Париж. Октябрь 1795г.
Наемный экипаж нес графа Луи де Серваля по вечернему городу с такой скоростью, что редкие встречные прохожие бросались врассыпную. Карету подбрасывало на поворотах, вслед надрывно лаяли собаки, где-то на востоке был слышен грохот выстрелов.
– Остальное получишь только когда я вернусь! – бросил граф кучеру, выпрыгивая из кареты с непокрытой головой, и скривился от боли. Ноющее колено снова дало о себе знать. С момента того нелепого падения прошло почти два года, но, видимо, теперь уже хромота не покинет своего обладателя до конца его дней. На ходу поправляя камзол, Луи бросился к большому одноэтажному дому, утопающему в тени двух рослых дубов, и заколотил в дверь кулаком.
– Ваше сиятельство, – растерянно ахнула открывшая ему служанка, но он не стал вступать в диалог. Отстранив горничную плечом, граф быстро вошел, лично закрывая за собой дверь.
– Жаннет!
Почти сразу же где-то в глубине дома прозвучал поспешный стук каблуков и в гостиной появилась молодая девушка лет девятнадцати, чьи светлые локоны изящно опускались на плечи, приятно подчеркивая вырез роскошного красного платья:
– Луи! Так неожиданно!
Она протянула ему обе руки и подставила лоб для поцелуя, но граф судорожно схватил ее за плечи:
– Жаннет, выслушай… Мне нужно уехать из Парижа!
– О! – та слегка улыбнулась, приподнимая изящную бровь, и надула розовые губы. – Ты знаешь, мой милый, я буду очень скучать…
– Ты не понимаешь… Я должен уехать отсюда насовсем! А лучше – из Франции! И прямо сейчас!
Томная улыбка сошла с лица Жаннет. Она отступила на шаг, вздрогнула и в ее зеленых глазах мелькнул страх:
– Ты… Мы… Я больше не нужна тебе?
– Я хочу, чтобы ты поехала со мной!
– О боже… – ее ресницы задрожали. – А твоя семья?
– Жаннет, ты прекрасно знаешь, что последние полтора года значение для меня имеешь только ты! Я вынужден бросить старую жизнь, и хочу, чтобы в новой со мной была любимая женщина, – граф снова схватил девушку за плечи. – Если любишь меня – поедем! Нас ждет экипаж!
Что-то в его лице заставило Жаннет еще сильнее испугаться. Она на мгновение задержала дыхание, осторожно дотронулась до щеки возлюбленного и прошептала:
– Боже, Луи… Неужели… Это связано с событиями на площади… Ты – роялист?
Граф отпустил ее и внезапно начал ходить по гостиной, размахивая руками. Белые манжеты его костюма мелькали в пламени свечей.:
– Милая Жаннет, я – дворянин! И я не могу смотреть на порядки, навязываемые Полем Баррасом и его приспешниками… Да, у нас была последняя надежда свергнуть Конвент, но теперь войска генерала Бонапарта не оставили нам ее. Дальше уже не станет лучше, многие роялисты сейчас срочно покидают город! Едем же со мной!
И он с надеждой взглянул на любовницу.
Жаннет на мгновение зажмурилась, затем села в кресло, прижав к груди белые руки.
– Прямо сейчас… – пробормотала она. – Совсем уехать из Парижа…
Затем девушка резко встала и отошла к окну, смотря на вечерний город невидящим взором. Пламя свечей заиграло на вышивке ее шелкового платья. Грудь вздымалась.
– Уехать сейчас, не имея возможности оставить хотя бы весточку, – прибавила Жаннет тихо и вдруг обернулась: – Луи, а можно будет нам заехать на улицу Тампль?
– Зачем? – растерялся тот.
Она опустила глаза, обдумывая ответ, потом решилась:
– Милый… У меня в Париже есть сестра.
Лицо графа де Серваля вытянулось в удивлении. Он приподнял одну бровь, изучил канделябр, стоявший на столе рядом с собой, затем взглянул на свою любимую с видом человека, который сомневается в услышанном.
– Сестра?! У тебя есть родные?
– Да, – заломила руки Жаннет, заметно смутившись. – Моя сестренка Элоиз. Мы – близнецы. По моим сведениям она снимает комнату на улице Тампль.
– Сестра?! – снова повторил граф и помассировал лоб указательным пальцем. – Но, Боже, дорогая, ты никогда не говорила мне о ней!
– Я…Я знаю… – девушка начала ходить туда-сюда по комнате, подбирая слова. – Дело в том, Луи, что Элоиз – честная девушка. Она работает швеей у мадам Пелю.
– Ты же отказалась одеваться у этой женщины, – пробормотал граф де Серваль, пытаясь уяснить услышанное. – Тебе платья не нравились…
– Милый, – в голосе Жаннет было трогательное отчаяние. – мадам Пелю одна из лучших модисток в Париже! Я отвергла ее кандидатуру, чтобы не заставлять Элоиз умирать от стыда при виде меня. Я бы не пережила, если бы ей пришлось явиться в этот дом, чтобы снимать с меня мерки! – она облизала губы и уже другим тоном прибавила: – Но если ты помнишь тот мой каприз, когда я заказала у мадам Пелю платья обеим своим служанкам… Они поочередно в разное время ездили в мастерскую, с них там снимали мерки под предлогом, что их избалованная хозяйка так хочет… Мое имя не называлось… Я получила таким образом сведения о своей сестрёнке и была уверена, что у неё есть работа, пока у мадам Пелю появляются заказы! Элоиз – честная девушка, Луи, она бы не приняла от меня ни монетки… твоих денег…
И она тяжело вздохнула.
– Мы не виделись все это время, что я с тобой, – продолжила Жаннет после паузы. – Я всего лишь наводила справки, как могла… Кажется, у неё появился возлюбленный и дело идет к свадьбе… Я знаю, что недостойна зваться ее сестрой, но вот так покинуть молча Париж…
Она не договорила, отведя взгляд. Граф де Серваль, тяжело дыша, смотрел в одну точку, лихорадочно обдумывая все только что услышанное. Дорога была каждая минута.
– Милая моя Жаннет, боюсь, тогда у меня для тебя не очень хорошие новости, – сказал он через несколько мгновений. – Дело в том, что на улице Тампль отряды солдат. Там устраивают погромы и аресты, ищут участников мятежа. Боюсь… – он замялся. – Ты не поможешь сестре, если пойдешь туда… Дорогая моя, пойми! Я покину Париж с тобой или без тебя! Но ты нужна мне, ты знаешь об этом! Ты – единственная женщина, рядом с которой я ощущаю собственную ценность!
Девушка в отчаянии прижала ладони к груди и посмотрела на него со слезами на глазах. Тень угасавшей свечи добавила ее лицу еле уловимое выражение испуга.