Насилие никогда ничего не решает.
Убив кого-то, ты, может быть, и справишься с одной проблемой,
Но будешь тащить на себе груз убийства до
Конца твоих дней. Еще несколько убийств, и в
Тебе не останется места для роста души. Жизнь
Становится тяжким бременем и ты кое-как
Ползешь по ней.
Гораздо хуже обстояло дело с другими наставниками. А именно, родной сестрой. Старшей. Её так и называли в семье – «учителка». Света была на двенадцать лет старше. И своей задачей и делом всей жизни она видела – учить Наташку. Хотела та или нет, а учить надо. И совсем не важно было для нее, правильные она давала установки младшей сестре или нет. Она считала, что так надо. И это единственно правильное решение. Есть только одно правильное решение – это ее. И слушать её, Свету, надо всегда. Потому как это не мама и не папа, а сестра. Только ей есть дело до Наташи. Так решила сама Света и водрузила себе на голову корону, а в руки взяла кнут. Именно так преподавались уроки и знания от сестры. Наташа запомнила гнёт, давление, раздражительность сестры. На всю жизнь навязанные комплексы. Ну не хочет она есть желток в яйце, не любит. А сестра стоит на своём: «Надо!» И если идет рвотный рефлекс, то могла огреть по шее. Что и делала. И Наташа была часто бита ею. Иногда руки выворачивала, щипала с особой ненавистью и какой-то жестокостью. А такие редкие были улыбка и смех у сестры. Просто на вес золота. И стало понятно позже взрослой Наталье, почему так? И много было связано проработок с психологом слова «сестра». И она давно ее простила. И помогала ей словом и делом, даже на расстоянии, как умела. И та благодарила ее. И был момент, когда спасла ее от реанимации, на что старшая, отреагировала очень серьезно. Ее сознание перевернулось, она поверила в чудеса и в свою младшую сестру. Боготворила ее и благодарила. Помогала финансово. Делала подарки. Но это был лишь момент. Если внутри разруха и не делать капитальный ремонт, то хорошего жилья не будет. Так в случае и со Светланой.
Но в том далеком детстве, она повернула жизнь сестры в другое русло. А произошла такая ситуация. И вспомнить это было нелегко. Эта работа была проведена очень грамотным специалистом-психотерапевтом с Натальей, когда ей было сорок лет. Именно столько лет она жила по сценарию, который ей создала сестра.
Психолог спросила Наталью: «Как давно ты стала мужиком?» Они дружили с Евгенией. И вещи назывались своими именами. Наталья, уже привыкшая к чудесам, которые делала с ней Евгения, вдруг была озадачена. Но доверяя ее профессионализму, поняла, что со стороны виднее и она лучше знает.
«Не знаю. Я такой была, наверное, всегда» – ответила Наталья.
И погрузившись в легкий транс, она стала вспоминать всю свою жизнь, начиная с этого момента и идти в детство. Вспомнились и заслуги на профессиональном поприще, дошли до школы, и она сама снова удивилась, как могла она командовать взводом бойцов-ребят? И потом, – «О, Боже! Что это?!» Наталья замерла. Была долгая пауза…Наталья наткнулась на какое-то событие и вдруг изменилась в лице. Была гримаса ужаса. Ком стоял в горле. Ей хотелось плакать. И Женя, почувствовав это, спросила: «Что случилось? Что ты видишь?» Наташа не могла произнести ни слова. А как же? У нее сформировались такие сильные защитные механизмы. «Панцирь», как называла их Женя. Она понимала, что Наталья может закрыться, как делала это всегда. И она стала тормошить ее. Всеми известными методами. Благодаря умной Евгении и ее знаниям, Наталья прочувствовала на себе весь арсенал, все методики и техники. Она была непростым клиентом. И с интеллектуальными людьми работать бывает сложнее. Позже она все это знала не из книг, а из собственной практики и своих личных проработок с психологом. А позднее каждую прошла и сертифицировала. Но это позже.
А тогда она замерла. И внутри ее была боль, переживание, горечь, стресс.
И она постепенно стала озвучивать, что произошло. Это было как в кино. Все четко видно. Вся информация всплыла, как будто это происходило с ней сейчас. Переживания никуда не делись. Она была маленькой Наташей, которая сидела на улице и прощалась, как будто с чем-то важным. Или кем-то. Горе на лице девочки.
«Лето. На улице солнечный день. Я хочу выйти погулять. Меня ждут дети. Я надела свой сарафанчик и босоножки и собралась идти. Вдруг появилась сестра. Она протягивает мне некрасивую мальчиковую рубашку темного цвета и такие же ужасные шорты. И говорит: «На, одевай! И в этом ты пойдешь гулять!». Она просто скомандовала.
«Не хочу я! Тихо отреагировала маленькая сестра. «Это одежда для пацанов! Я не буду это надевать!» – пыталась докричаться к ней она. Сестра закипала от злости. «Или ты наденешь это и пойдешь гулять, а не то, ты останешься дома и будешь битая!» У Наташи, как у любого ребенка в этом возрасте, есть четкая половая принадлежность. Она – девочка и одевать чужого пола одежду – это противоестественно и вызывает протест. Сколько потом у нее будет таких клиентов. Доцентов и бизнесменов, которых родители одевали в женские колготы и женскую шубку.
«Не хочу!.. – начинала плакать она. Но не могла вызвать пощаду и жалость у сестры. Та была непоколебима в своем решении. Ее мотивация была следующая: «Будешь лазить по деревьям, а также ездить на велосипеде». Спорить было бесполезно. Где она взяла такую страшную одежду – тоже непонятно. Но интересен сам факт: девочка Наташа никогда не лазила и не имела желания лазить по деревьям. И велосипеда у нее не было. И почему она должна это делать, она не понимала. Но выбора у нее не было. Вернее выбор без выбора. Или она рискует остаться дома и не пойти гулять и еще быть битой. Или она все-таки наденет этот страшный наряд и пойдет на улицу.
Взрослая женщина стала плакать. Так, как будто плачет в ней ее маленькая Наташа, которой четыре с половиной года.
– «Что происходит?»
– «Она сорвала с меня сарафанчик и кинула одежду. Я осталась стоять на месте. Потом иду в комнату и обреченно надеваю этот комплект. Мне плохо. Очень».
– «Как ты себя чувствуешь в этой одежде?» спрашивает психолог.
– «Плохо. Это чужое. Оно не мое. Я не хочу так идти на улицу. Мне стыдно. Все равно, что я голая».
– «Что дальше?»
– «Я вышла из квартиры, долго стою и держусь за перила. Обречена. Тяжело. Обидно. Сил нет двигаться. Желания идти гулять больше нет».
– «Сколько ты так стоишь?»
– «Долго. Не знаю. Чувство времени потеряно. Нахожусь в каком-то вакууме. Опустила голову. Потом медленно спускаюсь по ступенькам вниз. Еле ноги передвигая. Вышла на улицу. Сразу возле подъезда села на лавку. Мне кажется, что выключили звук. И свет. Погасли все краски и цвета мира. Меня просто нет. Все стало неинтересным. Меня выключили. Я уже не живу. Не существую. Мне никак. Меня даже никто не замечает. Я сижу на лавке и смотрю в одну точку. Мимо проходят люди. Наверное, соседи. Но никто меня не замечает. Ни о чем никто не спрашивает. Странно. Погас весь мир. Так прошло много времени. Очень много. Я сижу и понимаю, что больше сидеть так – нет сил. Я просто умираю. Хоть и не знаю как это. Но плохо очень. Я принимаю решение пойти играть с детьми. Искать их. И медленно поднялась и побрела. Нашла мальчишек. И стала играть с ними. Так прошел день».
Потом она вспоминала игры, как они лазили на деревья, как прыгали в листья. Зимой играли в «царь горы». И она любила побеждать и становиться царем. А чтобы им стать, нужно всех мальчишек столкнуть и остаться победителем на горе. У нее это иногда получалось. Потом все чаще и чаще. Рождалась сила и азарт брал вверх. Она становилась победителем! Зимой они зарывались в снег. Прыгали в сугробы с крыши. Ей даже кличку дали в одном санатории мальчишки: «Двести вольт». Убить может, значит.
Дальше была работа мастера…Они, находясь в сегодня и сейчас, проделали работу с той маленькой Наташей. Переиграли ситуацию. Вернули ей сарафанчик. Поблагодарили сестру и сделали еще очень много. Наталья проснулась другая. Она как будто проснулась. Проснулась после какого-то сна. Восприятие всего вокруг было другим. Ощущения были новые. И ей хотелось спать. Бури улеглись. На душе был покой и умиротворение. Сразу, почти мгновенно, появилось другое ощущение реальности. Просто кардинально другое. Она начнет к нему привыкать. И новое появилось само собой.
Что самое интересное – у нее мгновенно пропал интерес брать инициативу в свои руки, принимать решения, командовать, манипулировать. Пропало желание быть лидером.
Ей захотелось купить нитки и научить свою маленькую дочь вязать. Она так и сделала. И вечерами они проводили так время. Потом появилось желание вышивать. И они взялись за это. Дальше – это плетение бисером. Вслед за этим, она записалась на бальные танцы. Все это было продиктовано ее женской природой. Всем тем, от чего пришлось отказаться не по своей милости. И с четырех лет расти, как мальчик. Но ничего в нашей жизни не происходит просто так. И значит, этот путь надо было пройти. Он ей много дал. Не много мальчиков, которые добиваются чего-то в своей жизни. А она добивалась. Чем опытнее душа, тем больше она задач себе берет. Пройдя трудности, мы поднимаемся на уровень выше. Переходим на новый уровень. Это как в другой класс. Следующий. Где будут новые знания и новые уроки преподаваться. Те, которые мы прописали себе, чтобы усвоить. Но, находясь здесь, мы не помним этого. Просто идем по своему сценарию. И иногда у нас бывают дежавю. Как свидетельство того, что мы на правильном пути и не отклоняемся от маршрута.
И все, что происходило потом, было пробуждением ее истинной сути, ее природы. И это шло такими темпами и с такой скоростью, что она еле успевала перевести дыхание. И как говорят в любимом нами фильме «Москва слезам не верит»: «В сорок лет жизнь только начинается!» И в случае Натальи – это правда. Она родилась девочкой. Но прожила свою жизнь в энергиях мужчины. Добивалась успехов, благодаря своим мужским качествам: целеустремленность, стремление к победе, настойчивость, дисциплина. Была сама исполнительна и этого же требовала от остальных. И только теперь она начинала чувствовать жизнь. Только теперь. По-настоящему. Быть, а не казаться! Жить в своей природе. И она стала получать такие потоки! Она открывала для себя мир и жизнь с ее интересами заново. Так произошла трансформация Натальи. Но это станет далеко впереди. Пока за горизонтом. Впереди еще все тяготы, которые она смогла водрузить на себя. И многие годы тянуть этот груз.