6
– Что случилось? Почему так поздно? – спросила Светлана Егоровна, встревоженно глядя на дочь.
Влада повесила куртку на вешалку, скинула кроссовки.
– Все хорошо, мам. Я с подругой была. На последнем автобусе приехала.
Светлана Егоровна вздохнула:
– Ну, хоть поужинаешь, или накормили тебя?
– Конечно, поужинаю, мам! Кто меня накормит, кроме тебя?
Влада была благодарна матери за то, что та избавила ее от нудных расспросов. Наскоро поужинав разогретыми в микроволновке пюрешкой с котлетой, наскоро почистила зубы и отправилась в свою комнату.
Странно: пережив накануне один из самых сильных страхов в своей жизни, она уснула сразу же, как только ее голова коснулась подушки.
Влада даже не успела забить в поисковик слово «Поляница».
– В древнерусских былинах поляница – это женщина-воительница, которая в своих боевых навыках не уступает своему мужскому былинному аналогу, то есть, богатырю, – так начал лекцию в пятницу Александр Степанович Долгов. – Это вы прочтете в учебниках, это же вы прочтете и в Википедии. И, в принципе, это верно. Поляницы – это, действительно, воительницы, а порой и колдуньи, но вот только в реальности они далеко не всегда обладают физической или магической силой. Поляница может всю жизнь прожить, не зная, что она – поляница, до тех пор, пока не произойдет процесс инициации.
Богатыри – злейшие враги поляниц. Кстати сказать, то, как изображают богатырей в былинах, в корне неверно. Да, среди них были хорошие, добрые, благородные «алеши поповичи» и «илюши муромцы», но, на самом деле, богатыри были наглым сбродом, упивающимся своей сверхъестественной силой. Сбродом, склонным к грабежам и насилию. Люди Тридесятого Царства боялись богатырей гораздо сильнее, чем Соловья-разбойника, Кощея или Бабы-яги.
Рука рыжего студента взметнулась вверх.
– Да, Мельников? – спросил Александр Степанович, с неохотой отвлекаясь от созерцания синиц, скачущих за окном с ветки на ветку.
– Откуда эти сведения о богатырях и поляницах? Они полностью противоречат тому, что написано в учебниках.
Влада впилась глазами в Долгова, ожидая, что тот ответит. Реакция препода ее удивила.
– Продолжим, – сказал Александр Степанович, проигнорировав более чем резонный вопрос Мельникова. Рыжий болезненно скривился, видимо, посчитав невнимание Долгова признаком неуважения: мол, сморозил парень глупость.
Александр Степанович, между тем, принялся со скучающим видом рассказывать то, что вполне можно прочесть о поляницах в учебниках или в Интернете. Владу не оставляло ощущение, что все это препод рассказывает всем, но только не ей.
«А начало лекции было посвящено персонально мне», – подумала Влада, тщетно пытаясь уловить взгляд Долгова.
Как только лекция закончилась, Влада подхватила рюкзак и метнулась к преподавательскому столу.
– Александр Степанович!
Долгов собирал бумаги в портфель.
–Александр Степанович, можно с вами пообщаться наедине?
Влада поняла, что вопрос ее звучит слишком … интимно, что ли, особенно из уст студентки в адрес преподавателя. Поняла, и смутилась.
Долгов, не удостоив студентку взглядом, пробормотал:
– На факультативе, Речкина.
И тут же покинул аудиторию.
– Теперь ты его преследуешь?
Влада оглянулась на Лору, неловко улыбнулась: ей почему-то не хотелось рассказывать подруге о вчерашнем происшествии.
– Так, хотела спросить кое о чем.
– Ааа, – протянула Лора, беря Владу под руку и увлекая ее в коридор.
В коридоре Лора зашептала подруге на ухо:
– Мельников, ну, тот рыжий, говорит, что Мальцева заинтересовалась Долговым. Ну, или его «Ламборджини».
Влада уже знала, кто такая Мальцева. Главная красавица курса. Девушка модельной внешности с копной светлых волос и вечно удивленными, как у куклы Барби, глазами.
– Вообще пофиг, – пожала плечами Влада.
И ей, и правда, было пофиг.
В столовке к Владе и Лоре подсел Мельников. С Лорой он уже был на короткой ноге – познакомились на факультативе по испанскому, на который Влада не была записана.
– Виктор.
Влада представилась. Мельников улыбнулся:
– А я знаю, что ты Влада.
Хорошая у него была улыбка, добрая.
– Я тоже знаю, что ты Виктор, – соврала Влада.
На добродушном лице Мельникова снова расцвела улыбка.
– Зря ты подсел, – буркнула Лора. – Как нам теперь неживописно поглощать тушеную капусту рядом с таким красавчиком?
Виктор заржал, а Влада с трудом удержалась, чтобы не рассмеяться. Но Лора была права: рядом с парнем, и правда, было неловко есть.
– Не смущайтесь, дамы, – отсмеявшись, сказал Мельников. – Я и отвернуться могу, пока вы однокорытничаете.
– Ну, не могу я, это невыносимо, – чуть не подавилась Лора.
Влада впервые взглянула на Виктора серьезно. Надо же! «Однокоротничаете». Что это, если не отсылка на слово «однокорытник» – так Гоголь называл своих соучеников по Нежинской гимназии? Не так прост этот Мельников, кажется.
Виктор, словно прочитав мысли Влады, посерьезнел и, отпив из стакана дешевый сок, спросил:
– Интересуешься славянской мифологией?
Влада кивнула, хотя она и сама не знала, интересуется она этим предметом или нет. Ей просто нужно было узнать, почему у Долгова на запястье след от наручника, и кем был мужик, преследовавший ее накануне.
– Я тоже фанат этой темы, – обрадовался Мельников. – «Велесову книгу» вдоль и поперек изучил, в реконструкциях участвовал.
– Начинается! – Лора страдальчески закатила глаза. – Долгов 2.0 явился, чтобы терзать нас.
– Долгов – специалист мирового класса, – подхватил Виктор. – Я дико рад, что он в наше захолустье приехал, хотя, с учетом того, что с ним произошло в Москве, это и не комильфо.
– А что с ним произошло в Москве? – спросила Влада.
– Как, ты не знаешь? – удивился Мельников. – Его из МГУ выперли.
– Это я знаю. Читала в Википедии.
Виктор хитро улыбнулся и, наклонившись вперед, понизил голос до шепота:
– Но ты ведь наверняка не читала в Википедии, за что именно уволили Долгова?
Влада отрицательно качнула головой.
– Я погрузился за этой инфой в самые недра Даркнета, – похвалился Мельников. – Так вот. Долгов с несколькими студентами воспроизвел какой-то древнеславянский магический обряд, и в результате девушка сошла с ума. Полностью слетела с катушек, сейчас в Кащенко. Долгова оправдали, но в сети уверены, что из-за него девчонка сбрендила.
Влада и Лора, забыв о картофельном пюре, изумленно уставились на Мельникова. Виктор, довольный произведенным эффектом, откинулся на спинку стула и спокойно поцеживал сок.
– Ничего себе, – протянула Лора, глядя на подругу. – Влада, теперь тебе не страшно идти на его факультатив?
– Да, кстати, я тоже хотел записаться, но испугался, что Долгов выжжет мне мозги, – признался Мельников, слегка краснея. Видимо, парню было неприятно признаваться в собственной трусости.
Влада молчала. Ей вспомнился бородач из автобуса. Огромный, жуткий. Что-то в нем было … нечеловеческое.
«Поляница, не слушай его».
Кто же это был? Почему он назвал ее поляницей? Почему она не должна слушать препода?
– Нет, мне не страшно, – сказала Влада, отодвигая тарелку с недоеденным пюре.
– Я тебе в больницу передачки носить не буду, – мрачно пробурчала Лора.
Влада с трудом дождалась вторника. Время тянулось, как засохшая ириска. И это несмотря на то, что к ее с Лорой компании присоединился веселый и добродушный парень Мельников. Вообще, в «универе» все было на удивление хорошо. Разве что немного напрягали презрительные взгляды Божены Мальцевой, но ни на что иное институтская красавица не сподобилась. Единственное: на физкультуре, которая на этой неделе проходила в бассейне, Мальцева, проплыв мимо Влады и Лоры, бросила:
– Клевый купальник, Речкина.
И непонятно было, похвалила она простенький купальник Влады, или попыталась уколоть.
После случая с бородачом Влада возвращалась домой только засветло, и все равно ей было страшно, все равно до боли в костяшках пальцев сжимала в кармане перечный баллончик, следуя от остановки до дома в Полпинке.
Но вот, наконец, и вторник. Влада приехала на полчаса раньше, все это время слонялась по коридорам в ожидании Долгова. Руки холодели от нетерпения.
Вот и десять. Десять и десять минут. Опаздывает преподаватель! Десять двадцать, половина одиннадцатого…
Влада поняла, что Долгов не придет.
Да как же так! Ей же так нужно поговорить с ним, рассказать о бородаче.
«А что, если пойти к нему домой?».
Мысль была дикая, но Влада тут же за нее ухватилась. Адреса Долгова она, конечно, не знает, но ведь можно спросить у Натальи в деканате. Наталья добродушная и приветливая женщина, которая вполне может пойти навстречу студентке.
Влада не ошиблась: Наталья легко сообщила ей адрес преподавателя. Правда, пришлось соврать: Долгов не пришел на факультативное занятие из-за болезни, позвонил Владе, попросил срочно привезти книгу по старославянской мифологии.
«Улица Дуки, 17».
Квартира не указана, это значит, что преподаватель проживает в частном доме.
До улицы Дуки Влада добралась на автобусе. Почему-то она ожидала увидеть мрачный старый дом с резными наличниками на окнах, но увидела вполне современное одноэтажное здание из белого кирпича. Робея, Влада отворила зеленую калитку и проследовала к крыльцу. Справа от крыльца находился гараж, в котором, наверное, стоял «Ламборджини Ураган». С каждым шагом идея поехать к Долгову домой казалась все более безумной: кто знает, как отреагирует преподаватель?
Но отступать Влада не собиралась: будь что будет. Тем более, Александр Степанович наверняка видел ее в окно.
Звонка рядом с дверью не было. Влада постучалась. Сначала робко, затем – сильнее. При последнем ударе дверь внезапно распахнулась. За ней – широкий пустой коридор, упирающийся в современную кухню. Влада с мамой о такой могли только мечтать.
– Александр Степанович! – хрипло позвала Влада.
Тишина.
Влада прочистила горло и позвала еще раз. Получилось звонко.
На этот раз из дома донеслось нечто похожее на всхлип.
«А вдруг, ему плохо?» – пронеслось в голове, и Влада шагнула через порог.
Она прошла по коридору в кухню. Никого. Заглянула в гостиную, обставленную в популярном стиле минимализм: пусто.
«Значит, он в спальне», – решила Влада. Она снова позвала препода и, не получив ответа, отворила дверь спальни. Никого.
Остается уборная. Вот же будет конфуз… Влада зря боялась: в уборной было пусто.
А всхлип раздался снова! Влада огляделась и увидела дверцу в стене справа от кухни. Чулан, кажется. Неужели Долгов спрятался от нее в чулане?
– Александр Степанович, мне нужно поговорить с вами! Срочно!
Из-за двери чулана явственно донесся стон. Да ему, и правда, плохо! Влада бросилась вперед, распахнула дверь и отшатнулась.
Посреди большого чулана, который больше напоминал маленькую комнату, висел на толстых цепях обнаженный по пояс человек. Его голова свесилась на грудь, руки, закованные в кандалы, разведены в стороны, как у Христа. Ноги, правда, были свободны, но он явно держался на них из последних сил.
«Мой препод – маньяк!» – промелькнуло у Влады в голове.
Подвешенный на цепях человек издал стон, затем пробормотал нечто странное:
– Из Нави вышло, в Навь вернется.
И тут же Влада поняла, что перед ней не жертва преподавателя-маньяка, а сам препод!
– Александр Степанович! – воскликнула она.
Долгов тут же вскинул голову. Звякнули тяжелые цепи.
На мгновение Владе показалось, что глаза препода были красными, светящимися… как те глаза из колодца. Но наваждение тут же исчезло.
– Речкина? – слабым голосом спросил Долгов. – Что вы здесь делаете?
– Яаа, – растерянно протянула Влада. – Сегодня факультатив…
– Ах, да! – воскликнул препод. – Как я мог забыть? Но, если я не пришел, вы считаете правильным заявляться ко мне домой? Да не просто домой, а в мой чулан?
Долгов загремел кандалами. Влада заметила, что рядом с ним стоит табурет, а на табурете – ключ. Александр Степанович без видимых усилий дотянулся до ключа, вставил его в замок, провернул.
Освободившись от цепей, Долгов шагнул к Владе.
– Разрешите, – сказал он. Влада посторонилась.
Долгов проследовал в ванную, взял с полочки крем «Морковный». Морщась от боли, стал намазывать иссиня-красные запястья.
Закончив, он снял с вешалки толстовку, быстро надел ее.
– Так о чем таком срочном вы хотели мне поведать, Речкина? – раздраженно осведомился препод.
У Влады кружилась голова, а все происходящее казалось нереальным. Не каждый день видишь преподавателя университета, который приковывает себя на цепь, словно злобного и опасного пса.
– Бородач… – пытаясь собраться с мыслями, пробормотала Влада. Вся эта история с бородатым любителем пива из автобуса уже казалась ей мелкой и незначительной.
Но, взглянув на Долгова, она удивленно вытаращила глаза. Теперь Влада знала, что значит выражение – «у него отпала челюсть». Александр Степанович был явно удивлен, ошарашен и, пожалуй, испуган.
– Где? Когда? – спросил он. – Идемте в гостиную, расскажите все.
Влада замешкалась, размышляя: может, не в гостиную ей надо идти, а бежать в полицию или звонить в психиатрию, заявлять о человеке, вкусы которого очень специфичны.
Влада опустилась на диван. Долгов сел в компьютерное кресло рядом с большой, разлапистой монстерой.
– Слушаю вас.
Собравшись с мыслями, Влада принялась рассказывать. Препод слушал, подперев кулаком голову. На его лице застыло болезненное выражение.
Когда Влада закончила, он негромко и как будто обреченно, сказал:
– Я так и знал. Впрочем, этого следовало ожидать.
– Александр Степанович, почему он сказал мне не слушать вас? – спросила Влада. – И почему назвал поляницей?
Долгов взял стоящую у монитора бутылку с водой, неторопливо открыл крышку, отпил воды.
– Потому что ты и есть поляница, Речкина.
Владу больше поразило, что препод назвал ее на «ты», чем все остальное. Она вдруг со всей отчетливостью поняла, что сидит в доме одинокого мужчины, который двадцать минут назад висел на цепи в своем чулане, и который явно водит знакомство с какими-то подозрительными бородатыми типами. Может, с бандитами.
– Я, наверное, пойду, Александр Степанович, – сказала Влада, поднимаясь.
Долгов болезненно скривился, сказал, снова начиная «выкать»:
– Идите, Речкина. Вы еще не готовы.
Влада не верила, что он ее отпустит.
«Набросится сзади, затащит в чулан, прикует на цепь», – холодея, думала она, шагая к двери.