В очередной раз, с друзьями мы решили встретиться, но на этот раз в Мрадере. Это самый крайний район города. Ехать туда из моего района часа два. Там мы просто хотели погулять по улицам, тем более что там были некоторые наши знакомые, возможно, встретимся с ними.
Я подъехала к большому торгово-развлекательному центру, друзья уже были там. Сначала мы решили прогуляться, а потом посетить торговый центр. Прошлись по улице, где стояло множество различных фонтанов с интересными, замысловатыми скульптурами. Потом вышли на цветочную аллею, там так же были фигурки из цветов. Мы просто гуляли, не думая ни о чем. У нас каникулы, над нами солнце, рядом фонтаны и яркие цветы, что может быть лучше? Больше нет никаких дел, можно гулять веселиться и быть беззаботными! Можно даже гулять всю ночь напролет, но дома родители, которые волнуются. Особенно моя мама, она уж слишком за меня беспокоится, в Ньюмолде было иначе, должно быть, это из—за того, что Айджловетноид гораздо больше по размеру, а значит, в нем легко заблудиться. Я не хотела расстраивать ее, поэтому всегда следовала ее советам, возвращалась домой раньше, в общем, делала так, как она просила.
Мы возвращались к торговому центру, когда увидели, как на одной из улиц сидит бездомный. Я никогда раньше их не видела, мне жалко было даже смотреть на него, мы почти до него дошли, но никто и не думал останавливаться.
– Ребята, взгляните на этого несчастного, я хочу дать ему немного денег, давайте остановимся на минутку, – попросила я.
– Боже, Рейдж, это лишь трата времени, пошли уже! Обязательно найдется тот, кто поможет ему. Пошли, – Кэтрин взяла меня под руку, в ее глазах читалась какая – то тревога. Это не ненависть к человеку, возможно, ей даже было его жаль. Она просто не хотела, чтобы я подошла к нему.
– Что такого, Кэтрин? Чтобы забросить в кружку пару монет, не нужно много времени, – Томас попытался заверить Кэтрин. Я вырвалась, подошла к нему, и вместе мы направились к нищему.
– Тебе нельзя к нему! – вдруг крикнула Кэтрин, казалось, что у нее паника. Чего она боится? Я ведь просто хочу помочь.
Когда мы уже подошли к несчастному, он схватил меня за ногу и сжал ее своими костлявыми пальцами. Я не знала, как реагировать. Я посмотрела на его лицо… Это был обычный средних лет человек, но у него были большие черные глаза. Они были черные целиком, будто просто пара дыр, будто глаз вообще нет. Сначала мне показалось, что мне почудилось, а потом я поняла, что это правда. Внутри что – то перевернулось.
– Отпустите, пожалуйста, я принесла вам немного денег, я хочу помочь.
Я подумала, что это просто какое—то заболевание, от которого он, возможно, слеп, но он начал осматривать моих друзей, потом взглянул на меня, закрыл глаза, и молча, опустил голову.
Я отошла от него, ко мне подошла Кэтрин.
– С тобой все хорошо? Я же говорила, что не нужно к нему подходить! Дай взгляну на ногу.
– Кэтрин, успокойся со мной все в порядке, что мог сделать со мной этот бедняга? Кстати, что с его глазами? Томас ты видел? Никогда такого не встречала. Заболевание? Он слепой?
Кэтрин приставила, ладонь к своему лбу, как – будто соображала, что ответить:
– Да… да, заболевание, только, наоборот, он видит слишком хорошо, больше чем обычный человек… Здоровый.
– Классно, мне бы так, хотя нет, не классно, какая ни какая, а все же болезнь, может ему тяжело, но я бы от такой не отказалась.
Мы отправились в торговый центр, там здорово повеселились, и все уже забыли про человека, в том числе и я. Мне было очень весело, но, вскоре, заболела голова. Я подумала, что солнечный удар. Все звуки как будто стократно усилились, и цвета. Я присела.
– С тобой все нормально? – поинтересовался Дилан – Чего раскисла? Может Томаса позвать?
Мне нравился Томас, но неужели, это было так заметно? По крайней мере, Дилан постоянно над нами подшучивал. А может я нравилась Томасу, и он сказал об этом Дилану? Или Дилан просто шутил оттого, что мы с Томасом все время ходили вместе. А что такого, Дилан встречается с Кэтрин, поэтому они частенько ходят вместе, в такие моменты не разбегаться же нам в разные стороны!
– Голова немного болит, солнечный удар, наверное, – ответила я Дилану.
– До остановки дойдешь? Пора уже, а то приедем домой к одиннадцати, – подключилась Кэтрин.
– Да, да, Кэтрин, все хорошо, дойду, – мне как никому другому стоило торопиться, мама волнуется, не хочу расстраивать ее.
– Идем, – Томас помог мне встать, и вместе мы направились к выходу.
Когда дошли до остановки, стали ждать автобус, до моего района они ходили крайне редко, ребята решили сначала проводить меня, а потом разъехаться сами, ведь я же больная и несчастная! Хотя я и пыталась уверить их в обратном. Головная боль усилилась, я закрыла глаза и сморщила лоб. Никто не обратил внимания. У меня не было сил что – либо сказать, но я попыталась:
– Ребята… Ребята, мне плохо… Ребята! – я почти вскрикнула, но никто не обратил внимания, они весело беседовали, и не думали даже взглянуть на меня!
– Это что розыгрыш? Вы смеетесь? Мне больно! – я кричала на них, но ноль внимания.
Тогда я взялась руками за голову и начала кричать. Мой крик был громкий и острый, но никто, абсолютно никто не обратил внимания! Я продолжала кричать, подошла к Кэтрин и стала трясти ее за плечи, она не реагировала, затем тоже сделала с Диланом, но все еще продолжалась их беседа. Они смотрели, будто сквозь меня, будто меня нет, а я все еще кричала. Внезапно, я поняла, что не слышу ничего, кроме собственного крика. Томас моя последняя надежда, надеюсь, он поймет, что мне плохо и обратит на меня внимание. Я повернулась к нему. Он отвел глаза в сторону:
– Рейдж, что с тобой? Рейдж!
Я посмотрела туда же, куда смотрел он, и увидела себя. Только теперь я перестала кричать. Я видела, что другая я закрыла глаза, ноги ее подкосились, она начала падать. Темнота. Я умерла. Определенно. Ведь, если я жива, не могу же я видеть себя. Конец.