Хлопнуло и сверкнуло так, словно какой-то пьяный пиротехник решил устроить капитальный салют, несмотря на не самые подходящие для этого условия: одиннадцать часов утра и непонятно откуда вылезший густой туман. То, что ситуация далека от нормальной, Гектор понял сразу же. Уж больно она напоминала начало бородатой шутки: «Стою я, значит, в чистом поле, и тут неожиданно из-за угла выезжает танк!». То, что он вообще-то сидел, общего положения дел не меняло, и смешно ему уж точно не было. Ну, вот ни капельки. Бронированная многотонная стальная махина, с оглушительным ревом двигателя проломившая забор и теперь несшаяся прямо на него, была измазана в грязи, крови, кишках и мясных ошметках чуть менее чем полностью. А еще на башне машины сидело истекающее водопадами темной почти черной жидкости чудовище, похожее на противоестественную смесь гориллы, броненосца и ленивца. Плечевой пояс шире тазового, все тело покрывают идущие внахлест костяные щитки, а толстые как бедро взрослого мужчины пальцы на передних лапах заканчиваются длинными загнутыми когтями. Притом размерами зверюга далеко обгоняла легковой автомобиль и приближалась, скорее, к небольшому микроавтобусу.
– Какого… – только и успел сказать Гектор, отбрасывая в сторону бокал с чаем и совершая достойный занесения в книгу мировых рекордов прыжок. Второй год как вывезенное на дачу старое кресло, в котором мужчина сидел секунду назад, с хрустом ломающегося дерева смялось окровавленными траками. Приземление оказалось очень болезненным. Куча вывезенных с ближайшей лесопилки горбылей, за свое низкое качество переведенных из разряда стройматериалов в дрова для костра, больно впилась в тело всеми своими сучками. А еще стало горячо и влажно в штанах. Чай, налитый в изрядно поцарапаза годы службы фарфоровую чашку с отбитым краешком, успел пролиться прямо на ноги. И Гектору еще очень повезло, что плотные и толстые, перепачканные грязью рабочие штаны смогли ослабить кипяток настолько, что дело ограничилось исключительно неприятными ощущениями, а никак не ожогами. – Какого черта…
Однако никто отвечать мужчине на застрявший в горле вопрос не спешил. Если, конечно не считать за ответ хруст смявшегося соседского забора и гулко плюхнувшуюся на грядку с луком крышку люка. Монстр, сидящий на прущем строго по прямой танке, вовсе не просто так катался. Он, судя по всему, мстил боевой машине за свои раны. И действовал вполне успешно, если верить раздавшимся изнутри паническим воплям, на миг прорвавшимся даже через надсадный рев двигателя. Ну а дальше производимые людьми звуки перекрыла затычка в виде сунувшейся внутрь башни когтистой лапы, явно пытавшейся нащупать кого-нибудь из экипажа. Гектор ошарашенно перевел взгляд с удаляющегося транспортного средства на то место, откуда он приехал. Военный аэродром. Воняющий чем-то кислым туман, взявшийся непонятно откуда ясным днем и лишь недавно бывший густым, как парное молоко, словно по заказу рассеялся на отдельные прибитые ветром к земле клочки, открывая прекрасный вид на творящийся там хаос. Громадное, покрытое высококачественным бетоном и ровное как стол летное поле оказалось заполнено непонятными бегающими туда-сюда или лежащими неподвижно фигурками. Звучала приглушенная расстоянием стрельба, стояло на земле несколько вертолетов с подвешенными к ним трубами не то крупнокалиберных пулеметов, не то ракет. Чадил костер, оставшийся на месте одной из винтокрылых машин. Уродливые гиганты, выглядящие как младшие братья катающегося на танке чудовища, гнались за отчаянно от них улепетывающим грузовиком. В кузове машины располагалась явно самодельная турель с двумя спаренными пулеметами, но намека в виде пары сотен пуль в секунду сборная команда из полутора десятков монстров явно не понимала. Даже несмотря на постепенно увеличивающиеся потери в своих рядах. Гектору было решительно непонятно: что он видит и почему он это видит?!
Его дачный участок, один из самых крайних в садоводческом товариществе, находился на краю довольно основательной лесополосы, по факту уже давно обязанной считаться маленькой чащобой. Среди хаотичного переплетения ветвей не только грибы росли – зайцы с лисами водились! Ушастые вредители регулярно сгрызали часть урожая, несмотря на заборы и капканы, а одну питающуюся ими и оставшимися от людей объедками рыжую хитрюгу он лично видел не далее как прошлой весной! А за разросшимися и одичавшими насаждениями начинались поля! Там могли быть пшеница, рожь, ячмень, да хоть экзотический по русским меркам топинамбур! Но уж точно никак не заполненный монстрами аэродром! Чудовище-то ладно – но остальное откуда?! Вертолеты – не дождевики, за утро не вырастут. Прилететь-то они еще могут на новое место дислокации, но не со всей же инфраструктурой, включая виднеющиеся вдали ангары и прочие капитальные строения!
– Какого черта тут происходит, а?! – Мужчина наконец-то полностью высказал вслух наболевший у него на душе вопрос, перевел взгляд обратно на танк, привлеченный раздававшимися с той стороны звуками… И тут же пожалел о содеянном, почувствовав необычайный прилив дурноты.
Бронированная машина на гусеничном ходу по дачному поселку уехала недалеко. Путь ей преградило, пожалуй, самое капитальное строение во всем садоводческом товариществе. Трехэтажная дача, построенная для одного из отставных генералов МВД еще в самом начале лихих девяностых. Вероятно материалы, пошедшие на это монументальное сооружение, в одиночку занимающее соток пять-шесть, изначально предназначались для какого-то бункера. Во всяком случае, ничем иным нельзя было объяснить то, что танк насквозь неожиданное препятствие не проехал. Он врезался в него, разворотил капитальную стену и, оказавшись погребенным под слоем обрушившихся перекрытий, напрочь застрял. Вот только сидящий на башне пассажир успел оттуда вовремя спрыгнуть. Да не один, а с добычей. На когти его правой лапы был насажен извивающийся от боли и ужаса человек, проткнутый насквозь сразу в пяти местах ужасающими когтями. И прямо сейчас чудовище, продолжающее истекать кровью из ряда прострочивших его торс наискосок рваных дырок, развлекалось тем, что с абсолютно невозмутимым видом откусывало своей жертве правую ногу. С оглушительным треском громадные выпирающие вперед чуть ли не на полметра челюсти сжались, буквально переламывая пополам дергающуюся конечность, а после уродливый гигант посмотрел прямо на Гектора. И обманчиво неторопливо зашагал к нему, на ходу пережевывая человеческую плоть и беззаботно помахивая в воздухе пока еще живым и кровоточащим куском мяса.
– Ой, господи! – Гектор инстинктивно попятился назад, но потом все же включил мозги и, преодолевая внезапную слабость в ногах, кинулся вперед. К тому единственному, что могло его спасти от этого воплощенного ночного кошмара. Основательно запыленной и слегка проржавшей в паре мест японской иномарке, прилежно возившей своего хозяина туда, куда ему было нужно, вот уже седьмой год подряд. Машина обладала низковатой посадкой и регулярно царапала дно, если разгоняться на грунтовых улицах садоводческого товарищества до скорости большей, чем пять километров в час, но лучше уж он со всего размаха пересчитает многочисленные колдобины на пути домой, чем попадется этому ужасному монстру в лапы. – Нет, черт, нет!!!
Несмотря на непропорционально короткие относительно остального тела ноги, чудовище умело бегать. Более того, оно делало это быстро. А расстояние, разделявшее дачный участок Гектора и усадьбу давно почившего от старости генерала, составляло едва ли сотню метров. На идеально ровной дорожке хорошо тренированный человек преодолеет подобное расстояние за четыре-пять секунд. Монстру, несмотря на пересеченную грядками и остатками раздавленных заборов местность, понадобилось не больше трех. Причем последнюю четверть пути он практически пролетел по воздуху, взметнувшись вверх невероятным для такой туши прыжком и приземлившись аккурат на крышу машины, у которой мужчина и дверь-то открыть еще не успел, поскольку слишком долго искал брелок с ключами по карманам. Передняя часть автомобиль от удара лапами едва не превратилась в тонкий блин. Взвизгнула и тотчас же умолкла сигнализация, брызнули во все стороны стекла, жалобно затрещал сминающийся под многотонной тушей металл. Прямо перед Гектором оказалась укрытая костяными пластинами со всех сторон морда, на которой выделялись две узкие и какие-то слишком уж длинные щелочки глаз, а также клыкастая пасть с треугольными зубами в четыре ряда, куда можно бы было человека затолкать целиком, если хорошо постараться. Однако оскалившийся в предвкушении дополнительного блюда монстр не успел даже лапу протянуть в направлении хозяина участка, как в лоб ему вонзился топор. Садовый инструмент, до того смирно лежащий у кучи обреченного на сожжение в мангале горбыля, сам по себе воспарил в воздух и набрав скорость не хуже ракеты влип в лоб твари, отколов несколько изрядных щепок от костяной брони. Деревянная рукоять от удара треснула на части и свалилась вниз, но немного погнувшаяся железная пластина, отскочив от надломленного слоя брони, не упала, а как заколдованная снова и снова принялась колошматить по одному и тому же месту на голове чудовища.
– Грааа! – С яростью взревел гигант, ловя свободной лапой летучий кусок металла и сплющивая его в кулаке до состояния неправильной формы блина, словно размякшую на жаре ириску. Но, как оказалось, примерно на этом и строился весь расчет. С пояса человека, насаженного на когти монстра, взвился нож. Да какой нож! Сантиметров тридцать в длину, он являлся скорее боевым кинжалом или и вовсе коротким мечом! Мелькнувшая в воздухе стальная пластина, словно живая, влетела в широко распахнутую во время вопля пасть чудовища и исчезла в ней. Монстр в последний момент попытался ухватить ее за рукоять, но громадные лапы лишь впустую цапнули воздух. А после тварь, судя по всему, стали резать изнутри. Лезвие высунулось из основания короткой шеи гиганта и пилящими движениями взад-вперед принялось расширять проделанную им рану. Причем двигалось оно в достаточно быстром темпе, чтобы секунд за пять заткнуть истошно трубящее на всю округу существо, банально перерезав ему трахею. Это стало началом конца. Раздавивший машину своим весом монстр покачнулся, потерял равновесие и скатился вниз, едва не придавив собою впавшего от всего происходящего в состояние ступора Гектора. Впрочем, ему и без того досталось. Лопатой. Которая взмыла в воздух и чувствительно приложила хозяина плоской стороной по мягкому месту, приводя в себя ошарашенного мужчину.
– Ты, придурок, быстро тащи сюда бинты! – Захрипел на него человек, по-прежнему насаженный на пять здоровенных когтей. Выглядел он, надо сказать, неважно. Даже без учета инородных предметов в груди и животе, а также откушенной ноги, все тело раненного покрывали гематомы различной степени тяжести. Однако, как это ни странно, кровь из ссадин текла чуть ли не сильнее, чем из громадных ран. Да и вообще Гектор не мог понять, почему тот все еще был жив. И по какой причине его взгляда слушается лопата, облетевшая хозяина по кругу и недвусмысленно сунувшая ему под подбородок перепачканное землей острие. – Тампоны, вату, марлю! Тряпки свои скидывай, на худой конец! Меня надо перевязать!
– Д-да, с-сейчас. А-ап-течку достану то-только. – Гектор бочком-бочком принялся смешаться к тому, что лишь минуту назад было, может и немного подержанной, но все еще прекрасной машиной. Багажник по счастливой случайности уцелел и именно в нем валялся комплект первой помощи. Чуток подрагивающее тело монстра порядочно смущало. Пусть даже и шевелилось оно за счет меча, продолжавшего свое кровавое дело и, похоже, намеренного полностью отделить голову чудовища от его тела. – Черт, таблеток же нет! С этими долбанными реформами обезболивающее с собой стало возить опасней, чем наркотики!
– Насрать! – Довольно грубо высказался раненный. Несмотря на то, что катался он в танке, одежда его на военную форму не походила ни капли. И это было очень странно, поскольку вряд ли экипаж бронетехники во время работы мог себе позволить носить черную байкерскую куртку с многочисленными шипами на плечах, локтях и спине, способными отодвинуть толпу даже в переполненном метро. Дело было даже не в имидже – чистая практичность! Внутри тесной машины подобный костюмчик цеплялся бы за все подряд. – Я успел закинуться спеком перед тем, как элитник меня из башни вытащил. Эта дрянь может и не способна поднять мертвого, но живой с ней не скопытится. Во всяком случае, пока голова на плечах торчит, и кровь из туши не вся вытекла. Бля, да долго ты там будешь еще копаться?!
– Я уже! – Гектор, стараясь удержать на месте бунтующий желудок и не очень внимательно приглядываться к краям разлохмаченной гигантской раны, аккуратно перетянул пострадавшую конечность жгутом. Но даже в таком состоянии он отметил, что бедро странного человека в одном месте словно сдавило невидимым обручем, вдавившим одежду глубоко в плоть. Однако когда туда же оказалась пристроена тугая резиновая обвязка, то ей ничего не помешало. – Но эти штуки в груди… Я не знаю, как тебя с них аккуратно снять. Подожди минутку, сейчас за пилой сбегаю.
– Некогда! – раненый сплюнул на землю кровавой слюной и как-то вдруг ощутимо расслабился. Смятая одежда на бедре постепенно стала выпрямляться, а кровь из раны, несмотря на свеженаложенный жгут, побежала чуть-чуть поактивнее. – Свита элитника без своего вожака разбредется в разные стороны или вообще начнет жрать друг друга… Но случится это не сразу. Сначала она по инерции будет держаться вместе и припрется сюда по нашим следам сразу же, как выветрится запах кисляка. А мне сейчас не справиться с руберами.
Застонав не то от натуги, не то от боли, мужчина схватился за пронзившие его тело насквозь когти и медленно вытянул их из своего тела, немедленно начавшего терять кровь из освободившихся отверстий. Руку снова впавшего в оцепенение Гектора дернуло, когда сжатые там бинты вырвались из хватки рефлекторно сжавшихся пальцев и самостоятельно принялись затыкать сквозные отверстия в теле непонятного танкиста.
– Тетеря безрукая! – Не замедлил обругать хозяина дачи раненый, покачиваясь… В воздухе. Ноги его не касались земли, зависнув над ней в паре сантиметров, но тем не менее выпрямившийся мужчина, казалось, не испытывал по этому поводу никаких неудобство. – Чего пялишься?! Телекинетиков не видел?!
– Нет. – Честно признался Гектор, пытаясь как-то увязать в своем сознании непонятно откуда взявшийся аэродром, окровавленные танки, жутких мутантов размером со слона и натурального колдуна… Ну или, во всяком случае, его убедительное подобие, зависшее в воздухе и прямо сейчас с глупой улыбкой наркомана вкалывающее себе в руку дозу светло-янтарной жидкости при помощи вынутого из кармана шприца. По всему выходило, что дело тут пахнет некой государственной тайной. Такой, после знакомства с которой до конца жизни будешь прозябать в номерном поселении где-нибудь на краю света среди снегов и вылезших из Северного Ледовитого океана погреться моржей. И хорошо еще, если не в камере. – Скажите, а…
– Молчать, ходячего мяса кусок! – Зло ощерился на него раненный, а успевшая было упасть на землю лопата снова огрела Гектора. И если бы в ход оказалась пущена только она! Меч, закончивший свое кровавое дело и все-таки перепиливший шею твари, метнулся к животу растерянного хозяина участка. – Тачка у тебя какая-нибудь есть?!
– Ну, вон… – Гектор кивнул на остатки своей машины, не выдержавшей неравной схватки с весом чудовища. – Только она теперь вряд ли куда-то поедет. Салон-то ладно, но эта махина приборную доску раздавила и руль скрутила всмятку.
– Садовая, балда! Двигателями сейчас шуметь нельзя. Зараженные поймут, что кластер уже загрузился, и всей толпой сюда ломанутся! – страдальчески закатил глаза раненый. – Блин, ну почему ни один козел не сказал, что тут уйдет в перезагрузку не обычный кластер, а дуэт?! Только че это у вас тут так пусто? Где народ?!
– На работе. Среда же, будний день. Это у меня график свободный, могу на грядках возиться, когда хочу. – Гектор, подгоняемый неотрывно следующим за ним по пятам холодным оружием, выволок из сарая двухколесную тележку, применяемую обычно для транспортировки навоза. Нет, изначально ее предполагалось использовать в строительстве дачного домика, но расчет примерной суммы затрат зарубил проект места комфортного отдыха на корню. Стоило ему подкатить ее к по-прежнему висевшему в воздухе мужчине, как тот улегся в тачку, утирая рукой выступивший на лбу пот. Видимо преодоление силы тяжести давалось ему не так уж и просто. Но все же он предпочел полет ходьбе на своих двоих, неизбежно приведшей бы к дополнительным повреждениям итак травмированных внутренностей. – И куда теперь?
– Народа мало… Значит, элитники тут не задержатся, если им не будет жратвы… Давай вон в ту хоромину! – Махнул рукой раненый в сторону генеральской усадьбы. Отпиленная голова монстра, пятная все вокруг себя кровью, взмыла в воздух и плюхнулась ему на живот. – В жизни не поверю, что там нет хорошего крепкого подвала. Есть же?! Ну, говори, есть?!
– Конечно, есть. Я даже знаю, где. – Поспешил согласиться с явно неадекватным человеком толкающий тачку вперед Гектор. Тем более, он даже не соврал. Один из внуков генерала был с ним почти одного возраста и детьми они часто играли в прятки на территории просторного поместья. С годами прежняя дружба как-то сошла на нет, но крайне сомнительно, чтобы кто-нибудь из владельцев особняка устроил во время капитального ремонта действительно радикальную перепланировку. – Глубокий, просторный, бомбоубежище почти.
– Ну, я и говорю, есть. – С довольным видом захихикал мужчина, явно из-за принятых им сомнительных медикаментов ставший не совсем адекватным. Во всяком случае, ничем иным Гектор не мог объяснить тот факт, что он расковырял мечом затылок монстра и запустил в него обе руки, с довольной улыбкой роясь в наверняка еще теплых мозгах твари. – Если повезет, не найдут нас в нем зараженные. Сумеем отсидеться. Бля, ну почему никто не вспомнил, что тут дуэт вместо обычного кластера?! Да на такую приманку должны сбежаться уроды со всей округи! Что они, в общем, и сделали…
Обернувшись на секундочку через плечо, Гектор вздрогнул. На аэродроме больше не стреляли, вот только радоваться этому не получалось. Среди сновавших там фигур отчетливо выделялось, по меньшей мере, полдесятка гигантов лишь чуть меньше того, что довольно успешно атаковал в одиночку танк. Улепетывающий от них грузовик они все-таки догнали и завалили на бок. Сейчас монстры оживленно делили добычу, наперегонки пожирая человеческие тела, некоторые из которых еще шевелились и размахивали руками, пытаясь оттолкнуть от себя полные зубов пасти. Поскольку окружающие их вроде бы люди в стороны от чудищ не разбегаются, а скорее рвутся поучаствовать в процессе, то, скорее всего, это и не люди вовсе… И небо было темным. Слишком темным для одиннадцати часов дня. Солнце находилось не на своем месте и выглядело как-то размыто. А еще отчетливо проглядывали звезды. Крупные, размером с горошину, если не больше. И это не могли быть какие-нибудь планеты вроде Венеры и Марса – их было несколько десятков. А столько крупных астрономических объектов в Солнечной Системе попросту отсутствует.
– Что тут происходит? – В голосе Гектора помимо его воли проскользнули плаксивые истеричные нотки. – Это… Это Конец Света?!
– Ну, для тебя да. А для меня – обычный день. Далеко не самый поганый, кстати. – Беззаботно пожал плечами трясущийся в тачке раненый, из которого почему-то уже не сочилась кровь. – Парней, конечно, жалко, но танк нужно совсем немного подшаманить, чтобы он снова оказался на ходу. А еще смотри – тут жемчужина! Красная! Мням! Красот… Держи тачку, урод!
Гектор выполнить его приказание не мог. Чисто физически. Когда обладатель странной колючей куртки вытащил из башки монстра какую-то штуку, больше всего напоминающую небольшую пуговицу, и даже не обтерев, закинул себе в рот и проглотил, то дачника скрутил рвотный спазм. Желудок стремительно освобождался не только от того, что там бултыхалось с завтрака, но и от остатков вчерашнего ужина. Мужчине было не просто плохо, его буквально выворачивало наизнанку. Нахлынула дурнота, отнялись ноги, тело стало как будто далеким и чужим. Разумеется, удержать рукоятки тачки в таком состоянии он не мог, а обладающая лишь двумя колесами недотележка не замедлила перевернуться, вывалив свой живой и отчаянно матерящийся груз на покрытую травой садовую дорожку. Меч метнулся к горлу Гектора, но почти сразу отдернулся назад. Прикончить его летающее оружие могло бы без проблем… А вот остановить непрекращающийся поток рвоты – нет. Содрогающееся от спазмов тело даже стоять не могло, ему пришлось на одно колено опуститься и, для надежности, упереться в землю обеими ладонями.
– Ну, ты козееел! – С какой-то воистину детской обидой протянул раненый, наблюдая за мучениями дачника. Впрочем, было не похоже, чтобы он так уж сильно страдал из-за полученных повреждений. Во всяком случае, первым делом покатившийся кубарем человек схватился не за разлохмаченные остатки ноги или одну из дырок в животе, а за выпущенную из рук голову монстра. – Неужели не можешь потерпеть пять минут? Дотащишь меня до подвала – там и сдыхай себе на здоровье. Тут-то зачем?
– Я… Мне… Желудок слабый. – Кое-как отдышавшись, пожаловался Гектор, спину которого намекающе покалывал летающий меч, снова вставая на ноги. Опрокинувшуюся тележку поднимать обратно на колеса было так тяжело, словно она резко прибавила в весе, по меньшей мере, килограмм пятнадцать. – С детства мучаюсь.
– Ну да, для того, чтобы проявились симптомы заражения в такой тяжелой форме, пара минут – это как-то слишком быстро. Про полчаса слышал, но сам не видел. А быстрее, наверное, при всем желании и не получится-то. – Задумался о чем-то своем раненый, взлетая в воздух и снова устраиваясь в тачке. – Что желудок слабый – это ничего, бывает. Меня вот со спека того же всегда пробивает на поговорить. Че стоишь? Погнали! На открытом месте стоять – руберов привлекать! Тебе-то уже все равно, а мне еще пожить охота!
– Что значит: «все равно»? – Нервно переспросил Гектор, толкая тележку вперед. Ему до сих пор было плохо, но выбора особого не имелось. Летающий меч с легких ударов плашмя перешел на весьма ощутимые покалывания. Пока еще толстая одежда из той, которую не жалко превратить в дачные обноски, спасала. Однако не имелось никаких сомнений, ударь клинок в спину со всей своей силой – и лезвие выйдет у цели откуда-нибудь из середины груди.
– Да сдохнешь ты. – С абсолютно безразличным видом пожал плечами странный танкист так, словно говорил о дождике за окном. Или пении птичек. В общем, вещи донельзя банальной и никому неинтересной. Свое занятие по изучению содержимого башки монстра он после вынужденной остановки продолжал, как ни в чем не бывало. Благо череп у твари оказался достаточно большим, чтобы исследование его внутренностей растягивалось надолго. И оно приносило свои результаты. Несколько зеленых кругляшей, внимательно им осмотренных, отправились в нагрудный карман кожаной куртки. – А может и не сдохнешь. Я же десять лет назад выжил. Да и другие, бывает, остаются в порядке. Ненадолго… Давай к крыльцу, нефига к танку подкатывать! Водить я его все равно толком не умею, да и камни быстро не растащим.
– В каком смысле «сдохнешь»?! – Туманный ответ Гектору душевного спокойствия не добавил. Как и раздавшийся где-то неподалеку звук взрыва, отдавшийся в голове новой вспышкой дурноты. Окрестности своей дачи он знал неплохо, и детонировать там было попросту нечему. Даже газа в их садоводческом товариществе не имелось, только водопровод и линии электропередач. Следовательно, источник рукотворного грома имел то же происхождение, что и танк, монстры и нещадно эксплуатирующий первого встречного на редкость живучий колдун. – Ты можешь вообще сказать, что происходит?! Да кто ты вообще такой, черт тебя подери?!
– Я – Косой! – С достоинством представился раненый так, словно это был титул наподобие: «Его Августейшее Величество Императора Всех и Всея». – И мне удалось выжить в Улье уже больше, чем десять лет. Аккуратнее с порожком, не урони опять. А то силой мысли тебе шею сверну.
– Тут все равно закрыто. – Злобно пропыхтел Гектор, втаскивая тачку на крыльцо генеральской усадьбы. Впрочем, стоило лишь Косому взглянуть за дверь, как дверной замок с легким треском выломался наружу. По идее в этот момент где-то должна была сработать тревожная сигнализация, и к даче следовало немедленно выдвинуться наряду полиции… Однако Гектор почему-то сомневался, что ему сегодня доведется увидеть сотрудников правопорядка. Но если вдруг – он бы обрадовался им как родным и даже добровольно проследовал бы в тюрьму. Главное, чтобы там были решетки на окнах попрочнее и потолки пониже, чтобы никакие костяные гориллы внутрь пробраться не смогли. – Откуда взялся тот монстр?! Как ты делаешь свои фокусы?! Что еще за Улей такой?!
– Цыц! Все потом! В подвале нам все равно ближайшую пару суток делать особо нечего будет, кроме как болтать. – Оборвал град вопросов Косой, внимательно осматривая роскошную прихожую. – Это там кухня у них? Давай туда! Для регенерации хавчик – условие необходимое! Что для нас, что для твар… Ух, е! Беру свои слова обратно! У меня сегодня не просто далеко не самый поганый день, у меня сегодня долбанный Джек-Пот!
В пальцах раненого, наконец-то отшвырнувшего башку монстра куда подальше, был цепко сжат маленький черный шарик, похожий не то мелкий подшипник, не то на крупную дробину. И, судя по расплывшейся на его лице улыбке, он был рад этой гадости больше, чем взводу телохранителей и бригаде квалифицированных хирургов.
– Не понимаешь, да? – Даже с каким-то оттенком жалости осведомился Косой у своего не то пленника, не то заложника, не то просто временного транспортного средства. А после поднял руку ко рту и проглотил свою находку. – Ну, ничего, если выживешь, будешь еще другим рассказывать, какую редкость ты сегодня видел. Дважды! Вообще-то раз нас тут двое, то одну бы следовало отдать тебе. Примета, понимаешь ли, такая…
– Не надо! – Поспешил отказаться от сомнительной чести Гектор, замерший у распахнутого холодильника. Судя по тому, что лампочка внутри не горела, света в дачном поселке сейчас не было. Однако продуктов внутри лежало достаточно, чтобы не остаться голодным и в полной темноте. Лишь протяни руку – и наткнешься на чего-нибудь вкусное. Или, по крайней мере, дорогое. Особых проблем с деньгами наследники генерала явно не испытывали, раз хранили в загородном особняке помимо сыров, колбас, кетчупов и фруктов несколько бутылок коньяка и пару баночек красной икры. – Лучше вон… Яблоко съем! Можно, же?
– Да не переживай ты так, я не псих, я просто под кайфом! И не беспредельщик, кого хочешь, спроси! – Хмыкнул Косой, протягивая руку в направлении холодильника. Бутылка коньяка в нее влетела, чуть ли не раньше, чем закончилось движение. Причем пробка из нее по дороге где-то потерялась. Способности этого странного человека внушали какой-то благоговейный трепет. – Беспредельщики они вообще в Улье лет по десять не живут, обязательно раньше нарвутся. Вот тебя как зовут?
– Гектор. Маслов Гектор Борисович. – Представился хозяин разгромленной танком дачи. – Только не смейся, но меня, правда, так зовут. Наследие, можно сказать, пути из варяг в греки. Имя мне в честь прадедушки дали. А ему… Ну тоже, видимо, по подобной причине.
– Неплохо, даже кликуху, если тебе с иммунитетом повезет, придумывать не придется. Вообще стоило бы, примета есть такая, будто пользоваться родными паспортными данными к несчастью. – Хмыкнул Косой, а после приник к бутылке с коньяком. Про то, что с ранениями в живот пить вообще-то не рекомендуется, он даже задумываться не стал. – Уф, хорошо пошло! Так вот, я приметам слепо не верю и тебе не советую. Следовал бы всем этим дурацким указаниям бывалых, которые либо и года в Улье не прожили, либо из уютных стабов не вылезали-то… Бля!
Одновременно с внезапным возгласом раненого случилось три вещи. Сквозь окно на кухню ломанулось нечто больше и страшное, покойному монстру в размерах уступающее лишь раза в два. Гектор от испуга при виде вырвавших одним движением раму лап и очередной клыкастой морды, больше подошедшей бы акуле, чем наземному существу, дернулся вперед так сильно, что налетел на холодильник и свалил его, вывалив на пол кучу продуктов. Вскинутую в инстинктивном жесте руку Косого и морду твари, уже почти перелезшей через подоконник, соединила слепящая дуга молнии. Разряд, от яркости которого заболели глаза, а на сетчатке остались сохраняющиеся надолго пятна, буквально испарил верхнюю часть черепа твари. Зубы-то у нее остались, как и две непонятные щели вместо носа на плоской морде, а вот выше шел слой развороченных в разные стороны дымящихся угольев. Мерзко завоняло паленым мясом.
– Ух, е! Круто! Да! Споровый мешок тоже сгорел, но все равно – полный ништяяяяк! – Восторженно заорал Косой, ничуть не заботясь о соблюдении тишины. Бутылка с коньяком, которой он размахивал во все стороны, щедро окропляла все вокруг ароматной темной жидкостью. – Раньше я мог, максимум, кота до инфаркта довести, а теперь сам себе электростанция! Хрен с ним, со спеком, но даже без стимуляторов будет мощно! Ну, Гектор, понимаешь теперь, зачем нужны жемчужины?
– Для… Этого? – Осторожно предположил Маслов, нервно сглатывая. Кое-что начинало проясняться. В частности то рвение, с которым Косой обшаривал башку убитого им монстра. – Они помогли тебе сделать такое?
– Именно! Чем больше ешь жемчуга, тем больше у тебя сил и тем они круче! Сила, скорость, ловкость, прочность, прочие улетные способности, которые даже и представить-то тяжело! – Просиял раненый так, словно был учителем в школе для умственно отсталых детей и наконец-то добился от самого тупого воспитанника правильного ответа на заданный им вопрос. – Благодаря споранам мы не дохнем, горох работает слабеньким допингом, жемчуг… Ну, жемчуг это вообще чумаааа!!! Лучше него нет вообще ничего! И даже в спирте его растворять не надо, как остальные, он и так не ядовит! Только попадается, сволочь, редко. Мне сегодня за один день досталось в два раза больше, чем за десять лет до того. А вообще хоть иммунному новичку жемчуг и может раскрыть сил целую пачку, но ты-то у нас не иммунный. Наверное. И его тебе бы никто не дал, ну вот вообще никто! Во-первых, самому надо, а во-вторых, ну толку же не будет, если сдохнешь.
– Я по-прежнему ничего не понимаю. – Осторожно пожаловался Гектор, проворно подбирая с пола продукты. Идея отсиживаться в подвале, в то время, когда снаружи шастают подобные монстры, выглядела очень даже здравой. Однако Маслова сильно смущало то, что собеседник был практически уверен в его скорой смерти. – Ты можешь как-нибудь попроще объяснить, что происходит?
– Понимаешь, ты больше не на Земле. Это Улей. Другое измерение, в котором куча монстров и все хотят тебя сожрать. Местами очень напоминает Ад, а некоторые уверены, будто это он и есть. И все тут заражены какой-то дрянью вроде гриба-паразита. Ты, я, элитник, который нас чуть не сожрал, вон тот паленый рубер и вообще каждый человек или зверь, который ест мясо и крупнее десяти-пятнадцати килограмм. Только одни под воздействием этой дряни превращаются в зубастых мутантов, жрущих все на своем пути, а другие остаются, как были. Или даже становятся лучше прежнего, приобретая крутую регенерацию и всякие сверхъестественные способности. Может, ты тоже такой счастливчик. – Принялся рассказывать Косой, при помощи своих таинственных сил буквально опустошая холодильник. Продукты ровными рядами взмывали в воздух и складывались в тачку прямо поверх ран мужчины. – Хотя по статистике так везет где-то одному из сотни. Вроде бы ближе к Пеклу их больше, а у Внешки меньше. От кластера к кластеру цифры меняются, трудно вывести статистику. А может дело в том, что западнее большую часть победителей в лотерее Улья сжирают раньше, чем они успевают узнать о своем счастье. Бочонок с водой в углу захвати, у меня здесь уже места нет! А теперь покатили в погреб. Кислым уже едва пахнет. Еще чуть-чуть и даже тупые споровики сообразят, что тут стало безопасно. И примутся искать добычу.
Подземная часть генеральского логова была лишь чуть-чуть менее шикарна, чем надземная. Неизвестно, что изначально планировал сделать в подвале старик: то ли гараж, то ли арсенал, то ли вообще винный погреб. В любом случае, при строительстве выкопали целое подземелье из трех комнат совокупной площадью около ста квадратных метров, где круглый год было сухо. Правда, немного прохладно. Видимо поэтому его и не стали толком обживать, приспособив под хозяйственные нужды. Тут хранились запчасти, инструменты, садовый инвентарь, кое-какая бытовая химия и немного оставшихся после сбора урожая банок с соленьями и вареньями.
– Входов тут два. – Предупредил Гектор, осторожно скатывая тачку с ее грузом вниз по небольшой лестнице. Рукояти нагруженной сверх всякой меры тележки так и норовили вырваться из дрожащих пальцев, но вряд ли способный летать телекинетик оценил бы второе падение за сегодня. И избавиться от явно не совсем адекватного типа таким способом нечего было и пытаться – уж слишком живучий. – Один в прихожей, через которую мы вошли. А второй ведет в ванную. Сейчас схожу его закрою… Готово! Тут есть засов, а ближний к тебе надо бы чем-то подпереть, чтобы твари в гости случайно не зашли.
– Не надо. – Отмахнулся Косой, и тут же дверь захлопнулась, оставляя их в кромешной темноте, а сверху раздался скрежет перемещения чего-то тяжелого. Впрочем, мрак вокруг царил недолго. У раненого с собой нашелся необычайно яркий фонарик, в свете которого вполне можно бы было не только ходить по подземным комнатам, но и читать. – Теперь вход сюда перегораживает диван. Против обычного зараженного хватит, а слишком чуткий нас тут так и так найдет. Кстати, хлебни-ка.
– Что это? – Гектор осторожно прислонил тачку к стенке, старательно не разжимая губ. Зависшая у самого его носа фляжка пахла отнюдь не розами. Впрочем, и не содержимым канализации. Оттуда бил просто чудовищный аромат сивухи.
– Живчик. Процеженный спиртовой раствор споранов. Ну, той гадости, что растет в головах начавших мутировать зараженных. У слабых – спораны, у сильных – еще и горох попадается, а из элиты, если повезет, даже жемчужину достать можно. – Пожал плечами Косой, шурша вакуумной упаковкой палки сырокопченой колбасы. – Если ты иммунный, то тебе придется пить подобную гадость каждые сутки, чтобы не сдохнуть. Или когда ранят. Регенерацию эта дрянь подстегивает лучше любых таблеток, за неделю почти любая дырка зарастет. А если ты обычный зараженный – то хоть протянешь подольше, и мне будет, с кем поговорить. Я ж живой человек, мне тоже одному страшновато.
Машинально отхлебнувший оказавшийся не таким уж и мерзким напиток Гектор не хотел верить своему странному и пугающему собеседнику… Но не верить у него не получалось. Два доказательства, чуть его не сожравших, ничуть не походили на загримированных актеров или больших кукол с человеком внутри. И на Земле подобных тварей точно не было. Как и звезд подобного размера на небосводе. К счастью, у него имелся под рукой источник информации, который был не против поболтать. И сразу становилось не так уж и важно: по своей ли воле он это делает или из-за влияния неведомого «спека»:
– На что похоже это заражение? Как проявляется?
– Само по себе оно вроде грибницы, прорастающей прямо в мозгу. Хотя это нифига не грибница. Просто те немногие умники, которые в Улье живут дольше пары часов, более подходящего аналога найти не смогли. У зараженных эта дрянь хавает большую часть содержимого головы, и получается почти классический зомби, правда, способный истечь кровью или задохнуться. Медленная, тупая и жадная до мяса тварь. Ей не обязательно нужна именно человечина, коровы и дохлые собратья тоже очень даже подойдут. Дальше пары десятков метров такой недоупырь нифига не видит, а видит, так не понимает. Но если он найдет, кого сожрать, то паразит станет разрастаться и изменять тело так, чтобы оно лучше ему служило. Сначала ходячий труп сможет совершать резкие движения, потом научится бегать, обрастет мускулами, зубами, когтями, броней, научится хитрить и думать… Тот же элитник в прошлом мог быть человеком. Или обезьяной. А может вообще собакой или волком. Они так мутируют, что мама родная не узнает. У иммунных в организме, в принципе, сидит та же самая пакость, но она скромненько прячется среди извилин, ничего не ломает и не меняет. Только лечит тело и дает доступ к сверхъестественным способностям вроде моих. Как и почему это работает – никто не знает. Или знает, но не говорит.
– Охренеть. А у монстров такое бывает? Ну, чтобы молниями пулялись? Или огнем там…
– Я не скажу ни да, ни нет. Точно установлено, что костяная броня зараженных при жизни намного прочнее, чем после смерти. А когти режут металл, хотя вообще-то не должны. Да и как элитники командуют своей свитой – хрен поймешь. Слов не говорят, жестовой азбукой не общаются, однако же явно понимают друг друга. Может и телепатией пользуются. Почти никто не сомневается в том, что отдельные их представители умеют использовать камуфляж не хуже хамелеонов и могут нагонять страх. Насчет же других способностей, более прямолинейных так сказать… Слухи ходят, но может и байки все это. А может и нет. Раньше говорили, что полностью разумных элитников не бывает. Но я сам видел одну такую тварь, напялившую на себя железную броню! И очень хорошо, что смотрел на нее в бинокль с дистанции в черт знает сколько километров! Вряд ли мы с ребятами сумели бы одолеть такого монстра. Даже с танком. Снаряды-то к его пушке у нас давно кончились.
Гектор от таких новостей почувствовал себя слегка неуютно. Точнее, очень даже не слегка. Помимо своей воли он заметался по подвалу, стремясь сделать… Ну, хоть что-то! Ему очень не хотелось быть съеденным.
– Расслабься. Мы тут вполне можем переждать, пока набежавшая на парочку перезагрузившихся кластеров толпа зараженных по своим делам дальше не уберется. Элитники в здание вряд ли сунутся, если только не слишком оголодают. Они не глупы и понимают, что в замкнутом пространстве толком не развернутся и станут уязвимы. А некоторые люди могут быть вооружены огнестрелом или взрывчаткой, от которых не поздоровится даже самой бронированной заднице. – Усмехнулся Косой, наблюдая за хаотическими перемещениями дачника. – А с других зараженных, если они в гости пожалуют, мы без проблем споранов набьем. Место хорошее, есть второй выход и межкомнатные двери. Им они преграда – а мне нет. Даже если толпа заявится и с двух сторон попрет, то мы сможем в центральное помещение отступить. А ножички-то мои в то время их споровые мешки станут резать, резать, резать… Будет потом, на что сходить в казино или там по бабам!
– А разве увеселительные заведения не будут работать исключительно до первого зомби? – Усомнился в его словах Гектор. – Кто будет развлекаться во время натурального апокалипсиса?!
– Тот, кто в Улье живет дольше недели. Есть у нас стабы, в которых почти нормальная жизнь налажена. Бордели, бани, пивные, рестораны, больницы, цирки, да хоть церкви! Стресс-то снимать всем надо, а то небо Улья коптить до такой степени надоест, что пустишь себе пулю в висок. – Пожал плечами Косой. – Естественно, вся эта радость не бесплатная. Спораны нужны, они у нас вместо денег. Ну, или горох – для крупных сделок. Жемчужины в ход идут редко, они аналог чемодана с валютой. За одну без проблем можно купить небольшой магазинчик со всем содержимым. Хозяин тебе просто ключи отдаст, такое сокровище проглотит и пойдет новое жилье искать, довольный удачной сделкой. Жаль только, добыть их очень непросто. В руберах она попадается один раз на сотню, а на элитника ходить даже с пулеметом и группой поддержки идти опасно.
– Естественно, раз подобная тварь не только зубастая как акула, но может еще и соображать не хуже людей. – Согласился с последним утверждением Гектор, вспоминая оторванный люк на башне танка. А также скорость передвижения едва не убившего его чудовища, высоту прыжков и наплевательское отношение к большинству ран, исключая самые тяжелые. – Но если она получается из мутировавшего человека, то значит у зараженного есть шансы остаться собой? Ну, хотя бы частично?
– Вот уж вряд ли. Ни разу не слышал о том, чтобы рубер или хотя бы топтун вел себя как человек. Читал газету там или насиловал пойманную бабу до того как сожрать. Или хотя бы после. Им не хватает мозгов даже раздавить своими лапами лежащую в двух шагах банку с консервами, хотя они постоянно нуждаются в еде! Нет, вообще промежуточная форма встречается частенько. Если иммунный хватанет радиации или чем-то конкретно траванется, то его мозговой сожитель может начать своевольничать. Как правило, тело становится больше похожим на упыриное, но разум сохраняется. Или хотя бы подавляется не полностью. Впрочем, бывает разное. Слышал я и о полной деградации до обычного зомби, причем рассказчик уж точно не заливал.
– Ты говорил, если я хлебну живчика, то продержусь подольше. Насколько? Как много у меня есть времени в худшем случае?
– Часы, дни, может быть неделя. Всегда по-разному, зависит от кластера, с которого ты появился. Если начнет меняться голос – можешь стреляться сразу. Ну, или меня попроси, патронов в пистолете не жалко, я им все равно почти не пользуюсь. Почему-то голосовые связки и легкие это первое, чем начинает отличаться зараженный от иммунного. Кислорода им, что ли, не хватает? Или наоборот, слишком много его?
– Кластер, кластер… Что это вообще такое? А ты еще вроде бы и какую-то перезагрузку упоминал.
– Улей состоит как бы из кусочков. И каждый такой кусочек – часть территории Земли. Причем очень редко соседствующие кластеры в привычном тебе мире расположены хотя бы не очень далеко друг от друга. А еще – эти кусочки, они от разных планет! Вернее, вроде бы от одной Земли, но каждый из своего ее варианта! Где-то победил коммунизм, где-то не запустили в космос даже и самого первого спутника, где-то все точно также, только тебя зовут не Гектором, а Ахилессом. И периодически кластеры, во всяком случае, большинство их, меняются. На одном месте остаются только стабы – единственные точки в Улье, где можно обживаться. Не, может они тоже перезагружаются, но тогда это делают так редко, что сведений об этом в памяти живущих не сохраняется. В общем, прими как данность, что на смену твоему родному кластеру через некоторое время придет другой. А все не успевшие вовремя удрать от кислого тумана – либо сдохнут, либо рехнутся. И даже если взорвать сейчас у нас над головами ядерную бомбу – скоро местность вновь станет от радиации чистенькой. И полной людей, ресурсов… Да всего, что может быть на вырванном из привычного окружения участке земли площадью от десяти до пары тысяч квадратных километров. Вот твой дом от этих дач далеко расположен?
– Тридцать два километра, причем почти по прямой. Не ближний свет, но раз уж от родителей в наследство досталось, то приходится мучиться.
– Тогда тебе, скорее всего, повезло. В данном участке Улья кластеры не такие уж и большие. Не увидишь своих папу, маму, жену, сестру, дочь, друзей и прочих знакомых личностей в виде зомби, желающих откушать свежего человеческого мяса. А некоторые – видят, более того, специально их караулят в окрестностях родного края. Надеются, что раза не с сотого, так с тысячного им улыбнется удача, и они найдут свою семью в иммунном виде. Только я почти не слышал о счастливом финале подобных историй. Либо зараженные сожрут, либо пристрелит какой-нибудь гаишник, которого из-за прорастания грибницы в мозгах переклинит.
– Не могу назвать себя великим знатоком истории… Но, думаю, люди бы заметили, если бы у них из-под носа исчез такой значительный кусок территорий. Даже если он потом вернется, пусть и без людей или каких-нибудь мутантов.
– А хрен его знает, как это все работает! Факт есть факт – кластеры прибывают к нам из целой кучи миров. Может мы здесь и не совсем мы. Может мы – только копия нас настоящих. Думаю, только внешники могли бы дать ответ на этот вопрос… Если бы они с кем-нибудь из нас соизволили поговорить, а не сразу потащили бы на разделочный стол.
– Внешники?
– Несколько развитых цивилизаций как-то могут посылать в Улей свои экспедиции на постоянной основе и даже возвращают их обратно. Вот только я тебе с их представителями знакомиться не советую. Мы для них – не люди. Мы для них – опасное сырье! Если споры нашего гриба-паразита попадут в их миры – то те нафиг вымрут или как минимум обезлюдят. Но и отказываться от такого источника плюшек эти ребята не собираются. От зараженного нормальному человеку ничего имплантировать или там переливать нельзя, а от иммунного – представь себе можно! Ну, если осторожно. Вытяжка из моих яиц, надпочечников, гипофиза, щитовидки и прочей требухи для них идет куда дороже своего веса в бриллиантах, ибо является натуральным эликсиром молодости. С этими уродами, режущими людей как скот, сотрудничают только муры. А это – худшие из худших бандитов Улья. Элитники, по крайней мере, просто сожрут. Они не станут отрывать от жертвы кусочек за кусочком и терпеливо ждать, когда нарастет новое мясо, чтобы раз за разом снимать «урожай».
Гектора передернуло. Он почему-то сразу поверил в слова Косого. Может потому, что в его родном мире, казавшемся на фоне Улья таким тихим и мирным, существовали твари в человеческом обличье, охотящиеся за органами других? А также устойчивый спрос на новенькие «запчасти», вырезанные из жертв, кому всего лишь не повезло быть молодыми и здоровыми. И это в то время, когда подобное повсеместно осуждалось моралью, а преступников такого калибра неустанно выслеживали слуги закона. На новость о привычках внешников и муров Маслов мог ответить только одно:
– Ну и мерзость…
– Да не то слово! Когда кто-нибудь притаскивает в стаб живого мура – это отличный праздник! На кол мы этих мерзавцев, как правило, сажаем только для начала! А с внешников обычно просто сдираем их герметичные маски и наслаждаемся выражением ужаса на их мордах, когда уроды понимают, что заразились и скоро мозги захавает прорастающая грибница.
– Так, давай переведем тему, пока мне снова плохо не стало! А можно как-нибудь стать иммунным, если раньше ты таким не был?
– Конечно. Мне известно целых два способа, да только оба почти фантастические. Первый – найди великого знахаря и убеди его тебе помочь. Я подобных типов в жизни видел только три раза и каждый из них ломил за свои услуги такую цену, что танка бы на их оплату едва-едва хватило. Ну и второй. Съешь белую жемчужину. Вот только твари, из которых такое добывают, они не только редкие… Они… Блин, я не верю в приметы, но их лучше действительно вслух не упоминать. Короче, бывали случаи, когда такие монстры в одиночку сносили стабы. Считай – города. Города, где каждый житель даже ночью не расстается с оружием, по периметру в землю мины закопаны, да еще в обязательном порядке есть тяжелая артиллерия вроде танков, пушек, на худой конец минометов!
– Вердикт понятен. Если не повезло, то: «Выпей йаду, убей себя ап стену». И надейся на более удачную реинкарнацию. Ладно, тогда… Стой, что ты делаешь?
Косой дожевал палку сырокопченой колбасы и начал лениво покусывать вторую, но видимо у его проткнутого желудка все же были пределы. И лишняя пища туда уже не влезала. Поэтому он слегка разгрузил тачку, выложив из нее на пол часть продуктов, а после достал из кармана сверкающие хромом полицейские наручники. Притом они не остались лежать у него на коленях просто так, а медленно поплыли по воздуху к Гектору.
– Приковываю тебя. Отойди, кстати, к верстаку, чтобы было к чему второй браслет пристегнуть. Меня чего-то в сон клонит, да и больно постепенно становится. Видимо, спек выдыхается. Посплю, пока могу, но у меня нет желания проснуться съеденным. Или вообще не проснуться. – Объяснил свои действия Косой, потирая лоб. Выглядел он как-то бледновато, но с учетом полученных ран было странно, что упадок сил настиг его только сейчас. – Да ладно, не дрейфь! Захочешь в туалет – кинешь в меня оттуда какой-нибудь штукой. Сразу пойму, что ты еще жив. Зараженные – они метательным оружием не пользуются. Даже за умниками из элиты такого не замечено.
Одновременно с погасшим фонариком в подвале воцарилась тишина, нарушаемая лишь дыханием двух людей и смачным чавканьем. Видимо перед тем, как уснуть, Косой решил еще немного подкрепиться захваченными на кухне продуктами. Но скоро прекратилось и оно. Гектор, чье левое запястье теперь было пристегнуто к ножке массивного тяжелого верстака при помощи наручников, долго ворочался с места на место, пытаясь найти наиболее удобную позу, но комфортно устроиться так и не сумел. В голове его бродило множество мыслей, причем все как одна негативного толка. Если ситуация, в которую он попал и могла стать хуже, то очень ненамного… Во всяком случае, так полагал Маслов до тех пор, пока не осознал один простой факт. В тишине подвала, кажущейся абсолютной, остался только один единственный источник шума. Он сам. А приковавший его наручниками к ножке верстака Косой больше не дышал.