Тияне казалось, что душа готова разорваться на мелкие ошмëтки от горя, а на глазах не появилось ни одной слезинки.
Батюшка что-то заунывно бормотал. Пахло ладаном и восковыми свечами. Немногочисленная родня и друзья стояли у гроба и, казалось, даже дышали слишком шумно. Это всё ужасно раздражало.
Наконец-то церемония закончилась. Тияна подошла к усопшей и прикоснулась к руке под тонким покрывалом.
– Прости, мам, ты же знаешь, что на самом деле мне очень больно, – шепнула она.
Тëтка, её муж и двоюродные сестра с братом тоже попрощались. Следом мамин любовник и подруги. Потом на гроб положили крышку и начали заколачивать.
– Не стыдно? Хоть бы одну слезинку проронила, – двоюродная сестра толкнула её в бок локтëм.
Тияна обернулась, но на её лице не проскользнула ни одна эмоция. Она посмотрела на сестру отрешённым взглядом и пошла на выход.
Её догнал бывший мамин любовник, Геннадий Петрович, чтобы попрощаться. Мужчина был женат, имел свой ресторан, но одно время спал с поваром из своего заведения, матерью Тияны. Когда мама заболела раком, он поддержал. Болезнь оказалась стремительной: обнаружили поздно, метастазы, как невидимые убийцы, расползлись по телу, не принося дискомфорта или боли. Мама в очередной раз пошла проходить врачебную комиссию для медицинской книжки, и тогда выявили, что дело плохо. Через полгода её не стало. Последние два месяца мать лежала, и Тияна ухаживала за ней, как могла.
Повезло, что Геннадий оказался мужчиной гулящим, но всё же очень добрым. Он безвозмездно помог с похоронами. Сказал, что придёт проститься с бывшей возлюбленной. Тияна не возражала, тем более что сама по выходным подрабатывала в ресторане. Также пришли пару маминых подруг, которых девушка хорошо знала.
Поехали на кладбище. Тияна всю дорогу думала, что жизнь для неё рухнула в один момент. Мама была её другом, единственным во всём мире родным человеком. Она так и не сказала, кто её отец, даже перед смертью не призналась.
На кладбище все кинули в могилу горсть земли. Потом гроб закопали и сверху воткнули деревянный крест с табличкой «Северцева Марина Игоревна». Были также написаны даты рождения и смерти.
Тияна вздохнула. Её фамилия Милич по отцу. Тияна Тихомировна Милич. Так было указано в паспорте. В свидетельстве о рождении отчества не стояло. Возможно, мама выдумала имя отца, потому что дочь захотела отчество в паспорте, как у всех в России.
Тëтя утирала глаза платком, временами поглядывая на неё. Девушка не понимала, искренние её слёзы или нет. Только надеялась, что так и есть.
– Пошли, Тия. Пообедаем в кафе. Я оплатила скромные поминки. Спасибо Геннадию Петровичу, что помог с остальным, – сказала Венера.
Геннадий не поехал с ними на кладбище. Попрощался у ритуального центра. Зато остальные планировали ещё и на поминки пойти. Тияна снова села в автобус, присутствие множества людей невероятно напрягало. Она вспомнила, как тяжело было в детском саду. Дети шумели, визжали, бегали друг за другом. Милич заходила в комнату для сна, забиралась на подоконник и часами сидела там, глядя на то, как на улице кружится снег, медленно падая на землю. В такие минуты хотелось укрыться за пеленой этого снега, чтобы не слышать раздражающий смех и топот ног.
«Вы знаете о том, что ваша дочь слишком странная? Постоянно торчит в спальне. На прогулке выбирает самый дальний уголок нашего участка и сидит там. Советуем обратиться к врачам», – воспитатель сказала это маме прямо при ней.
– Тия, ты меня слышишь? – сидевшая рядом тëтя вывела из воспоминаний.
– Да, тëтя Венера, – безразличным тоном ответила девушка.
– Мы тут с Юрой думали о тебе. Как ты будешь жить одна? Перебирайся к нам, дом же большой. Комнаты отдельной нет, но в спальне Паши вторая кровать. Свою квартиру сдашь. Разумеется, будешь деньги нам давать на продукты. Не всё, часть, – произнесла тëтя.
– Ты же знаешь, что я не смогу. Скоро ещё Витя из армии вернётся. Меня тогда куда? – спокойно сказала Тияна.
– Сможешь, не сможешь. Ты даже не попыталась попробовать, – начала уговаривать Венера.
– Хорошо. Мне нужно собаку из дома забрать. Поживу пару дней, – согласилась девушка.
Семья тёти имела приличный достаток. Юрий работал главным инженером на крупном заводе. Венера заведовала отделом продаж в одной из фирм города. Паше двадцать четыре года, он учится на последнем курсе юридического факультета. Виктору скоро девятнадцать, его забрали в армию. Через три месяца он уже вернëтся домой. Кате девятнадцать, она студентка филологического факультета.
Мама не особо общалась с роднёй. Однажды она упомянула, что сестра недовольна, какой образ жизни ведёт младшая. Ушла от гражданского мужа, родила втайне от него, встречается с женатым. Какой-то ещё был конфликт между сëстрами, но Тияна так и не поняла, что они не поделили. Впрочем, ей двадцать два года, и это её единственная семья. Родными не разбрасываются, пока они не сделали тебе ничего плохого.
Приехали в кафе. Тут был крошечный отдельный зал, где часто устраивали поминки. Столы уже накрыли. Тияна повесила на вешалку свою ветровку и пошла мыть руки. Осталось совсем немного, вытерпеть обед, и всё. Она больше не будет встречаться с такой толпой, разве что в магазине. На самом деле, за стол сели всего шесть человек, но для Тияны всё равно много. Она не привыкла общаться и друзей не имела. Ей было хорошо одной.
***
Катя поглядывала на двоюродную сестру и думала, как выудить у неё ключи от квартиры. Дома удавалось уединиться на пару часов, при условии, что из института рано придёшь, всё равно это было небезопасно. Если родители узнают, скандал будет грандиозный. Её лишат всего карманных, возможности гулять с друзьями. Отец даже выпороть может несмотря на то, что она уже взрослая. Катя скривилась, будто зуб заболел. Семейка её достала до печëнок.
Бабушка и дедушка были верующими. Они разбились на машине, когда матери было двадцать пять, а её сестре – девятнадцать. К тому времени у мамы уже был Паша. Тëтя Марина умотала за границу с иностранцем, тайком от родителей. Как говорили: «вернулась оттуда с пузом». Бабушка и дедушка не успели увидеть внука. Отец был из детского дома, но и он, благодаря матери, стал слишком набожным.
«Девушка должна быть скромной. Обязана беречь девственность до брака. В замужестве это примерная мать, хозяйка и умница, которая подчиняется прихотям супруга. Парни – опора семьи, продолжение рода», – так всегда говорили родители.
Катя думала о чëм угодно, только не об умершей тëтке. Нужно как можно больше денег заработать и свалить наконец-то от родителей.
Мать всё время твердила, как важно получить образование. Заставляла вместо гулянок готовить и шуршать по дому. Отец не разрешал надевать мини-юбки и откровенные блузки. Старший брат занудствовал всё время и поучал. Среднего хоть дома не было.
Только двоюродной сестре Тияне было на всех плевать. Она жила в своём мирке. Работала учителем в музыкальной школе, ни с кем не общалась, кроме умершей матери, получала пенсию по инвалидности. Даже сейчас она не разговаривала. Сказала несколько слов о том, что мама для неё была всем и выпила сока.
Тияна не проронила ни слезинки ни у гроба, ни сейчас. Было такое впечатление, что ей пофиг. Умерла мать, ну и ладно. Катя судила по внешним признакам. Она никогда не пыталась читать о таких, как Тияна. Зачем, ведь они разговаривают несколько раз в год на праздниках по случаю дня рождения.
Гости стали расходиться. Отец решил вызвать такси и доехать до дома.
– У Тияны надо забрать собаку. Может быть, сначала к ней?
– Мам, ты же знаешь, что у меня аллергия, – простонал Паша.
– Ничего, сынок. Это маленькая собака, и мы ей поселим на веранде. Поехали к Тие, она возьмёт пару вещей и питомца, – настаивала мама.
– Да, племяннице сейчас нельзя одной, – поддержал отец.
Приехал автомобиль, все залезли в салон и вскоре припарковались во дворе старой многоэтажки. Тияна сказала, что минут через десять вернëтся, но Катя напросилась помочь.
Они зашли в квартиру. Тут ничего не менялось годами. В зале спала раньше тëтя Марина, а у сестры была своя комната. Катя зашла за ней в спальню. Кругом была чистота. У стены на специальной подставке стоял синтезатор, на столе – ноутбук.
– Тебе чего? – спросила сестра.
– Тия, ты же всё равно останешься жить у нас. Дай мне ключи, я буду тут заниматься после института. Цветочки полью заодно. Ты же знаешь, родители дома мозг выносят, хочется покоя. Обещаю, подружек и любовников водить не стану.
– Возьми мамины, они на полке в коридоре, – ответила девушка.
– Спасибо, Тиечка, – Катя обняла сестру и чмокнула в щëку.
Тияна отстранилась и начала вытирать кожу платком, который достала из кармана брюк. Создавалось впечатление, будто она брезгует.
– Ноутбук не берёшь? – поинтересовалась Катя.
– Мне он пока не нужен. Там ничего нет, кроме фото и музыки. Он даже не запаролен.
Катя ликовала про себя. «Класс. Мне даже не придётся ноут свой из дома таскать. Можно использовать сестрёнкин».