Понедельник в любом городе России – явление капризное, с характером, как и положено настоящему понедельнику: тяжкий вздох отчаяния, недоумённый взгляд в календарь и немой вопрос к мирозданию: «Ну почему выходные так стремительно улетучиваются?»
Но для Софьи Васильевны Волковой, совладелицы детективного агентства с хитроумным названием «Шпилька», первый день недели традиционно превращался в ленивый джаз отдыха. Как говаривал Бунин: «Покой и воля – вот о чём поёт душа». И душа Софьи действительно напевала негромкую мелодию: «никаких расследований – время собирать камни».
Формально пребывая на пенсии, бывшая учительница литературы открыла агентство скорее для своего ученика Александра Данилина, чем для себя. Словно литературный редактор, правящий чужой, местами корявый текст, она вмешивалась в расследования лишь эпизодически из чистого любопытства и желания размять детективные косточки и мышцы, если дело пахло чем-то необычным.
В своей маленькой двухкомнатной квартирке провинциального городишки Энск Софья Васильевна восседала за кухонным столом, философски препарируя гречневую кашу. Один глаз – в тарелке, второй – в традиционном утреннем кроссворде. В её годы, конечно, можно было позволить себе роскошный завтрак, например, булочку с корицей, но дисциплина фигуры, хоть и дремлющая, всё ещё изредка подавала признаки жизни. Хотя будем честны, фигура давно уже махнула рукой на изящество форм и ушла в самоволку на вольные просторы и хлеба.
– Софья Васильевна, у нас пожар! Срочное дело! – взволнованный голос её помощницы Анны ворвался телефонным динамитом в тишину утра. – Я знаю, знаю, понедельник – ваш выходной, но Александр Николаевич уехал в Москву, в редакцию газеты по делу писателя о нарушении авторских прав, а клиентка говорит, что это вопрос жизни и смерти!
Анна, как и полагается девушке её возраста, фонтанировала энергией молодого вулкана. Её мировоззрение взрощено на сериалах, в которых главная героиня с правильно подобранной помадой непременно найдёт ключ к счастью.
С интонацией шекспировской героини Софья вздохнула, отставляя тарелку. «Клиент – это хорошо, – подумала она, – деньги за работу – ещё лучше. Хотя боюсь, это очередная пенсионерка, потерявшая кота, или торговка, подозревающая соседа в краже мешка картошки с её балкона».
Поворчав для приличия, как водится у классических литературных героинь, она всё же собралась и отправилась в агентство.
Клиентка оказалась ухоженной дамой средних лет с губками, словно сошедшими с конвейера молодёжного журнала.
«Нынче губы штампуют, как пирожки в пекарне» – мелькнула мысль, но привычную усмешку Софья сдержала.
– Софья Васильевна? – клиентка огляделась по сторонам, будто искала в углу скрытую камеру или пару оперативников в штатском. – Мне вас порекомендовали в салоне красоты «Шарм».
Ага, вот оно что! «Шарм» был тем местом, где можно услышать больше исповедей, чем в Ватикане. Пока клиенткам красили ногти или мазали лицо чудо-кремами, те вываливали свои самые сокровенные тайны. И видимо, кто-то решил, что Софья Васильевна может помочь этой даме решить проблему. Сама Софья, кстати, была VIP-клиенткой салона. Бесплатный пожизненный абонемент имелся у неё не за красивые глазки – заслужила своей первой детективной авантюрой. 1
– Внимательно слушаю вас, – кивнула Софья, подперев подбородок рукой.
Как знаток душ, она уже чувствовала, что это будет либо развод, либо измена, либо семейное проклятие, и кулак под подбородком помогал нижней челюсти скрыть ленивый зевок.
– Мой муж… мне кажется, у него кто-то есть, – начала клиентка, нервно заламывая пальцы. – Он часто уходит вечерами, говорит – поздние встречи по работе… но я ему не верю! Он стал другим, задумчивым, отстранённым… Я хочу знать правду!
Софья лишь приподняла бровь, как опытный читатель, предугадавший финал слишком предсказуемого сюжета. Она слышала подобные истории столько раз, что могла бы и сама писать по ним романы и поставить их на поток. Однако клиент есть клиент. Надо вникать.
– Вам нужно имя любовницы? – уточнила она.
– Да! – кивнула клиентка. – Проследите за ним, пожалуйста. Мне важно знать, кто она и где живёт.
– Хорошо, – ободряюще улыбнулась Софья, записывая детали. – Но предупреждаю: правда иногда бывает хуже, чем самые страшные фантазии.
Клиентка напряжённо кивнула. Что-то в этой женщине подсказывало Софье, что пахнет здесь не только изменой.
В тот же вечер, вооружившись биноклем, удобной обувью и здоровой долей скептицизма, Софья сидела напротив ресторана «Волга» в своей недавно приобретённой, видавшей виды «Мазде». Именно сюда, по словам клиентки, её благоверный часто наведывался после работы. Эти «плотные бизнес-ужины», как он их называл, наводили на мысль: либо мужчина решил стать профессиональным дегустатором, либо ему кто-то греет аппетит чем-то более интересным, чем ресторанная еда.
Минут через десять из серебристого «Мерседеса» вышел объект слежки – высокий мужчина лет сорока пяти – сорока восьми, ухоженный, с таким самодовольным выражением лица, будто владел он не только «Мерседесом», но и всем городом, и все жители вращались исключительно вокруг хозяина.
«Мэр – да и только!» – фыркнула Софья.
Она открыла свой крохотный термосок, глотнула остывшего кофе и приготовилась к наблюдению. Мужчина вошёл в ресторан, а через пару минут к нему за столик присела… вовсе не молоденькая красотка. Женщина, лет пятидесяти, с деловитым видом и строгими манерами. На роль любовницы не годилась: ни флирта, ни кокетливых взглядов. Они что-то обсуждали, затем мужчина достал конверт и протянул собеседнице.
– Так-так, а вот это уже интересно, – пробормотала Софья, придвигая бинокль ближе к глазам.
Женщина взяла конверт, мельком заглянула внутрь и тут же спрятала его в сумочку. Её губы шевельнулись так, что стало ясно: она высказала недовольство. Мужчина пожал плечами и что-то коротко ответил. Жаль, Софья не умела читать по губам. Мечта стать сурдопереводчиком осталась в далёкой юности.
А через минуту женщина, явно раздражённая, вышла из ресторана быстрым шагом, оставив своего «партнёра» наедине с бокалом вина и лёгким недоумением.
– Ну что, голубчик, кто это был? – задумчиво пробормотала Софья и защёлкала камерой телефона, не спуская глаз с незнакомки. – Или какой-то шантаж или…?
Дело принимало любопытный оборот. И суть явно была не в любовной интрижке.
Софья быстро завела машину и осторожно выехала на дорогу. Нужно было выяснить, кто эта загадочная дама и что было в том конверте… хотя… и дураку понятно что.
Включив фары, Софья двинулась следом, соблюдая безопасную дистанцию. Слежка в её возрасте казалась немного комичной: Софья чувствовала себя героиней дешёвого шпионского фильма, но азарт брал своё. Дама села в тёмно-синий «Лексус» и уверенно выехала на главную дорогу. Детектив прибавила газу, пытаясь не отстать.
– Ну, милая, давай посмотрим, куда тебя несёт, – пробормотала она.
Каково же было удивление, когда «Лексус» направился в её родной провинциальный Энск. Через десять минут езды по Энску машина свернула к элитному жилому комплексу. Софья Васильевна обомлела, широко открыв рот.
– «Волжские просторы»… опять они, – протянула она, чувствуя лёгкое возбуждение – Дежавю!
Этот комплекс уже фигурировал в её расследованиях. Неужели всё опять замыкается на тех, кто там живёт?
Женщина припарковалась и вышла из машины. Софья вынула телефон из кармана, увеличила зум, и камера опять принялась за работу. Что-то в лице дамы показалось знакомым. Что-то едва уловимое, но ускользающее.
Тем временем, женщина, не оглядываясь, направилась к центральному из пентхаусов «Волжских просторов». Софья пристроилась неподалёку от подъезда, открыла капот своей «Мазды», склонилась, изображая, что чинит что-то. Пока она ломала голову, как выудить информацию, дверь подъезда распахнулась, и навстречу даме вышел высокий мужчина с длинными седыми волосами. Художник. Арсеньев! Тот самый импозантный тип, с которым Софья уже пересекалась по делу туфли цвета фуксии. У Софьи в глубине её дремлющей женской души пробудились слабые нотки волнения… или ревности?
Да, чутьё у Софьи уже не просто ёкало, а било в набат: в этой истории всё будет гораздо запутаннее – за первым слоем тумана скрываются ещё три.
Незнакомка и художник поздоровались, и Софья напрягла слух, не забыв включить лазерный подслушивающий аппаратик, подаренный само́й себе полтора месяца назад на 8 Марта.
– Ты не должна была сюда приезжать. Всё уже давно решено. Это дело прошлого.
– Нет, не решено! – резко ответила женщина. – Она должна узнать правду…
Художник нервно оглянулся:
– Я же предупреждал, если они узна́ют, что ты на свободе…
Дальше услышать не удалось: они вошли внутрь подъезда, и дверь захлопнулась.
– Ну, теперь окончательно ясно, что дело тёмное, – пробормотала Софья. – Пора узнать, что скрывают эти «Волжские просторы» и кому выгодно молчание…
Возвращаться в офис Софья не стала, а направилась в свою квартиру неподалёку от «Волжских просторов». Квартиру с трудом можно было сравнить с офисом, но Софья любила работать дома: здесь пахло вчерашним кофе, геранью и безнадёжным оптимизмом.
Анна уже вернулась из «Шпильки». Она поджидала хозяйку квартиры с видом котёнка, нахально устроившимся на тёплом пледе и всем своим видом демонстрирующим : «Я тут всегда был, и все меня любят».
И хотя Анна не была кошкой, приручить её было всё же задачей не из лёгких. Бывшая воспитанница детдома, сбежавшая в Москву за лёгкими деньгами, оказалась в ловушке собственного обаяния и редкого таланта попадать в неприятности и беду. Когда в подворотне старого московского двора двое подозрительных подвыпивших типов пытались затащить её в старую развалюху-«Ниву», Александр Данилин, оказавшийся в Москве по очередному делу, вмешался без лишних раздумий. Он буквально вырвал девчонку из их лап – те явно затеяли что-то опасное, гораздо хуже, чем простое «похищение». А так как жить сиротинке было негде, Данилин, не очень понимая зачем, привёз её в Приславль и со смущённым видом представил Анну Софье Васильевне, как «новую аутсорсинговую проблему».
Софья, хоть и удивилась, но приютила девушку у себя. Не то чтобы из великодушия, но у неё было два серьёзных повода: во-первых, Анна сочетала в себе обаятельную бесшабашность, наивность и врождённую склонность быть благодарной за каждый, даже самый мелкий добрый поступок; а во-вторых, не имея своих детей, Софье не терпелось понять, как на таком хрупком основании, без какой-либо базы, строится жизнь такого неприспособленного существа.
Они уживались как мудрая бабушка, пожившая своё, и внучка, довольствующаяся пока что только бесплатным ужином и постоянной работой «на побегушках» в детективном агентстве.
Знаток литературы и театральных пьес, Софья всегда считала, что настоящее расследование – это не только набор логических умозаключений, но и целый театр абсурда, где каждый герой играет свою, порой совершенно неожиданную роль. Чеховские «Записные книжки» в данный момент могли бы позавидовать сюжету, который разворачивался прямо сейчас.
Она уселась перед своим древним компьютером. Эта машина видела столько всего, что при включении тихонько вздыхала, просясь на покой.
– Ну что, старина, – обратилась к компьютеру Софья, – покажешь мне сегодня правду или будешь капризничать? Послужи ещё немного во благо расследования, и я обещаю тебе скорый отдых на заслуженной пенсии.
Экран пару раз неуверенно поморгал, но, видимо, решил, что сопротивляться бесполезно, и, наконец, засветился. Софья хрустнула пальцами и приступила к главному ритуалу современного детектива – поиску информации в интернете.
Первым делом она вбила имя мужа клиентки. Зотов Вячеслав Фёдорович. Стандартный набор: бизнес в отрасли машиностроения областной столицы Приславль, недвижимость, парочка старых интервью, где Зотов с умным видом рассуждал о перспективах инвестирования. Текст биографии был настолько шаблонным, что, казалось, написали его конвейерным способом, как справку для «Книги успешных предпринимателей». Текст, видимо, писали в одном и том же агентстве для всех «успешных бизнесменов», будто штамповали не биографии, а рецепты борща, незначительно меняя ингредиенты. Но ничего подозрительного Софья не нашла.
Пока она копалась в ссылках, за спиной возникла Анна. С чашкой чая для Софьи и выражением лица, как будто ей только что показали красочную коробку "Рафаелло" с вожделенными конфетками, Анна заглянула в экран через плечо своей покровительницы.
– О, поезд тронулся! Ой, а это кто? Солидный мужчина!
– Это муж нашей клиентки, – задумчиво пояснила Софья. – И он подозрительно чист, как свежевыстиранный носовой платок. Слишком безупречен. А в литературе, как и в жизни, безупречность – первый признак тщательно скрываемой тайны.
– Да-а, разве такие мужья бывают? Может, у него всё-таки любовница? И не одна?
– Нет, Аня, я же говорила – дело здесь сложнее. Смотри, – Софья ткнула пальцем в экран. – Вот его биография. Всё гладко, но он почему-то исчез из публичного пространства лет десять назад. Раньше интервью давал, статьи про него писали, а потом – бац! – и тишина. Только сухие упоминания о бизнесе.
Анна поморщила свой любопытный носик.
– Может, скелеты в шкафу?
– Ещё какие! – кивнула Софья. – Там, наверное, не шкаф, а целый мавзолей, с торжественным караулом у входа.
Она открыла вкладку с архивами местных газет. И буквально через пару минут нашла то, что искала.
– Ну здравствуй, тайна, – протянула Софья, склонившись ближе. – Смотри, Аннушка, вот и нужная нам статья.
Архивная статья местной газеты десятилетней давности была коротка, но многозначительна: «Скандал в семье влиятельного предпринимателя: внебрачный ребёнок». Пятнадцать лет дочери, ни слова о матери.
– Вот она, канва будущего романа, – протянула Софья. – У Чехова были бы все основания позавидовать такому сюжету. Даже кто мать не указано. Только факт, что его имя всплыло в судебных разбирательствах по установлению отцовства. А потом всё замяли.
Анна присвистнула.
– Ого! И вы думаете, эта женщина из ресторана – та самая мать?
– Вполне возможно, – кивнула Софья.
– То есть… этот мужик прячет ребёнка от жены? И просто откупается от матери?
– Боюсь, – задумчиво проговорила Софья, – мы имеем дело не с банальной изменой, а с чем-то гораздо более сложным. Семейная тайна – она как айсберг: то, что мы видим на поверхности, – лишь крошечная часть. Кстати, а «ребёнок» уже постарше тебя будет.
Женщина из ресторана явно была неслучайной собеседницей Зотова.
А художник Арсеньев, такой импозантный, появившийся в этой истории, только усиливал интригу. Её фраза «Она должна узнать правду» звучала как ремарка из пьесы, где главный конфликт ещё только намечается.
«Если бы классик писал современный детектив, – подумала Софья, – он бы точно придумал такого персонажа».
– Что дальше, шеф? – Анна подалась вперёд, её глаза горели нетерпением. – Объявим клиентке, что муж верен? Или вы будете копать дальше?
Софья Васильевна прищурилась, и в её взгляде заплясали озорные огоньки расследования.
– А дальше, моя юная помощница, – торжественно провозгласила она, – начинается самое интересное. Нам нужно выяснить, кто эта таинственная женщина. И кто та дочь, которой, возможно, до сих пор неизвестна горькая семейная правда. Как говорится, «всё смешалось в доме Облонских» – а у нас, похоже, всё запуталось в «Волжских просторах». И я же до сих пор так и не вычислила, почему этот чёртов дорогущий комплекс построен в нашей дыре. Видимо, пришло время заняться и этим…
И словно в подтверждение её слов, за окном второго этажа промелькнула тень – то ли случайность, то ли птица пролетела, то ли облако спустилось, то ли первый намёк на грядущие события…