– И сколько вы говорите у нас времени, уважаемый э-э-э… – я судорожно пытался вспомнить имя этого тщедушного дедушки, сидящего передо мной.
– Афанасий Никанорович, – подсказала мне Веселова.
– Мишенька, дорогой вы мой, – дед положил свою сморщенную ладонь поверх моей руки и ласково посмотрел в глаза, – По моим подсчётам у нас около тридцати лет, а дальше конец.
Мне оставалось только тяжело вздохнуть и посмотреть на Лиховцева. Тот же, в свою очередь, глядел на меня во все глаза и они горели огнём: смесью страха, гнева и надежды. Ну удружил ты мне друг сердечный, кто ты там сверху как называешься! Ещё конца света мне не хватало до кучи!
А началось всё просто. Инаугурация прошла, мы начали наводить порядок в министерствах, начиная потихоньку делать чистки и убирать зажравшихся товарищей. Планировали реорганизовать отдел по борьбе с коррупцией, но в последний момент упразднили это название и сделали его департаментом развития. Вот так просто и легко. Хватит уже бороться с мусором на дорогах табличками «не сорить». Пора ставить таблички «спасибо за чистые обочины». Время не бороться с коррупцией, а делать жизнь такой, чтобы даже повода не возникало эти самые взятки брать. Иначе вся жизнь у нас построена на страхе и подчинении – тут тебе штрафы за превышение скорости, тут тебе срок за воровство гречки в магазине. И ведь никто, никто из дядек в больших кабинетах не задумывается почему человек превысил скорость, почему «свистнул» гречку. А ведь всё банально – он превысил, потому что дороги узкие и плохие – он опаздывает, а украл потому что нечего есть.
И проблема глубокая и говорить можно много. Конечно, кто находится «сверху», он считает людей скотом и рабами, которые не могут думать и ничего не хотят. Но как это произошло? Почему у людей отпало напрочь желание думать и действовать? Потому что из поколения в поколение воспитывалась в разуме мысль, что есть достойные, а есть нет. Что есть верх, а есть низ. Что кто-то должен пахать в поле, а кто-то должен переговоры вести на Мальдивах. И штрафы, штрафы, штрафы, наказания. Вот и выросла огромная страна такой, что проще заткнуться в тряпочку и не проявлять инициативу и втихушку стырить, чем вылезти на обозрение и за это тебе ещё и прилетит.
Именно поэтому мне хотелось сформировать задел на будущее – дать шанс новым поколениям быть эффективнее китайцев и индусов, образованнее европейцев и по-хорошему стать настоящими акулами бизнеса, чтобы американцев заткнуть наконец-то за пояс.
И был создан департамент развития страны. И пусть он висит параллельно с министерством. Пока что. Дальше посмотрим кто работает эффективнее. В конце концов мне пока никто не даст так кардинально изменить структуру правительства.
Так вот. В первую же неделю назначения Лиховцева невесть откуда в его приёмной нарисовался дед – типичный сотрудник какого-то НИИ заштатного городка. Дед был очень сообразителен и терпелив. Как потом рассказывал Лиховцев, сначала дед сидел в приёмной, всё кому-то звонил, но больше слушал о чём говорят люди, присматривался к тем, кто к Лиховцеву заходит. А потом, видимо набравшись смелости и делая упор на возраст, напросился к Саше на рандеву.
Дед ничуть не удивился возрасту Лиховцева, а, наоборот, очень даже обрадовался. Представился Дядько Афанасием Никаноровичем, профессором. Стал рассказывать, что работает ещё со времён СССР в Саратове над каким-то очень хитрым проектом глобального изменения климата и структуры ресурсов планеты. Что ещё при Брежневе был назначен ответственным за эти исследования, которыми наши сменные вожди поначалу очень уж интересовались, но затем как-то забыли и даже финансировать перестали. Афанасий Никанорович был переведён в университет на преподавание геологии, где и осел по сей день, однако исследования свои не забросил. И вот пять лет назад Дядько пришёл к тому, что жить нам на планете в таком самом виде, как она есть сейчас, осталось лет тридцать. Затем кончится нефть, что является самым меньшим из зол, озоновые дыры увеличатся, средняя температура станет ещё выше, а количество водных ресурсов, пригодных для употребления, сократится чуть ли не на тридцать процентов. Как следствие, начнутся массовые миграции населения, войны, борьба за безопасную территорию – и вся эта прелесть будет сопровождаться ухудшающимся с каждым годом климатом.
Афанасий Никанорович настаивал на своей теории и говорил, что вот уже пять лет оббивает все пороги различных министерств и ведомств, но ни Путев, ни Медведин, ни кто либо другой его даже не хотели слушать. Да и не они сами, а третьи и пятые замы, охраняющие покой начальства. В последний же раз деду пригрозили психушкой, если он продолжит рассказывать сценарий голливудского блокбастера.
Разумеется, это только короткий пересказ того, что мне рассказал Саша. Их беседа с дедом затянулась на три часа и продолжалась столько главным образом потому что Лиховцев был воспитан слушать старших. И, надо отдать ему должное, выслушав деда он не дал тому от ворот поворот, а связался с Жанной, которая повторно, но в более сжатом виде всё это выслушала, а потом пересказала в тезисах мне.
И вот передо мной сейчас сидел человек, положивший всю жизнь на изучение будущего планеты и с надеждой и мольбой глядящий на меня. Афанасий Никанорович был уже близок к тому, чтобы пойти в «какую-то другую страну», достучаться до других важных шишек ну или уже в крайнем случае застрелиться, как он мне сообщил. Последнему я не особо конечно верил, дед тут приукрасил, чтобы за живое задеть. А вот то, что такая информация могла попасть в другие страны, к какому-нибудь заинтересованному человеку или, что ещё хуже, ушла бы небытие вместе с дедом – было бы очень прискорбно.
Смешно получается. Сорок лет человек изучает глобальные проблемы, которые, казалось бы, должны быть интересны каждому. И вот когда ты уже близок к разгадке и понимаешь что произойдёт, когда уже почти стал пророком, оказывается, что никому не нужно то, что ты делаешь. От слова совсем. Все больше заинтересованы в том, как бы увеличить мощности производства, загрести больше денег и даже не лопатой, а экскаватором, хапнуть от этой жизни всё, а дальше трава не расти. Думаю, что я его понимаю.
Я поднял взгляд и заглянул в глаза Дядько, долго в них смотрел, потом повернулся к Жанне и произнёс, – Жанна Аркадьевна, пожалуйста, организуйте перевод Афанасия Никаноровича в департамент Лиховцева. Кажется, нам предстоит огромная работа.
Дядько, кажется, сначала не поверил. Но через мгновение на его глазах выступили слёзы и, отбросив все условности, он вскочил со стула и кинулся обниматься со мной. Пожалуй, последний раз я испытывал такое чувство, когда меня в той далёкой жизни обнимал мой дед, освободивший Калининград и прошедший всю Вторую Мировую.
***********
Встреча в аэропорту Екатеринбурга проходила очень скромно. При посадке самолёта нас встречало всего около десяти человек, включая доверенных лиц моего начальника службы безопасности Рекса и ребят из отдела Лиховцева. Минимум охраны – всего три машины сопровождения. Зато у нас были все шансы нагрянуть незаметными и навести шороху как в городской так и областной администрациях.
С момента моего избрания прошло всего несколько недель, а я буквально не вылазил из самолёта. Как оказалось, это намного более действенно, чем сидеть на пятой точке и собирать бесконечные совещания со всяческими министрами и представителями государственных холдингов, которые только и жаждут потратить бюджетные деньги на очередной загородный дом или отпуск подальше от своей страны.
Мы посещали регион за регионом. В каждом регионе я знакомился с местной властью, заходил в их кабинеты, ходил по помещениям администраций где трудятся обычные сотрудники и в голове складывалась всё более ужасающая картинка: бесконечно раздуваемый штат руководителей разных рангов, которые приводили своих родственников и знакомых, «сливали» информацию о грядущих реформах, субсидиях, курсах приоритетного развития – и под это опять же создавались новые рабочие места для бесполезных посиделок на пятой точке. О чём говорить, если депутаты вконец разжирели и стали заводить себе по два-три помощника, точнее, помощниц, преимущественно с формами 90-60-90 и модельной внешностью? Тут тебе и предоставляемый государством телефон, ноутбук, автомобиль с личным водителем, просторный кабинет и обед по пятьдесят рублей. Ну разве плохо?
И, с обратной стороны монеты, рядовые сотрудники, которые зашиваются от того, что им нужно составлять всё большее количество отчётов для различных ведомств. И зарплата, отличающаяся в лучшем случае в несколько раз, а то и в несколько десятков. Как выяснилось в первых же двух областях – в Ярославле и Пскове – только лишь в одной городской администрации существовали должности в количестве около тридцати штук, которые не только не приносили пользы, но и создавали эту вечную путаницу и волокиту для других отделов, которым приходилось подписывать по пятьдесят бумажек для любой разрешительной работы.
Но такая путаница, как оказалась, была очень удобна нечистым на руку чиновникам, которые под шумок подписывали бумаги на вырубку очередного зелёного массива и передачу его под земли жилой застройки. Особенно лакомыми кусочками были сохранившиеся в центре «пятачки» со старинными зданиями – памятниками культуры, которые можно было продать за копейки, но при этом получить замечательные бонусы мимо кассы государства.
Вот так и настроена система. И подобные махинации оказались лишь вершиной айсберга.
Кто бы ты ни был там наверху в космосе и почему бы меня ни засунул именно в это время и именно сюда – я хочу сказать, что ты большой шутник и изверг. Шутник – потому что не та я личность, которая может что-то поменять. Я всего лишь клоун с яркой внешностью, арлекин; и вряд ли за мной пойдут люди и будут слушать. Смеяться от моих глупых слов – да, а слушать – никогда. А изверг, потому что ты издеваешься и над людьми и надо мной. Не заслужили они такое чудо у руля, ой не заслужили…
Никакого хлеба-соли. Губернатор региона, собственно, был не в курсе моего прилёта. Это было достаточно интересно – не сопровождать визит оглашением на всю страну, чтобы не готовился народ. Скажем так, нагрянуть ночью без звонка, посмотреть, как дела, устроить показательную взбучку.
Правда, после первых двух моих прилётов в регионы и последовавших за этими прилётами увольнений губернаторов, бдительность подчинённых на местах выросла до невероятных высот – стали создаваться внутренние ресурсы по мониторингу моего передвижения, стали подкупать пилотов, экипаж судна, членов команды. Благо, ребята были понимающие, проверенные, поэтому несколько раз мы кидали дезинформацию, а особо ретивых товарищей тоже убирали с мест.
Таким образом, у меня за месяц накопилась в четверти регионов своя команда. Ну как своя? Люди, более-менее разделяющие наши ценности. Время покажет, как обычно…
Выйдя из самолёта и спустившись по трапу в ночном Кольцово, аэропорту бывшего Свердловска, я вдохнул такой родной и такой загрязнённый воздух Урала. Да, он не идеален, он не горный и не морской. Но этот воздух, эта земля, сделали меня таким, какой я есть. Поздоровался с ребятами из сопровождения, кивнул техникам, пошёл садиться в машину, как тут со стороны пассажирского терминала раздались выстрелы.