Вот только с осуществлением моих задумок вышла загвоздка. Пока шли по переходу к пассажирской шлюпке звездолёта, пока летели через выжженное множеством стартов поле к кораблю, пока поднимались в портационном лифте на борт, я себе что представляла? Конечно же, как мы войдём в отсек, я прикажу первому, кто попадётся на глаза – хотя бы и Герману – собрать весь персонал в гостиной и чинно открою на планшете их личные дела. Со всеми познакомлюсь, раздам инструкции и тем самым сразу заработаю нужный авторитет.
А вышло что?
Стоило створкам двери вип-отсека отъехать, как я увидела, что вся команда, сопровождающая Ларису на Землю, выстроилась в ряд без моего распоряжения. И смотрели они с немым обожанием далеко не на меня. И даже не на маленькую хозяйку, а на даурианца.
– Знакомьтесь и принимайте. Временный опекун принцессы Евангелина Ельцова, – Зан подпихнул меня в спину в центр. – Так как ей надлежит отчитываться за поездку, приготовьте докладные с распорядком дня Ларисы, расписанием занятий, меню и графиком ваших смен. Я тоже с ними ознакомлюсь и дам окончательное одобрение или неодобрение. Прошу не забывать, что с этой минуты выход из отсека строго по моему разрешению.
Ну не гад ли?! Так и лезет поперёк мамки в пекло! Я распрямила плечи и оглядела коллектив доброжелательно, но строго:
– Доброго утра, надеюсь, мы сработаемся.
Коллектив моей решительностью не зарядился и ответил на приветствие вразнобой. Пока ещё невозможно было понять, кто из них как настроен. Кроме, разве что, Германа, который, глядя на меня, выделывал бровями всякие невероятные акробатические па. Видимо, сигнализируя, как рад меня видеть.
– Евангелина, представлю тебе нашу команду, – опять даже не дав мне включить планшет, чтобы открыть личные дела, влез в процесс становления моего авторитета Зан, – это постоянная горничная принцессы Гала Санд.
Шаг вперёд сделала девушка в форменном комбинезоне и склонила голову в знак приветствия.
На вид горничной казалось лет двадцать. А там кто её знает, может, ей все семьдесят – с этими прокачками не поймёшь.
– Я приготовила принцессе домашнюю одежду, мы можем переодеться? – спросила она, бегая взглядом от меня к даурианцу и обратно.
Гала явно растерялась, не зная, у кого получать разрешение. Я, Зан и Лара одновременно выдали:
– Да, конечно идите.
– Можете.
– Учти, Гала, синий костюм я не надену! Он не модный!
В шеренге сотрудников послышались вздохи, шепотки и смешки. Прекрасное начало! Одно хорошо – наши слова друг другу не противоречили, поэтому Гала со спокойной душой увела подопечную вглубь отсека. А Зан продолжил знакомить меня со свитой:
– Наставник по духовному и физическому развитию принцессы нор Ддза Ыд.
Шаг вперёд сделал коренной житель планеты Сторн – трёхглазый гуманоид в тренировочном костюме. Сторнцы вообще-то часто занимались с учениками других рас, в отличие от эмониан и даурианцев – эти своими секретами ни с кем просто так не делились.
– Расписание и распорядок будут у вас в течение пяти минут после окончания собрания, – заверил наставник, приветливо моргнув третьим совершенно чёрным глазом, украшавшим середину высоченного лба.
Я вздрогнула и непроизвольно усилила энергетические щиты – представила вокруг себя забор из колючей проволоки, по которой пустила ток из внутреннего резерва. Наставник одобряюще обнажил ряд крупных голубых зубов. Знал бы он, как долго я в академии училась это делать! Мило улыбнулась сторнцу, принимая безмолвный комплимент, и нор Ддза вернулся на место.
А глава безопасности продолжил безнаказанно изображать из себя главного и представил следующего члена команды:
– Учительница принцессы Ларисы – Венера Дорофеева.
Девушка с белоснежными локонами, улучшенными множеством прокачек лицом и фигурой, которую выгодно подчёркивало изящное платье в горошек, из ряда не вышла. Она склонила голову набок, мило улыбнулась дару Шаазану и только потом мне. Интересно-интересно…А чего это поганка Лара к ней не ревнует? Вот же корень её зла! Чего она на меня-то взъелась?
– У Ларочки сейчас каникулы, – проворковала училка, проведя рукой по вырезу, красиво подчёркивающему её грудь. – Мы с малышкой совсем не будем заниматься во время перелёта. Дар Шаазан, я могу получить постоянный пропуск на свободный выход из отсека?
– Нет! – отрезал дар, даже не глянув в сторону Венеры. – А это личный доктор принцессы Антон Сергеевич. Ну и мои помощники: дар Жооган и дар Рииган. Все свободны.
Разумеется, повара Германа – моего коллегу – мне представлять было не нужно, но всё равно Зан как-то подозрительно быстро свернул собрание. Я успела отметить, что доктор – землянин лет сорока на вид, а помощники даурианца, естественно, тоже даурианцы и тоже красавцы. И чего Лариса никого из них не выбрала своей жертвой? Насколько сейчас всё было бы проще.
– Я готова сдать докладную прямо сейчас. Тогда я могу пойти погулять по звездолёту? – не унималась учительница, продолжая стрелять в главу службы безопасности кокетливыми взглядами.
– Нет, – повторил Зан.
Вот ещё вопрос: почему даурианец так странно на эту Венеру реагирует? Запрещает отлучаться из отсека. Будто не хочет её от себя отпускать. Но с чего? Ничего в ней особенного нет, чтобы переживать, что её похитят.
Как-то мне эта учительница сразу не понравилась. Натуральная кобра.
– Венера, прошу понять: у нас контракт класса А-А, – всё же решила я сгладить грубость Шаазана объяснениями. Пусть он будет плохой полицейский, а я хороший. – И я планирую завершить его успешно, так что придётся неделю подчиняться моим правилам. Согласны?
– Да, – кисло согласилась Венера.
– Тогда все свободны. Жду докладные до старта.
Оставив последнее слово за собой, я развернулась на устойчивых каблуках и отправилась осмотреть апартаменты, чтобы найти свою каюту.
А вот дару, к сожалению, ничего о том, что хочу с ним поговорить наедине, не сказала. Стыдно признаться – не решилась. Ладно, взлетим, улучу минутку и приглашу на тет-а-тет. Куда он от меня денется из закрытого отсека?
Разумеется, все сотрудники нашего агентства превосходно ориентировались в звездолётах класса М-45 – мы тщательно изучали их, прежде чем получить допуск. Корабли эти огромны – настоящие города. Их внутреннее пространство делилось на шесть палуб. Две нижние – технические. Самая первая с реактором, всякими котлами, трубами и машинным отделением. Следом бытовая – на ней располагались подсобные помещения – химчистки, прачечные, склады, – транспортный отсек для шлюпок и каюты обслуживающего персонала. На третьей и четвёртой палубах размещались отсеки для пассажиров. Пятая отводилась под развлекательные заведения и магазины. Ну а на шестой располагался пункт управления и каюты командного состава. Между палубами передвигаться можно в лифтах и по изящным хрустальноволоконным лестницам – сверхпрочный прозрачный материал, бликующий в зависимости от подсветки, стоил дорого и использовался только в элитных зданиях и звездолётах.
Вообще, всё в звездолётах класса М-45 сделано по проектам ведущих дизайнерских агентств коалиции. Наш «Раскалённый песок» полностью оправдывал своё название, повторяя в отделке переливы миражей и цвета песков пустынь разных планет. Отсеки, особенно вип – это вообще отдельная тема. Зан без всякого риска мог запереть нас всех на неделю, и никто бы не начал страдать от клаустрофобии. Можно сказать, мы поселились в огромном комфортабельном доме, где есть абсолютно всё: кухня, бассейн, кабинеты, тренажёрный зал, кинозал, игровая, гостиная, холл и, конечно же, личные каюты. На их двери стюарды звездолёта заранее разместили таблички с именами, на которые настраивались браслеты пассажиров. Я как опекун могла по контракту открыть ещё каюту Ларисы, но больше ничью. И мою каюту никто посторонний открыть не сможет – роботов-уборщиков и стюардов считать не будем. Личное пространство и его безопасность превыше всего – девиз МДЦ.
Так вот каким же сильным было моё удивление, когда, войдя в свою маленькую, казалось бы каменную крепость, прямо в центре застеленной бежевым шёлковым покрывалом кровати я обнаружила самоуничтожающийся виджелист с посланием от моих похитителей и нанимателей.
«Евангелина, будь осторожна. Есть подозрение, что рядом рыщет агент коалиции. Он не знает кто ты. Не подведи и не попадись. На Земле с тобой свяжется наш сотрудник. Пароль: сфера Тать».
Как только сенсор виджелиста уловил, что я прочла последнюю букву, послание пропало. Вот только плохое предчувствие и досада остались. Кто был в моей каюте? А «рыщет рядом» – это где? В нашем отсеке? На звездолёте? Среди пассажиров? Персонала? Ох. Час от часу не легче! Выходит, на этом рейсе есть и агент коалиции, и агент заговорщиков. Да я прямо между молотом и наковальней!
Думай Ева, думай.
Я прошлась по каюте, открыла встроенный в светло-коричневую стену шкаф, заглянула в ванную комнату, механически отмечая, что мою сумку уже разобрали: развесили костюмы, выставили на хрустальноволоконную, подсвеченную жёлтыми лампочками полку баночку шампуня, кремы, дезодоранты, духи. Настроили систему кондиционирования на комфортную для меня температуру и даже поставили на журнальный столик вазу с моими любимыми тюльпанами – синтетическими, конечно, но пахли они как настоящие.
Я присела в кресло и взяла со столешницы панель с рекламными проспектами Земли. Полистала экран, не разглядывая картинок – я много раз видела их, но не места обитания золотого миллиарда мне нужны. Мне предстоит попасть в закрытую, тёмную часть планеты, которой хвастаться не принято.
Ох, да кто же это может быть? А если появление послания объяснить, допустим тем, что кто-то проник на «Песок» прошлой ночью, когда тут не было пассажиров и персонала, а потом корабль покинул? Это возможно. И эта теория даёт надежду, что соглядатай в полёте будет один. Но всё равно остаётся риск, что мой надзиратель от похитителей состоит в команде звездолёта. Но это ладно, не самая большая моя проблема. А вот агента коалиции со счетов сбрасывать нельзя. И он, скорее всего, совсем рядом – в нашем отсеке. Дар Шаазан Линдааш? Хм-м… Помнится, в академии он мечтал попасть на службу к миротворцам, а миротворцы такими делами не занимаются – спрятанный мной кругляш всего-навсего потерянный символ власти какой-то планетки, как мне объяснили. А власть – это интересы коалиции, а никак не миротворцев…
Но, допустим, Зан не попал к миротворцам и служит коалиции. Возможно такое? Сомнительно. Его величество Заносчивость терпеть не мог силовиков коалиции и никогда этого не скрывал.
Мысли устремились в прошлое и выдали яркую картинку.
Летний день на Фениксе. Я в 3071 году уже шестьдесят пять дней и сорок три из них учусь в академии. По направлению из центра помощи переселенцам меня приняли на годичный курс ассистентов-универсалов. Мы уже познакомились с Аугой-ли и живём в одной комнате студенческого общежития.
У подруги дополнительное занятие по светопреломлению, и я иду домой одна. Спускаюсь по ступеням высокого широкого крыльца учебного корпуса, любуясь фонтаном, бьющим разноцветными струями вверх метров на пять – он стоит на площади перед входом и притягивает к себе взгляд. Поэтому я не сразу замечаю компанию молодых людей. Даурианцев.
Они собрались в кучку и, прячась от солнца под пышной кроной местного дерева Луко, внимательно слушают Шаазана. Он что-то увлечённо рассказывает, эмоционально жестикулирует.
Да-да, его я на тот момент уже тоже знаю, и сердце моё пока ещё каждый раз подпрыгивает, а потом ухает, когда мы случайно сталкиваемся в стенах академии. Я даже знаю, что он не студент, а специалист, прибывший на курсы повышения квалификации.
Их – специалистов неясного профиля – легко отличить от обычных студентов. Боевики – как их все называют – ведут себя словно они властители Вселенной.
Хочу отвернуться и пройти мимо, но тут Зан делает жест рукой и активирует ГВР – голографическую видеораму, ещё одно достижение будущего. Трёхмерная сцена, изображающая какое-нибудь событие, всегда кажется настолько реалистичной, что невольно чувствуешь себя её участником. Замедляю шаг – интересно же.
В этой показывают неизвестную планету с низким бордовым небом, нависшим над синими песчаными дюнами, и бой двух армий дикарей за каменного идола, торчащего из песка. Страшные бронированные зверюги кидаются друг на друга, а их седоки орудуют пиками. Кругом кровь, смерть, перекошенные лица…
И тут в небе появляется блестящий серебром и огнями корабль. Дикари замирают в немом благоговении, а из распахнувшегося брюха НЛО высаживается десант в форме миротворцев. Бравые парни ловко вытаскивают священную каменюку из песка и отправляют на корабль под ошарашенными взглядами местных. Когда идол исчезает, на поле боя спускается ещё один человек, снимает шлем и что-то говорит дикарям – те понуро склоняют головы. А потом картинка исчезает и остаётся только он один, главный миротворец – рыжеволосый даурианец с невероятно тёплыми и добрыми фиолетовыми глазами. Его я тоже знаю. Не лично, конечно, но наслышана.
Я к этому моменту оказываюсь совсем близко к компании Зана и поэтому слышу заключительные слова главы сильнейшей организации коалиции:
– …А ты хочешь мира и благоденствия во Вселенной? Тогда приходи служить к нам. Миротворцы не смотрят на расы и благосостояние. Миротворцы помогают всем. Но стать одним из нас непросто. Для начала приди в миссию и пройди тест…
– Что, переселенка, нравится? – выдергивает меня из невольного восхищения насмешливый голос.
Это Шаазан, само собой. Смотрит оценивающим хищным взглядом, и мне под его прицелом становится неуютно.
– Что именно? – всё же уточняю, поборов скованность.
Я и сама не пойму, что именно вызвало моё восхищение: чудо инопланетной техники, дерзкая миссия или добрые глаза Платона Хазааша – главы миротворцев? Да-да, я и имя его запомнить успела. Как же не запомнить сына Раамна и Таисии Хазааш, хозяев Феникса?
– Меня разглядывать, – говорит нелепицу Зан.
И я аж воздухом давлюсь. Возмущённо на него таращусь, недоумевая от подобной наглости.
– Да нужен ты мне! Я на миротворцев смотрела, – кидаю пренебрежительно.
На мою реакцию дар злится. Я вижу, как чёрные зрачки его жёлтых глаз вытягиваются в нитку, а челюсти сжимаются.
– И не мечтай, переселенка. Туда даже мне не так просто попасть. А тебе и подавно не под силу. Удел таких, как ты – вечная и преданная служба гнилой коалиции, – говорит с неприязнью, как о чём-то гадком…
На планшет поступает сигнал сообщения – видимо, пошли докладные, и я возвращаюсь в настоящее. Нет, это не дар Шаазан агент коалиции, он не будет на неё работать. Голову на отсечение могу дать.