– 1 -
Первое сообщение:
«Привет, ребята дорогие! Хорошего дня!
Напоминаю, что для экспедиции в пустыню Сахара необходимо каждому подготовить 10 килограмм картошки. Это железное условие, потому что самое дорогое в пустыне – это картошка. Даже воду в пустыне можно добыть, используя конденсат. А вот картошка – это эксклюзив. На нее можно поменять многое.
И запомните. Шутить в пустыне нельзя. Потому что местные жители шуток не понимают. Они воспринимают все буквально.
Зная особенность наших девушек шутить, им придется особенно трудно. Поэтому перед экспедицией необходимо тренироваться – не шутить.
Также в пустыне – жесткий сухой закон. Жесточайший. Нарушитель этого закона немедленно покидает экспедицию и едет домой.
Почему?
Потому что много опасностей: змеи, вараны, скорпионы, фаланги, сколопендры, каракурты и тарантулы. С ними лучше встречаться трезвым.
Прежде чем отправиться в экспедицию – необходимо взвесить все «за» и «против».
Какие могут быть «за», если все «против» я перечислил?
1. В пустыне можно петь и орать, не боясь схода лавины, как это было на Эвересте.
2. В пустыне тепло. И по малой нужде ходишь всего два раза в день. Утром и вечером. За весь день все испаряется.
3. Миражи. Удивительные и незабываемые. Иногда миражи похожи на «северное сияние».
4. Хороший аппетит. Без страха набора веса.
5. Так как в пустыне – самое высокое – это человек, ценность и значимость дружбы увеличивается многократно.
6. В пустыне особенно, как нигде развивается коллективное творчество. Делать особенно нечего и негде уединиться.
7. Удивительные визуальные метаморфозы. Например, летящие жуки скарабеи похожи на бомбардировщики.
По поводу сухого закона. Особенно это касается Татьяны Циолковской и Иришек. Ни пива, ни самогона – ни-ни. Абсолютно.
Единственное, что можно брать в пустыню – так это медицинский спирт. Исключительно в медицинских целях.
Например, по легенде, чистый спирт помогает при солнечном ударе.
50 грамм и полный порядок.
Ответственная за спирт – Леночка Голицына. Сами понимаете, с ней не забалуешь.
Так что, готовимся! Не шутим! Тренируемся не бухать! Запасаемся картошкой. Повторяем песни.
«Второе сообщение»:
«Ребята! Хотелось бы сразу предупредить, что, так как в современном цивилизованном мире все путешествия, помимо развлекательного смысла носят и функциональный характер, наша экспедиция в Сахару не является исключением. Поэтому, дабы внести свой вклад в дело сохранения природы, мы, как члены «Зеленого патруля», в который мы вступили в третьем классе, обязуемся привезти в Сахару черепах, которые мы купим на птичьем рынке. Каждый должен привезти в пустыню хотя бы одну черепаху! Ведь то, что черепаха медлительная – это миф. Просто она спит на воле 10 месяцев в году на глубине 10 метров и выходит на поверхность только на два месяца, чисто для любви. Скорость их перемещения на воле 3км. в час. А это не так плохо, ведь скорость перемещения человека быстрым шагом всего в два раза больше. Вы теперь понимаете, как страдают в Москве черепахи? Они здесь все время сонные, а потому медлительные. Понимаете!? Так что, дорогие ребята, встречаемся завтра на птичьем рынке! Ура!»
«Третье сообщение»:
«Ребята! Запомните, в пустыне, перед тем, как надеть ботинки, необходимо вытряхнуть их, в целях безопасности, там могут быть скорпионы и другие опасные насекомые. Серьезное дело!»
«Четвертое сообщение»:
«Отвечаю всем, кто пока сомневается. Ира Лучина инициировала экспедицию и я, как верный ее зайчик, взял да и стал организовывать ее.
А что в этом плохого? Девочки? Мальчики?
Инночка – молодец. Не забудь, что на тебе сухой паек.
Знаешь, что в него входит?
Тушенка, крупа, галеты, сухари, лук репчатый, сахар, соль, перец.
Ладно. Ребята! Кто купил уже картошку для экспедиции, не выбрасывайте чеки! Для бухгалтерии. Чтоб все было четко!
Ирина Лучина! Ты назначаешься главным бухгалтером нашей экспедиции и тебе, наверно, нужны помощники? Я думаю, ты сама себе их назначишь? Я не буду вмешиваться. Ладно? Давайте договоримся на берегу о том, что наша бухгалтерия будет прозрачной?
Ребята! И когда черепах будете покупать, тоже требуйте товарные чеки. На рынке будут отнекиваться, но вы не тушуйтесь, требуйте! Бухгалтерия нам скажет спасибо!»
«Пятое сообщение»:
«Ребята! Предупреждаю, у нас будут существенные расходы. Нужны четыре палатки четырехместные (в одной палатке может поместиться 6 человек) и одна хозяйственная палатка. Нам нужны спальные мешки (ночью в пустыне холодно), страховочные телогрейки и обязательно нужны раскладушки. В пустыне нельзя спать на земле. Это очень опасно.
В одном спальном мешке могут спать двое! Можем разыграть пары.
Чтоб чисто сэкономить на спальных мешках и раскладушках! – шутка»
«Шестое сообщение»:
«Оказалось, что получить визу в Алжир совсем не сложно, более того, эта процедура оказалась бесплатной для нас, поскольку наша экспедиция – функциональная. Официально, наша экспедиция в пустыню Сахару проходит под эгидой спасения черепах. Поэтому, правительство Алжира выдало грант для 10-А!!! Так что, ребята! Поздравляю! На раскладушки, палатки и сухой паек тратиться не надо. Чеки можно в бухгалтерию не сдавать. Лучина может отдыхать. Нам дадут даже кибитку и двух верблюдов с ездоками – нашими официальными помощниками. Весь тяжелый скарб будут везти верблюды. Мы будем просто идти к месту дислокации с рюкзаками и весело фотографироваться.
Хотелось бы в связи с этим предупредить. На нас накладывается ответственность! Мы не должны обосраться! Так что, ребята! Встречаемся на птичьем рынке!
Не подведем! Ура!!! Даешь экспедицию! Да здравствует наша дружба!!! Ура 10-А!!!!»
«Седьмое сообщение»:
«Ну, Вы хоть рады, что мы в Алжир бесплатно поедем?
Ребята! Нам придется немножко напрячься! По прилету в Алжир нам надо будет исполнить гимн Алжира в знак нашей дружбы! Пожалуйста, отнеситесь к этому с особой ответственностью. Учите гимн! Тренируйтесь сами! А как Вы хотели?! Дело оказалось чрезвычайной важности!
Обращаюсь ко всем с требованием! Не посрамим! Сделаем!
Маленькая вводная! Нам необходимы контейнеры для перевоза черепах. Специалисты предлагают использовать для этой цели контейнеры для кошек. Выдвигаю кандидатуры ответственных товарищей: Мурзенкова, Юлечка, Крутько, Розин, Золотникова, Циолковская и Бондарева.
В один контейнер должны помещаться четыре черепахи. Все на нашей совести ребята. Чем больше контейнеров, тем большему числу черепах мы даруем свободу!!!! Если нас едет 25 человек, значит нам нужно 50 контейнеров, по контейнеру в руку.
200 черепах вернется на свою родину. 200! Это уже результат!!!»
«Восьмое сообщение»:
«Радостная новость, ребята! Для нашей экспедиции, помимо двух верблюдов и двух помощников выделен мешок тропических сухофруктов!
Да, ребята, не забывайте изучить карту звездного неба над Сахарой, и повторите правила пользования компасом. Чисто для безопасности ориентирования.
Ведь в пустыне ежедневно меняется ландшафт, как в калейдоскопе. Ветер гонит песок. Понимаете, да?
А как Вы хотели? Необходима тщательная, вдумчивая, кропотливая подготовка. Не один раз отмерь, а восемь!
Поедем сразу же, как только подготовимся. Чем быстрее мы подготовимся, тем быстрее мы поедем. Все в наших руках.
Кстати, Антон Ксенофонтов готов проводить консультации по вопросам ориентирования. Обращайтесь к нему. Не стесняйтесь. И вообще, не стесняйтесь задавать вопросы. Лучше на эти вопросы ответить здесь в России, чем по пояс в песках Сахары, без сознания от солнечного удара в окружении варанов.
Кстати, для повышения уровня нашей безопасности предлагаю выучить гимн некоторых африканских племён, например, гимн бушменов.
Я не пугаю, а просто призываю к ответственности.
Еще раз:
1. Учим гимны. 2. Осваиваем ориентирование. 3. Ограничиваем себя в шутках. 4. Уменьшаем количество принимаемого алкоголя.
Готовимся!
Повторяю, если у Вас проблемы с ориентированием, обращайтесь к Ксенофонтову».
-2-
Помните, у Гребенщикова есть такие слова: «Мы выпускаем птиц – это кончился век»…? А у нас: «Мы выпускаем черепах – это начался век!!!!!»
Вы только представьте себе этот величественный кадр: пустыня, барханы. На песке в солнечных лучах стоит шеренгой 10-А. Перед нами лежат 50 контейнеров. Позади нас – наш лагерь: палатки, обеденный тент и развевающиеся флаги 10-А, Алжира и России, прикреплённые к середине длинной антенны радиопалатки Бори Конона.
По сигналу мы открываем контейнеры и, затаив дыхание, видим, как 200 черепах выползают на волю и, словно ласточки, уносятся по песку к горизонту, превращая пустыню в плиссе-гофре!
А мы поем гимн Алжира на французском языке.
И разве это не прекрасно? Ребята! Чувствуете, как скрипит песок на зубах? Видите, как Танечка танцует на песке? …
Этой ночью нам особенно приятно от чувства выполненного долга.
Мы сидим у костра. Запах горящего саксаула пьянит своей эфирной пряностью. Зеленый чай в тумче. Звезды так низко, что, кажется, до них можно дотянуться рукой.
Лучина обняла Видулееву и Степанович и затянула "Лужицу":
Дом наш трехэтажный в луже потонул
В луже потонул,
Великан какой-то дом перевернул,
Дом перевернул.
Верю и не верю я своим глазам
Та-да-да-дэа…
Вот и с головою в лужице я сам,
В лужице я сам…..
Плов еще не остыл.
Мы съели уже по пять порций, но хочется, есть еще и еще!
– Озорнин! – возмутилась Лучина, – хватит жрать, когда я пою!
– Ой, извини, Иришка, – смачная щепотка риса зависла в воздухе – Все, все, прости, – задумался Озорнин, не зная, что делать со щепоткой риса: съесть или положить обратно в казан.
Лучина этой ночью пела особенно долго.
Когда мы стали клевать носом, Лучина возмутилась вновь:
– Озорнин! Плов уже остыл! Я проголодалась!
– Сейчас, сейчас, – Ксенофонтов и Озорнин вскочили и поставили казан на выдолбленную в такыре продолговатую ямку очага. – Сейчас, сейчас, Иришка, Сей момент.
Когда плов зашкворчал, к казану выстроилась очередь.
– Помидорчики, помидорчики порежьте.
– Где соль?
– Мы, что? На сухую, что ли будем сидеть?
Воцарилась тишина. Все осуждающе посмотрели на Борю Конона.
– Да ладно, ладно, я пошутил…, – Боря запнулся.
Все осуждающе посмотрели на Борю во второй раз.
– Ладно, ребята, я просто так выразился, я помню, что сухой закон и шутить нельзя. Просто так душевно сидим....
Лучина встала, подошла к Боре и положила руку ему на плечо. Все замерли.
– А я поддерживаю Борю! Боря – ты молодец.
Лучина демонстративно поцеловала ошалевшего Борю три раза. И села рядом с ним.
Костер трещал саксаулом, искры смешивались со звездами, из хозяйственной палатки доносился хруст и чавканье.
– Что это?
– Да это сурикаты морковь воруют, – предположил Рычагин и направил на хозяйственную палатку луч мощного карманного фонарика, освещая вереницу сурикатов, быстро выносящую из хозяйственной палатки морковь, картошку и орехи.
– А ну, ша! – закричал Ксенофонтов и выстрелил в воздух из походного револьвера.
Испуганная стайка сурикатов выбежала из хозяйственной палатки и, оглядываясь, разбежалась в разные стороны.
– Гипербола!!! – раздался неожиданный крик Озорнина, смешанный с аккордом расстроенной гитары.
– Что случилось? – все в панике обернулись на поющего под гитару речитативом Озорнина:
– Да просто в шестом классе Алевтина Николаевна задала вопрос о художественном преувеличении, на который я не смог тогда ответить и получил двойку.
Все молча, слушали, как поёт Игорь, но Лучина громко его перебила.
– Озорнин! Иди в свою палатку и там пой, а то я обижусь!
Озорнин покорно поднялся и, на ходу бренча гитарой, направился в палатку.
– Гипербола! Парабола! Геометрия! Алгебра! – пел Игорь из палатки. Ощущалось, что Игоря посетило вдохновение.
– Ребята. Давайте это обсудим, – Лучина встала, жуя яблоко, – Что будем делать?
Все молчали и с волнением смотрели на Лучину, толком не понимая, что надо обсуждать.
– Ну, что будем делать? – строго спросила Лучина.
– Надо пойти его успокоить.
– Ты о чем, Юль?
– Как о чем? Об Игорьке.
– Об Озорнине, что ль?
– Да.
Юлечка поднялась, и хотела было сделать шаг к палатке, где буянил Озорнин, но Лучина остановила Юлю, – Не бери в голову, Юль, поорёт, поорет и успокоится.
– Так он плачет…
– Побольше поплачет – поменьше поссыт, – Лучина не на шутку рассердилась, – Что будем делать? – Лучина обняла Борю и обвела всех испепеляющим взглядом. Все молчали.
– Так и будем на сухую сидеть в такой прекрасный душевный вечер?
Крутько и Розин оживились.
Степанович что-то шепнула Марише.
– Леночка Голицына! – Мариша поднялась и подошла к Леночке Голицыной, – Я, как заместитель председателя советы дружины, запрещаю тебе вестись на происки моей подруги Ирины Лучиной. Где спирт?
Леночка Голицына поправила платочек и ответила томно:
– Мариш, не волнуйся, спирт в надежном месте.
– Ну и ладно, я смотрю, здесь все такие принципиальные собрались? Пойдем, Боря – Лучина аккуратно положила огрызок яблока в миску, взяла Борю под ручку и, грациозно виляя бедрами, повела его в радиопалатку.
Прошло полчаса, час.
Все сидят в недоумении.
Лучина и Боря пошли в палатку вдвоем! Их нет уже целый час! Кусок в горло не лезет.
Сурикаты, пользуясь всеобщим оцепенением, просто напросто тащат все, что плохо лежит. Один из них волочит по песку примус, другой кофемолку, третий….
Никому даже нет дела, чего нас грабят сурикаты.
Лучиной и Конона нет уже целый час пятнадцать минут!
Первой не выдерживает Мариша.
– Простите, Вы что-нибудь слышите?
– Озорнин орет, да сурикаты волочат по песку флягу с горючим маслом, – тревожно произнес Ксенофонтов.
– Да я не об этом. Где Иришка и Боря?
– Так они в радиопалатку пошли.
– А точно ли они в радиопалатку пошли? Мне кажется, что они из радиопалатки уже ушли. Уже целый час из радиопалатки, куда ушли Иришка и Боря не раздается ни одного шума!!!
– Действительно. А я думаю, что меня тревожит? – самопроизвольно произнесла Эршевицкая.
– Пойдемте, посмотрим, может быть их уже в пустыне искать надо? Может быть, они уже заблудились? – забеспокоилась Осипова.
– Как то неудобно, – засомневалась Юлечка.
– А если и вправду их в палатке нет? Там же тишина полная! – шепчет Ксенофонтов, на цыпочках приближаясь к радиопалатке, где должны быть Лучина и Боря.
Все повскакали с мест и ринулись за Ксенофонтовым, окружая таинственную радиопалатку и прислушиваясь к ней.
– Да, Озорнин!!! Хорош ты орать! Не слышно ничего! – не выдержал Ксенофонтов, бросая револьвер в палатку Озорнина.
Револьвер глухо ударился о пыльный брезент и скатился в песок.
Все зашушукали на Ксенофонтова. Озорнин петь не перестал.
– Ребята! – взял на себя ответственность Гриша Рычагин, – Ира! Боря! Вы в палатке?
Тишина.
Гриша повысил голос:
– Ребята! Вы в палатке? Лучина! Конон! Але! Ау!
Но из палатки не раздавалось, ни единого звука.
Тогда Гриша резким движением раскрыл полы палатки… И…
10-А стоит и видит, как Ира с Борей сидят в наушниках внутри палатки на вьючнике и увлеченно слушают по радиоприёмнику «Голос Америки»…
– 3 -
– Какая удивительная ночь…, – романтически прошептали девочки хором.
– Да какая ночь? Так… Вечерок, – хором прошептали железобетонные мальчики....
Вдалеке показались огни. И первой их увидела Катюша.
– Ребята! Смотрите! Что это?
– Где?
– Вон там, за барханами.
– Где?
Все оглянулись на Катюшу.
– Да, это – звёзды, Катюша!
– Да вон смотрите! Они приближаются!
– Точно!
Все инстинктивно прижались друг к другу.
Огни приближались, и стал отчетливо слышен какой-то странный звук, похожий на топот копыт.
– Что у тебя за пазухой? – прошептала, прижатая к Боре Мариша, – Это то, о чем я думаю?
Боря опустил глаза.
– Почему ты не отвечаешь?
Огни приближались. Стало немножко страшновато.
– Отвечай, Боря. Что у тебя за пазухой?
– Транзисторные аккумуляторы, – соврал Боря.
– Как тебе не стыдно врать? – Мариша резко повернула к себе отвернувшегося Борю, – Ты нарушил все установки. Что ты прячешь под штормовкой? Я тебя выгоню из отряда!
– Мариша! Прости, это…
– Ты должен признаться не мне, а всему коллективу. Это приказ!
– О чем вы там шепчетесь? – подозрительно процедила Ольга Владимировна.
– Ребята! – Боря хотел было что-то сказать, но не смог. Его голос потерялся во всеобщем вздохе ужаса.
Из-за бархана появились всадники с факелами. Они мчались прямо на лагерь 10-А.
– Уууфффф!
– Занимаем оборону! Это бушмены!!! – придя в себя, загремел Рычагин, – Громакова!!! Уводи всех девчонок в палатку к Озорнину! Мальчишки! В ружье!!!!!
Рычагин так заорал, что поднялся сильный ветер. Бегущая Громакова споткнулась, зацепившись за флягу с горючим маслом. Фляга закатилась в костер и взорвалась!
Ошеломленные всадники остановились!
Озорнин перестал петь и выглянул из своей палатки.
Все вокруг было плотно затянуто дымом и гарью. С неба сыпался песок и падали ветки саксаула.
– Все живы?!!!! Ребята!!! – раздался из дыма рык и рёв Рычагина.
– Да все, все, зайчик мой, – зевнула Лучина, – Какое наслаждение, когда Озорнин не поет!
Бушмены стояли в ста метрах от воронки взрыва, напоминающей котлован. Позади лошадей дымился свежий помет.
– Варджи, варджи! – в шоке от ужаса прошептал вождь бушменов.
– Инчарджи! – с дрожью в голосе отозвались бушмены.
Вождь стегнул коня, но конь не поддался и стал пятиться назад.
Из дыма с другой стороны котлована раздалось пение Тани Бондаревой. Её пение подхватил весь 10-А:
«Опять, опять привычные заботы
Нас по утрам приводят в шумный класс,
А кто-то где-то строит звездолеты
И чертит карты звездные для нас!
Уууутро школьное, здравствуй!…»
Горизонт посветлел и раскрасился в спектр.
– Кем бу, Вараджиз! – запаниковали бушмены, разворачивая коней.
Дым рассеялся, всадники исчезли.
Первый луч Солнца осветил лагерь 10-А, где уже вовсю кипела работа.
Лучина оттирала от сажи кастрюли. Катюша, Золотникова и Юлечка зашивали изрешеченную осколками стекла хозяйственную палатку. Степанович и Видулеева с Графиновой стирали флаги России, Алжира и флаг 10-А. Ольга Владимировна варила кашу. Крутько, Розин и Ксенофонтов чинили поврежденные от взрыва столы, Рычагин с Мамалыгиным реставрировали разрушенный туалет девочек, Озорнин со Звездовойтовым, сетуя на то, что приходится всё переделывать, рыли новую яму для туалета мальчиков, поскольку старая была полностью засыпана взрывной волной, а сама кабинка туалета была вдребезги разворочена.
Быстроходов протирал починенные столы от пыли. Циолковская и Катюша собирали рассыпанные по песку ложки и вилки, Осипова стелила на столы скатерть и резала хлеб, Очарова с Голицыной сервировали столы и варили на примусах кофе. Бондырева, Березкина и Громакова ремонтировали умывальники, Бурденко и Богодухова с Окуневой и Даниловым пошли за саксаулом, и только Мариша о чем-то напряженно шепотом беседовала с Борей, уединившись с ним у нового очага, на котором варилась каша в казане.....
– Только из уважения лично к тебе, к тебе, Борис, к твоему таланту, я не придам это дело огласке. Отдай мне то, что у тебя во внутреннем кармане.
– Спасибо, Маришенька! Спасибо! – Боря оглянулся, удостоверился в том, что за ними никто не наблюдает, залез под штормовку, придвинулся к Марише и поцеловал ее.
Под предлогом поцелуев, Боря передал Марише то, что было у него в кармане.
– Ну, хватит, хватит, Боря. Разошелся, – Мариша отстранила от себя Борю Конона и поправила прическу.
– А я все видела! – как гром среди ясного неба, разнеслось над Маришей и Борей.
Они оглянулись и увидели Ольгу Владимировну, ставящей к их ногам чайник и две тумчи.
– Что ты видела? – испугался Боря, – Владимировна Ольга! Что ты видела?
– Не скажу! – кокетливо отрезала Ольга Владимировна, снимая казан с кашей и относя его к столу, – Поставьте сосуды на очаг и следите, когда закипит.
– Ольга! Что ты видела? Скажи, пожалуйста!
Боря вскочил и схватил Ольгу Владимировну за рукав!
– Боря! Я все вижу! – окликнула Борю ревнивая Лучина!
– Боря! – раздался крик Лены Харитоненко – Ты собираешься, чинить радиоприемник или нет?!!! Я измудохалась вся!
Из хозяйственной палатки вышла Харитоненко с паяльником и грозно топнула ногой.
– Правда, Боря! – выглянули из окошка хозяйственной палатки Эршевицкая с Кормушниковой, – И магнитофон не работает, и телевизор тоже не работает! Завтра же Новый год!!! Мы же хотели «Иронию судьбы» посмотреть!!!
Ольга Владимировна подошла к воронке от взрыва, удивилась её размерам и задумчиво произнесла вслух:
– Надо же, вода!
– Ребята! Вода! – закричала Ольга Владимировна! – Вода! Вода!
Все побросали свои и дела и устремились к восхищенной Ольге Владимировне!
– Ребята! Какое чудо! Нам не надо теперь будет ездить 10 километров к арыку за водой!
10-А выстроился шеренгой у края котлована, восторженно взирая на дно воронки, где серебрилась, переливаясь бирюзой, прозрачная вода.
– Да как ее много!!! Воды-то!!! Айда, купаться!!! – весело закричала Ольга Владимировна и побежала вниз, сбрасывая одежду!
– Чего вы стоите? – вынырнула Ольга Владимировна! Вода теплая-теплая! – и Ольга Владимировна поплыла на другой берег!
С криком и улюлюканием 10-А ринулся к воде!
Вверх летели штаны и юбки! Ветер уносил одежду по пустыне!
Вода ласкала тело! Это было такое удивительное чувство! Солнце, воздух и вода бодрили и опьяняли одновременно.
– Как здорово! – орал Ксенофонтов.
– Не брызгайся! – верещала Лучина.
– Давайте наперегонки! – хвастался счастливый Быстроходов....
– 4 –
Накупавшись вдоволь, 10-А лежал на песке и тяжело дышал в блаженной истоме.
– Никогда б не подумала, что мы не будем стесняться друг друга, – романтически заметила Эршевицкая.
– Подожди, Инна, – Рычагин закурил, – Ребята, я как комсорг требую Вашего внимания.
– Подожди, Гриша, – встряла Осипова, – Я по твоему тону слышу, что ты хочешь нас прогрузить какой-то ерундой, поэтому, я, как председатель совета дружины, требую отложить твой разговор до вечера.
– Нет, Лена, – не внимал Рычагин, – Я не смогу выполнить твое распоряжение, поскольку, я….
Рычагин стряхнул пепел.
– Произошло ЧП, и я, как офицер, не могу оставить без внимания этот инцидент незамедлительно, поскольку…
– Да говори уже! Что ты тянешь кота за все подробности? – не вытерпел Ксенофонтов, – Говори, Гриша! Что?
Рычагин закурил еще одну сигарету, прикуривая ее от бычка.
– Ребята, появление бушменов не могло произойти просто так. Если они появились, значит, на то были веские основания. Меня терзают смутные подозрения, что кто-то из нас пошутил. Кто шутил, ребята?
В пустыне Сахаре воцарилась тишина. При всей скудости звуков в пустыне, стало совсем невыносимо. Показалось, что мы очутились в вакууме, который даже не звенел.
– Ребята. Это важно. Кто шутил? – Рычагин повернулся к Лучиной, – Иришка, извини за бестактность, скажи, что Вы с Борей делали в палатке?
– Как что? Голос Америки слушали! – вспыхнула Лучина.
Она поднялась и подсела к Боре, облокотившись об его колено.
– Честно? – Гриша пустил кольцо дыма.
– Каждый думает о том, что мы там делали, в меру своей испорченности, – надула губы Лучина.
– Гриша… Понимаешь… – начал, было, Боря оправдываться, но Лучина заткнула Боре рот ладошкой, – Молчи, Боря....
– Молчи, Боря! – строго сказала Лучина, – И хватит целовать мою ладонь. Вот что я скажу Вам, ребята, мне обидно....