Психологическая безопасность в мегаполисе - читать онлайн

А. И. Ляшенко Психологическая безопасность человека в мегаполисе

Размышляя над темой психологической безопасности, невольно обращаешься к таким понятиям, как государственная безопасность, экономическая безопасность. И в том и другом случае речь идет о состоянии защищенности субъекта, его устойчивости.

В этой связи можно сформулировать понятие «психологической безопасности» следующим образом – это состояние субъекта (человека или семьи), характеризующееся достаточным уровнем защищенности от влияния стрессоров, устойчивостью к различного рода стрессорам.

Безопасность рассматривается классическими теориями мотивации как один из ведущих предметов потребности. Наряду с этим удовлетворение потребности в безопасности считается важным условием реализации потребностей более высокого уровня, таких как потребности в уважении и самоуважении и потребности в самовыражении. Наверное, обобщая практический психологический опыт, можно утверждать, что психологическая безопасность является одним из основных условий нормального, свободного психологического развития и функционирования личности в обществе.

Вместе с тем очевидно, что условия существования человека в современном обществе создают угрозы не только физического, но и психологического свойства.

При рассмотрении проблемы психологической безопасности возможно использование многофакторной модели.

Так, очевидно, что одни и те же стрессоры, характерные для современного общества (в том числе и стрессоры, имеющие психологическую природу), по-разному воспринимаются различными людьми. Подверженность человека воздействию психологических опасностей во многом может определяться его индивидуальными особенностями, его личной историей, например, наличием в ней «непрожитых» травм, особенностями семейной истории и среды. С другой стороны, наличие опыта успешного преодоления трудностей, владение эффективными совладающими стратегиями позволяет человеку противостоять влиянию психологических и иных стрессоров.

Безусловное влияние на восприятие психологической опасности/безопасности оказывает характер самих стрессоров: как их содержательная характеристика, так и их масштабы. Связь содержательной характеристики актуального стрессора с содержанием прежних травм усиливает переживание опасности. Вовлечение в травматические, стрессовые события близких людей, угрозы будущему самого человека и его семьи усиливают такие переживания. Большие масштабы стрессовых событий могут вести к катастрофизации восприятия опасности события, усиливая тем самым ощущение психологической опасности.

Третьим важным фактором является наличие социальных макро- и микро-условий, опосредующих влияние угроз на самоощущение и самосознание человека. Наличие поддерживающей среды и инфраструктуры дает человеку средства, позволяющие смягчить влияние опасностей и угроз, почувствовать собственную значимость и большую защищенность, в то время как отсутствие социальной поддержки лишь усиливает чувство одиночества, покинутости, непонятности, столь характерные для переживания опасности.

Особенно актуальна проблема психологической безопасности для жителей больших городов. Известно, что жители современных мегаполисов практически во всех промышленно развитых странах систематически подвергаются воздействию множества стрессогенных факторов, что негативно влияет на состояние их здоровья, психики, на их социальное благополучие. Москва не только не является исключением, но и служит примером стрессогенной среды.

К наиболее значимым факторам возникновения стресса в мегаполисе можно отнести следующие.

1. Перенаселенность. Житель крупного города вынужден постоянно «ужимать» свое индивидуальное психологическое пространство, что в конце концов приводит к таким негативным последствиям, как подавленность, бессонница, раздражительность, ухудшение состояния здоровья, межличностные конфликты и т. п.

2. Транспортные проблемы. Это прежде всего большие временные затраты на дорогу. Потраченное таким образом время отнимается от отдыха, от семьи, уменьшает возможности личностного развития. В данном случае можно говорить о комплексе проблем: это не только усталость и раздражительность, но и постоянный страх опоздать, не успеть к назначенному сроку.

3. Высокий уровень преступности также является значимым стрессогенным фактором, сопутствующим повседневной жизни горожан. Необходимо особо отметить такой вид страха, возникший в относительно недавнее время именно в городах, как страх стать жертвой террористов. Он может выражаться в избегании людных мест и массовых мероприятий.

4. В последнее время к особым стрессогенным, характерным для большинства крупных городов мира, следует отнести проблемы межнационального общения, непродуманные механизмы социальной адаптации людей с иной культурой к местным обычаям.

5. Одной из актуальнейших проблем, определяющих многообразие стрессовых расстройств у современных жителей мегаполисов, является проблема информационного воздействия окружающей среды (информационно-психологического пространства). Она уже опережает многие другие. Особое место здесь занимают реклама и СМИ, которые часто наносят вред формированию личности детей и подростков и стабильности семьи; эта угроза пока недооценена.

Одна из важных психологических проблем нынешних жителей больших городов – несоответствие ожиданий, запросов (особенно молодого поколения) и возможностей. В СМИ и рекламе создан и агрессивно пропагандируется виртуальный завышенный стандарт жизни, который долго не сможет стать массовым среди молодежи большинства социальных групп населения. Предлагая современному молодому человеку имидж «респектабельного господина» или «бизнес-леди» в «эксклюзивном» костюме и в «элитном» автомобиле, направляющегося в VIР-клуб, либо руководителя фирмы или банка, российская реклама формирует, как нам представляется, социальный стереотип и тем самым не просто прогнозирует жизненный успех или неуспех, но и закладывает будущее посттравматическое стрессовое расстройство. Происходит жесткое и крайне болезненное столкновение между ожиданиями и реальностью. Все это вызывает стрессовые реакции в ответ на массированное информационное и рекламное воздействие.

При этом в уязвимом положении оказываются люди законопослушные, нравственные, совестливые. Именно они пережили и продолжают переносить эмоциональные перегрузки и нравственные потрясения нашего времени. Именно они нуждаются в целенаправленной психологической помощи и поддержке.

Часть молодежи существует одновременно в двух мирах: в реальном – неудовлетворяющем, и виртуальном – приятном, в котором они иллюзорно обладают всеми желаемыми ценностями; часть – пытается противостоять реальности различными способами.

Из этой же почвы произрастают корни многих социальных проблем: от распространения практики антисоциального поведения (наркомания и алкоголизм) до протестного поведения (левый и правый экстремизм, религиозная и националистическая нетерпимость, социально-классовая ненависть), что мы и наблюдаем в последнее время.

Объектами воспроизведения телевидения стали маргинальные или криминальные обстоятельства: акты насилия, кровь, трупы – зоны боли и смерти. Шоковые объекты переживания вводятся в повседневный оборот, неумеренно тиражируются, варьируются, приобретая всё более откровенный, то грубый, то изощренный характер. Прицельная демонстрация ужасов и насилия приводит к тому, что можно обозначить как кризис сочувствия. Многократно перейдя порог восприимчивости, человек эмоционально оглушается, его запас эмоций истощается, он растрачивает природную сострадательность, становится не просто холоден, но в него закладываются полное и глубокое равнодушие к проявлениям зла и, что еще хуже, агрессивное отношение к окружающим.

С какими же проявлениями психологического стресса приходится сталкиваться в каждодневной работе специалистам МСППН в Москве? Прежде всего, это проявления эмоционального дисбаланса, характеризующиеся преобладанием отрицательной части эмоционального спектра. Человек испытывает чувство дискомфорта, отрицательно окрашенные эмоции в широком диапазоне, часто начинающиеся с тревоги в самых разных ее проявлениях. Субъективно это тревожные опасения терактов и техногенных катастроф на транспорте, разнообразные опасения за детей в условиях мегаполиса, тревожные ожидания ухудшения экономического положения семьи. Специалисты-консультанты обращают внимание на изменение мироощущения, формирование мрачной окраски мировоззрения, суждений и оценок, видоизменение системы ценностей клиентов. Мир воспринимается человеком в мрачных тонах. Это вызывает снижение уровня оптимизма, что затрудняет путь к продуктивному планированию деятельности в будущем.

Рис. 1. Диаграмма оценки степени кризисности ситуации для клиентов МСППН

Нам всем хорошо известно, что взаимодействие людей в мегаполисах кардинально отличается от общения людей в маленьких городках. В большом городе не так важны традиционные устои, правила и нормы жизни, тут они многообразны и размыты. Когда традиционные способы поддержки и взаимодействия с социальным окружением и с самим собой – ритуалы, церемонии и другие культурные формы – не работают, человек все чаще может разрешить кризисную ситуацию только в рамках специализированной помощи.

Семья – одна из важнейших жизненных ценностей общества, его основа, но в наше время семья – еще и один из самых неблагополучных социальных институтов. Это проявляется в неустойчивости браков, в дезорганизации общения в семье и социализации детей, в нуклеаризации и малодетности, которые являются следствием социально-психологического и духовно-нравственного неблагополучия общества в целом. Обостряются противоречия между жизненными установками и ценностями поколений, ослабевают этические мотивации различных слоев общества. Неудивительно, что за 7 лет работы Службы к нам обратилось около 380 тысяч москвичей. Большинство обращений клиентов в «Московскую службу психологической помощи населению» связано именно с семейными проблемами.

Большое количество обращений в Службу связано с проблемой воспитания детей. У многих современных молодых родителей практически отсутствуют умение понимать потребности маленького ребенка, навыки эмоционального взаимодействия, тактильного и речевого контакта, ухода и воспитания. Все эти составляющие в традиционной семье и культуре в целом передавались детям с помощью традиций, правил, норм реального семейного опыта. «Воспитание родительства» было органично включено в социальную и семейную жизнь.

В современной семье наблюдаются следующие тенденции:

1. Вместо семейных ценностей, ценностей родительства приоритет отдается профессиональной и личностной самореализации, личной свободе, материальному благополучию.

2. Родители часто отказываются от детей, передают их на попечение заменяющим лицам, в воспитательные и образовательные учреждения. Даже в полных семьях дети часто не чувствуют себя ценностью для родителей, а, скорее, обузой и помехой. Теперь в категорию социальных сирот приходится включать детей, растущих, в том числе, в обеспеченных семьях, в которых дети воспитываются наемными лицами (нянями, воспитателями, гувернерами), помещаются в элитные учебные заведения (лицеи, пансионы и т. п.), отправляются на обучение за границу на длительные сроки и т. д. По данным психологических исследований, у этих детей наблюдаются элементы «сиротского синдрома», выражающиеся в осложнениях эмоциональной и коммуникативной сфер, в нарушениях отношений привязанности, в искажении Я-концепции и других личностных образований, в том числе, выраженные нарушения формирования психологического компонента родительской сферы, свойственные социальным сиротам.

3. Зачастую сознательное желание иметь детей появляется поздно, когда уже имеет место нарушение репродуктивного здоровья вследствие искусственного прерывания беременности, препятствующее зачатию, вынашиванию и рождению ребенка и ведущее к возникновению психической травмы.

4. В последние годы все чаще наблюдаются кризисные явления в семейно-брачных отношениях. Они дают о себе знать в участившихся распадах брачных союзов, обострении семейных конфликтов, росте числа неблагополучных семей и т. д. Распространенное явление нашего времени – неполная семья, т. е. отсутствие одного из родителей в семье (мамы или отца). Исследования семейной психологии показывают, что одинокие родители менее нежны со своими детьми, уделяют им меньше времени, менее психологически доступны из-за необходимости выполнения других социальных ролей.

5. В настоящее время катастрофически растет проблема алкогольной и наркотической зависимости. Наличие у кого-либо из членов семьи зависимости – первый признак дисфункциональной семьи.

6. Актуальной в работе психологов Службы становится в последнее время тема домашнего насилия. За 2009 и 2010 гг. в Службу обратилось 425 человек с проблемами, связанными с психологическим или физическим насилием в семье.

Типичная модель семейной жестокости представляет собой применение силы наиболее сильным по отношению к более слабому. Сила может быть физической или же определяться статусом. Оба эти вида превосходства имеют место в случаях семейного насилия. В большинстве случаев ни избитые женщины и дети, ни избитые пожилые люди не обладают физической силой, достаточной для того, чтобы вступить в борьбу или сопротивляться своим тиранам.

Насилие в семье отличается высокой степенью латентности. Это объясняется, с одной стороны, нежеланием пострадавших обращаться в правоохранительные органы (некоторые не доверяют им, некоторые боятся лишиться материальной поддержки и т. п.), а также неспособностью некоторых зависимых членов семьи обратиться в правоохранительные органы (это относится, в первую очередь, к детям и престарелым членам семьи). С другой стороны, латентность насилия объясняется нежеланием и отчасти неспособностью правоохранительных органов обеспечить пострадавшим реальную защиту.

Психологические факторы дисфункциональности семьи – это деструктивные эмоционально-конфликтные отношения супругов, родителей и детей, психолого-педагогическая несостоятельность родителей, их низкий общеобразовательный уровень, деформированные ценностные ориентации и многое другое, что наблюдают наши специалисты, работая с клиентами.

Мы провели совместно с Институтом социологии РАН пилотажное исследование на тему «Безопасность москвичей и помогающее поведение».

Первая часть его позволяет выделить те моменты, которые могут стать проблемными ситуациями, требующими включения помогающего поведения. Также она дает представление о том, как различаются мнения москвичей на проблемы города и личные проблемы в зависимости от пола и возраста.

Вторая часть «Москвичи и насилие» дает представление о степени распространенности этого явления, сфер, в которых насилие кажется москвичам наиболее неприемлемым.

Третья часть «„Свои“ и „чужие“: кто они?» воспроизводит буквально фотографическую картину тех социальных ролей, которые, по мнению москвичей, наиболее тесно ассоциируются с понятиями «агрессор» и «чужой».

В ходе исследования москвичам задавался вопрос о том, какие проблемы в жизни столицы их беспокоят больше всего, а потом – с какими проблемами чаще всего приходилось сталкиваться им лично. Перечень вариантов ответа был одинаковым для обоих вопросов, в каждом случае предлагалось выбрать не более трех наиболее значимых проблем.

Данные ответов респондентов на эти вопросы представлены на рисунке 2 Характерно, что ни один из респондентов не дополнил перечень предложенных вариантов ответов такими проблемами, как «алкоголизм», «наркомания», «инфляция». Дополнения носили, если так можно выразиться, бытовой характер.

Рис. 2. Рейтинг городских и личных проблем, волнующих москвичей (в процентах)

Три наиболее важные проблемы Москвы – это организация движения (44 %), большое количество приезжих (41 %) и агрессия людей по отношению друг к другу (37 %). Именно с этими проблемами приходится чаще всего сталкиваться опрошенным москвичам.

Какие выводы можно сделать из ответов москвичей на вопрос о важных проблемах для города и для них лично?

Во-первых, исследование показало, что москвичей волнуют достаточно приземленные проблемы, которые составляют канву их повседневности, провоцируют тревожность, ощущение небезопасности проживания в мегаполисе. Это – агрессия и равнодушие окружающих (будь то сосед или чиновник), это транспортный коллапс, это огромное количество приезжих, которые чужды москвичам по своим культурным традициям и не стремятся ассимилироваться.

Во-вторых, мужчины, по сравнению с женщинами, намного более драматично воспринимают действительность. В повседневной жизни они выделяют больше раздражителей и более агрессивно реагируют на них, чем женщины. Это заметно и во время консультирования мужчин.

В-третьих, обращают на себя внимание межпоколенческие различия в выборе трех наиболее значимых проблем повседневности. Особенно настораживает мироощущение молодежи: их внимание сосредоточено на проблемах взаимоотношения с другими людьми, в которых они видят одни недостатки. Так, наиболее серьезная проблема для них – это большое количество приезжих, которые, как следует из комментариев, «навязывают свои правила и нормы» социальных отношений. Следующие проблемы – это, с одной стороны, агрессивность людей, с другой стороны, их безразличие. Таким образом, можно сказать, что московская молодежь в первую очередь озабочена враждебностью окружающей среды, ощущает небезопасность жизни в мегаполисе.

Наиболее регулярно с насилием сталкиваются молодые люди (57 % из них отметило, что это происходит часто или периодически). В наименьшей степени соприкасаются с насилием люди старших возрастов (50 лет и старше). Вообще не сталкиваются с насилием 44 % опрошенных из этой возрастной группы.

Наиболее негативную реакцию у опрошенных москвичей провоцируют случаи проявления насилия в двух сферах – во взаимодействии с представителями власти (44 %) и в семейных отношениях (41 %).

Характерно, что у мужчин семейная сфера насилия вызывает менее негативную реакцию (18 %), чем случаи проявления насилия на улице, в транспорте (27 %). Наибольшую же эмоциональную реакцию у мужчин-москвичей вызывает насилие, проявляемое представителями власти (55 %). У женщин, наоборот, наибольший протест связан именно с «домашним насилием» (56 %), на втором месте – насилие, проявляемое при взаимодействии с представителями власти (38 %).

Таким образом, по результатам исследования насилие является обыденным атрибутом жизни москвича, пронизывающим практически все сферы его жизнедеятельности. В этой связи роль помогающего поведения трудно переоценить, поскольку именно обыденность этого явления повышает потребность в человеческом участии, в информации о позитивных практиках социального взаимодействия.

Критерий «свой/чужой» является принципиальным для прогнозирования помогающего поведения. Другое дело, что универсальных списков «своих/чужих», которыми можно было бы руководствоваться в практической деятельности психологам, нет и, в принципе не может быть, поскольку эти определения существенно зависят от культурно-исторических традиций определенных стран, народов, социальных сообществ и коммун и являются динамическими, т. е. подверженными влиянию времени.

Рис. 3. Диаграмма, показывающая распределение ответов на вопрос: «Приходилось ли вам сталкиваться со случаями насилия?»

В настоящее время отсутствует сопоставимая и достоверная база данных по затронутому вопросу для Москвы. В этом смысле данные нашего исследования являются «пионерскими».

В ходе исследования применялся тест «Семантический дифференциал» (СД), который показал, что понятие «насилие» ассоциируется у москвичей в первую очередь с агрессором, а не с жертвой. Это может говорить о том, что агрессия воспринимается в качестве внешнего фактора, который не был спровоцирован «жертвой».

Результаты представлены на рисунке 4 (наиболее тесные связи отображены сплошными линиями, опосредованные – пунктирными).

Настораживает то, что опрошенные относят к безусловным агрессорам полицейских и чиновников.

Эти категории близки не только к понятию «насилие», но и к понятию «агрессор». Связь их с понятием «агрессор» более близкая, чем с понятием «жертва».

Рис. 4. Связи между агрессором и жертвой, оцененные посредством СД-теста

Безусловные жертвы – в первую очередь, обычные люди. Это покупатели, соседи, а также те, чья дееспособность ущемлена (инвалиды, пациенты).

Интересно «местоположение» гастарбайтеров и продавцов. Эти социальные роли в представлениях опрошенных очень тесно связаны с обоими понятиями – «жертва» и «насилие». Амбивалентность оценки вполне объяснима: с одной стороны, они являются порождением рыночной экономики и, как и все остальные, находятся под прицелом «безусловных агрессоров». С другой стороны, «безусловные жертвы» сторонятся их.

Таким образом, в целом исследование показало, что окружающая среда воспринимается москвичами как опасная и агрессивная.

В этих условиях, конечно, роль развития помогающего поведения в Москве трудно переоценить. Однако следует отметить, что в подобной социально-психологической среде спонтанно помогающее поведение развиться не может. Для этого необходимы серьезные усилия со стороны государственных и общественных институтов, сосредоточенные в первую очередь на исследовательской деятельности, которая сможет насытить фактами модель помогающего поведения. И уже на этой основе нужно осуществлять построение коммуникации с москвичами, акцент в которой должен ставиться на информировании о способах помогающего поведения в зависимости от той или иной ситуации. В связи с этим перед практической психологией сегодня стоят задачи по обеспечению условий создания большей психологической безопасности для человека, обращающегося за помощью. Первое место среди этих задач занимают следующие:

1. Используя различные методы (профилактические, просветительские, консультационные), способствовать развитию функциональных семейных систем, позволяющих человеку чувствовать свою компетентность, эффективность в решении проблем, в преодолении трудностей, в умении пользоваться помощью и полагаться на близких.

2. Способствовать овладению человеком эффективными навыками и стратегиями совладания.

3. Развивать и расширять практику применения психологических методов и технологий оказания помощи людям, оказавшимся в чрезвычайных, опасных, сложных жизненных ситуациях.

4. Способствовать созданию для человека поддерживающей социальной среды.