Андрей лежал на пледе на спине, подложив согнутую руку под голову, яркое солнце заставило его закрыть глаза, но ему не нужно было видеть, чтобы знать, что Вика рядом. Он улыбался.
Виктория расположилась рядом на боку, подпирая голову и отрывая свободной рукой ягодки винограда от веточки, лежащей между ними. Одну виноградину она клала ему в рот, слегка проведя сначала по губам, чтобы он понял и принял её. А вторую ела сама. Очень сладкий и сочный виноград лопался на зубах, наполняя рот ярким вкусом.
Иногда между виноградинами, Вика касалась губ Андрея своими, легонько слизывала с них этот вкус самым кончиком языка. Он тянулся вслед за этим поцелуем, когда она отрывалась, но получал лишь очередную ягоду и улыбку.
Когда виноград кончился, она придвинулась и уложила свою голову на его плечо, нежно провела пальцами по его разогревшемуся на солнце животу. Андрей приобнял её за плечи в ответ.
– Ты такая горячая, не перегреешься? – произнёс он, не открывая глаз, но продолжая водить рукой по коже.
– Не знаю, – честно ответила Вика, – я даже не думаю об этом.
– А о чём думаешь? – поинтересовался он.
– Не о чём, а о ком, – она повела своей рукой выше и остановила ладонь на груди, прямо над сердцем. – Почему ты такой?
– Какой?
– Удивительный, – под рукой сердце забилось чаще. И правда, удивительный.
– Не уродился, – то ли шутливо ответил он, то ли не умел принимать комплименты в свой адрес. Особенно такие.
– А я думаю наоборот, – возразила Вика и, подняв голову, поставила подбородок на его грудь, чтобы видеть его лицо. – Ты чудо, подаренное нам грешным и убогим, чтобы чему-то научить. Подарить нам свет.
– Чудесней не придумаешь, – фыркнул он саркастический смешок. Ну как он мог быть с таким согласен после всего, что с ним произошло в жизни?
– Не придумаешь, – неожиданно для него согласилась Вика, но подразумевая своё, – ты помогаешь всем вокруг и ничего не требуешь взамен. Разве это не чудо?
– Всем, кроме себя, – Андрей открыл глаза и взглянул на Вику слегка прищуриваясь от солнца.
– Теперь есть я, – она потянулась к нему и снова поцеловала.
Но глубоко в душе зародилась тенью нехорошая мысль. Андрей нёс на своих плечах груз стольких испытаний, такого количества боли и страданий и физических, и душевных, что в итоге всё, что его заботило это, чтобы больше никто вокруг их не испытывал. Никто, кроме него.
– Не делай такое серьёзное и грустное лицо, когда думаешь обо мне, – вдруг сказал он. И прежде чем она успела возразить или соврать что-нибудь, добавил. – Пойдём в тень, пока ты у меня не сгорела.
Вика растаяла от одной только фразы «у меня», как мороженое, забытое на солнце, потому не стала сопротивляться, когда он встал с пледа и, как только она тоже поднялась, сгрёб его с травы. Потом подхватил Вику за талию одной рукой и легко понёс её, болтающую ногами, под кроны двух разросшихся ив. Гибкие ветки расступились, впуская их в прохладную тень своего шатра. На этом контрасте сразу ощутилась испепеляющая жара снаружи. Начинало плавно вечереть, но солнце, приближающееся к верхушкам лесного барьера, продолжало ядовито обжигать своими лучами.
– Хочешь ещё раз искупаться? – спросил Андрей, когда заново расстелил плед и усадил на него Вику.
– Нет, боюсь не успею потом высохнуть в тени.
Ветров оглядел ее купальник, в котором было не достаточно ткани, чтобы волноваться о подобном, но они уже и так много времени провели в воде, поэтому настаивать не стал.
– Пойду тогда один окунусь, а то, кажется, мне напекло.
Он вышел из шатра и не отходя далеко от него, нырнул с травянистого берега, едва зайдя в воду. Вика уселась поудобней и нашла бутылку воды в своей сумке, отпила половину и глубоко вздохнула. Как же хорошо ей сейчас было. Те несколько часов, что они провели на этом пляже, пролетели, будто одно мгновение. Как же ей нравится проводить время с Андреем и не хочется, чтобы это когда-либо заканчивалось. Но оно кончится и уже очень скоро. Ещё немного и надо будет возвращаться домой. Её там ждёт работа и куча писем с документами, а Андрея Ольга, вернувшаяся с обследования, чтобы поведать ему свои хорошие или не дай бог плохие новости.
Она оторвала широкую травинку, торчащую из земли у края пледа, и начала разрывать её на тонкие полоски. Чем больше дел и проблем, ждущих её дома, она вспоминала, тем сильней портилось настроение.
Андрей действительно нырнул всего пару раз и снова выбрался на берег, вернулся под ивы и обтёрся полотенцем, чтобы не заливать плед водой. Прилёг рядом с задумчивой Викой и ласково погладил её согнутое колено.
– Это не последняя наша прогулка, чтобы так грустить.
– Я не грущу, – соврала Вика, – я просто задумалась. О нас, – добавила она и повернулась к нему, провела рукой по его щеке, отчего он прикрыл глаза и мягко прильнул к прикосновению.
– Вот они мы, – ответил он, – здесь и сейчас.
Она улеглась на спину, и теперь Андрей нависал над ней тенью, загораживая яркие солнечные пятнышки между длинными и острыми, как кинжалы, листьями ивы.
– А что будет дальше? – задала она самый болезненный сейчас вопрос.
– Не хочу тебе врать. Я не знаю. Но думаю, всё будет зависеть от нас самих. А чего ты хочешь?
И снова он ставит её своими вопросами в тупик. Вика не могла точно сформулировать, де чёрт подери, даже понять, чего же именно она хочет. И хочет ли вообще. Чтобы этот миг остановился и замер навсегда. Но Андрей будто бы пытался заставить её решить что-то. Для себя или для них обоих.
– Я хочу тебя, – увернулась она от настоящего ответа на совсем другой вопрос и притянула его за шею к себе. Вжалась губами в сладком поцелуе, лишь бы он не задавал больше вопрос, на который у неё нет ответа. А только страх и фобии вылезают из тёмных углов. Даже «летать», оказывается, проще научиться, чем признаваться в…
Чувствах?
Андрей наверняка всё понимал, но не требовал от неё ничего решать в сию минуту. Не заставлял её дать ему однозначный ответ, не загонял её в ловушку признаний в том, что она, возможно, и не чувствовала на самом деле. Он просто хотел знать. А его желания в его же иерархии по важности стояли всегда где-то в конце. И Вика малодушно опять этим пользовалась, понимая, что потом обязательно об этом пожалеет. Что её саму будет ждать горькая расплата за это лукавство по отношению к нему.
– Я твой, – прошептал Андрей ей в губы, между поцелуями.
Он придвинулся ближе и прижался к ней всем своим всё ещё влажным телом, сжал рукой её тонкое плечо, не размыкая губ. Медленный нежный поцелуй был сладким как янтарный мёд на губах. Вика гладила его щеку, забиралась пальцами в его мокрые волосы, роняя вниз маленькие капельки воды. Они бежали вниз по её щекам, будто безмолвные слёзы счастья от того, что Андрей принадлежит ей на этот короткий и бесконечный миг.
Он отстранялся иногда, замирал над её лицом и смотрел потемневшими глазами, будто так много хотел сказать, но потом переводил взгляд на покрасневшие и блестящие губы и снова целовал их.
– Я не хочу ничего, – прошептала Вика на выдохе, едва он оторвался, – ничего, кроме тебя.
И это было правдой в том виде, котором она могла ему сказать. Она хочет его здесь и сейчас, а что будет завтра? Кто знает, встанет ли солнце вообще после ночи? При всём её желании всё контролировать, тут она внезапно его теряла, будто сидит за рулём машины, летящей в пропасть, и хвататься за руль уже не имеет смысла.
Вика водила руками по его широкой спине, стараясь не думать о шрамах, которые почти не ощущала. Кожа была горячей даже после небольшого купания, но хотелось продолжать гладить его, чувствуя каждую мышцу, каждое лёгкое движение тела. Она скользнула одной рукой ниже и забралась пальцами под резинку коротких плавательных шорт. Андрей, чувствуя это движение, придвинулся ближе и согнул одну ногу, проталкивая колено между её ногами.
Оторвавшись от её губ, Андрей поцеловал край её подбородка, потом шею, отправился ещё ниже к ямке возле ключицы. Рука его скользнула под треугольничек ткани, который скрывал грудь.
– Столько людей вокруг, – прошептала Вика, запрокидывая голову от удовольствия.
– Почти все ушли, – ответил он.
И Вика, прислушавшись, поняла, что детских визгов точно уже не слышно, у озера стало намного тише. Опускающееся солнце, робко просовывало свои лучи-пальцы между ветками ивы, едва нагревая тень под ними. Скоро закат. Скоро всё кончится. И надо успеть насладиться этим мигом, отбросив сомнения. Поэтому она закусила губу, чтобы не застонать от того, как он сжимает пальцами её грудь, а сама стиснула его плечо, давая ему знак продолжать.
– Мы не будем шуметь, – прошептал Андрей, поднимаясь вновь к лицу и сразу же целуя её.
Вика забросила одну ногу на него и обняла руками за шею. Неосознанно их глубокое дыхание синхронизировалось, с этим же ритмом задвигались его бёдра. Она чувствовала, как с каждым движением его отвердевший член трётся о её лобок сквозь два слоя ткани, ощущая его рельеф и форму. Если чуть отодвинуть бедро в сторону, то он начнёт проходиться ровно по её клитору. О да!
Вика не выдержала и застонала, что сразу было перекрыто его губами, поймавшими громкий звук. Эта игра в конспирацию в людном месте только сильней заводила. Скорей всего снаружи ивы ничего и не было видно, но слишком громкие звуки могли бы привлечь чужое внимание. И, кажется, от этой мысли, а самое главное от Андрея, медленно, но ритмично двигающегося на ней, Вика лишь сильнее возбуждалась, чувствуя, как намокают трусики от бикини у неё между ног.
Андрей слегка прикусил её нижнюю губу, жарко выдыхая, опустил руку вниз и скользнул пальцами по её промежности.
– Боже, ты сводишь меня с ума, – простонал он тихо, водя пальцами вверх и вниз по мокрой ткани. – Но мы опять с собой ничерта не взяли.
В голосе его слышалось мучительное разочарование тем, что упаковка «защиты», раздобытая ими на третий день недели страсти, была благополучно оставлена у Виктории дома. Вика и сама про неё не подумала, желая в тот миг, в основном, искупаться, а не жарко совокупиться прямо на пляже.
– Прости, – извинился он в шею, целуя её почти у самой мочки уха, – мы можем… можем как-нибудь так.
С этими словами его пальцы пробрались под ткань и заскользили по нежным влажным складочками. Вика засомневалась, что она сможет «как-нибудь так», у неё просто выдержки не хватит, особенно от того, как его пальцы ныряют вовнутрь. Она хотела чувствовать совсем не пальцы.
– Я не хочу как-нибудь, – прошептала она страстно, поймала его припухшие от поцелуев губы на мгновение, – я хочу тебя.
Она залезла рукой ему под плавки и обхватила ствол, такой твёрдый и горячий, что от желания начинала кружиться голова. Какие уж там осторожности и альтернативные способы, она сейчас сознание потеряет, если не заполучит Андрея в себе во всей его внушительной красе.
Андрей шумно выдохнул, пытаясь не застонать, и толкнулся несколько раз ей в руку. Казалось, что он сам вот-вот разорвётся на части от напряжения и желания.
– Я тебе доверяю, – прошептала она ему у самого уха и прикусила краешек зубами.
Рукой сама отодвинула резинку шорт, выпуская его на волю ровно настолько, чтобы они не сползли с ягодиц полностью. Все же они продолжали скрываться, и полуодетый секс заводил ничуть не меньше полностью обнажённого. То ли в благодарность, то ли от накрывающей страсти, Андрей покрыл её шею жадными поцелуями, потом впился в губы, едва сдерживая стоны. Рукой же отодвинул в сторону ткань её купальных трусов, открывая себе доступ. Вика чуть шире раздвинула ноги, пока он не погрузился в неё полностью, с лёгкостью скользя по обильной влаге. Когда она рефлекторно сжалась внутри от перевозбуждения, он замер и перестал двигаться. Казалось, пара фрикций и они закончат то, что едва начали, но даже это уже было неважно.
Андрей вдруг приподнял немного лицо и посмотрел на неё с бесконечной нежностью, потом начал медленно двигаться, глядя ей в глаза, пока Вика сама не выдержала и не закрыла их от разливающегося по телу невыносимого удовольствия. Сложно было сохранять зрительный контакт, да и вообще контакт с внешним миром, находясь в его страстных объятьях, под тяжёлым горячим телом. Она слышала его шумное дыхание, и дышала вместе с ним, двигалась вместе с ним, подаваясь бёдрами навстречу, сжимала его плечи, впиваясь пальцами.
Вика дотянулась рукой и сжала его ягодицу, притягивая его с каждым движением плотней к себе, вжимая его в себя до упора. Движения становились резче и быстрей. Хоть Андрей и держал небольшую амплитуду, работая одними бёдрами, Вика чувствовала, как напрягаются его мышцы, и хотела ещё, и ещё. Глубже. Больше Андрея в себе.
Он подхватил одну её ногу под колено и поднял почти к самой груди. И от этого движения всё настолько изменилось, что Вика выгнулась и запрокинула голову. Сильные резкие движения члена внутри будто стали ещё чувствительней, ещё ярче, с каждым из них будто искра высекалась, разжигая большой огонь внизу живота. Бушующее пламя от точки соприкосновения и вверх. Ещё раз, ещё…. И ещё! И Вика конвульсивно сжалась и прогнулась от нахлынувшего оргазма, закусывая собственные пальцы, чтобы не закричать.
Андрей ещё несколько раз глубоко толкнулся, напрягся и, так же молча закусив губу, резко вышел из неё, заталкивая тут же член куда-то под ягодицу. Вика почувствовала кожей, как он пульсирует и горячая влага растекается по мягкому пледу.
Он обессилено опустился на неё, поддерживаемый только локтями возле головы. Горячее дыхание обжигало шею. Над головой плавно качались ветки ивы с мелкими осколками света.
Спустя пару восстановительных минут немного неловкими движениями Вика поправила на нём и себе одежду, понимая, что всё равно теперь в ней будет не очень комфортно. Осознание, что они только что занимались сексом в общественном месте и их вполне могли увидеть или услышать, заставило кровь нахлынуть на щёки. Она нервно поправила и лиф купальника, закрывая полностью грудь.
Андрей приподнялся и мягко поцеловал её в губы, во рту внезапно разлился солоноватый металлический привкус.
Его кровь у неё на губах…
Вика резко отшатнулась и судорожно вдохнула, будто старый кошмар снова ворвался в её жизнь. Кровавые картины вспыхнули перед глазами, тёмные потёки, смазанное пятно на щеке. Воспоминание о драке на пляже и окровавленных губах Рената смешались в один горячий солёный коктейль.
– Что с тобой? – прозвучал голос Андрея, возвращающий её в реальность.
Вика вздрогнула и сфокусировалась на его обеспокоенном лице над ней. На нижней губе краснела совсем маленькая ранка, похоже, он прокусил губу, слишком сильно зажав её зубами. От удовольствия, убедила себя Вика, не от боли.
– Ты губу прокусил, – объяснила она страх в своих глазах. Пусть думает, что она за него испугалась. Тем более что это было даже большей правдой, чем могло показаться на первый взгляд.
Андрей легко дотронулся кончиками пальцев до ранки.
– Да? Не заметил.
А Ольга заметит, внезапно возникла предательская мысль у Вики в голове и засела там назойливой пчелой, залетевшей в открытое окно и потерявшей выход.
– Наверное, нам пора возвращаться, – беспокойно проговорила она и огляделась. Вокруг стало намного темней, солнце из апельсинового уже превратилось в спелый грейпфрут и наполовину провалилось за зелёные вершины.
Андрей глянул на наручные часы и немного нахмурился. Взгляд его задумчиво забегал. Он тоже вспомнил об Ольге, которая теперь, должно быть, ждёт его дома? Вернулась с обследования и недоумевает, куда он мог исчезнуть в свой выходной без предупреждения.
И как только эта женщина умудрялась портить им с Андреем настроение, даже не находясь рядом? Вике совсем не нравился опыт, слишком похожий на будни любовницы. Она всю жизнь была верна тому, с кем была в отношениях. Хотя тут и считать то было особо не кого, один Ренат, да пара подростковых влюблённостей, о которых можно было бы и не вспоминать.
– Когда у тебя будет отпуск? – спросила Виктория, когда поняла, что Андрей совсем пропал в своих мыслях. Он всё ещё лежал рядом, опираясь на согнутую руку, но взгляд его был устремлён куда-то вдаль.
– М? Отпуск?
– Да. Может, проведём его вместе? – предложила она, – я давно отработала испытательный срок и тоже могу взять пару недель выходных. Давай сбежим куда-нибудь только вдвоём.
– Я как-то не думал ещё об отпуске, – Андрей задумчиво потёр подбородок, – я, кажется, тоже уже достаточно давно работаю. Надо спросить у командира.
– Так ты согласен? – воодушевилась Вика.
– Хм. Почему бы и нет? Куда бы ты хотела поехать?
– Не знаю. На море, в поход, в горы? Куда угодно, если там будем только мы с тобой.
Андрей нежно улыбнулся, но в глазах мелькнула какая-то грустинка.
– Смена обстановки нам не повредит, – немного абстрактно ответил он, приподнимаясь и садясь, согнув перед собой ноги.
– Поехали в путешествие на мотоциклах? – выдала Вика свою самую безумную идею.
– Это было бы здорово, не немного утомительно. Особенно для не очень опытных, – он подмигнул ей, намекая о ком такого мнения. – У меня есть гениальная идея, поехали на поезде во Владивосток.
– На поезде? – изумлённо прыснула она. – Это же неделя, по-моему.
– Ну да. Представь себе – купе для нас двоих, вокруг бескрайние леса и редкие станции, горы, реки, бесконечное небо и ритмичный стук колёс. И мы с тобой в этом ритме… Только ты и я, целую неделю. Потом искупаемся в Японском море и неделю обратно.
– А что так мало? Искупаемся и всё?
– Ну… – Андрей изобразил игривую задумчивость, – это будет путешествие не ради цели, а ради процесса. Ради цели надо на самолёте летать.
– Мне нравится ради процесса, – Вика притянула его к себе, положив руку на шею, и нежно поцеловала, – ты, оказывается, такой романтик.
– Всё дело в компании. Рядом с тобой сложно им не стать.
Сердце просто плавилось от этих слов, и Вике сложно было сдержаться, чтобы снова его не поцеловать. Она уселась поудобней на колени перед Андреем и обхватила его лицо ладонями, целовала то медленно и глубоко, то коротко и мягко. Под пальцами слегка кололась совсем короткая пробивающаяся щетина на его подбородке. Они совсем как подростки – готовы целоваться, пока губы не посинеют или ночь не настанет.
Но в этот раз настала не ночь. В складках, сброшенных и забытых джинсов, пиликнул телефон Андрея, оповещая о полученном сообщении. Он сразу услышал его и разорвал поцелуй, но с таким сожалением, что на мгновение Виктории показалось, что он не станет на него отвечать. Но он был обязан это сделать. Даже в выходные он мог быть вызван на внеочередное дежурство, если случится что-то очень серьёзное и требующее подкрепления. Хотя в таких случаях чаще звонили.
Вика решила подыграть, чтобы он не очень расстраивался.
– Думаю, надо собираться, скоро потемнеет, – она отодвинулась и встала, огляделась в поисках своего платья, чтобы переодеться.
– Да, ты права, – Андрей глянул на ветви ивы над ним, между листьями пропал солнечный свет, их накрыла длинная тень от леса. Лишь на краешке озера плавал кусочек солнечного покрывала, которое ещё не до конца успели утащить надвигающиеся сумерки.
Странным образом потеряв всякое стеснение, Вика сняла с себя купальник и надела платье на голое тело. Затем обернулась к Андрею, который стоял с телефоном в руке и читал что-то с серьёзным видом.
– Что-то случилось? – спросила она озабоченно.
– Да нет, ничего, – Андрей положил телефон на плед и тоже стал переодеваться на манер Вики, то есть стянул плавки и надел джинсы. Потом встал, растерянно оглядываясь.
– Если ты ищешь футболку, то она в машине. Помнишь? Ты стянул её перед тем как выйти и бросил на заднее сидение?
– Да? Не помню…
– Точно всё хорошо? Андрей, – Вика подошла к нему и заглянула в глаза снизу вверх. Что-то его обеспокоило в этом сообщении.
– Да… – он поначалу хотел отмахнуться, но потом передумал, – Оля уже дома. Спрашивает, где я и… готовить ли ужин?
Вика замерла, приподняв брови. Интересная новость. Хотя чего она ожидала? Ольга живёт вместе с ним, ест вместе с ним, и даже спит в одной постели.
– Конечно, пусть готовит! – наигранно безразлично ответила она, и чтобы он не видел её настоящего выражения лица, спешно стала собирать вещи в сумку, складывать плед. – Должна же быть от неё польза! А так придёшь домой, а у тебя горячий ужин на столе. Полезно для здоровья, тебе надо силы поддерживать. А не виноградинки клевать, да водичкой запивать.
– Ещё был апельсин, – то ли в шутку, то ли серьёзно поправил он, вспомнив их сегодняшнее прогулочное меню, – очень сладкий, к слову говоря.
– Апельсин? – не поняла Вика.
Но Андрей вдруг подошёл к ней и обнял.
– Ты ревнуешь к ужину? Что Оля мне его приготовит, а не ты?
– Дело не в еде! – нахмурилась Вика, хотя чем дальше тем абсурдней ей самой казалась её обида. – Дело в том, что… – она закусила губу, – что я не хочу, чтобы его готовила она. Я хочу готовить тебе ужин. Я знаешь ли, тоже хорошо готовлю!
– Посмотри на это с практической точки зрения, – вдруг решил перебить её ревность логикой Андрей, – тебе не придётся утруждаться. Это будто бы я в кафе сходил.
– Ты всё равно не понимаешь, о чём я, – Вика выпуталась из его рук и пошла в сторону машины, открыла заднюю дверь и забросила туда поклажу. Потом забралась на переднее пассажирское сиденье и усевшись, сложила руки на груди.
Андрей не спеша вышел из ивового шатра и уселся за руль, так и не надев футболку. В машине было душно, она отдавала тепло намного медленней, чем влажный воздух вокруг озера, даже несмотря на открытые окна. Зря они их оставили, подумала Вика, мошкары, наверное, набилось, что не вытравить потом. Но Андрей ни на что такое не обращал внимания, не то что Ренат, который ещё долго отчитывал бы её за то, что насекомые могли испортить дорогой светлый салон и вообще климат-контроль на что?
Да и в общем, Ренат вряд ли когда-нибудь оказался бы на свидании у дикого озера в лесу на своей машине.
Когда двигатель завёлся с привычным мощным ворчанием, Андрей решил продолжить этот странный разговор.
– Дело ведь не в том, кто готовит ужин, – начал он, когда Тойота подпрыгнула на кочках возле выезда с поляны на дорогу. – А в том, что ты боишься, что она займёт твоё место?
– А у меня есть это место? – с некоторым вызовом спросила Вика, откровенно напрашиваясь.
Ветров повернулся к ней лицом, перестав следить за дорогой.
– Для меня есть. А сама ты как считаешь? Ты нашла для себя место?
Вика удивилась этому странному разделению, ведь разве не мужчина должен определять её место? Как всегда делал Ренат. Да и папа тоже до развода. Разве не это роль мужчины в отношениях? Показать, где и чьё место и определить роли, иерархию, подчинение и…
Машина подпрыгнула, наехав колесом край глубокой изъезженной колеи. Вика вскрикнула от неожиданности и оперлась руками о приборную панель.
– Смотри на дорогу! Ты же за рулём! – упрекнула она отвлёкшегося Андрея.
– Конечно, – сухо ответил он и выровнял внедорожник, который снова встал на проторенные «рельсы».
Разговор разорвался, и повисло неуютное молчание. Вика не смогла решить, как вернуться к этой непонятной раздаче ролей и решила, что возможно время ещё не пришло. Слишком всё сейчас сложно. Очень много действующих лиц.
Когда они подъехали к дому, солнце уже полностью скрылось, и в окнах тут и там зажигался свет. Люди собирались семьями ужинать или проводить вечер в уютном спокойном одиночестве. По краям дорожек плавно включались автоматические фонари, реагирующие на низкий уровень освещённости. Место нашлось только на самом углу стоянки и от машины до подъезда пришлось немного пройтись пешком.
Когда Вика и Андрей зашли в лифт, она потянулась рукой к пакету с пледом и мягко попыталась его забрать.
– Давай, – объяснила она свой жест, – я отнесу его в химчистку.
Ветров наклонил голову вбок и вопросительно взглянул ей в глаза.
– Ты не хочешь, чтобы его развернула Ольга? – спросил он, точно угадывая, что Вику выводила из себя одна только мысль, что его бывшей захочется достать плед, и она увидит на нём совершенно однозначно трактуемые пятна.
– Не хочу, – Вика сжала губы, потому что плед Андрей не отдавал.
– Хочешь скрываться от неё? Прятаться, будто я ей изменяю?
Вика почувствовала, как кровь приливает к лицу. Именно этого она и хотела по сути. Сама уже раздала им роли любовников, а Ольге жены.
– Мне это неприятно, – посильней потянула она, и Андрей почему-то уступил. Лишь покачал головой, когда лифт встал на их этаже и открыл дверь.
– Тебе надо определиться, – непонятно для Вики сказал он и вышел, но повернув за угол коридора, почему-то остановился.
Вика едва не наткнулась на него сзади, но, обойдя, поняла причину остановки. От удивления она выронила сумки из рук и испуганно взглянула на Андрея, в глазах которого стояло замешательство и немой вопрос.
Что она там говорила про верность? Теперь ей Андрей вряд ли будет верить. Это меняло абсолютно всё!