Следующий день пролетел незаметно быстро, и день за ним тоже. Света жила ожиданием ответа. Иногда её обуревали мысли: что за ерунду она написала ему. Ей в голову крались сомнения, что никакой нормальный человек не ответит на эту ересь. Света корила себя и думала, что следовало написать что-нибудь нейтральное для первого раза, например, что-нибудь о себе, или о том, как красив их парк, или как морозна нынче зима. Но потом, порассудив, она решила, что светские беседы ей, собственно, не нужны, а если тому человеку покажется она чересчур странной и не желанной, то к лучшему. Надо пресечь эту переписку сразу. Напрягать себя ещё и ненужными письмами с ненужным человеком – это уже лишнее. Ей ненужных общений с ненужными людьми хватает и в повседневности. Поэтому её сердце пропустило удар, а потом заколотилось гораздо чаще, когда рука нашарила под скамейкой бутылку с ответом.
Девушка сунула её под куртку и быстрым шагом пошла домой, прижимая свою ношу, словно, это была самая дорогая драгоценность. Улыбка не покидала её губ всю дорогу. Вот она, наконец, закрыла за собой дверь и, только очутившись в своём убежище, сразу, практически на пороге, с трепетом отвинтила крышку и вытряхнула ответ.
«Здорово придумано с календарём! У меня бывает, что я иногда под впечатлением чего-нибудь загораюсь и готов свернуть горы, но через время пыл гаснет. Поэтому я взял на себя смелость подарить тебе такой календарь с уже выделенными наугад днями (ты ведь, наверняка, его ещё не купила). А чтобы ты не мухлевала, я могу давать тебе необычное задание на каждый выделенный день (это чтобы не было желания заниматься самообманом. Например, раньше я не ходила по этой дороге, пусть это будет моим задание на этот красный кружок в календаре). Я, конечно, тебя совсем пока не знаю, и мне трудно угадать, что для тебя является новым, а что обыденным, но это же не надолго. По-моему, за эти две записки я узнал тебя чуть больше, чем успел бы узнать за несколько месяцев, если бы мы просто работали в одной фирме и иногда говорили о погоде или прочих общепринятых вещах, как это нередко случается. Ну же, решайся! Буду не против, если и ты мне предложишь эту игру – тоже чувствую, что у меня всё застоялось в жизни. Только, чур, без мухлежа!» К письму прилагался календарь, также свёрнутый трубочкой. Перед январём грядущего года был вклеен идущий сейчас декабрь. Некоторые цифры в календаре были заточены в зелёные кружки. Внизу календаря была приписка тем же зелёным фломастером: «Я знаю, тебе всё по силам. Сдаются лишь слабаки!!!».
Его предложение ей безумно понравилось. Давно в её жизни не было ничего подобного. Ответный календарь она купила, также выделила в нем цифры наугад, только оранжевым маркером. Конечно, было страшновато, что этот человек начнёт давать безумные задания, но успокаивала та мысль, что никогда не поздно будет дать задний ход.
Так в её жизнь вторглась традиция писать письма. По негласной установке они клали в тайник ответ через день от полученного. Они не знали имён друг друга, они не знали возраста и прочих ненужных условностей. Они узнавали саму человеческую суть без всяких обложек.