Поцелованная Музой - читать онлайн

Глава 1. Одинокое творчество

Марианна задумалась, вглядываясь в пустое пространство перед собой. Каждая белая страница манила её, будто неведомая бездна, готовая поглотить мысли и чувства. Девушка часто приходила в кафе «Бумажный кот», чтобы укрыться от суеты мира и позволить своему воображению разгуляться. Сегодня всё вокруг было как-то иначе. Казалось, в воздухе кружила особая энергия. Именно сегодня должно было случиться невероятное.

Девушка со школьной скамьи увлекалась написанием историй. Мечтала создавать миры, населённые яркими героями. Хотела рассказать о них на бумаге. Но каждое новое начинание приносило глубокое разочарование. В голове, как в бескрайнем космосе, блуждали миллионы идей, событий и сюжетные линии разветвлялись в фантастические ветви, которые уходили в бесконечность. Множество героев ждали своего часа, но когда писательница хотела запечатлеть их на бумаге, всё замирало. Рука зависала над белоснежной страницей или клавиатурой. Слова, вместо того чтобы струиться, вываливались в беспорядке, грубо и топорно, создавая жуткую какофонию.

Марианна не могла бросить это занятие, даже когда муки творчества становились невыносимыми. Творчество было единственным, что приносило радость в жизни, единственный способ выразить свои мысли и чувства. Она читала много книг, изучала стиль и технику, но написание рассказа, увы, оставалось для неё непреодолимой преградой. Каждый черновик, написанный с надеждой, в конце концов, превращался в разочарование. Девушка перечитывала одни произведения и рвала в клочья, как будто не в силах смириться с собственными неудачами. Другие же, в ярости или отчаянии, комкались и отправлялись в мусорное ведро. Каждый день, уже почти год, она вновь и вновь возвращалась к этому изматывающему процессу.

Её упёртый характер не позволял сдаться. Каждый раз писательница искала оправдания своим неудачам: «Наверное, я взяла не ту тему, слишком просто, по-детски; ужасы не моё; что за герой любовного романа, слишком слащавый; может, стоит попробовать другой жанр?» – эти мысли кружили в голове, как ураган, унося от желаемого результата. Однажды подруга, увидев очередной рассказ, решила поддержать Марианну.

– Без Музы не поедет, всем писателям нужна Муза.

– Муза? – недоумевала Марианна. – Это же что-то вымышленное! Как она может помочь? Да брось ты, Муза же не продаётся в магазине.

– Муза приходит сама, – настаивала подруга, как будто знала что-то, что ускользало от писательницы. – Это вдохновение и поток волшебной энергии, который даёт писателю силы.

Марианна лишь вздыхала, продолжая свои попытки. Она не могла понять, как можно ждать чего-то или кого-то, чтобы написать. И всё же, в моменты отчаяния, она вспоминала слова подруги.

****

Аромат свежесваренного кофе окутывал, будто тёплый плед. Приглушённый свет старинных ламп создавал атмосферу уединения и загадочности. Девушка сидела в любимом кресле в дальнем углу кафе. Протёртая кожа кресла хранила отпечатки многочасовых литературных бдений.

Собравшись с мыслями, девушка вытащила из кармана маленький амулет, который всегда носила с собой. Это был кусочек чёрного обсидиана, который, как ей сказали, защищает от негативной энергии и помогает сосредоточиться. Марианна прижала его к груди и закрыла глаза. В этот момент в сознании возникли образы – тёмные и загадочные, будто тени. Писательница достала из сумки потрёпанный блокнот. Страницы были вымазаны чернильными пятнами и исписаны неразборчивыми каракулями – следами неудачных попыток облечь мысли в слова. Она провела пальцами по шершавой бумаге, точно пыталась почувствовать скрытую магию творчества.

– Может быть, сегодня? – прошептала она себе под нос, открывая чистую страницу.

Поднесла ручку к бумаге, но замерла в нерешительности. Вокруг кипела жизнь. Бариста, ловко жонглируя чашками, будто артист на сцене, с улыбкой разливал ароматный кофе. Пара за соседним столиком, погружённая в оживлённую беседу, обсуждала последние литературные хиты, их смех и эмоции звучали как музыка, ласкающая слух. Студент в очках склонился над ноутбуком. Он яростно печатал, пальцы стремительно бежали по клавиатуре, создавая текст, который, казалось, был полон страсти и напряжения. А она сидела, застыв как изваяние, в окружении бурлящего мира. Глаза были прикованы к пустой странице, будто она была заключена в невидимую клетку. Мысли, как птички, порхающие в неволе, метались в голове, но не находили выхода.

Вдохновение, как всегда, было неуловимой тенью, ускользающей при каждой попытке ухватить его.

– Ну же, Мари, – шёпотом подбодрила она себя. – Ты же так много читаешь, живёшь среди книг. Неужели ты не можешь создать собственную историю.

Но чем больше она старалась, тем сильнее нарастало внутреннее напряжение. Каждая идея, едва родившись, тут же казалась банальной и недостойной. Девушка чувствовала, как мечты о писательской карьере рассыпаются, будто карточный домик. Первая капля чернил упала на девственно-чистую страницу, расплываясь уродливым пятном. Марианна в отчаянии отбросила ручку: «Ну вот, теперь ещё и ручка потекла». Писательница откинулась на спинку кресла и закрыла глаза.

– Здравствуйте, вам, как обычно? – раздался рядом мелодичный голос официантки Лизы.

Марианна открыла глаза и слабо улыбнулась:

– Да, пожалуйста. Двойной эспрессо.

– Опять пытаетесь писать? – сочувственно спросила Лиза, бросив взгляд на испорченную страницу. Поставила кофе и достала из кармана фартука запасную ручку, которую положила на стол.

– «Пытаюсь» – ключевое слово, – вздохнула девушка с блокнотом. – Кажется, у меня больше шансов научиться летать, чем написать хоть что-то стоящее.

Лиза задумчиво посмотрела в окно.

– Знаете, моя бабушка всегда говорит, что каждому творцу нужна Муза.

Марианна благодарно кивнула, но внутри захлестнула волна горечи. Сколько раз она слышала подобные советы? И сколько раз она пыталась следовать? Только в итоге разочаровывалась ещё больше.

– Где ж её взять? Мне бы романтичного милого медвежонка, чтобы написать любовный роман. – Глубоко вздохнула и взглянула в окно Марианна.

– Бабушка говорит, что Музу не выбирают, она приходит сама. Вдруг ваша Муза не вдохновляет на любовные истории, а, скажем, на детские сказки, – добавила официантка и удалилась за соседний столик, принимать заказ.

Марианна вновь уставилась на чистый лист. Но вместо того, чтобы писать, начала наблюдать за посетителями кафе, пытаясь уловить искры вдохновения в их жестах и разговорах.

Профессор, седовласый с лукавой улыбкой, сидел за одним из столиков, погружённый в изучение какой-то толстой старой книги. Морщинистые руки бережно перелистывали хрупкие страницы, каждое движение было наполнено уважением к бесценному наследию, скрытому в этих старинных текстах. За толстыми стёклами очков его глаза горели юношеским энтузиазмом, как будто снова был молодым студентом, который впервые открывает для себя мир знаний. Строки, написанные давно ушедшими авторами, будто шептали о великих тайнах, и он, кажется, находил в них ключ к разгадке тех загадок, которые веками терзали умы учёных.

В уголке, за другим столиком, молодая пара, явно на первом свидании, пыталась справиться с нарастающим волнением. Девушка нервно теребила прядь каштановых волос, щёки слегка розовели от смущения. Юноша, с застенчивой улыбкой, не знал, куда деть руки – то прятал их в карманы, то пытался налить себе воды, но каждый раз движения оказывались неуклюжими. Их неловкие паузы, прерывистый смех и случайные прикосновения, будто искры, из которых вот-вот разгорится пламя настоящей любви. В воздухе витала сладость неопределённости, и каждый взгляд, каждая улыбка были наполнены надеждой и ожиданием.

Девушка с блокнотом торопливо записывала свои наблюдения. Но чем больше писала, тем острее ощущала пропасть между своими амбициями и реальностью. Каждая зарисовка казалась плоской, лишённой той магии, которую она когда-то находила в любимых книгах. Слова не складывались в живые образы, они не передавали ни трепета, ни волнения. Она смотрела на профессора и на молодую пару, искренне переживающую свои первые мгновения счастья, и понимала, что в её текстах не хватает волшебного дыхания жизни. Разрыв между мечтами и действительностью казался непреодолимым, и она чувствовала, как неуверенность сжимает сердце в тиски.

Часы на стене пробили три пополудни, и Марианна вдруг осознала, что провела в кафе уже несколько часов. Потёрла уставшие глаза и откинулась на спинку кресла, позволяя мыслям блуждать. Неожиданно перед внутренним взором возникла яркая картина из детства. Ей снова было семь лет, лежала в своей кровати, окружённая мягкими игрушками. Воспоминания всплыли так ярко. Вместо потолка над ней простиралось звёздное небо, а стены комнаты растворились, оставляя только бескрайние просторы.

Перед глазами возник волшебный древний мост, его арки мерцали в свете неведомых звёзд. А замок, величественный и загадочный, медленно появлялся из космического тумана, словно призрак. Мост отражал всё великолепие башен и строений в тёмной, гулкой пустоте, создавая в сознании образ мира, полного чудес и приключений. За спиной стоял мужчина в белой рубашке, его фигура была смутной, но он держал в руках детский блокнот и с нежностью читал что-то, что, казалось, было написано с любовью и заботой.

Когда маленькая девочка, как зачарованная, встала с кровати и сделала шаг к мосту, всё снова преобразилось. Она оказалась в волшебном мире, где всё было возможно. Трава под босыми ногами разрасталась вдаль, покрывая собой вновь возникающие просторы, будто приглашая исследовать новую реальность. Каждый стебелёк шептал тайны. А воздух был наполнен ароматами цветов – сладкими и свежими, с нотами чего-то неуловимого и магического. Каждый вздох дарил ощущение свободы, и маленькая Марианна улыбалась, вдыхая в себя чудо, которое было так близко и так далеко одновременно.

Звон чашки о блюдце, точно нежный колокольчик, вырвал Марианну из глубоких воспоминаний. Она моргнула, и с удивлением заметила, что рука, будто одержимая вдохновением, неустанно заполняла страницы блокнота описанием того давнего сновидения. Писательница жадно вчитывалась в каждую строчку, чувствуя, как внутри нарастает волнение – оно было знакомо и манило, как будто маячок в туманном море. Это было то самое чувство, к которому она стремилась в творчестве, искала в каждой строке. Но чем больше она перечитывала текст, тем сильнее угасал её энтузиазм.

Слова, написанные на бумаге, казались блеклым отражением той яркой и живой картины, что разворачивалась в воображении. Магия детского сна, каждая деталь которой была наполнена волшебством и свежестью, вдруг обернулась набором привычных клише и банальных описаний, точно заблудилась в серой повседневности. Девушка вздохнула и захлопнула блокнот. Часы показывали начало седьмого – кафе почти опустело, только пара завсегдатаев ещё сидела за дальними столиками.

– Пора домой, – буркнула Марианна, собирая вещи.

И тут она почувствовала это… Лёгкое покалывание на затылке, будто кто-то пристально смотрел в спину. Девушка медленно повернулась и замерла. В самом тёмном углу кафе сидела фигура, закутанная в чёрный плащ. Лица незнакомца не было видно, но ощущался его пронзительный взгляд. Сердце заколотилось как бешённое. Марианна торопливо запихнула блокнот в сумку, не сводя глаз с таинственного наблюдателя. Тот не двигался, как статуя, вырезанная из тени. Девушка бросилась к выходу. Колокольчик над дверью отчаянно зазвенел, когда она распахнула её. Порыв ветра ворвался в кафе, взъерошивая страницы забытых на столах газет и играя салфетками.

В этот момент блокнот, лежавший в наспех застёгнутой сумке, будто ожил. Страницы затрепетали, и на мгновение слова, написанные на них, засветились голубоватым светом. Писательница застыла на пороге, не в силах двинуться с места. Медленно обернулась, встречаясь взглядом с незнакомцем. И хотя лицо по-прежнему скрывала тень, показалось, что она увидела едва заметную улыбку. Колокольчик снова звякнул, и дверь за спиной закрылась.

Марианна стояла на тротуаре, чувствуя, как прохладный вечерний воздух остужает её горящие щёки. Сердце все ещё колотилось как сумасшедшее, а в голове роились тысячи вопросов. Она прижала крепче к себе сумку с блокнотом и быстрым шагом направилась домой, растворяясь в сумерках большого города. Девушка не знала, что ждёт впереди, но впервые за долгое время чувствовала, как внутри разгорается огонёк предвкушения и надежды.