«Боишься ли ты темноты? Немного. Ведь в ней не видно света…»
В доме было пусто и от этого немного тоскливо. Открыв холодильник, Сол расплылась в довольной улыбке: на полке красовался шикарный торт, собственноручно сделанный ее мамой. Она не удержалась и все же стянула пару «ломтиков» миндаля, будто они могли передать всю полноту вкуса.
Безбожно хотелось есть, но надо было дождаться семейного ужина. Сол еще пару минут покопалась во «внутренностях» холодильника, в надежде стащить хоть что-нибудь. Глаза разбегались, но хотелось именно то, что предательски скрывалось за миндалем. Девушка не слишком любила сладкое, но праздничный торт – это святое!
Потихоньку вечер начал входить в свои права. За окном кружились хлопья снега. Несмотря на все события сегодняшнего дня на душе было спокойно. В какой-то миг ей стало страшно, что смерть Немца не вызвала у нее, по сути, никаких эмоций. Ну, может только грусть. Иногда Сол казалось, что ее сердце постепенно превратилось во что-то подобное камню: еще бьется, но уже мало что чувствует. В основном только боль и сожаление.
Иногда ей хотелось кричать, иногда плакать, а иногда она просто ощущала холод. Но даже сквозь эту дымку мерзлоты Сол все еще слышала, как падают в чашу события ее жизни. Капля за каплей, они когда-нибудь переполнят сосуд. Однажды она потонет в своих эмоциях, поэтому проще закрыть дверь и одеть маску. Пусть похожую на лицо, но все же маску.
Однако, несмотря ни на что, в жизни Сол было множество порывов и стремлений. Чуть ли не каждый день она умирала и возрождалась вновь. Лишь скрипка была ее вечной спутницей. Невидимый смычок играл на струнах больной души, извлекая из самых недр мелодию воспоминаний. Она была обычным человеком, но хотела почти невозможного: быть счастливой. Наверное, счастье, как и истинная любовь, – это не чувство, это подарок свыше.
Звон ключей, хлопнула дверь.
– Поехали, – еле слышно. – Всем привет! – девушка вышла в коридор к родителям.
– С Днем Рождения, красавица! – тепло сказал отец, вручая дочери букет.
– Ой, спасибо, – она уткнулась носом в цветы, вдыхая их аромат. – Наконец-то вы пришли. Еще полчаса и я бы съела ручку от холодильника.
– Милая, так все же в твоем распоряжении. Ты почему не поела? – удивилась мать.
– Без вас не интересно, – шкодливая улыбочка.
Когда подошло время торта, единогласно было принято решение сделать перед чаем перерыв. К тому же неожиданный телефонный звонок от дальних родственников обещал надолго занять хозяйку дома. Убрав все лишнее со стола, Сол уже хотела настрочить что-нибудь подруге, однако отец позвал ее в кабинет.
Эта была любимая комната девушки. Кабинет был обставлен по всем старо-европейским традициям: стол из красного дерева, кресла, библиотека вдоль стены и большой кожаный диван. Сол забралась на него с ногами, пристально глядя на отца, что уже успел расположиться за столом. Он достал красивую пепельницу и закурил.
– Что-то случилось? – спросила девушка.
– Я слышал про Немца.
– Меня это не касается, – не моргая.
– Хорошо.
– Что-нибудь еще?
– Да нет, просто хотел отдать тебе свою часть подарка, – улыбка.
– Фуф, слава Богу, а то я уж решила, что вы и вправду решили обойтись постельным бельем.
– И не надейся! – мужчина открыл папку, которая лежала на столе, и протянул дочери конверт.
– Что это?
– Открой, – так она и сделала.
– Я подумал, что ты не будешь против отдохнуть где-нибудь в теплых странах. Оба билета с открытой датой. Можешь взять с собой кого угодно.
– Спасибо, – девушка мягко улыбнулась, обошла стол и поцеловала отца в макушку. Она уже хотела выйти, но остановилась. – Па…
– Да, милая?
– Можно в выходные к нам Ши придет?
– Конечно, Солнышко. А почему ты спрашиваешь? Она всегда желанный гость в нашем доме.
– Просто в прошлый раз мама сделала не совсем уместный акцент…
– В смысле?
– Ну, по поводу… нашей дружбы. Помнится, тогда она сказала, чтобы мы не общались… ей…
– Почему?
– Блин, папа, склероз что ли начался?!
– Успокойся. Лично я очень хорошо отношусь к этой девушке. Она – хороший человек и это главное, – пауза. – А что, есть опасения?
– Нет, – спокойная улыбка. – Ши – отличная подруга, но не более.
– Я рад. Хотя я приму любое твое решение и всегда тебя поддержу.
– Папа!
– Что? – удивленно.
– Ты такой папа.
Она смотрела в окно. Черный саван накрыл все вокруг. Она вновь размышляла.
Смерть – это норма, однако самоубийство для нее было чем-то иным. Это даже не смерть, это шутка, за которую ты платишь своей душой. Сол особо не верила в Бога, но никогда его не отрицала. В жизни она могла сомневаться в чем угодно, кроме одного – она не хочет попасть в ад. В настоящий: ни экранный, ни книжный, ни даже библейский – настоящий. Кому-то жизнь может показаться адом, но там (внизу) куда страшнее. Ведь «там» надежды уже нет. Бога нет…
Наверно, именно это помогало ей жить, не давая возможности ее истинным чувствам вырваться на свободу. Они могут свести с ума…
Она взглянула наверх: необычайно чистое небо. Горькая улыбка. Остывшие слезы. Она презирала самоубийц. Всех, кроме одного…
Резко сев на кровати, Сол пыталась успокоить свое сердце. Оно бешено отстукивало оду страха.
Кошмары мучили ее давно, быть может, даже вечность. И к этому невозможно привыкнуть. Каждый раз маленький комочек жизни в ее груди сотрясается в неистовых конвульсиях. Страх, что все это реально, поглощает сознание за считанные секунды. Спонтанный вдох и по телу разливается волна холода. Чувство, которое мы все так ненавидим, но без которого мы не сможем выжить. Ведь именно страх – наш основной инстинкт.
Сегодня Сол встала «не с той ноги». Забила на завтрак и долго собиралась, слушая плеер. Она сама не очень-то понимала, что происходит, просто в душу закралось какое-то опасение. Девушка ненавидела это предчувствие, ни к чему хорошему оно не приводит.
И снова немецкий. Какой смысл учить язык, на котором и так хорошо говоришь? Плохое настроение только нарастало и уже сказывалось на всем: Сол ничего не запоминала и постоянно огрызалась. Все уже привыкли к перепадам ее настроения. Группа точно знала, что сейчас ее трогать не надо. Однако обычно Сол переживала разногласия с собственным «я» немного спокойнее, чем сегодня. В перерыве между лекциями она снова курила.
– С тобой все нормально? – как будто ни о чем спросила Ши.
– Нет, – взгляд в одну точку.
– Что такое? – голос чуть дрогнул.
– Пока не знаю… злюсь.
– Это видно, – тяжелый вздох.
– Плевать, пусть думают, что хотят.
– Никто ничего не думает, Сол. Они… мы… переживаем. Ты бы видела себя со стороны.
– Нет, спасибо, – усмешка. – Без зеркала я ощущаю себя куда красивей.
– Я могу тебе помочь? – уже серьезно спросила Ши.
– Просто потерпи меня такой, ладно? – неуверенная улыбка.
– О чем речь, сестренка, – девушка закинула руку подруге на плечо. – Ты знаешь, мне такое снилось… – шепотом.
– Опа-опа. Да вы, как погляжу, уже фантазиями делитесь… сексуальными, – прямо перед ними остановился Форс со своими дружками.
Ши сразу же отстранилась и как-то сжалась, опустив глаза. Сол же сделала последнюю затяжку и подняла на Форса ледяной предупредительный взгляд. Но он не послушал. Дальше Сол уже мало слушала: какая-то койка, какая-то детка, и слеза Ши, огненным лезвием рассекающая сознание. Окурок полетел в снег, а парень в стену. Сейчас, вжатый спиной в холодный бетон, на подкошенных ногах, он казался ей таким маленьким. Страх в его глазах струился по ее венам. Шаг за спиной. Поворот головы и хищный рык сквозь зубы – все замерли.
– По ходу, Форс, этого зверя лучше не злить, – произнес один из его приятелей. – Еще увидимся, – они скрылись за дверью.
– С-сол, ты извини… я… я… не это хотел сказать…
В ответ девушка оторвала его от стены, все еще до белизны костяшек держа за грудки.
– Что? – невинно переспросила она, взглядом указывая на забившуюся в угол подругу.
– Извини, Ши… я… я буду молчать… я даже думать не буду…
Девушка всхлипнула, быстро стирая слезы рукавом. Слабый, чуть нервный кивок. Уже через минуту парень остался один, сползая по стене на землю.
После утреннего инцидента они почти не разговаривали, а Форс так и не появился на остальных лекциях. Они шли по улице, думая каждая о своем. Сол прекрасно знала, как к ней относится Ши, и хоть не могла принять или разделить подобных порывов, осуждать подругу она была не в праве. У нее в жизни была четкая позиция: если бы это было не правильно, то Бог бы этого не допустил. У каждой мелочи в этом мире свое место, у каждого человека своя судьба. Но иногда нити судьбы могут встретиться настолько яркой вспышкой, что этот узел не сможет разрубить даже смерть. Наверно, это и есть любовь или настоящая дружба.
Девушки дошли до метро.
– Подождешь меня, пока я покурю? – надо же было как-то разрядить атмосферу.
– Конечно, – вот она, улыбка.
Треск зажигалки, спасительное пламя.
– Ши, ты завтра свободна?
– Да, а что?
– Я вроде бы как собралась днюху праздновать. Приглашаю в гости.
– А кто будет?
– Эээ, ну, мои родители, кузина, я, ну и ты, надеюсь. Так что?
Ши немного засмущалась в нерешительности, но тут же заулыбалась и согласилась.
– Кстати, так что тебе снилось?
В ответ девушка слегка покраснела.
– Мне снился один парень, такой красивый…
«Слава тебе, Господи!» – мелькнуло в голове.
– Он стоял на балконе и курил. Да так, что у меня прямо дух захватило. Эти движения и взгляд, ух!
– Круто, – Сол даже не пыталась сдержать улыбку. – Хочешь кофе?
– Эээ…
– Я угощаю, – Сол не стала дожидаться ответа. Она просто взяла подругу под руку и потащила в ближайшее кафе.
– Как поживают домашние? – Сол отпила горячий кофе, тут же заполучив ожег языка. Отставив кружку, девушка устремила взгляд на подругу.
– Тебе это реально интересно? – горькая усмешка.
– Ну, вообще-то, обычно меня интересует жизнь моих друзей. – пауза. – Ши? Что-то случилось?
– Нет, все хорошо, – слишком быстро.
– Опять напились? – спокойно.
Ши ничего не ответила, уткнувшись носом в чашку.
– Досталось? – чуть тверже.
– Нет, – мгновенно. – Нет… просто… я не могу так.
– Мое предложение в силе.
– Я знаю, и я очень тебе за него благодарна, но нет.
– Почему? – отчего-то шепотом.
– Они мои родители, – тоже тихо.
– Мать.
– Отчим тоже был хорошим.
– Ключевое слово: «был».
– У него умер ребенок. Он до сих пор винит себя. Я бы вообще свихнулась.
«Ты и так недалека от этого!»
– Так пошел бы в монахи! – уже чуть злясь.
– Тебе легко говорить, – горько.
«Еще бы!»
– Прости, – Сол закурила.
Они немного помолчали, затем девушка подозвала официантку.
– Слушаю Вас.
– Шоколадный пирог и … – девушка посмотрела на подругу.
– Сол, – Ши хотела возмутиться, но вышло как-то не очень.
– И вишневый штрудель, – она захлопнула меню и протянула его официантке, тем самым давая понять, что она свободна.
– Сол…
– Что? Помнится, ты его очень любишь.
Ши кивнула.
– Я заплачу…
– Ща как дам больно! – глоток.
Девушка хихикнула.
– Что? Думаешь, я шучу?
Ши отрицательно замотала головой, сдерживая смех. Принесли заказ, и они погрузились в более приятный разговор.
Иногда казалось, что стоять у окна и вглядываться в звезды было ее любимым занятием. Так было легче размышлять, чувствовать. Сол пыталась унять агрессию, что бурлила в ее крови. Обида, злость, презрение плотно переплелись с желанием помочь. Но Ши не позволяла сделать хоть что-то. Всего одно ее слово стало преградой. Хотя, что можно сделать? Любой выход жесток. А заставить сказать подругу «нет» ей пока просто не удавалось. Та боялась потерять семью. Да какая, к черту, семья?! Нет больше никакой семьи, нет любви, нет уважения: нет НИЧЕГО!
Сол сжала кулаки до хруста, на лице заиграли желваки, выдавая гримасу смешанных чувств.
«Тебе нечего терять, Ши. Когда-нибудь ты это поймешь. Тебе нечего терять… только страх…»
Она проснулась в середине ночи. Ни страха, ни боли, лишь ощущение потери… всего и сразу. Ей часто снится одиночество. Оно, словно человек, оплетает ее нитями своих интриг. Каждый шаг грозит ей полным поражением. Она всегда на грани смерти и безумия, как любой человек…
Время замерло. Остались лишь воздух и пустота. Она одна, но ей пока еще есть что терять.
– Как спала, Золотко? – отец развернул газету и посмотрел на дочь.
– Как убитая.
– Так хорошо?
«Нет, блин, как убитая».
– Хорошо, – фальшивая улыбка.
– Во сколько сбор? – поинтересовался отец, отпивая кофе.
– В 14.00.
– Отлично, я успею еще поработать, – заулыбался мужчина.
– Что-то вы сегодня оба рано встали. Еще и девяти нет, – удивилась мать, выставляя завтрак на стол.
– Так вышло, – усмешка.
– Ага, – поддакнул отец.
Стрелки часов неумолимо неслись к нужной отметке. Сол немного переживала, что подруга так и не дала о себе знать. Та обещала позвонить перед выходом. Внезапный сигнал телефона чуть не разорвал ей мозг.
– Ши, ну ты где?
– Сол, я… я наверно не смогу… прости, – звук бьющегося стекла.
– Продержись 30 минут.
– Сол, нет… – но было поздно.
Шаги в коридоре, стук в дверь.
– Да? – мужчина оторвался от бумаг.
– Па, одолжи машину, – холодный взгляд. Она перехватила ключи на лету.