Серые, тяжёлые тучи плотно заволокли небо над городом. Холодный дождь мелко моросил целый день, покрывая влагой дома, улицы, машины, автобусы. Сильные порывы ветра срывали с веток деревьев потускневшую листву, гнули купола зонтов у прохожих и развевали женщинам локоны во все стороны. Уличное освещение смешивалось с пасмурным дневным светом, создавая сумеречную атмосферу. Такая погода была типичной для Лондона в начале ноября.
На главных улицах уже были развешаны рождественские огни, которые переливались синими, зелёными и голубыми цветами, чередующимися в точной последовательности. Около магазинов, входов в метро, в витринах стояли ярко убранные гирляндами и разноцветными шарами искусственные ёлки. Из звуковых колонок, развешанных вдоль улиц, доносились красивые мелодии рождественских песен. Это был обычный субботний день, и город начинал подготавливаться к новогодним праздникам.
Несмотря на несносную погоду, в центре было многолюдно. Через большие окна уютных тёплых кафе можно было увидеть просторные залы со столиками. Посетители сидели за чашкой горячего чая или кофе и мирно беседовали. Никто не обращал внимания на прохожих на улице, на ветер и мелкий дождь, который постепенно усиливался.
По одной из центральных улиц Лондона шла женщина. Она ничем не выделялась из толпы, можно даже сказать, она сливалась с серостью пасмурного дня и прохожими, которые прятались под зонтиками от дождя. В ней не было ничего особенного, что могло бы привлечь посторонний взгляд. Никто не замечал эту женщину, и она также не замечала тех, кто проходил мимо.
Она шла не спеша, уверенной походкой, крепко сжимая в правой руке большую чёрную сумку из кожзаменителя с широкой молнией во всю длину.
Женщина была одета в пальто темно-зелёного цвета, поверх был накинут тонкий прозрачный дождевик с капюшоном, который защищал от ветра и дождя. Её лицо выглядело усталым, тёмно-каштановые волосы были забраны кверху и туго заколоты на затылке в пучок. Из-под пальто выглядывала прямая чёрная юбка до середины колена, которая касалась голенищ чёрных кожаных сапог на сплошной подошве.
Женщину звали Кэтрин Рэй. Она возвращалась домой из очередного богатого дома, где ежедневно мыла роскошные душевые кабины в ванных комнатах и шикарные кухонные гарнитуры, сделанные на заказ. Вытирала пыль с дорогих туалетных столиков с перламутровой отделкой в спальнях их счастливых обладательниц.
В сумке она несла свои рабочие принадлежности: моющие средства, спрей против пыли, различные губки и синтетические полотенца для уборки. Кэтрин уже много лет работала в богатых домах, серьёзно относилась к своей работе, поэтому всегда получала хорошие рекомендации.
Она была достаточно молода, ей недавно исполнился тридцать один год, но выглядела чуть старше своих лет. На вид ей можно было дать около тридцати пяти.
Как обычно, закончив убирать богатую квартиру в центре Лондона, Кэтрин возвращалась к себе домой, на окраину города. Она жила в типичной квартире рабочего квартала, обставленной обыкновенной мебелью без изысков, купленной в больших торговых центрах.
Парадоксально, но у Кэтрин никогда не было времени, чтобы привести в порядок собственный дом. Она отдавала все силы работе. А ещё, каждый день тратила час, чтобы добраться в центр города, и столько же, чтобы вернуться обратно. Поэтому на создание уюта у себя в квартире не оставалось ни сил, ни времени, ни желания.
Кэтрин была замужем за бывшим одноклассником по имени Мартин. Они учились в школе, в параллельных классах, но знали друг друга с детства. После выпускного вечера начали встречаться и вскоре поженились. Через два года у них родился мальчик. Молодая пара назвала своего первенца Питером. Малыш рос очень хорошим, послушным ребёнком, не доставляя никаких хлопот своим родителям.
В первые годы супружества счастливая Кэтрин старалась быть любящей женой и заботливой матерью, отдавая себя полностью семье и быту. Но со временем появились финансовые проблемы, их накапливалось всё больше и больше. Забота о семье стала постепенно отнимать личное пространство, превращая семейную жизнь в бытовую рутину. Между супругами постепенно росла стена непонимания, и воскресные дни частенько стали заканчиваться ссорами, слезами и обидами. Ощущение счастья у Кэтрин таяло как весенний снег, и, в конце концов, она осознала, что единственной радостью для неё в жизни является любимый сын.
Муж Кэтрин был простым человеком, не умел и не любил выражать своих чувств и проявлять заботу. Его поведение было обычным, даже немного примитивным, без всяких излишеств и приятных сюрпризов. Можно сказать, он по-своему любил жену. Мартин не был амбициозным человеком и не имел никакого желания достичь чего-то большего. Иметь жену, ребёнка, постоянную работу с бессрочным контрактом и квартиру в ипотеке на тридцать лет – предел жизненных целей. Его вполне устраивала эта повседневность. Каждый день он ходил на работу, на фабрику по производству металлических дверей, а вечером сидел у телевизора, щёлкая пультом по всем каналам и потягивая пиво из банки. Обычно в пятницу, после работы, он с компанией друзей проводил весь вечер в ближайшем баре. В таком привычном и размеренном русле текла жизнь Мартина, которая его полностью удовлетворяла.
Каждый раз, когда Кэтрин возвращалась домой с работы, она уже знала, что увидит привычную картину, не меняющуюся из года в год. Мартин с банкой пива или пакетом хрустящих кукурузных палочек смотрит телевизор – все каналы подряд, комментируя вслух политические передачи или громко смеясь над каким-нибудь глупым мультиком. Несмотря на то, что был ровесником жены, Мартин всё ещё любил смотреть мультики и отличался инфантильностью.
Все попытки со стороны Кэтрин изменить их супружескую жизнь в лучшую сторону заканчивались скандалами. Вскоре ей надоело бороться, и она сдалась. Их брак продолжал своё погружение в болото ежедневного быта и одинаковой повседневности.
Кэтрин махнула рукой на свой внешний вид, перестала краситься и следить за модой. В гардеробе стильная одежда сменилась на практичную и неброскую, туфельки на каблучках были сложены в коробки и отправлены на антресоль, а на их месте появилась удобная обувь на сплошной подошве. Она абсолютно перестала обращать внимание на то, как выглядит. Кэтрин полностью переключилась на воспитание сына и фантазировала о его блестящем будущем. Кэтрин хотела видеть Питера самоутвердившимся и счастливым человеком с хорошей высокооплачиваемой работой, который может позволить себе жить в таких же богатых домах, которые она убирает каждый день. Она всем сердцем желала, чтобы сын смог вырваться из рабочей окраины, и не дай бог, если его постигнет такая же участь, как его отца.
Мальчик был очень прилежным. В школе учителя его часто хвалили за хорошую учёбу и примерное поведение, и Кэтрин очень гордилась своим сыном.
Несколько лет назад она мечтала о дочке, ей очень хотелось подарить очаровательную сестричку Питеру, но Мартин был категорически против второго ребёнка. Ему абсолютно не хотелось пережить весь тот кошмар, который испытал при рождении сына, но мотивировал он тем, что их материальные средства не потянут содержания новорождённого. Он не хотел второй раз становиться отцом, ему достаточно было иметь одного сына. А желание Кэтрин вновь испытать материнское счастье исчезло в бытовой трясине супружеской жизни.
В этот субботний день она шла, как обычно, в сторону метро. Сегодня ей пришлось чистить вручную огромный ковёр в зале. Она простояла четыре часа на четвереньках с тряпкой в руках, и от этой позы жутко разболелась спина. Кэтрин хотелось быстрей добраться до дома и немного отдохнуть, лёжа на кровати, перед тем как начать готовить ужин для своих близких.
Вдалеке показался красный круг, который резала пополам надпись «Underground».
Когда она приблизилась к метро, раздался бой знаменитого на весь мир Биг-Бена. Кэтрин не надо было поднимать глаза на циферблат, она точно знала, что сейчас шесть часов вечера и вагоны метро будут переполнены, как всегда в это время.
Вместе с толпой она осторожно спустилась по мокрым скользким ступенькам вниз. Откинув капюшон дождевика с головы, Кэтрин двинулась в людском потоке в сторону станции, откуда ей надо было проехать пять остановок, затем выйти, пересесть на другую ветку метро и доехать до конечной.
Пропуская людей вперёд себя, она зашла в вагон последняя. Двери закрылись, и поезд помчался в тёмный тоннель. В воздухе чувствовался запах влаги от мокрых пальто и курток пассажиров. Кэтрин прислонилась к двери вагона и прикрыла глаза. Она ни о чём не думала, а только желала, чтобы час, который она проведёт в подземке, пролетел как можно быстрее.
Придя домой, она скинула сапоги и аккуратно поставила на полку для обуви, затем всунула ноги в тёплые тапочки и быстро прошла в ванную. Сняла с себя влажный дождевик и повесила сушить своего верного спасителя от несносной погоды на вешалку, которая висела на натянутой над ванной верёвке. Потом прошла в спальню, крикнув негромко:
– Привет, Мартин. Я дома.
Из зала откликнулся низкий голос:
– Привет. О`кей.
Кэтрин пластом плюхнулась на кровать, укрывшись вязаным пледом с цветными узорами – подарком на свадьбу от родной тёти.
С наслаждением она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Спина не переставала ныть, и боль в пояснице начала усиливаться.
«Надо наклеить обезболивающий пластырь, иначе я не засну сегодня ночью», – подумала Кэтрин, продолжая лежать не шелохнувшись.
«Полежу минут двадцать и начну готовить ужин. Завтра надо ехать за покупками в супермаркет. Сейчас должен вернуться Питер из бассейна», – продолжала размышлять она.
Кэтрин медленно открыла глаза, и её взгляд упал на стену, покрытую бледно-синими обоями с мелким цветочным рисунком. В некоторых местах обои потускнели и потёрлись, придавая спальне несчастный вид.
Кэтрин ненавидела эти обои. Она просыпалась и засыпала с видом на этот жалкий, мелкий цветочный рисунок. Она много раз просила Мартина покрасить стены краской приятных светлых тонов или наклеить новые обои. И каждый раз он обещал, что примется за дело как можно скорее. Тем временем, эти жуткие обои продолжали оставаться на стене, как будто насмехаясь над ней и напоминая о её новом поражении в семейном быту.
Послышался скрежет ключа в замке и звук открывающейся двери.
«Я дома!» – услышала Кэтрин любимый голос из прихожей.
«Вставать!» – скомандовала она сама себе и быстро приподнялась с кровати.
Резкая боль пронзила левую сторону поясницы. Кэтрин сморщилась и издала легкий стон.
«Проклятый ковер!» – выругалась она и не спеша двинулась в комнату сына.
Питер стоял около кровати, спиной к двери, и разбирал спортивную сумку с вещами, с которой он ходил в бассейн. Для своего одиннадцатилетнего возраста он был высок и хорошо сложён. Занятия плаваньем выточили ему широкие рельефные плечи, крепкую мускулистую грудь и накаченный торс. Он выделялся на фоне своих ровесников. У него было очень приятное и гладкое личико со вздернутым носиком и карими глазами.
– Привет, зайчик, – нежно проговорила Кэтрин, подходя к сыну.
Двумя руками она обняла его за плечи, слегка притянув к себе, и поцеловала в голову с кудрявыми тёмно-рыжеватыми волосами.
– Привет, – задорно проговорил он, не обращая внимания на мать и не выпуская из рук сумки. Он продолжал аккуратно вынимать вещи.
– Как прошёл твой день? Что ты сегодня делал? – ласково спросила Кэтрин и нежно провела пальцами по волосам сына.
Она с умилением разглядывала лицо своего единственного, маленького и горячо любимого мужчины.
– Ничего, – быстро ответил Питер, не поднимая глаз на мать.
Кэтрин усмехнулась.
– Ах ты, врунишка, – шутливо произнесла она и, не обращая внимания на протесты сына, крепко обняла его и прижала к себе.
– Ну, мама, ну перестань, – захныкал Питер.
– Поторапливайся, скоро будем ужинать, – выпуская сына из объятий, сказала Кэтрин и вышла из комнаты.
Она молча вошла в зал, который был совмещён с кухней. Мартин сидел в привычной позе на диване с банкой пива и смотрел очередной мультик про монстров. Телевизор орал на всю комнату.
Кэтрин, не обращая никакого внимания на мужа, сняла с гвоздика на стене фартук, обвязала вокруг талии и открыла холодильник.
«Сделай чуть тише», – с лёгким раздражением в голосе сказала Кэтрин, осматривая его содержимое.
Не поворачивая головы в сторону жены, Мартин молча взял в руки пульт и убавил звук.
У Кэтрин не было времени готовить еду из свежих продуктов, поэтому она часто покупала полуфабрикаты и замороженные овощи.
Включив духовой шкаф на нужную температуру и оставив его нагреваться, она вынула из морозильной камеры готовые полуфабрикаты и занялась приготовлением ужина.
Разрезав полиэтиленовые пакеты маленькими кухонными ножницами, она выложила на противень замороженную молодую картошку, кружочки морковки, горошек, куски рыбы, сверху посыпала готовыми приправами и поставила в духовку на двадцать минут. Затем накрыла стол пластиковой скатертью, на которой были нарисованы лесные птички, поставила тарелки, столовые приборы, бутылку воды и пакет ананасового сока. В центр положила бумажный пакет с ломтиками хлеба и рядом – стопку салфеток.
– Привет, папа, – произнёс Питер, входя в комнату.
Он уже успел переодеться в домашний спортивный костюм. Подойдя к отцу, он плюхнулся рядом на диван и так же, как и отец, внимательно уставился на экран телевизора.
– Привет, – не отводя взгляд от экрана, произнёс Мартин.
Рядом с отцом Питер казался его маленькой копией. Он унаследовал подтянутую фигуру, прямую походку, движения, такое же выражение лица и мимику. Кэтрин было немного жаль, что сын ни капельки не похож на неё.
Ужин за столом прошёл молча. Мартин, не отрывая глаз от телевизора, переключился с мультиков на выпуск вечерних новостей.
Этот субботний ужин был таким же, как и все предыдущие, и будет таким же, как и многие последующие.
Кэтрин уже точно знала – после ужина она уберёт грязную посуду в посудомоечную машину, а затем посвятит немного времени себе и с удовольствием понежится в тёплой ванне с ароматной пеной. После укутается в тёплый махровый халат, высушит волосы, нанесёт питательный крем на лицо и ляжет спать. Таким образом Кэтрин заканчивает свою рабочую неделю, а в понедельник начнётся всё заново.