О том, что Мария родила, в деревне знали все. Сплетницы только и говорили об этом.
Позор дочери Матрена тяжело переживала, мало разговаривала с мужем и старалась реже выходить на люди.
Муж всячески старался поддержать её: – Ты, мать, перестань удручаться из-за деревенских сплетниц, кто бы уж говорил? Не мы первые и не мы будем последними! На этом и свет стоит, сплошь и рядом такие случаи, а нам с тобой, надо радоваться, внучка у нас теперь есть, мы еще не старые, воспитаем себе помощницу, а, Моть? – он обнял ее, посмотрел в изумрудные печальные глаза, – ты у меня разумная жена, замечательная мать и должна принять Марию по-матерински ласково! Для нее сейчас главное наше с тобой отношение к ней! А языкатым сплетницам, я сам отвечу, да так отвечу, век будут помнить нашу честность!
Мария побыла на пасеке два дня и засобиралась уходить к своему гурту.
– Ты куда собралась, дочка? – спросил пасечник.
– Пойду я, дядя Вася, мне работать надо!
– Рано, Мария, тебе на работу, слабая ты еще, побереги себя! Да и с ребенком тяжело в поле, тебе домой надо! Если не хочешь у меня оставаться, давай я отвезу тебя к родителям!
От одного слова к родителям, ее бросило в жар.
– Спасибо, дядя Вася, мне уже хорошо, и я пойду в лагерь, а после, мы с Нюрой поедем к родителям!
Пасечник по-отечески посмотрел на нее задумчивым взглядом, – ты похожа на свою мать, она что задумает, никто ее не переубедит!
– Вы знаете мою маму? – она не хотела признаться ему, что слышала его исповедь перед Нюрой.
Он глубоко вздохнул, – знаю и очень хорошо! Люблю ее всю свою жизнь, поэтому до сих пор хожу в бобылях! Не встретил женщину, как твоя мама!
– А, что же вы не женились на ней?
– Потому что… – он глотнул, сделал короткую паузу. – Твой отец опередил меня! Будь по-другому, ты была бы, моей дочкой! Но видно не судьба… он опустил голову, – теперь вот так и живу, хлеб с медом жую! – он пытался улыбнуться, но только искривил губы, впился взглядом на поленья у печки и долго смотрел на них, будто решал серьезную проблему.
– Ну, что надумала, Мария? – после краткой паузы спросил он.
– Идти мне надо, дядя Вася!
– Тогда, дочка, я провожу тебя до лагеря! Одной в зарослях страшно и небезопасно!
– Спасибо, дядя Вася, вы теперь мой второй отец! – она благодарно улыбнулась ему.
Он взял на руки ребенка, завернутого в зеленый платок и, осторожно прижал к своей груди, при этом почувствовал душевную благодать. Никогда ещё в своей жизни он не держал на руках младенца, – Боже мой, какое счастье, ребенок, это же новая жизнь! Мария, ты просто молодец!
Он обнял ее и поцеловал по-отцовски.
У Марии накатились слезы, – приняли бы меня так дома, как этот дядя.
В лагере все женщины ждали Марию с ребенком, и, когда они были, еще на горизонте Нюрка первой увидела их, и побежала навстречу. Обняла ее и расцеловала, – Мария, ты не представляешь, как тебя ждут женщины, а особенно нашу девочку!
От радости Нюрка забыла поздороваться с пасечником.
А он стоял в стороне, и будто бы не было его рядом. Он переживал за Марию, как за родную дочь, но теперь, он был убежден, она в заботливых руках.
– Ой, дядя Вася, – спохватилась Нюрка, – здравствуй! Как хорошо, что вы проводили нашу Марию! – она обхватила его крепкую шею и бросила короткий поцелуй в щеку.
– Здравствуй, Нюра, – его губы раздвинулись в широкой улыбке, – а как же по-другому, она считай, теперь и моя дочка! – он ласково посмотрел на Марию.
В ответ она также ласково улыбнулась ему и нежно произнесла: – А так и есть, дядя Вася, я теперь, ваша дочь! Если бы не вы, что было бы с нами? Спасибо вам!
– Не стоит благодарностей, Мария, я рад, что, хотя на что-то сгодился, а то живу сорняком, никому пользы не приношу!
– Ну, это вы зря наговариваете на себя, вы замечательный человек и доброе у вас сердце!
– Не надо, Мария, больше похвалы, не то я загоржусь, а вот подруга у тебя надежная, в беде не оставит!
– Что, правда, дядя Вася, то, правда! Преданная, искренняя, заботливая и сама доброта! С подругой мне повезло, а вот в жизни не везет!
– Повезет, ты еще такая юная, счастье твое само тебя найдет!
– Я так же думаю, – тихо сказала Мария, она имела в виду своего капитана, – я все равно его найду!
Пасечник улыбнулся, – кто бы сомневался, так и будет! – Что, дядя Вася, пойдемте к нам, передохнете, молочка попьете и с собой возьмете, – предложила Мария.
– Молочка, это можно! Я уж и не помню, когда в последний раз его пил!