Пространство жизни. Том 3 - читать онлайн

ПРЕДИСЛОВИЕ

Нам постоянно не хватает пространства жизни. Мы недовольны тем, что вокруг происходит. Наше пространство, может быть, как внутреннем в нашем сознании, так и внешним, которое стесняет нас своим присутствием? Нам хочется иметь комфортное пространство жизни.

Со времени зачатья в утробе матери находимся в ограниченном пространстве, из которого стремимся выбраться. Стараемся выбраться из своего заточения, раньше времени отпущенного природой. Выбравшись из утробы, матери начинаем дрыгаться руками и ногами. Пытаемся освободиться от пелёнок и ползунков, которые мешают ощутить пространство.

Едва ступни ног начинают ощущать земную твердь, как мы тут же пытаемся ощутить пространство вокруг. Так как разум находится на первой ступени своего развития, и мы не имеем опыта физического восприятия познаваемого пространства, то с первого шага набиваем себе шишки, обжигаем и царапаем разные участки тела, всё определяем на вкус.

Когда познаём всё вокруг домашнего пространства, то у нас появляется естественный интерес расширить круг познания за пределами домашнего очага. Тайком от своих родителей убегаем из дома и тут же попадаем в круговорот неизведанных событий. Каким-то чудом остаёмся живыми и невредимыми. Возвращаемся домой в таком виде, что нас едва узнают. С этого дня кажется, что знаем всё и всё нам дозволено.

Однако! Мы не знаем, что у нас всё впереди. Не только от нас зависит пространство. На первом плане познания вокруг естественное пространство природы. Нам не хватает времени познания собственно пространства развития нашей жизни вокруг нас. Мы всю жизнь будем стремиться познать, точнее, объять вокруг необъятное пространство.

ТОМ-3.

ГЛАВА-1. ЖИЗНЬ И СВЕТ В КОНЦЕ ТУНЕЛЯ.

Мудрость живёт рядом с глупостью, иначе их невозможно различать.

Часть-1. Прорыв к познанию.

1. Гонконг.

Хорошо, что полетел в Гонконг. Отдохну в полёте чуточку. Выключил свет над своим креслом и надел на глаза от света защитные очки из чёрной плотной ткани. Надо было мне выспаться перед прилётом в Гонконг.

Ведь у меня будет сегодня сумасшедший день, надо всё везде успеть за один день в неизвестном мне городе и государстве, точнее, английской колонии, которая к концу этого века станет частью Китайской Народной Республики. Наверно, поэтому бизнесмены Гонконга пытаются через американские фирмы сплавить весь свой товар на рынок Советского Союза, чтобы ничего не осталось коммунистическому Китаю?

С началом перестройки, фактически, Советский Союз превратился в капиталистическую страну с рыночной экономикой. Перед лёгким обедом, который был похож на завтрак, уже хорошо выспался и после чашечки чёрного кофе с бисквитом хорошо взбодрился.

Чтобы не ходить с сонным лицом по улицам Гонконга, а пошёл умылся в умывальнике аэробуса и в последний раз сходил в туалет. Не знал, как меня примут в Гонконге и как мне вести себя в неизвестной мне культуре.

Поэтому надо было быть свободным и опрятным, как снаружи, так внутри себя. За окном сразу замелькали огоньки взлётной полосы и аэробус замедляя скорость развернулся прямо возле здания аэропорта.

Пассажиры отстегнули свои ремни и засуетились с приготовлением к выходу. Прямо от аэробуса стюардесса пригласила транзитных пассажиров пройти в зал ожидания, которые тут же стали продвигаться по длинному коридору с эскалатором на выход в зал ожидания.

Встал на движущийся тротуар и поехал к выходу в общий зал. Рядом ленточный тротуар двигался очень медленно и на нем в основном стояли прибывшие пассажиры с багажом.

У меня в руках ничего не было. Поэтому решил идти пешком рядом с ленточным тротуаром. Так быстрее добрался к выходу в общий зал и стал смотреть встречающего меня китайца.

Но ничего такого не мог увидеть, чтобы могло мне подсказать, кто меня встречает. Уже стал волноваться, что меня не встретили. Вдруг, среди толпы встречающих, увидел у толстенького коротышки китайца табличку с надписью: "Ле Монти, Лтд.". Сразу понял, что этот коротышка встречает меня. Кто бы ещё мог из Москвы прилететь от американской фирмы "Ле Монти, Лтд.", кроме меня?

В аэробусе все были иностранцы, которые могли и не знать русский язык, а табличка у встречающего китайца была написана на русском язык.

Выходит, что этот китаец встречает одного меня. Но китаец пристально разглядывал всех прибывающих, на мне его взгляд не остановился. Видимо, этот китаец все же встречал не меня или ему меня неправильно описали.

Смешной вид китайца сам подхлёстывал меня подшутить над ним. Захотелось мне его как-то разыграть. Отвёл взгляд от китайца и прошёл мимо него. Когда удалился на приличное расстояние от китайца и заметил, что всё его внимание устремлено в сторону прибывающих пассажиров. Осторожно подошёл сзади коротышки китайца и стал ожидать финала его встречи меня среди пассажиров, прибывших нашим рейсом.

Мне хотелось посмотреть на его реакцию, когда все пассажиры кончатся. Как тогда он будет реагировать на то, что не мог встретить меня этим рейсом? Хотя бы быстрее прошли эти бесконечные пассажиры. Длинная вереница прибывших пассажиров моим рейсом убывала со скоростью движения ленточного трапа.

Чем меньше становилось людей на ленточном трапе, тем больше китаец нервничал. Начинал дёргаться и потеть. Терпеливо стоял в нескольких шагах от него и смотрел в сторону, чтобы он, случайно, не обратил внимание на меня. Когда прошёл по ленточному трапу последний пассажир с нашего рейса, китаец так взмок от волнения, что ему впору было менять одежду.

От него потом разило за несколько метров. Прибывшие другим рейсом самолёта англичане стали обходить коротышку стороной, чтобы не задохнуться от него.

К этому времени встречающий меня китаец был в состоянии шока. Надо было мне его спасать от волнения.

– Вы, случайно, не меня встречаете. – спросил, китайца, когда тот развернулся на выход и упёрся в меня.

– Ой! – вскрикнул прямо по-русски, от неожиданности, толстый китаец. – Так это вы Александр Черевков?

– Конечно, это буду, Александр Черевков! – удивлённо, ответил, едва сдерживая смех от вида китайца.

– Меня зовут Ли Сшухун. – назвал себя китаец, протягивая мне пухленькую ручку. – Мне поручено вас встретить. Всюду сопровождать по Гонконгу. Сейчас мы поедем с вами в гостиницу. Вам там надо чуть отдохнуть.

Когда мы вышли из здания аэропорта, то прошли на стоянку автомобилей и сели в белый автомобиль, марку которого не успел рассмотреть. Сел рядом с китайцем и сразу обратил внимание, что его сидение значительно ниже всех остальных.

Если бы его сидение было на одном уровне с другими, китаец не смог бы управлять автомобилем.

Ему невозможно было достать педали машины и руль не соответствовал бы правилам вождения автомобилей.

В этой машине всё было подогнано под его рост. Китаец ловко управлял автомобилем, разворачиваясь на большой площади за пределами аэропорта при выезде в сторону города.

Гонконг поразил меня яркими разнообразными рекламами, фонарями и звуками музыки из ресторанов. Конечно, знал, что Гонконг не в России и не Запад. По архитектуре восточным городом его трудно назвать. Но столько много яркой рекламы и огней!

Мы подъехали в центре города к большому зданию очень похожему на "Дом молодёжи" в Ереване, в столице Армении. Это здание было значительно выше ереванского.

– Вы будете отдыхать в этой гостинице. – сказал мне, Ли Сшухун. – Все услуги оплачены. Вам в гостинице платить ни за что не надо. Хорошо отдыхайте. Приеду к вам в девять часов утра. У нас сегодня много дел.

Ли Сшухун сказал что-то на своём языке администратору гостинице. Мне выделили сопровождение швейцара, который вместе со мной поднялся на скоростном лифте на двадцать пятый этаж.

Мы прошли по небольшому коридорчику и с правой стороны вошли в комнату с номером 25/250. Это был белоснежный однокомнатный номер с небольшой прихожей, туалетом и ванной комнатой раздельно.

Здесь можно отдохнуть. До прихода Ли Сшухуна было ещё час времени. Этого вполне достаточно, чтобы спуститься по скоростному лифту вниз и купить в ближайшем магазине что-то из сумок для своих сувениров из мини бара холодильника.

Ни стал откладывать своё решение на долго. Замкнул свой номер на ключ и спустился вниз. Мне не хотелось уходить далеко от гостиницы в неизвестном городе.

Тем более, что за мной должны скоро приехать на автомобиле. Это не хорошо, если меня будут всюду искать. Поэтому решил найти промтоварный магазин где-то тут рядом возле гостиницы. Рядом с гостиницей были всюду только продуктовые магазины. Отошёл всего на один квартал в сторону.

Но и там ничего такого не было, что мне нужно было из сумок для размещения сувениров.

Не решился отходить дальше этого места, так как время поджимало, поэтому повернул обратно к гостинице. В это время рядом со мной проходил какой-то замызганный китаец, который пил из пластиковой бутылки напиток темно-красного цвета.

Едва мы с ним поравнялись, как он брызнул этим напитком из пластиковой бутылки на меня. В тот же миг моя белоснежная сорочка окрасилась в ярко-красный цвет.

Китаец засмеялся своим беззубым ртом и показал мне средний палец. Не знаю, что произошло в моем разуме, но в это же мгновение китаец получил сильный удар кулаком в челюсть.

С окровавленным от удара ртом китаец полетел на витрину маленького магазинчика. Витрина магазинчика разлетелась вдребезги и стеклом сильно поранила, лицо и руку обрызгавшего меня китайца.

Китаец тут же вскочил с места и с ножом в руке напал на меня. Отскочил в сторону и со всех сил ударил китайца в живот ногой. Нападавший, растянулся рядом на тротуаре. Не успел этот заморыш подняться с асфальта, как на подмогу к нему уже со всех сторон бежали парни.

Назревала большая драка. Схватил в руки алюминиевый стульчик с соседнего бара под открытым небом и тут же встал спиной к стене дома у разбитой витрине.

Мне нужно было одному отбиваться от целой толпы. В это время со всех лавок и магазинчиков бежали китайцы. Через минуту был окружён плотным кольцом китайцев, которые размахивали руками и что-то кричали в мою сторону на неизвестных мне языках.

Сквозь толпу в мою сторону пробивались люди с фотоаппаратами и кинокамерами. Неизвестно, чем бы всё это закончилось, но тут с двух сторон на машинах приехала полиция.

Толпа быстро стала разбегаться. Поспешил поставить на прежнее место алюминиевый стул и с загранпаспортом поднял свои руки. Полицейские подбежали ко мне, взяли мой загранпаспорт и стали что-то спрашивать у меня.

Но ничего не мог понять, только показывал рукой на гостиницу, со стороны которой в мою сторону бежал Ли Сшухун и что-то кричал полицейским на своём языке.

Полицейские вернули мне паспорт и показали, чтобы опустил свои руки вниз. Тут подбежал к нам коротышка Ли Сшухун и пару минут что-то объяснял полицейским стоящим рядом. В это время возмущённо разглядывал свою сорочку, испачканную в красный цвет.

– Что с тобой здесь случилось? – взволнованно, спросил меня, Ли Сшухун. -Ты почему сам пришёл сюда?

– Хотел сходить в магазин. – объяснил, Ли Сшухуну. – Тут на меня напал какой-то парень. Обрызгал меня цветным напитком и пытался ударить ножом. Вот ему и врезал в челюсть. Он на витрину упал и разбил её. После сбежался народ со всех сторон. Стали на меня что-то кричать. Ничего плохого не сделал людям.

– Они тебя приняли за англичанина и поэтому напали на тебя. – объяснил мне, Ли Сшухун. – Когда полицейским сказал, что ты русский бизнесмен, теперь люди хотят перед тобой извиниться. Они сейчас придут.

– Что мне их извинения! – обиженно, сказал, показывая на запачканную напитком рубашку. – Куда теперь в таком виде пойду. У меня с собой нет ни смены одежды, ни ваших денег, чтобы купить новую рубашку.

Ли Сшухун стал на своём языке объяснять что-то окружившим нас людям. Все как болваны кивали головами и что-то постоянно повторяли за Ли Сшухун, добавляя слово "русский".

Так продолжалось минут пять, пока из толпы вышел старик и протянул мне белую сорочку в упаковке. Вежливо поблагодарил старика за подарок и поклонился ему точно так, как кланялись все присутствующие вокруг меня. Вся толпа облегчённо вздохнула.

Все стали расходиться по своим местам. Тут же снял с себя испачканную сорочку, бросил её в урну и взамен одел новую сорочку, которая на меня была в самый раз и хорошо тут смотрелась на солнце.

– Пойдём в твой номер отнесём нашу рекламу и документы. – сказал мне, Ли Сшухун. – После тебе покажу наш Гонконг, и ты купишь в магазине то, что сейчас хотел купить здесь до драки. У нас в магазинах всё есть.

Мы подошли к его автомобилю, из багажника которого двое парней доставали упаковки с рекламой и документацию. Пошёл впереди парней к скоростному лифту, а Ли Сшухун остался нас ждать у своего автомобиля.

Парни поднялись вместе со мной и с рекламой на двадцать пятый этаж к моему номеру гостиницы. Открыл дверь и показал парням куда положить пакеты. Когда мы спустились обратно к автомобилю Ли Сшухуна, оба парня сели в другой автомобиль и тут же уехали. Мы сели в машину Ли Сшухуна. Автомобиль нырнул в переулок с широкой улицы города и запетлял среди бедных кварталов Гонконга.

Через минуту мы подъехали к длинному ряду маленьких лавок и магазинчиков. Ли Сшухун остановился возле небольшой лавки, в которой торговал старик. Что-то сказал старику. Положил в тощую руку старика несколько монет. Затем жестом своей руки пригласил меня следовать за ним. Мы прошли квартал. Зашли в небольшой магазинчик, в котором были сувениры и различные кожаные изделия.

Среди всего этого изобилия, которым был забит магазинчик, выделялись всего две вещи, которые можно было купить.

Это были два кейса чёрного цвета. Показал на тот кейс, который был поменьше. В надежде на то, что он стоит ни так уж дорого. Ли Сшухун сказал продавцу совсем не похожему на китайца.

Продавец тут же принёс свой товар и стал мне демонстрировать его возможности. Объясняя всё на своём языке, который был вперемешку с английским, китайским и каким-то азиатский языком.

Смотрел на него и думал, что если бы встретил его где-то на базарах Душанбе, то принял бы за местного таджика. Видимо у этого парня были предки таджики.

– Этот кейс стоит шестьдесят долларов. – перевёл мне, Ли Сшухун, на русский язык, стоимость товара. – В центре города такой кейс стоит, примерно, в два раза больше, чем в этом магазине. Лучше тут купить кейс.

– Беру его. – сказал, Ли Сшухуну. – Для меня это дорого, но другого выбора нет. Мне нужен такой кейс.

Продавец так обрадовался, что стал в пустой кейс класть всякие безделушки. Сказал Ли Сшухуну, что мне нужно сдачи, а то, что мне кладёт продавец в кейс, купить никак не могу. Лучше куплю что-то другое.

– Это в стоимость товара не входит. – успокоил меня, Ли Сшухун. – Тут так принято, что если покупатель берет товар на сумму больше десяти долларов, то ему полагается небольшой презент, подарок от продажи.

– Ты скажи продавцу, что он совсем не похож на китайца. – сказал, Ли Сшухуну. – Если бы он жил в нашем городе, то сказал бы, что он таджик, но никак не китаец или кто-то ещё из республик Средней Азии.

– Так он и есть настоящий таджик! – удивлённо, воскликнул Ли Сшухун. – Просто удивительно, как ты узнал?!

Посмотрел на парня, который при моих словах "таджик" и "Душанбе" совсем обезумел, стал в мой кейс класть все подряд и что-то лепетать на не понятном мне языке, в котором стали встречаться слова из лексикона таджикского языка.

Это видимо было всё, что парень знал на таджикском языке. Естественно, что при моем слабом знании таджикского языка и при его наборе слов от таджикского языка, мы никак оба не могли понять друг друга.

Тогда парень перешёл на местный язык и стал, что-то рассказывать Ли Сшухуну, постоянно показывая куда-то в северную сторону. Видимо этот парень что-то вспоминал о своей бывшей родине.

– Он говорит, что его зовут Фатхи. – начал Ли Сшухун, переводить рассказ парня. – Он родился в Китае, но дедушка родом из Душанбе. Дедушка долго там жил. Фатхи спрашивает, когда ты в Душанбе?

– Скажи ему, что там живу. – ответил ему. – Мне очень приятно встретить здесь земляка за тысячи километров. Поэтому хочу не забирать у него остальные доллары, а купить что-нибудь на всю оставшуюся сумму.

Фатхи растерянно посмотрел на прилавки, где лежал весь его кожаный товар. Несколько минут раздумывал. Затем подошёл к кейсам и выбрал самый большой чёрный кейс, который сильно был похож на тот, что только что у него купил. Фатхи и в этот кейс положил различные безделушки. Затем подал этот кейс мне.

– У меня нет больше долларов, чтобы оплатить этот дорогой товар. – удивлённо, сказал, Ли Сшухуну.

– Он говорит, что этот кейс не из настоящей кожи. – перевёл Ли Сшухун, взаимный разговор. – Поэтому большой кейс стоит дешевле маленького кейса из настоящей кожи, который ты уже купил. Он ещё сделал скидку.

– Тогда, нормально! – согласился с таким предложением. – Мне нужен этот вместительный кейс. Рахмат колон, Фатхи! Спасибо!

Продавец тоже поблагодари меня на смешанном языке и поклонившись по-китайски, вдобавок пожал мне руку.

Больше ни стал растягивать момент прощания, так как Ли Сшухун поспешил к выходу из магазина. Видимо боялся, что кто-нибудь украдёт или поломает его автомобиль.

– Мой самолёт из Гонконга в Москву, когда вылетает? – спросил, Ли Сшухуна, когда мы сели в автомобиль.

– В три часа ночи. – ответил Ли Сшухун. – Тебе уже так быстро что ли надоело находиться у нас в Гонконге?

– Нет, не надоело. – ответил ему. – Обычное человеческое любопытство. Просто мне хочется заранее о вылете знать, чтобы рассчитать своё время на пребывание у вас. Ты Леону Гандельману сообщил о моем прибытии сюда и об времени вылета, чтобы они меня в аэропорту встретили с грузом? Такой груз не дотащу к ним.

– Конечно сообщил. – ответил Ли Сшухун. – Как только ты прилетел, так им сразу факс отправил. Затем на автоответчике в телефоне сообщение оставил. В рабочее время ещё раз скажу. Они обязательно узнают.

Ли Сшухун завёл почти беззвучный двигатель своего автомобиля. Мы поехали в сторону его офиса, который оказался всего через три перекрёстка в красивом многоэтажном здании на четвёртом этаже, куда мы поднялись в лифте.

Он познакомил меня со своими многочисленными сотрудниками, которые поделились со мной своими визитными карточками.

– Все, уже поговорил с Леоном Гальденманом. – подойдя к моему столу, сообщил Ли Сшухун. – Сейчас мы с тобой поедем в одно тихое местечко. Посидим по-русски, наедине с хорошей закуской и рюмкой водкой.

– Согласен посидеть по-русски. – согласился сам. – Но лишь с восточной китайской кухней, которую не знаю.

– Вот интересно мне сейчас посмотреть! – воскликнул Ли Сшухун. – Как ты будешь кушать китайские блюда?

– Ты, что думаешь, в лесу вырос? – удивлённо, спросил, Ли Сшухуна. – Мне тоже кое-что известно про китайскую кухню. Ни только тебе про русскую кухню. Когда работал в Московском цирке с китайским цирковым артистом, Ван Фун Ки, то он меня там с товарищами угощал китайскими блюдами в ресторане "Пекин", змеиным бульоном и филе серебристой жабы. У нас в республике живут корейцы, которые меня также угощали различными, восточными блюдами. В основном, это были блюда из мяса собаки и змей.

– Ну, тогда, держитесь Китай и Россия! – громко, сказал Ли Сшухун, что все обратили на нас внимание. – Гулять, так гулять, по-китайски и по-русски! Есть такое местечко у нас в Гонконге. Совсем тут близко от города.

Видимо Ли Сшухун специально оставил свой автомобиль охранникам стоянки машин, которые под надёжную охрану спрятали автомобиль Ли Сшухуна где-то в самой глубине подземной стоянки, а для нас вызвали такси.

Ведь не мог же Ли Сшухун гулять по-русски с водкой, а после везти меня на своём автомобиле, так мы с ним запросто могли где-то разбиться. Когда мы сели в такси Ли Сшухун, что-то сказал таксисту на китайском языке и такси помчалось куда-то подальше от центра Гонконга.

Мы долго петляли по улицам огромного города. Пока не вырвались за пределы душных улиц. Дальше такси выскочило на современную трассу, но вскоре, промчавшись несколько километров южнее Гонконга, такси свернуло на просёлочную дорогу и помчалось сквозь заросли тропического леса, наполненного звуками дикой природы.

В самой гуще леса впереди такси показались бамбуковые постройки, покрытые пальмовыми листьями.

Такси остановилось. Ли Сшухун, рассчитавшись за наш проезд в такси, пригласил меня под заросли тропических деревьев в небольшую бамбуковую постройку.

Постройка была похожа больше на шалаш моего детства, в котором мы детворой прятались от знойного дагестанского солнца и от своих родителей.

– Пиджак можешь повесить на крючок. – сказал мне, Ли Сшухун. – Его здесь никто не возьмёт. Пиджак тебе будет мешать, когда будем сидеть и лежать на циновках вовремя нашего отдыха. Воров в Гонконге нет.

Послушал Ли Сшухуна и повесил пиджак на бамбуковый столб, который подпирал всю эту постройку. Мы тут же уселись на циновки за низкий столик, у которого и ножек не было видно. Всего лишь кусочки дерева с мой кулак под четырьмя сторонами столика. Сел под бамбуковый стол, на который повесил свой пиджак, набитый пачками рублей и документами.

Едва успел сеть на циновку и облокотится на бамбуковый столб, как вскоре появилась китаянка, у которой кроме какой-то тряпки на бёдрах больше ничего не было.

Темные соски её груди едва отличались от загорелого тела. Она склонилась над нами и её пышные груди с длинными сосками стали похожи на сиськи священной коровы Востока.

– Если ты её хочешь? – спросил Ли Сшухун, когда сделал заказ накрыть столик и дама ушла. – Могу заказать.

– Если бы был холостой, то да. – ответил ему. – Сейчас у меня табу на такой загул. У меня дома семья и дети.

– Дело твоё. – удивлённо, сказал Ли Сшухун. – Вдруг, передумаешь, то могу тебе её заказать, как на десерт.

Прошло несколько минут, прежде чем к нам пришли две девушки с различными блюдами. Девушки тоже были в одних набедренных повязках.

Но груди у этих девушек были значительно меньше, лишь тела были также загорелые от южного солнца. Зато фигурки у девушек были лучше, чем у первой дамы, которая тоже пришла с китайскими блюдами и сильно отделялась от своих подруг, которые всячески старались мне понравиться, чтобы соблазнить к разврату.

– Тебе назвать наши китайские блюда? – спросил Ли Сшухун, когда остались одни без девиц.

– Могу скушать всё, что едят другие люди. – ответил ему. – Лишь мне не говори, с чего эти блюда сделаны.

Ли Сшухун налил в рюмки из маленького хрустального графинчика какую-то прозрачную жидкость и предложил мне выпить.

Когда поднёс эту жидкость в рюмке ко рту, то весьма удивился, то была самая настоящая пшеничная водка, которую выпил и закусил жирным кусочком мяса, лежащего в бульоне небольшой чашечки, сильно похожей на таджикскую косу для супа лагман. Мясо оказалось вкусным, но бульон был настолько острым, что мой рот обожгло сильнее, чем внутренности рюмкой пшеничной водки. Поэтому после второй рюмки взял кусочек мяса из другой чашечки, которых стояло несколько штук передо мной на этом маленьком столе. После третьей рюмки русской водки лицо у Ли Сшухуна распухло и глаза стали настолько узкими, что совсем растерялся и не знал, как вести себя с ним, как со спящим или как с пьяным от водки.

Мне приспичило оправиться от чрезмерно выпитой водки русского и китайского происхождения. Оглянувшись вокруг, не увидел ничего такого, что могло бы мне напоминать туалет.

Но мне было уже невтерпёж. Решил отыскать сам, где бы отлить мне излишки интернациональной водки. Встал из-за столика и направился в сторону тропического леса дальше от моря.

Однако, терпения у меня хватило лишь до первого из многочисленных столбов, которые поддерживали крыши, покрытые пальмовыми и банановыми листьями.

Расстегнул ширинку и стал оправляться. Отчего мне стало легче. Можно было идти продолжать моё знакомство с китайцем. Но тут подошёл ко мне какой-то китаец и стал размахивать руками, показывая мне на мою ширинку.

Отмахнулся от него, застёгивая свою ширинку, но китаец оказался настырным. Тогда просто решил объяснить ему по-русски свою неприязнь к нему во время пьянки.

Размахнулся и врезал китайцу по морде. Китаец упал через чей-то столик и растянулся прямо в жирных китайских блюдах. Затем показал китайцу шиш. Хотел, было уходить в сторону своего столика, как кто-то врезал мне под левый глаз. Да так сильно, что едва удержался на ногах.

Чуть было не рухнул следом за китайцем в его жирную кухню. Тут моё подсознание напомнило мне, что могу испачкать свою единственную белую сорочку и мне будет не в чём лететь обратно в Москву.

Тогда стал раздевать с себя рубашку, чтобы врезать тому, кто сейчас меня ударил. Но не успел ещё до конца снять с себя рубашку, в рукавах которой запутался, как мне врезали в челюсть.

У меня все засверкало перед глазами. Однако, рубашку снял и сразу врезал в челюсть стоящему рядом со мной какому-то китайцу. Так как для меня все китайцы были на одно лицо, то бил все морды подряд, которые были рядом со мной.

Меня тоже били все те китайские морды, которые видел перед собой. У меня уже болели руки, голова, лицо и тело.

Но только никак не мог понять от чего. То ли от чрезмерно выпитой водки, то ли от кулаков, которые тут постоянно норовили сбить меня с ног, но у них ничего не получалось. Наконец-то кто-то так ударил меня, что перед моими глазами всё перевернулось.

Полностью отключился. Только чувствовал, что куда-то лечу вниз к верху ногами.

Пришёл в себя в чём-то мокром и никак не мог понять, где это нахожусь, что со мной могло случиться. Сильно болели все части тела. Перед глазами плыл весь белый свет.

Постепенно сообразил, что нахожусь в ванной у себя в номере. Хорошо, что у китайцев в Гонконге такая хитрая ванная, в которой нельзя утонуть.

В русской ванной уже давно был бы утопленником в таком пьяном состоянии и так сильно побитым, что невозможно пошевелить ногами и руками. Части моего тела ноют от боли. Лицо сильно распухло.

Отлежавшись, встал во весь рост. На меня из потолка в щели ванной потекла вода. Это было в высшей степени полезно для меня в таком состоянии. Надо было хорошо освежиться, чтобы очухаться. Наверно, на самолёт давно опоздал?

Вот мне влетит от всех! Документы тоже потерял. Как теперь буду доказывать кто такой? Возле моей кровати на полу валялся Ли Сшухун, у которого вид был хуже, чем у меня.

Тоже весь побитый и в китайской приправе янтарного цвета. На столе лежали мои наручные часы. Посмотрел на циферблат. Стрелки показывали девять часов вечера. Времени ещё много до моего вылета из Гонконга.

Хорошо бы мои документы, деньги и билет на самолёт нашлись. Тогда был бы порядок. Всё остальное пройдёт. Шишки, ссадины и синяки пройдут. Правда вид у меня паршивый. Как с таким видом поеду в аэропорт? Меня там на самолёт не пустят.

– О! Боже! – воскликнул Ли Сшухун, едва открывая глаза. – Александр! На кого ты похож? Прямо как китаец.

– Ты лучше на себя посмотри! – сдерживая боль лица, в крив улыбнулся. – Всю приправу собрал со стола.

– Мне надо в ванную. – сказал Ли Сшухун, пытаясь подняться. – Надо привести себя в порядок и в аэропорт.

Помог китайцу подняться, он отправился мыться в ванную. Когда Ли Сшухун скрылся за дверью ванной комнаты, машинально открыл мини бар холодильника, который был заполнен разной мелочёвкой напитков.

Когда моя жажда была утолена и в мини баре холодильнике осталось всего несколько освежающих напитков, закрыл дверцу этого накопителя. В это время из ванной выходил Ли Сшухун.

Открыл ему баночку освежающего напитка. Он с жадностью выпил эту баночку, принялся опустошать то, что ещё осталось в мини баре холодильнике, до последней банки.

– Сейчас вызову гримёра. – сказал Ли Сшухун. – Пускай нас приведут в человеческий вид. Тебе улетать.

– Толку то. – обиженно, процедил. – У меня всё подчистую украли. Даже одеть мне нечего перед вылетом.

– Это не правда, у нас не воруют. – возмущённо, возразил Ли Сшухун. – Посмотри всюду хорошо, где твои вещи.

Осмотрелся, но вокруг нас в номере моей одежды не было. Тогда открыл платяной шкаф. Вся моя одежда вычищенная и наглаженная весела в этом платяном шкафу.

Мне показалось, что здесь и сорочка у меня в третий раз уже другая, совершенно новая, прямо из магазина куплена. Опять кто-то подарил мне сорочку?

– Вот видишь! Всё целое. – улыбаясь, сказал Ли Сшухун. – У нас на счёт этого очень строго. Тут не воруют. За воровство у нас сильно наказывают.

Ли Сшухун вызвал кнопкой у двери швейцара. Когда пришёл другой парень, ни тот, который меня обслуживал, то Ли Сшухун дал ему какие-то указания на китайском языке.

Затем всю свою одежду положил в целлофановый пакет и отдал швейцару, который тут же вышел. Вскоре к нам в номер пришли два гримёра. Усадили нас напротив большого зеркала за столом на стене.

Начали делать различные примочки и после гримировать. Все примочки были ужасно жгучими, видимо на спирту. Так что все мои ссадины и царапины сильно жгло. Слегка вздрагивал, но терпел. Никто не виноват, что в таком состоянии всё моё лицо и тело.

Никто меня насильно не заставлял так напиваться. Примерно через час мы выглядели по-людски. Вот только морда у меня была опухшая. Выглядел, как настоящий китаец.

Лицо круглое и глаза узкие. Надо лишь научиться говорить на китайском языке и можно оставаться жить в Гонконге. Но только из этого ничего не выйдет. Мне нужно лететь к себе домой.

Вот уже и одежду новую Ли Сшухуну привезли. Пора вниз перебираться. До самолёта ещё пять часов, но уж лучше в аэропорту дождаться, чем здесь торчать.

Весь номер гостиницы нашим водочным перегаром пропитался. Действительно нажрались по-русски. С мордобитием и с мордой в соусной приправе. Тут чуть-чуть не по-русски, в Гонконге салата русского не нашлось. Хорошо ещё что после такой пьянки мы живы остались.

– Кто там драку устроил? – спросил меня, Ли Сшухун, когда гримёры ушли и мы в номере остались одни.

– Пошёл отлить после хорошей пьянки. – стал объяснять. – Ко мне один мужик придрался. Врезал ему.

– Понятно! – сказал Ли Сшухун. – Ты, наверно, в ресторане чашку с соусом принял за туалетную раковину?

– Да, нет! – возразил ему. – Хорошо помню, что бамбуковое дерево было рядом и никого больше там не было.

– Скорее всего, этим деревом оказалась подпорка ресторана. – продолжил защищать китайскую сторону Ли Сшухун. – Просто так в Гонконге никто не может придраться. Ты сам драку устроил. Вот тебя там и побили.

– Конечно, это мне пришлось спровоцировать драку возле гостиницы, когда меня соком облили. – стал, защищать себя.

– Утром было совсем другое. – опять стал оправдывать соотечественников, Ли Сшухун. – Тоже ты спровоцировал драку. Кто тебя просил выходить из гостиницы? Надо было дождаться меня. Хорошо, что обошлось…

Пока мы с Ли Сшухуном разбирались в своих пьяных похождениях, к нам приехали те двое парней, которые утром привезли в пакетах рекламу и документы.

Взял свои личные кейсы, а парни забрали папки с рекламой и документами. Ли Сшухун был налегке закрыл после нас номер гостиницы. Мы положили все свои вещи в машину одного из парней и сами забрались в эту машину.

Автомобиль развернулся и поехал в сторону аэропорта, до которого быстро прибыли. В аэропорту было много народа. Парни куда-то сдали весь привезённый в пакетах багаж.

Со мной остались только мои личные кейсы. До регистрации билета на самолёт было ещё почти три часа. Оба парня уехали. Мы с Ли Сшухуном остались одни за не большим столиком. Ли Сшухун пригласил меня выпить по чашечке чёрного кофе, что мне было, кстати.

– Вот, выпей таблетку и тебе легче будет. – предложил мне, Ли Сшухун, таблетку, которую достал из баночки, одну таблетку он положил себе под язык. – Таблетка быстро снимает запах и боль. До самолёта пройдёт.

После трёх таблеток и четырёх чашечек чёрного кофе мне стало значительно легче. До регистрации билета на самолёт у меня вид был более-менее нормальный.

Если не считать опухшего лица под слоем грима, из-за которого на регистрации билета меня долго не могли признать в сравнении с моей фотографией в заграничном паспорте.

Когда Ли Сшухун сказал что-то таможне насчет меня, то все присутствующие дружно засмеялись, и таможня пропустила меня.

Поблагодарил Ли Сшухуна за отличный приём и попрощавшись с ним по-дружески, отправился в сторону посадки на самолёт.

– Что вы пожелаете выпить или покушать? – спросила меня стюардесса, когда Гонконг затерялся в дали.

– Если ваши услуги входят в стоимость билетов, – сказал, стюардессы, – то мне баночного пива и к нему что-то солёненького. Мне нужно хорошее похмелье до прилёта в Москву. Если что-то стоит, то могу рассчитываться рублями. Никаких других денег у меня с собой нет. Так что вы над этим подумайте сами.

Стюардесса ушла и вскоре вернулась с небольшой тележкой, заполненной разным баночным пивом и какими-то пакетиками для закуски. Попросил стюардессу оставить эту тележку рядом со мной в бизнес-классе.

Мне оставалось пить пиво и бегать в туалет отливать его. Пока пиво не профильтрует меня от чрезмерно выпитой водки, чтобы до Москвы весь алкоголь вышел из моего организма.

Никак не хотелось мне прилетать в Москву с сильным водочным перегаром и с опухшим лицом от драки. Любопытно, но пиво мне помогло. Ничто так не освежает мысли, как собственное внушение к достижению пускай даже абсурдной цели.

При случайном наложении мысли внушения на собственное сознание, конечно, не даст нужного результата, если это не подкреплено материально. В данном случае этим материальным стимулом моего внушения оказалось баночное пиво, которое так очистило мой организм посредством внутреннего фильтрования организма.

Уже к третьему лёгкому завтраку в аэробусе полностью был освобождён от алкоголя и перешёл на более лёгкие напитки, чем баночное пиво. Увлёкся содовой водой и фруктовыми газированными напитками.

После которых уже ничего не хотел пить и есть, лишь спал пол пути к Москве. При посадке аэробуса в московском аэропорту "Шереметьево". Был уверен во всех своих действиях.

Но опухоль лица от синяков напоминало мне об сильной пьянки и драке в Гонконге. У меня была надежда, что за оставшиеся два дня до конца командировки на Первом всесоюзном симпозиуме бизнесменов в Москве, все мои синяки и ссадины на лице пройдут. Смогу выглядеть таким же, каким прилетел несколько дней назад в Москву. Главное, чтобы домой приехал нормальным и меня обратно признали в семье.

– Александр! Мы здесь! – услышал, голос Якова Юдельсона, когда прошёл красный коридор со своими кейсами, которые вызвали подозрение в таможне, просвечивающей мои личные вещи. – Иди в нашу сторону.

– Здравствуй, Яков! – поздоровался, с Яковом Юдельсоном и с парнем, который сопровождал его. – Вот мои квитанции на ваш багаж. Где его получать, не знаю. Его погрузили без меня. Где в аэропорту "Шереметьево" багажный зал?

2. Восстановление.

Автомобиль "Линкольн" сделал полукруг по площади возле аэропорта "Шереметьево" и тут же скрылся в густых сумерках наступающего утра, которое было укутано плотным туманом, лежащим прямо у колёс автомобиля.

Яков Юдельсон сразу сбавил скорость, чтобы не врезаться в заблудившийся автомобиль или не свалиться в глубокий кювет на резком повороте трассы, которая постоянно петляла.

– Что это у тебя лицо опухшее и какое-то стало не естественной? – спросил Яков Юдельсон, разглядывая меня. – Прямо как китаец. Выпил что ли много рисовой водки в Гонконге или ты с китайцами там подрался?

– То и другое было. – угрюмо, ответил ему. – Поддали хорошо с Ли Сшухуном. Потом с местными китайцами подрался. Китайцы первые начали. Мне не хотелось им уступать. Вот, побили меня. Сровняли меня с собой.

– Главное, что целым остался. – облегчённо вздохнув, сказал Яков Юдельсон. – Китайцам попало от тебя?

– Их морды не разглядывал. – сухо, ответил ему. – Думаю, что мои кулаки болят меньше, чем у них толстые рожи, которые одинаково выглядят после пьянки, драки и сна. На лицо никак не поймёшь. Пьяные или нет?

Мы перестали разговаривать, Яков Юдельсон прибавил скорость, когда к городу туман рассеялся и траса стала просматриваться лучше. Уткнулся в угол автомобиля и стал дремать. Почти двухчасовая поездка в тумане, по свежему воздуху, при открытом окне в автомобиле, окончательно привели меня в нормальное состояние. Когда мы подъехали к служебному входу павильона "Москва" на ВДНХ. Моё скверное настроение вовсе пропало.

Даже пошутил с Яковом Юдельсоном, насчёт белой шубки, в которой спал на подиуме у них в офисе, в свою первую ночь пребывания в Москве.

– Александр! Ты где пропал? – удивлённо, спросил меня, Игорь Гранов, когда во второй половине дня появился у них в павильоне с/п "Расма" на ВДНХ. – Мы все морги и милиции обзвонили. Потеряли тебя из виду.

– Извини, что не предупредил. – оправдался перед Игорем. – Все так неожиданно было. В Гонконг летал на одни сутки.

– Это что, такой посёлок в России появился? – усмехаясь, поинтересовался Александр Лебедев, коммерческий агент с/п "Расма". – Что-то такого населённого пункта в Советском Союзе не знаю? Где он появился?

– Нет, это английская колония на юге Китая. – объяснил, под усмешки сотрудников с/п "Расма" и протянул Игорю Гранову свой загранпаспорт с визой Гонконга. – Всего сутки там находился. Больше не доверили.

– Вот это начало! – удивлённо, воскликнул Игорь Гранов, разглядывая мой заграничный паспорт, заштампованный визами ещё со времени международной археологической экспедиции. – Вот с кого нам надо брать пример. Без знания иностранных языков побывал в нескольких странах. Индия, Пакистан, Китай, Гонконг.

– В нескольких странах не бывал. – как бы оправдываясь, сказал. – Только в Гонконге вчера был. Все остальное, это международная археологическая экспедиция в горах Гиндукуша и ничего мы там не видели. Никакой заграницы в понятии населённых пунктов. Всюду только одни горы. Да развалины древних храмов.

– Что это у тебя лицо стало какое-то не естественное? – поинтересовался Валентин Склярук.

– Мы с китайцем Ли Сшухуном выпили по-русски под китайскую кухню. – стал объяснять. – Ну, после, как полагается по-русски, Ли Сшухун отключился лицом в китайском соусе, так как русского салата там не было. Пошёл отлить в кусты свою русскую водку, там ко мне придрались китайцы. Ресторан был в тропическом лесу и кусты оказались столом группы китайцев.

Началась драка. После нас с Ли Сшухуном привезли без чувств в гостиницу, где нас приводили в человеческий вид. Позже на мои синяки и ссадины положили грим, чтобы меня провести через таможню к посадке на самолёт. Это у меня не лицо, а грим на опухшем лице с синяками.

– Ну, ты, даёшь! – воскликнул Сергей Данилин, зам по хозяйственной части с/п "Расма". – Всего на один день в Гонконг слетал, а впечатлений на всю жизнь. Успел напиться и подраться с китайцами. Мне бы в Гонконг…

– Чего тебя в Гонконг носило на один день? – поинтересовался Игорь Гранов. – Как это ты в Гонконг попал?

– Леон Гандельман, президент американской фирмы "Ле Монти, Лтд.", попросил меня слетать в Гонконг на один день, за рекламой и какими-то документами. – объяснил, Игорю Гранову. – Мне как-то неудобно было Леону Гандельману отказывать, всё-таки, он президент американской фирмы, а не кто-то с улицы.

Пришло время отметить своё прибытие на Первый симпозиум бизнесменов Советского Союза и дальше действовать по своему усмотрению или по указанию секретариата симпозиума бизнесменов. Даже не понадобилось ходить далеко по огромному павильону "Москва", кабинет секретариата симпозиума бизнесменом находился на первом этаже служебного входа.

Мне было не понятно. Пришёл первый или последний в этот секретариат, или вообще прибыл один на симпозиум?

В кабинете никого не было из приезжих. За длинным столом с буквами на табличках сидели десятка два девушек, который с глазами голодных птичек внимательно следили за мной.

У них на лице можно было прочитать страстное желание обслужить меня, согласно указанной буквы на их табличке. За длинным столом с буквами на табличках сидели десятка два девушек, который с глазами голодных птичек внимательно следили за мной. У них на лице можно было прочитать страстное желание обслужить меня, согласно указанной буквы на их табличке.

– Здравствуйте, господин бизнесмен! – приятно улыбаясь, встретила меня секретарша. – Давайте мне ваши документы. Сейчас оформлю прибытие и объясню ваши действия на Первом симпозиуме бизнесменов.

Девушка выбрала нужные ей документы, а папку с другими документами вернула обратно мне. Когда девушка стала записывать все мои данные в книгу прибытия, то обратил на её наручные часы внимание и только тогда вспомнил, что сегодня ещё ничего ни ел, если не считать "лёгкого завтрака" в самолёте.

– Вам, что, стало дурно? – испугано, спросила девушка. – Вам вызвать врача или дать таблетку от головы?

– Мне нужно вызвать сюда шеф-повара с меню. – пошутил над вопросом. – Уже со вчерашнего дня ничего не кушал.

– Ну, это поправимо! – весело улыбаясь, сказала девушка. – Сейчас пройдёте в нашу столовую. Вас там бесплатно накормят. У нас для участников Первого симпозиума бизнесменов Советского Союза "шведский стол". Вы там можете покушать все, что находится в зале нашей столовой. По своему личному выбору.

Распрощавшись с девушками секретариата симпозиума бизнесменом, прикрепил себе на куртку прищепкой визитную карточку участника симпозиума, которую мне выдали в секретариате, отправился в столовую.

Не было никакого труда найти столовую, запахи которой распространялись по всему первому этажу. Только не обладающий способностью различать запахи не мог найти столовую.

В этом меня природа не обделила. Сразу по запаху направился туда, где вкусно пахло пищей. Дверь в столовую была в другом конце коридора.

– Войти мне в столовую можно? – спросил, у охранника, который внимательно посмотрел на мою визитку.

– Пожалуйста, проходите! – открывая дверь в столовую, пригласил меня охранник. – Вас примут и обслужат.

В огромном зале столовой стояло около сотни сервированных столов. Это около четыреста человек. При входе обратил внимание, что весит расписание приёма посетителей по регионам.

Таким образом, можно было определить, что на симпозиуме будет присутствовать несколько тысяч человек со всего Советского Союза. Ещё не читал программу провидения симпозиума, но можно было понять, что и посещение всех мероприятий будет проводиться по регионам.

Ведь невозможно разместить здесь на ВДНХ ни в одном павильоне сразу несколько тысяч человек. Пожалуй, что даже в самой Москве нам не будет огромного зала.

– Можете занять любой свободный столик. – сказала мне, девушка у стойки бара. – Горячие блюда вам дадут на раздаче. Холодные блюда возьмёте сами на стеклянной витрине в холодильниках тут вдоль стойки бара.

Ни стал ковыряться в бесконечном списке горячих блюд. Заказал традиционные русские блюда – красный борщ и пельмени. Вдобавок на второе взял себе мясное желе, винегрет и зелёный салат.

Третьим блюдом было чашечка чёрного кофе со сливками и кусочек бисквитного торта "Прага". Видимо, что очень долго сидел за столом, так как за это время за столами сидело уже больше десятка человек бизнесменов.

Вот сейчас пришла целая группа бизнесменов, которые, расселись вокруг меня и надёжно прикрыли меня от подозрительных взглядов служащих этой столовой. Теперь могу спокойно закончить со своими продуктами.

Сегодня буду сыт вполне. Первый симпозиум бизнесменов Советского Союза в Москве, начался в здании павильона "Москва" точно по расписанию в 9 часов утра по московскому времени 1-го марта 1990 года.

Всем прибывшим бизнесменам на регистрации выдали визитные карточки с местом присутствия в зале. Огромный зал был похож на зал кинотеатра, даже за сценой был экран, на котором можно было показывать кино или новости, как это было раньше в Советском Союзе.

Сцена перед огромным экраном также выглядела по-советски. Огромной длины стол с цветами и графины с водой. Вот и трибуну на колёсах привезли.

Закрепили справой стороны от стола. Осталось начать партийное собрание. Хотя коммунистической партии уже нет. Насчёт профсоюзной организации ничего не знаю.

Вообще- то мне всё равно какое собрание будет. Надо как-то влиться в современный бизнес. У меня в визитной карточке указан 14-ряд, 25-место. С краю от прохода между рядами. Почти середина зала. Самое удобное место. Никто никому не мешает и слышно отсюда прекрасно.

Вообще-то меня интересует не речь оратора, а результат симпозиума. Опять в голове одни и те же мысли.

На каждом месте в актовом зале была реклама и журнал-проспект настоящего симпозиума, где указано, что данный симпозиум не является государственным и политическим, а представляет коммерческий интерес нескольких бизнес-проектов в республиках на территории Советского Союза.

Лично мне было весьма интересно узнать, как можно участвовать в бизнес-проектах без вложения собственного капитала, которого нет. Брать в Коммерческом банке кредит, а чем расплачиваться?

Другое дело мой бизнес – творчество и труд – всё перетрут. За труд получил деньги и все дела. Журнал-проспект имел несколько бизнес-планов по совместным предприятиям в торговле, в добыче полезных ископаемых, в сельском хозяйстве, в бартерных сделках, в творческой работе и много других предложений. Дальше большой список фирм по бизнесу, с которыми уже знаком.

– Сейчас перед вами выступит Борис Березовский. – прервал мои мысли ведущий симпозиума. – Генеральный директор компании «ЛогоВАЗ».

С первого ряда неспеша поднялся слегка полноватый мужчина лет сорока чуть выше среднего роста. Прошёл до трибуны. Ведущий симпозиума принёс ему какой-то пакет бумаг, по которым видим надо было выступать Березовскому. Прикрывая рукой микрофон, он что-то сказал ведущему, который что-то промямлил и поспешил вернуться к столу с папкой бумаг.

– Что вам сказать о бизнесе? – размышляя в слух, произнёс Березовский. – Пётр-1 открыл окно в Европу. Горбачёв сломал стену, через которую нас не пускали в Европу. У нас появилась возможность заниматься бизнесом. С трибуны симпозиума много сказать не могу. Регламент не позволяет.

Через два дня в 57-павильоне здесь на ВДНХ будет встреча бизнесменов России с бизнесменами зарубежных стран. Там будут рассматривать разные вопросы по совместному бизнесу представителей разных фирм.

Кто получил приглашение на встречу, тот знает место и время встречи. Остальные узнают о встрече по радио и телевидению. Спасибо вам за внимание. Зал дружно зааплодировал короткому выступлению Борис Березовский, который также не спеша сошёл вниз со сцены.

Занял своё место в первом ряду. Слово за трибуной предоставили другому бизнесмену. Мне не интересно было присутствовать в зале.

До окончания собрания выйти нельзя. За неделю своего присутствия на ВДНХ успел познакомиться с многими бизнесменами и с Борисом Березовским тоже. Дело в том, что новый павильон "Расма" был пуст, а Березовскому пока негде было разместить на продажу автомобили зарубежных стран, с которыми он подписал контракт. Березовский и Гранов договорились между собой, что павильон "Расма" временно будет арендован на выставку-продажу зарубежных автомобилей. Во время подписания контракта между фирмой с/п "Расма" и компанией «ЛогоВАЗ», было приглашение всех нас присутствующих в 57-павильон на встречу бизнесменов России с бизнесменами зарубежных фирм.

У меня было огромное желание встретиться с зарубежными бизнесменами. Просто послушать как планируют совместный бизнес с представителями зарождения бизнеса в республиках Советского Союза.

Ведь мы сейчас, как слепые котята, выбрались из клетки в поисках свободной жизни. Впустую болтаться два дня до намеченной встречи бизнесменов в 57-павильоне не хотелось.

Надо сходить к Леону Гандельман, президенту американской фирмы "Ле Монти, Лтд." Узнать, как можно получить образцы его товара с целью продажи в Душанбе. На верно с факсом разобрались?

– Весь товар нашей фирмы перед тобой. – ответил Леон Гандельман, когда мы обсудили вопрос о нашей сделки. – Весь ширпотреб стоит один доллар за штуку. Если нет долларов, можешь взять в рублях по курсу к доллару.

– Ты просто скажи сколько стоит твой ширпотреб в рублях. – согласился с предложением Гандельмана. – Дальше сам разберусь, как оплатить товар.

– Весь мой ширпотреб будет стоить 87-тысяч рублей наличными с доставкой по твоему адресу. – сказал Леон, не глядя на ценник в документах.

– Такой подход меня устраивает. – согласился с его условиями. – У меня такой суммы с собой нет. Все мои деньги в коммерческом банке "Таджикбанкбизнес" в Душанбе. Сейчас дела в Москве. Думаю, что до конца месяца разберусь с московскими делами, а после слетаю за деньгами в Душанбе.

Леон Гандельман согласился с моими намерения. Мы тут же подписали договор по совместному соглашению, на пробную торговлю товарами ширпотреба между американской фирмы "Ле Монти, Лтд." в Москве и производственным объединением "Дизайнер" в Душанбе в Таджикистане.

С первого дня симпозиума в Москве у меня появилась возможность жить в гостинице "Золотой Колос" по брони с оплатой за проживание.

Ключи от номера-522 в гостинице "Космос" отдал Леону Гандельман, когда вернулся из Гонконга. Игорь Гранов предложил мне жить по адресу Лесная дом-43.

Там в отдельный вход со двора была съёмная квартира, которую использовали от с/п "Расма", как гостиницу своим гостям с бесплатным проживанием. Конечно, мне было удобней проживать в такой гостинице, в которой как дома. Можно приходить и уходить в любое время дня без проблем.

В назначенный день встречи с зарубежными бизнесменами 57-павильон находился в оцеплении милиции и служб безопасности.

Вначале к павильону подъезжали на шикарных автомобилях солидные люди. Возможно, то бизнесмены зарубежных стран? У таких машин отдельная парковка.

Когда сняли половину охраны павильона, то стали подъезжать автомобили поскромней. Сразу было понятно, что это наши советские бизнесмены. Эти машины уместили на парковке в стороне от павильона. Березовский прибыл на чёрном Мерседесе на пару с высоким худым парнем.

– Обрати внимание на этого пацана. – сказал Валентин Склярук, указывая взглядом на парня рядом с Березовским. – Это ещё тот прохвост. Его зовут "Мальчиком" в окружении "семьи Ельцина". Роман Абрамович по паспорту. Ему всего 24-года. Сейчас он шестёрка у Березовского. С годами они могут поменяться местами. Запомни мои слова. В университете шесть лет изучал психологию человека. Двадцать лет практики.

Валентин прекратил проявлять своё знание психологии. Из окружения к центральному входу в павильон потянулась вереница приглашённых. Большинство из пришедших мне были знакомы по симпозиуму, а также во время встречи в павильонах "Красной Пресни" и в павильонах ВДНХ.

В огромном пространстве павильона, у которого были открытые ярусы, а не этажи, было много разных иномарок автомобилей на ярусах и какой-то техника разного назначения.

Очень много рекламы. Всё вокруг имело подсветку, которая никак не мешала обозрению присутствующих. В низу зала сооружены аудитория и кафедра, как место чтения лекций в университете.

Здесь такое помещение называется конференц-зал. Напротив зала с креслами за сценой экран с чистым полотном. Возможно, что будут показывать какие-то новости про будущий и настоящий бизнес?

На сцене и перед первым рядом в зале столы. Дальше в зале между третьим и четвёртым рядами по середине столы с телефоном и какой-то аппаратурой.

Наверно, это особая связь? За самым последним рядом много разной аппаратуры и осветительных приборов.

Сразу понятно – телевидение. Представителям от с/п "Расма" определил место в пятом ряду сразу за четвёртым рядом по середине, где стол с телефоном.

Склярук показывает на телефон с государственным гербом между цифрами. Понимаю, что прямая связь с правительством. Может быть, даже с президентом Ельциным?

– Все собрались. Нет представителя "Сибнефти". – слышу чей-то голос впереди. – Телефонной связи с ним тоже нет. Надо кого-то послать за ним в офис.

– Вот Александр Черевков знает где офис Бориса Тульчинского. – вмешивается в разговор Валентин Склярук. – Александр! Выйди из павильона. Рядом на общей парковке стоит наш автомобиль "Вольво", там за рулём Олег Федоткин. Скажешь ему, чтобы он отвёз тебя на Красную Пресню в офис Бориса Тульчинского.

– Посадишь его в свой автомобиль и быстрее сюда. – сказал мужчина у телефона.

Мне ничего не оставалось, как только быстрее выскочить из павильона и бегом на автомобильную парковку. Хорошо, что Олег Федоткин дисциплинированный водитель.

Он ни стал у меня спрашивать причину срочной поездки. Просто поехал к ближайшим воротам из ВДНХ. Дальше поехали на Красную Пресню. В который раз убеждаюсь в том, что Олег раньше был таксистом в Москве.

Не знаю сколько километров от ВДНХ до Красной Пресни. Но туда мы приехали быстро. В офисе Бориса Тульчинского возле таможни на Красной Пресне был на третий день моего прибытия в Москву.

Познакомились мы здесь в павильоне на Красной Пресне. Федоткин видимо бывал здесь на таможне и знал прекрасно место парковки у ворот бокового въезда на территорию павильонов Красной Пресни и остановил свой автомобиль прямо на площадке возле офиса Тульчинского.

Мне осталось лишь пройти к двери у входа к намеченному месту. За свою не большую жизнь всякое видел. Но даже по телевизору не видел такого бардака.

По середине большого кабинета на ковре лежит голый Борис Тульчинский. Рядом с ним голые девушки, которые ему в дочки годятся. Столы и стулья перевёрнуты.

Одежда валяется на большом диване и на стульях. Сразу можно было подумать, что они мертвы. Однако крови ни где не видно и дыхание заметно как у спящих.

По разбросанный пустым бутылкам повсюду и по голым шампурам из-под шашлыка можно было представить, как они от всей души погуляли, что просто вырубились от пьянки и просто отсыпаются сейчас.

– Если хочешь, то посмотри, какие оргии бывают. – сказал Олегу садясь в машину.

– Нет, уж, спасибо. – отказался он. – За время своей работы всякого насмотрелся.

Обратно на ВДНХ мы также быстро проехали. Водитель поставил свой автомобиль на прежнее место. Мне осталось пройти в зал и сообщить там неприятную весть. Проходя через окружение, предъявил охране приглашение на встречу в этом павильоне. Так же прошёл во внутрь павильона, где ничего не началось.

– Борис Тульчинский в дупель пьяный. – тихо сказал, садясь на стул. – Он совершенно голый и голые проститутки рядом. Ни стал тревожить такую идиллию.

– Борис Николаевич! Тульчинский не может представлять интересы "Сибнефти". – услышали разговор по прямой связи с президентом. – Он пьяный.

– Ах! Так! Передайте интересы "Сибнефти" нашему "талантливому мальчику" Роману Абрамовичу. – сиплым голосом, сказал Ельцин. – Тульчинскому скажите, пускай отправляется в Израиль или мы его отправим в Сибирь валить лес.

– Видишь, как быстро сбываются мои предсказания. – шепнул Склярук мне на ухо. – С этого момента Абрамович партнёр, а не шестёрка Березовского.

Дальше на встрече бизнесменов обсуждали разные бизнес-планы, бартер и торговые отношения между фирмами. Интересы "Сибнефти" не обсуждали. Видимо Роману Абрамович не был представлен, как руководитель компании "Сибнефть", а другого бизнесмена из этой компании не было.

По окончанию встречи был лёгкий фуршет. В зал прикатили лёгкие коляски с бокалами шампанского вина. Официанты из ресторана "Золотой Колос" разнесли бокалы шампанским вином по рядам.

Ведущий собрания с трибуны произнёс в заключении торжественную речь. Поблагодарил всех за участие на этой встрече. После чего присутствующие стали расходиться.

На этом все мои дела в Москве закончились. Когда вылетал в Москву, то купил билет на самолёт сразу в оба конца. Так стоимость билета дешевле и стоять в очереди за билетом в кассе Аэрофлота не надо.

В этот раз ночевать в гостиницах столицы мне не надо. Вылет в Душанбе в час ночи. В последний раз во время прощания вечером сытно поужинал вместе с Игорем Грановым и с Валентином Склярук в ресторане павильона с/п "Расма". Затем Олег Федоткин отвёз меня на автомобиле "Вольво" в городской "Аэропорт" откуда можно уехать в аэропорт "Внуково" к самолёту.

3. Прорыв в бизнесе.

11 марта 1990 года в пять часов утра меня встретил в аэропорту "Душанбе" автомобиль, который за мной закрепил Юрий Филимонович Поносов на время работы на объектах Министерства строительства.

Гружёный полными двумя кейсами и одной кожаной сумкой, приехал сразу в свой офис, который, пока, находился в здании Министерства строительства.

– Спасибо! На сегодня ты свободен. – сказал водителю, когда мы приехали.

В это раннее утро у меня было много работы в офисе и на объектах в Душанбе. Надо было разобраться с накопившимися документами за три недели моего отсутствия в Душанбе. Вообще-то у меня добросовестные рабочие и сотрудники. Однако – доверяй и проверяй. Всякое, может быть?

– Шеф! Как хорошо, что ты приехал. – радостно, приветствовал меня прораб, который работал на объекте министерства строительства. – У нас есть большая проблема с материалами на объекте "студенческий остров".

– Павел! У кого не бывает проблем, которые можно решать? – возмущённо, сказал прорабу. – Кроме меня есть службы, которые отвечают за снабжение – Шевелёв Валера, Полтиелов Игорь Нисимович и Упоров зам министра.

– Вот как раз самых ответственных нет в Душанбе. – ответил Костылев. – Упоров вместе с Поносовым улетели в Москву. Там проблема с каким-то строительным объектом от Таджикистана. Шевелёв обратно улетел в Киев. У него там проблема с семьёй после чернобыльской трагедии. Полтиелову без накладных от министерства ничего не дают. Штукатуров не хватает.

– Компания "Стройтрест" бригаду штукатуров даст. В этом нет проблемы. – рассуждая вслух, сказал прорабу. Список по материалам дай мне. Сейчас приедет сюда Полтиелов, мы поедем на базу.

По указанию министра мне должны отпускать материалы без накладных под расписку. Накладные можно предъявить позже, когда Упоров прилетит из Москвы. Документы и наряды по сделанной работе на объектах за прошлый месяц мне на стол.

Костылев Павел достал из кожаного планшета толстую папку с документами и стал раскладывать на столе у окна, выбирая наряды по сделанной работе. Пока мы разбирались с его нарядами и документами в министерстве начался рабочий день. К нам в офис пришли бригадиры и Полтиелов.

– Игорь Нисимович! Посмотри в окно. – сказал снабженцу, когда он зашёл в наш офис. – Там стоят автомобили министра и его замов. Отсюда вывод, что они все на работе. Поднимись в кабинет к Упорову, реши с ним все проблемы по материалам. Список по материалам лежит у меня на столе.

Полтиелов пошёл наверх к зам министру по снабжению Упорову Рудольфу Григорьевичу. Костылев Павел уехал на объект "студенческий остров". Бригадиры принесли мне списки рабочих своих бригад, которым надо было выдать зарплату за прошлый месяц. Из-за моего отсутствия была задержка по зарплате.

Надо прямо сейчас идти в банк за деньгами. Временно в роли бухгалтера был Шевелёв Валера, подпись которого нужна в получении денег в банке.

Так как он постоянно пропадал где-то, то у меня были способности подделывать любую подпись, поэтому у меня не было проблем получать деньги в банке. К тому же меня знали хорошо в этом банке, так как относился к группе соучредителей коммерческого отделения "Таджикбанкбизнес". Само отделение банка находилось на параллельной улице от здания министерства строительства.

Надо было всего лишь пройти переулком к зданию банка. В девять часов утра 11марта не день получения зарплат, очереди нет никакой. Предъявил учредителю своё удостоверение учредителя банка и без проблем прошёл к окошку кассы.

Передал кассиру документ на получении денег и стал ждать, когда к ней принесут из сейфа заказанную мной сумму. Сумма денег была внушительная – полтора миллиона рублей.

В банке не было автомата, где можно посчитать полученные деньги. Руками считать каждую купюру, дня не хватит. Поэтому пришлось считать пачками и затем укладывать в кейс, который купил в Гонконге во время командировки.

С получением такой огромной суммы денег мне положена вооружённая охрана сопровождения от банка до моего офиса. Идти близко. Но! Риск большой. За мной закрепили солдата вневедомственной охраны с автоматом.

Кейс с деньгами, закрытый на код, взял в левую руку с наручниками. Пока шёл от банка до своего офиса с кейсом наполненным деньгам, под охранной солдата, вооружённого автоматом, навстречу нам в переулке прошло несколько человек, которые вполне могли меня ограбить в отсутствии вооружённой охраны.

В этот раз мы без проблем дошли до офиса. Как мы договорились заранее, после обеда к двери моего офиса пришли бригадиры. У меня не было возможности выдавать деньги каждому лично.

Одних рабочих по объектам было несколько сотен человек. Поэтому было решено выдавать под расписку зарплату бригадирам, которые будут персонально выдавать зарплату каждому рабочему и ведомости вернут мне.

– Скажите всем своим рабочим, чтобы они предъявили мне номера своих счетов в отделении "Сбербанка". – сообщил всем бригадирам. – Пряма из банка они будут получать свою зарплату на свой счёт в отделении "Сбербанка". С огромной суммой денег могу не дойти из Банка до своего офиса.

Бригадиры согласились с моим решением. После выдачи зарплаты закреплённый за мной водитель отвёз меня домой в Орджоникидзеабад, где меня не было три недели. Жена и дочка были рады моему приезду. Сыновья, наоборот, никак не желали моего возвращения из-за своих "подвиги".

– Папочка приехал! – бросилась дочка в мои объятья. – Подарки нам привёз.

Виктория тут же распотрошила кейсы и кожаную сумку, в которых было много всяких подарков для всей моей семьи.

Каждый раз, когда приходилось быть в командировках с пустыми сумками домой никогда не возвращался. В первую очередь покупал дочке сладости "от зайчика и лисички".

– Ну, что пацаны? Добровольно показывайте, где у вас курево "носовой". – строго, сказал сынам, которые стояли у стенки насупив брови издали поглядывали на подарки, которые раскладывала Вика. – Иначе хуже будет.

Артур нехотя стал освобождать многочисленные карманы, которые заполнены разным хламом и пакетиками с жевательным куревом "носовой".

Эдик также нехотя вывернул карманы, в которых кроме монет больше ничего не было. Зато в портфеле у него чего там не было, целый арсенал.

Пока мальчишки отчитывались передо мной за свои "подвиги" в моё отсутствие, дочка разложила все подарки поровну на столе на три части. После чего в знак солидарности с братьями выпотрошила на диван из своих карманов, пакетов и сумочки всё, что нужное ей одной и никому другому.

– Ну, ладно! На этом закончим. – просто, сказал детям. – Можете отдыхать.

Виктория от радости захлопала в ладошки и принялась скакать. Мальчишки бросились к подаркам на столе.

Но их там ждало полное разочарование. Большинство подарков их не интересовало. Прошло несколько минут и у дочки подарков стало намного больше, чем у её старших братьев.

После разных встреч по вопросам бизнеса в Москве у меня появилось много предложений от разных фирм, как в России, так и за рубежом. В первую очередь надо разобраться с журналами по бизнесу в с/п "Расма".

В Душанбе это легко сделать. В почтамте разложить по почтовым ящикам. Сложнее это сделать в других городах Средней Азии. Туда надо ездить и отмечать командировку, которую будет оплачивать с/п "Расма".

Надо включить в штатное расписание должность коммерческого агента, который будет посещать города Средней Азии и распространять журналы.

Предложение зарубежных фирм по бартеру могу быть лишь посредником между фирмами производителями в Таджикистане и фирмами зарубежных стран.

Сам ничего не изготовляю. Надо встретиться с местными фирмами производителями разных товаров и обсудить с ними бартер. С полезными ископаемыми сложный вопрос.

Несмотря на то, что у меня хорошие связи с представителями власти, с которыми можно рассмотреть вопрос на моё участие в поставках полезных ископаемые в другие страны.

Однако, в данном случае мне надо принять участие в добыче полезных ископаемых. Такой объём работы не потяну. Оставим этот вопрос на потом. В данный момент надо рассмотреть вопрос торговли ширпотребом от

американской фирмы "Ле Монти, Лтд." Рынок сбыта в частных магазинах Душанбе. Лично знаю частных торгашей, которые имеют огромные торговые площадки, которые заполнены частично лишь местным ширпотребом.

За три дня до конца марта месяца мной были выполнены все производственные дела по моей личной фирме. На строительных объектах от министерства строительства завезли на склады со строительной базы необходимый товар на целый месяц. Творческой работы по реставрации есть много.

– Мне надо 87-тысяч рублей крупными купюрами. – обратился в отделение "Таджикбанкбизнес". – Хочу эту сумму поместить в карман своей куртки.

– К сожалению! У нас имеются лишь мелкие купюры. – ответили в кассе.

– Вы представляете, что говорите? – с удивлением, сказал кассиру. – Мелкими купюрами такая сумма едва уместится у меня в кейсе. С такой массой денег у меня будут проблемы в самолёте. Как учредитель отделение "Таджикбанкбизнес" требую, чтобы вы выдали мне крупные купюры денег.

– Да хоть Папой римским будь, крупные купюры на появятся. – спокойно, сказала девушка из окошка кассы. – Мы вам дадим все необходимые документы, чтобы вас никто нигде не задерживал. Могу деньги выдать сейчас.

– Нет уж! В данное время деньги некуда брать. – спокойно, сказал кассиру. – Вы пока приготовьте нужную сумму. Сейчас сбегаю в офис за кейсом.

На разборку с кассой в банке у меня ушло полчаса. Деньги у кассы на это рабочего дня не хватит.

Кассиру и представителю отделения банка, посоветовал, как учредитель отделения банка, чтобы они установили в кабине клиентов аппарат счёта денег. Мне пообещали, что так будет сделано. По возвращению в офис кейс с деньгами замкнул в сейф и набрал код.

– Александр! Срочно зайди ко мне. – услышал голос министра из селектора.

– Сейчас иду! – с испугом ответил в селектор, предчувствуя опасность.

– "Сколько раз ругал себя за то, что соглашался поставить у себя в кабинете селектор на связь с министром." – размышлял критически, поднимаясь на второй этаж. – "Если Поносов общается напрямую, то, есть проблема".

– Юрий Филимонович! Вас слушаю внимательно. – сразу сказал министру.

– Вот именно, послушай меня внимательно. – серьёзно, сказал Поносов. – Мне сказали, что у тебя появились тесные связи с зарубежными фирмами.

– Ну? Не настолько тесные, как вам доложили. – тут же уточнил свою связь.

– Сказали, что ты собираешься 1-го апреля лететь в Москву. – продолжил министр. – Так вот! Возьми с собой одного человека познакомить с зарубежными бизнесменами. Он твой хлеб кушать не будет. Но! На будущее пригодиться. За билет на самолёт не беспокойся. Билет на двоих купили.

Мне ничего не оставалось делать, как только согласиться с предложением Юрия Филимоновича.

В этот же день принесли билет на самолёт на первый рейс на первое апреля в час ночи.

Пришлось за сутки до вылета из Душанбе кейс с деньгами перевезти тайком из моего офиса к себе домой.

За три часа до вылета из Душанбе в Москву за мной домой в Кафернихон (Орджоникидзеабад) прибыл легковой автомобиль марки "Волга". Министр строительствам постарался.

В машине на заднем сидении был парень лет сорока с вооружённой охраной по бокам.

Моё место рядом с водителем. За городом до аэропорта "Душанбе" ехали на большой скорости.

– Меня зовут, Рузимов Джалол. – назвал себя толстый таджик, когда мы после регистрации прошли в салон лайнера. – Тебя зовут Александр. Это так?

– Правда?! – обманчиво, удивился сказанному, словно ничего не знал о нашей встречи. – Ты просто экстрасенс! Откуда ты про меня всё знаешь?

– Меня с тобой, Юрий Филимонович, заочно познакомил. – ответил Джалол. – Обещал нас, лично познакомить, но тебя постоянно не было в здании министерства строительства. Говорят, что ты сильно занят каждый день.

– Да! – с глубоким сожалением, вздохнул. – У меня действительно совсем не было свободного времени. Весь день занят. Верчусь, как белка в колесе.

– Ты меня познакомишь в Москве с какой-нибудь зарубежной фирмой? – спросил меня, Рузимов. – Очень хочется купить у них любой ширпотреб.

– Конечно, обязательно познакомлю. – ответил ему. – Есть одна знакомая американская фирма "Ле Монти", которая как раз торгует ширпотребом.

– Смотри! Сколько у меня денег. – доверчиво, сказал Джалол Рузимов, расстегнув свой кейс, который был набит сторублёвыми купюрами. – Здесь двести тысяч рублей. Думаю, на все разные покупки нам с тобой хватит.

– Мне твои деньги совершенно не нужны. – откровенно, сказал Рузимову. – Но если ты ещё кому-то покажешь свой кейс с такой огромной суммой, то сомневаюсь, что доедешь до Москвы. Тебя ещё в аэропорту "Домодедово" бандиты прирежут. Среди пассажиров самолёта, наверно, есть агент, который пасёт тебя от Душанбе до Москвы? Могут в любой момент напасть.

Джалол Рузимов с опаской оглянулся в салоне самолёта. Пассажирам было ни до его кейса с огромной суммой денег. Измученные ожиданием регистрации билетов и вылета самолёта в Москву, пассажиры устраивались на своих местах.

Каждый намеревался выспаться во время полёта. После лёгкого завтрака стюардесса сделала потрясающее объявление, которое потрясло всех пассажиров самолёта.

Стюардесса сообщила, что из Москвы получено неожиданное радиосообщение – "С сегодняшнего дня, 1-го апреля 1990 года, все старые денежные купюры достоинством в пятьдесят и в сто рублей не действительны к обращению.

Подлежат замене в размере одной зарплаты в течении одной недели. Граждане, не сдавшие деньги в установленный срок, утрачивают возможность обмена купюр достоинством в пятьдесят и сто рублей, на новые купюры такого же достоинства".

– Вот теперь тебе нечего боятся! – воскликнул, глядя на обезумевшее лицо Джалола Разумова. – Ты можешь получить огромное наслаждение, продёргивая в унитазе самолёта свои деньги достоинством в сто и пятьдесят купюр.

Затем смотреть в иллюминатор, как твои деньги разлетаются вокруг всего земного шара вместе с дерьмом, которое также как твои деньги, не имеют цены. Теперь ты не нужен со своими деньгами никаким бандитам.

– Боже мой! – стал стонать Джалол Разумов, во всю глотку. – Что буду делать со своими деньгами? Меня дома родители точно убьют за эти деньги.

Представляю! Сколько стало семей-банкротов среди таджиков, кто хранил свои купюры достоинством в сто и пятьдесят рублей. Наверно, многие сошли с ума или покончили с собой?

Ведь другого выхода у полных банкротов нет. Сейчас уже точно никто не поможет вылезть им из бедности.

– Ты можешь мне как-то помочь с обменом денег в Москве? – со слезами на глазах, спросил меня, Джалол Разумов. – Согласен с тобой на любые проценты, лишь спаси меня от банкротства. Иначе, погибну на твоих глазах.

– Никакие от тебя проценты не нужны. – сурово, ответил ему. – Фактически, тут на таких же условиях, как и ты. Тоже гость. Но у меня есть кой какие зацепки. Сто процентов помочь не обещаю, но постараюсь, как смогу.

Когда самолёт окончательно остановился после приземления, то мы поспешили выйти одни из первых. Побежали в сторону багажного отделения, где по конвейеру шёл поток вещей, прибывших с нашего самолёта. Мой почтовый мешок со знаками аэрофлота резко выделялся среди всего остального багажа с нашего самолёта.

Как только мешок поравнялся рядом со мной, тут же выхватил его из потока вещей и вместе с Джалолом Рузимовым потащил его в сторону выхода к стоянке автобуса экспресс до городского Аэропорта.

– Граждане! – обратилась билетёрша автобуса к пассажирам. – У кого имеются только пятидесяти и сто рублёвые купюры старого образца, на размен этих купюр у меня денег нет. Кто может сдать их под расчёт, может пройти в салон автобуса экспресс в переднюю дверь. Желающие уехать обычным способом под расчёт, заходите в заднюю дверь. Автобус экспресс отправится в Аэропорт по расписанию. Граждане! Соблюдайте всюду порядок и уважение к другим пассажирам.

– Нам придётся ловить такси. – сказал, Джалолу, когда приехали в Аэропорт. – С таким грузом нас через турникет в метро не пустят. Да и ты без сопровождения не сможешь ехать по эскалатору. Какой другой транспорт идёт отсюда до ВДНХ, не знаю. Так что договаривайся за купюру в пятьдесят рублей. Этой сумму хватит добраться до ВДНХ и ещё тебе оттуда до гостиницы "Россия". Сейчас желающих поехать на такси мало, так что голосуй. Может быть, нам повезёт, и мы быстро уедем на такси?

– Такси! Такси! Такси! – закричал Рузимов Джалол во всю глотку и только с четвертой попытки поймал такси.

– Нам нужно без экскурсий. – взял на себя инициативу знатока Москвы. – По улице Сущевский Вал через проспект Мира к служебным воротам у центрального входа на ВДНХ. Дальше моего друга отвезёшь к гостинице "Россия". За это мы даём тебе полста рублей в новых купюра.

Таксист открыл багажник автомобиля, как знак согласия на перевозку в назначенную сумму. Таксист тут же на площади возле Аэропорта выехал на Ленинградский проспект в сторону улицы Сущевский Вал.

Таксист тут же на площади возле Аэропорта выехал на Ленинградский проспект в сторону улицы Сущевский Вал.

Через десять минут мы били у служебных ворот рядом ближе к павильону "Москва". Мы вышли из такси, Рузимов помог оттащить мой мешок с письмами поближе к служебному входу, рядом с контрольным пунктом у ворот ВДНХ. Дальше мог вызвать сюда представителей американской фирмы.

– Ты ему больше купюры в пятьдесят рублей ничего не давай. – тихо сказал, Джалолу, чтобы не слышал таксист. – Если он будет против, то пусть тебя привезёт сюда, сам разберусь с ним. Когда устроишься в гостинице "Россия", то в десять часов чтобы был у этих ворот. Обязательно успей.

Рузимов уехал. Мне пришлось сесть на мешок с почтой и жать, что кто-то из фирмы "Ле Монти, Лтд." Приедет на работу в свой офис и заберёт свой мешок.

Если никто не приедет, то можно оставить этот мешок здесь на контрольном пункте у охраны? На мешке написано "Ле Монти, Лтд.", пускай хозяину адреса отдают этот мешок с письмами.

Мне этот мешок с письмами совсем не нужен. Мог мешок с письмами вообще не привозить.

– Ты чего это здесь сидишь? – неожиданно, услышал, голос Леона Гандельмана из подъехавшей машины.

– Вашу почту привёз из Таджикистана. – рассеянно, ответил, видимо задремал. – Принимайте все письма.

Леон Гандельман открыл багажник автомобиля "Линкольн", и мы с ним забросили туда мешок с письмами. Рядом с мешком положил оба свои кейса и пакет с фруктами. Мы сели обратно в автомобиль "Линкольн".

– В воскресенье на ВДНХ никто не работает, а вы работаете? – удивлённо, спросил, Леона Гандельмана. – Почему работаете всю неделю без отдыха?

– Так у еврея всё, наоборот. – смеясь, ответил Леон. – У нас в пятницу короткий день. В субботу выходной день, а в воскресенье рабочий день, точно также как у вас понедельник является полным рабочим днём.

– У меня жена еврейка, но о таком еврейском порядке недели только сейчас узнал от тебя. – откровенно, признался ему.

– Почему тогда вы семьёй в Израиль не уезжаете? – спросил Гандельман. – Раз у тебя жена еврейка.

– Так у нас же с женой смешанный брак. – удивлённо, ответил ему. – Нас разве в Израиль возьму?

– Достаточно даже чтобы бабушка у кого-то из вас была еврейка. – ответил Леон. – При такой родственной расстановке имеете право на репатриацию в Израиль. Так что оформляй документы и уезжай из Азии жить в Израиль.

– Надо подумать и посоветоваться с семьёй. – уклончиво, сказал, так как мне ехать жить в Израиль совсем не хотелось, ведь мы прекрасно жили в Таджикистане. – Если семья согласится, то тогда поедем жить в Израиль.

Автомобиль "Линкольн" остановился возле служебного входа в павильон "Москва". В это время следом за нами подъехали на других иномарках автомобилей остальные сотрудники американской фирмы "Ле Монти, Лтд.".

Леон Гандельман сказал своим сотрудникам, чтобы они подняли мешок с почтой в офис.

Мы с ним вдвоём пошли пешком по лестнице. В павильоне "Москва" никого кроме охраны не было. Можно было малость отдыхать.

– Александр! Ты пока выпей кофе или пиво. – предложил, Леон Гандельман. – Сейчас проведу маленькую планёрку со своими замами. Позже займусь письмами и переговорами с тобой насчёт нашей совместной работе.

Когда Гандельман закрыл за собой стеклянную дверь кабинета, тут же пошёл туда, где всё ещё стоял "гусак" с бочкой пива и рядом с "гусаком" на бочке пива стояла хрустальная пивная кружка. Наполнил кружку янтарным на цвет пивом и стал разглядывать новый интерьер офиса фирмы.

– Александр! Пожалуйста, зайди ко мне в кабинет. – вскоре, услышал, голос Леона Гандельмана из кабины, когда его замы ушли из кабинета.

Подождал, когда все выйдут из кабинета Леона. Только после этого прошёл в кабинет, в котором Леон Гандельман разговаривал по телефону на английском языке. Видимо, это он разговаривал со служащими своего офиса, который находится в Нью-Йорке, в Соединённых Штатах Америке. Гражданином, которого в настоящее время является Леон Гандельман, после иммиграции из Советского Союза.

Вот почему он сам, еврей по национальности, не поехал жить в Израиль, а отправился в США? Получается, что в Израиле ни так хорошо, как пытался объяснить мне, раз он сам не улетел из Советского Союза жить в Израиль. Собственно, мне тоже не надо никуда.

– Что тут в этих письмах пишут? – спросил меня, Леон Гандельман, когда прекратил телефонный разговор с заграницей. – Наверно, секреты какие-то?

– Чужих писем никогда не читаю. – ответил Леону. – Все эти письма адресованы вам. Вот вы их читайте сейчас. Вам этих писем надолго хватит.

Гандельман вспорол мешок китайским перочинным ножиком и достал первое письмо, которое тут же вскрыл и стал его читать. Вскоре вскрыл второе письмо, а за ним третье.

Когда прочитал с десяток писем, посмотрел на часы, стрелка которых неумолимо приближалась к десяти часам. Нужно было уже отправляться к воротам, чтобы там встретить Рузимова Джалола.

Скорей бы Леон Гандельман прекратил читать эти письма. Такую кучу писем и за целую неделю не прочитаешь. Вот пускай он тут их читает в свободное от работы время. Сейчас мне тут уже не до его писем.

– Так это они тебя просто вычисляют, чтобы хорошо грабить. – удивлённо, воскликнул Леон Гандельман. – Во всех письмах только намёк на встречу и описание их богатства в долларах, которых, возможно, у них нет?

– Это они ни меня, а вас вычисляют. – напомнил ему. – Все письма адресованы на вашу фирму. Что же касается долларов, то думаю, что они даже не знают какого цвета американские доллары. Лапшу вешают вам и все дела.

– Ну, ладно, бог с ними с этими письмами. – вздохнув, сказал Леон Гандельман. – Они мне тоже не адресованы. Кто мечтал продавать подержанные японские автомобили в Средней Азии, тому и передам всю эту кучу писем. Тебе тоже не советую заниматься этой торговлей подержанных автомобиле. Давай мы лучше займёмся твоим вопросом. Ты мне тут в прошлый раз обещал свои наличные деньги на образцы моего товара.

– Вот они! – сказал ему, показывая на большой кейс с деньгами, который тут же расстегнул. – Здесь восемьдесят семь тысяч рублей. Думаю, что хватит на весе ваши образцы мелкого товара по одной штуке. Считайте.

– Ты, что, все эти деньги тащил наличными из Таджикистана? – удивлённо, спросил Леон Гандельман. – Ведь тебя за просто могли убить с такими деньгами в Таджикистане и в Москве! Ты, что совсем спятил?

– Но вы же сами сказали, что принимаете доллары или рубли по курсу к доллару на сегодняшний день. – удивлённо, сказал Леону. – Вот поэтому привёз наличные рубли по курсу вашего доллара на сегодняшний день.

– Имел ввиду наличный чек на эту сумму на этот день. – объяснил мне, Леон Гандельман. – Но никак ни наличные деньги. Во всем цивилизованном мире никто давно наличными не рассчитывается. Всюду есть кредитные карточки и банковские чеки, которыми расплачиваются за любой товар. Ты разве этого не знал?

– Значит мы живём не в цивилизованном мире. – уточнил сам. – У нас нет ни кредитных карточек, ни банковских чеков, которыми в вашем цивилизованном мире рассчитываются за ваш товар. Мы там далеки от прогресса.

– Ладно! – спокойно, сказал Леон Гандельман. – Сейчас позвоню в банк, пускай пришлют инкассатора.

Посажу его возле тебя, и ты ему будешь сдавать все эти деньги по курсу рубля к доллару. Так что готовься сам.

– Обождите звонить. – остановил Леона, который уже поднял трубку телефона. – Это ещё ни всё. Возле служебных ворот ВДНХ, где вы меня взяли, вас ждёт ещё один сюрприз с наличными деньгами.

– Там, что, там бронированная инкассаторская машина с деньгами из Таджикистана? – испуганно, спросил меня, Леон Гандельман. – Какой сюрприз ты мог ещё мне приготовить со своим приездом из Азии?

– У ворот вас ждёт ещё один бизнесмен из Таджикистана. – ответил ему. – Сейчас он приехал. Вы сами заинтересованы в связях с Средней Азией.

– Что же раньше мне ничего о нем не сказал? – удивлённо, спросил Леон. – Это не хорошо! Сейчас разобраться с наличными будет очень сложно.

– Но не мог прервать ваши переговоры с сотрудниками. – оправдался перед ним. – Вы занялись своей работой. Мне пришлось ждать конец планёрки.

– Забери свой кейс с собой, чтобы в твоё отсутствие ничего не пропало. – сказал мне, Леон Гандельман. – Мне некогда охранять твои деньги. Сейчас поедешь с Яковом Юдельсоном к воротам и заберёшь там своего бизнесмена из Таджикистана. Но побыстрее, у меня много дел сегодня.

Встреча с другими бизнесменами.

Мы тут же с Яковом спустились вниз к автомобилю "Линкольн" и уже через пять минут были возле служебных ворот. Юдельсон сказал охраннику на воротах, что мы оба сейчас вернёмся обратно, чтобы он не закрывал ворота, так как уже от ворот увидел ожидающего нас Рузимова Джалола и показал Якову на него. Поэтому автомобиль лишь сделал разворот вокруг Рузимова Джалола, который лишь от вида шикарной машины тут потерял разум. Выпучил свои глаза и от удивления широко открыл рот.

– Ты, что, так и будешь стоять, как истукан? – спросил Джалола. – Садись быстрее в автомобиль. Нас сейчас ждут огромные события в мире бизнеса.

Рузимов открыл заднюю дверь автомобиля "Линкольн" и осторожно сел на заднее сидение, как в кадрах замедленного кино, тихо закрыл дверцу и окончательно обезумел, когда автомобиль совсем бесшумно поехал в сторону павильона "Москва".

Вскоре остановился на площадке автомобилей. Быстро потащил обезумевшего Рузимова Джалола к служебному входу, чтобы остаться наедине с ним и там поговорить.

– Свой рот в фирме не разевай. – шепнул, ему. – Пока сам всё не утрясу насчет твоих денег. Ты понял? Иначе ты всё мне и себе здесь испортишь.

Джалол кивнул головой и после этого закрыл рот, который у него не закрывался от удивления от служебных ворот ВДНХ. Теперь ему стоило вообще не открывать рот, чтобы не испортить задуманное мной соглашении с Леоном насчет наших денег, которые надо было нам сплавить.

– Здесь двести тысяч рублей. – сказал, Леону Гандельману, когда открыл кейс с деньгами. – Это на образцы товара согласно нашему договору. Пока инкассатор будет ехать сюда, мы задним числом заключим договор на нашу сделку. Всё будет oкей! Так у вас в Америке говорят? Товар получим позже.

– Так-то. – задумчиво, ответил Леон. – Но ты же меня толкаешь на авантюру с этой сделкой. Хотя в моём бизнесе это мелочи. Можно рискнуть.

– Здесь нет никакой авантюры. – напомнил ему. – Все деньги не фальшивые. Получены из государственного банка Таджикистана. Если бы ни авантюра со стороны правительства Советского Союза по обмену старых купюр на новые, то у нас получилась бы сделка на сто процентов. Почему же мы не можем сделать ход конём, в пользу нашего бизнеса, против авантюристов в правительстве. В любом случае здесь у нас нет никакого криминала. Печать у вас имеется и у меня тоже. Фирменные бланки у вас есть. Моё присутствие на Первом всесоюзном симпозиуме бизнесменов в Москве зафиксировано в документе на ВДНХ. Так что полный в перед. Все у нас будет законно. В этом бизнесе выигрывают обе стороны. Ваш товар. Наши деньги.

– Хорошо! Ты меня убедил. – согласился Леон Гандельман. – Мы в начале с тобой заключим договор, чтобы инкассатор ни застал нас во время подписания этого договора задним числом. Затем буду звонить в банк и приглашать инкассатора забирать выручку сегодняшнего дня. Думаю, что эта сделка у нас состоится. Кто не рискует, тот не пьёт вино шампанское.

Пока Леон Гандельман составлял задним числом договор на нашу сделку и звонил в банк инкассатору, мы с Джалолом сидели в зале офиса и ждали результата. Рузимов Джалол немного освоился.

Согласился на предложенное ему секретаршей чашечку кофе, сидел за столиком разглядывая офис американской фирмы "Ле Монти, Лтд." и потихоньку пил чёрный кофе.

– Нет! Нет! – сразу стал отказываться инкассатор, от старых пятидесяти и сто рублёвых купюр. – Эти деньги не действительны. Не имею право принять их у вас. Банк эти деньги не примет. Надо было раньше менять.

– Когда мы заключали договор с бизнесменом вашей страны, – настаивал Леон Гандельман, – то обе стороны не знали об обмене ваших денег. Никто из нас не виноват, что у вас не цивилизованное банковское дело. Вашим бизнесменам приходится рассчитываться за наш товар ни кредитными карточками и банковскими чеками, а возить наличные суммы в чемоданах, кейсах и просто в мешках.

Поэтому настаиваю, чтобы ваш банк принял эти деньги, как они есть, или как зарплату моих сотрудников, ваших граждан, что позволяют так проделать банковские указания в течении этой недели.

Если ваш банк не примет деньги на выгодных вам условиях, то вынужден буду расторгнуть договор с вашим банком и найти себе более сговорчивый банк, который заинтересован в валютных клиентах своего банка. Прямо сейчас же сообщи о моем решении банку.

Инкассатор долго и настойчиво объяснял управляющему своего банка о проблеме с деньгами в американской фирме "Ле Монти, Лтд.". Управляющий коммерческого банка, в котором находился валютный счёт американской фирмы "Ле Монти, Лтд.", в свою очередь звонил в государственный банк Советского Союза и им объяснял в подробной форме сложившуюся ситуацию.

С государственного банка Советского Союза звонили ещё куда-то, возможно, что в министерство финансов Советского Союза?

Круг, казалось бы, бесконечных звонков, наконец-то замкнулся на том, что положение о замене старых пятидесяти и сто рублёвых купюр тут не противоречит возможному вкладу денег, привезённых наличными из Таджикистана, так как бизнесмены не могли за время своего полёта знать о предстоящей обмене денег старых купюр на новые.

В день получения этих денег из государственного банка Таджикистана. Сам банк не знал о предстоящей замене старых купюр на более новые. Отсюда есть вывод, приём этих денег действителен и запрету не подлежит.

Так у нас закончилась проблема с оборотом старых купюр на более новые купюры. Однако, этим проблема не закончилась. Так как договор был записан на меня, то мне предстояло присутствовать при пересчёте всей суммы в размере двести восемьдесят тысяч рублей. Семь тысяч рублей мелкими купюрами мы оставили себе на мелкие расходы.

Все остальные деньги, включая те, которые были у нас в кармане в виде старых пятидесяти и сто рублёвых купюр, мы отдали инкассатору, который был ни против принять от нас хоть миллион денег в любых купюрах, чтобы только для своего коммерческого банка сохранить такого выгодного валютного клиента.

Каким для них являлся Леон Гандельман вместе со своей американской фирмой "Ле Монти, Лтд.". Конечно, мне, особенно Рузимову Джалолу, было равносильно крупной победе в бизнесе.

– Раз у нас сделка состоялась, – сказал, Леону, когда инкассатор покинул нас вместе с нашими деньгами, – то не могли бы вы, естественно, что за наш счёт, отправить наш груз самолётом в Таджикистан. На восемьдесят семь тысяч рублей, по курсу доллара, на мой адрес и на остальные деньги в адрес Рузимова Джалола. За минусом вычета на транспортные расходы с отправкой нашего груза по адресам.

– Конечно можно. – согласился Леон Гандельман. – Для этого у нас есть специальная транспортная служба. Ваш груз может улететь вместе с вами.

Во второй половине дня после того, как были закончены все формальности по нашей сделки. Нам оформили отправку купленного товара по адресам. Затем Леон Гандельман предложил нам развести нас по указанным нами адресам места проживания. Наотрез отказался, сказал, что у меня есть ещё много вопросов на ВДНХ.

Рузимов Джалол, как попугай, повторил всё за мной. Леон дал нам по одному презенту в виде карманных калькуляторов в знак нашей совместной сделки.

После чего мы распрощались с каждым присутствующим за руку и вышли из офиса американской фирмы "Ле Монти. Лтд.", по своим делам.

– Можешь гнать и бросать меня. – решительно, заявил Джалол, когда мы вышли из павильона "Москва". – Но теперь спать не смогу, если не отблагодарю тебя за такую огромную помощь. Из гостиницы "Россия" звонил домой и узнал, что из-за банкротства утром в Таджикистане несколько человек умерли от разрыва сердца, некоторые покончили жизнь самоубийством. Были случай попадания в сумасшедший дом. Ты меня спас от смерти, позора, разорения и от психушки. Хочу тебе купить какой-нибудь ценный подарок, чтобы лишь моя душа и совесть успокоились. Заказывай себе любой подарок. Тебе его обязан тут купить.

– Вот рассуди сам. – стал, пытаться, отделаться от назойливого подарка. – Нет ничего такого, чего у меня нет. Ты сам только что присутствовал при сделки различных товаров в мой адрес. Больше одной вещи мне дома ничего не надо, так как у меня маленькая квартира и всё лишнее мешает. Единственное, что ты можешь сделать от моего имени, так это купить Юрию Филимоновичу хороший коньяк, когда вернёшься к нам домой в Таджикистан. Больше меня ничего не интересует. Так как остальное у меня дома есть.

– В министерство строительства попаду ни скоро. – настаивал Рузимов Джалол. – Да и коньяк Юрию Филимоновичу уже обещал, так что это в любом случае будет от меня, а ни от тебя. Поэтому пойдём со мной в любой гастроном, там куплю тебе самый лучший коньяк и дари его кому вздумается. Главное, что не буду себя считать твоим должником. Показывай мне ближайший гастроном, где имеется импортный коньяк.

– Сейчас на ВДНХ почти все магазины закрыты. – сказал, Рузимову Джалолу. – Давай поедем в центр города и там найдём открытый гастроном. Но сомневаюсь, что найдём что-то хорошее из коньяков на этой территории.

Все мои предположения не оправдались. Едва мы вышли из ВДНХ, как вблизи гостиницы "Космос" сразу наткнулись на продовольственный магазин, который был открыт.

В нем были различные вина и коньяки. Рузимов Джалол сразу стал в очередь. Отошёл в сторону и стал ожидать. Когда он наконец-то купит коньяк, чтобы мог от него отвязаться и поехать устраиваться в гостиницу на улицу Лесная. Где меня уже знают и примут в любое удобное время. Надо хорошо отдохнуть от этого сумасшедшего дня с обменом новых денег.

– Мне самый лучший иностранный коньяк. – услышал, от прилавка, голос Рузимова Джалола.

– Отечественные коньяки не имеем. – ответила продавщица. – Все коньяки у нас хорошие. Выбирайте коньяки сами.

– Тогда мне все коньяки давайте, чтобы не выбирать. – сказал Джалол. – По одной бутылке. Думаю, что мы вдвоём весь товар унесём.

Чуть в обморок не упал от мысли, что мне придётся таскать за собой все эти бутылки. Пока продавщица ползала по всем витринам и стендам за бутылками коньяка, не меньше меня обезумевшая от такого заказа, в это время Рузимов выхватил у меня из рук большой кейс, в котором ничего не было и вместе с моим и своим кейсами вернулся к прилавку.

В это время продавщица, запутавшись в паутину, выросшую ещё до перестройки, во время советской власти и с грязным лицом от многолетнего слоя пыли, выстроила в два ряда бутылки на всём прилавке.

Не определив цену товара, Рузимов Джалол стал складывать бутылки в мой и в свой пустые кейсы. Когда оба кейса были заполнены бутылками с коньяком, то Джалол услышал что-то непонятное насчет стоимости товара, который он сейчас взял в этом магазине.

Рузимов ни стал себя утруждать насчет точной стоимости бутылок коньяка, он тут же стал класть на прилавок деньги перед отупевшей окончательно продавщицей, пока та сообразила, что её сейчас же могут побить или ограбить за такую огромную сумму, которую только что выложил покупатель за неопределённое количество бутылок коньяка.

– Наверно, хватит? – неуверенно и растерянно, выдавила из себя продавщица. – Спасибо за покупку! Приходите ещё буду рада таким покупателям.

Рузимов Джалол с огромным трудом двумя руками снял с прилавка мой большой кейс и поставил его к моим ногам. Затем взял свой кейс и тут же вышел из магазина.

Едва оторвал свой кейс от пола, словно кейс был заполнен ни бутылками с коньяком, а русскими кирпичами, которые китайцы возят к себе за границу и позже перед камерой телевидения ломают их руками.

Большой кейс с бутылками коньяка весил около тридцать килограмм. Когда вышел на улицу, то Джалола нигде не было.

Видимо, это он испугался, что его заставлю таскать мой большой кейс, наполненный бутылками коньяка и поэтому удрал на такси к себе в гостиницу "Россия".

Теперь одному предстояло тащить тяжесть на улицу Лесная, до гостиницы с/п "Расма". Вспомнил, что рядом ходит трамвай пятый номер прямо до гостиницы на улицу Лесная, дом-43.

Трамвай едет очень долго, зато рядом выходить. Спешить некуда. По делам всё равно уже никуда не успею. Чуть ли не волоком дотащил свой груз до трамвая и сел в почти пустой вагон.

Трамвай передёрнулся весь от лишней тяжести в выходной для москвичей день и усиленно раскачиваясь медленно пополз в сторону Белорусского вокзала до улицы Лесная-43.

Уселся на ближайшее от входа в трамвай свободное место и стал дремать. Издалека от дома-43, по улице Лесная, от остановки трамвая, почувствовал что-то неладное. Вблизи дома с гостиницей не было старых развалин хрущёвской коммуналки, на которой пьяные мужики, вместе с бездомными кошками и собаками, соревновались в своём пении.

На этом участке не было вообще никого. Словно вместе с исчезнувшими развалинами коммуналки исчезла всякая связь жизни на земле с этим заброшенным местом.

Даже остановился в размышлении. Думать было нечего, надо тащить проклятый груз с импортным коньяком, который мне навязал Рузимов Джалол. Зачем только согласился на подарок?

Мои опасения оправдались, когда увидел на дверях гостиницы надпись: "Гостиница на ремонте" и рядом у дверей первого этажа то, что когда-то называлось этой гостиницей без названия.

Огромная куча строительного мусора. Упаковка от заграничных продуктов. Старые разодранные кровати с металлическими сетками, на которых ещё дедушки и бабушки делали себе тут новое поколение настоящих московских жителей.

Меня сразу охватила тоска и захотелось напиться. Но рядом было опасное место, где могли меня пьяным ограбить, избить, убить или в крайнем случае отправить в медицинский вытрезвитель. Ничего этого мне не хотелось. Надо было что-то предпринимать.

Куда-то устраиваться в гостиницу. Вдруг вспомнил, что Игорь Гранов имеет всегда запасной вариант. Есть в запасе частный сектор корпуса-2/1 по улице Шверника.

Где много комаров и подъезд, загаженный бездомными животными. Однако переспать две ночи в этой квартире можно. Как прошлый раз в ванной с водой спасаясь от назойливых комаров.

С марлевой накидкой на голове до самых ушей. Добрался по адресу поздно вечером. Ключ от квартиры был под ковриком на старом месте. Может быть, в последний раз буду здесь ночевать в этой квартире?

Посмотрю, как у меня дела будут завтра идти, а то перепишу билет на самолёт на ближнее время и полечу к себе в Душанбе. У меня работы много. Надо дополнительную проверку документов провести.

Квартира для гостей с/п "Расма" однокомнатная, но весьма уютной. В комнате был диван-кровать раскладной, небольшой столик, два кресла, два стула, платяные шкафы с наборами постельного белья.

На кухне было всё необходимое для приготовления пищи, не было самой пищи, которую стоило приобрести посетителю. Смещённый туалет с ванной и небольшой коридорчик в прихожей.

Недавно в квартире был косметический ремонт. В этот раз насекомыми здесь и не пахло. Наверно, провели дезинфекцию в квартире или косметический ремонт с против комариной покраской? В любом случае проверил наличие холодной и горячей воды.

Вдруг обратно ночью придётся в ванной с водой спасаться от назойливых комаров и мух. Прежде чем лечь спать, на сон грядущий, выпил двести грамм коньяка.

В большом кейсе кусочек хлеба от лёгкого завтрака в самолёте. В холодильнике нашёлся кусочек копчёной колбасы, этого вполне хватило на закуску. После совсем лёгкого ужина почти сразу лёг спать в мягкую кровать. Как всегда, проснулся в шесть часов утра.

Хорошо помылся под душем. Побрил слегка обросшее лицо. Дел сегодня много. С большим кейсом, заполненным бутылками коньяка по делам, не побегаешь.

Оставлять здесь в чужой квартире как-то не прилично. Неизвестно кто тут днём бывает. Подумают, что это им подарок от Всевышнего и выпьют всё на радостях.

Придётся на ВДНХ в офис с/п "Расма" на хранение кейс отвести до вылета на самолёте. Думаю, что там с кейсом ничего не случиться и места он много не займёт. Перед вылетом оставлю бутылку коньяка своим коллегам по бизнесу. Столько много бутылок коньяка мне в Душанбе не надо.

– Здравствуй, Игорь! Извини за самовольство. – прямо с порога, стал извиняться перед Грановым. – Ночевать было негде остановился на Шверника.

– Вообще-то не передо мной должен извиняться. – с ухмылкой, сказал Гранов. – Мы квартиру продали. Просто по привычке после косметического ремонта строители оставили ключ под ковриком. Ты там сильно наследил?

– В любом деле, даже "в мокром", аккуратно работаю. После меня даже отпечатков нет. – с юмором оправдался. – За ночлег заплачу любую сумму.

– Надеюсь, что новые хозяева не обнаружат твоё ночное присутствие. – смеясь, сказал Игорь. – Если тебе ещё ночь нужна, то следующую ночь на улице Лесная-43. Там вчера закончили ремонт и сегодня утром заезжают.

– Спасибо! Обязательно воспользуюсь твоей добротой. – поблагодарил Гранова. – У меня на пару дней есть дела в Москве. Оставлю у вас в офисе свой кейс. Он мне пока не нужен. Ваши журналы в Душанбе разместил.

– Мы это знаем. У нас уже имеется заказ на учёбу из Душанбе на Кипре. – отметил Игорь Гранов. – Мы перечислили на твой счёт гонорар за работу.

– Спасибо! Стимул есть. Дальше буду лучше работать. – радостно, ответил Игорю. – Буду отправлять своих агентов в разные города Средней Азии.

На этом наш разговор закончился. Мы разошлись по своим делам. Мне в первую очередь надо съездить на улицу Пушечную, в офисе немецкой фирмы "Бурда-моден" взять журналы "Бурда-моден" и договориться с ними насчёт поставок ювелирных изделий из Таджикистана.

Мало ли куда ещё надо успеть до четырёх часов дня. Вот в с/п "Расма" не буду заходить, достаточно. Сколько можно ходить к ним? Наверно, надоел всем в офисе? Зайду к ним вечером в конце рабочего дня, забрать кейс с бутылками коньяка. Затем еду спеть в гостинице на улицу Лесная дом-43.

Сейчас нужно было съездить узнать, когда сможет меня принять хозяйка фирмы Энни Бурда. Однако, Энни Бурда в офисе "Бурда-Моден" не было. С ней мог встретиться только завтра.

Сегодня в этом офисе проводился показ модной одежды "Лето 1990 года".

Остался посмотреть показ моды, который состоится через пару часов. Сейчас в офисе только готовят подиум и костюмы показа.

Сел в углу фойе возле журнального столика. Просматриваю свежие журналы "Бурда-Моден", в которых ничего не понимаю, так как эти журналы написаны на немецком и на английском языках.

Кроме того, в них меня интересуют только красивые фотографии женской моды и больше ничего. Ведь никакого отношения не имею к модной одежде и здесь присутствую лишь в качестве посредника между ювелирами Таджикистана и представителями журнала "Бурда-Моден".

Поэтому сразу соглашаюсь с предложением управляющего этого офиса, продать ему все ювелирные украшения для демонстрации их с сегодняшним показом модной женской одежды в офисе.

Под вечер, довольный работой сегодняшнего дня, вышел из офиса фирмы "Бурда-Моден". Направился вначале на ВДНХ в офис с/п "Расма" за своим кейсом с бутылками коньяка. На мою удачу никого из руководства фирмы не было. Секретарша собиралась уходить из офиса домой.

– Спасибо, что вы охраняли мой кейс весь день. – пошутил, забирая кейс.

– Вообще-то у меня была мысль выставить кейс за дверь. – серьёзно, сказала девушка. – Но он оказался слишком тяжёлый. Вам просто повезло.

У меня в фирменной сумке "Бурда-Моден" было с десяток журналов этой фирмы. Один журнал отдал этой девушки. Она так искренне растрогалась моим вниманием к ней, что на прощанье поцеловала меня в щёку.

После пошла закрывать кабинеты. Мне осталось тащить свою тяжесть на выход. С частыми остановками и с большим трудом вытащил тяжесть через центральный выход из ВДНХ к трамвайной остановке. Откуда ехать пару часов на трамвае№5 до улицы Лесная дом-43. Хорошо, что трамвай останавливается прямо этого дома, в котором имеется гостиница с/п "Расма".

– Здравствуйте Вера Степановна! – поздоровался с дежурной гостиницы. – Игорь Гранов поставил вас в известность о моём ночлеге в гостинице?

– Да, уж, поставил! – строго, ответила дама. – С вами отдыха нет никакого.

Целый день после ремонта уставляла мебель. Хотела малость вздремнуть.

Пожилая женщина, шаркая по полу тапочками, прошла по коридору к двери в дальнем углу. Открыла дверь старым английским ключом. Положила ключ на маленький столик.

Прикрывая дверь за собой, отправилась обратно к себе в прихожую. Там у неё был топчан и кресло место отдыха. В этой комнате мне уже приходилось ночевать до ремонта гостиницы.

Здесь всего лишь одна широкая кровать, стол. стул, тумбочка и шкаф для верхней одежды. На столе традиционный графин с водой и гранёный стакан. Общий душ и туалет раздельно с другой стороны длинного коридора.

Сегодня целый день бегал по делам бизнеса и ничего не кушал. По пути, как назло, нигде не видел старых советских заведений общепита и в офисах меня угощали лишь напитками.

Хорошо, что возле остановки трамвая был продуктовый ларёк. Купил там себе "продуктовый набор к похмелью". Именно так он называется в продуктовом ларьке.

Видимо, где-то рядом, обитают бомжи и пьяницы, с которыми меня нельзя сравнить. Поэтому продавщица с удивлением разглядывала меня при шикарном наряде.

Однако там ничего другого из продуктов не было, а кушать сильно хотел. Вот сейчас в самый раз по адресу эта закуска. Напьюсь и высплюсь за одно.

Надо угостить Веру Степановну. Она меня уже не первый раз в любое время суток принимает трезвым и выпившим. Старушка по возрасту ворчит. Однако душа у неё добрая. Было так, что даже чай заваривала с малиной, когда с мороза пришёл. Беспокоилась, чтобы с холода не простыл. Выпивки у меня много, почти полный большой кейс импортного коньяка.

Есть чем старушку угостить. Вот только закуска моя к этой выпивки никак не подходит. Придётся выставить ей бутылку импортного коньяка, как презент от моей новой фирмы. Вообще-то так и есть, что "обмывать".

– Вера Степановна! У меня сегодня радостный день! – торжественно объявил, выставляя бутылку импортного коньяка на стол. – В этот день у меня родилась новая фирма. Вам презент от меня, чтобы отметили мою радость.

– Конечно, тебе больное спасибо за такой презент. Однако у нас торжество так не отмечают. – с удивление, сказала бабулька, рассматривая этикетку на бутылке коньяка. – Васильевна! Тащи закуску. У нас сегодня праздник!

Рядом с прихожей отрылась дверь, из-за которой появилась маленькая голова на длинной шее как у жирафа.

Следом вышло остальное, что можно назвать туловищем и ногами. В длинных тощих руках были какие-то упаковки по испарению от упаковок было понятно, что это из холодильника. Когда это всё появилось в прихожей возле стола и выпрямилось в полный рост, то оказалось, что эта старушка почти на метр выше меня.

Худая настолько, что едва выступала из толщины стены, в которую вмонтирована дверная коробка. Пока это создание природы появилось стол был накрыт.

– Так за что мы выпьем? – поинтересовалась Вера Степановна, рассматривая мою визитную карточку. – Фирма серьёзная, на всю Среднюю Азию.

Степановна налила коньяк в гранёные стаканы грамм по пятьдесят. Развернула упаковки, которые Васильевна принесла из холодильника. На столе появилось почти то самое, что было у меня в упаковке с названием "продуктовый набор к похмелью". Солёный огурец, хлеб и кусок сала.

– Ну, что, выпьем за рост новорождённой фирмы. – торжественно, произнесла Вера Степановна, чокаясь стаканами со мной и со своей подругой.

Несмотря на то, что старушки очень мелко порезали всю имеющуюся на столе закуску, было понятно, на бутылку коньяка этой закуски маловато. Пришлось отпроситься у старушек на минутку, чтобы принести к столу

"продуктовый набор к похмелью", которого вполне хватило на бутылку.

Когда коньяк в бутылке кончился и старушки стали петь песни своей молодости, то пришлось незаметно удалиться в свою комнату, чтобы не мешать старинному дуэту.

Думаю, что они не заметили моего исчезновения, так как пели до тех пор, пока меня убаюкали и воющих собак во дворе. Несмотря на то, что вчера вечером хорошо выпил со старушками, всё равно в шесть часов утра был на ногах. Сразу стал приводить себя в норму.

Тщательно побрился и помылся под холодным душем, чтобы окончательно отрезветь. Ведь мне сегодня надо решить все свои дела по бизнесу здесь. Решил все свои тяжести в большом кейсе и журналы в фирменной сумке "Бурда-Моден" оставить в комнате этой гостинице, мне они до вылета на самолёте совсем не нужны.

Вечером приеду сюда и сразу в аэропорт уеду. Когда в семь часов утра покидал гостиницу, то обе старушки были отрублены после вчерашней презентации. Вера Степановна на половину распластавшись на столе храпела так сильно, что стоящие на столе два гранёных стакана вздрагивали от страха и ударяясь друг об друга слегка звенели.

Васильевна тощая как узник Бухенвальда, не помещалась на большом диване. Она словно висела в воздухе. Её костлявые ноги и руки висели в длину по обе стороны кожаного старинного дивана.

Мне не хотелось беспокоить это блаженство двух старушек. Уходя, осторожно прикрыл дверь. Оставшийся день командировки посвятил встрече с нидерландской фирмой "Хантер Даглас", с которыми договорился, что нашим совместным контрактом займусь после моей защиты дипломной работы в Государственном университете Таджикистана на историческом факультете.

Главного представителя фирмы "Хантер Даглас Юроп Б.В.", мистер Отто Йохемса пригласил посетить Таджикистан в любое удобное для него время. Мистер Отто Йохемс с огромным удовольствием принял это соглашение и пообещал мне письменно сообщить время его приезда. Обещал ему вскоре прислать письменное приглашение.

После переговоров с нидерландской фирмой "Хантер Даглас" занялся новым знакомством с представителями зарубежных и советских фирм, которые открыли свои офисы на территории ВДНХ.

Мне нужно было хорошо закрепиться в бизнесе в различных направлениях, которые подходили моим интересам в работе. Само расположение знакомства показывало, что нужно открывать своё представительство в Москве на территории ВДНХ в лице фирмы с/п "Расма".

Но к этому ещё не был готов, так как мне требовалось много свободного времени для этой работы. Естественно, в данный момент у меня не было свободного времени.

В конце четверга мог улетать домой в Душанбе, но мне не хотелось переделывать билет на новый рейс самолёта и поэтому решил хорошо выспаться до пятницы, чтобы в пятницу утром медленным ходом отправиться в городской Аэропорт, а не в аэропорт "Домодедова".

С городского Аэропорта добираться легче. Автобус-экспресс везёт пассажиров прямо к самолёту. Народу то в городском Аэропорту всегда меньше.

3. Удобная крыша.

Последний полёт в Москву уплотнил мой рабочий день настолько, что у меня ни стало выходных дней.

Когда в субботу и в воскресенье здание министерства строительства было закрыто на выходные дни и мне нельзя было попасть в свой офис, то в эти дни был занят домашней работой.

Проблем в строительном бизнесе и в творческой работе было так много, что по выходным дням приходилось встречаться с бригадирами в городском парке и подетально разбирать каждую проблему.

Больше всего проблем было по снабжению стройматериалами и распределение зарплаты. На базах стройматериалов процветала взятка. Очередь к любому складу была платная и то по списку.

Разнарядки на материалы тоже стоили денег. Объекты, которые контролировал Насыров Сухроб не имели никаких проблем. Но работать с ним опасно. Он сам никогда меня лично не беспокоил.

Однако до меня доходили слухи, что бесследно пропадают из его окружения люди, которые с ним были в чём не согласны или не угодили ему. Однажды сам был случайным свидетелем как по его указке убили людей.

В плане снабжения стройматериалами в министерстве строительства должно быть проще. Вот только всё там наоборот очень сложно. Коррупция процветает во всём. От маленького бригадира на строке до представителя министерства строительства. Всё по-своему контролируют объекты.

– Юрий Филимонович! Без свидетелей хочу сказать. – завёл проблемную беседу с министром во время случайной встречи в парке. – У вас в министерстве процветает коррупция, которая мешает работать буквально всем.

– Мне это хорошо известно. – грустно, ответил Поносов. – Но, как с этим воевать? Всех не пересажаешь. Давить на каждого бесполезно. Сейчас свобода и демократия во всём. Воры и аферисты именно этим пользуются.