(О детских рассказах Михаила Зощенко)
Михаил Михайлович Зощенко больше известен как «взрослый» писатель. Но когда вы прочитаете эту книжку, вы увидите, что он также замечательный детский писатель. Особенный. Неповторимый. Похоже, что он всю свою жизнь – и чем дальше, тем больше – возвращался к молодости, детству. И последние, написанные уже в немолодые годы, самые значительные его сочинения для «взрослых» назывались: «Возвращённая молодость», «Перед восходом солнца», «Перед восходом…» – то есть на заре жизни, когда всё впереди, а воздух особенно чист и прозрачен.
Детство для Зощенко – это своего рода выбор пути: куда и как пойдёт человек? Кто и что будет его ориентиром в этом кратком и вечном, ранимом и впечатлительном состоянии?
Детство неповторимо в каждой судьбе. Как сохранить эту неповторимость? Не погубить насилием среды, соблазнами жизни, её принуждением?!
…Зощенко любил детей, был с ними особенно открыт, доверчив. М. Мухранская, близко знавшая Михаила Михайловича уже на закате его жизни, вспоминала: «Ему нравилось быть с детьми. Он легко себя чувствовал в их компании. Ведь не в пример взрослым дети ещё не научились скрывать своих чувств и говорят то, что думают. <…> Я вот недавно спросила сына: «Каким ты его запомнил?» И он, не задумываясь, ответил: «Весёлым!» Позволю себе добавить, что я был знаком с М. Мухранской. Случалось, наши разговоры переходили в её воспоминания о Зощенко – и я ничуть не сомневаюсь в её искренности и наблюдательности.
Более того, всем известный Зощенко-сатирик был не столько изобразителем искривлений человеческой жизни, насмешником, сколько – с о с т р а д а т е л е м. «Нет у меня ни к кому ненависти – вот моя точная идеология», – сказал он ещё в самом начале своей литературной жизни. И таким он остался навсегда. Он не «клеймит» «отрицательных» персонажей, а стремится открыть глаза людям на самих себя; это желание помочь, защитить человека от насилия, зла вокруг и в нём самом. В те трудные годы, когда Зощенко делал в литературе своё дело, такое писательское чувство было особенно необходимо людям.
…И чистые детские рассказы Зощенко, большинство из которых написано в конце 1930-х годов (а это тоже было трудное, жестокое время), стали для него и его читателей душевным спасением от лжи, насилия, от навязанных иллюзий «счастливой» жизни и прорывом к жизни подлинной. К детской жизни. И ещё несколько рассказов, написанных уже после войны, в сущности, тоже были потребностью понять, чтоt произошло в душах людей, в душах д е т с к и х. И желанием помочь людям, пережившим войну. Тяжкие раны войны, был уверен писатель, нужно лечить добротой, вниманием, состраданием. И – правдой.
Корней Иванович Чуковский ещё в давние годы, когда Зощенко был молодым, говорил о нём: «Великий человек». Но добавлял: «Его помешательство – самолечение». Тут нужно бы, как показало время, заменить слова «помешательство» и «самолечение» словами «убеждение» и «самосовершенствование». Да, Зощенко был убеждён в том, что самосовершенствование – и долг, и право человека.
Вот, собственно, о чём детские рассказы Зощенко. Не обо всех из них здесь пойдёт речь, но наиболее значительные, разумеется, мы не забудем.
Начнём с цикла «Л ё л я и М и н ь к а». Восемь рассказов о детстве сестры и брата. В сущности, автобиографические рассказы. О с в о ё м детстве. И начинаются они с главной мысли: «Не надо врать» (так и называется первый из рассказов).
По случайности семилетний первоклассник в гимназии не выучил заданное на дом стихотворение. А тут, как назло, учитель вызвал его. И он – по чужим подсказкам, умышленно путаным, – стал говорить нелепости. Учитель поставил ему единицу – первую в его жизни. С этого всё и началось. Эту единицу, по совету девятилетней Лёли, ему захотелось скрыть. И он это делает и раз, и другой, и третий: то забывая дневник на уличной скамейке, то забрасывая его за шкаф, то заклеивая страницу… Но всё, конечно, становится явным. Да и сам он, не вытерпев неправды, говорит отцу, как всё было на самом деле. Вот тут, если вдуматься, происходит главное. Дело не в единице. А в том, что нельзя бездумно подчиняться чужой воле, нельзя жить по подсказке. Любой! И второе: как ни прячь правду, она всё равно обнаружится (по поговорке: «Шила в мешке не утаишь»). И больно уколет. Вспомните слова отца: «Люди, которые идут на враньё, – смешны и комичны» (не в этом ли, к слову, комизм многих «взрослых» рассказов Зощенко – о людях, вольно или невольно впадающих в самообман). И, став взрослым, Минька вспоминает: «…мне было совестно от его (отца. – Авт.) тихих слов». Вот именно: настоящая правда говорится словами тихими, из души, о ней не нужно кричать во весь голос. А быть самим собой – это значит жить не по подсказке. Всякая ложь ранит совесть. И, даже пройдя через очищение правдой, всё равно горько и больно на душе. А далее – вдумайтесь! – великий финал этого первого рассказа о трудной правде детства, о правде п о б е д и в ш е й: «Я дал себе слово говорить всегда правду. И я действительно… так всегда и делаю. Ах, это иногда бывает очень трудно, но зато у меня на сердце весело и спокойно». Неплохо сказано, не так ли?! Следующий рассказ тоже заставляет надолго загрустить и задуматься. Это «Галоши и мороженое». Снова перед нами открытая душевная рана: автору больно и стыдно вспоминать, как часто человек готов подчиняться своей прихоти (например, ради шарика вкусного мороженого отдать старьёвщику галоши гостей). И вот приходит раскаяние, не дающее покоя всю жизнь. Оказывается, воспоминания о «сладком» могут быть очень горькими. Но не думайте, что Зощенко нас мучает своими историями. Когда читаешь эти рассказы, в том числе «Галоши и мороженое», особенно вслух, они заставляют не только сопереживать, но – порою – неудержимо смеяться. Добрым смехом снимают напряжение, помогают увидеть простой и светлый путь к другому человеку. И к себе самому. Таков, например, рассказ «Бабушкин подарок». Бабушка любит Миньку больше, чем Лёлю. И делает им р а з н ы е подарки. Чуткий Минька понимает, что нужно своим подарком поделиться с обиженным человеком. Поделился. А затем «в хорошем настроении пошёл на балкон и сказал взрослым: «Всё-таки бабушка оказалась права. Я лучший мальчик на свете – я сейчас подарил Лёле две монетки». И тут слышит укоризненный отцовский ответ: «Нет, лучший мальчик на свете тот, который сделает что-нибудь хорошее и после об этом не будет хвастаться». Продолжение похожей истории о подарках в рассказе «Тридцать лет спустя» и занятно и грустно одновременно…А еще нужно быть осторожным с дармовыми «находками». Об этом говорится в рассказе, который так и называется «Находка». Когда-то в детстве Минька и Лёля разыграли прохожего, подсунув ему красиво завёрнутую конфетную коробку, а внутри её – лягушку и паука. Потом, многие годы спустя, такие же озорники похожий розыгрыш устроили с самим Минькой. «Ребята! Всё проходит в жизни», – восклицает повзрослевший Минька. И ничего не проходит – всё оставляет зарубки в душе, в памяти… Присмотритесь внимательнее к отцу наших маленьких героев – одному из главных персонажей рассказов. В особенности запоминается его урок в рассказе «Ёлка». Там, как вы помните, Лёля и Минька, не дождавшись гостей, лакомятся у новогодней ёлки. А когда приходит время раздавать подарки гостям-малышам, выясняется: там яблоко надкушено, там у куклы рука отбита… Отец наказывает детей. Им урок на всю жизнь – не брать чужого и не обижать слабых. И тут опять вспоминаются слова автора из первого рассказа о том, что трудно говорить правду, но поступать надо только так. Вот это и есть главный урок отца. Правда – вот путь к себе, к доброте и любви в душе каждого человека. Нельзя закрывать глаза, если, поддавшись искушению, ты забыл о других людях. И папа говорит: «Такое воспитание губит моих детей. Я не хочу, чтоб мои дети были жадные и злые. И я не хочу, чтобы они дрались, ссорились и выгоняли гостей. Им будет трудно жить на свете, и они умрут в одиночестве». Глубокий смысл заключён в этих словах. И реальная судьба поколения Лёли и Миньки (напомним – поколения ЗОЩЕНКО!) сложилась так, что на одиночество были обречены как раз л у ч ш и е люди. Вот что рождало дух сопротивления в жизни и в сочинениях Зощенко.
С большим интересом мы читаем рассказ «Великие путешественники». Как необдуманно отправляются дети пяти – семи лет в кругосветное путешествие! Приключения подстерегают их на каждом шагу.
И нет им конца. Лишь инстинкт самосохранения помогает выбраться из этой очень опасной авантюры.
По незнанию, оказывается, можно столько дров наломать (да и собственной головой расплатиться)! Дочитывая этот занятный, увлекательный рассказ, задумываешься обо всей нашей стране, в которой тоже можно заблудиться, как в тёмном лесу.
И, наконец, рассказ «Золотые слова», завершающий эти «мемуары о детстве».
Видимо, он не случайно поставлен после «Великих путешественников». О чём там речь? Папа говорит:
«Всё надо делать с учётом изменившейся обстановки».
На первый взгляд всё разумно и понятно. Это ещё один урок, вынесенный из жизни. И, мне кажется, урок печальный. Вот и Зощенко, рассказчик, переходя к с в о-е й писательской работе, тоже говорит о п р и с п о с о б л е н и и к «изменившейся обстановке»: «В моей работе я, например, учился у старых великих мастеров. <…> Но я увидел, что обстановка изменилась. Жизнь и публика уже не те, что были при них. И поэтому я не стал подражать их правилам. <…> И может быть, поэтому я стал сравнительно счастливым человеком…»
Печально, печально… А может, и стоило «подражать»? Или так неодолимо насилие «изменившейся обстановки» над человеческой душой? А между тем «старые великолепные мастера» были иного мнения – перечитайте Пушкина, Гоголя, Достоевского, Льва Толстого… Да и сам писатель Зощенко понимает, что истинно «золотые слова» – другие. Конец рассказа печален, но мужествен: «…ещё в древние времена один мудрый человек (которого вели на казнь) сказал: «Никого нельзя назвать счастливым раньше его смерти».
Это тоже были «золотые слова».
…Вот тебе и д е т с к и е рассказы! Оказывается, по Зощенко, начиная жизнь, уже н у ж н о знать, на что ты идёшь. И пока весь путь не будет пройден, не говори, был он счастливым или нет.
Видимо, эти рассказы нужно перечитывать во всех возрастах – от пятилетнего, Минькиного, до пожилого, бабушкиного.
…Перед нами ещё несколько зощенковских рассказов о детстве. Но уже о другом детстве, не о своём.
И тут обнаруживается, что самые глубокие истины детства не меняются.
Перечитаем эти рассказы.
Вот «Глупая история». Рассказ этот не только для детей. Он и для взрослых. Четырёхлетнего Петю мама «считала… совсем крошечным ребёнком. Она кормила его с ложечки, гулять водила за ручку и по утрам сама одевала его». И кончилось это глупой историей: при одевании она сунула обе его ноги в одну штанинку. И не заметила этого. Петя стал падать – неожиданно для взрослых. Они вызывают врача, устраивают переполох. Но тут приходит соседский мальчик Коля, приятель Пети, и всё объясняет взрослым. Вот так! Пусть это будет для них уроком! Не отнимайте у детей их самостоятельности. Дайте им быть полноценными людьми в их возрасте, не «оребячивайте» их – они сами могут многое! Великолепны слова Коли: «А я всегда сам одеваюсь, у меня таких глупостей с ногами не бывает». Вот именно: не отнимайте у детей их право с а м и м с т а н о в и т ь с я н а н о-г и. Хватит ребёнку быть куклой-марионеткой даже в самых заботливых руках. (И тут возникает ещё одно соображение: а может, в этой материнской заботливости больше самолюбования? Дескать, посмотрите, вот я какая!
Без меня Петя ничего не может и не должен.)
Такая забота буквально «связывает» детство. Нет, Петя с а м может. С а м должен. И тогда никаких глупых историй с ним не будет происходить.
Но, конечно, нужно многое знать и уметь – об этом рассказ «Самое главное», написанный в 1939 году.
Первая фраза его: «Жил на свете мальчик…» Вот именно: начиная с самого детства, мы живём н а с в е т е.
И нет ничего богаче, сложнее да и труднее этого с в е т а. И прекраснее его. Но чтобы войти в этот свет, нужно п р о с в е щ е н и е. Жизнь на свете всё время испытывает человека. Можно заявить: «Я не боюсь!» Этого мало. Нужно ещё у м е т ь не бояться. Но и этого мало.
«А кто умный, тот должен быть храбрым…» Если вдуматься – какая глубина и какая б о л ь стоит за этими словами! Сколько в те, зощенковские, годы было умных людей! Да и сегодня их хватает. А вот х р а б р о с т и жить по правде, по совести многим недостает – вот какой подтекст в этом детском рассказе.
И словно продолжение этой мысли об умении жить на свете – рассказ «Показательный ребёнок». У маленького Павлика – прекрасное самообладание и сообразительность. Помните, когда во время прихода почтальона исчезла его кошечка, мальчик проявил чудеса решительности. У читателя возникает неожиданный вопрос: а не слишком ли Павлик независим и уверен в с е б е? Не кажется ли, что именно его самоуверенность стала причиной путаницы и суматохи?
Вернёмся к началу рассказа: родители ушли по своим делам, а старенькая бабушка уснула в кресле… Так. А что делает Павлик? А он «на полу стал играть со своей кошкой. Он хотел, чтобы она ходила на задних лапках. А она не хотела. И мяукала очень жалобно».
Вот тут и раздаётся звонок в дверь. И он был спасительным для к о ш к и. Пока Павлик ходил получать письмо, она спряталась от своего м у ч и т е л я. Вот и вся разгадка. Милый Павлик! Не мучай кошку! Кошка тоже живая. Конечно, хорошо быть решительным, смелым, кто спорит! Но нужно думать и о других. Даже о кошке. Вот о чём рассказ «Показательный ребёнок».
Именно это утверждает и рассказ «Умная Тамара».
Там также речь идёт о кошке. Из пустой квартиры, откуда в отпуск уехал инженер, вдруг раздалось кошачье мяуканье. Что это – хозяин забыл о своей кошке? Да нет, она случайно через форточку попала в его квартиру. И тогда жильцы решили: кошку нужно кормить, а как – предлагает умная Тамара. Все вместе позаботились о кошке. И м в а ж н о б ы л о с п а с т и е ё ж и з н ь.
И «Трусишка Вася» – тоже об отношении человека к животному. Вот в чём там дело. Вася любит кататься в телеге. Рассядется и ну погонять лошадь хворостиной! А за удовольствие нужно расплачиваться – в этом иронический смысл рассказа. Любишь кататься на лошади, настёгивая её веткой? Что ж, получай в ответ… Жалко Васю? Да. Но не потому, что его самого больно хлещет попавшая в колесо ветка. А потому жалко, что он не привык думать ни о лошади, ни о том, что растёт на лесной дороге. Думает он только о своём удовольствии. Интуитивно Вася понимает, что он несправедлив к лошади, что он её обижает. И вот ему наказание. А как иначе объяснить, что он так терпеливо переносит своего рода п о р к у, которая устраивает невидимая ему, попавшая в колесо ветка? Так, может, урок не пройдёт для него даром? Что ж, посмотрим. По крайней мере, наутро Вася пошёл «ловить рыбок» – сменил занятие. Этим произведением заканчивается цикл довоенных рассказов Зощенко о детях. Вскоре весь народ «сменит занятие» – наступит страшная война. О ней тоже несколько детских рассказов. Они очень разные, хотя написаны почти в одно время – в первый год после окончания войны. Так о чём же первый из них – «Интересный рассказ»? Ведь не только о том, что во время войны, отступая, люди прятали вещи, закапывали их в землю, а потом, кто вернулся, откапывал их. И даже не о том, что Коля Соколов вырос за это время и шаг его стал шире (оттого-то он не сразу «вышел» на свой закопанный ящик). О чём же он? О том, что о б и д н о, когда враг ходит по твоей земле, о том, что, возвращаясь в родную деревню, ты невольно переживаешь её страдания. И это волнение не сразу даёт Коле сообразить, сколько шагов нужно сделать до закопанного им ящика. Читая рассказ, мы смутно чувствуем это волнение; трудно представить, что пережила родная земля без Коли, без его отца-фронтовика, односельчан… Может, этим-то и по-настоящему интересен «Интересный рассказ». Но всё кончилось хорошо. И вещи нашлись. И Колин отец вернулся с войны, с медалью за храбрость. И Колю он похвалил… А мы думаем (и сам Зощенко конечно же): да, повезло им. А как другим, как всему народу, как тем, чьи дома разрушены, чьи отцы не вернулись с войны?..
Рассказ «Бедный Федя» как раз о мальчике, которому н е п о в е з л о.
Детский дом. Сирота Федя в десять лет не умеет читать. Война отняла у него родное слово. Отняла дом. Он одинок, печален… Повели к врачу. Но тут медицина бессильна. Феде нужно д р у г о е лечение.
У Зощенко свой взгляд на возвращение Феди в повседневную жизнь. Федя должен в конце концов хотя бы улыбнуться. Кстати, и врач говорит о том же.
Однако мальчик не отзывается улыбкой на все ухищрения ребят вокруг. «И тогда дети подумали, что он никогда не будет здоровый, раз он не умеет смеяться».
Но исцеление всё же оказалось возможным. У одной женщины, которая пришла к своему сыну, при взгляде на печального Федю проснулось и к нему материнское чувство. И она «невольно подошла к нему и сказала…». Н е в о л ь н о! Её душевный порыв стал самым лучшим лечением: она позвала Федю в свой дом! И Федя впервые улыбнулся. Женщину это поразило ещё глубже: «И если ты хочешь, я буду твоей мамой». И тут все увидели, что Федя второй раз улыбнулся и тихо сказал: «Да, хочу».
Вот в чём было спасение Феди от самой страшной болезни, ставшей в те годы массовой, – человеческой бездомности, одиночества.
Но в общем тональность рассказа, несмотря на счастливый конец, не очень-то веселая. И понять это можно. Но не Зощенко в этом повинен…
Ещё более сложен, многолик и многоголос рассказ «Приключения обезьяны». Он горек в первом, верхнем слое: война – это гибель и людей, и животных.
Она калечит души ни в чем не повинных людей.
И пусть не покажется странным, что обезьяна по-своему оценивает мир и происходящее в нём. И доброе, и злое.
За этим сюжетом стоит, конечно, сам писатель Зощенко – внимательный, сострадающий, подавленный тем, что происходит с его соотечественниками. И обезьяна – это тоже «соотечественница», ибо «человек смотрит в природу, как в зеркало» (Михаил Пришвин).
Да, когда-то в зоопарке обезьяне жилось спокойней, чем на нынешней «воле». На «воле» она узнала много нового: и страшного, и трудного, но и радостного. Обезьяна ощутила заботу, доброту, защиту, чего никакая клетка в зоопарке не даст.
Убегая от ловившей её толпы, от злой зубастой собаки, она перепрыгивает через забор, за которым колол дрова подросток Алёша Попов.
Встретившись с ним, обезьяна словно попала – нет, не в клетку зоопарка, а в родной дом: защитили, накормили, полюбили…
Но, как мы видим, люди встречаются на её пути разные. Например, инвалид Гаврилыч, готовый продать обезьяну, чтоб на эти деньги «подряд выпить десять кружек пива». И толпа поначалу тоже охвачена не лучшими чувствами.
Но финал рассказа обнадёживает. Алёша Попов вновь находит обезьяну. Шофёр, первым позаботившийся о бездомной мартышке, передаёт её Алёше: «Я подарю обезьяну тому, кто её так любовно держит в руках…» И заметим кстати, что это доброе движение души передаётся и окружающим людям (это уже не т о-л п а!): «И тут вся публика захлопала в ладоши». Юмор финала одновременно и успокоительный, и по-своему требовательный: люди должны уметь быть людьми («брать пример» с обезьяны, – шутит Зощенко).
Когда-то Ги де Мопассан, классик французской литературы, назвал самыми счастливыми писателями тех, кого читают дети.
Поэтому скажем: счастливый писатель Михаил Зощенко!
В. Акимов