От длительной перепалки с отцом спасает хнычущая Надя. С ней папа желанием возиться не горит, так что подзывает все ту же Елену и просит проводить меня в детскую.
– Зайдешь ко мне, когда освободишься, – звучит напоследок.
В доме практически ничего не изменилось. Та же мебель, тот же дорогущий ремонт, даже кое-кто из прислуги остался. Иванна Львовна – управляющая – так и вообще при виде меня, казалось, не поверила. А потом отвернулась, едва сдерживая слезы.
Я плакать себе не разрешаю. Следую за Еленой на до боли знакомый второй этаж, минуя комнату, которая некогда была моей, и захожу в просторную детскую. Ее раньше здесь не было, значит, отец оборудовал специально для внуков. Даже жаль будет его расстраивать решением жить отдельно. Даже представить себе не могу, что выдержу нахождение с отцом дольше, чем на несколько дней. Я под его угнетающим взглядом слова лишнего сказать не смогу, не говоря уже о том, чтобы оставить с ним детей. Их воспитанием я как-нибудь займусь сама.
– Мальчишкам здесь понравилось, – говорит Елена.
Я это и сама вижу. Матвей и Давид, словно у себя дома, носятся по детской, радостно швыряя друг в друга мягкие квадратики.
– Детская Нади по соседству, – поясняет Елена. – Это чтобы мальчишки ее не будили.
– Хорошо.
– Мы приготовили вам полезный обед. Приказать накрыть на стол?
– Можете попросить принести в детскую? Не думаю, что дети захотят есть за общим столом в первый день. Здесь все для них новое.
– Боюсь, что нет, – сухо говорит Елена. – Тимур Владленович сказал, чтобы все ели за общим столом.
Я уже и забыла, что в доме отца все неизменно завтракают, обедают и ужинают всем семейным составом в специально отведенное для этого время. Удивляюсь лишь тому, что сегодня время подстраивают под нас.
– Тогда скажите, что мы спустимся через двадцать минут.
– Хорошо.
Пока няня уходит, быстро веду детей в ванную, а после достаю из сумки яблочные и банановые чипсы и вручаю по упаковке Давиду и Матвею, а Наде скармливаю банку пюре. Они проголодались с дороги, а мне, чтобы спуститься вниз, нужно немного времени. Умыться, нанести уход на лицо, подкраситься и переодеться, брызнув пару капель духов на запястья и ключицы.
– Мам… а это наш дедушка? – первым спрашивает Матвей.
– Дедушка.
– Он… какой?
Я на несколько мгновений теряюсь от этого вопроса, потому что не знаю, что отвечать детям. Врать им не хочется, так что сказать, что дедушка добрый и они обязательно с ним подружатся, у меня не поворачивается язык. За меня об отце говорит вошедшая Елена:
– Тимур Владленович приказывает вам спуститься.