От родины вдали, под небом, мне чужим,
Где солнце никогда так ярко не пылает,
Я плакал от тоски, грустил по очагу, по дому,
Как птица без гнезда, что к вечеру вздыхает.
У моря – ночью – одинокий и печальный,
Смотрел я на огни, мерцающие в небе.
Я жаждал и безумствовал в мечтах своей души,
Играл на тех полях, куда попал мой жребий.
Была семья, жизнь, родина и многое другое…
Любовь и юность, слава… веру я не забывал.
И весь в слезах пришёл поцеловать я пляжи:
В изгнании несчастном плакал и страдал!
Вот моя родина – страна тропических цветов,
Я, словно блудный сын, вернулся в отчий дом.
Оставил позади изношенные, рваные одежды,
Коснулся прошлого, которым был влеком!
Вот мой очаг, мой дом, гнездо моих симпатий,
Земля, где был рождён я, и родной мой кров.
Пещера, тень и одиночество… спокойная река,
Где родилась моя любовь, взлетев до облаков.
Те самые поля, что в своём детстве я покинул,
Деревья новые… цветов здесь столько, столько!
О! Как же ты прекрасна, милая, бесценная земля,
– Прекрасная невеста в ожидании помолвки! —
Был здесь, был там… А за пределами страны
Сидел и плакал от тоски своей к исходу дня;
– Там вижу я тропинку, что ведёт к долине…
Там склон, который покорял так часто я!…
Наверно, пересох уже тот громкий водопад,
Где я купался в детстве, с ног валясь без сил…
– И сколько лет уже той апельсинной роще,
Где птицу счастья саньясý* с азартом я ловил!
Я помню все подробности тех светлых дней!
Как можно позабыть о своей жизненной заре?
Я прикасаюсь к камню, к дереву, к листве…
Поведайте о детстве! О прекраснейшей поре!
Я возвращаюсь в юность, вспоминая детство,
И никогда не волновался так же, как сейчас.
Да, я отдал бы! О, Господь! Всю свою младость
Лишь за один день прежней жизни, без прикрас!
А дом? Все эти залы, эта мебель… остальное…
И на стене висящее распятие Христа…
Молитвенная комната, большой просторный зал,
Куда не заходил я, ведь меня пугала темнота!
А там… в углу… стоит родная колыбель!
И в ней моя сестра так мило, сладко спит!
Рассказывала мама тихо сказки мне, когда
Я плакал… и смеялся, целовал тепло её ланит.
О долгожданная весна! О дорогая моя мама!
Сестра, любимый ангел, тебя видел я во снах!
Придите на меня взглянуть – я на коленях —
Целую детства своего исчезнувшего прах!
Мой Бог! Я безутешно плакал в том изгнании!
Боль резала кинжалом, голос чувствовал ножи.
Что стоит наслаждение отвергнутого странника?
Душа моя рыдает, и погибнет вскоре жизнь!
Хочу любви! Хочу жить долго и прекрасно!
Господь! Ведь я не жил почти, а только спал!
И онемевшая душа моя сегодня воспарила,
Снимая траур в песнях, что наполнили весь зал!
Я ощущал такую жажду долгими ночами!
Так много поцелуев получал от пылких уст!
Но просыпался бледный, сирота своих видений,
Совсем один – был одр мой холоден и пуст!
Хочу любви! Хочу я жить! Здесь, в тишине,
В молчании и в голосе тропической природы;
Пусть будут песни моей жизненной весны
Прекрасными цветами, украшающими годы!
Хочу любви! Хочу я жить! Пылают мои губы,
Нуждаюсь в сладкой боли от глубоких чувств!
– Я осушу одним глотком страданий своих чашу
И смерть, живущую на дне, испробую на вкус.
Хочу любви! Хочу я жить! И девы зреть лицо,
Душа которой ангельская дарит мне любовь,
Смеётся, плачет и вздыхает, радостью сияет
И украшает жизнь мою коврами из цветов.
Хочу любви! Хочу любви! Пусть пальцы
Красивых рук коснутся нежно моего чела;
Хочу смотреть я на лицо прекрасной феи,
Способной сжечь меня от ревности дотла.
О небо синее моей земли, о чистая лазурь!
О солнце из огня, что, обжигая, пламенеет!