехал впереди всех, устало сплюнул под копыта своей лошади, что месили пыльную землю.
- Да какая разница-то? – пожал плечами Хабар. – Как зовут, так зовут, чего обижаться? Этот твой «командир» - не по-нашему звучит, на язык не просится.
- Что мне на язык сейчас просится – то тебе лучше не слышать, - пробурчал под нос командир. – На вот, водичкой освежись. Ехать четверть часа осталось.
Рука в кожаной перчатке с силой плюхнула бойцу в грудь полупустую фляжку.
- Я не пить, я выпить хочу, - отверг предложение Хабар. – Вода у меня и самого есть – полная фляга.
- Ну, нет так нет.
Рука в черной перчатке, не задерживаясь, закинула флягу обратно на плечо и дернула вожжи, заставив лошадь двинуться вперед. Командирское настроение сегодня явно было не лучшим.
- Мне дай тогда, моя закончилась, - попросил Гнедой, протянув руку. – Пить охота, страсть.
- Хрен тебе. Еще заражусь чем-нибудь, - скривился Хабар. – Ты полночи с этой кривой шлюхой лизался. Буэ!
Он изобразил рвотный порыв. Воины за его спиной заржали: шлюха и правда попалась на редкость страшная. Но после двух месяцев шатания по Пирейским полям под гнетом полной воинской амуниции никто и не глядел на лицо чудом попавшей в лагерь бабы. Согласна – и ладно. Глаза закрыл, и все чудесно.
- Че, завидно? – хмыкнул Гнедой. – Она, может, на рожу и кривая, да внутри, поди, все одинаковые.
- Да для тебя вообще все одинаковые: что с кобылой, что с бабой – не отличишь. Где ты только таких находишь, - Хабар сплюнул и дернул лошадь в сторону, чтоб отошла от бывшего приятеля подальше.
- Я-то хотя бы нахожу. И с вами делюсь. А ты – жлоб и шкура, - ответил Гнедой.
- Ах ты сссука!
- Я щас обоим плетей всыплю! – донеслось до них командирское рычание. – Хабар, заткни хлебало. А ты, Гнедой, мне новое одеяло должен. Это ж надо было додуматься: разложить бабу прямо в моей постели!
- Не, а че такого? Она на людях не соглашалась, а Ваша палатка была пуста, - развел руками Гнедой, оправдываясь.
Командир тяжело спрыгнул на землю, грохнув амуницией, и сделал два угрожающих шага в сторону провинившегося парня:
- Повторяю для тупых: никаких баб во время боевых действий. Тем более, в командирской палатке. Без приказа! Запомнить всем: в походе я – ваша единственная баба. Приспичило? Снимай штаны – отхожу так, что сидеть больно будет. Хошь – плетью, а не хошь – копьем могу.
В кожаной перчатке, обшитой снаружи куском старой кольчуги, неведомым образом оказалось древко видавшего виды копья, а его отполированный конец был подсунут для демонстрации прямо под нос Гнедому. Отряд, как по команде, отодвинулся от командирского гнева подальше. Однако реакция у народа была в основном веселой.
- Да понял я, че так орать-то? – забухтел Гнедой, опустив глаза.
- Ответ неверный, - копье крутанулось в руке, а в следующую секунду парень получил удар по уху – к счастью, всего лишь древком и по касательной.
- Ау! – вскрикнул он, схватившись за ухо.
- Опять неверный, - копье снова крутанулось и прицелилось.
- Понял я! – Гнедой вытянул руки в защитном жесте. – В смысле, так точно! Одеяло новое куплю, самое лучшее!
- Не надо мне лучшее, - командир вернул копье на сбрую своей лошади. – Мне надо такое же, только новое.
Он швырнул гнедому комок, перетянутый веревкой – то самое одеяло.
- А это себе оставь. На память о «возлюбленной».
По отряду разнеслись короткие смешки.
- В общем так, - прервал их веселье командир. – Мы все равно уже в городе. Я в кузню и домой. Кому не терпится, можете тоже валить по домам. Но если завтра оружейная не будет наполнена вашей начищенной до блеска амуницией и остро отточенным оружием…
Тяжелый взгляд черных глаз многозначительно прошелся по присутствующим.
- В общем, вы и сами знаете. Всем хорошего вечера. Увидимся завтра на вечерней тренировке.
По отряду пронеслось недовольное ворчание, но спорить никто не стал. В конце концов, к вечерней тренировке можно успеть протрезветь. Если не уходить в запой, конечно. Мужики еще немного поворчали, затем коротко распрощались друг с другом и двинулись в разные стороны: они как раз оказались на одном из центральных перекрестков. Кроме одного воина, ухваченного командиром за рукав:
- А с тобой давай-ка отдельно перемолвимся, Хабар. Тебя ведь Арык подослал, верно?
- Че? Меня? Подослали? Бени, с чего вдруг? Мы ж с тобой друзья!
Боец, деланно развеселившись, замахал кулаками и в шутку толкнул командира в плечо. Но ответной дружеской оплеухи не последовало.
- Переборщил ты с желанием задружиться, - тихо и угрожающе сказал командир. – Дерьмецом попахивает. Признавайся: кого подкупил, чтобы ко мне в отряд попасть?
- Бени, не гони: я по чесноку отбор прошел. Все видели: я каждый прием знаю и команды все.
- Знаешь, да не уважаешь, - тихо пояснил командир. – Как будто не изучал их плечом к плечу с прочими претендентами, а подсмотрел, да с бумажки выучил. А имя свое после отбора тайно в список добавил.
- Бени, да ты че? – уже всерьез разволновался боец. – Я и писать-то не умею.
- Потому и спрашиваю, кого подкупил, - продолжил командир. – Циник такого, как ты, никогда бы в отряд не принял.
- А че я такого сделал-то? Я бился лучше всех! Блин, да если б не я, вы бы и одной деревни не захватили.
- Мне не нужны были эти деревни, - тихо и угрожающе пояснил командир. – Точнее, они нужны были мне целыми, со скотиной и жителями. Всеми жителями, кроме таких же упоротых живодеров, как ты.
- Живодеров? Кто тут живодер? – наконец, всерьез возмутился Хабар. - Не по твоему ли приказу Белыгу Сизого хреновы беспризорницы швейными иглами утыкали, как ежа? А он всего-то поигрался с одной из твоих никчемных девок. Да она за такую честь еще заплатить ему должна была! Кому она нужна, сикуха? Сама на него полезла!
Глава 4.
- Они сказали, что встретят нас сегодня поутру у этой излучины. Может, день перепутали? - хмуро сказал лорд Адриэл, оглядывая пустое пространство чужого берега. Слева темнел лесок, справа тянулся чуть ли не до горизонта песчаный речной пляж, впереди высился обрывистый берег, под которым они ночевали, а над ним золотились под ярким утренним светом молодые кедры.
- Утро – понятие растяжимое, - зевнул доктор и поежился. – Зачем мы встали в такую рань? Лагерь можно было свернуть и в присутствии сопровождения. Я не выспался и не выпил горячего, теперь буду мерзнуть целый день.
- Побегайте кругами, Лэйкери, - предложил ему лорд Адриэл. – Может, согреетесь. А еще лучше – полезайте-ка на берег, а затем на высокое дерево и осмотритесь: авось и шаттергранцев разглядите.
- Спасибо за предложение, - фыркнул доктор. – Но вынужден отказаться. Увы, мой любимый походный костюм требует особого обращения, а смола кедров, между прочим, очень плохо счищается. Может быть, Вы сами хотите немного размяться, лорд Адриэл? Я Вам как врач говорю: это очень полезно для кровообращения.
- Большое спасибо за предложение, доктор Лэйкери, но я, пожалуй, тоже воздержусь, - отбил шпильку лорд Адриэл. – Не в моем возрасте следует учиться мастерству сбора кедровых орешков. Может быть, молодой человек пожелает, а мы его подса… Рэйвен? Ты где?
Мужчины взволнованно оглянулись, но ни возле костра, ни среди свиты молодого лорда не было.
- Вижу людей вдалеке, - раздался откуда-то сверху его голос.
- Рэйвен, ты меня напугал, - облегченно выдохнул его отец, задрав голову. – Спустись немедленно: ты слишком легкая мишень. Мало ли что придет в голову этим смертным. И вообще: как ты туда попал? Берег такой крутой и глинистый. Ты что, карабкался, цепляясь за корни деревьев? Совсем спятил? А если б ты сорвался? У тебя нет прививки от столбняка, тебе нельзя быть таким неосмотрительным! Спускайся.
- Ни в коем случае! – возразил доктор. – Он сорвется. Для спуска нужна веревка. Где веревка?
Свита засуетилась, торопливо принимаясь шариться по только что упакованным вещмешкам.
- Мы вчера весь вечер ее искали, - напомнил лорд Адриэл, обеспокоенно глядя вверх, откуда слышал голос сына. – И так и не нашли, если помните. Как и соль. Это бессолое путешествие мне надолго запомнится. Кто был назначен главным по снабжению?
Он окинул грозным взглядом свиту. Но люди лишь неловко переглядывались и пожимали плечами.
- А кто должен был назначить снабженца? – негромко задал встречный вопрос доктор Лэйкери с насмешливыми нотками в голосе.
- Рэйвен, разумеется: это же его путешествие, - уверенно ответил лорд Адриэл.
- Полагаю, как только Вы решили присоединиться к процессии, мальчик справедливо рассудил, что право организации похода лежит на Вас, как на старшем по званию, - пояснил доктор.
- Хм, - смутился лорд Адриэл.
- Кажется, они меня заметили: едут в мою сторону, - снова раздался сверху голос младшего лорда. – Поднимайтесь наверх, отец, я пойду им навстречу.
- Ни в коем случае! Это очень опасно. Рэйвен, спустись немедленно! Точнее… Нет, стой на месте, никуда не ходи, я сейчас… Лэйкери, да сделайте же что-нибудь, бездна Вас поглоти!
- Могу предложить разве что свою спину в качестве опоры, - хмыкнул доктор, не торопясь, однако, опускаться на четвереньки. – Вспомним молодость в кольчугах, протрем животами всю окрестную грязь.
- А более цивилизованных предложений не найдется? – уже не на шутку сердясь и беспокоясь, отозвался лорд Адриэл и примерился к торчащим из склона корням. – Кто-нибудь, найдите, наконец, веревку!
- Если мы ее вообще взяли с собой, - пробормотал доктор.
- Если не взяли, то сделайте, Лэйкери! Да хоть бы и из вашего любимого походного костюма!
Дальше Лорд Рэйвен не слышал их перепалки. Он отошел от края обрыва, миновал группу одиноко растущих кедров и зашагал по густо поросшему цветущим разнотравьем лугу. Кузнечики шарахались от него во все стороны, высокие метелки незнакомых злаковых трав то и дело касались шеи, а трава цеплялась за сапоги, мешая идти. Рэйвен, огладил ладонью пушистые кисточки, прищурился на солнце и глубоко вдохнул медвяный аромат. Запах был одновременно родной и чужой: вроде бы, тот же клевер цветет, те же ромашки и мышиный горошек, но земля, видать, другая, и потому запах совсем не такой. А может быть, дело было в том, что травы в его саду каждое утро садовники щедро орошали водой, а эти дикие заросли боролись за жизнь под иссушающим ветром и солнцем, деля каждую каплю росы. Рэйвен дошел до куста полыни, отщипнул кусочек листа и растер в ладони. Действительно, совсем другой аромат. И вид другой: дикая природа в ее стихийном «непричесанном» состоянии. Рэйвену захотелось прилечь в эту траву и послушать треск кузнечиков и шорох трав, но увы, он поднялся сюда не за этим.
Темные головы местных хозяев хорошо были видны впереди – они ехали верхом, и травы им нисколько не мешали. Лорд Рэйвен остановился, дожидаясь, пока они приблизятся. Беглым взглядом окинул отряд и насчитал пятнадцать человек – число немалое, но однако и не настолько большое, чтобы принять его за боевую вылазку. Тем более, что смертные держались в седлах расслабленно, и никто даже и не подумал хвататься за оружие. Рэйвен тоже демонстративно развел пустые ладони, показывая, что пришел с добрыми намерениями.
- Мы вас потеряли, - осадив лошадь, вместо приветствия сказал командир отряда – тонкий и сухой человек с обветренным красным лицом, припухшими веками и синими кругами под глазами. Одет он был странно – на плечах небрежно накинут устрашающего вида плащ с шипастыми наплечниками и высоким воротником, из-под него торчала грубая рубаха, накрест пересеченная кожаным ремнем, на который крепились ножны, а на ногах болтались бесформенные и стоптанные сапоги, которые то ли отшагали полмира, то ли передавались из поколения в поколение.
- А мы ждем вас с самого утра, как и было оговорено, - пожал плечами лорд Рэйвен, немного напрягшись. Как-то не так начался его путь на поприще дипломатии: по крайней мере, приветствие было пропущено, и все заготовленные фразы оказались бессмысленно неподходящими в этой ситуации. Оставалось полагаться на удачу и собственное чутье.
Глава 5.
- Я, наверное, слегка двинулся умом из-за жары, - все еще сокрушался он, когда слуги торопливо раскладывали вещи по новым местам, а его отец критично оглядывал покои. – Как можно было перепутать? И шея тоньше, и ладонь меньше, и черты лица… Мне определенно напекло голову.
Он схватился за виски, пытаясь сплющить это позорное воспоминание. Но доктор Лэйкери не поспешил ему на помощь, лишь беззвучно рассмеялся из своего угла, где он раскладывал вещи.
- Не будь таким эмоциональным, - сказал лорд Адриэл, усаживаясь в кресло напротив сына. – Я тоже принял ее за мужчину. Причем за весьма несимпатичного. Плюс ты по большей части глазел по сторонам, так что неудивительно.
- Но я ехал с ней на одной лошади! – продолжал Рэйвен. – Беседовал с ней, слышал ее голос. Как я мог перепутать? Слышно же, что не мужской.
- И с голосом у нее тоже серьезные проблемы, - отметил лорд Адриэл. – И вообще, вид у этой «Бени», мягко говоря, не цветущий. Девица явно зрелая. Так что можешь не переживать: она вряд ли будет помнить этот конфуз дольше пятидесяти лет.
- Почему? – не понял Рэйвен.
- М-да, тебе и впрямь, похоже, напекло голову, сынок: она же смертная, - напомнил лорд Адриэл. - По виду ей лет двадцать или тридцать – я не силен в определении возраста смертных. Еще лет пятьдесят, и она покинет этот мир, унеся в могилу воспоминание о твоей оплошности. Если она вообще придала этому значение. Так что и ты можешь смело стереть из своей памяти сегодняшний день.
- Спасибо, утешили, отец, - саркастично ответил Рэйвен и снова схватился за голову. – Какой позор. Это ж надо было отчудить такое в первый же день. Простите, отец, вы были правы: наверное, я еще не готов к самостоятельным проектам.
Доктор беззвучно сказал «оу» и торопливо сделал вид, что занят разбором своих бутыльков и скляночек и не слышит чужого разговора.
- Чушь! – вдруг рассердился лорд Адриэл. – Не смей сдаваться из-за одного небольшого конфуза. Ты просто переоценил свой жизненный опыт, но не себя самого. Если б я отступал всякий раз, как попадал в неприятную ситуацию, то ничего не добился бы. Тем более, здесь нечего стесняться. Девочка сама виновата: нельзя себя так запускать. Но коль скоро ей нет дела до своей внешности, то и тебе незачем стыдиться этого недоразумения.
- Я стыжусь того, что оказался таким невнимательным, - пояснил Рэйвен. – Я всегда думал, что неплохо умею разбираться в людях. А в итоге не сумел даже отличить мужчину от женщины. Какой из меня, в бездну, дипломат!
Доктор сочувственно покосился на молодого человека из своего угла.
- Не выражайся, - одернул сына Адриэл. – Какой дипломат, такая и задача: много ли умений требуется, чтобы работать со смертными? Десять-двадцать лет, и ты будешь здесь самым просвещенным в политических играх двора человеком: они же мрут как мухи и сменяют друг друга с той же скоростью. Или ты ждешь от смертных, что они раскроют тебе секреты мироздания и поделятся мудростью предков? Скажи спасибо, что они хотя бы читать умеют – когда я был здесь в прошлый раз, чтобы заключить мир, у нас с этим пунктом возникли серьезные проблемы.
- Да, Вы, разумеется, правы, отец, - вздохнул Рэйвен. – Мне нужно поработать над собой.
- Вот именно, - кивнул лорд Адриэл. – Приведи себя в порядок: умойся с дороги и смени, наконец, одежду. Леди Вербена сказала, что нас предупредят за час до обеда. Проканителишься – голова после мытья просохнуть не успеет. Еще простудишься в этаком каменном мешке.
Лорд Адриэл недовольно окинул взглядом кладку стены и нетопленый камин.
- Она просила называть ее просто Бени, - напомнил Рэйвен.
- А ты женщин слушай больше, - ответил лорд Адриэл. – Им от природы свойственно манипулировать людьми. Вот она назвалась тебе домашним именем – Бени – и вроде как уже безобидная овечка. Бе-е-ени.
Лорд Адриэл демонстративно проблеял имя голосом молодого барашка, но тут же посерьезнел.
- Ты не женщина, таких нюансов интуитивно не чувствуешь, а значит, должен продумывать. Скажи, пожалуйста, если ты будешь звать ее домашним именем, что это даст?
- М-м-м. Дружеские отношения? – предположил Рэйвен.
- Не просто дружеские, - поправил его отец. – Панибратские. Будете как брат и сестра. Будь она бессмертной, со временем начала бы вить из тебя веревки. Но, к счастью, она до этого уровня не дорастет. Зато смертным свойственна высочайшая эмоциональность. Их бросает из раздражения в восхищение и обратно за считанные минуты. А смертные женщины особенно эмоциональны в силу их невероятно короткого цикла – меньше тридцати дней. Сегодня вы брат и сестра, а завтра она, поссорившись и накрутив себя, расскажет кому-нибудь все, о чем вы «по-дружески» болтали между делом.
Доктор согласно закивал в своем углу, подтверждая значимость этого жизненного опыта.
- Звучит так, будто она монстр какой-то, - нахмурился Рэйвен, косясь на старших. – Я не думаю, что со мной случится нечто подобное: все-таки, мы слишком разные для настоящей дружбы.
- Ты уверен или это предположение? – поднял бровь лорд Адриэл. – Послушайся моего совета: выбери более строгую форму обращения. Это позволит тебе сразу сформировать дистанцию и убережет от перехода на неподходящий тип общения.
- И все же, она действительно просила называть ее Бени, - неуверенно заметил младший лорд. – Хотя бы из вежливости стоит уважать ее желание.
- Однако даже вышколенный малец-конюх зовет ее «леди Кеттелин», - напомнил лорд Адриэл. – Думаешь, она его ни разу не просила обращаться иначе? Ты не на те вещи обращаешь внимание, сынок. Не важно, чего она хочет. Гораздо важнее, какое впечатление ТЫ произведешь на местных. Не надо этих мелких дружественных порывов, сосредоточься на общем впечатлении. Ты представляешь целую страну перед целой страной. Не распыляйся на мелочи вроде неловкостей перед какой-то местной девицей. Мысли немного масштабнее, смотри на себя со стороны.
- Я понял, отец, - вздохнул Рэйвен, откидываясь в кресле. – Просто меня выбил из колеи этот эпизод. Я настраивался совсем на другое. Заготовил несколько вариантов приветствия, продумал все до мелочей, как всегда делал ранее. Но все пошло настолько сильно не по плану, что я растерялся. Смертные так странно ведут себя. И как будто мыслят иначе. Такое невозможно предугадать.
Глава 6.
Это был самый долгий званый обед в жизни молодого лорда. Но вечер все равно наступил раньше, чем Рэйвену того хотелось бы.
- Что ты наговорил этой несчастной девушке? – с укором сказал лорд Адриэл, стоило только последнему слуге покинуть их покои. – Что на тебя нашло?
- Не напоминайте, отец, - лорд Рэйвен прикрыл глаза, перед которыми все еще проносился прошедший день.
- Вы слишком строги к сыну, - добродушно сказал доктор Лэйкери, щедро капая себе какой-то спиртовой настойки в рюмку. – Мальчик впервые столкнулся с таким обилием новой информации. Вспомните себя в его возрасте. Хотя, Вам тогда было даже проще: на войне не нужно так тщательно следить за своим языком. Ну, ляпнул парень лишнего, с кем не бывает? Девушка его простила.
- Ну хорошо, ляпнул раз, ляпнул два, - кивнул лорд Адриэл, нервно меряя комнату шагами. – А дальше?
- А что дальше? – не понял доктор.
- Зачем, к примеру, на танец пригласил? – лорд Адриэл остановился перед сыном.
- Я подумал, что это загладит мою вину – хотел, чтобы сестры Кеттелин увидели, как ее приглашают… - сбивчиво попытался объясниться Рэйвен. – Откуда мне было знать, что это танец только для женатых пар?
- Я просил тебя лишь вести беседы с девушкой, - напомнил ему отец. – Слушать, спрашивать, впитывать знания. Ты мог поговорить с ней о танцах ее родины? Мог. И сразу бы узнал обо всех этих особенностях из первых уст. Но нет, тебе зачем-то приспичило оправдаться. В итоге ситуация только ухудшилась. Даже если б это был обычный танец, на который можно приглашать кого угодно, как ты собирался двигаться? Ты не знаешь ни одного местного па!
Рэйвен ничего не ответил, только устало прикрыл глаза ладонью, навалившись боком на подлокотник кресла. Доктор посмотрел на него с сочувствием и принялся искать склянку с успокоительным настоем.
- А зачем ты начал обсуждать с ней средства для ухода за кожей? Видно же, что девушка максимально далека от этой темы. Менее подходящего собеседника для такого обсуждения еще надо было поискать, - снова принялся ходить туда-сюда лорд Адриэл. – Ты ведь должен понимать, что всякая дурнушка очень переживает по поводу своей внешности. Просто не надо было поднимать эту тему.
- Вообще-то разговор начался с обсуждения средства от ожогов, а потом как-то случайно, само получилось… - пробормотал молодой лорд.
- «Случайно», «само», - передразнил его отец. – Рэйвен, ты же всегда был хозяином своей речи. С чего вдруг такие… выверты?
- Мне кажется, мальчик просто растерялся, - встал на сторону подопечного доктор Лэйкери. – Так много событий, совершенно чужая обстановка. Да и девица эта тоже весьма необычна: ее вопросы и ответы по большей части непредсказуемы. Боюсь, я и сам бы в разговоре с ней что-нибудь да ляпнул. Она так странно рассуждает…
Доктор задумчиво махнул рукой с зажатой в ней рюмкой, едва не выплеснув содержимое, спохватился и протянул ее подопечному.
- Вот, выпейте, мой мальчик – это поможет Вам хорошо выспаться сегодня, - сказал он. – Завтра проснетесь, выкинете сегодняшние неудачи из головы и начнете все заново.
- Он договорился завтра смотреть с ней какой-то сад, ты же слышал, - напомнил доктору лорд Адриэл.
- Ну, и что в этом плохого? – пожал плечами доктор. – Мне кажется, в случае с неловкостями нет ничего лучше, чем обсмеять их, убрать на дальнюю полочку в голове и застелить поверху новыми воспоминаниями. И вообще, это же Вы велели ему потренироваться в беседах с леди Кеттелин.
- Я просил его только поговорить, а не строить планы на дружеские посиделки, - поджал губы лорд Адриэл.
- Но разве не затем мы приехали сюда, чтобы установить эти самые дружеские отношения? И с кем ему прикажете дружить, если не с молодыми членами правящей семьи? – в лоб спросил его доктор. Двое мужчин уставились друг на друга, не мигая. Лэйкери был совершенно спокоен, а лорд Адриэл едва заметно играл желваками.
- Отпусти сына, Адриэл, - негромко и серьезно сказал доктор. – Не удивлюсь, если причина его сегодняшних огрехов в том, что ты сидел рядом и давил на него своим присутствием. Зачем ты вообще с ним поехал?
- Ты забываешься, Лэйкери, - угрожающе понизил голос лорд Адриэл.
- Я-то как раз все прекрасно помню: как ты не выпускал из рук тщедушное тельце младенца с синеватым треугольником вокруг губ, как не давал сыну пройти его первые шаги, все время придерживая и крутясь рядом, будто курица-наседка. Как запрещал ему изучать фехтование и верховую езду, как увольнял слуг лишь за то, что те явились на работу с банальным насморком, как пытался целый мир привезти в столицу только затем, чтобы твой мальчик и шагу не ступил дальше безопасной территории. Полюбуйся, к чему это привело: ему восемьдесят лет, он взрослый и мудрый… и вместе с тем он совершенно не приспособлен к изучению нового. Сколько еще ты будешь держать его на поводке? Дай мальчику пооступаться. Дай набить шишек и накопить историй, за которые стыдно. Это нормально!
На щеке лорда Адриэла задергалась мышца. Он молчал. Доктор еще немного подождал ответа, не дождался и пошел в свой угол – укладывать склянки обратно в саквояж.
- Не знаю, как ты, Адриэл, а я рад, что в его жизни появилась эта несуразная девочка, - сказал он. – Мне кажется, она способна ускоренным темпом провести его через Буйный возраст, который он пропустил по твоей вине. Может быть даже лучше, что она смертна и однажды унесет его ошибки с собой в могилу. Что скажешь?
- Я иду спать, - ответил лорд Адриэл, разворачиваясь к выходу, что вел из общей гостиной в отдельные спальни. – Всем спокойной ночи.
Дверь за ним хлопнула. Наступила звенящая тишина. Из открытого окна ворвался в помещение летний ветерок, пошуршал немного занавесками и вылетел обратно. Доктор вздохнул и тоже вознамерился пойти в свою спальню, пробормотав:
- Два сапога пара – что он, что Лютиэль.
Доктор почти дошел до двери, когда его окликнули:
- Лэйкери, - тихо позвал лорд Рэйвен.
Глава 7.
Утро вызолотило стены спальни. Лорд Рэйвен лениво приоткрыл глаза, особенно не планируя просыпаться. Но увидел незнакомые стены, вспомнил, где находится, и сон сразу пропал. Молодой человек сел на кровати и огляделся. По резным дубовым доскам с изображением охоты плясали солнечные зайчики, в воздухе золотилась пыль, а из открытого окна была видна макушка отцветающей яблоньки.
Рэйвен встал и подошел к окну. Их поселили на втором этаже восточного крыла. Снаружи помещение выглядело обшарпанным. Но внутренняя отделка была свежей, и в воздухе стоял отчетливый запах лака для дерева.
Рэйвен огладил блестящий подоконник. Похоже, до их приезда тут никто не жил, и помещение обновили специально для гостей, причем впопыхах: видно было, что над древесиной трудился хороший мастер, но то тут, то там, виднелись огрехи, которые остаются, когда человек торопится. Кроме того, многих мелочей не хватало – штор, например, прикроватного столика или ковра на холодном каменном полу. Хотя, возможно, в Шаттергране не считали эти элементы настолько уж необходимыми и могли специально их не добавлять: например, чтобы проще было делать уборку.
Пока Рэйвен разглядывал резной узор на боковине окна, в спальню влетела бабочка: огромная – с кулак размером – и невиданной им прежде расцветки. Вот уж чего-чего, а бабочек со всего света его отец свезти не догадался. Небесное создание присело на подоконник, лукаво поиграло крылышками, ощупало застывший лак, убедилось, что это не нектар, и разочарованно полетело обратно. Рэйвен проводил бабочку взглядом. Она помахала крыльями над молодой яблонькой, покружила над бельем, что сушилось на веревках, посидела немного на поросшей мхом шершавой плитке внутреннего двора… и была сцапана огромным рыжим котом со шрамом на правом глазу.
Лорд Рэйвен сочувственно вздохнул: как трагично оборвалась и без того недолгая жизнь красивого создания. Кот с громогласным урчанием, слышимым даже на втором этаже, зажевал скомканное насекомое. Потом покатался немного по плитам, подставляя солнцу белое пузо, и растянулся, явно намереваясь поспать.
- Доброе утро, лорд Рэйвен, - раздался знакомый голос.
Он посмотрел вниз: у входа на первый этаж стояла леди Кеттелин и щурилась, запрокинув голову. Лицо ее было все таким же обветренным и красноватым, шелушение кожи под утренним светом было еще заметнее, а отсутствие бровей и ресниц делало ее больной. При взгляде на девушку Рэйвен вдруг ощутил жалось к еще одному существу, чья жизнь пролетит мимолетно, как жизнь той бабочки, и, возможно, окончится даже раньше времени. А ведь она ровесница Ашими. Один возраст, но какая колоссальная разница… Дикий народ, дикие нравы.
– Спускайтесь, если не передумали, - сказала Кеттелин, вырвав его из размышлений.
- Я еще не одет, - смутился он, глубже запахиваясь в халат.
- Ничего, я подожду, - ответила девушка и села на крыльцо, привалившись спиной к нагретой солнцем кирпичной кладке.
Лорд Рэйвен мысленно выругался: он не любил собираться в спешке, но и заставлять даму ждать тоже не мог. Когда вчера она сказала, что зайдет утром, он и не предполагал, что под этим словом подразумевается несусветная рань, когда на ногах одни повара и дворники.
Он выглянул в гостиную в поисках камердинера, но того не было видно. Вышел в коридор в надежде встретить его там. Зевающий охранник при виде господина выпрямил спину и часто заморгал, прогоняя сон. Камердинера в зоне видимости не было. Лорд Рэйвен хмуро пожелал охраннику доброго утра и вернулся к себе. Ничего не оставалось, кроме как собираться самому.
Он взялся за расческу и принялся торопливо приводить голову в порядок. Руки с утра не слушались, заколки лежали неизвестно где. Пришлось закрутить «рабочее» плетение, с каким обычно ходят на войне или во время стихийных бедствий, и повязать волосы шнурками от рубашки. Все равно шаттергранцы наверняка не разбираются в плетениях.
- Лорд Рэйвен, вы еще долго? – раздался снизу голос леди Кеттелин. – Если я помешала, мы можем перенести…
- Да-да, я сейчас, - торопливо ответил он, пытаясь отыскать среди стопок вещей что-нибудь подходящее к ситуации. Натянул чулки и светло-коричневые бриджи для верховой езды, накинул рубашку и безнадежно запутался в шнуровке ворота. Широкие рукава с оборками нисколько не помогали распутать узел, а когда он попытался застегнуть пряжку ремня на бриджах, то случайно зажал ею левый рукав. Выругался.
- Лорд Рэйвен, у Вас там все в порядке? – голос леди Кеттелин стал обеспокоенным.
- Да-да, я просто не могу найти свои вещи – не привык еще, - сказал он, высматривая хоть какие-нибудь летние туфли. В итоге надел туфли для приемов, в которых ходил вчера – благо, хотя бы они были на виду. Сунул нос в шкатулку с украшениями. Увидел жуткое месиво из спутавшихся между собой цепочек и колец. Мысленно плюнул и решил, что эту часть гардероба можно надеть и попозже. Накинул жилет от бежевого костюма, что оказался наверху горы, в которую превратились ровные стопочки белья после того, как он в них покопался, и торопливо выскочил в коридор.
Бабах! – дверь гостиной, что открывалась вовнутрь, треснула его по лбу.
- Сшш, - зашипел он, потирая ушибленное место.
- Доброе утро, милорд, - невозмутимо сказал камердинер, по чьей вине (хотя, скорее из-за поспешности молодого лорда) Рэйвен так неудачно встретился с дверью. В руках мужчины был поднос с принадлежностями для чистки зубов.
- Где вы были, Тобиан? – вместо приветствия сказал ему молодой лорд и залпом выпил стакан воды, который, вообще-то, предназначался для полоскания.
- Доброе утро, милорд, - с нажимом повторил камердинер, намекая, что его подопечный ведет себя неподобающим образом.
- Доброе, - буркнул Рэйвен и под многозначительным взглядом камердинера, подметившим каждую деталь его абсурдного наряда, выскользнул, наконец, в коридор. День определенно начинался неудачно.
- Как спалось? – спросила леди Кеттелин, когда он, уже немного успокоившись, спустился с лестницы и вышел во двор.
Глава 8.
- Чирик! – звонкий голос какой-то пташки раздался едва ли не над головой молодого лорда. Он не открыл глаз. Ватная тяжесть сна давила ему на веки. Тело было вялым и расслабленным. Немного замерзли пальцы на руках и ногах, хотя одеяло плотно облегало его со всех сторон, укутывая даже ухо.
- Кыш! – сказал кто-то, и до Рэйвена донесся шум крыльев вылетающей в окно птахи. В комнате раздались негромкие шаги, и кто-то принялся шуршать справа, ворчливо пыхтя.
«Тобиан», - сонно подумал лорд Рэйвен и ненадолго приоткрыл один глаз.
- Вставайте уже, милорд, - сказал ему мужчина, заметив это. – Я вижу, что Вы проснулись.
- Холодно, - сиплым со сна голосом ответил Рэйвен. – Не хочу вылезать из-под одеяла.
- Что поделать, - ответил Тобиан. – Если останетесь в кровати, то снова задремлете. А слишком много спать вредно. Вот, наденьте эти домашние туфли – они подбиты мехом. А Лэйкери еще недоумевал, зачем я их взял. Как знал, что в Шаттергране не умеют делать теплые полы.
Камердинер подошел к кровати и что-то поставил возле нее. Не открывая глаз, Рэйвен сел, кутаясь в нагретое одеяло, спустил ноги и зябко поежился, когда попал только в одну туфлю, а другой ногой коснулся каменного пола.
- Как же тут зимой, наверное, холодно, - пробормотал он, стукнув зубами.
- Вот, глотните травяного настоя, Лэйкери только что заварил его для Вас, - Тобиан протянул ему дымящуюся чашку. Рэйвен взял ее обеими руками и ощутил, как жар прогревает пальцы. Очень уютное ощущение. Интересно, когда леди Кеттелин берет в руки горячую чашку, чувствует ли она этот контраст, учитывая жар ее кожи? Горячий чай с утра – ощущение, достойное быть озвученным вслух хотя бы в виде шумного вдоха наслаждения.
- А что, все уже встали? – спросил Рэйвен, сдержавшись от высказывания своего восторга вслух, и сделал большой глоток. Горьковатый настой пылающим потоком пролился в горло, будто лава.
- Если под «всеми» Вы подразумеваете отца, то он еще спит, - ответил Тобиан, пододвигая к кровати стул с заготовленной на нем одеждой. – Сейчас довольно рано – только птицы и проснулись.
- Тогда зачем ты меня разбудил? – не понял Рэйвен.
- Вы вчера меня об этом сами попросили, - напомнил Тобиан, дождался, пока чашка опустеет, и забрал ее. И одновременно с этим небрежным жестом скинул с подопечного одеяло – подальше, чтобы тот не натянул его обратно. – Собирались встретиться с какой-то дамой. Я не запомнил ее имени.
- Леди К-Кеттелин, - стукнул зубами Рэйвен, торопливо стягивая пижаму, чтобы поскорее облачиться в одежду поплотнее.
- Да-да, - подтвердил Тобиан, помогая ему. – Вы хотели куда-то с ней сходить.
- Т-так мы уже сх-ходили, - заметил Рэйвен, продолжая стучать зубами и путаясь в завязках пижамных штанов – пальцы все-таки пока не прогрелись, еще одна чашка чая не помешала бы.
- Когда? Ночью? – Тобиан приподнял одну бровь, снисходительно глядя на подопечного поверх свежей сорочки, которую уже держал наготове.
- Н-нет, вчера ут-тром, - ответил Рэйвен, торопливо заныривая в нее. Шелк хлынул на тело холодной волной, заставив вздрогнуть.
- Вчерашнее утро Вы встретили на берегу реки, - невозмутимо напомнил Тобиан, так быстро застегивая пуговицы, что со стороны казалось, будто они сами ныряют в петли, а он лишь оглаживает их перламутровые головы.
- Эт-то было позавчера, - возразил Рэйвен. – У т-тебя, похоже, от переезда сбилось ощ-щущение времени. Ты вчера к-куда-то пропал. Мне п-пришлось самому одеваться. Я еще вещи не мог найти, помнишь? Все развалил. Надел бриджи для верховой езды с рубахой, кот-торую мне Афлин сшила – другой не нашел. Дурацкая рубаха, кстати – рукава необ-бъятные, мешались потом ужасно. И туфли для приемов пришлось надеть, а потом все время думать, как бы не испачкать их в глине.
- Бриджи для верховой езды? Коричневые-то? С туфлями для приемов, где серебряная канитель и сапфиры? – брови Тобиана поползли вверх.
- Ну да, - кивнул Рэйвен. – И жилет от старого бежевого костюма – он сверху лежал. Ты что, не помнишь? Ты еще на меня п-посмотрел, как на сумасшедшего – я думал, схватишь за ворот, как котенка за загривок.
Тобиан поиграл бровями и покачал головой, словно говоря: ну Вы даете!
- Вам что-то приснилось, милорд, - сказал он, принимаясь завязывать на шее подопечного шейный платок из жаккардного шелка. - Я бы Вас в таком виде ни за что из дома не выпустил. Костьми бы лег, но не выпустил.
- Ты что, п-пьян был вчера? – укорил его Рэйвен. – Я же говорю: ты п-проводил меня страшным взглядом, но ничего не сказал.
- Милорд? – вежливо, но угрожающе сдвинул брови Тобиан. – Я не имею привычки пить вино до состояния, которое затрудняло бы мою работу. И Вам не советую. Вспомните-ка лучше, что Вы делали вчера перед сном?
- Я… - начал было Рэйвен, но запнулся. Он смутно припомнил свой разговор с отцом. Чуть более отчетливо вспомнилась девочка с подносом, и как Лэйкери замешивал эмульсию для леди Кеттелин, попутно травя байки о своем Буйном возрасте.
- Но это же было позавчера, - растерянно пробормотал Рэйвен в ответ собственным мыслям. – А чем закончился вчерашний день? Тобиан, я что-то не помню…
Он потер лоб в попытке разбудить память. Тобиан невозмутимо протянул ему щетку для волос.
- Вчера я нашел Вас спящим в кресле, - сказал он. - Лэйкери переборщил со своей настойкой. А Вы и без того устали на приветственном обеде. Плюс выпили лишнего, поругались с отцом, да приняли слишком большую порцию успокоительного. Вот и результат. Вы даже не проснулись, когда мы Вас переносили и раздевали, только пробормотали что-то во сне.
- Нет, - закрутил головой Рэйвен. – Обед, настойка, разговор с отцом - все это было позавчера. А вчера… Так, еще раз. Утром за мной зашла леди Кеттелин. Вас не было. Я оделся, как попало, и мы пошли смотреть деревья. Я это отчетливо помню – каждую мельчайшую деталь: каждую веточку, зеленые пятна на медной лейке и запах сушеной рыбы и лесной подстилки. Помню, как обсуждали разницу культур, и миледи рассказывала мне о роли прикосновений. И мы еще говорили о том, что я заберу ее деревья, когда она умрет, и она учила меня поливать их… А дальше… дальше ничего не помню.