Рассказ ОВЭС (о Высоко-Этичных Существах)
– Есть у человека две гончие. Красная и чёрная. Красная – она очень громкая. Лает, рвётся, кусается. Чёрная же очень сильная. Эта не вцепится сразу, но, как вцепится – не отпустит.
– Вы, мой дорогой, непонятно – всё загадками говорите, – я затянулся папироской, взял две-четыре шишки и одна-за-другой отправил в трубу. Сноп искорок выбрался подышать морозным уже воздухом.
– Да разве две? Там все четыре! – влез опять Максим со своими наблюдениями о природе человека – жёлтая ещё и зелёная.
– Ну, это – если раскручивать – заскрипел Миртыч, – я «две», говорю: для чёткости. Там твоих можно к ним свести.
– И всё свести к страху смерти! – возмущённо перебил Максим. Нет, вы, Мирт Дмитриевич, вы застряли в двадцатом веке. Даже хуже – в его начале. А я говорю: ещё две нужны. Иначе – не понятно. Вы, вот, с утра в туалет встаёте. Что вами движет? Воля к власти? Эротическое? Но вы же первое, что? Вы мочитесь, со всем уважением к вашей поэзии, я заявляю.
– То – есть проживание власти над сфинктером, Максим, – Миртыч невозмутимо повернул ручку, из носика побежал кипяточек.
– Что же нам с тем делать? Ждать теперь сколько?
– Да я смотрю, ты не переживай, здесь быстро остынет, – снова подул лёгкий ветер, зашелестел листвой, покачивались головы шиповника.
Одинокий купальщик, сизый как любимая девушка, трусцой подбегал и отбегал от воды. Он размахивал руками, он просил у воздуха тепа. Воздух не мог согреть его и рылся в шиповнике. Скептичная бабка стояла над кучей мусора. До меня донеслось: «Твой тоже так делал?». «Да, это чтоб все легли!» – отвечала куча мусора.
Все мы были сумасшедшие. Бабки, мусор, мы, втроём, похожие на митьков с самоваром и этот обломок кораблекрушения в красных плавках. Я с тоской посмотрел на кучку шишек. Шишек было достаточно.