Только вечером следующего дня Дику удалось встретиться со своими товарищами с «Атлантиды». Небольшое собрание бывших матросов было организовано в сарае, куда и было сказано поселить новых членов Братьев. Всех, кроме кока, которому предоставили койку в одной из общих комнат в большом доме.
– Ты продал нас в рабство, Дик Сандерс! – хрипло сказал один из моряков.
– Черт! Нет, Ларри, я спас ваши шкуры! Вам никто еще не рассказал, что Слепой требовал, чтобы я собственноручно одного из вас пристрелил? Как лишнего! В итоге оказалось, что это он так меня испытывал. Но тогда мне было не весело, уж поверь!
– Не ссорьтесь, парни, – миролюбиво сказал молодой матрос Джим. – Какой у тебя план?
И он уверенно взглянул на Дика.
Тот слабо улыбнулся, щелкнул языком и сел на землю. У него и двадцатилетнего Джима была доверительная дружба протяженностью более двух лет. Именно он, Дик Сандерс, уговорил капитана «Атлантиды» взять паренька в команду, и именно он исправлял его ошибки в первое время, прикрывая промахи. Джим, получивший среди команды прозвище Жердь за высокий рост и худобу, платил своему наставнику и приятелю огромной привязанностью. И если бы сейчас Дик предложил идею вроде «перерезать ночью всех Лесных Братьев», тот бы с ним сразу согласился.
– Плана нет. По крайней мере, пока, – молодой человек засунул в рот соломинку. – Мы не в том положении, чтобы рассматривать варианты, парни. Я все это время внимательно наблюдал, слушал и делал выводы. Лесные Братья здесь на острове – это вроде пиратов. Только сухопутных. Примерно четыре года назад их основал Слепой Грег, и в отряд входили в основном французы: всякие мелкие преступники, дезертиры и так далее. Они разогнали жителей этой деревни и заняли их дома. Потом Грег с женой уехали отсюда, и вернулись только несколько месяцев назад, в ноябре. За это время отряд стал состоять практически наполовину из англичан. Многие из них примкнули к Братьям после неудачной попытки английских войск захватить Гваделупу…
– Губернатор, я полагаю, – уверенно сказал Джим, – разрешает им грабить свое население только ради того, чтобы они не устраивали резню. Наверняка он в подобном сговоре не только с Лесными Братьями…
– Как бывший контрабандист, соглашаюсь, ведь иначе от колоний в Вест-Индии остался бы пшик, – рассмеялся Дик и развел руками. – В общем, парни, у нас выхода нет. Нужно пока торчать в лагере и искать подходящий момент убраться отсюда.
– А как же те с «Атлантиды», кто отправился в другую сторону?
– Думаю, вот они как раз в городе. Но я им тоже не очень завидую. Потому что не знаю, что там их может ожидать…
– Я тут подумал… – сказал кто-то. – Если у нас получится уйти от этих грабителей, то можем наняться к пиратам?
– В теории – да, – кивнул Дик и взял в зубы вторую соломинку. – Но это точно не в ближайшее время. Покинуть лагерь Лесных Братьев не так и сложно, но мы же не можем сидеть где-то там в городе и ждать прибытия пиратов, у которых губернатор скупает ворованное добро. Мы быстрее нарвемся на солдат, которые продадут наши головы любому правительству. Это если опустить хотя бы тот факт, что прямо сейчас мы отсюда не убежим, потому что дороги не знаем. Братья нас постреляют как зайцев в качестве развлечения. Кто хочет, – он махнул рукой в сторону, – бегите. Я ваши шкуры, так сказать, выменял, а больше ни за что не отвечаю.
– Я ничего не хочу, – сказал Джим, массируя большим пальцем острый подбородок. – Пока ты не отдашь распоряжений. Поэтому буду делать, что скажут Лесные Братья.
– Значит, устраиваемся среди них, приятель. Ведем себя мирно, показываем, что мы тут никому не враги и будем одни из разбойников. А дальше посмотрим, – Дик показал глазами на огромный сук в углу: – я вот уже приступил к обязанностям плотника и начал мастерить одну вещь… И вообще, надо приводить в порядок этот лагерь, пока с очередным бурным ветром нас тут не завалило обломками хлипких построек.
Он взглянул на крышу и прибавил:
– Держится, но в ее прочности я не уверен. Еще забыл сказать. Лесных Братьев сейчас девятнадцать человек, включая Слепого и его жену. Еще в лагере три рабыни, но их я не считаю.
– С женщинами тут проблема, да? – спросил кто-то.
– Еще не спрашивал. Но не думаю. Нужно сначала разобраться в общем положении вещей.
– Тебе хорошо, – буркнул Ларри. – А мне за лошадьми убирать.
– К сожалению, я боюсь лошадей, поэтому – без вариантов, дружище, – Дик чиркнул слюной между зубов. – Свое недовольство чем-либо можешь выражать Слепому напрямую.
…Эту ночь Дик Сандерс не сомкнул глаз за работой, а утром, взяв руки прочную свежевыстроганную и отполированную трость, направился к дому.
– Доброе утро, Лора. Где я могу найти твоего господина?
Юная рабыня с поразительным проворством выплеснула в огромную бочку ведро с водой и убрала с лица прядь черных волос.
– Есть два варианта, мистер Сандерс. Ищите в зале и на веранде. Если нигде не будет, скорее всего, он в комнате, но вам туда нельзя. Скажете мне, я все передам.
Многозначительно шевельнув бровями, Дик подтянул пояс, поиграл тростью и поднялся по высоким каменным ступенькам. В первой комнате не было никого, в огромной столовой, где собирались все члены Лесных Братьев также пустовало. Узкие полутемные коридоры, облупившаяся краска на стенах – все свидетельствовало о том, что жильцам этого огромного дома не было никакого дела до его состояния. Шаги звучали глухо. Откуда-то доносился посвистывающий храп. В некоторых комнаах двери были сорваны с петель.
Молодой человек вышел на веранду, где в том же соломенном кресле, что и пару дней назад, сидел Слепой Грег. Рядом с ним, с книгой в руках, расположилась его жена, которая, заметив приближение парня, отложила свое занятие и расправила плечи. В ее глазах отобразился интерес.
Главарь разбойников резко обернулся на звук приближающихся шагов.
– Милый, это Дик Сандерс, – озвучила Аннет.
– Прошу прощения, сэр, – заговорил молодой человек и повертел в руках трость. – Я вам кое-что принес. Честно говоря, удивило, как вы до сих пор обходились без такой вещи, – он вложил ее в протянутую ладонь Слепого, потом сделал шаг назад.
– Палка… – сказал тот, ощупывая презент.
– Трость, сэр. Достаточно длинная для вашего роста. Примерял по себе, показалось, мы с вами примерно схожи. Прочная, с широкой рукояткой. Если вы сейчас решите огреть меня ею, она точно не сломается.
– Это ваша работа, мистер Сандерс? – спросила Аннет, смотря на Дика с теплой признательностью.
– Да, мэм, я делал ее всю ночь. Идея пришла накануне вечером. Полагаю, с ней вашему мужу будет заметно удобнее передвигаться. Тем более… – он замялся, решив, что сказал лишнее.
– Тем более, – чуть хрипло продолжил Грег, вставая, – разбойник старый, слепой и хромой.
На лице молодого человека не дрогнул ни один мускул.
– Мне начинает нравиться ваше чувство юмора, сэр. Видимо, истинно французское, – сказал он. – Но если трость не выдержит удара об меня, новую сделать тогда не смогу, потому что у меня не столь крепкая голова. Бейте уж хотя бы по спине.
– Примите нашу благодарность, мистер Сандерс, – мягко улыбнулась Аннет, бросив взгляд на мужа, чье заросшее бородой лицо не выказывало никаких эмоций. – Мы ценим это. Вы уже устроились в лагере?
– Ровно настолько, насколько можно устроиться в моем положении, мэм, – ответил Дик. – Если честно, не отказался бы от некоторых инструментов, но мне сказали, что за этим только идти в город.
– Переговорите на эту тему с Гарри, – таким же ровным тоном произнесла Аннет. – И еще раз спасибо за трость.
Молодой человек прочитал в этой фразе окончание приема, попрощался кивком головы и вышел. Прислушиваясь к звуку его удаляющихся шагов, Слепой Грег нащупал свое кресло, сел и вдруг спросил:
– Как он выглядит?
– Кто? Дик Сандерс? – кажется, Аннет не ожидала такого вопроса.
– А здесь был кто-то еще? Да.
– Он… – девушка поднялась с места, задумчиво пожала плечами и устремила взор в сторону дверей. – Не старше двадцати пяти. Высокий, крепкий. Русые волосы. Ни усов, ни бороды не носит. Смелый, решительный. Не боится рисковать…
– Я сам в состоянии оценить его личность, – резко сказал Слепой Грег, перебивая жену. – Меня интересовало только то, что я не могу увидеть! – и тут же дернулся, услышав шорох женского платья, сказавший ему о том, что девушка отошла в сторону. – Прости! Я не должен был так говорить с тобой…
Ответа не было. Аннет стояла в двух шагах от него с каменным лицом и смотрела в одну точку с видом человека, который молча сглатывает обиду, не в силах возразить. Ее зеленые глаза почти ничего не выражали.
– Дорогая моя! – слепой явно занервничал и отчаянно начал шарить рукой в том направлении, где слышал шелест ткани минуту назад. – Ты здесь? Прости меня, пожалуйста… Я же люблю тебя!
Он встал с кресла и сделал маленький шаг вперед. Его за минуту до этого суровый вид сейчас мог вызвать только жалость. Голос дрожал, повязка с глаз сползла, неровная растительность на лице торчала в разные стороны. Он пытался найти жену, но руки его безрезультатно рассекали воздух, дыхание слышалось тяжелым. Казалось, еще секунда и он сползет на пол в своих поисках: столько отчаяния было в его жестах.
Аннет наблюдала за всем этим с болью и тоской человека, уставшего от всего, потом вздохнула и с грустной улыбкой подошла ближе, позволяя мужу натолкнуться на себя. С радостным бормотанием Слепой схватил ее ладони и прижал их к своему давно небритому лицу с видом человека, нашедшего то, что давно искал. Девушка несколько мгновений смотрела вдаль, никак не реагируя на все это, потом снова вздохнула и аккуратно поправила повязку на глазах Слепого.
– Ты сердишься? – шепотом спросил тот.
– Нет, – ответила Аннет, но голос ее звучал равнодушно. Когда Грег, встав на колени, уткнулся лицом в ее юбку, она положила ладонь ему на голову и медленно закрыла глаза.