Не говори: «отчего это прежние дни были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом.
История человечества – история непрерывной борьбы, триумфов и трагических отступлений, открытий и разочарований. Кажущееся ясным сегодня, завтра может предстать в совершенно ином свете, а вчерашние ошибки отзовутся в реальности послезавтрашнего. Люди полагают, что видят некий прогресс в общественном развитии, однако поступательное движение в любой момент может смениться откатом далеко назад, в «тёмные века», и человеку придётся вновь, словно Сизифу, вкатывать тяжёлый камень на гору познания и собственного благополучия.
XX век оказался веком, в котором с чудовищной плотностью спрессовалась история целых столетий. Казалось, многие социальные проблемы после череды трудностей, после невиданного кровопролития мировых и региональных войн были, наконец, сняты. Это было заблуждением. «Конец истории», объявленный рядом мыслителей, приветствовавших крах СССР как «триумф Запада, западной идеи»[1], оказался лишь кратким интермеццо между двумя эпохами, которые исследователям ещё предстоит выделить, проанализировать и разложить на составные части. Начало XXI века демонстрирует, что прежние социальные проблемы никуда не исчезли – они стали ещё сложнее, дополнившись проблемами специфически новыми, не известными прежде. Насилие неоколониализма, чудовищная пропасть социального неравенства одиночек богатеев и миллионов нищих, жутчайшие средневековые формы религиозной нетерпимости, расизм и ксенофобия, ничтожное бесправие индивида перед машиной государства, невиданный кризис моральных ценностей – старые беды нового тысячелетия, проявляющие себя здесь и там, в разных частях земного шара. Эти беды сегодня многократно умножаются, казалось бы, благими достижениями современной техники (информационные технологии, новые виды вооружений и т. д.), глобализационными процессами, близкой перспективой достижения экологических пределов развития общества, кризисом старых идеологий и отсутствием адекватных представлений о сегодняшнем мире.
Глобальная политическая карта стремительно меняется. Некогда стабильные режимы шатаются под натиском внутренних противоречий, а в ряде случаев и под прямым давлением извне: Ирак, Ливия, Сирия, Украина… – словно раковая опухоль, пускают свои метастазы хаос, взаимная вражда, неустроенность, подбираясь к границам пока ещё относительно благополучных государств. То, что народы создавали своим трудом в течение многих десятилетий, уничтожается в огне междоусобиц, не подчинённых более никаким ясным конвенциональным правилам. Мы видим, как здесь и там интеллектуалы приветствуют перемены, не понимая, что эти перемены в действительности несут за собой. Шаблоны сорваны, маски тоже. Прежние ориентиры более не актуальны, зато вновь актуальными, звучащими как никогда современно становятся некоторые политико-правовые концепты прошлых, давно ушедших эпох – и в первую очередь концепт «войны всех против всех».
Время глубоких сдвигов и потрясений – вот та эпоха, в которую мы вступаем. Привычные понятия и социальные институты теряют свое значение, уступая место новым. «Конец знакомого мира», как метко назвал это беспокойное состояние общества между двумя тысячелетиями американский социолог Иммануил Валлерстайн[2], – уже свершившийся факт, главный же вопрос состоит в том, каков тот новый мир, который рождается из кризиса уходящего, каким образом преобразятся социальные структуры, определяющие порядок жизни уже не миллионов, а миллиардов людей, какой облик примет (уже принимает) общество. Ответы на эти непраздные вопросы необходимы в том числе для того, чтобы ответить на куда более конкретный вопрос «Куда движется конкретная страна, конкретное общество?» и, следовательно, для ответа на вопросы: «Что должно быть сделано для минимизации негативных последствий происходящих трансформаций? Какая политика необходима для новых условий? Какое политико-правовое мышление наиболее адекватно выстраиваемой социальной реальности?»
Книга, которую вы держите в руках, является скромной попыткой приблизиться к решению указанных вопросов, попыткой очертить контуры нового социального порядка. Данная задача ставит перед исследователем потребность в политико-правовом рассмотрении динамики социальных институтов, знаменующей собой переживаемый нами период ломки старого с созиданием пока ещё весьма смутного и пугающего нового порядка. Такое рассмотрение неотделимо от выяснения места, роли и – что важнее всего – облика права в новых, кризисных обстоятельствах, от выявления судьбы государственности и, в частности, модели либерального правового государства в эту непростую эпоху, от характеристики господствующего в этот период правосознания и критики доминирующего правового мышления.
Сфера юридического есть вообще та область, в которой содержатся и мораль современного государства, и самооправдание существующих социальных институтов, и господствующая в обществе идеология. То, что стало законом, вряд ли могло быть случайностью, и юридическое выражает как раз таки неслучайность взаимоотношений субъектов, неслучайность появления, трансформации и разложения тех или иных институтов общества. Образно выражаясь, право подобно бухгалтер – ской книге, в которой тщательно фиксируются все мало-мальски значимые операции хозяйственного предприятия, и его изучение является по существу постижением истории и закономерностей общественного развития. Для современного нам мира, привыкшего к чётким нормативным предписаниям и строгим компетентностным иерархиям, по большому счёту нет ничего столь же значимого, как позитивное (т. е. исходящее от государства) право, ведь все иные социальные регуляторы давно вытеснены на обочину общественной жизни. В явлениях правовой действительности заключены как противоречия общества, так и его теология. В них слышен бешеный пульс современной жизни вместе со всем её величием и убожеством.
Впрочем, исследование формирующегося в мировом масштабе правопорядка не может ограничиваться лишь юридической характеристикой общественных институтов и уж тем более не должно исчерпываться узким формально-юридическим подходом, предполагающим в основном изучение конкретных нормативно-правовых и правоприменительных актов государственных органов с использованием догматических методов юридической техники. Хотя порой содержание того или иного закона, правительственного постановления или решения суда может дать достаточно ясное представление о государственной политике в соответствующей области, об уровне развития юридической практики и самих государственных институтов, очень многое, тем не менее, остаётся за рамками такого рассмотрения. Жизнь права, как и жизнь самого общества, не сводится к сухим формулам официальных юридических текстов, обнаруживая себя в мышлении индивидов, массовом правосознании, конкретных общественных отношениях, а также в иных явлениях, относимых обычно к элементам правовой системы. Более того, сам предмет исследования – правопорядок в условиях глобального кризиса, в условиях исключительных, экстраординарных – указывает на невозможность всё объяснить и понять с помощью лишь формально-юридического анализа документов, зачастую не охватывающих специфику складывающейся в обществе ситуации. Там, где прежние нормы, государственно-правовые институты и сами представления о порядке стремительно видоизменяются, право, политика, экономика, философия и история образуют замысловатый букет, настоятельно требующий междисциплинарного подхода.
Данный подход к исследованию обусловил его структуру, состоящую из четырёх блоков-глав.
В первой главе рассмотрены общетеоретические вопросы соотношения права и кризисов различной природы, проанализированы понятия исключения и кризиса в праве, типичные механизмы реагирования права на кризисные ситуации, выдвинута гипотеза о возможности предельного кризиса правопорядка.
Вторая глава посвящена описанию и объяснению кризисных процессов, которые мы можем наблюдать в настоящее время в различных сферах общественной жизни; в ней предпринята попытка представить структуру современного глобального кризиса и отыскать адекватные юридические концепты, позволяющие понять нынешнее кризисное состояние.
В течение последних столетий государство являлось центром правопорядка и основным участником системы международных отношений. Изучение трансформаций правового порядка, таким образом, немыслимо без анализа изменений, происходящих с государственными институтами в условиях кризиса XXI века, а также без фиксирования и описания тенденций вероятного развития современной модели государственности. Именно этим вопросам посвящена третья глава данной книги, затрагивающая проблемы упадка государственного суверенитета, корпоративизации государства и этатизации коммерческих корпораций, расширения пространства дефектной и провалившейся государственности, выхода на международную арену организаций, претендующих на выстраивание собственных государственных моделей.
В четвёртой главе основное внимание с государственных институтов переносится на правовую систему, причём правовая система рассматривается с точки зрения её наиболее слабых, уязвимых мест, отражающих специфику кризисного периода и вызывающих неоднозначные оценки общества. Проанализированы феномены избыточного правового регулирования, наполненности правовой системы чрезвычайными нормами запретительного и правоограничительного характера, а также релятивизма в правоприменении – явления, отражающие особенности внутригосударственного позитивного права времён глобального кризиса. Рассмотрены кризисные симптомы в международном праве. Завершается исследование анализом тенденций развития современного права, рассмотрением проблемы надвигающегося столкновения теневых, неофициальных норм и институтов с нормами и институтами официального позитивного права, попыткой представить прогноз вероятного будущего мирового и национальных правопорядков.