Сердце Согласия
-– Моя посудина с архивами раскрытых дел помещается в восемь чемоданов, где мелким шрифтом на каждой стороне листа, в одной строке таблицы, следователи подписали количество гостей, прибывших подозреваемых, номер дела по стандартам их страны, краткое название, имя главного следователя и дату разоблачения преступника. Восемь чемоданов, которые мы перепрятываем с молодежью и генералами вот уже полгода. Конечно, я никоим образом не вмешиваюсь в процесс, потому что знаю, что заварушка настолько серьезная, что мои преследователи – все те, кто не желает жить в тюрьме после нашей войны, объявленной преступному сообществу, – не остановятся в этой игре до самого конца, а когда он наступит, знаю только я и игроки. Главное – не начать ошибаться.
Впрочем, за последние полгода, еще ни один офицер или генерал, не проинформировал меня об оплошности. Пока все идет как по маслу. По моим данным, осталось четыре месяца до завершения операции. Благослови Бог!
Ошибаться в людях я все же начала, когда подростки разделились на два лагеря – Коф и Скип и подписали все улицы своими затейливыми надписями граффити. Когда я сама была подростком, мой характер был довольно взрывным. Я часто испытывала резкие эмоциональные всплески, иногда приводившие к непредсказуемым реакциям. В период интенсивного физического, эмоционального и социального развития мне было трудно контролировать свои эмоции и реагировать адекватно на происходящее вокруг. Все эти непроходящие изменения делали мое поведение довольно непредсказуемым, и порой мои реакции казались чересчур экспрессивными. Что хотят эти два взрывоопасных сообщества, я не могу понять до сих пор. Возможно, месяцы совместной работы привели к расколу, а я должна выбрать, на чьей я стороне. Прежде таких трудностей не возникало…
Я всегда вижу “своих” ребят. За эти месяцы мы вступили в наш молчаливый контакт с тысячами славных и доблестных борцов, хотя среди оставшихся в коллективе (Сколько у нас сотрудников, осуществляющих контроль? Сотен пять – не больше, я думаю), я четко распознаю человек двадцать-тридцать. Они приходят практически каждый день или ночь. Я уже много раз повторяла, что всех по лицам запомнить не получится, и Генерал понимал: конечно, вспомнить каждого сотрудника по его лицу – это какое-то невероятное дело, правда? Мы – люди. Не так просто всё запомнить, особенно когда речь идет о лицах. Ведь они всегда меняются: от настроения до вчерашней акции человека и сегодняшнего его состояния. Свою роль играет все. Они так часто приходят усталыми, но чаще вдохновленными – мы все знаем, что победить в этой игре может только команда Генерала. Так что неудивительно, что мне бывает трудно запомнить каждого. Главное – мы знаем друг друга по связи, которую мне обеспечили молодые волонтеры еще тогда, когда я только приехала в Город. Предыдущая система не работала, и мы вынуждены были тихо полувзглядами вырабатывать метод молчаливого взаимопонимания.
Самое трудное во всей моей провидческой форме устройства раскрытия преступлений – не убедить следователя в правоте. Следователь знает меня. Самое трудное – молча объяснить причину поведения преступника. Если, конечно, важняк не дошел до нее сам в процессе следствия.
Не хочу вас запутать. Обо всем по порядку. Почему люди совершают преступления? Причины могут быть разными, но чаще всего это связано с их личной историей, окружением, в котором они выросли, и тем, какие возможности имели в жизни. Некоторые преступники могут испытывать трудности в контроле своих эмоций или иметь проблемы с общением и адаптацией к обществу. Другие могут совершать преступления из-за финансовых трудностей или в поиске легкого способа достижения своих целей. В конечном итоге, причины поведения преступника обычно сложны и могут варьироваться в каждом конкретном случае. Иногда люди совершают преступления из-за желания получить быструю выгоду или из-за неспособности контролировать свои эмоции и поступки. Все эти силы могут влиять на поведение преступников и делают понимание причин их действий сложной задачей даже для профессионала.
Генералы решили, что их задача на нашей войне очевидна – они принимают последнее решение. Следователи и семьи генералов же, в свою очередь, заняты выяснением подробностей у меня. А я молчу и даю людям знаки. Я телепат.
Телепатия влечет за собой ряд этических и моральных вопросов: приватности, справедливости и безопасности. И мы решили их просто: доверием друг к другу. Как хорошо, что Генерал не дал мне пистолет… Жертв было бы гораздо больше.
Извините, Константин, я иногда нервничаю, когда мне приходится вспоминать события тех дней. Я слишком часто голодала и получала горькую пилюлю от бессовестных людей. Вы можете записывать не по порядку. Я объясню взаимосвязь. Впрочем, она должна выстроиться тогда, когда мы дойдем до кульминации – того происшествия, что свело нас с вами здесь. Как ведет себя ваша кожа и слизистые оболочки в последние дни?
Впрочем, сегодня мне хотелось бы поговорить с Вами об учении, которое помогло мне развить все те способности, что я начала перечислять.
Как сказал бы мой Учитель: “Не стоит вовлекаться во влечение, еле волоча ноги за влекущим тебя величием, ведь величина