Она, как тетива,
Она, как струна,
Она нелюбима,
Она не нужна…
Она
Я лежала на кровати в своей комнатушке. Ашот предоставлял нам жилье в общежитие. За стенкой методично скрипели пружины старенького дивана соседки, а в такт им раздавались стоны хозяйки. Я вставила в уши наушники и включила на смартфоне любимую музыку. Конечно, это были романтичные песни о любви, под них я лучше засыпала.
Но каждый день во сне я видела один и тот же кошмар:
«Просыпаюсь от криков отца. Он опять пьяный орет на всю квартиру. Накрываюсь подушкой, чтобы не слышать его ненавистный голос, но вдруг до меня отчетливо доносятся звуки ударов, а затем приглушенный крик младшей сестры. Вскакиваю с постели и бегу в зал. Иринка лежит на полу бездыханная, а эта сволочь стоит над ней. Срываюсь с места и толкаю со всей силы отца в грудь. Он падает, а я похожу к сестренке и пробую пульс: слабый, но прощупывается. Поворачиваюсь в сторону родителя: он не шевелится. Я осторожно, с опаской, иду к нему. Возле головы отца уже натекла лужится крови, трогаю пульс – его нет. Начинаю в панике метаться между сестрой и родителем, потом сажусь рядом с Иринкой, беру ее на руки, начинаю качать и плакать, ничего не понимая. Входит Ашот, говорит, что спасет меня, найдет нам с сестрой новые паспорта, положит ее в клинику, никто ничего не узнает, но я должна буду работать на него. Конечно, соглашаюсь, и все…»
Просыпаюсь в холодном поту и с сильно бьющимся сердцем. С того случая меня замучила тахикардия. Лежу долго, глядя в потолок, и слушая снова завозившихся и активизировавшихся соседей.
«Все больше не могу это терпеть!»
Когда Ашот предложил на него работать, я согласилась, не раздумывая ради сестры. Ирина долго находилась в коме и сейчас, выйдя из нее, находилась в вегетативном состоянии. Теперь он еще и оплачивал ее нахождение в реабилитационном центре.
Весь год он обучал меня, как надо себя вести в обществе, чтобы я должным образом могла предоставлять разные услуги, эскорт и проституцию, в том числе. Сегодняшний вечер стал первым моим выходом, а Вадим – первым клиентом. Я думала, что справлюсь, но поняла, что нет. После произошедшего в сауне, меня рвало целых два часа без остановки. Чувствовала себя грязной продажной девкой, ведь отказаться от предложенных Вадимом денег не смогла, понимая, что они пойдут на дополнительные процедуры так необходимые моей девочке. Но на душе все равно было мерзко и гадко.
Я решительно встала с кровати и направилась в ванну, наполнила ее горячей водой, легла и сделала то, что так давно хотела…
Очнулась, открыла глаза: вокруг все белое…
«Где я?»
Услышала голоса, узнала Ашота.
«Вот, черт, опять он! Я не умерла!»
Обвела взглядом комнату и себя заодно. Руки перевязаны, стоит капельница. Открылась дверь, и вошел мой работодатель, собственной персоной.
– Ну, здравствуй, Евочка. Как самочувствие? – спросил он с хитрым прищуром.
– Да, нормально, вроде… – Я не успела договорить, как Ашот сорвался.
– Нормально? Нормально говоришь? А должно быть отлично, слышишь, отлично! Я год потратил на тебя и твою сестру. Ты знаешь, сколько денег я в вас вложил? А?
Он схватил меня за волосы и приблизил мое лицо к его разъяренной красной физиономии.
– Ты по гроб жизни мне теперь обязана! Что, сучка, соскочить хотела? Не получится! От Ашота еще никто никогда не уходил!
Он резко отпустил меня, и я упала на подушки. Ашот начал ходить туда-сюда по больничной палате и, сильно жестикулируя руками, причитать:
– Нормально у нее, эгоистка хренова! Тебе даже на сестру пофиг! Жалко ей себя стало, под дядечек ложиться придется!
Он подскочил ко мне и, глядя глаза в глаза, продолжил:
– А сестру, которая никому ненужной станет, как только я перестану платить за лечение, не жалко? Помрет в муках! И все из-за тебя, неблагодарная ты тварь!
Он ударил меня по щеке. Вроде и не сильно, но слезы полились градом. Стало обидно за себя, за Иринку. Я плакала не от боли, а от безысходности. Ну, чем я заслужила все это?
– Так, чтобы к концу недели привела себя в порядок. Вадим Сергеевич тобой заинтересовался. Досье просил, сегодня ждет меня. А ты такое учудила. Только попробуй еще что-нибудь выкинуть, даже не представляешь, что я с тобой сделаю. Будешь думать, что лучше бы умерла. Поняла?
Я кивнула в ответ.
– И сопли подотри! Мне ты нужна жизнерадостной и полной оптимизма, кого интересуют печальные селедки. Слышала?
– Да, – тихо прошептала в ответ.
Ашот ушел, громко хлопнув дверью, а я, наконец, дала волю слезам и зарыдала в голос.
Он
Я читал досье на Бережную Еву Витальевну. Восемнадцать лет исполнилось месяц назад. Есть сестра-инвалид, отец пропал без вести, мать умерла при родах. Коротко и скупо. Это говорило о том, что биография липовая. Встал, подошел к бару, налил виски себе и гостью. Отдал ему напиток, сел напротив, закинул ногу на ногу, глотнул янтарной жидкости и посмотрел на старого товарища тяжелым, осуждающим взглядом. Ашот нервно заерзал на стуле.
– А теперь, я хочу услышать реальную историю этой девушки.
И он заговорил, быстро и сбивчиво излагая произошедшие события.
Оказалось, что он давно заприметил девчонку и, можно сказать, подпаивал ее отца. Денег подкидывал, зная наперед, что когда-нибудь он кони отбросит: либо перепьет, либо в драке, так как отличался типчик буйным нравом. Знакомая схема, в девяностые ее часто использовали. Так и произошло, только немного не по сценарию Ашота, а с некоторыми сложностями. Но мой товарищ трудностей никогда не боялся, выскочил, как черт из табакерки, и быстренько уладил проблему, приобретя сестренкам новые паспорта и подчистив место преступления.
Эх, что тут скажешь, для Евы роковым стал тот день, когда ее Ашот увидел и решил, что она должна в его бизнес попасть, ведь, если он что-то задумал, то никогда не отступал от цели. Как и предполагалось, полиция особо усердствовать не стала. Дело закрыли, как смерть по неосторожности. Кому нужен пьяный алкаш: поскользнулся, упал, ударился головой и умер. Дочери считаются пропавшими без вести. Но, конечно, их даже не ищут. А Ашот шантажом заставил Еву, или не Еву, уже вовсе, на него работать.
Я встал, подошел к окну, заложил руки за спину и долго молчал: анализировал. Слышал, как Ашот нервно вздыхает за спиной. Пусть помучается, урод, надо было думать, прежде чем такое вытворять. Затем обошел его кресло и остановился сзади, все эти манипуляции проделал в жуткой давящей тишине, не произнося не единого слова. Ашот заерзал еще сильнее. Еще бы, никто не любит, когда зверь подбирается со спины.
– Я говорил тебе завязать с криминалом? Мы же теперь добропорядочные граждане, соблюдающие закон и вовремя платящие налоги! Нам не нужны проблемы! – вкрадчиво начал я.
– Да я и завязал, Вадим Сергеевич. Ну, какой же это криминал? Так, шалости, ребячество. Вы ее мордашку видели. Она же столько денег нам принесет…
Он не договорил: я сделал ему удушающий. И пока он пытался сопротивляться, медленно и четко говорил на ухо:
– Ты, Ашотик, вмешался в мокруху: стер отпечатки пальчиков, дал девчонкам липовые документы. Это, чистой воды криминал и, если ты не понимаешь, что натворил, то и работать на меня не можешь! Мне нужны те, кто не перечит и, тем более не проворачивает за моей спиной такие делишки. Ты что, падла, не догоняешь, как подставил нас, а?
Ашот хрипел на последнем издыхании, бил руками по мне, показывая, что больше не может. Еще немного подержав, я резко отпустил его. Он сполз с кресла на пол, встал на четвереньки, схватился за горло и, жадно хватая воздух, попытался оправдаться:
– Вадим, Вадим… все не так, как ты себе представляешь…
– Для тебя теперь всегда – Вадим Сергеевич! Ты, что наделал, мразь? Молись, чтобы эта история никогда нигде не всплыла! Иначе рядышком на кладбище окажешься с тем жмуриком!
– Все не так, как ты думаешь! Я спас их, понятно, спас!!! Ты бы видел этого урода, он бы их прикончил в скором времени! Он неадекват был, здоровый амбал два на два. Ей повезло, что он готовящий пришел, а то она бы сейчас лежала за кованой оградкой!
– А ты прямо благодетель! Спас прекрасную деву от смерти и от тюрьмы, предложив альтернативой работу проститутки!?
Я сел в кресло и закрыл лицо руками.
– Уйди с глаз моих, пока не прикончил тебя. Кстати, как долго она в бизнесе?
Ашот поплелся к двери, постанывая и на ходу потирая шею.
– Да ни сколько: вчера первый выход был! Готовил девочку, обучал премудростям этикета! Да и ждал, когда восемнадцать годков исполнится, я ей менять дату рождения в паспорте не стал, решил оставить на память о прошлой жизни. Только вот контрактик подписал, а тут такое событие – твой мальчишник! Дай, думаю, покажу, как говорится, товар лицом! Такой экземпляр ведь редкость в наше время. Все натуральное. А эти губы, м-мм, Анджелина Джоли отдыхает…
– Сказал же, заткнись и вали, пока кости целы! Мне надо подумать, потом позвоню тебе, будь на связи.
– Хорошо, босс.
Ашот уже топтался возле выхода, когда я опять его окликнул:
– Как ее на самом деле зовут?
– Настя, – сказал он и скрылся, наконец, с моих глаз долой.
– Настя… Настя, подари мне счастье, блин… Что в тебе меня так зацепило-то не пойму, – сказал я вслух, плеснув еще виски в опустевший бокал.
Вот еще и к алкоголю пристрастился. Все нервы мне вытрепала за два дня.
Приехав вечером домой, сел в любимое плетеное кресло на лоджии, вдохнул полной грудью вечерний прохладный воздух, закурил и задумался. Надо было обмозговать сложившеюся ситуацию.
Ашота я знал давно. В девяностых мы вместе поднимались, только потом наши взгляды немного разошлись. Я всегда тяготел к спорту, в итоге открыл несколько охранных агентство, а Ашот занялся эскорт-услугами, но я его крышевал и являлся соучредителем. Поэтому все, что делал он, непосредственно касалось меня, и лишних проблем не хотелось.
Но как ни старался думать о насущном, мысли, все равно, перескакивали на Настю. Проснувшись сегодня утром, не мог выбросить из головы белокурого ангела, а еще после услышанного от Ашота на душе стало мерзко от собственного поведения. Теперь-то я понимал, почему она так вела себя вчера, ведь это был ее первый рабочий выход, а я со своим:
«Сделай мне приятно, детка!»
Точно уже не помнил, что сказал, но что-то вроде этого. Решил, что надо бы извиниться перед ней. Девочке итак по жизни досталось. Хотя понимал: я просто ищу предлог, чтобы ее увидеть.
Позвонил Ашоту.
– Скинь номер телефона Анастасии.
– Я знал, шеф, что приглянулась тебе девчонка…
– Без комментариев, а то придется мне закончить начатое! Видимо, шея уже не болит?
– Болит, еще как болит, босс. Понял, все понял, быстренько бросаю… и рот на замок.
Подошел к бару и налил себе еще виски. Голова раскалывалась, так и до алкоголизма недолго осталось.