В период работы над составлением генеалогического древа.
Уж с давних пор мысль светлая таилась в голове:
Узнать о предках-о тебе и обо мне.
И сделан был опрос с пристрастием
У всей родни о нашем прошлом и настоящем.
Собрав первоначальные сведения,
О чудо! Я пишу в архив.
Чтоб более не быть в неведении.
И почтой электронной поступил ответ,
Прочитываю строки с замираньем
И узнаю кем был ПРАПРА… ПРАДЕД!
Попали в руки мне таинственные книги
О, песня! Оцифрованные версии.
«Ревизские сказки»,
Чудо современной техники.
В процессе генеалогическом
Крестьяне ночью снились мне.
После прочтенья строк
В листочках исторических.
«Раскопки» эти словно артефакт
Частично составляю древо,
Есть контакт!
Получилась сложная конфигурация —
Не определенная геометрически субстанция-древо!
МЫ ОБЛАДАТЕЛИ бесценной информации!
Моему прадеду
Понурову Христофору Еремеевичу и прабабушке Понуровой Марие Ивановне посвящается.
В моем сознании существует образ человека, которого не довелось узнать. Война унесла его совсем молодым. Он мой прадед. Имя его – Христофор (Χριστόφορος), что в переводе с греческого означает исповедующий веру Христа.
Крестьянин и воин, семьянин и защитник Родины, простой русский человек, отдавший жизнь во имя мира на земле.
В моих мыслях он появляется в лаптях и крестьянской одежде из сукна, подпоясанный грубой тесьмой. Иногда я представляю его в избе, сидящим за столом с деревянной ложкой в руке, хлебающим вкуснейшие щи из русской печки. Порой возникает фигура воина в окопах или бегущего в атаку.
Высокий, статный, молодой и крепкий мужчина. Он отец, муж, крестьянский сын, рядовой 322 стрелковой дивизии. Ему 37 и он погиб в 1941 в мясорубке под Тулой, в бою под деревней Михайловское Болоховского района.
Братская могила. Поселдок Шварц Тульской области. Фото от июля 2017 года.
Прапрадед наш крестьянин Христофор
В деревне Лбово жил, он хлеб растил.
Хозяйство, дети, Марьюшка жена,
НО ВОТ ОБРУШИЛАСЬ ВОЙНА.
Мобилизация и дальняя дорога,
В учебке около десятка дней,
Одна на пятерых винтовка-другим лопата.
Зима, окопы и мороз все злей.
Декабрьским утром, открыв голубые глаза
Он видел танки, натиск мощного врага.
И вот приказ, атака, полчаса…
НЕ БЕЛЫЙ СНЕГ-КРОВАВАЯ РОСА.
Прапрадед наш красноармеец Христофор
С лопатой шел на танки судьбе наперекор!
Под Тулой храбро воевал, Отчизну смело защищал.
Есть запись в ОБД «Мемориал»:
«Киреевский район, поселок Шварц, могила № 5…»
Мария получила похоронку.
То вестник страшный в светлый дом!
Она лишь схоронилася в сторонку,
Да слезы утирала рукавом.
Мне говорили, что по истечении многих лет,
Она хранила за иконой в уголочке,
Завернутый в каком-то узелочке
Тот страшный пожелтевший документ.
13 сентября 2010 года, в день смерти бабушки Кузьминой Екатерины Николаевны.
Не забыть никогда то утро,
Все переменилось в доме твоем.
Зеркала как будто померкли,
Стекло в серванте и даже ковер.
Я – вошла. Ты-лежишь на диване.
Встречаешь взглядом, манишь рукой.
Сажусь, обнимаю и слезы градом,
Угасает человек мой родной…
Мы обнялись в последний раз,
Осознавая безысходность.
Нет слов, все решено за нас.
И скоро Смерть издаст приказ
И заберет тебя в свою обитель.
И пробил час.
И ты ушла.
Ты так любила жить,
Но времени совсем уж не осталось.
О Кузьминых моих прабабушке Наталье Михайловне и прадедушке Степане Ивановиче и их детях Николае, Дмитрие и Веденее
Жила семья в деревне русской
И день за днем, за годом год
Трудились, сеяли, пахали, собирали,
Детей растили, жизнь на полный ход!
В семье отец Степан был сильный,
Наталья-мать, хозяйка и жена.
Три сына, три богатыря взростили…
Но вот настигла ТЬМА! ВОЙНА!
Нависла темной тучей,
Раскатом грома грянула она!
Два сына старших уходили,
Рыдала мать, отец и младший проводили.
Погоревав,
Отец решил идти в подмогу,
Поцеловал жену и сына,
И в дорогу.
Вернульсь сыновья, отец погиб.
А мать то радуясь, то плача
Себя лишь утешала тем,
Что Бог детей оставил им.
Мечтаю, чтобы мои дети
Хранили в памяти, несли в сердцах
Истории происхождения сюжеты,
О роде нашем знания всегда!
Чтобы они своим потомкам
Передали, рассказали им
О наших предках, о родне, о близких,
Тогда все сделанное мной не зря.
Чтобы ни немец, ни китаец,
Ни англичанин и никто другой
Не называл Ивана раздолбаем,
Что днем одним живет.
Который ранее ушедших забывает,
Не знает их имен, могил.
Который помнить не желает,
В молитве их не назовет.
Мечтаю, чтобы мои дети
Хранили в памяти, несли в сердцах
Истории происхождения сюжеты
О роде нашем знания всегда!