Счастье быть живым! - читать онлайн

На голограммном мониторе перед молодым человеком мелькали лица жителей города, рядом с которым он живет уже последние восемь лет. Обычная рутинная работа. Он по два− три раза в месяц выбирал очередную жертву. Надежды на то, что может быть в этот раз условие договора, возложенного Богами на его плечи, будет выполнено, не было никакой. И потому красивое лицо этого человека несло не стираемую печать вселенской скуки.

Компьютер услужливо подбирал кандидатов в жертву, точно соблюдая, строгие параметры отбора и давал краткую характеристику.

− Ландит, ты ушла в спящий режим? − нарушил он своим вопросом долгое молчание.

− Нет, − ответил женский голос.

− Обычно ты участвуешь в этом процессе более активно. Обиделась на меня?

− Не знаю, что такое обида. Но ты сам велел мне не соваться в твои дела. На девяносто семь процентов я была уверена, что мне не следует отвлекать тебя своими советами.

− Возвращайся, я не знаю, кого выбрать. Они все на одно лицо!

Ожидание возвращения собеседницы было недолгим. Через несколько секунд слева от него возник полупрозрачный силуэт светловолосой светящейся девушки в длинном розовом платье. Девушка, ласково улыбнувшись, встретилась со скучающим взглядом молодого человека. Тот вздохнув, указал рукой на монитор.

− Посоветуешь что-нибудь?

− Исходя из того, что предыдущий объект оставил после себя сильное разочарование, я предлагаю внести параметры поиска по внешности противоположные ему. Это сократит базу поиска на сорок восемь процентов.

Посчитав совет голограммной помощницы полезным, молодой человек произвел необходимые манипуляции по изменению параметров.

− Хорошо, будь, по-твоему. Значит, это будет брюнет с карими глазами… − взглянув на результат, состоящий в основном из фотографий подростков лет до шестнадцати, юноша сердито нахмурил брови. − Дети! А по старше нет?

− Тебе нравилось с ними работать, − вкрадчиво напомнила Ландит.

− Они психически неустойчивы и быстро ломаются. Не годится… − изменив параметры возраста от восемнадцати до двадцати трех, он с некоторой долей интереса взглянул на полученный результат. Но интерес в синих глазах вскоре погас.

− Скука…

− Твой выбор, основанный на цвете глаз, не отражает психологические характеристики искомого объекта. Предлагаю обратить внимание на способ самоубийства, которым он собирается воспользоваться. Этот способ с семидесяти четырехпроцентной точностью говорит о степени его отчаяния и готовности расстаться с жизнью.

− А стопроцентной точности у тебя нет?

− Будет, если ты внесешь необходимую информацию.

Парень призадумался.

− Какой вариант самоубийства свидетельствует о высоком отчаянии и безысходности?

− Полагаю падение с высоты. Чем выше от точки падения, тем больше требуется решимости сделать шаг. Выживаемость нулевая.

− Возможно ты права. Жаль я не обладаю такой роскошью, как распоряжаться своей жизнью, тоже бы выбрал прыжок. С небоскреба, например… умереть от разрыва сердца, не долетев до земли.

Девушка изобразила огорченный вздох.

− Мне жаль…

− Так я и поверил, − усмехнулся парень, вновь взявшись за внесение изменений в поисковик. Подходящих объектов нашлось несколько десятков. − А этот мне, пожалуй, нравится…

Он остановил свое внимание на одной из фотографий. Глазам предстал сероглазый парень восемнадцати с половиной лет с черными до плеч волосами и очень грустным выражением лица.

− Слушай, Ландит, не знаешь, почему меня все больше привлекают симпатичные брюнеты с длинными волосами? Я же вроде бы нормальный…

Девушка тихонько засмеялась.

− Смешно тебе. Почему мне нельзя хотя бы раз поработать с девушкой? Пусть даже с самой страшненькой? Ну да… − парень не стал заканчивать свою мысль, он заложил руки за голову и потянулся.

− Она влюбится в тебя едва увидев, − осторожно подсказала помощница.

− Да, в этом и проблема… А ты меня любишь?

− Да, Мастер.

− Эх, почему же я тебе не верю?

− На этот вопрос я не знаю ответа. Предлагаю сконцентрироваться на выборе объекта.

− Я уже выбрал. Пусть будет этот… как его там…

Мастеру было лень читать вслух характеристику будущей жертвы. Этот труд взяла на себя его помощница. Ему всегда нравился проникновенный, ласкающий слух голос голограммы по имени Ландит.

− Его зовут…

==\\==

Катори, удачно избежав попадания в поле зрения видеокамер, пробрался на крышу небоскреба, встал на бордюр и вот уже пять минут бесстрастно смотрел на ночной город. Город продолжит жить, тогда как он решил умереть. Ветер, словно был согласен с его решением и пытался подтолкнуть Катори к решающему шагу. В этом городе всем безразлично его существование и его проблемы. Он никому не нужен! Еще мгновение и Катори забудет о девушке, изменившей с его лучшим другом, разбившем его сердце. Забудет проблемы с домовладельцем, выставившим непомерный счет за проживание в съемной квартире, который весьма недвусмысленно намекнул на «полюбовное» решение этого вопроса. Так и сказал «полюбовное».

«За кого он меня принимает, старый урод?!» − Катори презрительно сплюнул в темноту. От возмущения и негодования у него даже возникла мысль убить этого человека. Но вскоре пыл угас, и привычная депрессия заполнила его душу и мысли.

«Я никто! Я полный ноль! Ничтожество!!! У меня нет работы, нет денег. Единственное, что остается пойти на панель. О, да… с таким лицом, как у меня, я без сомнений буду пользоваться популярностью!» − Катори горько усмехнулся.

Очередной порыв ветра толкнул его в спину. Парень покачнулся и только чудом смог вернуть себе равновесие. Сердце лихорадочно запрыгало, а адреналин растекся по организму колючими стрелами. Катори глянул под ноги. Далеко внизу горели манящим голубоватым светом неоновые фонари, освещающие подъезд.

«Я упаду на крышу подъезда… − сообразил Катори с огорчением. − Тело найдут через несколько дней, когда оно начнет разлагаться. А если еще останусь жив… Нет, надо сразу. Раз и все! Уж лучше на газон…»

Парень решительно спрыгнул с бордюра, намереваясь найти более подходящее место. Только сейчас он ощутил холод, пробирающий до костей и поежившись, обхватил себя руками.

«Может лучше наглотаться таблеток? − мелькнуло в голове. − В аптечке от прошлых хозяев что-то осталось. Быстро и легко. А утром этот старпер явится, а вдруг он еще и некрофил? − мысленный разговор с собой отвлек Катори от поисков удачного, для сведения счетов с жизнью, места. Он остановился в глубокой задумчивости. − Ну и что? Мне разве не все равно, что будет с моим телом? Я же могу запереться, и он один не войдет. А при свидетелях он вряд ли… Чертов извращенец! Но таблетки – какой-то девчачий способ. А чем я хуже девчонки? Трус! Слабак! Даже покончить с собой не могу! Да, уж лучше таблетки…»

==\\==

− Чем я хуже девчонки? Трус и слабак! Даже покончить с собой не могу! Да, уж лучше таблетки…

Убедившись, что наблюдаемый объект принял решение изменить способ самоубийства и направился обратно в свою квартиру, Мастер отложил микрофон и обратился к помощнице:

− Ну что, я убедительно внедрился в его мысли?

− Убедительность составила девяноста три процента.

− Почему не сто?

− Объект засомневался.

− Но ведь правда: я предложил ему девчачий способ, а это унизительно.

− Мастер, ты же добился цели и не позволил ему спрыгнуть, Пора переходить к основному плану.

− Верно. Милая, сообщи команде адрес и точное время выполнения операции. Можешь выполнять!

− С удовольствием!

Когда помощница исчезла, Мастер снова грустно вздохнул, последний раз взглянув на будущую жертву. Затем отключил монитор и произнес вслух:

− С удовольствием… Если бы так… красивая, бездушная кукла!

==\\==

Вздрогнув, Катори широко открыл глаза. В считанные секунды осознав, что находится не там, где должен быть, удивление в серых глазах сменилось недоумением, а потом ужасом. А кто бы не ужаснулся, обнаружив себя закованным в цепи посреди мрачной, с тусклым освещением, комнаты.

«Где я?!»

Катори дернулся, но освободить от цепей разведенные в стороны руки не было никакого шанса. Еще и ноги тоже были накрепко зафиксированы цепями. Ноющая боль в конечностях было не самое страшное, страшнее оказалось осознать, что на нем нет одежды. Он совершенно голый! Паника буквально захлестнула пленника. Хотелось кричать и звать на помощь, даже несмотря на то, что отлично понимал, что в его положении это было бы большой глупостью. Следующие минуты он старательно пытался вспомнить, что было до всего этого кошмара. Странно, но кроме хождения по крыше небоскреба и пронизывающих порывов ветра, ничего не вспоминалось. Этот холод пронизывал даже сейчас, вынуждая тело дрожать, хотя в помещении было довольно тепло.

Подергав руками, пленник вскоре затих, стараясь успокоить дыхание и выйти из состояния паники. Это далось ему с большим трудом. Но вот непроизвольную дрожь, даже спустя полчаса, унять никак не получалось. Катори не мог не думать о том, что его ждет. Он даже предположил, что его похитил домовладелец, чтобы удовлетворить свою животную похоть. А иначе чего бы нужно было его раздевать?

«Урод! Извращенец! Если я выживу тебе конец!» − посылал он мысленные угрозы ненавистному человеку. От осознания безнадежности своего положения Катори переполняло чувство обиды на себя, на весь несправедливый мир и глаза наполнились слезами. Потом слезы высохли и в душе образовалась пустота и безразличие.

Но стоило услышать звук приближающихся шагов, как пленник поднял голову, настороженно уставившись на дверь. Страх с новой силой овладел им. Нервная дрожь в теле усилилась.

Наконец, раздался щелчок и дверь отворилась. В комнату вошел незнакомый ему человек в ярко-красной рубашке, черных брюках и того же цвета остроносых туфлях, которые явно были приобретены не в секонд-хенде.

Катори даже обрадовался, что это не его великовозрастный преследователь. Появилась надежда договориться.

− Это ты… похитил меня? − заикающимся голосом проговорил Катори. − Зачем?

− Здравствуй, Катори, − останавливаясь напротив, дружелюбно произнес незнакомец.

− Мы знакомы?

− Не совсем. Называй меня Мастер. Буду рад познакомиться с тобой поближе…

У Катори, догадавшегося о его намерении, пересохло в горле. Он смог лишь открыть рот от возмущения. Чувства, отразившиеся на лице пленника, позабавили Мастера. Этот парень даже не пытался их скрыть, в отличие от многих предыдущих жертв.

Мастер неторопливо приблизился к пленнику, насмешливо рассматривая испуганное лицо, потом протянул руку, собираясь коснуться его груди. Катори инстинктивно отшатнулся.

− Ты чего это? Не надо… Я же мужчина. Тебе что проститутов не хватает?

− Мне нравишься ты.

− Слушай, отвали от меня! − пленник отчаянно попытался увернуться от его руки.

− Катори… интересное имя, − Мастер провел указательным пальцем по его щеке, потом опустил руку к шее и продолжил движение вниз.

− Перестань! − сердито выдохнул пленник.

− У тебя японские корни?

− Тебе-то что?

− Я же сказал, хочу узнать тебя поближе.

Палец Мастера остановился на левом соске, потом медленно переместился к правому и стал играть им.

− Слушай, ты ошибаешься, я же не из этих… Отпусти меня, обещаю привести к тебе подходящего парня. Тебе с ним точно понравится, он опытный и, если перекрасить волосы, станет на меня похож. Пожалуйста…

Мастер, посмеиваясь, ответил:

− Ну зачем мне другой? Опыт приходит со временем, я сам тебя всему научу.

− Не надо, умоляю…

Мастер до боли сжал сосок, дождавшись, когда пленник издаст мучительный стон. Катори отвернулся, пряча набежавшие от боли слезы и закрыл глаза.

− Вчера ты стоял на крыше и собирался закончить свою жизнь. Считай, что она закончилась, и ты попал в ад. Или ты думал, прекратив земное существование, тебя там встретят с распростертыми объятиями?

Почувствовав прекращение боли, Катори открыл глаза. Мучитель начал обходить его со стороны спины, продолжая касаться рукой. От таких прикосновений пленника пробирал озноб и тело покрылось мурашками.

− Твоя жизнь больше не принадлежит тебе. Она в моих руках. Я сделаю с тобой все, что захочу.

− Умоляю, не надо так со мной…

− Догадываюсь, как тебе трудно принять то, что тебя ожидает, − в голосе Мастера прозвучало сочувствие. Он обошел пленника и снова встал напротив. Взяв Катори за подбородок поднял его голову. По щекам несчастного ручьем бежали слезы. − Обещаю, я не буду делать тебе слишком больно и не буду резать или калечить. Цвет крови меня не возбуждает. Для начала, чтобы ты немного освоился в непривлекательном для тебя положении и окончательно понял всю безнадежность попыток повлиять на меня, устрою тебе приятную пытку. Чем скорее ты смиришься, тем лучше.

Пленник, не выдержав, всхлипнул.

− Это будет унизительно, но изменить ты уже ничего не можешь так, что расслабься и получай удовольствие.

Мастер отпустил голову пленника и отойдя на шаг в сторону нажал ногой, скрытую на полу кнопку. Под ногами Катори завибрировал пол.

− Что это? − Катори не скрывал, охватившего его беспокойства.

− Тебе понравится. А теперь… − Мастер вынул из кармана брюк пульт и направив сигнал в свободную перед пленником часть комнаты, образовал в ней голограмму, изображающую постель и лежащих на ней двух парней, застывших в поцелуе.

Катори бросил на мучителя беспокойный взгляд, окончательно убеждаясь, что не обманывается в своих предчувствиях.

Тот коварно улыбнувшись, пояснил:

− Мне интересно, как долго ты сможешь контролировать свои животные инстинкты.

− И что это тебе даст?

− Мне? Ничего. Все дело в тебе. Привыкай, Катори, твоя новая жизнь будет намного приятнее прошлой.

На этом Мастер включил голограмму и направился к выходу. Вскоре за ним закрылась дверь.

Персонажи постельной игры ожили и с упоением принялись ублажать друг друга. Звуки и изображение этой голограммной сцены было максимально реалистичным. Катори опустил голову, чувствуя отвращение к происходящему. Он бы с радостью оказался где-нибудь подальше. «Голубки» еще и комплиментами осыпали друг друга, чем вызывали у невольного свидетеля приступы тошноты, но сопротивление организма длилось недолго. Спецэффекты сделали свое черное дело и вот уже Катори начал ощущать первые признаки приближающегося возбуждения…

==\\==

− Он продержался двадцать три минуты, − с восхищением проговорила Ландит, она вместе с Мастером с интересом вглядывалась в монитор.

− Сильный парень, − оценил Мастер. − Я и десяти не смог продержаться.

− Тебе ведь самому не понравилось, зачем заставляешь его через такое проходить?

− Почему ты думаешь, мне не понравилось?

− Тебя выворачивать начинало через минуту просмотра.

− Так это в начале, а потом хорошо пошло. А его даже не вырвало – крепкие нервы!

− Может надо было показать ему сцену с девушками? − ненавязчиво предложила голограмма.

− Это было бы слишком просто. Я хочу помучить его, вселить самые страшные подозрения и лишить всякой надежды.

Ландит возникнув за спиной собеседника, неожиданно обняла его за шею.

− Ты такой… милосердный.

Затем она растворилась в воздухе.

− Милосердный? − искренне удивился Мастер. − Что-то ты сегодня слишком эмоциональная.

Милосердный… Хотя, я ведь не режу пленника на запчасти. Хм… наверно она права – я милосердный!

==\\==

Контролировать организм было невозможно. Возбуждение нарастало вместе с темпом игры участников голографического сексмарафона. После каждой феерической кульминации невольного свидетеля ожидало несколько минут отдыха и все начиналось по новой.

Катори всячески старался не поддаваться, даже вспомнил песню про войну и пел ее во все горло, пытаясь перебить ахи и охи возбужденных голограмм.

− Солнце взошло, на планете война

Горе и плач детей.

Да кому жизнь такая нужна?

Мать защити сыновей!!!

− Ну хватит уже… − в отчаянии взмолился Катори. − Пожалуйста, прекрати…

Время шло, а парочка вновь и вновь со страстью принималась изображать любовь, используя самые разные позы.

Катори чувствовал себя уставшим, грязным и морально подавленным. Сопротивляться уже не было никакого желания. Он просто висел на цепях, полностью отдавшись во власть инстинкта. Он был согласен с Мастером. Было приятно испытывать нарастающее возбуждение и следовавший за ним оргазм, но ни за что бы в этом не признался. Находясь в расслабленном состоянии, пленник вскоре заметил, что вибрация и видеоэффект действуют значительно слабее. Время между оргазмами увеличилось, а возбуждение держалось дольше.

И вот во время ожидания предсказуемого финала, дверь в комнату открылась. Появление незваного гостя вынудило организм Катори задержаться с этим процессом.

Мастер отключил голограмму, с любопытством посмотрев на Катори. Тот чувствовал себя настолько униженным, что не мог даже голову поднять, чтобы посмотреть на мучителя.

− Вижу, ты хорошо провел время…

− Извращенец! − сквозь зубы сердито пробурчал пленник.

− Ну же не стесняйся, продолжай, неудобно наверно находиться в незаконченном состоянии.

− Обойдусь без твоих советов, урод!

− Не рекомендую грубить. Зачем усложнять себе жизнь? Я подожду…

И Мастер снова включил голограмму.

Катори чувствовал себя отвратительно. Хотелось провалиться под землю от стыда, но вскоре возбуждение достигло точки невозврата и организм сообщил об этом, извергнув порцию семени. В состоянии возбуждения пленник не заметил, как мучитель встал у него за спиной. Дождавшись кульминации, Мастер наклонился к правому уху Катори и вкрадчиво поинтересовался:

− Устал?

Пленник, вздрогнув, мотнул головой.

− Обещаешь быть откровенным со мной?

Катори обреченно кивнул.

Мастер к его облегчению вновь отключил голограмму, затем механизм, заставляющий пол вибрировать. Стало тихо, но тело все еще находилось под впечатлением от перенесенного стресса.

− Теперь ответь сколько раз ты кончил?

− Не помню…

Катори действительно не мог вспомнить. Ему казалось много. В голове образовалась какая− то каша из пугливых мыслей о возможном продолжении пытки.

− Сосредоточься. Даю минуту успокоиться и дать мне верный ответ.

Пока Катори думал над решением задачи, мастер принес из не просматриваемой пленником части комнаты стул и сев напротив, принялся рассматривать его тело. Взгляд словно жег Катори, усиливая чувство стыда и желание оказаться где-нибудь в другом месте, пусть даже в аду.

− Шесть, − коротко бросил пленник.

− Не можешь посмотреть на меня? − обратил внимание мучитель.

− Пошел ты…

− Хорошо, ты не стал обманывать. Это значительно облегчает твою участь.

− Может ты просто убьешь меня?

− Ни в коем случае! У меня другие планы.

− Будешь держать за секс раба и издеваться? − в голосе несчастного прозвучала горечь бессилия. Катори осмелился поднять голову, рассчитывая в глазах мучителя увидеть свой приговор. Но в них были лишь затаенная печаль и холод безразличия.

− Предлагаю тебе два варианта развития дальнейших событий. Первый: ты два дня находишься в цепях и терпеливо исполняешь роль мой игрушки. Я рассчитывал на три дня, но, думаю, ты мне и за два надоешь.

− А потом? Убьешь?

− Отпущу с миллионом денег в любом эквиваленте, указанным тобой.

− Ну да, так я и поверил. Знаю эту разводку!

− Я тебя еще ни в чем не обманул и впредь собираюсь быть верным слову. Будет так, как я сказал.

Катори, презрительно усмехнувшись, опустил голову.

− Эти два дня дадутся тебе тяжело. Временами будет очень неприятно. Мои слуги будут приводить твое тело в порядок и кормить тебя, а вот испражняться придется под себя. Сможешь вытерпеть такое? Миллион достаточный стимул?

− Ты сказал два варианта, − упавшим голосом напомнил Катори.

− Второй будет сложнее. Ты останешься у меня в гостях ровно на шесть дней. Я освобожу тебя от цепей, и ты будешь свободен в пределах этого особняка. Но тебе придется неукоснительно соблюдать ряд правил: первое – попытка убить себя, убить меня или совершить побег, карается возвращением в эту комнату на все оставшееся время. Второе − я также возмещу тебе моральный ущерб в размере миллиона в любом эквиваленте. Этими деньгами ты можешь даже здесь воспользоваться и выторговать себе освобождение от всего, что тебе не понравится. Третье: ты по-прежнему будешь исполнять роль игрушки и смиренно сносить все мои прихоти и причуды. Просто помни, твое тело и жизнь принадлежат мне, и я буду с ними делать все, что пожелаю.

− Всего шесть дней? − подняв голову пленник с недоверием посмотрел в глаза Мастера.

− Ровно шесть, если не захочешь остаться дольше. Нужно время подумать?

− Тебе же ничто не помешает опять посадить меня на цепь просто из прихоти, разве нет? − с вызовом спросил Катори.

− Только, если ты нарушишь первое правило. Напомни− ка его…

− Попытка убить себя, тебя или сбежать.

− Запомни его хорошенько. Но уверяю: сбежать не получится – весь периметр под охраной, убить меня тоже не получится – я на неопределенное время бессмертный. Остается один пункт – беречь себя как зеницу ока. Ты склонен к суициду и сейчас находишься не в лучшем психическом состоянии, которое к тому же значительно отягощено пережитым только что испытанием. Даже за подозрение наложить на себя руки ты можешь оказаться здесь.

− А можно я сразу заплачу миллион, и мы забудем о третьем правиле?

Мастер засмеялся. Еще никто так быстро не реагировал на его условия. Этот парень начинал все больше его забавлять.

− Огорчу, в таком случае остается первый вариант.

− Хорошо, я выбираю второй.

− Уверен? Шесть дней против двух.

− Уверен, − твердо решил Катори.

− Тебе придется подчиняться и следить за своими словами.

− Понял уже, не тупой. Сними уже эти чертовы цепи, пожалуйста…

Катори с мольбой посмотрел в глаза мучителя.

Мастер кивнул, довольный его ответом, затем встал. В первую очередь он освободил пленнику ноги, отстегнув металлические браслеты, затем приступил к освобождению рук. Едва вторая рука оказалась свободна, как пленник, теряя силу в ногах, свалился на пол. Мастеру пришлось прийти ему на помощь. Поднимая его, он произнес:

− Сейчас я провожу тебя в душ. Твоя одежда в раздевалке. Даю пятнадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Не задерживайся, жду тебя здесь.

Мастер помог парню дойти до душевой комнаты и закрыл за ним дверь.

Катори даже растерялся от такого доверия. Если подумать, в комнате было много предметов и способов лишить себя жизни. Даже фен имелся и лампочка, горящая под потолком, свидетельствующие о наличии электричества. Особенно привлекательно смотрелось зеркало в раздевалке. Но если его разбить, звук привлечет внимание…

Катори некоторое время рассматривал себя в зеркало, с трудом узнавая в отражении свое лицо. Бледная кожа, впалые глаза с темными кругами, засаленные волосы, торчащие в разные стороны. Но время шло, необходимо было выполнить требование Мастера, а точнее свое желание очиститься от следов пытки. Оказаться под теплыми струями воды было настоящим блаженством. Хотелось стоять неподвижно и забыть обо всем на свете, но в реальность грубо вернул стук в дверь.

− Осталось пять минут…

Катори спешно отключил воду и бросился в раздевалку. На вешалке он обнаружил полотенце и свою одежду. На ноги пришлось надеть тапочки.

− Вовремя, − встретил его выход Мастер. − Руки покажи.

Катори вдруг решил, что его собираются уличить в попытке навредить себе, а это грозило возвращением в комнату с цепями.

− Я ничего не делал, правда, − заверил Катори, попятившись. Паника грозила накрыть его с головой.

Мастер сам взял его за правую руку и, отодвинув рукав, глянул на запястье, хранившее следы от металлических браслетов. Потом потянулся к другой руке. Результат был тот же.

− Я ничего не делал…

− Успокойся, что разволновался так? Знаю, что резание вен не твой способ. Кровь и боль тебя пугают. Я просто хотел убедиться, что с руками все в порядке. Запястья болят?

− Нет.

Катори облегченно вздохнул. Опасность, навеянная негативным опытом, миновала. Мастер заметил произошедшую с ним перемену и улыбнулся.

− Идем.

Выход из мрачного подвала в светлый коридор Катори воспринял очень положительно. Даже, как ни странно, обрадовался. Из широких окон лился яркий свет и воздуха было больше. Их шаги гулким эхом разносились по коридору.

Мастер привел своего невольного гостя в просторный зал, интерьер которого впечатлял своей роскошью и убранством. Золотые статуи животных, их чучела, картины на самые разные темы, причудливые растения в кадках, окно во всю стену с выходом на балкон. Посреди зала располагался прямоугольный стол метров пять длиной покрытый позолоченной скатертью. По обе стороны стола была расставлена еда.

− Садись, ешь, − велел Мастер, подведя Катори к столу. Сам же направился к другой части стола.

Катори растерянно смотрел на угощение, почувствовав первые признаки рождающего аппетита. Голод, который все это время был подавлен другими сильными переживаниями, грозил вырваться на свободу. Нерешительно выдвинув стул, он сел. Обилие еды перед ним шокировало.

− Я не заставляю тебя есть все, − уведомил хозяин особняка, приступая к еде. − Ешь сколько захочешь. Аллергия на что-нибудь имеется?

− Ну… − задумчиво протянул Катори. − Морепродукты и лотос.

− Лотос? − Мастер от удивления забыл про еду. − Ты ел лотос?

− Нет… не сам лотос. Чай пил зеленый с лотосом. Так на пачке было написано.

− Ясно… Ты ешь, не стесняйся. Стесняться потом будешь…

Последние слова Катори решил пропустить мимо ушей. Аппетит разыгрался не на шутку, а в таком состоянии особо не постесняешься. Да и не в его сейчас положении проявлять гордыню и гневить того, от кого зависишь. Еще неизвестно, что впереди ожидается. Катори выбрал блюдо, показавшееся более привлекательным и приступил к еде.

Мастер незаметно наблюдал за парнем, втайне даже завидуя его аппетиту.

− Ты когда последний раз ел?

− Вчера… кажется.

− А нормально?

Вопрос поставил Катори в тупик. Но он быстро нашел, что ответить:

− Для меня норма перехватить пару бутеров с колбасой и сок или кофе.

− В ресторане бывать не приходилось?

Катори перестал есть, растерянно осмотрев свою часть стола, потом с беспокойством взглянул на Мастера.

− Я наверно… веду себя… некультурно?

Мастер, посмеиваясь, покачал головой.

− Все в порядке. Я спросил из любопытства.

− Нет, в ресторане не был, дресскод и все такое… − оправдываясь, Катори опустил глаза.

− Ешь, не буду больше отвлекать.

По мере насыщения организма, Катори чувствовал себя все более комфортно. Он уже и не сильно переживал по поводу ранее произошедших событий.

− Спасибо, я наелся, − поблагодарил Катори по окончании трапезы, про себя отметив, что Мастер уже давно перестал есть, и лишь ожидал, когда он сообщит об этом.

− Я покажу тебе твою комнату.

Оба вышли из-за стола.

Мастер повел гостя по коридору и остановившись, толкнул дверь.

− Заходи. Запорных устройств нет, да они тебе и не понадобятся.

Катори вошел внутрь. Это была небольшая, но уютная комнатка с цветными обоями, кроватью, стоявшей в центре и высоким шкафом для одежды. Ничего другого в ней не было.

− Отдохни часа два.

Сказав это Мастер оставил гостя одного.

Катори прошелся по комнате, осматриваясь, обнаружил в ней ванную совмещенную с туалетом. В целом ему новое временное жилье показалось вполне уютным. Вскоре постель приковала к себе его внимание. А после вкусного завтрака или что там было по местному расписанию, так и потянуло прилечь и закрыть глаза. Очень быстро он погрузился в сон.

− Эй, засоня, проснись, − настойчивый голос Мастера безжалостно разрушил волшебные видения. Увидев, что спящий просыпается, строго велел: − Протирай глаза и иди за мной. Для тебя дело есть.

− Мучить будешь? − дрогнувшим голосом спросил Катори.

− А для чего, по-твоему, ты находишься здесь?

Мастер одарил парня насмешливым взглядом. Ему доставляло удовольствие, наблюдать, как изменяются глаза жертвы от возрастающего в его душе страха. Глаза казалось увеличиваются в размере и начинают беспокойно бегать из стороны в сторону. На лице Катори можно было прочесть все его переживания и даже затаенные мысли.

− Ладно, не бойся. Ничего страшного тебе пока не грозит.

Переведя дух, Катори опустил ноги с кровати и на ощупь отыскал тапочки.

− Хорошо спалось?

− Нормально. Еще бы столько же поспать…

− Переживешь эти шесть дней и отоспишься.

− А могу и не пережить? − Катори ухватился за слова Мастера.

− От тебя зависит.

Мастер взял парня за локоть и повел к выходу из комнаты.

− Тебе обязательно меня тащить? − возмутился Катори.

− Хочу, чтобы ты постоянно ощущал свою зависимость и трепет от каждого моего прикосновения.

− В смысле… боялся? Да меня и так от одного твоего вида трясти начинает, − проворчал Катори, тут же мысленно отругав себя за словесное недержание.

− Мне нравится твоя откровенность. Ты смелый. Многие на твоем месте замыкаются в себе, и все терпят ни слова поперек.

− Таких как я здесь было много?

− Может сотни полторы-две. Мне скучно и потому я каждый месяц выбираю себе новые игрушки. Тебе просто не повезло. Хотя может повезло – это как посмотреть.

Помещение, куда на этот раз привел свою жертву Мастер, повергло несчастного в состояние глубокого шока. Он так и замер на пороге. В голове вспыли кадры из порнографических фильмов, которыми он, как и все, увлекался в подростковом возрасте. В этой комнате все было натуральным: и атрибутика, и станки для фиксации жертв в неестественных позах. Отсутствие окон и освещение в багровых тонах, делали атмосферу помещения мрачным и тяжелым.

− Что завис? − усмехнулся Мастер. − Не знаком что ли с такими развлечениями?

− Только фильмы… Пожалуйста, можно я отдам тебе все деньги, а ты не будешь все такое со мной делать?

Катори хотел убежать, он бы так и сделал, но ноги словно приросли к полу. Его затрясло, а в глазах появились слезы.

− Я не буду ничего такого с тобой сейчас делать, обещаю. Твоя задача навести здесь порядок. Там за дверью, − Мастер указал в сторону одной из закрытых дверей, теряющихся в полумраке комнаты, − найдешь все необходимое. Даю три часа. Уберешь везде пыль и вымоешь пол. И прибери в туалете. Не боишься испачкать руки?

− Нет, я все сделаю, − Катори приободрился.

− Но тут есть для тебя один подвох. Интересно знать какой?

Катори пожал плечами, с огорчением догадываясь, что ничего хорошего его определенно не ждет.

− Ты находишься в комнате извращений – я так ее называю, и потому не можешь быть здесь как обычный посетитель.

− И что это значит?

− Я хочу, чтобы ты качественно выполнил свою работу и получил удовольствие. Для этого тебе придется снять брюки и нижнее белье. Рубашку можешь оставить.

− И все? − Катори изобразил удивление. − А не хочешь вставить мне вибратор в задницу?

− О… хорошо, что сам попросил, − Мастер подошел к стеллажу и начал выбирать названный им предмет из обилия предоставленных вариантов.

Катори моментально пожалел о своих словах.

− Стой, стой, прости, я пошутил. Не надо…

Мастер повернулся к нему с фаллоимитатором черного цвета.

− Смотри какая штука! Сам позу примешь или мне слуг позвать?

− Не надо, умоляю… − Катори опустился на колени, чувствуя, как по щекам побежали слезы. − По…жа…луйста…

− Жаль, − театрально вздохнул Мастер. − Ты не знаешь отчего отказываешься.

Мастер вернул прибор на место и подошел к испуганно вздрагивающему парню. Положив руку ему на плечо, велел:

− Вставай. Не люблю, когда передо мной стоят на коленях. Это меня расстраивает, − когда парень, всхлипнув, поднялся, понизив голос, предупреждающе прошептал: − Не шути так больше…

Катори нервно затряс головой.

− Все успокойся, снимай одежду и начинай работать.

Оставшись один, Катори быстро пришел в себя. Вытерев рукавом рубашки слезы, и, повздыхав немного, оголился до пояса и пошел искать инвентарь для уборки. Сначала ему было некомфортно работать в непривычной «униформе», но некогда было зацикливаться на ощущениях. Начать он решил со смахивания пыли при помощи магнитной метелочки со всех, выставленных на обозрение игрушек интимного характера. Пожалуй, такому ассортименту позавидовали бы многие сексшопы мира. По мере работы в Катори начинало просыпаться любопытство. Некоторые предметы он осмелился брать в руки и рассматривал их более тщательно. И были моменты, когда он ощущал нарастающее в теле возбуждение. Едва это случалось, он решительно возвращался к своей работе.

Мастер в это время сидел перед монитором и с веселой улыбкой наблюдал за действиями игрушки. Рядом стояла помощница Ландит.

− У тебя хорошее настроение, − заметила внимательная голограмма.

− Он меня веселит.

− Значит выбор оказался удачным?

− В качестве игрушки да, а в остальном, думаю, как обычно.

Смахнув пыль со всего, что было можно, Катори озаботился вопросом мыться пола и беспокойством успеет ли все сделать вовремя. О том, что будет, если он не справился вовремя, парень старался не думать. Хотя окружающая обстановка недвусмысленно намекала на возможную перспективу.

Из всех известных ему вариантов мытья полов, в его случае оказался только один – вручную. Набрав в ведро воды и выбрав тряпку, он приступил к работе.

Отпущенное Мастером время пролетело незаметно. Катори давно закончил порученную ему работу, но Мастер нарочно не спешил. Ему было интересно, чем займется наблюдаемый объект в ожидании его появления. Парень просто сидел на высоком деревянном стуле о чем-то размышляя. Окружающая обстановка уже не вызывала его беспокойства и даже смущения, которые владели им во время уборки. Но он все же старался поменьше смотреть по сторонам, на будоражащие кровь и воображение предметы и оборудование. В какой-то момент даже заснул, откинувшись на спинку стула.

− Закончил? − неожиданно прозвучал голос Мастера, вернувший Катори в реальность.

Парень живо покинул насиженное место, в ожидании уставившись на вошедшего, нерешительно спросив:

− Можно я оденусь, а то замерз немного.

Мастер проигнорировал его вопрос.

− Как тебе работалось? Удовольствие получил?

− В каком смысле?

− В самом прямом. Ты тут такое видел, твой организм не мог остаться безучастным.

− Ну… немного, − пряча взгляд, признался Катори. − Ты ведь сам этого добивался…

Мастер, посмеиваясь, подошел к парню.

− Катори, ты нравишься мне все больше и больше, − он положил обе руки ему на плечи, не сводя с встревоженного лица пристального взгляда, заставляя парня все больше нервничать.

− Это хорошо или плохо? − взволнованным голосом спросил Катори.

− Трудный вопрос. Мне вот сейчас очень, очень хочется опустить руку вниз и пощупать твое самое чувствительно место, и, возможно, даже довести до оргазма.

Катори потерял дар речи от таких откровенных высказываний. С открытым ртом он во все глаза уставился на Мастера, а когда тот решил перейти от слов к делу и медленно опустил руку с плеч на его грудь, резко отшатнулся.

− Тихо… ты же не собираешься совершить побег?

− Я… я… пожалуйста, давай договоримся. Плачу десять тысяч!

− Ты так дешево ценишь свою невинность? − вкрадчиво поинтересовался Мастер, опуская руку ниже, вынуждая пленника поторопиться с решением.

− Сто! Сто! Остановись, прошу…

− Ты понимаешь, что с таким расточительством твой миллион уже сегодня может закончиться, и все твои страхи сбудутся? Почему бы мне не начать сейчас? Дальше будет еще страшнее.

− Я не готов сейчас. Мне нужно в туалет… Пожалей…

− Твое сопротивление только лишь заводит меня. Такой пустяк, а ты в панику кидаешься.

− Ты обещал, если я заплачу, освободишь меня этого… − уже без всякой надежды произнес Катори. Рука Мастера остановилась на его животе.

− Мне очень хочется это сделать…

− Сто пятьдесят!

− Двести.

− Согласен, двести!

− Уговорил, несчастный! − смеясь, Мастер крепко обнял парня. − Катори, я не лгал насчет того, что твое сопротивление меня заводит. Я возбудился от нашего спора, да и ты, чувствую, тоже, − Катори хотел возразить ему, но Мастер перебил: − Лучше молчи, скажешь, что я извращенец, я за себя не ручаюсь.

Катори счел за лучшее прислушаться к его совету и терпеливо дождался, когда Мастер оставит его в покое. Наконец, Мастер отстранился, продолжая с интересом разглядывать раскрасневшегося от переживаний парня.

− Засмущался… Ты, правда, девственник?

− Как ты можешь о таком спрашивать? Это мое личное дело!

− Не кричи. Какое может быть личное дело у игрушки? Я ведь могу аннулировать результат нашей сделки, − взгляд Мастера стал сердитым.

− Нет, нет, прости! − забеспокоился Катори и опуская голову, упавшим голосом признался: − Да, я… девственник, но мне бы не хотелось, чтобы первым у меня был мужчина. Это как-то неправильно…

− Это хорошо, что ты девственник. Тем интереснее мне будет с тобой играть.

Катори обреченно вздохнул. Он чувствовал, как страх перед Мастером постепенно превращается в ненависть.

− Идем ужинать. Может ты проспоришь мне еще двести тысяч.

И обняв парня одной рукой, он повел его к выходу.

− А одеться не дашь? − по пути напомнил Катори.

Мастер остановился.

− Я уж думал, ты привык так ходить.

− Ага, как же… Я буду так ходить, а ты возбуждаться и выкачивать из меня деньги.

− Хороший ход, правда? Даже не представляю, что ты сейчас испытываешь. Наверно ненавидишь меня? Может хочешь убить?

Вместо ответа, Катори решительно освободился от его руки и направился к одежде. Его душили обида и злость.

− Я не разрешал… − угрожающе напомнил Мастер.

Катори лишь раздраженно мотнул головой. Ему хотелось огрызнуться и послать этого человека куда подальше, но он нашел в себе силы сдержаться.

− Дерзкий, значит. Ну-ну…

Одевшись, Катори молча проследовал за Мастером в зал, где уже приходилось принимать пищу. Стол был накрыт на две персоны.

Вскоре Мастеру надоело тягостное молчание, царившее за столом.

− Долго дуться собираешься?

Катори лениво ковырял вилкой в салате, демонстративно игнорируя его вопрос.

− Тебе жалко денег или того, что ты остался неудовлетворенным?

После такого вопроса аппетит Катори окончательно пропал. Он боялся смотреть на провокатора, осознавая, что тот легко увидит в его глазах ненависть и повернет ее себе на пользу, превратив его жизнь в сущий ад.

− Думаешь отделаться молчанием?

Не дождавшись ответа, Мастер, взяв стакан сока и стул, направился к нему. Катори догадывался о его намерении сесть поближе и порядком струхнул.

− Даже есть не будешь? − Мастер присел, критически взглянув на нетронутую еду.

− Заставлять начнешь? − сердито глядя перед собой спросил Катори.

− Даю пятьдесят тысяч, и ты все съедаешь.

− Все? И твое тоже?

Мастер засмеялся, найдя его вопросы забавными.

− Нет, свое я сам съем.

− Это… невозможно. Я же потом загнусь.

Катори осмелился поднять на собеседника глаза. В них появились сомнения, недоверие и незатухающая злость.

− Тогда вставай.

− Зачем?

− Пойдем в спортзал и подеремся. Ты ведь так и горишь желанием сделать мне больно.

− Ты что только с такими слабаками, как я, можешь драться? − с сарказмом отреагировал Катори.

У Мастера челюсть отвисла от такого высказывания. Сначала он возмутился, что тут же отразилось в его синих глазах, глядя в которые Катори пробрал ужас. Он понял, что ему – конец! Но неожиданно взгляд смягчился, возмущение исчезло, и на Мастера напал приступ хохота.

− Ну ты меня огорошил! − немного успокоившись, сказал Мастер.

− А что я неправ, скажешь? Ты только и ищешь повод показать мне какой я беспомощный и слабый. Ну, конечно, я же не могу себе позволить многое, что имеешь ты, порой поесть по-человечески не могу. Нашел над кем поиздеваться…

В словах Катори сквозила горечь и обида, не почувствовать которые собеседник не мог. Закончив речь, Катори отвернулся. Глаза защипало от слез, а он не хотел, чтобы их видели.

− Я так понимаю, ты продолжаешь жалеть себя?

− Я и не заканчивал.

− Но ведь ты уже в курсе к чему приводит жалость?

− Тебе, вообще, что с этого? Да я собирался спрыгнуть с крыши и что? Ты притащил меня сюда, чтобы вправить мозги? Жизни научить? То есть совратить? А что потом ты делаешь с поломанными игрушками? Зарываешь на частном кладбище и носишь им цветочки в памятные дни?

Катори разошелся не на шутку. Его трясло от гнева, и говорил он, захлебываясь слезами. Он завалил оппонента вопросами, от которых тот пришел в полную растерянность. Его предположения шокировали Мастера.

− Да ты даже имя свое прячешь за кличкой Мастер! – презрительно бросил Катори. Он чувствовал, что падает в глубокую пропасть. А уж если есть возможность выговориться, так уж до последнего слова. Падать, так падать до самого дна!

− Продолжай, я слушаю, − спокойно попросил Мастер, нарушая возникшую напряженную паузу. − Все что ли? Выговорился? К сведению, у меня нет личного кладбища.

Катори вытер слезы, грубо ответив:

− Не поздно заиметь. С меня и начни!

− Наверно я подумаю над твоим предложением, − насмешливо сказал Мастер и пододвинул парню стакан сока. − Выпей.

Тот презрительно отвернулся.

− Здесь успокоительное, знал, что ты не сегодня, так завтра взорвешься. Нервы беречь надо.

− Обойдусь!

− Что-то подсказывает мне, что, отказываясь есть и пить, ты пытаешься причинить себе вред, а это нарушение первого правила. Любишь грубое обращение? Заковать тебя в цепи или позвать слуг, чтобы они тебя накормили?

Катори испуганно уставился на шантажиста. В угрозе Мастера он ни капли не сомневался.

− Не надо…

− Не вынуждай меня действовать жестоко. Можешь дерзить мне, грубить, злить меня, но не нарушай правила.

Катори дрожащей рукой взял стакан с напитком и выпил залпом. Потом рассматривая остатки сока на его стенках, предположил:

− Ты наверно наркотики и возбуждающие средства своим игрушкам подсовываешь, чтобы не сопротивлялись?

− Катори, из тебя идеи так и сыплются. Ну вот зачем ты сказал про возбуждающие вещества? Теперь я всю ночь буду думать, как бы тебя ими накормить?

− Скажешь нет?

− Успокойся уже и ешь. И усмири свои фантазии, ничем таким я не занимаюсь. И не буду тебя ничем возбуждающим кормить, обещаю.

− А что было в соке? Какой− то привкус странный…

− Сказал же успокоительное. Если вдруг почему-либо почувствуешь возбуждение или влечение ко мне, сообщи, мы вместе решим этот вопрос.

− Урод!

− Еще извращенец и совратитель невинных. Успокоился?

Катори кивнул.

− Да, полегчало.

− Вспомни первое правило и не заставляй меня повторять дважды.

− Сто тысяч, и я съем эти три блюда, − Катори указал на них пальцем.

− Сто пятьдесят и еще эти два.

Мастер пододвинул к нему тарелки. Тот покачал головой в сторону, засомневавшись в своих силах.

− Не смогу. Пусть будет четыре этих за сто двадцать пять.

− Договорились! Я проверю.

− Может ты вернешься за свою часть стола? Я не смогу есть, когда мне в рот смотрят. Боюсь подавиться.

Хмыкнув многозначительно, Мастер решил пойти на уступку и вернулся к себе. Потом оба ели молча. Катори ответственно отнесся к своему заданию и вернул себе деньги.

− Даю двадцать пять тысяч, если улыбнешься, − предложил Мастер.

− Об этом мы не договаривались.

− Что, твоя улыбка не стоит таких денег?

− Может и стоит, но она будет искусственная, и тебе не понравится.

− Ну да, возможно. А что тебя сможет развеселить?

− Даже не пытайся. У меня депрессия.

− Еще я тут тебя совращаю…

− Точно и не говори. Ты не ту игрушку выбрал. Можно я пойду спать? А то что-то совсем успокоился после твоего сока.

− Иди, спокойной ночи!

Кивнув, Катори вышел из-за стола. Оказавшись за пределами обеденного зала, он почувствовал облегчение и спокойствие. Компания в лице Мастера его порядком утомила. Как только он перешагнул порог своей комнатки, зажегся свет. За окном царила темень, точное время он не мог знать из-за отсутствия часов. Обойдя кровать, Катори направился к окну. В первое свое здесь пребывание он не удостоил его своим вниманием, а теперь заинтересовался, и обнаружил за ним овальную застекленную лоджию. Сдвинув стеклянную створку в сторону, парень, опираясь локтями о перила, выглянул наружу. Приятно было подставить лицо свежему прохладному ветерку и смотреть на звезды. Но совсем скоро звезды наскучили и внимание привлекла окружающая обстановка. Территория вокруг особняка была подсвечена многочисленными фонарями. В их свете он различил охранника, неподвижно стоящего у высокого глухого металлического забора. Затем Катори окинул здание изучающим взглядом, с долей удивления воскликнув про себя: «Вот это замок! Что-то не помню такой… Интересно, где я вообще?»

Он пристально всмотрелся вдаль, но не увидел ночных огней города и привычных городских звуков не расслышал. Черные, горбатые силуэты на фоне звездного неба очень походили на поросшие лесом горы. Катори пробрал озноб от мысли, что он может находиться очень далеко от знакомого города и никто сейчас не озабочен его судьбой, никто не ищет его, и на всем этом белом свете он совершенно никому не нужен… К горлу подступила обида. Горько вздохнув, Катори закрыл лоджию и вернулся в комнату. Затем неспешно расстелил постель и раздевшись, лег спать. Он недолго предавался самобичеванию, свет в комнате автоматически отключился, и парень крепко заснул.

Среди ночи Катори стало жарко. Что-то тяжелое сковывало тело. Он попытался повернуться на спину и вдруг с ужасом сообразил, что на нем лежит… рука! С резким криком он стремительно соскочил с кровати и, отбежав на несколько шагов, с шумом свалился на пол. Едва от его крика в комнате включился свет, он увидел объект, напугавший его до ужаса. Это был Мастер, который к этому моменту проснулся и приподнявшись на локте с недоумением уставился на парня.

Сердце Катори так и бухало в груди, а для легких катастрофически не хватало воздуха. С трудом отдышавшись, он протянул руку по направлению к двери, заикаясь проговорил:

− У… у… ходи! У… ходи… Вон!

− И не подумаю! Было бы чего так орать, − усмехнулся незваный гость.

− У… ходи, я сказал! − голос Катори грозил перейти в истерический крик. − Ты не можешь здесь спать!

− С чего вдруг? Я в этом доме хозяин. Где хочу, там и сплю!

− Ты… ты… должен уйти!

Катори перевел дух и поднялся на ноги, не спуская глаз с Мастера. Тот отодвинул одеяло и похлопал по постели.

− Ложись спать. Обещаю, твоя невинность не пострадает.

− Даю пятьсот тысяч, и ты уходишь, − решительно заявил Катори.

− Миллион!

− Что?!

− Да, на меньшее я не согласен. Мне холодно и грустно спать одному, − Мастер коварно улыбнулся.

− Хорошо, миллион! Проваливай немедленно!

− У тебя нет миллиона.

− Как это нет? − возмутился Катори.

− У тебя девятьсот двадцать пять тысяч. Я предлагал тебе двадцать пять за улыбку, ты сам отказался.

− Слушай, забери все и уходи!

− Только миллион. Недостающую сумму можешь взять у меня взаймы.

− Я… же… не смогу ее выплатить до конца жизни.

− Вот и успокойся, − Мастер снова похлопал по постели.

Катори не собирался сдаваться. Он решительно рванул с места к выходу, по пути схватив, висящую на спинке кровати одежду.

− Собираешься сбежать?

− Я не покину особняк, а значит это не побег!

Парень схватился за ручку и толкнул дверь, но она оказалась заперта. Его душу переполнило бессилие и злость. Катори с ненавистью посмотрел на мучителя.

− Возвращайся, − спокойно велел тот, − не будешь же ты спать на полу. Хватит злиться.

Сердито выдохнув, Катори повесил одежду обратно на спинку кровати и нехотя подошел к постели.

− Начнешь меня лапать, я тебя… убью!

Превозмогая неприязнь, Катори лег спиной к Мастеру. Ему хотелось накрыться одеялом, но оно оказалось вне досягаемости.

− Наверно ты забыл, меня нельзя убить, − Мастер принял лежачее положение. − Я все же хочу тебя обнять.

− Прекращай… − угрожающе прошипел Катори. − Мне тяжело и жарко. Я же не смогу уснуть.

В комнате отключился свет.

− А я не смогу уснуть, не обняв тебя, − прошептал на ухо Мастер.

Вскоре его рука дотронулась до головы Катори и зарылась пальцами в волосах, потом обняла его. Катори зажмурился от пробирающего до мозга костей страха. Парень старался не шевелиться.

− Ты не дышишь что ли? − вскоре заметил Мастер. − Так сильно меня боишься?

− Даю сто тысяч, и ты не задаешь мне глупых вопросов, − взволнованным голосом предложил Катори.

− Так ты скоро разоришься.

− Плевать! Лишь бы тебя не слышать.

− Злючка! − усмехнулся Мастер. − У тебя денег не хватит заткнуть мне рот.

− Я храплю и разговариваю…

− Ага… я тоже храплю.

− Еще луначу…

− Далеко не уйдешь.

− Ты обещал меня не трогать.

− Угу… но мне будет очень трудно себя сдерживать.

− Ты обещал…

− Сдержу свое обещание. Засыпай.

Катори больше всего желал поскорее заснуть, чтобы мучительная ночь закончилась, но пережитый от внезапного пробуждения стресс, не давал это сделать. Он долго лежал, с замиранием сердца прислушиваясь к дыханию ненавистного человека, так нагло нарушившего его покой. Только, когда на горизонте забрезжил рассвет, ему удалось, наконец, заснуть.

Но шепот в ухо заставил его проснуться.

− Просыпайся, пора завтракать.

Катори вздрогнул. Сердце лихорадочно застучало, отзываясь барабанной дробью в ушах. Он резко сел, испуганно уставившись на Мастера.

− Как спалось? − поинтересовался тот, присаживаясь рядом.

− Как, по-твоему, я мог спать в такой нервной обстановке?

− Не спал что ли совсем? Все ждал, когда я начну тебя трогать во всех интимных местах? Наверно возбудился от таких фантазий?

Катори презрительно отвернулся.

− Тебе обязательно говорить такие пошлости?

− Меня заводит, когда вижу, как ты начинаешь стыдиться и трепетать от страха. У тебя глаза становятся такие большие – это меня очень забавляет. Рано или поздно у тебя закончатся деньги и нечем будет себя защищать. Жду этого момента с нетерпением.

− А чего тогда вчера от денег отказался?

Глаза Мастера хитро поблескивали.

− Я растягиваю удовольствие. Мне нравится мучить тебя ожиданием неминуемых событий. Этот день будет для тебя невероятным чувственным открытием. У нас еще первые сутки не закончились…

Мастер, посмеиваясь, обнял парня за плечи правой рукой, а другую положил ему на обнаженную грудь, надавив указательным пальцем на сосок. Катори тут же вцепился в его руку, собираясь оттолкнуть. Ему это удалось, а вот избавиться от руки, обнимавшей его не получилось. Мастер крепче прижал Катори к себе.

− Перестань! − потребовал Катори, пытаясь оттолкнуть его.

− Даю двадцать пять тысяч, и ты разрешаешь мне поиграть с твоим соском.

− Со своим играй, извращенец!

− Сто и я играю с двумя.

Мастер ловко схватил Каторм за сосок и сдавил, заставив его вскрикнуть от резкой боли.

− Больно же, урод! − Катори с еще большим усердием попытался избавиться от его захвата. И, наконец, извернувшись, отбежал от кровати. Мастер поднялся с твердым намерением продолжить начатое.

− Стой! Стой! − Катори пятясь, выставил перед собой руки. − Даю двести, и ты оставляешь меня в покое!

− Триста и договорились! − Мастер надвигался на жертву словно танк.

− Согласен, согласен! Отойди от меня, пожалуйста…

− Хорошо, уговорил. А мог бы просто потерпеть немного.

− Ага, дай тебе палец, ты и руку откусишь!

− Ну что за вредная игрушка, все время огрызается! Ты так и нарываешься на неприятности. Все мои нервы испытываешь?

Катори решил сменить тему:

− Иди уже завтракать, мне надо себя в порядок привести.

− Ты меня так завел, что твой примирительный тон на меня не действует, − Мастер сделал шаг к Катори. Тот попятился, выставив для защиты руки.

− Я же тебе заплатил, ты должен забыть об этом.

Мастер неожиданно остановился, уткнувшись в его руки и, тоном, не терпящим возражения, велел:

− Даю тебе двадцать минут. Опоздаешь, сделка будет аннулирована!

− Но у меня нет часов…

− Тем интереснее.

Сказав это, Мастер спешно направился к выходу.

Проводив его встревоженным взглядом, Катори облегченно выдохнул. Затем прихватив одежду поплелся в ванную комнату.

В обеденный зал он пришел вовремя, хотя готов был к тому что Мастер скажет, что он опоздал. Ведь проверить время возможности не было.

Усаживаясь за обставленный разными кушаньями стол, Катори показалось, что этот самый стол будто стал меньше. Как минимум на метр.

− Что? − с коварной улыбкой полюбопытствовал Мастер, заметив его растерянность. − Тебе кажется, что я стал к тебе ближе?

− Просто мне непонятно зачем все это?

− Я сокращаю твою комфортную дистанцию.

− Вчера ночью ты и так сократил ее ближе некуда.

− Хватит препираться! Приятного аппетита, Катори!

В дальнейшем завтрак прошел без дополнительных провокационных вопросов, чему Катори был очень рад.

− Сейчас мы пойдем гулять по саду, искупаемся в бассейне – романтика! − по окончании завтрака сообщил Мастер. − Я буду до тебя домогаться, а ты сопротивляться, ну в общем, ты в курсе. Но если ты избавишься от страдальческого выражения лица, начнешь радоваться жизни и улыбаться, обещаю вести себя прилично. Устраивает?

Катори кивнул, только вот натянуть на лицо улыбку никак не получалось. Да и чего радоваться в его положении?

− Так… не вижу радости в глазах.

Мастер покинул свою часть стола, неторопливой походкой направившись к нему. Катори заподозрил неладное и, спешно соскочив с места, отбежал на безопасное расстояние.

− Слушай, я, правда, хотел бы обрадоваться, но не готов пока. Мне нужно время освоиться, привыкнуть…

Говоря так, Катори начал обходить стол, внимательно следя за Мастером.

− Значит тебе у меня в гостях скучно? − ускоряя шаги, произнес тот. − Стой, где стоишь! Не вынуждай меня гоняться за тобой.

− Сам стой! Чего опять начинаешь? Не хочется мне по приказу радоваться и улыбаться. Лучше отстань!

Катори резво перебежал на другую сторону стола. На середине оба остановились, оказавшись напротив друг друга. Мастер не сводил с него глаз, и Катори непонятно было сердится он или нет.

− Считаю до трех… − холодно проговорил Мастер.

− И что будет?

Катори начал медленно отступать от стола, собираясь при необходимости убежать из обеденного зала.

− Один… лучше сдавайся и смирись. Два…

− Сто тысяч, я сдаюсь, а ты меня не трогаешь, − взволнованно выпалил Катори, продолжая медленно отступать к выходу.

− Мое желание наказать тебя, стоит в два раза дороже.

− Двести, согласен!

− Три…

− Мы же договорились?

В горле Катори пересохло от неприятных предчувствий.

− Повезло тебе… Но твоя мрачная физиономия все больше меня раздражает.

− Я исправлюсь, честно!

Катори смотрел на Мастера жалобно, искренне надеясь смягчить его гнев, если таковой имел место быть. И когда тот неторопливо обойдя стол, направился к нему, с трудом удержал себя на месте, хотя очень хотелось поддаться инстинкту самосохранения и убежать. Мастер подошел вплотную, положив руку на плечо Катори, инстинктивно сжавшегося от страха.

− Что же мне делать с твоей депрессией? Защекотать до смерти?

− Не надо…

− Пожалуй, прежде чем мы будем весело щебетать на свежем воздухе, тебе предстоит пройти неприятное испытание, которое заставит тебя забыть о депрессии.

− Я же заплатил…

− Ты заплатил, чтобы я сейчас с тобой ничего не делал. Я ничего и не делаю. Идем.

Обреченно вздохнув, Катори понуро опустил голову и, с трудом сдерживая раздражение, направился в сопровождении Мастера к выходу из обеденного зала.

− Ты только не вздумай плакать, а то я захочу тебя утешить, − предупредил Мастер.

− В свою извращенческую комнату ведешь? − высказал догадку Катори.

− А тебе хочется туда?

− Сам знаешь…

− Догадываюсь, что наши желания не совпадают.

К великому душевному облегчению Катори, Мастер повел его в другую от страшной комнаты сторону. Они миновали коридор, затем начали спускаться по лестнице. В голове Катори пугливо замелькали мысли, что его ведут в подвал, где будут издеваться самым невообразимым образом и никто не услышит его криков о помощи. Настроение от таких мыслей опустилось ниже плинтуса.

− О чем задумался? − нарушил молчание Мастер.

− Ни о чем.

− Не хочешь разговаривать?

Пройдя с десяток метров по первому этажу, Мастер вывел парня к парадному холлу, а оттуда наружу. Катори зажмурил глаза от яркого солнечного света, потом прикрыл их рукой.

− Погода сегодня превосходная, не так ли? Идем.

Они спустились с крыльца и по широкой дорожке, вымощенной темно− коричневой плиткой, начали обходить особняк.

− Ты говорил о слугах, а я что-то никого так и не увидел, − осматриваясь по сторонам, произнес Катори.

− На то они и слуги, чтобы быть невидимыми. Мне важен результат их работы, а не их наличие.

А результат определенно был очевиден. Он виделся в ровно подстриженном газоне, ухоженных цветниках, обилии благоухающих роз. Всюду были порядок и красота. Даже сам особняк выглядел как на картинке: оштукатурен и выкрашен в яркие цвета. Придраться не к чему. Но красота и богатство окружающей обстановки не сильно впечатляли невольного гостя. Катори каждую секунду ожидал подвоха, готовясь к непредсказуемому развитию событий. Ничего хорошего он уж точно не ждал.

Мастер подвел свою игрушку к вольере размером десять на десять метров, в которой на зеленом газоне мирно паслись десятка два белых кроликов.

− Ты разводишь кроликов? − заинтересованно спросил Катори.

− Специально для тебя.

− В смысле?

Мастер открыл дверь.

− Входи.

− Зачем? − Катори не спешил входить в вольер.

− Будешь их ловить. Там в углу бантики, − Мастер указал на неприметный ящичек, расположенный у дальней стенки вольера под небольшим навесом. − Твоя задача повязать их всем.

− Бред какой-то… − с недоумением выдохнул Катори.

− Я буду наблюдать и мешать своими советами. Прошу…

Мастер с улыбкой указал рукой на вход.

Катори, чувствуя себя круглым идиотом, вошел в вольер. Дверь за ним закрылась.

− Не понимаю, зачем тебе это надо?

− Приступай.

Пока Катори в растерянности и с опаской прохаживался по вольеру, изучая объекты охоты, Мастер принес шезлонг, зонт и установив их, разлегся, готовясь получать удовольствие от предстоящего мероприятия. Нерешительность парня его вскоре утомила.

− Ты что боишься кроликов?

− Нет, я просто их прежде даже в руках не держал.

− Все когда-то бывает в первый раз.

Прежде чем приступить к ловле кроликов, Катори подошел к ящику и убедился, что там действительно находятся бантики. Скорее это были ошейники на магнитной застежке с большими в виде розочек розовыми бантами. Взяв один, Катори выбрал ближайшего кролика и начал медленно, не сводя с него глаз, приближаться к нему. Тот как ни в чем не бывало жевал траву, делая вид, что его нисколько не беспокоит присутствие в вольере постороннего. Но безмятежное поведение объекта охоты было обманчивым. В самый ответственный момент, когда Катори склонился, собираясь сцепить на нем свои руки, зверек рванул с места, оставив охотника с носом. Теряя равновесие Катори нырнул лицом в траву. Мастер от такого зрелища зашелся в заразительном хохоте. Поднявшись на ноги, Катори в оправдание своей неудачи, ворчливо произнес:

− Я поскользнулся из-за тапочек…

− Пока не поймаешь хотя бы одного – не выйдешь! − продолжая смеяться, заявил Мастер. − Если во всем виноваты тапочки, можешь их снять. Ну ты меня насмешил!

В отличие от Мастера Катори было не смешно. Выбрав очередную добычу и сосредоточившись, он начал преследование. Пушистые жильцы вольера уже поняли, чего им следует ожидать от двуногого существа, и бежали в рассыпную, едва расстояние до него сокращалось на пару метров.

Катори решил снять неудобную обувь и действовал более решительно, несмотря на хохочущего зрителя. Он то и дело падал, не сдерживая себя в словесных выражениях в адрес пушистой братии, чем веселил Мастера.

− Почти поймал, напрягись еще немного, − советовал Мастер. − Ты весь вспотел, можешь снять рубашку.

− Да пошел ты! − гневно буркнул Катори и вновь сосредоточился на охоте.

Шел уже второй час такой безуспешной беготни. Никакая тактика не помогала. Катори все же один раз поймал животное за заднюю лапу, но кролик так сильно закричал, что он с испугу отпустил добычу. Мастер просто умирал от смеха, держась за живот.

Окончательно отчаявшись, Катори устало опустился на траву спиной к мучителю, чтобы не видеть радости по поводу его неудач.

− Ладно, уже, выходи, − успокоившись, решил смилостивиться Мастер. − Но даю тебе задание до завтрака ты будешь приходить сюда и ловить кроликов, чтобы повесить на всех банты. И от того как ты будешь справляться со своей задачей, будет зависеть последующий день. А я буду максимально мешать тебе его выполнить.

Мастер поднялся с шезлонга и открыл вольер. На лице Катори читалась вселенская трагедия, которая только лишь еще больше позабавила могущественного хозяина особняка.

− Бант оставь, − попросил Мастер, встречая неудачливого охотника на выходе. И тому пришлось вернуть украшение в ящик.

− Катори, тебе, что на самом деле невесело было гоняться за кроликами?

− Что в этом веселого? Они еще так орут…

− Да… проблемный ты, Катори, − Мастер закрыл вольер и, догнав его, обхватил за плечи. − Тебя вообще в жизни что-нибудь радует? Ты смеешься когда-нибудь от души?

− Давно когда-то, − нехотя ответил сердитый парень.

− Ну это не дело… Мне хочется тебя растормошить, а то ты весь какой-то съеженный, колешься.

− Отпусти меня и забудь, − предложил Катори. − Найди кого-нибудь другого, кто оценит твои старания.

− Нет, не могу. Ты запал мне в душу. Ты даже, вернув себе свободу, опять продолжишь вести депрессивный образ жизни с весьма предсказуемым результатом. Я не хочу допустить, чтобы так бесполезно был истрачен твой жизненный потенциал. Хоть повеселюсь, мучая тебя, раз уж ты сам не хочешь провести эти дни с пользой для себя.

Заслушавшись Мастера, Катори даже не заметил, как оказался перед большим бассейном, заполненным чистой, кажущейся синей, водой. Оба остановились.

− Плавать умеешь?

− Что нашел еще один способ увидеть меня голым? − съязвил Катори.

− Угадал, − Мастер указал на миниатюрные домики. − Там раздевалка и туалет, если нужно. Сними свою одежду и надень плавки на твой выбор. Иди.

Катори направился к ближайшему домику, а Мастер к соседнему. Но парень даже не подозревал о поджидающем его сюрпризе. Мастер заранее посмеивался довольный собой, представляя изумленное или возмущенно-разгневанное выражение лица Катори.

− Ты это нарочно, да?! − вскоре сердито выкрикнул парень.

− Какая-то проблема?

− Да тут все плавки гигантского размера. Я в них до бассейна не дойду!

− Мне интересно, как ты выкрутишься. Себе я тоже выберу самые большие. Повеселимся?

− Повеселится он… − пробурчал вполголоса Катори и передумав снимать трусы, надел поверх них, первые попавшиеся под руку, плавки.

− Ты готов? − послышался вопрос Мастера.

− Иду…

Катори попытался завязать лишнюю ткань плавок узлом, получилось, но выглядело ненадежно. Узел грозил развязаться при первой возможности.

− Ну хоть до воды дойду, − решил он и. выразив вздохом высшую степень своей обреченности, толкнул дверцу домика.

− Шикарно выглядишь, − с улыбкой оценил его появление Мастер. − Идем купаться!

Катори обратил внимание, что компаньон по купанию не обманул. Его плавки тоже оказались не по размеру, и чтобы не спали, поддерживал их рукой. Мастер первым прыгнул в воду ногами вперед. Брызги от его падения попали на Катори. Парень продолжал растерянно стоять на краю бассейна.

− Прыгай, чего застрял? А… − Мастер, смеясь, предположил: − Наверно в твоей голове зашевелились пошлые мыслишки? Даешь мне сто тысяч, и я гарантирую, что не буду тебя домогаться в бассейне. Хотя ты не представляешь, какой это соблазн.

− Хорошо, − согласился Катори, облегченно выдохнув, и начал садиться, чтобы поаккуратнее оказаться в воде. Прыгать ему совсем не хотелось. − Ты обещал…

Вода была теплая и приятная. Катори любил плавать, но таким удовольствием не особо баловала его жизнь. Инстинктивно он старался держаться от Мастера подальше. Тот открыто насмехаясь над его нерешительностью и недоверчивостью, решил устроить игру. Он разделил бассейн пополам, возвышающейся на уровне метра над водой сеткой и опустил в воду большой, легкий шар.

− Твоя задача отбить шар, а самое главное сделать так, чтобы отобрать мои плавки, если я их случайно потеряю. Ну и сберечь свои. Победитель тот, кто первым приобретет плавки соперника. Если выиграешь, я верну тебе сто тысяч. Переплывать на сторону противника не запрещено, но нельзя стягивать плавки силой. Понятно?

− Понятно, − занимая удобную позиция для ловли шара, ответил Катори.

И игра началась.

Для постороннего наблюдателя игра показалась бы веселой, именно веселой она даже Мастеру казалась, но вот Катори было не до веселья. Желание сохранить на себе плавки стало его целью номер один. Мастер вел себя напористо, не позволяя сопернику ни минуты расслабиться. Он беспощадно забивал ему голы и подзадоривал к активным действиям. Катори отбивался как мог, стараясь держаться подальше от него

− Гол! − в очередной раз выкрикнул Мастер и пересек границу. Потом расставил руки в сторону, мешая сопернику добраться до шара. Катори подпрыгнув под руку, подплыл к шару, не потеряв плавок и пока Мастер не отобрал шар, бросил его на территорию соперника. Мастер, шутливо погрозив ему пальцем, поплыл за шаром. Катори перевел дыхание и тут увидел, всплывшие на поверхность плавки соперника. Недолго думая, он схватил их, прокричав:

− Я выиграл!

Мастер даже растерялся от такой неожиданной оплошности. Он привык контролировать любые события, но тут реально оплошал. Но растерянность быстро сменилась веселостью.

− Браво! Браво! Даже не ожидал.

− Можно я отдохну? Устал с непривычки, − спросил Катори, бросая плавки за пределы бассейна.

− Не против, я тоже устал.

Катори первым покинул бассейн. Он, правда, чувствовал себя уставшим, но это была приятная усталость.

Мастер, нисколько не стесняясь обнаженного вида, встал на край бассейна и, расставив руки, подставил тело жарким солнечным лучам. Ощутив на себе беглый взгляд Катори, не глядя, вопросительно произнес:

− Я смущаю тебя?

− Не очень.

− Просто мне нравится свое тело, и я горжусь им.

Катори отвернулся, окидывая взглядом территорию, где располагались шезлонги. Внимание привлекли полотенца. Не теряя времени даром, он взял первое попавшееся по руку и поспешил скрыться в раздевалке. Мастер не стал мешать ему переодеваться. Он обмотался полотенцем и разлегшись в шезлонге, смакуя, попивал сок, взятый со стоящего рядом столика с фруктами и напитками.

Тень от широкого зонта прикрывала от солнца его голову, а остальная часть тела продолжала нежится под солнечными лучами. Мастер пребывал в очень хорошем настроении, на его лице то и дело возникала довольная улыбка.

Увидев, выходящего из раздевалки Катори, босоногого, одетого в рубашку и брюки, удивленно спросил:

− Ты не хочешь позагорать?

− Не хочу.

− Но все равно, садись рядом, отдохни.

Катори не возражал. Он с удовольствием занял шезлонг рядом со столиком.

− Попить можно?

− Бери.

Апельсиновый сок оказался кстати. Катори был благодарен за возможность промочить горло.

− За все время нашего знакомства к удивлению, я ни разу не увидел, как ты улыбаешься, − задумчиво сказал Мастер. − Даже кроликов и купание организовал, чтобы тебя развеселить, но оказалось зря. Удивлен и не понимаю, как такое может быть? Нужно же хоть чему-то радоваться.

− Просто не хочу.

После утоления жажды, Катори почувствовал себя расслабленным. Даже разговаривать не хотелось. Он закрыл глаза, некоторое время прислушиваясь к словам мастера, продолжающего удивляться его странному поведению и незаметно заснул. Сказалась усталость.

Заметив, что лекция о счастливом образе жизни пролетает мимо ушей слушателя, Мастер разочарованно вздохнул. Глядя на мирно спящего Катори, ему в голову пришла очередная коварная идея, от которой тот явно будет не в восторге. Он дал парню немного времени поспать, потом стараясь не разбудить, осторожно расположил его руки вдоль тела и привязал к металлической раме шезлонга лентами.

− Парень будет в шоке, когда проснется, − проговорил он вслух, довольный проделанной работой.

Потом налил из бутылки в чистый стакан обычной воды и встал рядом со спящим. Сунув указательный палец в прохладную жидкость, Мастер вытянул руку над его лицом. Вскоре капля воды упала спящему на лоб, другая на щеку. Катори резко проснулся и открыл глаза, испуганно уставившись на нависшего над ним Мастера. Затем попытался сесть, но столкнулся с неожиданной проблемой. Дернув руками, он дрогнувшим голосом спросил:

− Зачем… ты…

Но договорить не смог от охватившего его приступа паники.

− Тсс… − Мастер приложил указательный палец к его губам, веля успокоиться.

Затем переставил свой шезлонг к нему поближе и присев, с интересом принялся рассматривать пленника. Тот выглядел испуганным, часто и поверхностно дышал, при этом делая незаметные попытки освободить руки.

− Ну, ну… не надо так нервничать. Знаю, что ты уже готов расстаться с оставшейся суммой, лишь бы я отказался от своей затеи. Тебя ведь даже не интересует, что я собираюсь сделать.

− Я все отдам, отпусти…

− Мне скучно. Я же могу потребовать больше, чем у тебя есть. Почему бы тебе просто немного не потерпеть моих приставаний? Мне будет приятно и тебе.

− Мне не будет приятно! Мне отвратительно то, к чему ты стараешься меня принудить. Это просто насилие!

− Согласен, грубо. Но что поделать, если я не вижу иного способа доставить тебе удовольствие от нашего общения.

− Сомнительное удовольствие! − презрительно фыркнул Катори и отвернулся от его пристального взгляда.

− Не-ет, тебе определенно нравится грубость, только ты себе в этом ни за что не признаешься. Но вот твоя дерзость и сарказм так и кричат об этом.

− Продолжай выдумывать, извращенец!

− Извращенец, так извращенец, − охотно согласился Мастер.

Он подсел еще ближе и начал медленно расстегивать пуговицы на рубашке пленника.

− Знаешь, у меня есть одна симпатичная сексголограмма, которая запрограммирована целоваться. Причем она целует так, что башню сносит конкретно. Так и хочется ее на тебе испытать. Не беспокойся, сейчас я вас знакомить не буду, − расстегнув последнюю пуговицу, Мастер развел полы рубашки в стороны, обнажив торс. Пленник отвернулся, стараясь игнорировать его действия, чувствуя, как постепенно душу наполняет обида и отчаяние от ощущения собственной беспомощности. Мастер продолжал говорить: − Она целует не в губы, а просто тело. Хватает сорока поцелуев, чтобы достичь оргазма, в твоем случае, думаю, и двадцати хватит.

Мастер взял со столика тюбик с кремом и выдавив немного на грудь жертве, принялся его втирать.

Катори, не выдержав нервного напряжения и подступающих слез, всхлипнул.

− Плачешь что ли?

Мастер повернул к себе голову пленника. Увидев, бегущие по щекам слезы, весело сказал:

− Тем лучше! Обида и злость будут мешать тебе выполнить задание, которое я тебе сейчас дам. Тебе ведь хочется освободиться от неприятного мучения? Знаю, очень хочется. Так вот… − Мастер продолжил тщательно втирать крем, особенно задерживаясь вокруг сосков, − твоя задача заставить себя улыбнуться и удерживать эту улыбку пятнадцать минут.

− Я же… не смогу! − сквозь слезы выкрикнул Катори.

− Знаю, но может ты постараешься и переборешь свое нежелание улыбаться? Просто перестань возмущаться, расслабься, а затем улыбнись. Тебе ведь уже становится все приятнее и приятнее? Можешь не стесняться и стонать от удовольствия. Хотя твое сопротивление играет мне на руку. Сначала я поиграю с эрогенными зонами на груди, потом опущусь на живот, а потом еще ниже… Возможно, тебе придется пережить несколько оргазмов, прежде чем я увижу долгожданную улыбку на твоем лице. После нашего интимного общения тебя начнет мучить стыд, ты попытаешься совершить самоубийство и на оставшиеся дни я буду вынужден заковать тебя в цепи для твоей же безопасности. Тебе рассказать, что я буду с тобой делать, когда ты окажешься в цепях? Это будет очень возбуждающий рассказ…

− Не надо… − выдавил пленник. Он закрыл глаза и по совету мастера попытался расслабиться. Катори ощущал приятные волны, растекающиеся по телу, но не хотел им поддаваться.

− Ну давай, улыбнись. Я же вижу, что тебе становится приятно. Время идет, мне не терпится поиграть с твоим… ну ты в курсе.

Мастер несильно надавил на сосок, заставив тело пленника отреагировать на всплеск ярких ощущений. Тело дрогнуло, слегка выгнувшись. Катори закусил губу, чтобы не застонать. Когда ощущения ослабли, задышал через рот.

− Интересно изучать твое тело, − произнес Мастер. − Это как музыкальный инструмент. А к каждому инструменту нужен свой подход.

− Все, все, остановись!

− Что начал возбуждаться?

− Да, − Катори кивнул и переведя дух, произнес: − Я сейчас улыбнусь, только перестань, прошу.

− Ну ты и садист, Катори! Это же не я над тобой издеваюсь, а ты надо мной. Если я пойду на уступку, мое желание останется нереализованным, а это неправильно.

− По..жа…луйста…

− Хорошо, так и быть, поверю, что ты улыбнешься, но прежде не могу отказать себе в удовольствии услышать твой сладострастный стон. Ты же не против? Порадуй меня. Не перестану тебя ласкать, пока не застонешь. Не упрямься…

И Мастер начал массировать его левый сосок медленными круговыми движениями. Затем переместился к правому. Катори счел за лучшее не сдерживать себя. Мастер, наконец, услышал его стон, и похвалив, убрал руку.

− Теперь жду твою улыбку. Дело-то пустяковое. Только улыбайся, глядя на меня, я же пошел тебе на уступку.

− Сейчас минутку…

Катори постарался взять себя в руки, а для этого ему понадобилось время, затем открыл глаза.

− Я жду… − Мастер снова взял крем и покрутил им перед носом Катори. − Может лучше я продолжу?

Пленник честно попытался изобразить улыбку, но после нескольких неудачных попыток, неожиданно начал смеяться.

− Нет, мы так не договаривались. Я попросил только улыбаться, а не смеяться. Будешь так хохотать, я аннулирую сделку!

Только его угроза рассмешила парня еще больше. И даже Мастер не смог удержаться от смеха. Оба долго не могли успокоиться.

− Ну все, все, жертва затянувшейся депрессии, успокаивайся уже, − весело пожурил Мастер. − Что стресс с людьми делает!

Катори понемногу начал успокаиваться. Его лицо раскраснелось и стало жарко.

− Ладно, не буду ждать твоей пятнадцатиминутной улыбкой. Но требую всегда улыбаться, когда смотришь на меня. Замечу твою мрачную физиономию, и я серьезно расстроюсь. Буду без предупреждения лапать тебя всегда и везде. Понял меня?

Катори кивнул и бросив беглый взгляд на мучителя, опять начал посмеиваться. Чтобы прекратить приближающийся приступ неконтролируемого смеха, он вынужден был отвернуться.

− Может все же довести тебя до оргазма?

− Сто тысяч, и ты не распускаешь руки, − быстро сообразил Катори.

− Двести не меньше!

− Шантажист! Бери двести.

− Сколько у тебя осталось?

− Двести двадцать пять тысяч.

− Замечательно! Скоро ты будешь весь мой!

Эти слова снова насмешили Катори, а Мастера заставили улыбнуться. Он был доволен результатом такого странного мероприятия.

Катори почувствовал себя счастливым, когда Мастер, наконец, начал развязывать ему руки. Потом он некоторое время их растирал, разгоняя кровь и бросил беглый взгляд на столик с напитками.

− Бери, не запрещено.

Обрадовавшись, Катори налил себе сок и выпил залпом.

− Сильно не увлекайся. Обед скоро.

В течении этого дня Катори старался не забывать улыбаться в присутствии Мастера, чтобы не спровоцировать того на непредсказуемые действия. Мастер был доволен послушным поведением своей строптивой игрушки. Вместе они играли в теннис, ходили по саду. Катори ответственно относился к любому заданию: собирал яблоки, пропалывал клумбы с цветами, растущими по периметру особняка. Он не удивлялся причудам Мастера, лишь огорчился, когда тот велел заново пересчитать кусты роз, сообщив, что Катори ошибся. За этот день Катори так устал, что едва не заснул за ужином. Глаза так и слипались, когда он, наконец, получил разрешение отправиться к себе в комнату. Подозревая, что Мастер может явиться к нему среди ночи, спать Катори лег почти не раздеваясь. Снял лишь рубашку.

Мастер, как и ожидалось, пришел и лег рядом, обняв уже заснувшего парня рукой. Ощутив его присутствие Катори зашевелился.

− Спи, спи, − услышал он знакомый шепот.

− Как я могу спать, когда ты тут? − возмутился Катори.

− У тебя нет других вариантов.

− Может уберешь руку? Мне неудобно.

− Рука моя помешала, а в брюках спать удобно?

− Мне да.

− Ты так показываешь мне свое недоверие? − предположил Мастер, и пугающим тоном прошептал в ухо. − Хочешь меня обидеть?

− Не хочу обидеть, но не доверяю, − откровенно ответил Катори.

− Сколько стоит твое доверие?

− Миллион!

− Ну ты загнул, а жирно не будет? Даю сто тысяч, и ты снимаешь брюки.

− Миллион не меньше!

Мастер даже растерялся от такой категоричности. Конечно, дело было не в денежной сумме. Его начали одолевать смутные сомнения в истинных причинах, побудивших Катори лечь спать в одежде.

− Чего-то ты темнишь… Сам расскажешь или мне докопаться до истины?

− Спи уже.

− Катори…

− Даешь миллион, и я так и быть расскажу, в чем мой секрет, − продолжал настаивать на своем Катори.

− А, значит, секрет все-таки есть. Соблазнить деньгами тебя не получится…

− Почему же? Я от миллиона не отказываюсь.

− Я не предлагал тебе миллион, только сто тысяч.

− Жадина!

− Бери что дают, а то пожалеешь! − предупредил Мастер.

− Лапать что ли начнешь?

− Просто мечтаю об этом.

− Извращенец!

− Так мы всю ночь будем препираться. Либо снимаешь брюки и получаешь сто тысяч, либо раскрываешь секрет, и я разрешаю в них спать.

− Точно разрешишь?

− Разрешу, вот только полапаю немного и разрешу. Должен же я получить моральное удовлетворение за все обзывания, которые ты наговорил в мой адрес.

Катори задумчиво вздохнул.

− Неужели для тебя это такой сложный выбор?

− А можно я заплачу тебе сто, и ты забываешь о моих брюках?

− Такая интрига зависла, что на меньшее, чем пол миллиона я не согласен.

Катори опять вздохнул.

− Переставай вздыхать, а то прямо сейчас начну лапать.

Мастер дунул парню в ухо. Тот прикрыл его рукой.

− Хорошо, я расскажу. Я без… нижнего белья.

− Как так? Описался что ли?

− Нет, конечно, дурак! Я был в трусах, когда купался. Они сушатся в раздевалке.

− О… как любопытно! Значит, подстраховался. Хитрый ход! Обманул меня, а я и не догадался. Пожалуй, одним лапаньем ты не отделаешься. Хотя… у меня родилась мысль поинтереснее. Могу отказаться от лапанья, если ты все же снимешь брюки и будешь спать голым. Это так возбуждает… Что выбираешь? Даю минуту на обдумывание.

Катори нехотя сел и начал снимать брюки.

− Хороший выбор! − весело оценил Мастер.

Сняв брюки, Катори сунул их под кровать и спешно забрался под одеяло, предупредив:

− Ты только сильно не возбуждайся.

− Тут уж как получится.

Мастер прижался к нему и обнял рукой. Катори с трудом удалось погасить в душе раздражение и успокоить бешено стучавшее сердце. Ни о каком возбуждении в его случае и говорить не приходилось. Парня буквально сковал приступ трудно контролируемого страха, колючими вспышками пронзающий его тело. Он рождался где-то внутри и мгновенно растекался по всему организму, заставляя шевелиться волосы на голове и холодеть от озноба.

Катори уговаривал себя, что ему ничего не грозит, Мастер обещал не трогать его, и его словам можно верить, но это мало помогало. Нужно было срочно отвлечься от переживаний, а то заснуть так и не получится. А от недосыпа, он не сможет днем угодить Мастеру и тот устроит ему какое-нибудь жуткое мероприятие в воспитательных целях. И вполне возможно, что именно завтра все его страхи найдут свое жуткое воплощение.

− Ты спишь? − тихим вопросом нарушил Катори тишину.

− Нет, как могу уснуть, когда меня соблазняет такое аппетитное тело?

От слов Мастера у Катори по спине пробежал холодок и заколотилось сердце. Он стал сожалеть, что задал этот вопрос.

− А… как понять, что ты временно бессмертный?

Мастер, насмешливо хмыкнув, предположил:

− Подумываешь меня прикончить?

− Не-ет, − поспешно возразил Катори, − просто не понимаю этого. Ты что не человек?

− Боже, Катори, как же я тебя обожаю! − Мастер в порыве восторженных чувств еще крепче обнял его, зарывшись носом в его волосах. − Только тебе могло прийти такое в голову.

Катори съежился, будучи ни жив, ни мертв. Он боялся дышать, не то что пошевелиться.

− Не бойся, ты что? − Мастер заметил, что напугал его. − Я не стану лишать тебя невинности и даже трогать там не буду. Расслабься, съежился весь. Конечно, как тебе уснуть, если только и думаешь, как бы я поскорее тебя… того самого.

− Я совсем об этом не думаю, − осмелился возразить Катори.

Мастер отодвинулся.

− Тогда повернись на спину, неудобно ведь спать на боку. Или ты все-таки возбудился и боишься, что я это замечу?

Чтобы не отвечать на провокационный вопрос, Катори задал свой:

− Получается ты бессмертный человек? А разве люди бывают бессмертными? И временно – это как-то странно.

Мастер повернулся на спину и заложив руки за голову, уставился в темный потолок. Немного помолчав, решил ответить:

− Я поручился за одного человека перед богами, и они сделали меня бессмертным, но взамен я должен выполнять для них кое-какую работу. Уже восемь лет ее выполняю, а в качестве поощрения, если результат работы их не разочаровал, я раз в месяц всего на две минуты могу увидеть душу этого человека. При таких встречах меня вновь окрыляет надежда, что я смогу выполнить свою часть договора и однажды Боги позволят нам быть вместе.

Слушая его рассказ, Катори забыл о своих страхах и тоже повернулся на спину. Ему захотелось посмотреть на Мастера. Он чувствовал, что тот говорит откровенно. Каждое его слово было пронизано печалью.

− Жуть… − ошеломленно выдохнул Катори. − Какие такие боги?

− А… есть тут одни, не забивай голову. Лучше продолжай щекотать себе нервы извращенными мыслями.

− А в чем состоит твоя работа?

Мастер усмехнулся, попытавшись в темноте разглядеть силуэт собеседника.

− Вот приходится мне мешать таким придуркам как ты сводить счеты с жизнью. Потом я их мучаю, довожу до такого состояния, что они страстно желают жить.

− Ужас… И ты со всеми… переспал?

Мастер засмеялся.

− Говорю же, мне скучно. А тут такое развлечение.

− Не понимаю… Это же жестоко и что никто из них больше не пытался покончить с собой после пережитого?

− Были такие, и это меня сильно огорчило. И Богов тоже… даже не хочу об этом вспоминать!

− Зря ты меня выбрал, я тебя тоже разочарую…

− Но, по крайней мере, я неплохо провожу с тобой время. Сегодня ты меня развеселил, давно я так не смеялся. Завтра мы опять будем купаться и на это раз я изменю правила. Мы будем стягивать с друг друга плавки. И победителем стану я!

− Кто бы сомневался… − недовольно проворчал Катори.

Утром Мастер проснулся как обычно рано. Отсутствие рядом Катори его очень удивило.

− Ландит…

− Да, Мастер.

− Ты в курсе, где сейчас находится моя вздорная игрушка?

− Ловит кроликов.

− Что? Неужели? − Мастер засмеялся. − И как его успехи?

− Двоих поймал.

− Как тебе этот парень?

− Что именно ты хочешь услышать?

− Проехали… Завтрак готов?

− Да, Мастер.

Потянувшись, Мастер поднялся с постели. Настроение его было ярким и солнечным, каким обещал быть наступающий новый день.

Едва Мастер приступил к завтраку, как в зал торопливо вошел Катори. Он так и светился от радости, хоть и старался скрывать ее за маской равнодушия. Увидев Мастера, его губы растянулись в загадочной улыбке.

− Так и где это ты бегаешь с утра пораньше? − нарочно суровом голосом встретил его Мастер. − Готовился к побегу, оценивал свои шансы?

− Не-ет! Я кроликов ловил! Троим смог бантики надеть.

− Рад за тебя. Садись завтракать, после остальных будешь ловить, похоже тебе понравилось за ними гоняться.

− Они такие… пушистые!

Катори прошел к столу. При взгляде на аппетитные кушанья его глаза загорелись восхищением. Никогда прежде еда не казалась ему такой вкусной.

− Ты вообще спал этой ночью? Или дождался, когда я засну и смылся?

− Немного поспал.

После завтрака Катори пришлось продолжать утреннее занятие, а Мастер, сидя в тени зонта и попивая напитки, ухахатывался, наблюдая за ловлей кроликов. Бедный парень! Он очень старался, и переловил-таки всех и надел каждому бант. Он взмок, устал до дрожи в ногах, но был безмерно счастлив. Улыбка не сходила с его лица.

− Ты справился, поздравляю! − похвалил Мастер, закрывая за ним дверь вольера. − Вставай, идем купаться.

− Мне бы отдохнуть, − жалобно проговорил Катори, с трудом поднимаясь на ноги.

− Не беспокойся, если утонешь, я умею делать искусственное дыхание.

− Ага, я утону, а ты заявишь, что я пытался покончить с собой.

− И такое возможно.

Мастер обнял Катори, не давая упасть. И с поддержкой оба дошли до бассейна. Катори остановился с сомнением глядя на синюю водную гладь.

− Вперед, иди переодеваться.

− Не могу… дай отдохнуть. Будь человеком.

− Не серди меня, а то брошу в воду прямо в одежде.

− Пятьдесят тысяч, − устало выдавил Катори.

− Сто.

− Согласен…

Совершенно обессилев, Катори сел на траву, а потом и вовсе лег, раскинув руки в стороны. Мастер смотрел на несчастного страдальца едва сдерживая добродушную улыбку. Потом присел рядом.

− Чем бы таким тебя напугать, чтобы ты охотно расстался с оставшейся суммой?

− Для тебя это не проблема, − Катори закрыл глаза, наслаждаясь минутой покоя.

− Ты прав. Тогда не могу отказать себе в удовольствии, поприставать к тебе. Ты все равно сейчас сопротивляться не можешь, − в ответ Катори издал многозначительно хмыканье. Мастер продолжал: − Мне достаточно до тебя дотронуться, и ты сразу оживишься и начнешь торговаться.

− Начни…

− Что-то ты слишком спокоен. Смирился с моей приставучестью?

− Даешь мне миллион и можешь трогать меня, где захочешь.

− Неожиданно… Все-таки ты хочешь, чтобы я тебя потрогал, а деньги лишь повод. Знал, что тебя можно купить.

− Отказываешься? − удивился Катори и приоткрыв глаза, внимательно посмотрел на собеседника.

− Зачем платить деньги, если ты и так в моей полной власти? Я даю тебе возможность насладиться иллюзией свободы.

− Я еще не насладился иллюзией. Будь добр, не мешай мне.

Катори снова закрыл глаза, своим равнодушным видом рассердив Мастера.

− Ах, так! Ну держись!

Катори не успел опомниться, как Мастер поднял его с земли как пушинку и понес к бассейну.

− Аа… − испуганно закричал Катори и стал вырываться. − Стой! Не надо!

Но Мастер, игнорируя вопли, швырнул свою ношу в воду. Парень был в шоке. Всплывая, долго оплевывался от попавшей в рот воды.

− Ты урод! Изверг! − яростно прокричал Катори, прожигая Мастера взглядом полным ненависти.

− Остынь, и снова начни меня бояться, а то что-то осмелел, смотрю.

От ярости Катори хлопнул по воде рукой и поплыл к противоположному краю, собираясь выбраться из бассейна. А Мастер неспешно направился к нему.

− Что опять сбросишь? − сердито спросил Катори, не решаясь окончательно вылезти из воды. Он держался за поручни, готовясь при необходимости, сам вернуться в воду.

− Вылазь, утопленник! Не серди меня и прекрати обзываться. Забираю сто тысяч за урода и изверга.

Катори с опаской выбрался из бассейна. Вода так и текла с него ручьями.

− Даешь двести, и я забываю все плохие слова.

− Не дам!

Мастер направился к столику и налил себе напиток. Катори вскоре тоже подошел, обнимая себя руками, сказав дрожащим голосом:

− Вчера вода была теплее.

− Разденься и укутайся в полотенце, − Мастер указал на них взглядом.

Катори не стал ему перечить. Вскоре он сидел в шезлонге, согреваясь под жаркими лучами солнца. Его потянуло в сон.

− Эй, не спи, а то опять свяжу.

Катори резко открыл глаза. Мастер улыбнулся, заметив мелькнувший в них испуг.

− Напугал… − сердито буркнул Катори.

− Так… я вижу твою мрачную физиономию. Помнишь, чем тебе это грозит?

Мастер приподнялся на своем шезлонге и повернулся к нему.

− Стой, стой, − Катори разволновался и встал так, чтобы иметь возможность сбежать. − Я сейчас улыбнусь, честно. − Мастер начал медленно подниматься, не сводя с парня пристального, не предвещающего ничего хорошего, взгляда. − Уже улыбаюсь… Уу… я не могу улыбаться, когда на меня так зверски смотрят!

Парень начал отступать и даже приказ: «Стой, где стоишь!» не заставил его замереть на месте. Напротив, захлестнула паника и инстинкт самосохранения взял вверх. Он дал деру.

− Я ведь могу засчитать это за попытку к бегству.

Катори резко остановился и оглянулся, заметавшись взглядом в поисках укрытия от разгневанного преследователя. Захотелось спрятаться в домиках-раздевалках, но они выглядели слишком хрупкими, вызывая сомнения в своей надежности. Катори так и не решился спрятаться в них.

− Вот так и стой, − строго велел Мастер, приближаясь к нему.

− Пожалуйста, не сердись, − тихо попросил Катори, когда тот подошел вплотную. − Я не сбегал, честно. Просто я очень тебя боюсь, когда ты такой… Ты ведь и хотел, чтобы я тебя боялся…

Катори смотрел себе под ноги, инстинктивно выставив перед собой руки.

− Боишься, а сам все время дерзишь? Я ведь не железный.

Мастер поднял за подбородок его голову и заглянул в испуганные глаза. Катори всеми силами пытался подавить нервную дрожь.

− Тебя трясет как осиновый лист. Как мне это нравится!

Мастер встал за спиной Катори, обхватив его левой рукой, прижал к себе, а другой начал развязывать полотенце.

− Стой, стой, отдаю все что есть, − поспешил заявить Катори, пытаясь остановить его руку.

− Нет, деньги, тебе еще пригодятся. Вдруг ты рассердишь меня еще больше. А сейчас тебя ждет обещанное наказание. Стой и не шевелись, − Мастер наклонился к его голове, зловеще прошептав: − Можешь сколько угодно называть меня извращенцем и дуться на меня. За все это тебя тоже ждет наказание.

Полотенце сползло к ногам, а душа Катори опустилась вслед за ним, найдя свой приют в пятках. Катори стиснул зубы, когда рука Мастера легла на его живот, а затем медленно начала скользить под не до конца высохнувшие трусы. Широкая горячая ладонь полностью накрыла собой скрытое под ними сокровище. По телу Катори прокатилась жаркая волна, и кровь прилила не только к щекам.

− Ух, какой ты чувствительный!

− Не надо, прошу…

− Поздно.

Мастер начал играть с органом, вынуждая жертву застонать и судорожно вцепиться в его руку, в последнем усилии избавиться от пытки.

− Расслабься, я давно хотел это сделать. Уверен, после такого ты будешь очень послушным мальчиком, − и вкрадчивым голосом поинтересовался: − Ты же будешь послушным мальчиком?

− Да, да, − заикаясь, отчаянно пролепетал Катори.

Он чувствовал, как голова начала кружиться от нахлынувших чувств, мысли спутались, дыхание стало сбивчивым.

− Видишь ничего страшного нет, а ты паниковал.

Но волнение Катори оказалось на столько сильным, что он вскоре потерял ощущение реальности, забыл о смущении и… сознание отключилось. Мастер с таким эффектом столкнулся впервые. Он сообразил, что что-то не то происходит, когда парень обмяк и начал падать.

− Эй, ты чего?

Мастер подхватил обмякшее тело и отнес под тень зонта. Затем намочил полотенце и свернув его, положил пострадавшему на лоб.

К Катори сознание возвращалось неохотно. Прежде, чем открыть глаза, он болезненно поморщился. В теле еще хранились приятные воспоминания от не до конца осуществленного процесса.

На соседнем шезлонге сидел Мастер. На его лице застыло беспокойство.

Катори попытался встать, инстинктивно желая оказаться подальше от него.

− Тише, ты упал в обморок.

− Я?

− Возможно переволновался или солнечный удар. Как себя чувствуешь?

− Странно…

Катори осторожно приподнялся, осматривая себя. Он находился в одних трусах и под пристальным взглядом Мастера чувствовал себя неловко. Да, еще Мастер, усмехаясь, сообщил:

− Не успел довести тебя до оргазма.

Кровь опять начала приливать к лицу Катори, и он отвернулся.

− Э… успокойся. Не вздумай плакать.

− Я и не собирался.

− Стесняешься что ли? Я уже видел тебя голым. Ты ничем не отличаешься от остальных моих игрушек.

− Можно воды? − попросил Катори.

Мастер подал ему стакан с водой. Катори пил, замечая, как трясутся руки.

− Тебе надо отдохнуть. Да и жарко сегодня. Не ожидал я, что ты отключишься. А так все забавно получалось. Надо будет повторить.

Катори хмыкнув, глянул на озабоченного приставателя и вдруг, не выдержав, улыбнулся. Потом начал смеяться.

− Так я не понял. Чего смеешься? Тебе бояться меня надо и плакать.

− Это нервное…

− Хорошо, смеяться разрешаю. Я вот тут подумал, не ужесточить ли мне условия твоего здесь проживания? Улыбаться по команде у тебя получается плохо. Может заставить тебя ходить голышом с постоянно возбужденным членом?

Глаза Катори округлились от шока.

− Да, так и сделаю. Даю тебе последний шанс – если сегодня хоть раз расстроишь меня отсутствием улыбки, весь завтрашний день будешь ходить голышом и все время себя возбуждать. Считаю до трех…

Катори сообразил, чего от него ждет Мастер и поторопился выдавить из себя улыбку.

− Вот так и будь, − похвалил Мастер. − Мне нравится твоя улыбка. Только постарайся сделать ее более дружелюбной.

Удержать на лице улыбку оказалось не таким уж легким делом, особенно, если она по принуждению и внутреннее состояние не соответствует желанию улыбаться.

Катори закрыл глаза, и улыбка медленно сползла с его лица.

− Капризничаешь? − вкрадчиво полюбопытствовал Мастер.

− Голова болит… Отдаю все, что осталось, лишь бы ты оставил меня в покое до конца этого дня.

Едва договорив, Катори резко сел и схватив ближайшее полотенце, прижал его ко рту.

− Что с тобой?

Отдышавшись, Катори ответил:

− Плохо что− то, тошнит.

Мастер и сам видел, что парень выглядит очень бледным.

− Похоже, действительно солнечный удар. Ценный ты, видимо для этого мира персонаж, раз сама природа охраняет тебя от меня.

− Все полегчало, я полежу немного.

Катори лег на бок подтянув под себя ноги.

− Нет, так не годится, вставай, идем в дом.

Мастер настойчиво похлопал его по плечу, не давая заснуть.

− Не пойду… забери деньги и отстань!

− И не подумаю.

Он потянул парня за руку, вынуждая сесть. Затем поставил на ноги и заставил надеть тапочки.

− Понимаю, было бы очень романтично, если бы я взял тебя на руки и отнес в постель, но я пока не готов к проявлению таких чувств.

Катори коротко хихикнул в ответ, и со вздохом, подавив очередной подступивший к горлу приступ тошноты, выпрямился, оценивая расстояние до особняка.

− Ничего дойдем. Держись за меня.

Мастер обхватил его за спину.

− Может просто оставишь меня с кроликами? Я не сбегу… − проходя мимо вольера, попросил Катори.

− Ты с ними вечером пообщаешься, если поправишься.

− Наверно… − задумался Катори, − заставишь меня снимать с них бантики?

− Откуда только ты такой догадливый?

− А что? Я бы так и сделал. Стой…

Они остановились. Катори отвернулся и склонившись, некоторое время дышал ртом, готовясь избавиться от содержимого желудка. Но ничего не произошло, спазм постепенно прошел. Почувствовав себя получше, произнес:

− Порядок…

− Идем дальше?

Катори кивнул.

− Да, заставлю снимать бантики, а, чтобы смешнее было, привяжу на ноги специальный ремень, чтобы ты не мог делать большие шаги.

− Садист…

Неторопливо оба дошли до особняка, поднявшись по крыльцу в парадный холл, Катори с мучительной тоской взглянул на лестницу, понимая, что подъем на третий этаж точно не осилит.

− Сюда идем, − Мастер повернул в сторону.

Вскоре они остановились перед закрытыми дверями. Мастер нажал на кнопку.

− У тебя есть лифт? − с удивление сообразил Катори.

− Для крайних случаев.

Помещение лифта оказалось полностью зеркальным и светлым. Увидев свое отражение, Катори опустил взгляд в пол. В душе расползалось черной тенью разочарование. Никогда прежде он не обращал внимание, что выглядит слишком худым, даже ребра можно пересчитать. Стоять рядом с Мастером, находящимся в прекрасной физической форме, ему было крайне неловко.

Лифт начал подниматься.

− Чего раскис? − обратил внимание Мастер.

− Нормально все.

Катори постарался заглушить разочарование, сосредоточившись на тихом шипении механизма работающего лифта. Наконец, лифт остановился. Катори даже был рад побыстрее оказаться подальше от расстраивающих его зеркал.

Мастер довел подопечного до его комнаты и уложив в постель, накрыл одеялом.

− Прости, − проговорил Катори, закрывая глаза.

− За что?

− Я чуть не испортил тебе клумбу…

Мастер засмеялся.

− Ты извиняешься за то, что не произошло?

− Но ведь могло произойти.

− Не беспокойся. Если бы ты загадил мне клумбу, пришлось бы тебе потом убирать. Можешь поспать.

Катори действительно хотелось спать, и потому сразу после ухода Мастера, провалился в крепкий сон.

Мастер вернулся в компьютерную комнату, куда стекалась вся информация из скрытых камер и прочих следящих устройств. Удобно расположившись в крутящемся кресле, он обратился к своей голограммной помощнице.

− Ландит, объясни мне, Катори действительно плохо или он просто симулирует?

Услышав Мастера, рядом с ним возникла голограмма.

− Судя по дистанционной диагностике у него выявились серьезные нарушения в ауре, вызванные постоянным нахождением организма в состоянии стресса, и как следствие пострадала его физическая устойчивость, приведшая к временному отключению некоторых долей головного мозга. Плюс сказалась высокая температура окружающего воздуха. Объекту необходим покой и крепкий сон.

− Вижу, он сейчас действительно спит, − Мастер включил изображение Катори.

− Советую понизить температуру комнаты на три градуса и обогатить калорийность его меню.

− Да, сделай так. Как думаешь, мои домогательства его не убьют?

− Я бы посоветовала не усугублять его положение. Психика нестабильна, возможен нервный срыв. Ты просто его сломаешь, и он уже не будет таким, каким тебе нравится. Но я выражаю лишь выводы, сделанные на основе анализа предыдущих историй. Достоверность этих выводов составляет шестьдесят девять процентов.

− Хорошо, учту.

==\\==

Катори, проснувшись, чувствовал себя хорошо отдохнувшим. В приоткрытое окно лился яркий солнечный свет. Теплый ветерок лениво играл с тюлевой шторой.

Как хорошо проснуться, когда никто не будит и не стоит над душой. Лежи сколько хочешь, наслаждайся свободой и уютом постели.

Полежав довольно долго, Катори решил покинуть постель. Надо было поесть, если повезет обнаружить в обеденном зале еду и, если Мастер не помешает, проведать кроликов. При мыслях об этих симпатичных зверьках он не сдержал улыбки. Но для этого нужно было одеться, а свою одежду он еще утром оставил у бассейна, до которого надо как-то добраться.

Взгляд привлек шкаф. Его содержимое оставалось пока неизвестным. Катори направился к нему в надежде отыскать что-нибудь из вещей, но сомнения в их наличие все же перевешивали. Открыв верхний ящик, он с приятным удивлением обнаружил аккуратно сложенные рубашки разных цветов. Вынув первую, развернул ее, отметив, что размер как раз для него. В другом ящике обнаружились брюки, а в третьем трусы и носки.

− Хорошо, одену что-нибудь поскромнее, − озвучил он вслух свое решение.

Одевшись, Катори осторожно приоткрыл дверь своей комнаты и выглянул наружу, опасаясь увидеть поблизости Мастера. Затем вышел, и оглядываясь по сторонам, двинулся в сторону зала. У самого входа он затаился, прижавшись к стене, чтобы унять волнение и восстановить дыхание.

Мастер в это время, находясь в компьютерной комнате, с нескрываемым любопытством наблюдал за парнем посредством, установленных по всему особняку и прилежащей территории, скрытых камер.

− Заходи, не бойся, меня там нет, − с улыбкой проговорил Мастер.

Катори осмелившись, заглянул в зал и никого в нем не обнаружив, облегченно вздохнул. На столе его ждала еда, чему он очень обрадовался. Не теряя времени даром, он уселся за стол и с аппетитом приступил к утолению голода.

По-быстрому закончив с едой, Катори, прихватив с собой пару кусочков хлеба, покинул обеденный зал.

− И куда это ты направился? − Мастер переключил камеры. Ему нравилось наблюдать за Катори, тот был абсолютно уверен, что все его действия остаются незамеченными.

Катори вышел на крыльцо, и зажмурившись, прикрывая глаза рукой, посмотрел на яркое солнце. Уже было не так жарко, особняк обдувал прохладный ветерок, пришедший вместе с легкими, похожими на белую сахарную вату, облаками. С хорошим настроением Катори, прыгая по ступеням, спустился на дорожку и улыбаясь в предчувствии скорой приятной встречи, поспешил к вольере с кроликами.

Прежде чем открыть дверь к своим любимцам, Катори осмотрелся по сторонам. Ему не хотелось, чтобы Мастер или кто-то еще застукали его и испортили настроение.

− Эй, ушастые, глядите, что я вам принес. Хлеб любите? Надоело наверно одну траву есть?

Парень осторожно приблизился к ушастой компании, вальяжно развалившейся в тени под навесом, и начал кидать кусочки хлеба. Зверьки возбужденно зашевелились, улавливая носами аппетитный запах, самые смелые рискнули опробовать угощение. За недолгое знакомство с этим человеком, они поняли, что особо угрозы он не представляет. Да и штуки, которые он прицепил им совсем не доставляют неудобств.

− Мне надо снять с вас бантики, вы же не будете от меня убегать?

Он осторожно ухватил за бант ближайшего кролика, и пока тот не начал визгливо орать и вырываться, ловко отстегнул его. Первый успех вдохновил его. В дальнейшем демонстрируя ловкость рук, Катори без особых усилий снял со всех животных бантики.

− Как я вас обожаю! − сияя от радости, с улыбкой произнес он. − Обязательно заведу себе кроликов, − и огорченно добавил: − Если получится…

Пока он развлекался с кроликами, солнце спряталось за облаками и усиливающийся ветер недвусмысленно намекал на перемену погоды.

− Похоже будет дождь, − сказал Катори, глянув на темнеющее на глазах небо. − Ну ладно, мне пора.

Вернув собранные бантики в ящик, Катори покинул вольер, и направился к особняку. Но достигнув крыльца, входить не стал, он опустился на верхнюю ступеньку и сидел так в задумчивости, пока не начался дождик. Дождик начался внезапно, крупными каплями яростно вбивая пыль глубже в землю. Парень поднялся, подставив ладони освежающим каплям. Уходить не хотелось, но дождь усиливался с каждой секундой, и парень поспешил войти в особняк.

Мастер решил предоставить гостю полную свободу. Ему было интересно, что он с ней станет делать.

Некоторое время, Катори недоумевал по поводу отсутствия приставучего надсмотрщика, но вскоре решил забыть о нем и занялся осмотром особняка. Он заглядывал во все помещения, двери в которые не были заперты. Одиночество никогда не отягощало его жизнь и потому Катори не было скучно. Увлеченный осмотром особняка, он даже не заметил, как наступило время ужина. К удивлению стол оказался накрыт на одну персону, а именно для него. Катори даже пожалел, что не догадался подглядеть за работой слуг, занятых оформлением стола, уж очень хотелось убедиться, что они реально существуют. Да и в процессе осмотра особняка, он не обнаружил ни кухни и ни чего-либо похожего, где бы происходило приготовлении пищи. И людей посторонних вообще не встречал. Было ощущение, что в особняке он совсем один.

За окном нещадно хлестал дождь. Приближались сумерки, невольно навевающие мрачные мысли.

Катори без спешки испробовал все предоставленные кушанья, и напитки, удивляясь расточительности хозяина особняка. Еды было столько, что даже если бы Катори был очень голодным, не смог бы съесть и половину. Такое обилие еды не могло не напомнить ему о пережитых голодных временах. Сколько их было! Может поэтому Катори с особым почтением относился к людям, умеющим хорошо готовить. Сам он мало, что в этом понимал.

Он около двух часов провел за столом, размышляя о своей жизни. После неудавшейся попытки совершить роковой прыжок, вся его жизнь пошла кувырком. От воспоминаний о пережитых в этом особняке событий, его душа начинала холодеть, сердце словно кололо острыми льдинками, а дыхание учащалось.

«Нужно продержаться еще три дня. Скорее всего он сделает со мной это… Не представляю, как такое пережить…»

Катори обхватил голову. Страх тут же нашел повод высунуть голову наружу, и осмотрелся, грозя проявить себя целиком.

«Будь, что будет! − обреченно решил Катори. − У всех бывают в жизни трудные испытания. У меня, похоже, это… но пусть лучше со мной переспит Мастер, чем старый похотливый домовладелец»

Принятое решение даже успокаивало его. Страх, съежившись, забрался обратно в свою нору.

Катори начал думать о Мастере, вспоминал его слова, угрозы и поступки, от которых начинало холодеть внутри. Он пытался разобраться в своем отношении к нему, не понимая, что больше испытывает: страх или интерес. Мастер не казался ему отталкивающим, он был очень даже симпатичным, но его поступки вызывали в душе противоречивые чувства. С одной стороны, Катори чувствовал исходящие от него заботу и внимание, в большинстве случаев незаметные, но с другой стороны: сила и власть вызывали уважение, а еще больше пугали.

«Я все выдержу! Лишь бы он меня на цепь не приковал. И еще комната эта… извращенческая…»

Во время прогулки по особняку, ему даже в голову не пришло хоть раз заглянуть туда.

Катори поднялся, вздохом прогоняя мрачные мысли и направился в свою комнату. Пора было ложиться спать.

Войдя, он сделал, по погруженной во мрак комнате, несколько шагов, как включился свет, заставивший Катори вздрогнуть от обнаруженного в ней сюрприза. На кровати с довольным видом лежал Мастер.

− Давно не виделись, − произнес он. − Как провел время без моего присмотра? Не скучал?

− По тебе? Нисколько.

Катори растерянно огляделся по сторонам.

− А я скучал. Раздевайся и ложись. Сегодня ничто не помешает нам быть вместе…

От его последних слов, Катори стало не по себе. Внутри все сжалось от дурных предчувствий, а в горле пересохло.

− Ау… чего завис? Солнечный удар тебе не поможет. Или хочешь, чтобы я помог?

− Нет… я сам, − дрожащими руками Катори начал расстегивать рубашку.

Мастер отодвинул одеяло, освобождая для него место. От его внимания не укрылась нервозность парня. Катори к тому же заметил, что на этот раз на Мастере нет никакой одежды. Очевидность приближающегося апокалипсиса в жизни Катори была неоспоримой.

− Все снимай, − велел Мастер. − Обещаю, я буду очень нежным.

Глаза Катори наполнились слезами. Как он не готовился к неизбежному, но не мог принять ее спокойно.

Пряча взгляд, он снял последнюю деталь одежды и лег, заняв привычное положение – спиной к Мастеру. Тот накрыл его одеялом. Когда свет в комнате погас, Мастер спросил:

− Очень боишься?

− Угу…

− Это нормально. Повернись на спину, а то мне неудобно тебя ласкать.

Катори очень хотел попросить его ничего не делать, но понимал всю бесполезность любых слов. Мастер не отступится.

Всхлипнув, Катори нехотя повернулся.

− Ну не плачь. Расслабься, вытяни руки и ноги.

Вскоре Катори почувствовал, как под одеялом к нему приближается рука и сразу ложится на интимное место. Катори приглушенно охнул. Сердце так и запрыгало в груди. Катори с силой зажмурил глаза и сжал руками простыню. Мастер начал играть с его органом, который быстро налился силой и увеличился в размере.

− Предупреди меня, когда захочешь кончить. Что-то подсказывает, это случится очень скоро. Хочешь что-нибудь сказать?

Катори закусил нижнюю губу, боясь даже пошевелиться. А разговаривать уж никак не хотелось.

− Говорю же расслабься, не сдерживай себя. Я хочу слушать твои сладострастные стоны. Скажи, что тебе нравится…

Но Катори упорно молчал. Мастер продолжал играть, все больше возбуждая половой орган своей беспомощной игрушки. Он знал, как ее завести.

− Все, все… я сейчас…

Мастер положил указательный палец на сфинктер, заставляя жертву выгнуться от внезапной волны болезненных ощущений. Затем неожиданно убрал руку, оставив, готовый к извержению семени орган в покое.

− Иди в туалет и закончи все сам, − велел Мастер. − Твоя задача не кончить в постели, − и посмеиваясь, добавил: − Не задерживайся. Можешь позвать меня на помощь.

Катори осторожно приподнялся, чувствуя, что ему следует поторопиться с выполнением его требования. Катастрофа могла произойти в любой момент. В комнате автоматически включился свет, но Катори было все равно, что Мастер не спускает с него любопытных глаз.

Вернулся он обратно минут через десять.

− Чего так долго? Все еще в шоке?

Не глядя на мучителя, Катори прошел к постели и лег, накрывшись одеялом.

− На спину, − настойчиво прошептал Мастер.

Катори молча повиновался.

Свет опять погас, погрузив все вокруг в полумрак. За окном продолжала бушевать стихия.

И вот снова горячая рука легла на обнаженную плоть. Вскоре Катори не мог ни о чем думать, кроме как об усиливающемся возбуждении. Все его внимание сосредоточилось ниже пояса.

− Ты же занимался этим делом сам с собой? − полюбопытствовал Мастер, и чтобы услышать ответ несильно сжал головку члена.

Парень, вскрикнув, быстро ответил:

− Да!

− Не вынуждай меня делать тебе больно, − смилостивился Мастер, растворив неприятные впечатления в новой волне возбуждения.