С.-Петербургъ: хроники иномирья. Венецианские зеркала - читать онлайн

I

– Вот скажи мне, доктор, зачем человеку натурально пытаться засунуть свою рожу в зеркало? Я тебя как специалиста спрашиваю.

Вопрос был настолько неожиданным, что я даже не отреагировал на грубость, которую обычно не спускаю.

– В смысле, специалиста?

– Ну, как специалиста – врача. Нормальный же человек так поступать не будет? Или будет?

– Люди руководствуются разными мотивами, и чтобы понять их, нужен больший объем информации.

– Да в том-то и дело, что больше ничего нет! Потому и пришел к тебе. Как друга прошу, помоги! Вдруг чего в твоих ученых книгах написано. – Жуковский ткнул пальцем в сторону книжного шкафа.

Капитан полиции Жуковский – мой друг, мы многое пережили вместе и я был бы рад всем сердцем помочь ему, но решительно не понимал, как это сделать.

– Расскажите все, что известно про этого человека. Важна любая мелочь!

– Я же говорю, мало, что есть. Обнаружили труп. И такое впечатление, что перед смертью он пытался засунуть свою рожу в зеркало… – произнеся последние слова, Жуковский впал в ступор.

Я громко щелкнул пальцами, чтобы пробудить капитана и продолжил.

– Что еще этот человек делал перед смертью? Как его характеризуют соседи, близкие?

– Близких у него нет. Говенный по отзывам соседей человечишко был. Говенный… и что занятно, доктор, он был настолько говенный, что даже обгадился перед смертью. Так может, он со страху обгадился и в зеркало полез? – сделал вывод Жуковский и с надеждой посмотрел на меня.

Однако для меня ситуация все еще оставалась непонятной.

– Может, и так, а может, и по-другому. Повторю, для ответов на ваши вопросы нужен больший объем информации.

– И на том спасибо! – в сердцах бросил Жуковский и стремительно вышел из кабинета, едва не снеся могучим плечом дверь с петель.

Необходимо пояснить, что странные вопросы Жуковского были вызваны тем, что по профессии я – врач. Зовут меня Александр Стефанович Любарский. В С.-Петербурге я проживаю относительно недавно, менее трех лет. Ранее я был военным врачом и проходил службу на Восточных окраинах Российской империи. После отставки я купил небольшую медицинскую практику в столице.

После ухода Жуковского я постарался вернуть необходимое для приема пациентов спокойствие. Сделал глубокий вдох и долгий выдох…

Подошел к окну.

Медитируя на огонь или воду, человек соприкасается с вечностью. Как врач, отмечу, что это не только благотворно сказывается на ментальном здоровье, но и продлевает жизнь. Поэтому в Санкт-Петербурге, где я живу, квартиры с каминами и квартиры с видом на воду стоят значительно дороже. Но что любопытно: сами по себе вода и огонь – это непримиримые противоположности, существующие по принципу «либо-либо». Совмещение первоэлементов редчайшее, хотя и встречающееся в природе явление – например, саламандра. Глубокий вдох и долгий выдох…

За окном моего рабочего кабинета не было текущей реки, да и камина, признаться, в кабинете тоже не было. Виной отсутствия камина была вредность одного пожарного инспектора… Впрочем, не о нем речь. Глубокий вдох и долгий выдох…

II

Через четверть часа я поймал себя на том, что стою у окна и с детским восторгом наблюдаю за тем, как Индрик-зверь убирает на площади снег. Огромное, более трех метров высотой в холке и десяти метров в длину существо, похожее на гигантского коня и шерстистого носорога, одновременно ловко сгребало снег при помощи похожего на большую лопату отвала, закрепленного на двухметровом роге. Опустив отвал, Индрик-зверь гнал снежный, постепенно увеличивающийся ком снега на другую сторону площади. Достигнув края площади, он сбрасывал снег с отвала, разворачивался и процедура повторялась. Постепенно очищенное от снега пространство площади увеличивалось. Рядом с Индрик-зверем бегала восторженная детвора. Самые смелые мальчишки подбегали близко-близко к волшебному существу и старались коснуться ладонью его горячего бока – на счастье.

На ум мне пришли строки из «Голубиной книги»:

Все-таки это было гениальное решение властей – привлечь к борьбе со снежной стихией самого Владыку вод – Индрик-зверя! Импортозамещение. Не все же им деньги из страны вывозить, можно и отечественный бестиарий поддержать. А уж какая польза для детей! Давно замечено, что дети после общения с этим сказочным существом становились добрее и счастливее.

Мои наблюдения прервал визит пациента. Он записался заранее и пришел вовремя. Перспективный молодой чиновник Модест Михайлович Иванов уже обращался ко мне, и я не преминул напомнить ему об этом.

– Как здоровье вашей уважаемой супруги?

– Все хорошо, спасибо! Ирина передает Вам поклон и слова благодарности. Но сейчас я по другой причине. Доктор, однажды Вы уже спасли нашу семью, поэтому я и пришел сегодня.

Я самодовольно (и теша себя иллюзией, что это незаметно для пациента) усмехнулся, вспоминая очень непростой случай лечения аллергии в контексте семейной терапии. Кроме того, по сравнению с прошлой встречей молодой человек вел себя совсем по-другому. Он научился вежливости – отметил я с некоторым удовольствием. Все-таки медицинская наука творит чудеса!

– Что вас привело?

– Даже не знаю, с чего начать… Это очень странное стечение обстоятельств… Доктор, только на Вас уповаю и молю о спасении!

Я невольно вздрогнул, настолько Иванов в этот момент походил на недавно ушедшего Жуковского.

– Прошу вас успокоиться и рассказать все подробно, – произнес я врачебным голосом и соответствующе посмотрел на молодого человека.

Под влиянием моего врачебного голоса и врачебного взгляда, как это всегда бывает, пациент успокоился и начал рассказ.

Примерно полгода назад резидент русской разведки в Лондоне (имя в этом случае не важно) сообщил, что англичане с целью борьбы с хаосом на улицах города разработали и внедрили в кратчайшие сроки техническую новинку – светофор.

Мыслимое ли дело! За один только год на дорогах Лондона погибло более тысячи человек и еще полторы тысячи получили ранения! Тут поневоле доверишься любому новшеству, даже если ты – консервативный англичанин. Первый экземпляр светофора был установлен у здания Британского парламента и представлял из себя переделанный железнодорожный семафор – две семафорные стрелки: поднятые горизонтально означали сигнал «стоп», а опущенные под углом в 45° – движение с осторожностью. В тёмное время суток использовался магический фонарь, с помощью которого подавались, соответственно, сигналы красного и зелёного цветов. Ну, и англичане не были бы собой, если бы рядом со светофором не разместили полисмена. Он был призван устрашать и дисциплинировать как участников дорожного движения, так и живущего в светофоре демона. Именно демон и управлял огнями и семафорными стрелками.

– Согласитесь, доктор, – это гениально: в одном приборе использовать механику и магию, только англичане могли такое придумать! Великая нация! – восторженно воскликнул Модест Михайлович.

Мне столь демонстративное англофильство претило, но перебивать рассказ было нецелесообразно, поэтому я только невнятно хмыкнул и пожал плечами.

– Донесение разведки попало на самый верх и было принято решение в кратчайшие сроки закупить партию светофоров. Поскольку дело было на контроле на самом верху, – Модест закатил глаза, показывая, насколько высок уровень контролирующей инстанции, – то молниеносно был выделен очень хороший бюджет и подписаны все соответствующие бумаги.

Благодаря протекции ответственным за проект (и что важнее – за бюджет проекта) был назначен он – Модест Иванов. Это был по-настоящему звездный час молодого перспективного чиновника!

– История интересная, но я-то чем могу помочь? Я – обычный врач, не инженер, не шпион…

– Доктор, так ведь он сошел с ума! – в отчаянии заламывая руки, вскричал молодой человек.

– Кто сошел с ума? – от неожиданности я растерялся и заметив это устыдился своей реакции – Расскажите все в подробностях. Немедленно!

– Мы уже оплатили контракт на поставку первой партии светофоров, когда случилось непоправимое – англичане запретили их использование. Неожиданно для всех на прошлой неделе светофор взорвался, погибли люди – полицейский и несколько участников дорожного движения. Британские спецслужбы характеризуют произошедшее как суицид вследствие умопомешательства и по привычке пытаются найти «русский след». Мол, это мы свели живущего в светофоре демона с ума и довели его до самоубийства.

– На каком основании диагностировано сумасшествие?

– Свидетели видели, что перед взрывом цвета светофора начали меняться хаотично и бессистемно.

– Какие у англичан есть факты, свидетельствующие о русском следе?

– Традиционное британское «хайли лайкли»… К тому же, они уже получили все деньги по контракту – было условие 100 % предоплаты. Доктор, да я даже не разговаривал с этим демоном, а попал как кур в ощип! С одной стороны, в России мне грозит срок за этот злополучный контракт на поставку светофоров (опасных и запрещенных) и, тем самым, умышленное причинение финансового ущерба государству, а возможно, даже замысел теракта. По нынешним временам за такое одной Сибирью не отделаешься. С другой стороны, я ведь и убежать в Лондон не могу, поскольку англичане внесли меня в санкционный список и возбудили уголовное дело! Доктор, помочь мне можете только Вы. Только Вы способны разобраться в причинах произошедшего и спасти этот контракт. Цена Вашей помощи не имеет значения! – Иванов положил на стол незаполненный, но подписанный банковский чек.

Признаюсь, что последний жест произвел на меня впечатление и я согласился взяться за данный случай. Не то, чтобы… Но согласитесь, счета за аренду кабинета приходят каждый месяц и поэтому грех отказываться от столь щедрого предложения. В конце-то концов, великий Парацельс настаивал, что любое излечение есть чудо, а любой врач – волшебник. Утешив себя данной мыслью, я отпустил Модеста Иванова домой, предварительно выписав ему рецепт:

Настоящий врач никогда не отпустит пациента без выписанного рецепта, на этом стояла, стоит и будет стоять наша медицинская гильдия.

Оставшись в кабинете один, я без промедления приступил к решению загадки. Вначале нужно установить, какое конкретно магическое существо англичане поместили в прибор. С книжной полки я взял книгу, без наличия которой трудно представить врачебный кабинет – Парацельс «Книга о нимфах, сильфах, пигмеях, саламандрах, гигантах и прочих духах» 1566 года издания. В этой книге Филипп Ауреол Теофраст Бомбаст фон Гогенгейм (таким было настоящее имя Парацельс) описал теорию, обобщающую знания древних в непротиворечивой модели мирозданья. Он утверждал, что вызывающие душевные заболевания демоны – это природные существа, находящиеся посредине между плотью и духом, они способны питаться, разговаривать, спать и размножаться, и даже испытывать подобно людям стресс. При этом, подобно духам, они обладали магической силой. Открытия Парацельса сделали возможным прогресс не только в медицине, но и в ряде других наук. Собственно, техническая магия – это не что иное, как использование демонической силы на благо человечества. Такой подход дает результат, невозможный для симпатической или контагиозной магии. Однако есть и минусы: для удержания демонов на рабочем месте, например, внутри светофора, применяют особые достаточно жесткие заклинания. Собственно, эти заклинания и могли быть причиной стресса элементалей.

Для удобства научного анализа и в практических целях Парацельс разделил всех демонов на группы в соответствии с четырьмя первоэлементами. Одна из этих групп – это интересующие нас элементали огня или саламандры.

В отличие от людей элементали не имеют бессмертной души и каждый их вид сотворен только из одного первоэлемента. Благодаря особенности их природы, элементали действуют на более высокой частоте колебаний, чем люди. Умирая, элементали вновь растворяются в той стихии, из которой были созданы. Например, элементаль воды ундина, умирая, превращается в воду. Про это очень поэтично во всех красках рассказал Ганс Христиан Андерсон в сказке «Русалочка». Получается, что в данной логике саламандра, умирая, должна превратиться в огонь.

Стоп! Я почувствовал волнение охотника, увидевшего первый след зверя. Неужели взрыв в Лондоне обусловлен смертью саламандры?

В принципе, логично, если для применения в первом светофоре была привезена саламандра. Еще Плиний-старший описывал их как ящериц с чешуйчатой кожей около 30 см. длиной, что соответствует размеру фонарей светофора. Леонардо да Винчи писал, что саламандры питаются огнем и без них невозможно высечь искру даже при помощи спички или огнива.

Я уже было почувствовал наступление триумфа, но дальше последовали неувязочки…

Так, Модест Иванов рассказал, что в темноте светофор самостоятельно зажигался и горел красным либо зеленым огнем… А вот этого быть не могло, поскольку саламандра горит красным и только красным пламенем! Да и со взрывом что-то сомнительное выходит. Как там в классическом стихотворении Константина Бальмонта:

Умирая в форме пламени, саламандра не исчезает, а оборачивается ящерицей, при этом огонь гаснет… совсем гаснет… Получается, что у англичан в светофоре была не саламандра? Тогда кто или что там было?

От разочарования я почувствовал упадок сил и решил сварить себе кофе. Признаюсь, что в обычные дни по вечерам я предпочитаю черный крупнолистовой цейлонский чай, однако, иногда, в экстренных ситуациях пью кофе. Сейчас была именно та ситуация, когда чашечка крепчайшего эспрессо просто необходима для продолжения размышлений.

Да, да! Именно эспрессо, а не капучино, как рекомендуют в новомодных ресторациях. Только черный, жгучий, крепкий эспрессо стимулирует мозговую деятельность должным образом. Это я – Александр Стефанович Любарский – утверждаю как врач, более четверти века проживший на Восточных окраинах Российской империи.

Взяв в руку чашечку эспрессо и блюдце с канноли – вафельной хрустящей трубочкой с начинкой из сыра рикотты, пропитанной сиропом со вкусом ванили – я подошел к окну.

Зимой темнеет быстро. Уже зажглись желтые фонари, в свете которых Индрик-зверь продолжал свою борьбу со снегом к удовольствию романтически настроенных парочек.

Что-то в этой милоте меня смущало…

Что-то важное меня смущало и ускользало от моего внимания…

Конечно же, фонари! А точнее те, благодаря кому они зажигаются каждый вечер! Модест сказал, что англичане посадили в светофор демона. К своему стыду, я подумал, что демон – это элементаль огня, и ошибся… А что, если англичане, подобно нам, русским, в магическом фонаре использовали другого демона – джинна?

Любой мальчишка, хоть немного знакомый с арабскими сказками, скажет, что существует четыре вида джиннов: ифрит, гуль, марид и сила. В современных технических устройствах, в частности, в фонарях, используются последние. Они настолько слабее остальных, что даже не умеют менять свой облик. В данном случае, слабость – это плюс безопасность и меньшие затраты магической энергии, необходимой для удержания джинна в замкнутом пространстве. При этом в момент смерти любого джинна высвобождается огромное количество тепловой энергии. Другими словами, умирая, джинны взрываются!

Для того, чтобы успокоиться я посчитал от десяти до одного на арабском языке и на фарси. Сделал несколько дыхательных циклов и только после этого позволил себе дальнейшие рассуждения.

Ну хорошо, допустим, я установил природу демона, управляющего светофором и это джинн. Тогда получается, что в джиннах заложена программа самоуничтожения в случае потери разума. Этакая страховка от Создателя… Вы когда-нибудь слышали о сумасшедшем джинне? Я – нет. И Парацельс с таким случаем не сталкивался. И Авиценна ничего такого не писал. И Гиппократ обошел эту тему. Да никому в голову не могло прийти вместо использования джинна сводить его с ума. Скорее всего, печальный результат был получен британскими учеными случайно, и даже конструктор светофора не знает от чего джинн сошел с ума.

Теперь понятно, почему британцы пошли на полный запрет использования светофоров. Программа самоуничтожения, особенно если не знаешь кода активации, – это очень серьезно и по-настоящему опасно. В тоже время англичане не были бы сами собой, если бы не постарались оплату своих ошибок переложить на других. Это они и сделали, закрючив русский контракт.

Теперь настал черед главных вопросов: отчего джинн сошел с ума и как это предотвратить в светофорах, которые будут установлены в России.

Я оделся и направился к входной двери. Пришло время отдыха после работы, а что может быть в таком случае лучше дома, где тебя любят и ждут?

III

Дом встретил уютом. На ужин моя возлюбленная Алиса запекла вкуснейшую карельскую форель с артишоками, миндалем и мятой. В оригинальном, поведанным мне Георгием Подхалюзиным рецепте важным ингредиентом считается чесночный соус, но в силу определенных обстоятельств мы решили от него отказаться и, на мой вкус, блюдо только выиграло. Что особенно мне импонировало, так это то обстоятельство, что рецепт кулинарного блюда был записан на медицинский манер – в виде аптечного рецепта.

Итак, понадобятся:

– Два одинаковых куска рыбного филе с кожей, грамм по триста каждый.

– Половина вчерашней чиабатты.

– Восемь маринованных артишоков.

– Небольшой пучок листьев свежей мяты.

– Такой же пучок свежего тимьяна.

– Горстка миндаля.

– Два ломтика копчёного бекона.

– Один крупный лимон.

– Соль и молотый чёрный перец.

– Оливковое масло.

Миндаль очищаем, раскладываем на сухой сковороде и «жарим» несколько минут. Важно не прозевать момент, ведь миндаль должен только немного подрумяниться. По готовности измельчаем его в ступке.

Тщательно пинцетом удаляем из рыбы все косточки. Солим и перчим рыбное филе. Артишоки тоненько нарезаем. С лимона снимаем цедру (именно она нам нужна). Теперь возьмём вместительную миску и положим туда мякиш чиабатты, миндаль, артишоки, цедру и мяту. Вливаем к ним три столовых ложки оливкового масла, выдавливаем примерно половину чайной ложки лимонного сока, добавляем по вкусу соли с перцем и хорошенько всё это дело перемешиваем.

Далее застилаем противень пергаментной бумагой и выкладываем на него одну филейку мясом кверху, положив предварительно под неё кулинарную бечёвку. Сверху на него выкладываем начинку из миски ровным слоем и накрываем второй филейкой, на этот раз мясом вниз. Поверху укладываем бекон с веточками тимьяна и плотно перевязываем бечёвкой. Если осталась начинка, то можно посыпать ей рыбу сверху. Отправляем всё это дело в печь примерно на тридцать минут. Перед тем, как подавать рыбу на стол, убираем с неё бечёвку и слегка сбрызгиваем лимонным соком. Вкус блюда прекрасно оттеняется салатом из свежей зелени.

Необходимо отметить – Алиса считает, что пища должна быть не только вкусной, но и, прежде всего, полезной. Как врач и мужчина, уже подумывающий о детях, я с ней абсолютно согласен. К сожалению, я уже не в том возрасте, как хотелось бы, и забота о здоровье начала выходить на первый план. Если родители не заботятся о своем здоровье, то откуда взяться здоровым детям?

После вкусного, но легкого ужина, я по старой холостяцкой привычке намеривался было выкурить кубинскую сигару с рюмкой сладкого ликера. Однако, моим намерениям не суждено было сбыться. Алиса, напомнив, что работа у меня в основном сидячая, и что лишний вес легко приобрести, да трудно от него избавиться, предложила прогуляться. Я не нашел причины отказаться, и вскоре мы шли по усыпанной снегом Гороховой.

Красив град Петра зимой! Особенно после вкусного ужина.

Я рассказал Алисе про сегодняшнего пациента и про то, как сумел вылечить его в прошлый раз. Вместе мы подивились тому, какой бывает супружеская любовь и сошлись на мысли, что главное в семье – чтобы все были счастливы. Алиса дала мне важные пояснения про происхождение джинов-фонарщиков. Все-таки, как хорошо, что мы вместе и помогаем друг другу!

Коснулись и просьбы Жуковского навести справки про зеркала.

– Что конкретно Жуковский хочет узнать про зеркала? Это же необъятная тема!

– Да я толком не понял. Представляешь, ворвался сам не свой. Весь какой-то возбужденный. Едва не разгромил кабинет, хорошо, что в этот момент не было пациентов. Рассказал про какого-то несчастного, что умер, пытаясь пролезть в зеркало.

– Пролезть в зеркало? Странное желание. И что ты думаешь про этот случай? Такое поведение связано с некими свойствами зеркал?

– Признаться, ничего я по этому поводу не знаю. Тема зеркал с научной точки зрения раньше меня особо не интересовала. Стихотворение вот знаю хорошее.

– Какое глубокое стихотворение! – Алиса прижалась ко мне плечом.

– Оно про то, что у каждого человека в мире свое предначертание. Мужчинам – мужское, а женщинам – женское.

Так как Алиса ничего мне не ответила, мы молча пошли дальше. Город был прекрасен той особенной зимней красотой, что состоит из белого снега, желтого цвета фонарей и окон домов и розового неба. Такой цвет неба в С.-Петербурге бывает только поздним вечером и только зимой. Казалось бы, жить да жить! Гулять, любоваться зимней луной! Падать в бездонные глаза любимой, утрачивая на миг дыхание, и желать только, чтобы этот миг длился вечность.

Как вдруг!

– Саша, нам нужно очень серьезно поговорить. – прервала мои размышления Алиса.

– Да, любимая, я тебя слушаю.

– Нам нужно расстаться.

– Что ты сказала? Извини, я отвлекся.

– Нам нужно расстаться.

– Почему? Я же люблю тебя? Нам же так хорошо вдвоем… – моему удивлению не было предела.

– Мне нужно было об этом сказать сразу, но я не решилась, потому что полюбила тебя и хотела быть вместе с тобой. – быстро-быстро проговорила Алиса, одновременно ударяя меня варежками в грудь.

Я нежно взял руки подруги в свои ладони.

– Успокойся, любимая, расскажи, что случилось и мы найдем решение проблемы. Обещаю это тебе.

Алиса чуть откинулась назад. Посмотрела на меня своими бездонными глазами и очень серьезно уже без какой-либо спешки чеканя каждое слово произнесла.

– Нам нужно расстаться, потому что у меня никогда не будет детей. Та ужасная авантюра в Апраксином дворе не прошла даром. Слишком много было магии и насилия.

– Ты уверена? Завтра же договорюсь чтобы тебя посмотрели самые лучшие профессора.

– Этого не нужно. Я уже была у них. Диагноз – бесплодие.

От услышанного у меня подкосились ноги. К счастью, мы стояли, прижавшись друг к другу и это позволило мне устоять. Мысли вихрем кружились в моей голове. Я любил Алису. Мы счастливо жили вместе уже около года, и я планировал сделать ей предложение, как только поднакоплю денег. Я чувствовал, что уже созрел для семьи, детей… Кроме того, я был последним в роду. А наш род Любарских длился, между прочим, с 1641 года!

Видя мое смятение, Алиса показала рукой в пустоту аллеи и сдерживая слезы произнесла.

– Смотри, любимый, вон там впереди наш дом. Я узнала его по большому венецианскому окну. Скоро ты увидишь, каким бывает свет в комнате, когда свечи отражаются в зеркалах. Ты будешь засыпать с улыбкой на губах, а я буду беречь твой сон, любимый. Ты хочешь, чтобы я так сказала?

– Я хотел бы, чтобы наш дом был с венецианским окном, но… дом без детей – это как книга без страниц.

– Ты хочешь, чтобы я ушла?

– Я хочу сказать, что буду искать решение и найду его. В конце-то концов, я – врач!

– Медицина тут бессильна, любимый…

Я почувствовал, как внутри меня разгорается ярость. Во-первых, медицина всесильна, потому что врач только лечит, а исцеляет Природа! Во-вторых, ситуации, когда медицина бессильна, всегда вызывают во мне ярость от того, как мало я знаю и желание изучать законы Природы еще тщательнее. Нет, без боя я не сдамся!

– Fac quod debes, fiat quod fiet! – прошептал я сквозь сжатые зубы.

– Делай, что должно и будь, что будет? О чем это ты, Александр?

– Это о том, любимая, что прямо сейчас мы прекращаем горевать, ибо горем делу не поможешь, и идем расспрашивать, и, заметь, очень подробно расспрашивать джинов-фонарщиков.

IV

На следующий день Модест Иванов вновь посетил мой кабинет. Видя его крайнее волнение, я не стал затягивать прелюдию и как только был сварен кофе (а утром это был, конечно же, капучино с великолепной шапкой вкуснейшей пенки, ложечкой (одной!) сахара и щепоткой корицы) – мы сели в кресла, и я рассказал о результатах своих умственных штудий.

– Нужно отметить, что работа врача отчасти похожа на работу сыщика. Неслучайно прототипом знаменитого Шерлока Холмса был врач. Болезни, а уж тем более ментальные расстройства, всегда имеют обоснованную причину. Возьмем, к примеру, городской фонарь.

– Доктор, пользуясь случаем, хочу задать давно интересующий меня вопрос: «Почему городские фонари светят желтым светом?» – перебил меня собеседник.

Признаться, мне претит, когда пациенты меня перебивают, но вежливость – это отличительная черта настоящего врача.

– Джиннами управляет хозяин их настоящего дома – драгоценного алмаза. Все джинны-фонарщики в нашей стране происходят из знаменитого алмаза «Шах», который был передан персидским правителем Николаю I в компенсацию за убийство Грибоедова. «Шах» – безукоризненно чистый диамант массой почти 90 карат, вытянутой формы, напоминает скошенную желтовато-бурую ромбическую призму. Камень не огранён, а лишь отполирован.

– Желтый свет фонарей предопределен цветом алмаза?

– Это главная причина, однако, есть и любопытные следствия… Помните строки поэтессы Горенко-Гумилёвой: «Широк и желт вечерний свет»? Так вот, как выяснили ученые, в жёлтом свете видимость снижается примерно на 15 %, однако значительно повышается качество видимого изображения и, как следствие, у людей и джиннов возникает романтическое, любовное настроение.

– Доктор, так светофор взорвался из-за неразделенной любви? Сюжет, достойный великого Шекспира! – вновь перебил меня молодой человек.

Я, уже не скрывая того, недовольно поморщился. Характер у Модеста Михайловича оставлял лучшего. Как можно постоянно перебивать врача!

– Все-таки позвольте мне договорить! Еще божественный врач Эмпедокл уверял, что джиннами (в отличие от людей, имеющих более сложную мотивацию) управляют филия (любовь) и фобия (страх). Британская империя – это классическая колониальная империя, базирующаяся на страхе перед вышестоящим: колонизатором, судьей, лордом. По-другому британцы управлять не умеют. Поэтому и поставили рядом с новинкой полицейского. Кроме того, конструктор светофора руководствовался девизом «Nutrisco et extingo» короля Франциска I, на гербе которого была изображена саламандра. При этом он перепутал джинна с саламандрой (для колонизатора туземцы все на одно лицо!) и принудил его делать очень трудную работу – самостоятельно выбирать цвет зажигаемого огня. А для джинна любой выбор – это колоссальная ответственность! Ответственность, порождающая чудовищный страх наказания, усиленный страхом от нахождения рядом полицейского. Таким образом, сложилась идеальная патогенная ситуация. Неудивительно, что джинн, не продержавшись и месяца, сошел с ума и покончил с собой… – с чувством полного достоинства я откинулся на спинку кресла и победно посмотрел на собеседника.

– И что, ничего нельзя сделать, доктор? Сейчас и я, подобно джинну, чувствую себя в идеальной патогенной ситуации…

Маска скорби на лице собеседника поневоле смягчила мое сердце врача.

– Если бы ничего нельзя было сделать, то не было бы смысла нам с вами сегодня встречаться. Одним из важнейших разделов медицинской науки является профилактика, коей многие коллеги пренебрегают, но не я! А ведь именно профилактике болезней отводится львиная часть знаменитого учебника Гиппократа. Впрочем, ближе к делу. Отмечу без ложной скромности, что ваш покорный слуга первым в мире разработал план превенции суицида у джинна в светофоре. Однако для понимания моего открытия вам придется ознакомиться с некоторыми историческими сведениями. И не перебивайте меня, пожалуйста, – на этой фразе я предложил Модесту чокнуться кофейными чашками, что мы и сделали.

– Легенда гласит, что алмаз в 1450 году нашёл некий юноша на берегу реки Кришна и отдал в счет калыма отцу своей возлюбленной. Мы с вами понимаем, что такими драгоценностями могут владеть только настоящие Владыки, но любовь первого владельца к своей жене удерживала камень в их семье до самой его смерти. Позже алмаз «Шах» оказался у Бурхана Низам-шаха II. Любитель вина и женщин, перепутавший похоть с любовью, он попытался удержаться у власти с помощью камня и даже сделал на нем надпись: «Владыка порядка», но уже через четыре года камень сменил хозяина. Теперь камнем владела династия Великих Моголов. Любопытно, что прародителем династии – самаркандец Тимур ибн Тарагай Барлас, Железный Хромец не был не только чингизидом, но и монголом. Впрочем, на Востоке всегда и все сложно. Восток любит легенды и верит им. В 1632 году Джехан-Шах I в память об умершей любимой повелел построить одно из чудес мира – Тадж-Махал. Работали 20 тысяч ремесленников и мастеров и не смогли справиться с великим замыслом. Тогда в 1641 году Джехан-Шах I решил задействовать джиннов, сделал вторую гравировку и превратил алмаз «Шах» в «Перст Аллаха».

Перед передачей камня в Россию персидский шах опасался, что русские начнут использовать джиннов для строительства крепостей и изменил их специализацию при помощи третьей надписи – так появились джинны-фонарщики.

Теперь краткий и важный вывод. Алмаз «Шах» был создан силами любви и только любовь управляет его джиннами. Поэтому, первое, – необходимо модифицировать само устройство. Должно быть не два, а три фонаря у светофора, и один из них должен быть непременно желтым. Да, еще я бы разместил фонари не горизонтально, как у англичан, а вертикально. Скажем так, если снизу вверх – зеленый, желтый, красный.

– Кажется, я улавливаю вашу мысль, доктор. Красный цвет, напоминающий об опасности, размещенный наверху, кроме прочего, символизирует почтение к Власти, как предписывает первая надпись «Владыка порядка». Но остальные цвета?

– Вы правильно мыслите, однако вам не хватает знаний. Зеленый цвет в Коране символизирует Рай, гармонию, свободу! Таким образом, между любовью к порядку и любовью к свободе джинн в желтой зоне комфорта сможет наслаждаться романтическим чувством любви к миру и людям… И никакого запугивания! В России все – и хорошее, и плохое – делается исключительно по любви.

– Никогда не думал об этом! – восхищенно выдохнул молодой человек.

– Однако меня беспокоит то, как добиться столь масштабных изменений. Ведь это совсем другой проект?

– Предоставьте эти хлопоты мне, доктор. Не впервой. Если бы Вы только знали, какой процент новшеств внесли отечественные умельцы в якобы немецкий поезд «Сапсан»… – перспективный чиновник закатил глаза, начав мысленно прикидывать открывающиеся финансовые перспективы.

Воспользовавшись благоприятной ситуацией, я сказал пациенту сумму своего гонорара. Мои пожелания были значительно больше обычных врачебных гонораров, но что делать, после вчерашнего признания Алисы для поиска решения этой сложнейшей проблемы мне понадобится много, а точнее, очень много средств. Модест Михайлович приподнял было бровь, но в тот же миг расслабился и махнул рукой, возвращаясь к мысленному подсчету будущей прибыли.

– Последнее условие, – вернул я собеседника на землю. – Никаких полицейских рядом со светофорами! Как врач, я настаиваю на этом. Джинну крайне важно чувствовать себя свободным, особенно, если он задействован в важном государственном деле. Это сделает его чуточку счастливее. А мы с вами, уважаемый Модест Михайлович, как патриоты, обязаны заботиться не только о здоровье, но и о счастье всех подданных Российской империи, без исключения.

Ведь Россия – всем мати…