Необходимо иметь в виду следующее: хотя в монографии имеются факты отдельных (условно) повторений, но все повторения имеют особое значение: а) не вспоминать каждый раз информацию, а иметь её здесь и сейчас; б) рассмотреть материал с новых научных позиций; в) связать воедино все детали текущей и предыдущей информации; г) акцентировать наше внимание на том или ином моменте информации либо дополнить материал и т. д. Другими словами, цель повторений – придать информации удобный для восприятия вид и создать благоприятные условия для её изучения заинтересованными лицами.
Чтобы подготовить себя к иному (альтернативному) восприятию положений современной отечественной теории правовых режимов и понять, почему мы будем рассматривать правовые режимы иначе, чем принято сейчас, необходимо (хотя бы кратко) отразить историю вопроса появления понятий «режим», «правовой режим», их связь с понятиями «правопорядок», «правовое регулирование», «власть», «государство», «общество», «политический режим» и т. д., а также показать, как разные авторы понимали отдельные проблемы.
Причём авторы, о которых мы будем упоминать, в своих трудах изучали управление (режим) обществом с различных сторон его восприятия (монархическое, демократическое, охлократическое и иное управление), внося в это восприятие свои предложения по построению «счастливого» общества, основанного на «справедливом» управлении (режиме) с необходимыми нормами (правом). И это нормативное управление (правовой режим) позволяло нормативно регулировать (правовое регулирование) и стабилизировать порядок в обществе. Именно перечисленные ниже авторы создавали основы тех понятий, которые сегодня мы называем: «правовой режим», «правовое регулирование», «правовое государство», «правовой порядок», «гражданское общество», «законность», «правовое поле» и т. д.
Исторически разработка социального смысла понятия «режим» («управление») и его влияния на жизнь города-полиса при полисной (позднее – политической) государственной организации общества имела место в дискуссиях об оптимальных формах управления обществом ещё в работах древнегреческих и древнеримских ученых: Сократа, Демокрита, Платона, Аристотеля, Полибия, Лукреция, Цицерона и других – в их учениях о трёх основных государственных формах правления: монархии, аристократии, демократии (а в современном понимании это три государственных строя, или три режима, как терминологически расшифровывается словосочетание «государственный строй»), а также о возможном развитии этой эволюционной цепи в сторону «неправильных» форм (тирании, олигархии, охлократии). Но особенно значительное место политологические и государствоведческие дискуссии (о социально-политическом государственном устройстве) занимали у учёных эпохи Возрождения и Просвещения (например, Т. Мора, Н. Макиавелли, Т. Кампанеллы, Ж. Бодена, Т. Гоббса, Д. Локка, Б. Спинозы, Ш. Монтескье, Ф-М. Вольтера, Ж-Ж. Руссо, Д. Дидро, Ф. Бабёфа, К. Сен-Симона, Ф. Фурье и других), которые развивали и дополняли теорию форм управления государством и обществом, где идеи режима (управления) постепенно охватывают и сферу права (как понимали это право в конкретный промежуток времени, в конкретном обществе, на конкретном этапе развития этого общества).
А чтобы сравнить разность подходов к управлению (режиму) обществом и включению в управление (режим) правового аспекта, приведём несколько мыслей учёных по учебнику «История политических и правовых учений» [69] и проследим, как «режим» трансформировался в «правовой режим» и как на него влияют явления: «политический», «государственный» режимы, «власть» и др.
Условно все государствоведческие дискуссии можно разделить на:
I. Учения о государстве, живущем по справедливым законам
а) Томас Мор – один из первых, кто в 1516 г. в главном труде «Утопия» высказал мысли о государственном устройстве, живущем по справедливым законам (фактически – по социалистическим законам справедливости): истинная причина не справедливости есть частная собственность.
б) Томмазо Кампанелла, автор известного произведения «Город Солнца», утверждал: политико-юридические институты должны адекватно воплощать государственный строй (режим, управление) основанный на общности имущества, покончивший с частной собственностью, с материальным неравенством, позволяющий решить извечные устремления к социальной справедливости.
в) Жан-Жак Руссо известен как идеолог создания гражданского общества. В естественном состоянии, по Руссо, нет частной собственности, все свободны и равны. С появлением частной собственности начинается борьба между богатыми и бедными. Выход состоит в соглашении о создании государственной власти и законов (права), которым будут подчиняться все.
г) Франсуа Бабёф – фактически первый коммунист – теоретик и практик. Главным злом видел возникновение частной собственности и деление общества на классы богатых и бедных. В противоположность этому он считал лучшим общество, где нет классов, частной собственности, где существует экономическое, социальное и политическое равенство.
II. Учения о сильном государстве и должном правителе:
а) Николо Макиавелли выступал сторонником сильной государственной власти с применением для этих целей любых средств её достижения: «Цель оправдывает средства». В главном труде «Государь» основную роль отводил личности Правителя. Он оправдывает претензии государства и право действовать вне закона, хотя этот закон государство гарантирует.
б) Жак Боден был сторонником централизованной монархической власти, он обозначил и разработал проблемы и законы (право) суверенитета государства в главном своём труде «Шесть книг о республике».
в) Франсуа-Мари Аруэ (Вольтер) был идеологом борьбы за равенство, свободу и братство, общественный прогресс. Вольтер опирался на идею, что люди от природы все равны, но равенство не распространяется на собственность (два класса: богатых и бедных). Лучший государственный строй (режим) – конституционная монархия. Вольтер отстаивал материалистические идеи, подверг критике метафизику, понимая её, на наш взгляд, очень однобоко. Например, некоторые события даже сейчас не могут быть объяснены чисто научно: феномены Бермудского треугольника; аномальные зоны Земли, где время не подчиняется законам нашей физики, исчезновение и последующее появление людей и др. Тем не менее Вольтер, вслед за Ньютоном, считал, что Вселенная возникла сразу как творение «высшего Разума», под которым подразумевался Бог (а это и есть фактически классическая метафизика в высшем её проявлении!).
III. Учения о происхождении государства:
а) Томас Гоббс в знаменитом сочинении «Левиафан» создал теорию происхождения государства (и возникновения права) путём объединения людей на праве общественного договора, чтобы покончить с «войной всех против всех», а гарантом этого договора выступает государство.
б) Джон Локк в трактате «О гражданском правлении» объясняет государственный порядок для обеспечения жизни, свободы и собственности и признает две власти: законодательную и исполнительную. Законодательная власть сосредоточивается в парламенте, во главе исполнительной стоит король.
IV) Учения о влиянии права на управление государством:
а) Шарль Луи де Монтескьё в своих главных трудах «О духе законов», «Трактат о разделении властей» [83] создал первую доктрину, в которой образование государства выводилось из требований естественного права или общественного договора. Ведущую роль в рождении права отводил основным идеям либерализма: свободе, личной безопасности, независимости индивида от произвола властей, гражданским правам. Свобода «есть право делать все, что дозволено законами». Для обеспечения законности и свободы необходимо провести разделение властей на: законодательную, исполнительную и судебную.
Многие идеи получили философское обоснование и завершение в теории правового государства И. Канта [70–72] и «Философии права» Г. В.Ф. Гегеля [62], где на первый план развития общества выходят проблемы эффективного управления с участием права (одинакового для всех, а не только для сильных).
На этих примерах (в публикациях описанных выше авторов) мы видим переход от просто «режима» к «правовому режиму». Выдвигаются требования (идеи) нового права, «отвечающего законам разума». Государство создается для охраны естественных прав человека, устройства и учреждения частной собственности, защиты от внешних нападений. Провозглашалось установление правовой государственности, политической свободы в гражданском обществе.
Следующим этапом и продолжением развития замечательных мыслей XVI–XVIII вв. о государстве, праве (в частности, правовом режиме, правовом регулировании), обществе, власти и связанных с ними явлений, были новые исследования в XIX-ХХ вв. в области права и государства. Самый значительный вклад в их развитие внёс выдающийся английский философ, юрист и реформатор Джереми Бентам, оказавший значительное влияние на теорию государства и права и мысли других авторов (например: Д. Баумгардта [209], В. Гумбольдта [64], С. Джекобса [223], Л. Дюги [65, 152], Р Иеринга [67], Дж. Е. Кримминса [215], К. Оливекрона [226], М. Ориу [89], Дж. Постема [228], Ф. Розена [229], А. Стровела [230], К. Филлипсона [227], Р Харрисона [220], Г. Л. А. Харта [221], Л. Дж. Хьюма [222], К. Шмита [105], А. Эсмена и многих других).
Для объяснения процесса изменения картины развития права и государства, превращения правового режима в основообразующее явление приведём несколько примеров мыслей этих учёных:
Джереми Бентам (1748–1832). Его мысли стали примером при анализе представлений о государстве, праве, обществе. Его положения, построения, взгляды [на понятие «право», его происхождение, предназначение, структуру (особенно в отношении права и правопонимания); на понятие «государство» и т. п.] использовали многие авторы. Он – автор учения о двух сущностях: реальных (real entities) и фиктивных (fictitious entities) [210, 211, 212]. Но, зафиксировав факт наличия двух сущностей, Бентам предлагает оригинальный метод перевода вымышленных сущностей в реальные методом «парафразы». Бентам предлагает считать правом только позитивное право, т. е. онтологически явление «право» (во всех своих ипостасях) тождественно понятию «законодательство». Гносеологически право познаваемо и доступно для человеческого разума. Бентам определяет право как продукт человеческого опыта, результат человеческой деятельности, а само явление «право» – фиктивной сущностью, Бентам предлагает узнавать объективный смысл права, изучая исключительно законодательство: «Чтобы знать, что такое право вообще, мы должны знать, что такое закон, а если мы знаем, что такое закон, волей-неволей мы узнаем, что такое право вообще…» [210]. «…Право – это друг каждого человека: именно праву, благодаря Господу, он обязан всем тем, что ему дорого. От права он получает все то, чем наслаждается, получает какую бы то ни было защиту своего спокойствия, своей личности, своей чести.» – цитировал Д. Баумгардт его последнее произведение [209]. Бентам писал: «.Как бы ни было плохо право, как бы ни было оно плохо сделано, это всегда узы, связывающие общество. Если бы оно было даже в десять раз хуже, чем это возможно, такое право все равно было бы лучше, чем полное его отсутствие.» [212]. Таким образом, рассматривая право с онтологической, гносеологической и аксиологической точек зрения, Бентам создал интегративную модель права [87]. Главная и совершенно определённая цель права – обеспечение наибольшего счастья наибольшего числа людей. По сути дела, речь идёт о распространённой концепции общего блага.
Вильгельм фон Гумбольдт – третий (после И. Канта и Г. В. Ф. Гегеля) немецкий философ, поднявший тему автономии общества от государства, тему публичного про странства как про странства социального, независимого от власти. В отношении государства Гумбольдт категоричен: государство наносит вред обществу во всех случаях, кроме защиты безопасности граждан.
Рудольф Иеринг, основатель формально-догматического подхода к праву [67], стремился дать современным ему праву и государству социологическое обоснование. Он утверждал, что частная собственность вытекает из природы человека; что право развивалось в кровавой борьбе классов и сословий, добивающихся закрепления в праве через законодательство своих интересов. Но эту борьбу можно охарактеризовать теперь как защиту существующего права от нарушений (равенства всех перед законом, свободы собственности, промыслов, совести и др.), а для охраны интересов общества необходимо государство.
Леон Дюги – один из основоположников теории солидаризма. В современном обществе неизбежно разделение труда, и классовая структура общества обусловлена и тождественна этому разделению: классы должны совместно и солидарно трудиться в системе общественного производства. Л. Дюги – сторонник свободы предпринимательства и частной инициативы.
Адемар Эсмен – представитель юридического позитивизма, отвергающего всё, что находится за пределами действующего законодательства. Догма права имеет первостепенное значение и освобождает юридическое мышление и юриспруденцию от «иных влияний» («мыслей»): идеологии, этики, философии и т. д., которые вносят в практику реализации права «метаюридические» начала. Государство отождествлялось с правопорядком и системой государственно-правовых норм.
Морис Ориу – яркий представитель институционализма (социологическая юриспруденция), который выдвинул теорию институтов, соединяющих единство политической и правовой теории: «…Именно институты порождают нормы права, но не нормы права порождают институты.» [89]. В методологии предложил следовать методу от объективного к субъективному: «.и будем объяснять, возможно, больший круг вопросов объективной организацией (а не волей субъективной личности). и оставим за субъективным элементом только то, что действительно нельзя будет свести к объективному объяснению.» [89]. Ориу допускал два способа образования правовых норм: вертикальный (институционализация властных императивов) и горизонтальный, когда норма медленно устанавливается и становится обычаем (институционализация фактических отношений). В праве, указывал М. Ориу, необходимо различать форму (образуют юридические нормы и акты) и материю, коей является содержание норм, «…которое по существу сводится к свободе человека, обусловленной социальным порядком и справедливостью.» [89].
Герберт Лайонел Адольфус Харт считается самым выдающимся философом и теоретиком права середины и конца ХХ века, основателем аналитического неопозитивистского направления в правопонимании [221]. Он переориентировал юриспруденцию так, что основные свойства аналитиче ской и особенно лингвистической философии (строгость рациональной аргументации, понятность и ясность изложения, внимание к тонким концептуальным различиям, чувствительность к языку и его логике и т. д.) стали применимы к решению правовых проблем, что позволило с новых позиций актуализировать и модифицировать эти проблемы и по-новому интерпретировать феномен права.
И здесь, изучая точки зрения западных правоведов и разбирая оригинальные отличия в их теориях о переходе права сильного в право одинаковое для всех, переходу явления «режим» в явление «правовой режим» и др., необходимо ещё раз заметить, что построение любого права, любого правового режима и любой системы права в обществе обязательно должны опираться на помощь государства, власти и самого общества. Значит право, правовой режим и система права тесно связаны с политическим и государственным режимами. Хотя вопрос «триединства режимов» авторами ранее не исследовался и сейчас он не является задачей изучения в нашей монографии, но с этим вопросом напрямую связаны вопросы изучения политических и государственных режимов, политических систем, которые рассматриваются в работах Дж. Бюрдо, М. Дюверже [213, 217], Г. Лассуэлла, А. Каплан [224], Д. Истона, Г. Алмонд, Г. Пауэлла [208], П. Морриса [225], а из современных западных правоведов, увязывающих право, власть, государство, общество, отдельно надо отметить Дэнниса Ллойда [216] и Колино Сандра Марго [214].
Думается, что всех этих примеров вполне до статочно для историографии и предварительного анализа взаимосвязи явлений «режим», «правовой режим», «государственный режим», «политический режим», «власть», «общество» и др.
Таким образом, мы видим, что явления «режим» и «правовой режим» выросли и получили первоначальное понимание в результате развития государствоведения и лишь потом правовой режим стал самостоятельными объектом изучения, т. е. явлением не производного характера, а явлением, которое имеет самостоятельный объективный смысл существования и изучения.
Смысл предыдущего абзаца подтверждается и концептуальным осмыслением категории «правовой режим» в Х1Х-ХХ вв. в отечественном праве. Например, проблемой того, каким образом можно эффективно управлять (в том числе регулировать отношения) обществом, различным образом его мотивируя (мотивации составляют цель – «идеологический аспект» любого правового режима), напрямую занимались классики отечественного права, ученые-правоведы: Е. В. Васьковский, П. Г. Виноградов, Б. А. Кистяковский, Н. М. Коркунов [73], С. А. Муромцев [85, 86], Л. И. Петражицкий [91], Ф. В. Тарановский, E. H. Трубецкой, Г. Ф. Шершеневич [104], а затем в середине 20-го века Н. Г. Александров, С. Г. Березовская, И. С. Самощенко, рассматривающие правовые режимы в конкретных аспектах, например, как характеристику социалистической законности либо как характеристику правопорядка [мы тоже отмечаем прямую связь явлений «право», «режим», «правовой режим», «порядок», «правовой порядок» (правопорядок), но отметим, что явление «право» понимается нами шире, чем только быть характеристикой «правового порядка»].
Однако в середине 70-х начале 80-х гг. ХХ века отечественное право в оценке сущности правовых режимов начинает несколько отходить от теоретических изысканий Запада. Если изучать официальную научную литературу по этому вопросу, то складывается ощущение, что отечественная теоретическая и практическая школа изучения и применения правовых режимов фактически начинает переходить на новое осмысление категории «правовой режим», достаточно серьёзно расходясь в некоторых его оценках с западным восприятием.
Заинтересованные лица в современной отечественной теории изучения права и государства, теории правовых режимов и практики применения отходят от самостоятельной сущности правового режима, а его восприятие идёт уже с помощью сущности явления «правовое регулирование».[12],[13]. Смысл явления «правовой режим» становится производным понятием от смысла явления «правовое регулирование», и сейчас такое положение правового режима служит основой построения всех положений в отечественной теории правовых режимов.
Другими словами, в конце 80-х годов ХХ века в отечественной теории права и государства в работах авторов, посвящённых теме правового регулирования, появляется и получает мощное развитие новое восприятие (прочтение, толкование, интерпретация и т. д.) смысла понятия «правовой режим», когда правовой режим связывается со смыслом правового регулирования и прочитывается в контексте с типами правового регулирования. Основателями такого восприятия были авторы (отцы-основатели) современной отечественной теории правовых режимов Н. Г. Александров, С. С. Алексеев [50–55], О. С. Иоффе, В. Б. Исаков [68], Д. Н. Бахрах [56] и др., изучающие правовое регулирование. Все авторы первоначально искали специальные механизмы, способные помочь правовому регулированию обеспечить в рамках законодательства возможность стабилизировать социальные, экономические и иные процессы и отношения, найти решение иных возникающих проблем правового характера, ограничить влияние негативных факторов. С этой целью в качестве специального механизма и был предложен «правовой режим регулирования» (С. С. Алексеев).
Но затем авторы, как мы выяснили, игнорировали слово «регулирование» и не «правовой режим регулирования» (как у С. С. Алексеева), а именно правовой режим (во всех последующих работах) начал восприниматься отечественными авторами как «особый порядок правового регулирования», «механизм правового регулирования – его особый порядок». Таким образом, мы установили, что история появления отечественного восприятия явления «правовой режим» в его современной трактовке своими корнями уходит в 80-е годы ХХ века, когда заинтересованные лица искали тот правовой механизм, который возьмёт на себя попытку помочь правовому регулированию урегулировать (как считается, в особом порядке) те или иные отношения экономического, политического, идеологического и иного плана (для их стабильности) между членами общества, между государством и членами общества.