Колесо перерождения
- Отвали от меня, старая карга! - рявкнул Хань Ян, отталкивая пиалу с супом забвения.
Расписная посудина выскользнула из рук богини Мэн По и покатилась по деревянному полу беседки, а запах пяти трав на миг стал почти невыносим. Души людей, что выстроились в длинной очереди перед Колесом перерождения, мгновенно смолкли, впрочем, они и до этого не издавали звуков громче шепота.
Хань Ян был здесь единственным, кто еще не утратил краски и не напоминал бледную тень. Ненависть, ярость и желание отомстить переполняли его, выплескивались через край, отчего он горел, словно факел в ночи. Его предала самая доверенная ученица, и он был убит унизительным способом, а враги до сих пор пировали над его телом. Как он мог это забыть и оставить неотомщенным? Он вернется и заставит врагов заплатить за каждую пролитую каплю его крови.
- Ах ты, поганый мальчишка! - Мэн По за тысячи лет своей службы очень редко сталкивалась с такой дерзостью и решила не оставлять подобное без ответа. - Я вижу, твой приговор был слишком мягок. Ну что же, я тоже имею право выносить решения. Надеюсь, этот урок научит тебя смирению.
Хань Ян хотел ответить, но вдруг понял, что не может пошевелиться и открыть рот. А богиня между тем сделала пальцами движение, будто скручивает пряжу, и от Яна к ее руке протянулась красная нить судьбы.
- Где тут у нас заблудившиеся души? - она снова задвигала пальцами, и десятки красных нитей устремились к ней.
Мэн По связала их узлом и начала сматывать в клубок, а Хань Ян почувствовал, что у него больше нет тела, и он, обратившись яркой искрой, летит к ее рукам вместе с полусотней других душ, и вскоре все они оказываются скручены в один неряшливый комок.
- Заодно и от тех приблудных из другого мира избавлюсь, - проворчала себе под нос богиня и забросила красный клубок на Колесо перерождения. - Посмотрим, как он управится со всеми этими сумасшедшими девицами.
Хань Ян
Очнулся Хань Ян от боли, лежа лицом в траве. Все тело было слабым и едва слушалось, а когда он попытался подняться, то вдруг с ужасом увидел, что его руки стали маленькими. На миг он подумал, будто старая карга превратила его в карлика, с нее сталось бы, а потом что-то ударило его в бок, да так сильно, что он перевернулся на спину. Только после этого он заметил, что над ним стоят трое мальчишек примерно лет десяти-двенадцати. Их лица показались смутно знакомыми, и через мгновение Ян с удивлением понял, что знает их. Оказывается, это его соученики по ордену, и, судя по их возрасту и одежде, он каким-то образом очутился в своем прошлом в тот самый день, когда проходил экзамен на поступление в Тяньшу.
Похоже, старая карга сочла, будто прожить жизнь заново для него станет ужасным испытанием, и вернула в десятилетний возраст. Сама того не ведая, старуха преподнесла ему лучший подарок, какой только возможно. Хань Ян расхохотался, это было так смешно, что он даже о боли забыл. Безумный жутковатый смех разнесся над поляной.
- Кажется, ты слишком сильно его по голове стукнул, - один из мальчишек, стоявших над трясущимся от хохота Яном, толкнул другого.
- А чего сразу я?! Ты тоже его бил!
- Да ладно вам, не ссорьтесь. Даже если этот нищеброд тут помрет, никому до него дела нет.
И тем не менее мальчишкам было немного боязно смотреть на Хань Яна, который выглядел так, словно у него случился припадок.
- Пойдем отсюда, вдруг он бешеный, еще набросится и покусает.
Они ушли, стараясь не ускорять шаг, чтобы никто не подумал, будто странный нищий их напугал, а Ян остался лежать на месте и смеялся до тех пор, пока в горле не запершило. Только после этого он с трудом поднялся и попытался отряхнуться. Он уже успел забыть, как сильно может болеть смертное тело, и собственная слабость оказалась неприятным сюрпризом.
На самом деле его не так уж сильно избили, ведь избалованные домашние детки понятия не имели, что такое настоящая драка. Самыми тяжелыми последствиями недавней стычки оказались расквашенный нос и синяки, но это не означало, что Хань Ян собирался их простить. В прошлой жизни он прикончил тех троих с огромным удовольствием, и сейчас хотел придумать для них что-то более интересное. Все же в прошлый раз он торопился, и пришлось отказаться от пыток. Но теперь ему ничто не помешает.
Ян огляделся, чтобы сориентироваться, и побрел в сторону горы. Именно туда нужно было добраться, чтобы пройти испытание и попасть в Тяньшу. У него мелькнула мысль отказаться от поступления, но в таком маленьком теле было бы сложно выжить на улице, даже если у него есть все знания прошлой жизни. А Тяньшу давал кров и еду, и самое важное - доступ к драконьей жиле, что пролегала под орденом и облегчала совершенствование.
Хань Ян подобрал крепкую ветку, и идти сразу стало легче, да и боль постепенно утихла. Он не слишком торопился, по прошлому опыту зная, что в этот раз из нескольких сотен участников пройти до конца пути сумеют всего пятьдесят три человека, и в орден примут всех.
- Ты в порядке? - неожиданно раздался рядом детский голос.
Оказывается, Ян настолько задумался о прошлом, что не услышал подошедшую к нему девочку. Проклятое смертное тело даже в таких мелочах его подводило.
Эту девицу он тоже помнил, Ли Мэйфан когда-то была одной из его соучениц. А потом стала частью гарема Бао Цзяна. И когда этот самодовольный ублюдок расчленил Яна и части тела разложил на пиршественном столе, Мэйфан была единственной, кто просила их убрать. Хань Ян знал об этом потому, что был еще в сознании, ведь его способ совершенствования сделал его слишком живучим и не позволял умереть так быстро. Конечно же, Бао Цзян отказал в ее просьбе, он относился к своим «женушкам» скорее, как к комнатным собачкам, и даже не слушал, что они там говорят.
В остальном Ян с Ли Мэйфан почти не контактировал, так как они вначале учились на разных пиках, а после он совершенно не интересовался судьбой однокашников. Единственное, что он мог сказать об этой девушке - простодушная идиотка. Впрочем, это был самый добрый эпитет, какой он когда-либо давал посторонним людям.
И из-за этого на ее вопрос он ответил почти без грубости:
- А ты сама не видишь, что я не в порядке? - Хань Ян хмыкнул. - Или ты ждала, что я изображу фальшивую улыбку и скажу, будто у меня все нормально?
Ли Мэйфан
- Нет... Нет! - На миг девочка стушевалась, но быстро пришла в себя и поспешно достала из сумки кожаную фляжку с водой и носовой платок.
Она смочила ткань и подала ее мальчику:
- Вот, вытри кровь с лица.
Хань Ян не терпел жалости, но на лице девочки было странное выражение, будто она силилась изобразить сочувствие, но на самом деле его вовсе не испытывала. Яна это заинтересовало, и он принял платок.
- Надеюсь, ты не рассчитывала, что я его выстираю и выглажу, прежде чем вернуть? - с усмешкой спросил он, протягивая ей обратно окровавленную тряпку.
- Оставь себе! - девочка тут же отказалась и попыталась скрыть отвращение. - Я заметила, что у тебя не было с собой припасов, а у меня как раз остались лишние булочки. Не хочешь?
- Хочу, - не стал отказываться Ян, потому что на лице Мэйфан снова было странное расчетливое выражение, лишь слегка замаскированное фальшивым сочувствием.
Да и поесть бы ему точно не помешало. Помнится, он пару дней ничего толком добыть не мог, прежде чем попал на экзамен. Возможно, головокружение и слабость он чувствует не от побоев, а от голода. Девочка поделилась едой, и, вгрызаясь в мягкую сладкую булочку, Хань Ян с набитым ртом спросил:
- Кстати, как тебя зовут?
На лице Мэйфан промелькнула сначала брезгливость от его ужасных манер, затем досада, что она забыла нормально представиться, и Хань Ян снова чуть не рассмеялся. Эту девчонку можно было читать как открытую книгу.
- Меня зовут Ли Мэйфан. Я из семьи Ли, что в городе Лунся. Приятно познакомиться.
- Хань Ян, - коротко представился он, и по выражению лица девчонки убедился, что она уже в курсе.
- Ты не против, если мы пойдем вместе? - Мэйфан изобразила испуг. - Мне немного страшно идти одной.
- Почту за честь, - произнес Ян, и девочка даже не заметила иронии в его словах.
Хань Ян развеселился, но лицо держал куда лучше своей попутчицы, поэтому она не заподозрила, что ее раскусили. Девочка явно оказалась не той Ли Мэйфан, которую он знал в прошлой жизни. Прежняя была добродушной, но пугливой, поэтому даже если бы пожалела избитого мальчишку, то побоялась бы подойти.
Душа, обитавшая теперь в этом теле, сильно отличалась от прошлой. Наверное, она мнит себя очень умной, и думает, что за какую-то жалкую булочку купила расположение будущего главы культа Кровавой жатвы. И да, она определенно знает, кто такой Хань Ян, однако ей не хватило мозгов сообразить, что обмануть темного заклинателя не выйдет. Он бы не повелся на ее уловки, даже будь ему на самом деле десять лет.
А еще Ян помнил, что напоследок сказала Мэн По. Она упоминала души из другого мира, так что эта девчонка точно не отсюда, иначе не была бы такой наивной и самоуверенной. Но хотя Мэйфан умом и не блистала, нельзя было не восхититься ее амбициями. Подумать только - замахнулась на сильнейшего темного заклинателя в истории, на самого проклинаемого человека в мире, на того, чьим именем вскоре будут пугать детей.
Хань Ян все-таки не выдержал и снова рассмеялся. Девочка покосилась на него, однако спрашивать ничего не стала, только пробормотала себе под нос что-то вроде: «Злодейский смех репетирует?»
Ян мог бы убить ее прямо сейчас, и обставить все как несчастный случай, ведь тут и дикие звери водятся, и глубокие овраги есть, и быстрая река неподалеку протекает. Но он думал о красной нити, которой связала их двоих старуха Мэн.
Темный заклинатель всегда считал, будто это просто байки для наивных идиотов, а оказалось, что нить судьбы действительно существует. В любовь он не верил ни тогда, ни сейчас, однако полагал, что такой необычной вещи наверняка можно найти хорошее применение.
Возможно, с помощью нее получится создать самого верного подчиненного. Пусть Мэйфан и глуповата, это даже к лучшему: не сможет интриговать за его спиной. Интриг ему и в прошлый раз хватило, в новой жизни он собирается попробовать другой подход и собирать вокруг себя людей верных, а не талантливых.
Мотивация
- Хань Ян, я больше не могу идти, - почти со слезами на глазах произнесла девочка, и бывший глава культа Кровавой жатвы в очередной раз спросил себя, почему он ее еще не убил.
«Должно быть, я становлюсь слишком мягким с возрастом», - подумал про себя десятилетний мальчик и сорвал с ближайшего куста тонкую упругую ветку, которая отлично подошла бы вместо хворостины.
Ли Мэйфан сначала болтала, не затыкаясь, а теперь начала ныть, что устала, и ноги ее уже не слушаются. Из них двоих именно Ян был тощим как жердь и вдобавок избитым, но почему-то эта девочка пыталась всем своим видом демонстрировать, насколько ей тяжело. И оказалась так поглощена своим притворством, что не обратила внимания на действия злодея.
- Я знаю, как тебе помочь, - усмехнулся Хань Ян. - У меня имеется одно отличное средство против усталости.
- Ты понесешь меня? - с некоторым сомнением спросила Мэйфан, разглядывая своего спутника, который был ниже ее ростом и заметно более худым.
Опыт просмотра дорам подсказывал ей, что в подобной ситуации мужской персонаж должен был понести героиню на руках, в крайнем случае на спине, но даже она не могла игнорировать реальность настолько сильно. Ее новый знакомый выглядел так, будто его вот-вот сдует ветром, и, очевидно, единственное, что он сумел бы унести - это кошку, и то не факт.
- Есть идея получше, - с загадочным видом произнес злодей и обошел ее со спины.
Мэйфан не подозревала подвоха до самой последней секунды, а потом стало уже поздно, и Ян хлестнул ее веткой по пятой точке. Девочка взвизгнула и отпрыгнула от него на несколько шагов.
- Ты что творишь?! - возмущенно закричала она.
- Помогаю тебе забыть об усталости. Боль - отличное средство. Ты только посмотри на себя - всего минуту назад говорила, что не можешь даже идти, а теперь уже прыгаешь и бегаешь.
- Ты!.. Ты! - от возмущения Мэйфан даже сказать ничего не могла.
- Не благодари, - щедро разрешил злодей и усмехнулся. - Боль помогает телу высвободить скрытые силы, поэтому теперь каждый раз, как начнешь замедлять шаг или скажешь, что устала, я буду тебя подстегивать.
Хань Ян со свистом рассек воздух хворостиной, и девочка невольно отступила от него еще на несколько шагов.
- Детей нельзя бить! - воскликнула она.
- Почему? - искренне удивился Ян.
Ли Мэйфан открыла рот, но так и не смогла толком объяснить почему. Как назло, в голову не приходило ничего, что можно было бы растолковать древнему китайцу. Он, скорее всего, даже слова «непедагогично» не знает. И про «негуманно» тоже не слышал.
- Мэйфан, ты хочешь стать красивой вечно молодой заклинательницей? - неожиданно спросил мальчик серьезным проникновенным тоном.
- Хочу, - тут же ответила та.
Да возможность стать бессмертной была единственным плюсом попадания в книгу! Только ради нее она вообще согласилась отправиться в такое опасное место, как орден совершенствующихся. Ну и ради красивых парней, ведь став заклинательницей, она сможет лично встретиться со своими любимыми персонажами!
- Я помогу тебе с этим, - пообещал Хань Ян, а Мэйфан почему-то ощутила холодок, пробежавший по спине.
Ей вдруг показалось, что главный антогонист сделает из нее заклинательницу, даже если она будет плакать и умолять отпустить ее. Только сейчас она подумала, что связываться со злодеем - очень плохая идея. Он, конечно, вырастет красавчиком, а во время обучения в ордене найдет много полезных трав и заклинаний для совершенствования. Вот Мэйфан и решила, что если станет его единственным другом, то и ей куча плюшек перепадет. А там, глядишь, доброе отношение исправит характер Хань Яна, и он пойдет по праведному пути, вместо того, чтобы творить темные дела.
Однако это были лишь мечты, и в реальности главный злодей оказался совсем не таким, как она себе нафантазировала после всех прочитанных в прошлой жизни новелл. Где маленькая милая булочка с корицей, которая в будущем озлобится только потому, что мир был к ней жесток? Почему вместо этого ей достался странный и немного пугающий беспризорник? Страшно представить, каким он станет, когда подрастет. Взять хотя бы эту его тягу к избиению других людей. Как бы Мэйфан его ни упрашивала перестать хлестать ее веткой, от только с улыбкой отвечал, что это ради ее же блага.
А потом все стало еще хуже: девочка, уворачиваясь от очередного удара, выбежала на поляну и увидела впереди огромного волка. Он был такой большой, что оказался в холке выше нее ростом. От ужаса Мэйфан замерла, как вкопанная, а волк оскалился и приглушенно зарычал, показав крупные белые клыки.
Лунный волк
Мэйфан уже подумала, что сейчас умрет, и у нее чуть ли не начала проигрываться перед глазами вся ее недолгая вторая жизнь. А Хань Ян же спокойно принялся разглядывать зверя. Это был Лунный волк, и на самом деле, он куда менее опасный, чем обычные волки. Эти животные очень умны, а если живут рядом с орденом, то их можно едва ли не домашними питомцами считать. В обмен на еду они позволяют заклинателям состригать голубую полоску ценного меха у них на спине. Можно сказать, они почти как собаки, поэтому детей, пришедших на экзамен, не едят, а просто припугивают.
По идее, можно просто пройти мимо, но это было бы слишком скучно. Хань Ян вспомнил, что у Лунных волков есть одно слабое место, и ухмыльнулся. А потом размахнулся посильнее и со всей силы хлестанул Мэйфан хворостиной. До этого он ее лишь слегка хлопал, и из-за нескольких слоев одежды у нее на коже даже следов не оставалось, а в этот раз приложил от души. Злодей и сам не ожидал, насколько громко она закричит. От ее пронзительного вопля Лунный волк прижал уши и сбежал, и Ян хотел бы тоже последовать его примеру, но приходилось держать лицо и терпеть. К счастью, крик довольно быстро прекратился, однако все равно он чувствовал себя слегка оглушенным.
- Ты! - разъяренная девочка обернулась к нему, моментально забыв про страх перед диким зверем, и едва не кинулась с кулаками.
- Я только что тебе жизнь спас, - Хань Ян с трудом увернулся от почти рычащей от злости Мэйфан.
Однако та его не слушала и не успокоилась, пока не вырвала ветку у него из рук. Гоняться за ним ей быстро надоело, поэтому она выплеснула свою злость на ветку и не просто ее сломала, потому что та была слишком гибкой для этого, а разорвала пополам.
Ян понял, что потенциал у нее точно есть, сам он, пожалуй, не сумел бы сейчас такой фокус повторить в своем слабом маленьком теле, а девчонка даже без обучения смогла использовать природную Ци, которой был насыщен здешний воздух. Похоже, Бао Цзян ее в свой гарем взял не только за внешность и богатство, но и за способности.
Выпустив пар, Мэйфан немного успокоилась, но на Хань Яна продолжала смотреть со злобой, поэтому подходить к ней слишком близко он не стал.
- Ты только посмотри на себя! - радостно произнес он. - Когда тебе больно, ты забываешь не только об усталости, но и о страхе. Всего один удар, и тебя даже волк испугался и убежал.
Девочка в ответ зарычала не хуже того волка.
- У тебя отличный потенциал, в будущем ты сумеешь стать сильной заклинательницей. Ты заметила, что прямо сейчас используешь природную Ци? - Хань Ян решил отвлечь ее, а то вдруг и правда кинется в драку.
- Что? - удивилась Мэйфан и с удивлением посмотрела на свои руки, которые все еще сжимали то, что осталось от ветки.
- Запомни это состояние. Нам еще на гору подниматься, и силы тебе потребуются, так что продолжай впитывать Ци.
Конечно же, после этих слов девочка сразу сбилась и потеряла концентрацию. Зато хотя бы драться перехотела и теперь шла рядом, пытаясь вновь погрузиться в то состояние, которое позволяло использовать природную энергию. Дальше они шагали в полном молчании, Мэйфан была так погружена в себя, что почти не заметила ни подъем в гору, ни пугающие иллюзии, которые встречались им на пути. Яну даже пришлось следить, чтобы она нигде не оступилась и ни во что не врезалась.
Хань Ян когда-то думал, будто главы пиков наблюдают за испытаниями и таким образом выбирают себе учеников. Но однажды подслушал у старших, что отбор проходит совсем не так. Никому не интересно смотреть, как десятилетки со скоростью улиток поднимаются на самую низкую из местных гор. Это только для детей дорога до вершины выглядит серьезным испытанием, а слабенькие иллюзорные ловушки - непреодолимыми препятствиями. И якобы дикие звери, обитающие в здешнем лесу, давно приручены, их специально натаскали пугать тех, кто пришел на экзамен.
Если бы тело Яна не было сейчас таким маленьким и слабым, он бы отнесся к восхождению как к легкой прогулке. На самом деле, экзамен был нужен лишь для того, чтобы отсеять хилых и пугливых. А настоящий отбор начинался, когда дети поднимались на гору. Они попадали в необычный сад, где было множество странных предметов: музыкальные инструменты на постаментах, оружие, растения странной формы, необычные артефакты и статуи основателей.
Не так-то просто с первого взгляда определить, к чему имеет склонность десятилетний ребенок, поэтому учителя придумали самый легкий способ - выставляли некую вещь, символизирующую их пик, и брали в ученики тех, кто к ней подойдет.
На взгляд Яна, идея была дурацкая, потому что уставшие дети думали лишь о том, куда бы присесть, а еще лучше прилечь, и вряд ли даже обращали внимание, какой предмет оказался поблизости. Но сейчас ему это было на руку, и он решительно повел Ли Мэйфан в нужную сторону, выбрав для них обоих тот пик, который показался ему самым подходящим.
Пик боевых искусств
Девочка от усталости и попыток почувствовать Ци была в легкой прострации, поэтому злодей беспрепятственно подвел ее к статуе первого из основателей. Тот возглавлял пик боевых искусств, и Хань Ян решил, что сила ему не помешает. В прошлый раз он попал на пик стратегии, и при решении проблем всегда полагался на ум, а не на силу. Ему нравилось быть тем, кто командует, а не тем, кто бросается в драку сломя голову. Однако поражение и унизительная смерть от рук Бао Цзяна показали, что одной стратегии недостаточно. Отныне он будет полагаться не только на нее, но и на грубую силу.
- Давай лучше пойдем туда, - даже отрешенной Мэйфан не понравилось стоять посреди сада рядом с каким-то каменным хмурым дядькой, и она указала на раскидистое дерево с разноцветными плодами. - Там тенек.
Ян дернул ее за рукав, возвращая на место:
- Стой тут, если не хочешь потом всю жизнь в земле ковыряться, - раздраженно произнес он.
Девчонка его порядком достала за время пути. Он чувствовал себя то ли нянькой, то ли курицей-наседкой из-за того, что был вынужден едва ли не за руку Мэйфан сюда вести. Если бы не красная нить судьбы, свойства которой хотелось изучить Хань Яну, он бы давно от нее избавился. А так пришлось девчонку чуть ли на себе в гору тащить, потому что без него эта слабачка экзамен бы не прошла.
Сил спорить у Мэйфан не осталось, к тому же она заметила, что сюда направляется группа взрослых заклинателей и несколько учеников. В Тяньшу все носили бело-голубую униформу, но детали кроя, материалы и вышивка разнились в зависимости от пика и ранга совершенствующегося. Если бы не это, попаданка быстрее поняла бы, какую ловушку ей подстроил злодей.
А пока она просто наблюдала за тем, как прошедших экзамен детей разбирают по разным группам. Ее с Хань Яном и еще четырех мальчишек позвал за собой какой-то улыбчивый юноша, представившийся Чу Сыханем, и она, не задавая вопросов, пошла. От усталости она случайно прослушала часть его речи, слишком занятая тем, чтобы не споткнуться о собственные ноги.
Место, где они находились, являлось чем-то вроде главных ворот, и за садом располагались портальные площадки, с которых можно было переместиться в нужную точку. У каждого пика имелась своя площадка, поэтому стоять в очереди не пришлось.
Перемещение резко взбодрило Мэйфан. Она почему-то ожидала, что оно будет ощущаться как подъем в лифте, а на деле телепортация напоминала стремительное падение, да еще и закрученное в штопоре. Помимо этого, перед глазами вспыхивали радужные всполохи, и она от испуга вскрикнула и слепо схватилась за того, кто оказался рядом. Когда перед глазами прояснилось, она увидела, что цепляется за самодовольно ухмыляющегося Хань Яна. Мэйфан издала звук, будто испытывает отвращение, и отошла на шаг назад, на что мальчишка только засмеялся.
- Не волнуйся, младшая сестрица, - утешил ее парень, который привел их сюда. - Ты вскоре привыкнешь к этому ощущению. Головокружение и тошнота после перемещения мучают только первые раз двадцать, а потом исчезают.
- Я лучше ногами пройдусь, - слабо пробормотала она, обращаясь к своему «старшему братцу».
Обычай называть первого встречного братом или сестрой до сих пор казался ей странным, но у местных было так принято.
- Можно и ногами, но дорога до соседнего пика займет у тебя часов шесть. Это только на первый взгляд расстояния кажутся маленькими, а на самом деле там идти и идти, - Чу Сыхань повел рукой, указывая на окружавшие их пейзажи, и Мэйфан удивленно охнула.
Она поначалу даже внимания не обратила, где оказалась, но сейчас поняла, что стоит на просторной каменной площадке, нависающей над бездной, а вокруг возвышаются горы, покрытые густыми лесами. На вершине самой высокой горы и вовсе лежал снег, хотя было лишь начало осени.
- Где это мы? - удивленно спросила она.
- Все еще в Тяньшу, на самом деле эти горы выглядят именно так. Но они накрыты маскирующими барьерами, поэтому снаружи видно лишь самую маленькую из вершин.
Чу Сыхань повел их вперед, а по дороге рассказывал и показывал, где что находится:
- Здесь у нас столовая, тут - учебные комнаты и склад с оборудованием для тренировок. Справа - полигоны высшего уровня для мастеров, вам к ним лучше даже не приближаться, слишком сильное духовное давление. Тренировочные поля для новичков находятся слева, именно там вы будете проводить большую часть своего времени.
Ли Мэйфан осматривалась вокруг со все большей тревогой. Почему тут повсюду тренировочные площадки и манекены для боя? И везде одни мальчишки, некоторые дерутся на деревянных мечах, а те, что постарше - на настоящих. А вот девочек она пока ни одной не увидела, и это не могло не беспокоить.
- Ты куда меня притащил? - она схватила Хань Яна за рукав, заставив слегка отстать от группы, и тихо зашипела ему на ухо. - Что это за пик?!
- Пик боевых искусств, - радостно воскликнул злодей. - Самый лучший из всех пиков Тяньшу!
Мэйфан думала, что станет мастером талисманов, в книге ее персонаж именно на пик талисманов попала, а теперь оказалось, она по воле злодея будет изучать боевые искусства. Ей придется постоянно драться и с другими заклинателями, и со всякими жуткими монстрами! А умирают мастера боевых искусств куда чаще, чем все остальные. Этот подлец обманом затащил ее в самое опасное место в ордене!
- Я тебя убью, Хань Ян! Клянусь, я тебя убью! - от злости у нее проснулось второе дыхание и она кинулась на мальчишку, собираясь его придушить.
Тот увернулся и с издевательским смехом спрятался за Чу Сыханя.
- Младшая сестрица, я рад, что не ошибся в твоем характере, ты идеально подходишь для изучения боевых искусств, - между тем похвалил ее старший ученик. - Девушки к нам на обучение не часто приходят, но в тебе я вижу большой потенциал.
Мэйфан вспомнила об окружающих и приняла скромный вид, словно только что не пылала жаждой убийства.
- Вот видишь, младшая сестрица, я был прав, у тебя большой талант, - поддакнул Хань Ян, но из-за спины Сыханя все же не вышел. - Очень скоро ты станешь самой сильной заклинательницей в ордене. Верь в себя! Ты можешь добиться всего, чего захочешь!
Исследователь
- Ты меня обманул! - воскликнула Ли Мэйфан через неделю и попыталась снова убить злодея, на что тот только смеялся, не забывая уворачиваться.
Поначалу она по наивности еще верила, будто действительно подходит для боевых искусств, но быстро поняла глубину своих заблуждений. В первые несколько дней ее как девочку немного щадили, а потом начался ад бесконечных изматывающих тренировок. С непривычки у Мэйфан болели не только все мышцы, но даже, кажется, волосы на голове. Ей иногда казалось, что она действительно умрет прямо на тренировочном поле или останется калекой.
Единственным плюсом в ее новом положении было то, что большую часть учеников здесь составляли парни, а некоторые оказались к тому же красавчиками, и все относились к ней покровительственно как к любимой младшей сестре. Порой единственным, что заставляло ее вставать после очередного падения, была мысль о том, что симпатичный старший брат, ведущий урок, увидит ее валяющейся на земле, грязную и растрепанную. Так что она поднималась, сдерживая слезы, поправляла выбившиеся из прически волосы и продолжала выполнять упражнения.
Общежитие для девочек тут оказалось весьма просторным и почти пустым, и имелась возможность выбрать себе отдельную комнату или поселиться с подругой. К сожалению, остальные девушки были старше на несколько лет и не горели желанием возиться с мелюзгой, поэтому Мэйфан вынужденно жила одна. Впрочем, ее это не огорчало, внимание, которое ей уделяли ученики мужского пола, с лихвой перекрывало недостаток общения.
И только Хань Ян вел себя как маленький злобный тролль и смеялся над ее неудачами, но всегда делал это так, чтобы остальные не видели. Сам он вписался в компанию местных задир настолько хорошо, словно всегда там находился, хотя по книге должен был страдать от нападок остальных учеников. И даже учеба у него шла просто отлично, учителя постоянно ставили его в пример остальным новичкам. Мэйфан иногда пыталась понять, почему сюжет изменился так сильно, однако решила, что все дело в эффекте бабочки. Прямо как в том старом фильме: кто-то просто наступил на бабочку, и мир изменился. А она всего лишь поделилась булочкой со злодеем, и вся история пошла наперекосяк.
Мэйфан проклинала себя за то, что в прошлом была слишком доброй, но отмотать время назад уже не получится, поэтому оставалось только терпеть вредного мальчишку.
Хань Ян между тем обживался на новом месте. В первой жизни он был просто ребенком, истощенным и озлобленным от голода и лишений, поэтому детки из благополучных семей решили, будто могут превратить его в мальчика для битья. Однако сейчас, имея за плечами опыт руководства сектой, одна половина которой была едва управляема, а вторая врала и интриговала так же легко, как дышала, Хань Яну даже не пришлось напрягаться, чтобы обвести всех вокруг пальца. На пике боевых искусств больше всего уважали силу и твердый дух, и если первым злодей пока похвастаться не мог, то крепости духа у него было больше, чем у всех учеников вместе взятых. Поэтому он с легкостью сумел впечатлить и старших адептов, и сотоварищей своими успехами в совершенствовании и упорством в тренировках.
В первый же день им выдали новую форму, поэтому Ян избавился от прежних лохмотьев и сделал вид, будто их никогда и не было. Сначала он хотел создать себе немного таинственную репутацию и напустить тумана, рассказывая о своем прошлом, чтобы все думали, будто он из какого-нибудь знатного рода, но чудом сумел сбежать и спастись, когда его родных убили недоброжелатели. Однако остальные мальчишки были из простых семей, поэтому пришлось и ему довольствоваться банальной предысторией о том, как отец разорился, и его прикончили собиратели долгов, а мать вскоре умерла от болезни. Потом Хань Ян оказался на улице и некоторое время выживал самостоятельно, пока не сумел пройти экзамен и попасть на пик боевых искусств.
Ян в первые же дни посетил библиотеку и внимательно изучил списки книг, но оказался сильно разочарован. Тут не было ничего про красные нити судьбы. Местные вояки не особо привечали умников, поэтому и знания собирали только те, что пригодятся на практике. Например, бестиарии с подробными описаниями всех слабых мест духовных зверей, или анатомические справочники, перечислявшие способы обезвреживания противника. Ну и конечно же, жизнеописания известных полководцев и прославленных героев.
На пике стратегии, где Хань Ян учился в первой жизни, библиотека была намного больше и богаче. Там наверняка имелись нужные тома, однако чужих учеников в святая святых пускали только по особому разрешению. И безвестному мальчишке с пика безмозглых вояк вряд ли такое выдадут. Возможно, если он станет старшим учеником или, например, придумает новую технику, тогда еще можно на что-то рассчитывать, но сейчас Яна даже на порог не пустят.
Так что пришлось злодею на время смирить свое любопытство. Он даже решил пока всецело сосредоточиться на совершенствовании и изучении боя на мечах, однако Ли Мэйфан сама к нему пришла. Она преследовала его с воплями: «Я убью тебя!» по несколько раз на дню, поэтому сама виновата. Хань Ян подумал, что если не может изучить красную нить по книгам, то начнет исследовать ее на практике, раз уж подопытная мышка так настойчиво к нему пристает. Интересно, сможет ли он почувствовать по связи эмоции Мэйфан, если, например, сильно разозлит ее?
Время для мести
- В этот раз я тебя точно побью! - воскликнула Ли Мэйфан, указывая бамбуковым мечом на злодея.
- Мечтай больше, Фан-Фан, - насмешливо ответил тот.
- Не смей меня так называть! Я тебе на это разрешения не давала! - возмутилась девочка, услышав, как сократили ее имя.
- Сначала победи меня хоть раз, потом можешь указывать, - Хань Ян принял боевую стойку и сделал приглашающий жест рукой.
Мэйфан яростно бросилась в атаку, используя приемы, которым научилась за эти месяцы. Первые несколько недель ей было очень тяжело, а потом тело постепенно привыкло к нагрузкам, и девочка сама не заметила, как втянулась. И если раньше пробежка вокруг горы казалась ей почти невыполнимым заданием, то сейчас стала всего лишь небольшой разминкой.
Мэйфан самой было удивительно, как сильно она изменилась всего за несколько месяцев. Совершенствование действительно творило чудеса. Пусть она и была лишь новичком, да вдобавок ребенком, но уже, наверное, могла бы победить любого олимпийского чемпиона из прошлого мира. Физические заклинатели совершенствуют, прежде всего, тело, так что сила, выносливость и скорость Мэйфан заметно увеличились. Она даже подросла на пару сантиметров за такой короткий срок. А помимо этого еще и приобрела небольшую устойчивость к холоду. И сейчас обходилась зимним вариантом формы безо всяких плащей, хотя на дворе стоял январь. Вершина их пика теперь была покрыта снегом, и, хотя у подножия было немного теплее, зима все равно чувствовалась и тут.
Ученики постарше, которые отвечали за обучение новичков, нарадоваться не могли на успехи их младшей сестры. Впрочем, говорить ей, что она - сильнейшая адептка из всех, что когда-либо занимались на пике боевых искусств, они не стали. А то еще зазнается и перестанет так стараться.
Хань Ян же приписывал все ее успехи себе. Ведь если бы не он, она бы сюда вообще не попала. И если бы не его поддразнивания, у нее не было бы стимула тренироваться до изнеможения и просить старших обучить ее новым трюкам для победы в спаррингах. Остальных-то новичков она сейчас как котят расшвыривала, и только Яна все никак не могла одолеть.
Злодей уже несколько раз подслушал, как другие адепты называют его гением в совершенствовании, ведь он все схватывал на лету и уже почти завершил стадию Очищения Ци. Впрочем, выдать себя за гения, имея знания прошлой жизни, было плевым делом.
А вот с изучением красной нити все шло не настолько хорошо. Хань Ян провел множество экспериментов, временами доводя Ли Мэйфан до бешенства, но эмоции ее почувствовать так и не смог. Самочувствие и мысли по их связи тоже не читались. Да и отследить ее местоположение на пике с помощью нити также не получалось.
Точно удалось установить только одно: между ним и Мэйфан существовало некое мистическое притяжение. Не в том смысле, что они испытывали друг к другу теплые чувства и начинали грустить в разлуке, а в том, что постоянно сталкивались друг с другом, даже если сами того не желали. Иногда в буквальном смысле слова сталкивались, например, когда Мэйфан куда-то торопилась и внезапно появлялась из-за угла, хотя ее там вообще не должно было быть. Множество случайностей складывались таким образом, что они порой едва ли не врезались друг в друга, даже если изначально расходились по разным сторонам горы. С остальными учениками такого не происходило, поэтому Ян сделал вывод, что это из-за красной нити. Судьба то и дело их сводила, даже если они сами предпочли бы никогда больше не видеться. У него даже было ощущение, что если бы они вошли с противоположных концов в город с миллионом жителей, то все равно неизбежно встретились бы посередине.
***
Время шло, и когда наступила весна, Хань Ян вспомнил, что у него есть одно незавершенное дело. Те трое маленьких паршивцев, что избивали его во время экзамена, так и не понесли наказания за это. В прошлой жизни ему не повезло учиться с ними на одном пике, и эти поганцы едва ли не каждый день устраивали групповую травлю. Яну и так нелегко жилось среди учеников из богатых семей, а с этой троицей его жизнь и вовсе превратилась в ад.
Злодей к этому времени вплотную подошел к стадии Заложения Основ и уже чувствовал в себе силы, чтобы избить десяток таких избалованных детишек, поэтому решил больше не откладывать месть.
Ученикам можно было беспрепятственно посещать другие пики, чем он и воспользовался. На скромно выглядящего мальчика никто не обратил внимания, так что Хань Ян, изо всех сил подавляя злорадную ухмылку, спокойно обследовал чужую территорию и присмотрел несколько укромных мест, куда можно было бы заманить своих жертв. Они наверняка даже не узнают его, ведь с их первой встречи он из тощего нищего беспризорника превратился в примерного адепта. За прошедшие полгода он очень сильно изменился: хорошее питание, тренировки и совершенствование буквально сделали из него другого человека.
В целом, на пике стратегии все выглядело примерно так, как помнилось по прошлой жизни, поэтому миссия Яна еще больше упростилась. Он уже придумал, какими словами выбесит тех трех придурков и заставит преследовать себя до вот этого тихого закутка между складами инструментов, как вдруг услышал негромкие крики. Из любопытства он заглянул в соседний проулок и с веселым удивлением понял, что ему даже напрягаться не придется. Троица поганцев уже сама избивала какого-то бедолагу, да еще и выставляла это как обмен опытом, который якобы научит младшего правильно сражаться.
Злодей с радостной усмешкой тут же присоединился к веселью.
Нежный цветок сливы
Молча ворваться в драку было бы слишком скучно, поэтому Хань Ян принял праведный вид и шагнул в проулок:
- Что вы делаете?! Нельзя нападать втроем на одного!
Трое хулиганов отвлеклись от избиения, но заметив на нем знаки пика боевых искусств, решили не обострять конфликт.
- Не лезь в чужие дела. Мы просто учим своего младшего брата защищаться.
- Не пытайтесь меня обмануть! Я же вижу, что вы издеваетесь над своим товарищем! Великий Мо Тяньцзы говорил, что праведный воин не пройдет мимо несправедливости.
Хань Ян процитировал несколько изречений, выученные наизусть во время уроков. Злодей думал, что ему в жизни не пригодится эта пафосная чушь, но сейчас осознал, что лишних знаний действительно не бывает. Напыщенные высказывания отлично подходили для того, чтобы бесить противников, особенно, если слегка исказить слова мудрецов и добавить побольше обидных эпитетов.
- Ты сам напросился, раз не понимаешь, когда к тебе обращаются по-хорошему, - заводила оттолкнул жертву издевательств и направился к Хань Яну, разминая кулаки.
К сожалению для хулиганов, сильными они считались только среди новичков на своем пике. Ян был даже слегка расстроен тем, как быстро они сдались. Он еще минут пять ходил мимо постанывающих на земле мальчишек, читая на память пункты воинского устава, и периодически подпинывая поверженных врагов ногами.
Между тем младший ученик, из которого пытались сделать грушу для битья, пришел в себя и бросился благодарить спасителя. Хань Ян сперва хотел и ему немного воинской мудрости вбить кулаками, потому что нельзя же быть такой жалкой размазней, а потом ему в голову пришла идея получше. Он заставил мальчишку отплатить своим обидчикам, избив их, и все это время нес праведную чушь о том, что зло должно быть наказано, и плохие дела нельзя оставлять без ответа. Закончив свою речь словами о том, что если младший братец не научится давать сдачи, то не сможет дальше совершенствоваться, Хань Ян удалился с видом благородного героя.
Он прекрасно понимал, что после его ухода тому пацану несладко придется, ведь хулиганы наверняка захотят сорвать на нем злость и отомстить за пережитое унижение. Злодею даже было слегка интересно, сломается ли он или все-таки сумеет постоять за себя, поэтому Ян решил через пару недель снова туда наведаться. Как раз у троицы синяки заживут, и надо будет наставить новых.
Однако увидел он тех троих намного раньше, потому что они решили отомстить, позвали с собой друзей и сами пришли на пик боевых искусств. Хань Ян понятия не имел, на что они рассчитывали, но в тот день удача явно была не на их стороне. Так как первой, кого они встретили, была Ли Мэйфан.
Девочка отрабатывала приемы на деревянном манекене, к которому в районе головы приклеила картинку с лицом Хань Яна. От этого удары у нее получались особенно мощными и точными.
- Эй ты! - предводитель банды мстителей окликнул Мэйфан. - Где Хань Ян? Нам нужно с ним поговорить.
Девочка с первого взгляда поняла, что чужаки пришли подраться, а не чай с ее однокашником пить. С одной стороны, она испытывала легкое злорадство при мысли, что Яна наконец-то настигли неприятности, а с другой ее раздражало, что эти выскочки так самоуверенно заявились на ее пик. И вообще! Бить Хань Яна имеет право только она, это ее личный злодей!
- Да что вы с ней разговариваете, - встрял еще один мальчишка, не дождавшись ответа. - Все знают, что ученицы с пика боевых искусств тупые и грубые, как самки горилл.
В руке у Мэйфан хрустнул бамбуковый меч - так сильно она его сжала от ярости. Самкой гориллы ее даже злодей не обзывал, он не смел зайти настолько далеко, а эти придурки рискнули?! Она молча, не размениваясь на предупреждения, бросилась в атаку. Хулиганы опешили от такого внезапного поворота, и она успела уронить на землю двоих, прежде чем те пришли в себя и начали сопротивляться.
До этого Мэйфан никогда не приходилось сражаться против пятерых соперников сразу, но мальчишки больше мешали друг другу, так что одолеть их было даже легче, чем она думала изначально. Минут через десять все враги оказались повержены, а девочка занялась воспитательной работой.
- Кого ты тут бешеной назвал?! Кого гориллой?! Попробуешь еще раз что-нибудь такое грубое девушке сказать, и без зубов останешься! - она трясла за шиворот мальчишку, который в пылу драки имел неосторожность обозвать ее. - Я - нежный прекрасный цветок сливы, и если посмеешь это отрицать, я тебе ноги переломаю!
Она с отвращением оттолкнула от себя ученика и воздвиглась над побежденными врагами будто богиня возмездия:
- Пошли прочь отсюда.
Те, кряхтя и постанывая, быстро похромали в сторону телепорта.
- Фан-Фан, ты была великолепна, - Хань Ян подошел к ней со спины с преувеличенным выражением восторга на лице. - Мое сердце так сильно забилось, когда ты вступилась за мою честь! Или ты заступалась не за меня, а просто разозлилась, что тебя назвали самкой го...
- Не продолжай, - Мэйфан направила на него бамбуковый меч, тем самым заставив замолчать. - Ты был неподалеку с самого начала и просто стоял и смотрел?!
- Не хотел тебе мешать, - Ян примирительно поднял руки. - Ты так быстро с этими неудачниками расправилась, что им теперь за всю жизнь от позора не отмыться. Но мне кажется, ты была слишком добра. Они не просто посмели прийти сюда и искать драки, но еще и оскорбили честь нашего пика. Почему бы нам не собраться всем вместе и не объяснить им, что праведные заклинатели так поступать не должны?
Ли Мэйфан где-то в глубине души понимала, что соглашаться на предложения злодея - не самая хорошая идея, но у нее до сих пор кулаки чесались. Она решила, что действительно стоит вбить немного уважения в этих идиотов.
Праведная банда
Остальные младшие ученики тоже поддержали идею Хань Яна и вместе с ними прошлись по соседним пикам. Злодей так веселился, глядя, как начинающие праведные заклинатели устраивают настоящий террор и избивают сокашников, прикрываясь благородными мотивами. Якобы это такой обмен опытом среди товарищей, а не издевательство над теми, кто слабее. И вообще, остальные должны быть благодарны за то, что им дополнительные спарринги устроили.
Старшие ученики в дела «мелюзги» не вмешивались, главное было не покалечить никого, потому как тогда досталось бы уже всем. А в остальном можно было творить что угодно. Хань Ян из своих сотоварищей настоящую банду сделал, но ради того, чтобы выглядеть прилично, заставлял их всех во время драк цитировать изречения мудрецов и военачальников прошлого. Кажется, его сокашники всерьез верили, что они совершают хороший благородный поступок, избивая учеников с других пиков. И будто бы это должно было сделать их сильнее и научить противостоять трудностям, с которыми они в будущем столкнутся. А Хань Яна провозгласили своим предводителем, тем более, что именно он большую часть тумаков и пинков отвешивал поверженным врагам.
Ли Мэйфан смотрела на это с неодобрением, но лидерство злодея никак не оспаривала. Она смутно подозревала, что под его руководством никаких праведных дел вершиться не может, однако наводить ужас на других учеников было слишком весело. Возможно, Хань Ян был кое в чем прав, и она действительно создана для пика боевых искусств, а в прошлой жизни у нее просто не было возможности узнать об этом. Зато сейчас, побеждая в очередном спарринге, она чувствовала себя на своем месте. И это ощущение собственной силы пьянило лучше любого вина.
Ученики с пика боевых искусств быстро вошли во вкус, и такие «дружеские визиты» стали регулярными. Больше всего доставалось артефакторам и стратегам, и в конце концов те придумали, как дать отпор. Адепты боевых искусств были сильнее, так что пришлось жертвам использовать для борьбы головы, а не кулаки.
Хань Ян выделялся больше всех, так что ему попытались испортить репутацию и начали распускать слухи, будто он такой сильный не потому, что гений в совершенствовании, а потому, что над ним с рождения проводили темные ритуалы для увеличения способностей. И что однажды он из-за этих ритуалов превратится в монстра прямо посреди ордена и начнет убивать всех, кого видит. Большинство учеников смеялось над такой глупой выдумкой, а Хань Ян мысленно морщился. Эти паршивцы ткнули пальцем в небо и неожиданно попали. Конечно, совсем уж в монстра он не превратится, хотя некоторые черты проявятся, но вот поубивать некоторых адептов Тяньшу он хочет уже сейчас.
Особенно усердствовала в сплетнях та троица хулиганов, поэтому Ян решил разобраться с ними. До этого злодей планировал просто мучить их в течение нескольких лет унизительными публичными избиениями, но придурки сами напросились. Придется сделать их наказание более жестоким.
Уже наступило лето, и время года оказалось весьма подходящим для создания ядовитых гу. Кровь Хань Яна еще не пробудилась, и он не мог сотворить по-настоящему смертоносных, но послушных его воле тварей, так что пришлось довольствоваться самым простым вариантом. Злодей облазил все окрестные леса и луга, собирая разных ядовитых насекомых, а потом посадил их всех в один кувшин. Киноварью нанес специальные знаки, концентрирующие Ци, и оставил на некоторое время.
Через три дня он проверил кувшин и увидел внутри очень крупного, едва ли не с мизинец размером, красного муравья. Похоже, тот сумел победить всех остальных своих противников, а потом съел их, и под действием знаков и природной Ци превратился в гу.
Хань Ян не мог управлять им, словно марионеткой, но самые простые приказы такой гу был в состоянии выполнить. Дальше оставалось только доставить его на пик артефакторов поближе к мужским общежитиям, а там он сам по запаху найдет своих своих жертв.
Этот муравей был ночным насекомым, так что напал, когда все уже спали. Он успел несколько раз ужалить трех мальчишек, прежде чем на их крики прибежали старшие и прихлопнули гу. Яд для слабых заклинателей был весьма опасен, так что их, сильно распухших от укусов, срочно доставили в лазарет.
Однако жизням их ничего не угрожало, все же Хань Яну не хотелось слишком крупных неприятностей, ведь тогда расследование было бы более серьезным. Но совершенствование этим паршивцам придется несколько месяцев выправлять и вдобавок проходить через довольно болезненную чистку меридианов.
И самое приятное, даже если кто-то исследует останки муравья, то не сможет доказать, что его создали искусственно. Порой подобные существа сами собой появлялись в природе, особенно в местах, богатых Ци. Поэтому не было ничего удивительного, что такое насекомое появилось на пике и случайно заползло в общежитие.
После этого случая Хань Ян решил, что слишком сильно выделяться на фоне других не стоит, и постепенно свел на нет вылазки к соседям. Его сокашники немного повозмущались, но быстро успокоились, потому что приближался ежегодный межпиковый турнир. Там заклинатели соревновались между собой в своих возрастных группах, а потом проводили общий подсчет очков, так что все ученики были задействованы. Из-за этого даже наставники начали сильнее их гонять и по сто раз на дню напоминали, что нельзя посрамить свой пик и надо выложиться на состязаниях полностью.
Турнир
- Волнуешься? - с самым провокационным видом спросил Хань Ян.
- С чего бы мне, - Ли Мэйфан приняла равнодушный вид, хотя на самом деле ее даже слегка потряхивало от нервов.
Они стояли в комнате, где участники турнира ожидали своей очереди перед поединком, и вскоре Мэйфан предстояло выйти на арену под взгляды тысячи учеников и взрослых заклинателей. Соревнования проходили на самом низком пике, куда был открыт доступ и посторонним людям, так что среди зрителей были и совершенствующиеся из дружественных орденов, и простые смертные, достаточно богатые, чтобы купить билет на закрытое мероприятие. Одним словом, если опозоришься на выступлении, то об этом узнает весь свет.
Остальные их сокашники уже провели свои спарринги, и не все вышли победителями, поэтому от Мэйфан и Яна во многом зависел исход сегодняшних состязаний. В этот день проходили бои у двух самых младших возрастных групп, и для большинства участников такое публичное выступление было в новинку.
- И в самом деле. С чего бы тебе волноваться, - поддакнул злодей. - Ты ведь нежный цветок сливы с пика боевых искусств. Ты своих одногодок уже запугала так сильно, что многие просто откажутся от поединка, стоит им тебя увидеть.
- Замолчи! - вспыхнула Мэйфан.
Ей до сих пор было неловко, что эта дурацкая кличка прилипла намертво, и ее теперь многие так называли. И пусть иероглифы в ее имени действительно обозначали цветущую сливу, но обстоятельства, во время которых появилось прозвище, все равно были смущающими. А подлый Хань Ян еще и всем вокруг растрепал, как героически она избила сразу пятерых мальчишек. Единственный положительный момент - остальные девушки с пика боевых искусств начали относиться к ней намного теплее.
Раздражение на злодея даже заставило ее на время отвлечься от волнений, впрочем, именно этого он и добивался. Младшая сестрица всегда дралась лучше, когда сердилась, и, возможно, он слегка переусердствовал в поддразниваниях. Мэйфан чуть не забыла, что ей надо выйти на арену, и уже собралась поколотить Хань Яна прямо тут. К счастью, тот вовремя вытолкал ее наружу, когда объявили ее имя.
Разозленная Ли Мэйфан выпустила пар в спарринге с учеником с пика алхимии, и бедняга даже толком ничего противопоставить ей не мог. Девочка, фигурально выражаясь, втоптала его в песок арены, выиграв всухую.
После этого наступила очередь Хань Яна и тот тоже победил в своем поединке, пусть и не так зрелищно.
Половина участников выбыла из соревнования, и начался второй тур. И тут внезапно сработало предсказание злодея - противник Мэйфан отказался от поединка, похоже, его испугала участь предыдущего ее соперника. К третьему туру она осталась единственной девчонкой среди участников, а к концу состязания в финал вышло всего три человека. Ученик с пика стратегии, кстати, тот самый, которого по случайности защитил от обидчиков Хань Ян, посмотрел на оппонентов, здраво оценил собственные шансы на победу и снял свою кандидатуру по состоянию здоровья.
Вот так и получилось, что в финальном поединке сошлись Ли Мэйфан и Хань Ян. Впрочем, не было ничего странного в том, что среди начинающих заклинателей оба финалиста оказались именно с пика боевых искусств. Остальные новички еще не успели освоить лучшие приемы своих специальностей, поэтому пока дело решала голая сила. Но чем старше становились заклинатели, тем большее значение начинали иметь дополнительные средства вроде артефактов, талисманов и эликсиров. Только истинные мастера боевых искусств могли одерживать победы с помощью одного лишь меча, а всем остальным приходилось компенсировать свои недостатки разными вспомогательными средствами. А так как ни одного настоящего гения в нынешнем поколении пока не было, среди старших учеников самым явным претендентом на победу оказался артефактор, создавший четыре летающих меча из трехсотлетнего стального бамбука
Ли Мэйфан пока не так уж часто удавалось побеждать злодея в спаррингах, поэтому шансы на победу у нее были не слишком большие, но сдаваться она не собиралась. Она покрепче стиснула рукоять тренировочного меча и внимательно следила за каждым движением злодея. Они обменялись пробными ударами, впрочем, эти двое столь часто сражались на тренировках, что знали уже все приемы друг друга.
Мэйфан сочла, что осторожность ей сейчас никак не поможет, и перешла в решительное наступление. В конце концов, наставники если и ругали Хань Яна, то лишь за то, что он слишком много думает в бою, вместо того, чтобы позволять телу двигаться самому. Поэтому если у девочки и имелся шанс на победу, то заключался он в стремительности.
Злодей успешно парировал, но в какой-то момент замешкался на долю секунды, вспомнив, что вроде как не хотел слишком выделяться, а победа привлечет к нему ненужное внимание старших. И Мэйфан хватило этого мига, чтобы выбить оружие из его рук.
Судья объявил девочку победительницей среди младших учеников, а Хань Ян криво усмехнулся, притворяясь, будто раздосадован проигрышем. Девушек среди заклинательниц было немало, поэтому трибуны разразились радостными криками, по большей части женскими, все же победителями представительницы слабого пола становились не часто.
Ли Мэйфан так и распирало от радости и гордости, и она изо всех сил старалась не улыбаться слишком уж широко. Однако ее радость слегка омрачало то, что злодей во время боя как будто отвлекся на что-то, и тем самым подпортил ей триумф победы.
Старшие ученики
Вечером Ли Мэйфан нашла злодея и позвала на разговор.
- И что это было? - без предисловий начала она. - Почему ты мне поддался? Мне не нужны твои подачки!
- Фан-Фан, как ты могла так подумать! Я не поддавался специально. Просто ты выглядела такой решительной, что я на миг задумался, нужна ли мне победа так же сильно, как и тебе. Можно сказать, ты подорвала мой боевой дух одним своим видом. Так что твой выигрыш - исключительно твоя заслуга, - Хань Ян примирительно поднял руки. - Или ты считаешь, будто я настолько щедр, что отдал тебе победу только по доброте душевной?
- Хм, - девочка подозрительно посмотрела на него, смутно чувствуя какой-то подвох в словах. - Ладно, сделаю вид, что поверила.
На следующий день соревновались ученики среднего возраста, и младшие могли просто наслаждаться зрелищем с трибун. В Тяньшу отбор проводили каждые три года, так что сейчас состязались две возрастных группы: заклинатели от шестнадцати и до двадцати лет, поэтому бои были куда более интересные и зрелищные. На вчерашних спаррингах новички еще толком не умели пользоваться Ци, поэтому дрались только тренировочными мечами, зато сегодняшние выступающие могли похвастаться и разнообразными техниками, и талисманами, и артефактами. И ко всеобщему удивлению победителем стал алхимик. Он каким-то образом так ловко травил своих противников, что те даже не замечали, как он это сделал, и вскоре после начала боя теряли сознание.
- Тц, - раздосадованно цыкнула Ли Мэйфан, когда объявили результаты.
- Что? Считаешь, что он победил нечестно и должен был драться нормально безо всяких уловок? - тут же с интересом спросил ее Хань Ян.
- Я просто болела за нашего главного ученика, - ответила девочка. - Чу Сыханю тоже нужно было какой-нибудь козырь в рукаве припасти. В бою надо использовать все возможности, а не только меч.
- Младшая сестра мудра не по годам, - Хань Ян похлопал ее по голове, словно питомца, выполнившего сложный трюк.
- Нельзя трогать волосы девушки без разрешения! - Мэйфан вспыхнула и отпихнула его, а потом отвернулась и сделала вид, что поправляет прическу.
На третий день началась самая яркая и долгожданная часть турнира - соревнования старших учеников. В этот день зрителей было еще больше, а ложи для самых важных гостей пестрели от роскошных шелков и украшений.
Старшие ученики уже были почти полностью состоявшимися заклинателями. Некоторые из них даже сформировали золотое ядро и могли считаться бессмертными. Участников было меньше, зато бои длились дольше, ведь адепты желали похвастаться своими умениями перед возможными заказчиками. Да и конкурентам хотелось нос утереть, не зря же на турнир приглашали гостей из других орденов. Конечно, самые секретные техники никто показывать бы не стал, но тщеславием грешили многие совершенствующиеся, а состязания были самым лучшим поводом, чтобы распустить павлиний хвост.
Поэтому на арене то и дело вспыхивали фигуры сложных заклятий, взлетали водные плети, закручивались пылевые смерчи, вставали стены огня. Даже при свете дня зрелище выглядело ярким, будто фейерверки. У Ли Мэйфан вообще возникло ощущение, словно она смотрит аниме или прохождение онлайн-игры.
Сегодняшним победителем стал тот самый парень с пика артефакторов с четырьмя летающими мечами из стального бамбука. Оказывается, его оружие еще и заклинания молнии проводило, поэтому некоторых его соперников на носилках забирали с поля боя медики.
- Да как тут вообще победить можно, если ты с пика боевых искусств и не можешь соорудить себе такую убивалку? - Мэйфан раздосадованно стукнула кулаком по перилам ограждения.
В этот раз адепты с ее пика даже в тройку лучших не вошли, что было довольно обидно.
- На самом деле у него полно слабых мест, - хмыкнул Хань Ян. - Если меня учителя ругают за то, что я слишком много думаю, то этого парня они бы сразу били палкой. Он победил только потому, что прекрасно знает всех своих противников. Турниры-то каждый год проводятся, вот он и смог изучить все их слабые места. А стоит ему столкнуться с неизвестным и достаточно быстрым соперником, как он просто не успеет продумать тактику боя и проиграет.
- То есть, для победы ты советуешь бить быстрее, чем успеваешь подумать? - со смешком спросила Мэйфан.
- В целом да, хотя пачка талисманов и пара запасных трюков в рукаве тоже не помешают.
- И ты утверждаешь, что когда станешь старшим учеником, то сможешь победить на турнире? - насмешливо уточнила девочка.
- Да запросто.
- Спорим? На желание?
- Спорим.
Они сложили пальцы в печати меча, скрепляя пари, а Мэйфан еще и позвала остальных сокашников в свидетели.
Хань Ян только посмеивался, полностью уверенный, что сможет победить любого из адептов, когда станет взрослее. Впрочем, он знал, что его судьба уже предопределена, и стать старшим учеником ему не светит.
Победительница
Старшие ученики с пика боевых икусств никогда не говорили Мэйфан, что она сильнейшая из учениц, но после турнира это стало очевидным. И произошло именно то, чего они опасались - попаданка решила, будто у нее есть непревзойденные способности, и зазналась. Она все еще прилежно тренировалась, но уже без того пыла, что прежде. А злодей оказался занят собственной прокачкой, поэтому ему некогда было дразнить Мэйфан и тем самым подстегивать ее.
Так что через год, когда начался следующий турнир, девочка вылетела после второго же боя. Она недооценила противника и была слишком расслабленной, думая, что угрозу представляют только ее сокашники, ведь на других пиках не уделяют столько внимания боям. Щелчок по самолюбию оказался очень болезненным, и оставшуюся часть соревнований она сидела грустная и молчаливая. Даже Хань Яну не хватило жестокости, чтобы дразнить ее проигрышем. Всем было непривычно видеть обычно бойкую младшую сестрицу такой грустной, и кончилось все тем, что ученики наперебой бросились ее утешать и подбадривать. И обещали устроить ей дополнительные тренировки, чтобы в следующем году она снова стала победительницей.
В этот раз среди младших адептов выиграл злодей. Он подумал, что было бы слишком подозрительно при всех его умениях проиграть. Да и от идеи добраться до чужой библиотеки он еще не отказался, а для этого надо было стать выдающимся учеником. Правда, не слишком сильно выдающимся, чтобы никто не задался вопросом, откуда вообще взялся такой гений.
За прошедший год Хань Ян успел бегло просмотреть все доступные книги на своем пике, но там даже полсловечка про красную нить судьбы не было. А осторожные расспросы среди старших учеников показали, что те считают нить не более, чем выдумкой из сказок. Поэтому теперь злодей ломал голову, что бы такого занимательного придумать и получить допуск к более продвинутым источникам знаний.
В остальном его жизнь была довольно размеренной. Временами он для развлечения наведывался на пик стратегов, чтобы запугать ту троицу, но с некоторых пор он перестал быть их самой главной проблемой. Оказалось, что мальчишка, из которого они пытались сделать грушу для битья, в некотором роде захватил власть среди сверстников, и теперь несладко приходилось уже хулиганам. После отравления они несколько месяцев восстанавливались и поэтому безнадежно отстали от остальных, что вдобавок стало поводом для бесконечных насмешек.
Глядя на поверженных и затравленных врагов, Хань Ян испытывал мрачное удовлетворение. В прошлой жизни на их месте был он, а сейчас все изменилось. Кто-то назвал бы подобный поворот событий кармой, но злодей знал, что это все - исключительно его рук дело.
Простил ли он этих мелких паршивцев, увидев, каким тяжелым стало их существование? Забыл ли планы мести? Нет, конечно. Просто в арсенале бывшего главы культа Кровавой жатвы почти все средства были рассчитаны на взрослых противников, а с детьми ему дела иметь прежде не приходилось. Хань Ян обычно использовал разные яды, принуждение, ложь, искушения, соблазнение... Но здесь почти ничего из перечисленного применить было нельзя. Яд он уже пробовал, и второй раз был бы слишком подозрительным, грубую силу тоже уже приложил. А вот подослать, как обычно, коварную искусительницу к противникам не вышло бы при всем желании. И враги слишком юные, и ни одной толковой искусительницы во всем Тяньшу не найдешь.
Оставалось только ждать, когда эти трое подрастут. И вот тогда-то он им подстроит такую ловушку, что они не только будут опозорены навсегда, но и двери в любое приличное общество перед ними закроются.
Вскоре наступил очередной турнир, и в этот раз Ли Мэйфан буквально пылала жаждой крови. Она готовилась целый год ради этого дня, и теперь едва ли не втаптывала всех своих противников в землю. Хань Ян посмотрел на ее энтузиазм и решил, что два раза подряд выигрывать - это слишком приметно, и не стал бороться за первое место. Впрочем, в этот раз ему даже почти не пришлось поддаваться, настолько серьезно была настроена Мэйфан. Она снова стала победительницей и была крайне довольна этим фактом.
Сейчас Хань Яну и его сокашникам было уже по тринадцать-четырнадцать лет, и их сочли достаточно взрослыми, чтобы сводить на первое полевое задание. До этого учеников вообще не выпускали за пределы Тяньшу, даже старшие могли покинуть территорию ордена только для выполнения миссий. Ведь вокруг гор стоял запирающий массив, не позволявший никому выйти, если при себе нет специального пропуска. А за пределами Тяньшу любого его адепта легко можно было отследить на особой карте в кабинете главы, потому что вступая в орден, дети автоматически заключали духовный договор с тем пиком, на который попали.
Казалось бы, такие суровые меры ни к чему, и нет никакой необходимости настолько ограничивать детей, ведь у многих имелись семьи, и после вступления с ними невозможно было увидеться, однако эти средства прекрасно себя оправдывали. Шпионам было практически невозможно ни проникнуть в орден, ни использовать каким-либо образом учеников. Да и адепты, взрослея вдали от посторонних людей, быстрее привыкали считать Тяньшу своим единственным домом, что способствовало сплочению.
Только для Хань Яна эти меры были словно острый нож. Ему нужно было сделать одну важную вещь за пределами ордена, иначе вскоре его настигнут очень большие неприятности. Однако он никак не мог придумать, как это провернуть, и уже настолько отчаялся, что подумывал о побеге. Возможно, если он будет достаточно быстрым, то успеет все закончить прежде, чем его настигнут.
Юйцзин
В один год с Хань Яном на пик боевых искусств поступило еще пять человек, и сейчас их всех впервые вывели за пределы Тяньшу. С ними были двое старших учеников - парень и девушка примерно двадцати лет. Чтобы подготовить начинающих заклинателей к выполнению заданий, им периодически устраивали практические уроки на пике - учили, как жить в дикой природе, добывать еду, распознавать лекарственные растения. Правда, природа была не слишком уж дикая - всего лишь ближайший лес на их горе, а растения изучали в огородах пика духовных трав.
И вот сейчас младшим ученикам устроили что-то вроде экзамена - довезли на небесной лодке до ближайшего по-настоящему дремучего леса и высадили на опушке. Чтобы выполнить задание, надо было не только найти дорогу до ближайшего поселения, но еще и набрать по пути хотя бы пять ценных ингредиентов вроде растений или частей животных.
Припасы с собой взять не разрешили, поэтому у учеников был лишь самый минимум вещей. Поначалу они растерялись, но до наступления ночи успели кое-как обустроить лагерь и развести костер. Один из мальчишек вспомнил, как его бабушка готовила корни гигантского лопуха, так что они некоторое время повоевали с растениями, которые были в два раза выше их ростом, зато совсем уж голодными им спать ложиться не пришлось. А огромные листья пошли на создание постелей, тем более, что ими вполне можно было укрыться, как одеялом.
Старшие ученики просто наблюдали за ними и периодически делали какие-то отметки в походном свитке, заставляя невольно нервничать. Когда все было готово, они достали специальные артефакты, которые за полминуты превратились в небольшие домики, а потом выудили из бездонных сумок свои ужины. Увидев нормальную еду, младшие недовольно заворчали, а Люй Чжицян, невозмутимо поедая мясо с рисом, сказал:
- Были бы вы порасторопнее, сейчас ели бы запеченную на костре дичь, а не корешки. Сами виноваты, что всех животных распугали.
Перед сном старшие ученики показали, как ставить сигнальный барьер, чтобы к ним никто не подобрался, все же в этом лесу разные хищники водились, возможно, и двуногие тоже.
Глубокой ночью, когда все давно уже спали, Хань Ян бесшумно отодвинул в сторону листья лопуха и поднялся. Он знал, в какой стороне находится нужное ему место, и хотя по лесу добираться будет проблематично, но другого шанса на побег ему может и не выпасть.
Он добрался до самого края опушки и когда уже думал, что ему почти удалось сбежать, сверху раздался тихий голос:
- Младший брат, ты куда?
Оказалось, что Люй Чжицян сидел на дереве и сторожил лагерь сверху. Хань Ян в который раз проклял свой юный возраст и слабое пока совершенствование, потому что не заметил человека, который даже не особо прятался. Он вяло ответил, будто ему надо в кусты, и уже через несколько минут снова лежал на постели из лопуха. Старшие ученики оказались слишком бдительными, хотя Ян надеялся, что они расслабятся вдали от учителей, и не будут настолько пристально следить за всеми.
Ученики блуждали по лесу еще три дня, потому что во время полета сюда любовались видами, а не определяли положение сторон света. Из вредности злодей не стал им помогать, так что вскоре подростки слегка одичали и оголодали, зато научились ловить рыбу прямо руками, камнем сбивать птиц в полете и мастерить посуду из бамбука.
Когда они наконец-то добрались до ближайшей деревни, то на простую крестьянскую еду накинулись едва ли не с урчанием. Старшие ученики дали им день на то, чтобы отъесться, отмыться и постирать вещи, а потом вызвали небесную лодку. Только в этот раз их не вернули обратно в орден, а повезли на вторую часть испытания. Теперь им надо было поработать не на природе, а в большом городе. И чтобы не мелочиться, отправились сразу в столицу - Юйцзин.
Когда Ли Мэйфан заметила вдалеке огромный город, застроенный башнями и домами высотой в тридцать-сорок этажей, то она глазам не поверила. Сначала решила даже, будто видит странный мираж, но расспросы соучеников показали, что зрение ее не подводит. Однако окончательно добили ее тысячи разнообразных небесных лодок и летающих экипажей, снующих тут и там над городом. В воздухе транспорта было едва ли не больше, чем на земле. Картину дополняли светящиеся и парящие над домами полупрозрачные символы богатых кланов, школ, а кое-где и просто изображения с рекламой.
- Оос! Жуткий оосище! - начала бормотать себе под нос странные непонятные слова Мэйфан, словно сумасшедшая, - где Древний Китай? Где уся?
- Ты что, раньше в столице не была? - спросил Хань Ян. - Ах да, ты вроде говорила, что родом из Лунся. У вас там жуткое захолустье. Наверное, ни одной небесной лодки на весь город нет.
Девушка тут же пришла в себя и возмутилась:
- А ты вообще беспризорником был! Чего нос задираешь?
- Я был беспризорником из столицы, - наставительно произнес злодей, - и в жизни повидал в сто раз больше тебя.
Мэйфан открыла рот, чтобы возразить, но потом словно что-то вспомнила, и вместо отповеди просто раздраженно хмыкнула.
Хань Ян видел, как ее буквально распирает от желания сказать, что она на целую жизнь старше него, но здравый смысл от этого удерживает.
Забавно совпало, что в "Возрождении Тяньшу" герой тоже как раз в столицу приехал))))
Представляю вам еще одну книгу злодейского литмоба - Пленница Лисьего Владыки https://litnet.com/shrt/ru26
Семейный портрет
Лодка высадила их у ворот города, и Люй Чжицян выдал последние инструкции:
- Не бойтесь, если потеряетесь. Просто оставайтесь на месте и ждите. У нас есть специальный артефакт, который указывает ваше местоположение, поэтому мы вас быстро найдем. Но все равно, лучше по сторонам не зевайте, а то моргнуть не успеете, как вас ограбят.
Хань Ян с досадой поморщился, услышав про поисковый артефакт. Он полагал, будто в случае его побега старшим ученикам сначала придется вернуться в орден, и уже оттуда определить его местоположение, что дало бы ему неплохую фору. А оказалось, дела обстоят куда хуже. Потеряться в толпе он может без проблем, и даже сумеет скрываться в столице пару дней несмотря на поиски, но смысла в этом нет, потому что его цель лежит намного дальше. А если заклинатели отследят его путь, то это сразу выдаст его тайну.
Изначально он рассчитывал, что сможет сбежать, угнать летающую лодку и добраться до горы Хуашань, чтобы уничтожить некоторые улики, изобличающие его. Там располагалась запасная резиденция семьи Хань, где хранились не слишком нужные артефакты, пилюли и талисманы, а также небольшой по меркам клана запас денег. Хань Ян бывал там несколько раз в детстве и поэтому местоположение помнил весьма смутно. Однако он надеялся, что сможет найти дорогу, когда прибудет на место.
В прошлой жизни, когда ему было семнадцать, в горах случилось небольшое землетрясение, целостность скрывающих массивов оказалась нарушена, а сторожевые гу, которые обычно находились в спячке под действием печатей, пробудились и вырвались наружу. В близлежащем селении несколько человек погибли от их укусов, и остальные жители в испуге вызвали заклинателей. Так совпало, что туда прибыла группа неопытных учеников из ближайшего ордена, и все они по глупости погибли. Вместо того, чтобы признать собственные ошибки, их старшие представили дело так, будто на горе Хуашань затаилась некая неведомая угроза, поэтому потребовали собрать отряд заклинателей из разных орденов, чтобы всем вместе одолеть зло.
Заклинатели нашли скрытую резиденцию клана Хань, разграбили ее, но это было меньшее из зол, потому что внутри еще и находился семейный портрет главы секты Кровавой жатвы, его жены и сына. Художник оказался слишком хорош в своем деле, поэтому сходство было феноменальным, и многие сразу опознали самого проклинаемого темного заклинателя эпохи.
Секту Кровавой жатвы разгромили всего десять лет назад, так что воспоминания у всех были еще свежи. К сожалению, там присутствовали еще несколько адептов Тяньшу с пика стратегии, которые на портрете увидели не кровавого тирана, а своего младшего ученика, правда, лет на десять старше, чем он был сейчас.
В клане Хань столетиями практиковали ритуалы, усиливающие кровь, так что все представители главной ветви выглядели практически как точные копии друг друга. Да и фамилию Хань Ян не менял при поступлении в Тяньшу, ведь это едва ли не единственное, что осталось у него от семьи. Поэтому, когда делегация вернулась в орден, ученики сразу же напали на Яна, заявляя, будто он обманом проник в секту ради мести праведным заклинателям.
В то время Хань Ян, в семь лет чудом переживший резню, устроенную в секте праведными заклинателями, уже весьма смутно помнил свое детство. Иногда ему даже казалось, что прежняя жизнь в клане - всего лишь сон или фантазия, которую придумал себе одинокий ребенок. Однако неожиданно жизнь напомнила ему, что все было на самом деле, и сделала это крайне жестоким образом. На пике его никогда не любили, но убить пытались впервые, да еще и с такой ненавистью.
Старшие ученики были намного сильнее и превосходили его числом, так что шансов у Яна практически не было. И когда он, сильно израненный, почти истек кровью, наконец-то пробудилось его наследие. Секта Кровавой жатвы получила свое название из-за того, что ее основатель мог управлять собственной кровью, а многочисленные ритуалы не только сохранили, но и усилили эту способность в его потомках. Кровь, вытекшая из ран Хань Яна, превратилась в сотни острых лезвий и атаковала всех вокруг. Помимо этого, наследие Хань делало своих носителей невероятно живучими, поэтому его раны быстро закрылись, и он смог сбежать. После пробуждения крови перестал действовать духовный договор, связывавший его с Тяньшу, так что и отследить его бывшие сотоварищи уже не могли.
После этого Хань Ян некоторое время скитался, пока на него не вышли уцелевшие подчиненные отца, узнавшие о том, что потерянный наследник наконец-то проявил себя.
Вспомнив о них, парень только скривился. Он знал, что некоторые адепты Кровавой жатвы прямо сейчас жили в столице, и без труда мог бы их найти, но связаться с ними теперь было бы чистым самоубийством. Они бы его просто на эликсиры пустили ради улучшения собственного совершенствования. В прошлой жизни он пережил десятки покушений в собственной секте только благодаря невероятной живучести, а сейчас в этом слабом теле и пяти минут не протянет рядом с любым темным заклинателем.
Так что оставалось лишь терпеть и ждать подходящего момента. Ведь Люй Чжицян пообещал, что они проведут в столице три-четыре дня, пока не выполнят несколько заданий и не наберутся опыта. Возможно, Яну все-таки предоставится возможность как-то нейтрализовать артефакт и сбежать.
Представляю вам последнюю книгу злодейского литмоба: "Строптивая невеста для злодея" https://litnet.com/shrt/uXPy
Неприятная встреча
Во время прохождения первой части задания ученики должны были собрать хотя бы пять ценных ингредиентов. И сейчас Люй Чжицян привел их магазин для заклинателей. В столице было несколько мест, где обычно останавливались совершенствующиеся, и там располагались гостиницы и магазины для них. При необходимости тут можно было купить почти что угодно, хотя самые редкие вещи все же продавались на специальных аукционах. Но аукционы проводились редко, и цены там были настолько заоблачные, что даже в прошлой жизни главе секты Кровавой жатвы не все были по карману.
Остальные ученики в подобном магазине оказались впервые, и теперь восторженно таращились на богатую обстановку и художественно расставленные повсюду диковинки. Хань Ян решил не выделяться и тоже изобразил живейший интерес.
Люй Чжицян сказал, что младшие могут продать тут все, что собрали в лесу, а деньги потратить, пока они находятся в столице. От такого предложения все были в восторге, и даже злодей порадовался. Ведь с деньгами сбегать намного легче, чем без них.
Ученики начали выкладывать на прилавок свои трофеи и вскоре отходили в сторону, довольные и обогатившиеся на несколько золотых монет. Они нарвали в лесу первое, что попалось на глаза, не особо волнуясь о редкости и ценности тех или иных растений, поэтому, когда Люй Чжицян за один-единственный полупрозрачный гриб получил сотню золотых лянов, сначала глазам своим не поверили. А потом старшая сестрица по пику за какое-то красное перо и толстый корешок, отдаленно похожий на человечка, получила в три раза больше. Вот тут-то уже младшие ученики не смогли сдержать недовольства.
- Вот вам еще один урок, дети, - самодовольно произнес Чжицян, убирая в бездонную сумку годовой бюджет небольшой семьи. - Учите бестиарии и справочники духовных трав. Это поможет не только заработать денег, но в некоторых случаях еще и ваши жизни спасет.
Подросткам оставалось только недовольно бурчать под нос. Если бы они знали заранее, то лучше искали, да и подготовились бы до экзамена. Но теперь оставалось только смириться. На покупки в заклинательском магазине им денег не хватило бы, да и не нужны им были какие-либо вспомогательные средства, все-таки уровень совершенствования у них был пока слишком низким для этого. Так что подобревшие старшие ученики повели их на самый обычный рынок, расположенный неподалеку.
Для покупок в лавках смертных денег было с лихвой, поэтому младшие начали скупать все подряд: и уличную еду, и сувениры, и даже украшения. Старшие ученики сказали не покидать пределов рынка и через два часа собраться у выхода, а в остальном предоставили им относительную свободу.
Хань Ян купил себе несколько вкусностей, чтобы не выделяться, и начал с праздным видом прогуливаться туда-сюда, напряженно размышляя о побеге. Казалось бы сейчас самое подходящее время, но стоит ему отойти хотя бы на один квартал, как Люй Чжицян сразу его найдет. Возможно, если устроить небольшую диверсию и обманом заставить остальных учеников тоже покинуть рынок, в суматохе удастся затеряться, пока ищут остальных...
Хань Ян не успел додумать эту мысль до конца, как услышал за спиной знакомый голос:
- Эй, это же коротышка Ян! Точно он!
- Он самый! А я думал, он сдох давно.
Злодей с неохотой повернулся и смерил взглядом стоящих напротив него тощих подростков. Этих четверых он смутно помнил по прошлой жизни. Точно такие же беспризорники, как и он был когда-то, они вроде как в одной шайке состояли.
- Надо же, какой важный стал. Стоило чуть подняться, так сразу начал нос задирать?
- Ну да, - лениво согласился Хань Ян. - Я теперь праведный заклинатель, мне положено на вас, жалких смертных, смотреть свысока.
- Ах ты, %»№%! - выругался один из беспризорников, хотя в этом возрасте они, скорее всего уже перешли в категорию воров или мелких бандитов. - Сейчас мы тебя проучим!
Ян насмешливо фыркнул и демонстративно положил ладонь на рукоять тренировочного меча, напоминая о том, что заклинателю обычные люди не противники, даже если их четверо. Подростки быстро расхотели затевать драку, зато придумали другую угрозу:
- Мы расскажем твоим соученикам, что ты беспризорник!
- А они и не догадались, когда я пришел на экзамен в обносках, - хмыкнул Ян.
- Они узнают, что ты воровал и попрошайничал! Тебя за это выгонят из ордена!
- А по-твоему, заклинатели настолько тупые, что думают, будто беспризорники питаются воздухом и росой? - отмел угрозы злодей и решил в ответ посыпать их раны солью. - Как жаль, что вы оказались такими злобным людьми, да еще и склонными к предательству. Если бы вы меня поздравили и похвалили мои успехи, я бы купил вам сочного жареного мяса с рисом и вина. Но моей доброты вы явно не заслужили.
От его слов у подростков даже в животах заурчало, но поделать уже было ничего нельзя. Ругая под нос подлого предателя и жадных заклинателей в целом, они ушли. Все же про то, чтобы найти его сотоварищей и все им рассказать, они говорили только для острастки, а на самом деле не стали бы добровольно связываться с совершенствующимися. Хань Ян в это время размышлял, не стоит ли поколотить этих наглецов напоследок, или не стоит портить себе репутацию. Все же, когда заклинатель избивает простых людей, это сложно списать на благородные мотивы.
В конце концов Ян решил не марать руки и великодушно отпустил противников. О чем сильно пожалел, когда пару часов очнулся связанным и понял, что его куда-то несут в мешке.
Темные заклинатели
Руки и ноги крепко связаны, голова нещадно трещит, все вокруг трясется, да еще и не видно ничего - Хань Ян пришел в себя и не сразу понял, как и где он оказался. Он не помнил, что случилось, казалось бы, он только что был на рынке, а потом вдруг очутился неизвестно где. Но, судя по боли в голове, его приложили чем-то тяжелым. Да еще и во рту стоял странный привкус, вполне возможно его еще и отравили чем-то.
По давней привычке, попав в ловушку, Ян не стал дергаться и кричать, а вместо этого затаился. Уши были словно ватой забиты, но постепенно слух прояснился, и он различил звуки шагов и чьи-то гулкие ругательства. Похоже, это чертыхался себе под нос тот, кто его нес. А гулкими слова казались из-за того, что они находились в каком-то длинном коридоре с толстыми стенами или вообще в подземном ходе.
Вскоре их путешествие закончилось, и его носильщик постучал в дверь, а потом дождался, когда ему откроют.
- Принимай товар. Только сегодня отловили, - произнес он и бросил мешок с Яном на пол.
Тому потребовалось приложить немало усилий, чтобы не дернуться и не вскрикнуть от боли.
- Он точно живой? В прошлый раз ты мертвечину приволок, а она уже ни на что не годна.
- Разве я виноват, что они так легко дохнут? - проворчал носильщик и начал развязывать мешок. - Сам смотри, он еще дышит.
Яна вытряхнули из мешковины, еще раз уронив на пол, и он поклялся себе, что непременно убьет этого человека собственными руками. Кто-то проверил, есть ли у него пульс, и парень порадовался, что уже научился контролировать сердцебиение и дыхание, иначе противники поняли бы, что он в сознании.
Двое мужчин отошли в соседнюю комнату, споря об оплате, а Хань Ян слегка приоткрыл глаза, незаметно оглядывая помещение из-под ресниц. Кажется, он оказался в захламленной лаборатории алхимика: повсюду громоздились пыльные склянки с самым разным содержимым, например, прямо на полу ровными рядами стояли банки с десятками человеческих глаз, отсортированных по цвету. Вокруг рабочего стола возвышались ящики и коробки, поставленные друг на друга, а все остальное пространство было забито разнообразным мусором. В углу недалеко от Яна валялась большая куча тряпья, кое-где заляпанного кровью, и из-под нее виднелись потертые ножны простенького меча. Судя по всему, в этой комнате успело побывать немало заклинателей, в основном, бродячих, но несколько одежд в цветах кланов и орденов тоже попадались.
Хань Ян беззвучно выругался. Он слышал, что некоторые темные заклинатели промышляют прямо в столице, но не ожидал, что они могут украсть ученика из крупного ордена в людном месте прямо посреди дня. Судя по тому, что это произошло вскоре после встречи с теми крысами, это именно они донесли, где нужно искать одинокого заклинателя. Похоже, тут целая сеть действует, раз есть и доносчики, и доставщики, и исполнители, которые превращают людей в эликсиры, полезные для совершенствования. Редких духовных зверей попробуй еще поймай, а люди, у которых тоже есть Ци, прямо по улицам ходят. Остается их только на ингредиенты разобрать, использовать в алхимии, и потом продать на черном рынке. Но если эликсир получится очень ценным, то и вовсе окажется на легальном аукционе, и так называемые праведные заклинатели будут выкладывать огромные суммы, лишь бы его купить. Вообще-то, они давно могли бы прошерстить всю столицу и избавиться от тех, кто следует по темному пути, однако до сих пор этого не сделали, потому что тоже пользуются плодами их трудов.
В прошлой жизни, только став главой Кровавой жатвы, Хань Ян узнал, что именно случилось с его родными. До этого он думал, что раз секту сожгли, то и все тела тоже, однако оказалось, что праведники самых сильных адептов расчленили и едва не передрались, споря, кому какой кусок достанется. Однажды Хань Ян даже попал на аукцион, где продавался последний пузырек с кровью его отца. Тот аукционный дом он потом сжег, а покупателя и продавца отравил, однако отомстить всем, кто был причастен к уничтожению его секты он не мог. Кровавая жатва стала намного меньше, чем прежде, и у них просто не хватало сил. Хань Ян работал над тем, чтобы вернуть былое величие, но требовалось время и деньги, а их было мало.
В давние времена, когда секта только была основана, ее адепты использовали для совершенствования кровь других существ, в том числе и людей, поэтому часто нападали на разные поселения. Однако не так уж много крови получалось взять у вечно недоедающих крестьян, даже если их выжать досуха. Поэтому секта вскоре обзавелась собственными деревнями, и налоги с них брали не деньгами или рисом, а кровью. Только не всей за раз, лишь по кувшину с семьи в месяц. А чтобы она была более насыщенной, научили людей основам совершенствования. И как-то так получилось, что их крестьяне, которые считались чем-то вроде дойных коров, жили в разы сытнее и лучше, чем остальные простолюдины.
Десять лет назад при уничтожении секты всех этих крестьян праведники тоже вырезали, обвинив в сотрудничестве с темными, так что поселения Хань Яну тоже пришлось восстанавливать. Но он не был лицемером, как праведные заклинатели, поэтому не стал бы говорить, что его секта на самом деле была хорошей, и ее просто оклеветали. Нет, половина его подчиненных вела себя как буйные сумасшедшие и порой устраивала резню просто ради веселья, а вторая половина плела интриги и травила всех, кто вызвал неудовольствие. Однако если смотреть на картину в целом, то темная секта приносила куда меньше вреда, чем попустительство так называемых праведников.
За все годы его правления Кровавая жатва убила примерно сотню человек. А тут, в каморке у темного заклинателя, орудующего под носом светлых, наверняка не меньше побывало, причем за недолгое время, ведь глаза в банках выглядели довольно свежими.
Между тем, подпольный алхимик, похоже, о чем-то договорился с доставщиком, и они вместе куда-то ушли. Хань Ян даже сначала своему везению не поверил. Похоже, похитители были полностью уверены то ли в зелье, которым его отравили, то ли в крепости веревок, раз оставили его без присмотра. Возможно, у них имелись на это все основания, так как путы явно были непростые и блокировали Ци. Однако это явно не вервия бессмертных, а что-то более простое, рассчитанное на бродячего заклинателя или юного ученика. Да и зелье на Яна подействовало слабее, чем на других, хоть его кровь и не пробудилась пока, но некоторую устойчивость к ядам уже давала.
Борец с несправедливостью
Едва Хань Ян добрался до широких ярко освещенных улиц, как с неба прямо перед ним опустилась небесная лодка. В ней сидели его соученики, причем весьма недовольные.
- Ты где был?! - возмущенно воскликнула Ли Мэйфан, еще до того, как приземлилась. - Мы из-за тебя свои дела бросили и всю ночь тебя искали!
- Меня похитили с рынка темные заклинатели. Спасибо, что волновалась обо мне, младшая сестрица, - саркастично хмыкнул Ян.
Он, конечно, злодей, но вот так сходу обвинять его, когда он едва сумел вырваться из лап других злодеев - это уже перебор.
- Темные заклинатели? - недоверчиво переспросила девушка. - Да зачем ты им сдался?!
- Из меня хотели сделать эликсир, - он эффектным жестом достал банку с глазами и продемонстрировал ее всем. - Там был алхимик, который уже несколько заклинателей убил. Я видел у него в комнате их одежду и части тел.
Младшие соученики шарахнулись в стороны от банки, старшие помрачнели, и только Мэйфан, к удивлению Яна, вообще не испугалась.
- Они точно настоящие?
- Смотри сама, - Ян своим трофеем ей чуть не в лицо ткнул.
- Фу, - девушка отодвинулась и скривилась в гримасе отвращения.
Вслух она не сказала, но у нее было ощущение, будто все это лишь бутафория, а злодей просто задумал что-то плохое, и провернул свой план прямо у них под носом.
- А почему вы меня раньше не нашли? Мне пришлось самому из подземелья выбираться. Неужели поисковый амулет сломался? - с затаенной надеждой спросил Хань Ян у старших учеников.
- Прости, младший брат, похоже, что-то блокировало действие артефакта. Если ты был в подземелье, то, возможно, дело в толще земли. Но скорее всего, там стоит какой-то барьер, затрудняющий слежку, - повинился Люй Чжицян. - Однако мы действительно подняли на поиски всех, кого смогли, не сомневайся. Наставник Сун перед миссией пообещал нам, что если хоть одного из младших потеряем, то целый год потом будем загоны на пике духовных зверей чистить.
Тут Ли Мэйфан наконец-то рассмотрела Хань Яна получше и поняла, что подол его одежд забрызган не только грязью.
- Ты что, весь в крови?! - воскликнула она.
- А ты думала, что темные заклинатели меня чаем напоили и выпустили, как только я домой попросился? - фыркнул Ян. - Мне пришлось четырех человек убить, чтобы наружу выбраться.
Он продемонстрировал трофейный меч и кинжал, который забрал у одного из убитых, и принялся громко и в красках описывать, как его похитили, и как он, словно герой древности, пробивал себе дорогу обратно. Распинался он так для того, чтобы не только случайные прохожие его услышали, но и продавцы в ближайших лавках. Можно не сомневаться, что завтра уже полгорода будет знать, как ученик Тяньшу попал в лапы темных заклинателей, но сумел вырваться и по пути еще кучу народа порешил.
Когда Хань Яна привезли в гостиницу, где обычно останавливались совершенствующиеся, он и там свое выступление несколько раз повторил, демонстрируя всем окровавленный кинжал и банку с глазами. Как оказалось, его действительно разыскивали, в основном, такие же ученики из орденов, у которых с Тяньшу дружественные отношения, так что у рассказа нашлось немало заинтересованных слушателей. Ян еще несколько деталей добавил для красочности, например, говорил, будто в куче тряпья видел точно такое ханьфу, как на учениках из вон того клана. А когда поблизости оказались адептки ордена Хризантем, где состоят только женщины, сочинил, что у темного алхимика на самом видном месте стояла забальзамированная голова очень красивой девушки.
На следующий день Ян снова рассказывал всем желающим свою историю, тем более что из гостиницы младших учеников сейчас не выпускали и им оставалось только развлекать себя разговорами.
Расчет злодея оказался верным, и теперь по всему городу ходили слухи, будто темные заклинатели похищают праведных учеников прямо посреди улицы. И сейчас светлые не могли без урона для репутации просто проигнорировать проблему, как они делали прежде. Да и не хотели, ведь не зря Хань Ян всем намекал, будто их сотоварищи сгинули именно в логове алхимика. Совершенствующиеся часто пропадают без вести, так что в эту ложь было очень легко поверить. Но если бы кто-то сложил вместе все версии рассказа Яна, то вышло бы, что там скопилась гора униформ из разных кланов высотой до потолка.
Вечером Хань Яна еще опросили несколько взрослых заклинателей, и им он тоже поведал все в мельчайших подробностях, начиная с того, как встретил на рынке старых знакомых, и под конец нарисовал примерный план подземных ходов, по которым выбрался наружу.
А следующим днем вся столица только и говорила, что о рейде, устроенном на темных заклинателей. Адепты из нескольких орденов собрались вместе и провели облаву на улицах и рынках, а потом прошерстили подземелья. Правда, на взгляд Хань Яна результат был так себе, им удалось захватить всего два десятка человек, в том числе и нескольких уличных крыс, которые приносили информацию. Злодей подозревал, что самым важным шишкам дали ускользнуть, но доказать ничего не мог.
Однако своей главной цели он уже добился, ведь и те предатели, что продали его, и носильщик теперь получат по заслугам. А бонусом Хань Ян еще и приобрел славу борца с темными заклинателями среди учеников из разных орденов. Он, конечно, предпочел бы, чтобы ему выдали награду в денежном эквиваленте, но приходилось довольствоваться малым. Хорошо хоть вещи, добытые в логове алхимика, у него забирать не стали, все-таки это были боевые трофеи. Так что теперь у Хань Яна имелось несколько интересных веществ и полезных вещиц, которые ему не терпелось на ком-нибудь опробовать.
Геройская слава
Банка с глазами оказалась на удивление полезной. Очень сильно помогала создать подходящее настроение для рассказа о том, как Хань Ян доблестно прорывался сквозь ряды темных заклинателей, причинял справедливость и наносил добро. Злодей уже подумывал эту банку в счастливые талисманы записать, ведь она сразу придавала его словам достоверности. Потому что если и находились среди слушателей скептики, так при виде сунутого им прямо под нос доказательства сразу бледнели и отступали.
Люй Чжицян, который напросился в рейд по подземельям в составе сборного отряда, потому что был одним из лучших учеников с пика боевых искусств, и то не мог похвастаться такими же приключениями. Заклинателей там было много, поэтому даже пленников на всех не хватило, что уж говорить о соперниках. Однако старший подтвердил, что все ужасы, которые описывал Хань Ян - правда. И уже от себя немного добавил, например, про яму со слизнями, куда сбрасывали останки тех, из кого приготовили эликсиры. И про костяного голема, которого пытались соорудить темные, но к счастью, мастерства им не хватило, и монстр сам рассыпался после первого же удара.
Целый день Хань Ян наслаждался славой и всеобщими восхвалениями, а потом сладкая жизнь резко кончилась. Из Тяньшу пришел приказ возвращаться. Даже задание, ради которого учеников вывозили в столицу, и то не дали закончить. Выяснилось, что темные заклинатели оказались не в восторге от рейда, и после того, как светлые бурно отметили победу над злом, нескольких с утра нашли мертвыми. Так что в Юйцзин теперь некоторое время будет неспокойно, а младшего ученика, с которого все началось, лучше оттуда убрать поскорее. Темные заклинатели - существа мелочные и мстительные, им только в радость невинного ребенка загубить, это Ян по себе знал, поэтому и не возмущался против отъезда. Хотя и жалко было так быстро возвращаться. Ведь он ни дела свои уладить не успел, ни насладиться толком бытием праведного героя. Вряд ли ему еще раз доведется попробовать себя в этой роли.
В Тяньшу злодей тоже всем рассказывал про приключения в столице и вскоре стал местной знаменитостью. Даже старшие ученики с других пиков приходили послушать его истории, а банка с глазами и тут пригодилась. Девчонки от нее вскрикивали, мальчишки шарахались, придавая повествованию больше живости. Жаль только, вскоре глаза начали портиться, похоже, алхимик пожалел консервирующего раствора. Или он что-то другое хотел с ними сделать, и просто не успел. Так что Хань Ян с помпой и при большом стечении народа похоронил глаза. Специально выучил положенные по этому случаю сутры и прочел над импровизированной могилой. Даже небольшую прочувствованную речь над ними произнес, на тему, что его неизвестные братья и сестры на пути совершенствования хотя бы так должны получить достойные похороны, раз уж тела подверглись поруганию и нет другого способа предать их земле.
Некоторые из самых чувствительных зрительниц даже слезы платками промокали от трогательности момента. А Хань Ян решил, что вот теперь-то он уж точно сделал вообще все возможное для создания образа праведного заклинателя. Изо всех сил притворялся доблестным, благородным, справедливым и все прочие слова, которые совершенствующиеся обычно говорят, когда хотят казаться лучше, чем они есть на самом деле.
Покажите ему хоть одного ученика, праведнее, чем он! В Тяньшу таких точно нет. Сейчас тут кого ни спроси, все скажут, что Хань Ян и смел, и умен, и со злом борется, а еще он гений в боевых искусствах. А кто не скажет, те просто завистники, и верить им нельзя.
Ли Мэйфан, конечно, много что могла бы поведать о его происхождении и будущих злодействах, но, к счастью, предпочитала молчать. То ли правда поверила, что глава культа Кровавой жатвы исправился, то ли считала, что он подобрел благодаря ее благотворному влиянию. У них было что-то вроде дружбы или соперничества, Ян в таких вещах не особо разбирался, потому что опыта в нормальных человеческих отношениях у него не было. Но Мэйфан, как ни странно, его убийства не замышляла. Вон, даже планы строила, что на следующем турнире его победит. А когда они старшими учениками станут, снова победит и заставит исполнять свое желание.
Вряд ли она поверила, будто бывший злодей действительно стал святым, ведь когда Ян произносил речи о праведности, смотрела на него как на сумасшедшего. У нее на лице здоровенными иероглифами было написано: «Что за бред ты несешь?» Мысленно Хань Ян соглашался, что да, бред отборнейший, но положение обязывает.
За последние годы он сильно скорректировал свое мнение о Ли Мэйфан. Она вовсе не была глупой, как ему показалось при первой встрече. Просто ее разум работал довольно причудливо. Эта девушка напрочь игнорировала то, во что не верила. Например, когда наставники на уроках рассказывали о сотворении мира или устройстве вселенной, Мэйфан смотрела на них, как на ярмарочных шарлатанов. А в тот раз, когда он только вылез из подземелий, глаз в банке не боялась потому, что думала, будто они ненастоящие.
В богов она тоже категорически не верила. И это было весьма забавно, учитывая, что впервые он с Мэйфан столкнулся в руках богини Мэн По, когда их связали красной нитью.
Кстати, о красной нити. Хань Ян не забыл о своих исследованиях, так что пока его слава праведного героя еще была свежа, обратился к наставнику с расспросами, откуда вообще взялись темные заклинатели. И не нужно ли для борьбы с ними сперва докопаться до корня зла, а не просто истреблять постоянно появляющиеся побеги. Наставника он специально выбрал из тех, кто был хорош с мечом, а не со словами, и стоило Яну лишь заикнуться, будто в местной библиотеке он ответа на этот вопрос не нашел, как его почти с облегчением тут же отправили в библиотеку побольше. Таким образом почти без особых усилий злодей получил доступ в святую святых на пике стратегии.
И так уж совпало, что в тот день, когда торжествующий Хань Ян впервые ступил на порог библиотеки, там дежурили его старые знакомые - та троица учеников, доставлявших ему проблемы в прошлой жизни.
Красная нить судьбы
Хань Яну иногда очень хотелось понять, что такое странное творится в головах светлых заклинателей. Они каким-то невероятным образом действительно верили в существование праведности, и теперь, когда Ян кого-нибудь бил, его со всей искренностью благодарили за науку. Статус борца со злом превращал все оставленные им синяки в отметины, которыми стоило гордиться.
«Идиоты, я только что поколотил вас исключительно ради собственного удовольствия!» - так и хотелось воскликнуть ему, но приходилось сдерживаться и отвечать очередной цитатой какого-нибудь древнего мастера.
И только троица бывших хулиганов по-прежнему видела в нем исчадие ада, и это было даже как-то освежающе. Наверное, именно поэтому Хань Ян любил издеваться над ними больше всего и навещал каждый раз, когда приходил на пик стратегов.
Он не забыл о цели своего проникновения в библиотеку, но и не стал сразу бросаться на поиски упоминаний о красной нити. Тема, ради которой его сюда пустили, была весьма обширной, и при желании допуск можно было растянуть на годы. Так что первые дни Ян действительно читал об истории возникновения темных заклинателей. Конечно, описание событий со стороны праведников оказалось весьма отредактированным, чтобы сразу становилось понятно, кто тут добро, а кто зло, но Хань Ян мог поспорить, что на самом деле все было далеко не так однозначно. Если читать между строк, то как минимум треть уничтоженных темных сект ничем не отличалась от светлых. Просто некто захотел забрать себе их ресурсы и напал. А потом уже проигравшего обвиняли в каких-нибудь грехах, и выносили смертный приговор, даже если там самым страшным преступлением было разведение плотоядных ромашек.
Вскоре Яну в руки попала книга про двух легендарных заклинателей, темного и светлого, которые всю жизнь друг с другом сражались. И один из них только после смерти противника узнал, что на самом деле они были связаны красной нитью, поэтому-то судьба и сталкивала их постоянно друг с другом. На этом моменте злодей от раздражения чуть не шваркнул книгой об пол. Сражаться с Ли Мэйфан, да еще и всю жизнь, ему совсем не хотелось. Он попросил у библиотекаря еще книги на эту тему, и вскоре занялся именно тем, ради чего сюда пришел - изучением нитей.
Большинство людей считало, будто красная нить связывает двух возлюбленных, которые предназначены друг другу самой судьбой, но это оказалось совсем не так. Потому что порой ей были скованы даже близкие родственники или, наоборот, кровные враги. Создавалось ощущение, что судьба соединяла людей едва ли не случайным образом, и, вспомнив свой собственный опыт, Ян подумал, что примерно так оно и было. Богиня просто сгребла целую горсть душ и смотала их в один клубок. Злодей даже удивлялся иногда, почему пока встретил всего одну из тех девиц. Возможно, остальные жили слишком далеко и никак не могли попасть в Тяньшу. Но стоит только Хань Яну покинуть пределы ордена, как на него налетит толпа сумасшедших переродившихся девушек.
Злодею пришлось перерыть в библиотеке едва ли не все книги, которые хоть как-то касались темы, но, к своему глубочайшему негодованию, он выяснил только, что нить судьбы не дает никаких преимуществ, кроме способности находить друг друга. То есть, заклинатели могут просто пустить Мэйфан по следу, и она отыщет его, даже если сама того не желает. Хорошо хоть, никто из его врагов не знает о такой возможности. Ян вроде бы никак не показал, что его с этой девчонкой связывают настолько прочные узы.
Единственный способ разорвать красную нить - это своими руками убить того, с кем связан. Обычно Хань Яна не смущало ничье убийство, но сейчас от одной мысли о том, чтобы прикончить Мэйфан, он испытывал тянущую боль где-то в груди. Это был еще один минус связи, ведь нить судьбы действительно соединяла души, и причинить девушке боль - почти то же самое, что нанести рану самому себе. Но с другой стороны, если оставить нить как есть, то они даже в следующей жизни будут скованы друг с другом.
Чтобы в будущем им двоим не стать смертными врагами, оставалось лишь переманить Ли Мэйфан на темную сторону. В богов и идеологии она не верила, в деньгах не нуждалась, так что уговорить, искусить или перекупить ее не выйдет. Поэтому придется подстроить такую ситуацию, в которой светлые объявят на нее охоту и сами вынудят обратиться к темным. Жаль только, сейчас Хань Ян ничего из своего обычного арсенала применить не мог, и оставалось лишь ждать, когда он снова станет главой культа Кровавой жатвы и вернет и деньги, и подчиненных, которые выполнят за него всю грязную работу. Например, подкинут семье Ли какой-нибудь темный артефакт, а светлые даже толком разбираться не станут, сразу объявят всех отступниками и казнят. Мэйфан заранее тайно предупредят об опасности, и ей придется спасаться бегством, а там дальше последует якобы случайная встреча с бывшим соучеником, и вскоре в Кровавой жатве станет на одну адептку больше.
Хань Ян несколько подобных сценариев придумал, и сильно разозлился, когда в будущем выяснил, что не сможет их осуществить.
Пробуждение крови
Прочитав в библиотеке все, что ему было нужно, Хань Ян, как прилежный ученик, даже написал сочинение, перечислив все крупные темные секты, уничтоженные за последние сто лет, и причины, по которым они изначально возникли. И потом сделал парадоксальный на первый взгляд вывод, что заклинатели сворачивают с праведного пути не по злобе, а из-за недостатка знаний. Каждый светлый орден бережет информацию о своем способе совершенствования, словно дракон жемчужину, поэтому посторонние не знают, как правильно культивировать внутреннюю энергию. А если кто-то из людей имеет представление лишь о самых основах, но хочет становиться сильнее, он начинает экспериментировать и обычно приходит к выводу, что проще всего получать Ци из других живых существ. Собственно, в этом и заключается темный путь: отнимать энергию насильно, вместо того, чтобы получать ее, находясь в гармонии с природой. Однако, если бы светлые ордена обучали всех желающих, никто не стал бы сворачивать на кривую дорогу, и темных сект не возникло бы.
Хань Ян из любопытства даже подсчитал, сколько примерно людей погибло от рук светлых и темных заклинателей, и выходило, что праведники во время карательных рейдов и войн все же убили немного больше человек, чем последователи тьмы ради своих ритуалов. Но эти подсчеты он в сочинение вносить не стал, потому что оно и так получилось слишком революционным. Ян пафосно назвал свое эссе «Манифест о победе света над тьмой» и вместо того, чтобы отдать наставникам, начал зачитывать другим ученикам. Из-за своего ореола борца со злом он даже иногда получал овации от благодарных слушателей. К сожалению, учителя быстро прекратили этот аттракцион, эссе забрали и попросили Хань Яна больше не выступать. И доступ в библиотеку у него тоже отняли, чтобы еще какую-нибудь неудобную правду не раскопал.
Ян так и знал, что светлые не захотят делиться знаниями, но все равно было слегка обидно. Он решил проблему, над которой столетиями весь мир бился, но из-за жадности праведники предпочтут и дальше постоянно войны со злом устраивать. Наверное, боятся, что если темные заклинатели перестанут появляться как грибы после дождя, то им самим заняться нечем будет.
Кстати, о войнах. Новости из столицы приходили все более тревожные, то и дело там вспыхивали стычки, и многих адептов находили отравленными или заколотыми. С каждым месяцем обстановка становилась все напряженнее, а потом пошли слухи, будто какой-то праведный клан уничтожили темные заклинатели. Тут же зазвучали призывы отомстить, и светлые начали собирать карательные отряды.
Из-за всех этих волнений Тяньшу запечатал свои границы на три года, и теперь орден могли покинуть только доверенные мастера. Сделали это, дабы не допустить шпионов и диверсантов, что выглядело весьма разумным решением, однако Хань Яну от этого было не легче. Исчезла его последняя надежда добраться до портрета раньше, чем тот увидят праведные заклинатели.
Кто бы мог подумать, что очередная война начнется всего лишь из-за слов какого-то тринадцатилетнего пацана! В прошлой жизни в это время никаких волнений не было, а значит вина за эти столкновения между светлыми и темными лежит полностью на плечах Хань Яна. Не то чтобы он действительно чувствовал себя виноватым, но не мог не удивляться, насколько на самом деле непрочен мир. Ему даже стало интересно, начинались ли остальные войны с таких же мелочей.
И раз портрет уничтожить не выйдет, то Яну оставалось только решать проблему с другого конца, а именно, с его собственного лица. В тринадцать лет он был довольно нескладным, как и многие подростки, да и черты лица еще не оформились до конца, так что точной копией отца он пока не стал. И даже его ближайшие соученики с пика боевых искусств не смогли бы с первого взгляда сказать, что он - сын того самого кровавого тирана. Но еще год-другой, и сходство станет очевидным для любого. Поэтому оставалось только сделать что-то с лицом.
Хань Ян слишком сильно себя любил, чтобы изуродовать собственную внешность шрамами, поэтому подобный вариант он отбросил сразу. Существовали алхимические зелья, способные изменить черты лица, однако они были очень редкими и дорогими, так что тоже не подходили. Оставались лишь разнообразные маски и вуали, однако и тут возникли проблемы. В вуали бы его соученики насмерть засмеяли, они даже к платку, повязанному на нижнюю половину лица, так прицепились, что пришлось от него избавиться.
Оставалась только маска. И к ее обоснованию Ян подошел со всей серьезностью: он даже вырастил специального гу, яд которого оставит пятна на лице. Сейчас, когда у него были ингредиенты, добытые у темного алхимика, создание ядовитых насекомых стало намного более простым и приятным занятием. Он в кратчайшие сроки вырастил симпатичную многоножку с очень интересными свойствами. Она оставляла несмываемый черный след в тех местах, где соприкасалась с человеческой кожей.
Хань Ян легко мог создать противоядие к ее токсину, поэтому позволил зверушке пробежаться по его лицу. Получился очень красивый извилистый след с изящными отпечатками лапок. Злодей даже подумал, что можно было бы оставить его навсегда, очень уж эффектно смотрится. Ну а чтобы не наслаждаться подобной красотой в одиночестве, выпустил многоножку ночью в общежитии для мальчиков. Визг стоял такой, будто в их ряды тайно затесался десяток девчонок. Бедную зверушку от испуга порубили на сотню кусочков, но перед смертью она успела слегка потоптать несколько человек, правда, только руки и ноги. Кроме злодея узоры на лице больше никому не достались.
И Хань Ян уже почти договорился о крутой зачарованной маске на пике артефакторов, как подлые праведные заклинатели и тут ему подгадили - взяли и вылечили всех. Обычно-то они и не чешутся звать целителей, если дефекты носят всего лишь косметический характер. А тут вдруг раскошелились и на работу алхимиков, и на дорогие ингредиенты. И все только ради того, чтобы их знаменитый ученик больше не ходил «с этим уродством на лице».
Ян, конечно же, кланялся и благодарил за спасение, но мысленно желал всем этим доброхотам катиться на нижний уровень царства мертвых со своей заботой. Когда надо, помощи от них не дождешься, зато когда она не нужна, силой всучат, да еще и благодарить заставят. Такой план ему испортили!