Путь Шимпанзе

Нет ничего страшнее, чем просыпаться по будильнику. Этот звук заставляет испытать бешеное сердцебиение, страх и панику одновременно. Пусть на миг. Пока ты не понял, что произошло. Наверное, такие же эмоции испытывает ребенок при рождении, только гораздо дольше. Причем не важно, какой звук у этого будильника: треск железных бубенчиков или любимая мелодия на мобильнике. Он врывается в твой мозг и говорит: «Мне наплевать, что ты сейчас чувствуешь, чего хочешь, что ты видел во сне, выспался или нет, – ты должен встать».

Наверное, единственным способом облегчить положение является выпуск одноразовых будильников, которые можно тут же швырять об специально приготовленную для этого железобетонную стену.

Такого будильника у Олега не было. Мобильный телефон разбивать было жалко, поэтому он просто ставил его на виброрежим. Под зловещее скрежетание мобильника по тумбе Олег открыл глаза.

Вчерашний вечер не был сном. Тому подтверждением была лежащая на столе открытая тетрадка.

«Чем я отличаюсь от моих работников, если так же вздрагиваю от звука будильника, так же не хочу вылезать из постели и ехать на работу? Наверное, только тем, что не могу не поехать, сославшись на болезнь или свадьбу сестры. За меня мой бизнес никто не сделает».

В это время года просыпаться особенно неприятно. За окном – темень. Вся природа еще спит. Человечество отделилось от природы с изобретением лампочки. Лампочка заменила солнце. Лампочка заменила день. Лампочка поборола тьму – врага, перед которым тысячелетиями трепетало человечество.

С учетом нашей длинной зимы, когда надо выйти из дома до восхода и вернуться после заката, иногда складывается ощущение, что солнце – это архаизм. Оно такое же нереальное, как и мифы Древней Греции. По крайней мере, скачущий на колеснице бог был для древних греков более реальной фигурой, чем звезда Солнечной системы, дающая свет и тепло для современного жителя наших северных широт.

Зажигающиеся лампочки, заговоривший телевизор, зажурчавшая на сковородке яичница – и уже не так пусто и одиноко. Улыбающиеся ведущие, актуальные темы, новости, реклама. Почему люди до сих пор ищут счастье? Ведь уже давно понятно, что это! В рекламе есть все ответы! Счастье – это пить йогурты, есть шоколад, ехать на машине, мыть волосы тем самым шампунем, мазаться этим дезодорантом, стирать тем самым порошком, мыть плиту тем самым средством, а посуду – другим, душиться этой туалетной водой, есть лапшу…

Проблема счастья лишь в том, что эти жадные до денег телеканалы рекламируют все подряд! Как разобраться бедному человеку? Нет счастья? Наверное, не той бритвой побрился! Нет любви? Пользуешься не тем дезодорантом! Нет успеха? Купи в кредит ту самую машину! И все будет! Проблема поиска счастья заключается лишь в поиске правильного товара! Ищите, и дано вам будет!

«Откуда у меня это раздражение и сарказм?» – подумал Олег. Было ощущение, что он стал более чувствителен к происходящему. Будильник, похоже, разбудил его по-настоящему. Обычно, как говорится, «поднять – подняли, а разбудить забыли», а сегодня все уже как-то по-другому. Было ощущение, что с головы сняли полиэтиленовый пакет. Краски стали ярче, контуры отчетливее, а в словах, оказывается, можно найти смысл.

Вчерашняя встреча не лезла из головы. Михаил вроде и не сказал ничего нового. Просто было ощущение, что он сказал это тому, кто в нем, Олеге, что-то решал и соображал. Вроде бред, а ведь по-другому и не объяснишь. А с другой стороны, как можно объяснить все диссонансы в себе? Когда понимаешь головой, что делаешь неправильно, а все равно делаешь, когда обещаешь начать с понедельника – и не начинаешь, когда говоришь себе, да и не только себе: «Больше никогда!» – а через пять минут – все заново, когда мечтал о «Бентли», а ездишь на трамвае, когда говоришь – не люблю, а сам не можешь забыть?.. Как это еще объяснишь? Что-то в тебе стремится к успеху и новым целям, а что-то заставляет купить бутылку пива и упасть перед телевизором.

«От чего зависит, каким будет результат? – размышлял Олег, жаря яичницу. – Вот я захотел яичницу с беконом. Порезал бекон, бросил его на сковороду, разбил яйца, легонько, чтобы не растекся желток. Через три минуты будет результат – яичница, которую я съем. Как все просто! Как это зависит от моих внутренних разговоров с “комментатором”? Миллион людей точно так же сейчас делают яичницу. (Олег живо представил себе эту картину – стоящих возле плиты людей.) От чего зависит результат? От правильных ингредиентов и правильности действий. И только!»

Положив яичницу на тарелку, взяв вилку, Олег отправил в рот горячий кусок. Вкусно! Так, стоп! Вот где закавыка! Мне вкусно, а кому-то нет. Кто-то любит без соли, кто-то – хорошо прожаренную. Нравится – не нравится. Вкусно – невкусно. Вот где включается «комментатор». Здесь нет объективного критерия! Тайцы едят жареных тараканов, как семечки, я бы – проблевался! Есть объективный критерий – яичница, а есть субъективные: готова – не готова, нравится или нет. И они зависят только от моего «комментатора»! И сколько бы мы ни спорили с пеной у рта – бесполезно. О вкусах не спорят – старо как мир. А ведь я помню, что в детстве ненавидел майонез, от запаха горчицы или хрена меня тошнило. А сейчас ем с холодцом за милую душу. Кстати, холодец я тоже не любил.

Хорошо, что еще?

Да ведь я мог вообще ее не сделать – мне было бы лень… нет яиц, решил сделать что-то другое… Решение?! Да! Решение. Лень – значит, я решил, что для меня не так важна яичница, важнее полежать в кресле. Нет яиц – значит, вчера для себя я не решил, что мне это будет важно сегодня, предпочел купить пиво или вообще не ходить в магазин. От чего зависит, пошел я вчера в магазин или нет? От важности для меня конечного результата! Если результат важен – я бы нашел время и возможность купить яйца. Кажется, так исполняют прихоти друг друга влюбленные. То, что казалось блажью раньше, становится жизненно важным в данный момент! Розы в два часа ночи, пицца вместо завтрака, приехать в другой конец города или в другой город. Нет разногласий между тем, что хочешь, и тем, что делаешь!

Мысль – слово – поступок – одна линия, кажется, так говорил Михаил. Нет внутренних разговоров о том, зачем и почему, поисков благоприятных возможностей, препятствий и вариантов развития событий. Есть только один вариант – результат! – последний кусок яичницы пропал во рту. Вот бы так просто было в бизнесе. А может, так и есть, просто я об этом не знаю? Стоит ли ответ на этот вопрос пятидесяти «штук»?

Олег подошел к сейфу, набрал пароль, прислонил палец к сканеру. Движок зажужжал и открыл свое нутро. Вот они, полки успеха. Пачки купюр по пятьсот евро, несколько пачек стодолларовых купюр. Олег взял в руку пять пачек с евро. Приятная тяжесть и чистота этих бумажек всегда нравились Олегу. А еще их лаконичность. Олег положил одну пачку себе в портфель, остальные убрал обратно.

Надев на себя вчерашнюю рубашку (чистые уже закончились), Олег выдвинул из шкафа полку с носками. Каких там только не было! Осталось найти два похожих. Задача не из легких. Почему-то в ящике они все одинаковые, как хамелеоны, принимающие цвет окружающей обстановки, на ногах же сразу видны нюансы. Стирку он вчера так и не запустил. «Ага, вот более-менее похожие!» Носки были одинаковые по цвету, но чуть-чуть разной длины. «В таких не стыдно и к девушке!» – улыбнулся он про себя.

Надев любимый галстук, костюм и пальто, Олег вышел из дому. Погода была такой же, как и вчера. «Как это странно для Питера!»

По дороге на стоянку встретил соседа по лестничной клетке – здоровенного детину Ивана со здоровенным ротвейлером по кличке Джеки. Таких здоровых ротвейлеров Олег ни у кого не видел ни до, ни после Джеки. «Вот уж и вправду собаки похожи на хозяев!»

– Здорово!

– Доброе утро!

Олег не очень-то общался с соседями. Старался поддерживать дружеский нейтралитет: давайте жить дружно, но без излишнего усердия! Его это вполне устраивало. Проходя мимо будки охранника, машинально поднял правую руку и кивнул головой. Он знал, что тем же отвечает и охранник.

Ключ в руке. Мигание лампочек. Зажигание. Стряхивая щеткой снег, Олег мысленно представлял сегодняшнюю встречу. А еще больше он представлял, что будет после нее. Сознание, что он может себе позволить путешествие за такие деньги, наполняло его ликованием. А сколько будет впечатлений! Надо будет устроить потом вечеринку с друзьями, пусть позавидуют!

Жил Олег на Петроградке, недалеко от работы, но проехать надо было через несколько пробок, поэтому дорога занимала с утра минут сорок. Без пробок – пять, а пешком – двадцать. Ехать было приятно. Вчерашняя встряска внесла что-то новенькое, перчененькое. Жизнь приобрела какое-то разнообразие и, более того, обещала стать еще интереснее.

Олег включил радио. Веселые беззаботные голоса ведущих всегда действовали на него благотворно. «И вот у нас снова звонок в студию! Алло! Алло! Здравствуйте! Говорите! Сорвался звоночек, и вот уже следующий…» Эта ситуация была типичной для радиостанций, но в свете вчерашнего разговора и его утренних размышлений дала очередную подсказку на вопрос о результате. Вот человек набрал номер, наверняка не с первого раза, если с мобильного или из другого города – наверняка потратил деньги, и вот он у заветной цели, он уже практически достиг ее и в последнюю секунду… отказался. Это – как если бы он сделал себе яичницу и не стал ее есть. Как часто мы так поступаем! Сделаем девяносто девять процентов усилий, а последний процент – не дается! Мы ведь уже все сделали, устали. Потратили нервы и силы, а результата все нет и нет! «А ну его на фиг!» И начинаем тратить девяносто девять процентов на следующее. Но ведь результат – это только сто процентов! И если несколько раз, потратив силы, не получаем нужного результата, мы начинаем думать, что мы неудачники. Со временем вовсе прекращаем попытки. Зачем стараться? Если все бесполезно?!

Стеклянные двери входа в бизнес-центр послушно открылись перед ним. Вежливо-безразличные лица охранников. «Завтрак бизнесмена» на «РБК». Олег решил пройтись наверх к офису по лестнице. Ему нравились «дополнительные физические нагрузки». К тому же на лестнице можно было полюбоваться изысками дизайнера, оформлявшего ее. Композиции из сухоцветов, живопись на стенах.

– Здравствуйте, Олег Юрьевич! – окликнул его голос Лизы, еще одной его сотрудницы. Она стояла у лифта. Джинсы, зеленовато-серая блузка. Мелированные прямые волосы. Минимум косметики. Всегда слегка насмешливое выражение лица.

– Не успела прийти на работу, уже курить бежим?

– Ну, Олег Юрич, я с самого утра не курила! У меня без сигареты мозг не включается. Вы же не хотите, чтобы я сидела с выключенным мозгом в офисе?

– Ладно, давай живее и включайся в работу.

Последние слова были, вероятно, отсечены закрывшимися дверьми лифта. Олег любил иногда строить из себя строгого отца-начальника. Открыв дверь офиса, увидел впершуюся в монитор Ксюшу. На ее лобике начертались морщины напряжения, а в руке застыла чашка кофе.

– Доброе утро, Ксюша!

– Доброе утро, Олег Юрьевич! – Лицо Ксении сразу преобразилось в довольное и улыбающееся.

– У тебя все в порядке?

– Да, да! Все отлично! Конечно! – Дежурная улыбка выглядела как настоящая. Конечно. Он специально такую и искал. Кого волнуют проблемы секретарши?! А вот ее лицо должно поднимать настроение клиентам. Хотя почему-то сейчас его этот маскарад расстроил. Он даже решил проявить еще большее участие.

– Точно в порядке?

– Да, я же говорю – все хорошо!

Олег хотел уже пройти мимо, но на секунду обернулся и спросил, глядя ей в глаза.

– Тогда почему я тебе не верю, Ксюша?

Улыбка на лице Ксении трансформировалась в вопросительную гримасу. Такой Олег ее еще не видел.

– Наверное, потому, что на самом деле вас это не волнует! – выговорила Ксения с напряжением, а затем, словно опомнившись, вновь «надела» улыбающуюся маску. – То есть я хотела сказать, зачем вам обременять себя чужими проблемами?

– А кто тебе сказал, что ты обременишь меня, если о них расскажешь? Почему ты решаешь за меня? – выпалил Олег внезапно для себя. Он поймал себя на мысли, что начинает говорить фразами Михаила. «Блин! Вот зацепило!» – подумал он, а вслух произнес:

– Знаешь, Ксюша. Я тут лишний раз убедился в том, что проблемы, неразрешимые для одних людей, довольно просто решаются другими. Так что, если надумаешь пообщаться по этому поводу, – заходи. Да, и сделай мне чаю с бергамотом! – сказал Олег, направляясь уже к своему кабинету.

Разгребая бумаги, проверяя почту и попивая чай, Олег поглядывал на часы. Ему не терпелось быстрее вернуться в офис «ПэШа», так он мысленно его назвал, чтобы наконец-то узнать точно, что его ждет.

Его периодически отрывали то телефонные звонки, то заходящие сотрудники. После каждого отвлечения ему приходилось снова несколько минут сосредотачиваться. Это его раздражало, но с этим положением он давно уже смирился: «Я же директор. Ничего не поделаешь. Я должен всех выслушивать». Олег тут же поймал себя на мысли: «А вот и знакомый голос “комментатора”! Попробую разобраться объективно. Я директор – это факт. “Ничего не поделаешь” – это фигня. Наверняка есть выход. Я его просто не искал. “Я должен всех немедленно выслушивать” – тоже не катит. В моих должностных инструкциях слова “немедленно” нет. Наверняка есть выход, надо просто поискать его. Например, можно определить пару отрезков времени в день, когда меня нельзя беспокоить, и всем об этом объявить. В общем, решаемо…»

Олег старался не думать о предстоящей встрече в офисе «ПШ». Во-первых, мешало работе. Во-вторых, он просто боялся передумать. Ведь, если рассуждать логически, все это как-то неправильно. На эмоциональном уровне он чувствовал смятение вперемешку с подъемом. Смятение от такого количества новостей и открытий о себе и от необычной цены тура, и подъем – ввиду радужных представлений о предстоящем путешествии. Это явно не будет что-то банальное. Это наверняка не только запомнится на всю жизнь, но и всю ее перевернет.

А подготовка! Одно общение с Михаилом чего стоит! Он представлял себя этаким учеником престарелого мастера кунг-фу, который должен вот-вот получить секретные знания о том, как совершать полеты в воздухе.

Решив рабочие вопросы, Олег собрался выходить из кабинета. На часах было уже половина второго, и оставалось как раз полчаса для того, чтобы неспешно дойти до офиса турфирмы. Олег сменил офисные ботинки на уличные (ведь придется идти пешком) и взял в руки портфель. Он раскрыл его и заглянул в отделение с деньгами. Они, конечно же, лежали на месте, но он любил периодически убеждаться в этом. Мало ли что…

В дверь постучали и, не дождавшись ответа, открыли. На пороге стояла Ксения. Вид у нее был очень расстроенный.

– Олег Юрьевич! Вы уходите? То есть вы спешите?

– Да нет, а что? – сказал он, хотя тут же поймал себя на мысли, что соврал. Это была привычка.

– У вас есть пять минут?

– Вообще-то я ухожу, но пять минут найду. А что случилось?

– Я хочу написать заявление об увольнении.

– А в чем дело? – Новость удивила Олега. Он уже так привык к улыбчивой Ксении, что вдруг понял, что найти вторую такую будет очень… не быстро. Опять эти кадровые агентства. Толпы соискателей. – Что тебя не устраивает, Ксения?

– Можно, я присяду?

– Да, конечно.

Олег тоже сел за свой стол. «Блин, пятью минутами тут точно не обойтись. Ну ладно, чуть-чуть опоздаю. Не страшно. Я же несу им деньги», – пробежали мысли.

– Олег Юрьевич! Я чувствую, что перестала развиваться. Одна и та же работа. Ничего нового. Ничего познавательного. Мне хочется куда-то двигаться! Чему-то учиться! С моей нынешней специальностью я вряд ли могу рассчитывать на профессиональный рост в компании… и тем более на финансовый.

Ксения всегда очень правильно и красиво говорила – хорошая дикция, верные интонации. У нее было какое-то высшее образование. Олег и сам не понимал, почему она работает секретарем, но зато этим очень гордился и иногда, чтобы подчеркнуть высокий профессиональный уровень фирмы, своим клиентам говорил полушутя: «Да у меня даже секретарь с высшим образованием!» Причем она не была вчерашней выпускницей, которой просто надо было где-то закрепиться для начала. Таких полно! Ей было уже под тридцать. Она очень профессионально и красиво отвечала по телефону и даже на английском языке.

Осознаешь значимость привычного только тогда, когда его теряешь или маячит угроза потери.

– Ксения! Ну что ты! Ты же наш лучший сотрудник! Ты уже столько лет работаешь в компании! Мы тебя так ценим! Особенно я! – Олег улыбнулся как можно шире. – А по поводу развития… Давай, что-нибудь придумаем! Хочешь, мы тебя на какие-нибудь курсы отправим? За счет компании.

– Какие курсы, Олег Юрьевич? Секретаря-финансиста? Или, может, мне на юрфак на заочный поступить? Всего через шесть лет я смогу рассчитывать на должность начинающего юриста!

– Слушай… Ну, хочешь, второй язык выучи… Французский, например! Мы оплатим!

– Зачем он мне? Я даже не могу себе позволить съездить в эту Францию!

– Так позволь себе, Ксения! – внезапно вырвалось у Олега. Он вдруг почувствовал себя в шкуре Михаила. Ему это понравилось. Он откинулся на кресле назад и улыбнулся.

– Ксения! Послушай себя! Ты говоришь: «Я не могу себе позволить». Это же твои слова? Может быть, в этом причина? Может, надо просто «позволить» себе и все!

Олег многозначительно посмотрел на Ксению. Он очень хотел, чтобы она начала искать ответ в себе. Как он вчера. На лице Ксении было не то удивление, не то испуг. Она не понимала, чему так улыбается Олег и почему он задает какие-то странные вопросы.

– Олег Юрьевич! Вы ведь понимаете, о чем я говорю? – Голос Ксении приобрел интонации обиженного ребенка.

– Я слышу, о чем ты говоришь! И, по-моему, дословно даже тебе пересказываю! Разве не так?

– Хорошо! Я скажу иначе: мои финансовые возможности не позволяют мне совершать такие вояжи!

– Ах, тебе возможности не позволяют! По-моему, здесь тоже что-то не то! Возможности – как раз позволяют что-то делать. А даже если опустить безумность этой словесной конструкции, услышь себя, Ксения! Ты перекладываешь вопрос решения проблемы на какие-то абстрактные понятия, а не на саму себя! Давай так. Ты ценный хороший сотрудник компании. Я тебя знаю много лет, и мне нравится с тобой работать. – Олег сделал паузу. – Я бы не хотел искать на твое место другого сотрудника. Я заинтересован в том, чтобы ты работала и дальше. Могу я что-то сделать, чем-то тебе помочь, чтобы ты осталась?

Произнеся эту речь, Олег был очень доволен собой. Он все понятно объяснил и все честно сказал. А кроме того, надеялся, что и Ксения сделает для себя какие-то выводы.

– Олег Юрьевич! Вы что, надо мной издеваетесь? – внезапно выдала Ксения, сузив глаза и сжав губы. – Мне кажется, я понятно все объяснила! Извините, пожалуйста! Я зайду попозже. С заявлением.

Ксения встала и вышла из кабинета.

«Черт! Вот и десять минут запаса пропало! Причем зря! Я же несколько раз все разжевал! И дал понять, что она классный сотрудник, и что готов выслушать ее предложение! Что я непонятное сделал? Неужели я один улавливаю что-то новое? Да и неужели так сложно перестроиться на то, чтобы просто выражать свои мысли своими же словами? Конечно, она хотела, чтобы я сам догадался и спросил: “Ксения, а не увеличить ли вам зарплату?” А я хотел, чтобы она сама это сказала! И ее просьбу можно было бы удовлетворить! Блин, как-то даже обидно. Сделал все по-честному! Открыто и прямо! А ощущение, будто надругался над ней в извращенной форме!» – про себя проговаривал Олег, одеваясь и выходя из офиса.

Покинув двор бизнес-центра, Олег двинулся быстрым шагом к офису «ПШ». На часах уже было без пяти два. Он шел дворами. Его беспокоила мысль о том, почему все-таки людям трудно переключаться на язык слов, которые выражают смысл, с языка домыслов. Его взгляд привлекла странная картина. Женщина-дворник очень невысокого росточка, не больше полутора метров, наклонившись над большой урной, стоящей у выхода из магазина, неистово кричала в ее, урны, цилиндрическое нутро. Женщина была явно из гастарбайтеров, потому что кричала не по-русски. При этом она продолжала проводить какие-то манипуляции с этим бачком, шевеля его из стороны в сторону. Причем, исходя из эмоциональности ее диалога, а это был именно диалог, складывалось полное впечатление, что там есть кто-то, кто ей отвечает. Это было невероятно, потому что размеры урны скрыли бы там разве что кота. Олег замедлил шаг и, проходя мимо, попытался увидеть, с кем же она там разговаривает. Остальные прохожие делали примерно так же, но, не увидев никого внутри, слегка улыбались и пожимали плечами.

Олег отыскал в кармане старый чек от банкомата и специально подошел поближе к виновнице переполоха. Бросая чек в урну, он заметил, что безумием здесь не пахнет. Она орала в блютуз своего телефона, красующийся за ее ухом, которое было направлено в стену и потому не было видно с дороги прохожим. Женщина явно не обращала ни на кого внимания и продолжала ожесточенно спорить. Олег улыбнулся. «Как странно, но мы уже вполне привыкли к людям, которые ходят по улицам и создают впечатление сумасшедших, разговаривая как будто сами с собой, усиленно жестикулируя и кивая головой». Этот же случай, как театр абсурда, демонстрировал, как это все-таки нелепо. Порой кто-то начинает громко говорить в очереди в банке или в магазине. Причем это почти всегда забавно. Все люди в основном стараются как можно меньше проявлять себя в общественных местах. Говорят вполголоса, стараются слиться с местностью, быть незаметными и отстраненными. И вдруг: «Да! Я же сказал, что опоздаю! Хорошо, куплю! Давай! Ага!» Потом, уйдя с линии, человек как бы снова потухает, старается стать еще более незаметным.

Олег вспомнил еще недавний случай, который тоже удивил и посмешил его. Зайдя в туалет бизнес-центра и направившись к писсуару, он внезапно услышал за перегородкой голос его сотрудника Евгения: «Да, да! Степ! Хорошо! Отлично! Угу! Давай! Давай! Ну, все! Не могу!» При этом явно слышался лязг пряжки брючного ремня. Степан – довольно редкое имя. Именно так звали еще одного из их сотрудников, который как раз сегодня сказался больным и обещался прийти попозже. Секунд пять Олег находился в затруднительном положении. Евгений вроде никогда не был замечен в отклонениях ориентации. Да и Степан. А тут… Олег стал прислушиваться более внимательно и еле сдержал смех, когда услышал пиканье телефонной клавиатуры…

Веселые картинки подняли настроение Олега и помогли дойти ему до офиса турфирмы, улыбаясь.

Привычным жестом Олег потянул дверь на себя. Дверь не открывалась. Олег стал искать звонок, прижимая портфель поближе к себе. Звонка не было. Олег постучал рукой, потом ногой.

Дверь приоткрылась. На пороге его встретила Елена. В сером шерстяном платье и с деревянными бусами. Она официально улыбнулась и спросила:

– Здравствуйте! Чем могу быть полезна?

– Здравствуйте, Елена! Вы меня не помните? Я Олег! Я вчера приходил! Сегодня мы договорились, что подъедет Михаил… Евгеньевич и даст рекомендацию…

– Ты опоздал, Олег! Всего хорошего! – сказала Елена сухо и официально, как будто он пришел просить у нее денег в долг.

Олег переложил портфель в другую руку и посмотрел на часы.

– Четырнадцать ноль семь!

– Михаил Евгеньевич ушел в четырнадцать ноль одну!

– Почему? Даже пятнадцать минут опоздания для деловой встречи прощаются! Ведь всякое может случиться!

– Всего наилучшего, Олег! – так же спокойно парировала Елена и потянулась к двери, чтобы закрыть ее.

Олег машинально подставил ногу. Приподнятое настроение сдуло февральским холодным ветром.

– Слушайте! Я пришел не поболтать! У меня с собой деньги! Я не хочу таскать их с собой по улице туда-сюда!

– Прекрасно! Может, если вам дадут по голове по дороге и отнимут деньги, это отучит вас опаздывать!

«Ни фига себе – шуточки!» Деньги действительно не хотелось носить с собой, и Олег сделал еще одну попытку.

– Михаил Евгеньевич не сказал, что поручается за меня?

– Он собирался за вас поручиться, если вы придете вовремя. Но вы не пришли!

– Я пришел!

– В другое время!

Бессильная злоба охватила Олега. Что они себе позволяют! Совсем рехнулись! Разбрасываются деньгами и клиентами, как мусором!

– Сомневаюсь, что захочу идти сюда второй раз! Бред какой-то! Михаил же сказал вам, что собирается поручиться за меня. Я здесь. Деньги со мной. Паспорт тоже. Вам этого не достаточно, чтобы продать путевку?

– Михаил говорил, что вы вроде юрист?

– Я не «вроде юрист», а юрист.

– Так вот, считайте, что присутствие поручителя на встрече, а также ее время являются обязательными условиями договора. Теперь понятно? Не смею вас больше задерживать! – Елена решительно закрыла дверь перед носом Олега.

Такого позора он не испытывал уже давно! Его, как пацана, выставили на улицу! Охренеть! Понты дороже денег! Сжатые челюсти дали подтверждение тому, что он очень, очень сильно расстроился и разозлился. «Ну и ладно! Фиг с ними! Денег сэкономлю!» На секунду ему стало легче. «Все, что ни делается, – все к лучшему!» Последняя мысль прозвучала как-то неутешительно. Словно бы не его голосом. Михаил вчера повторял эту фразу, по-моему. Да, точно… приводя слова неудачников. «Ух-х-х, блин!» – вырвалось у Олега. И он со всей силы треснул по водосточной трубе, мимо которой проходил в эту секунду.

Инстинктивно Олег сжал сильнее в правой руке портфель. Он уже хотел было свернуть в проходной двор, но передумал и пошел в обход. По улицам. «А вдруг они это специально подстроили? Чтобы дернуть у меня “бабки”?! Правда, они знали, что я приду с деньгами. Подстроили, что сейчас с ними иду один по улице!» Олег обернулся. Метрах в двадцати за ним шли два подростка, одетые довольно плохо. Почему-то ему не хотелось оказаться к ним спиной. Животный холодок пробежал по спине. Надо что-то предпринять! Не ждать же, пока они пырнут меня ножом. Он остановился у кафе, мимо которого проходил, и быстро в него вошел. Через окно он видел, что парни тоже подошли к двери, но заходить не стали. Они потоптались и прошли дальше.

«Ладно. Надо успокоиться и что-то предпринять. Закажу пока кофе». Олег сел за столик, с которого был виден и вход, и окно на улицу. «Идти пешком опасно. Может, я, конечно, и параноик, но рисковать не хочется! Блин! Все из-за моей дурацкой привычки на вопрос, есть ли у меня пять минут, всегда говорить “да”! Вовремя же выходил! Теперь как лох таскаюсь с этими “бабками”! Если пойду пешком… кто его знает. Надо вызвать такси». Олег не заметил, что официантка уже полминуты стояла рядом с меню.

– Кофе, пожалуйста!

– Кофе. Что-нибудь еще?

– Успокоительного!

– В смысле? У нас нет этого в меню. Извините!

– Тогда просто кофе!

Положив рядом с собой портфель, Олег достал мобильник. Набрал номер такси. Назвал адреса отправки и прибытия. «Секундочку… Так это же совсем рядом!» – просветила его диспетчер. – «Да я за хлебушком всегда на такси. Привычка. Вы приедете или нет?» – «Да, конечно. Через двадцать минут. Успеете еще выпить чашку кофе». – «Угу. Уже». – «Записываю ваш контактный телефон…»

Кафе было абсолютно среднее. «Заплати-лети». Не за что уцепиться взгляду. Да и незачем. Появился кофе. Одна робуста. Горечь на языке. «Можно сливки?! Горячие?» – «У нас в упаковке. Извините». Круглая баночка со сливками появилась на столе. «Где же такси?»

Заскрипела дверь, и в кафе ввалилась толпа студентов. Видимо, закончились пары. Сели недалеко от него. Женоподобные парни. Мужеподобные девушки. Сплошной унисекс. И все курят. Олег ненавидел запах сигаретного дыма и курящих студентов, особенно студенток. «В мои годы курили только дети из неблагополучных семей. Интересно, может, сейчас все наоборот?» Студенты шутили друг над другом и громко смеялись. На их столе появилось несколько кружек пива. «Куда мы катимся? Надо валить отсюда поскорее, пока не начались пьяные оргии». Олег чувствовал нарастающее внутри раздражение. И дело, по правде говоря, было даже не в студентах. Он позволил себе слишком увлечься темой, которой он даже толком не знал. «Подумаешь – путешествие! Да еще с таким отношением к клиентам! Да меня должны были на руках донести за такие деньги. А тут – несешь бабло, а тебе – от ворот поворот. И как будто так и надо!»

– Девушка! Можно счет?

– Больше ничего не желаете?

– Ну, разве что вашу улыбку!

Девушка улыбнулась во все тридцать два зуба. На столе завибрировал телефон. По привычке перед встречей он отключил звук.

«Алло. Машинка подана. Бордовая “Соната”».

Олег рассчитался, накинул пальто и вышел из кафе. Машину он увидел уже в окно. Оглянулся направо и налево. Подозрительных типов вокруг не было видно. Те двое тоже пропали. «Ну ладно. Лучше перебдеть, чем недобдеть».

Таксист старался сделать круг побольше, видимо, чтобы у него было моральное право взять деньги с клиента. Несмотря на это, до офиса они добрались за пять минут с учетом пробок. Машина встала прямо у калитки бизнес-центра. Олег вышел. На улице снова начинало темнеть.

Он поднялся в свой офис. Прошел мимо горделиво восседающей на своем месте Ксении. Сел за свой стол. Включил ноутбук. Нажав кнопку селектора, попросил у Ксении, чтобы никто его не беспокоил. Потом попросил зеленого чаю.

Окинул взглядом обстановку кабинета. Зацепиться не за что. На душе было паршивенько и гаденько. Он ощущал себя тараканом, которого только что чуть не раздавили тапком. Как и таракан, он не понимал, что именно было не так, но понял, что почему-то только что ему пришлось бежать. Это непонимание, этот груз недосказанности, недоделанности очень давил на него. Прямо на сердце.

Олег решил разобрать бумаги и начал перекладывать их с места на место. Всматриваясь в обратные адреса конвертов, тексты писем, пробегая их глазами, он силился читать их и втягивал себя в работу, но тщетно. Он, словно больной дислексией, не мог связать начертания букв с какими-то понятиями и звуками.

«Надо кому-то позвонить». Когда в его жизни случалось, что он терял ориентиры и попадал в какое-то болото, ему очень помогали телефонные звонки. Он звонил друзьям, и они как бы «привязывали» его к реальности: «рассказывали» ему о том, где он находится, что он должен сделать и кто он такой. Они словно бы давали ему карту местности и компас. Они возвращали ему ощущение собственной значимости, а его жизнь наполняли смыслом. Он старался говорить с друзьями бодрым и сильным голосом, и действительно, бодрость и сила возвращались к нему.

Еще одним средством преодоления стресса был список задач в компьютере. Там всегда было понятно, что ему еще сегодня нужно сделать. Зачеркнутые в списке задачи на день говорили о том, что все превосходно и можно расслабиться. Найти бы сейчас задачу, связанную со звонком какому-то другу, и он убил бы двух зайцев. И вот такая задача нашлась: «Разобраться с проверкой у Ермилова».

Евгений Ермилов владел небольшой полиграфической компанией «Евгеника». Недавно к нему нагрянул районный ОБЭП, у него вынесли все документы, забрали компьютер, и он уже несколько дней не мог нормально работать. Женька прислал ему копию запроса, который оставили менты, и попросил помочь разобраться. Бумага была составлена неграмотно. Ее можно было бы оспорить, написать жалобу прокурору, подать иск в суд и т. д. Все это мог бы сделать любой грамотный юрист. Но хороший юрист отличался от грамотного тем, что мог предвидеть возможные нежелательные последствия для клиента. В данном случае – это многомесячные разбирательства, вал проверок и возможные подставы со стороны серо-красной половины человечества. «Серые от злости и красные от крови», – как любил он подшучивать. Предприятие Евгения не было градообразующим или нефтедобывающим, он вряд ли получил бы поддержку от государства или города, а значит, ничто не мешало бы крутиться шестеренкам эмвэдэшной машины. Причем, не факт, что у Евгения нашли бы какое-то серьезное нарушение. Достаточно было бы нескольких мелких нестыковок, которые есть у любого бизнесмена, чтобы отписаться перед всеми контролирующими органами, вернуть ему через полгода уже не работающий компьютер с чистым винчестером («а так и было!»), бумаги (в лучшем случае перепутанные, а в худшем – наполовину потерянные) и лицо, порядком побледневшее.

Решение подобных вопросов не было основным видом деятельности Олега. И дело здесь было не в том, «что он знал», а в том, «кого он знал». Несколько лет работы следаком все же принесли какие-то связи.

Нелепость повода проверки и смелость бойцов говорили о том, что этот наезд был кем-то проплачен. Недвижки у Жени на конторе не было, стало быть, это не было попыткой рейдерского захвата или, иными словами, «захода». В то же время масштаб действий говорил о том, что это не было простым наездом ментов в попытке найти очередного клиента и взять его под свою «крышу». Значит, все-таки заказ, но от кого?

Взяв в руки мобильник, он нашел телефон Евгения в своей записной книжке. Женька ответил сразу, словно бы ждал его звонка.

– Привет, Олег!

– Здорово, Жека! Как настроение?

– А сам-то как думаешь? Конечно, пляшу и радуюсь! Пытаюсь возобновить клиентскую базу… Блин, а самое хреновое то, что пропали все клиентские макеты! Более тысячи штук! Ты прикинь, что это значит! Некоторые придется делать с нуля, а некоторые восстановить будет невозможно! Я уж не говорю, сколько денег я за это переплачу своим работникам и сколько нервов я потрачу, объясняя клиентам, почему заказ, который я раньше делал за полтора дня, теперь буду делать полторы недели! Да половина разбежится! Свободный рынок, блин!

– Понятно. Слушай, остынь! Как ты думаешь, у кого настроение могло подняться от случившегося? У тебя конкуренты есть? Враги? Денег кому-то должен? Тебе кто-то денег должен? Были ли в бумагах долговые расписки?

– Да какие, блин, враги, какие деньги? Я этой ерундой не занимаюсь уже давно. Наелся. Конкурент есть, один. Так ты о нем знаешь, недавно открылись на территории завода, где мы арендуем. Да они мелковаты. Хозяин там – сопляк какой-то. Долго не продержатся. Видать, дал папа денежки порезвиться отпрыску, поиграть в бизнес. Они даже у нас что-то заказывали по мелочевке и, кстати, не оплатили до сих пор. Но там и сумма – чуть больше сотни. Несерьезно. Я, когда его встречаю, он все извиняется, говорит, мол, извини, чуть подраскрутимся – отдам. Так и отдает уже месяца три…

– Узнай его данные и конторы его. Хорошо?

– Олежа, ты не там копаешь! Ну ладно, узнаю сейчас – перезвоню.

Разговор вернул Олега к жизни и взбодрил его. Так, что там у нас еще по задачам…

Разобравшись с текучкой, Олег набрал номер своего однокашника Кирилла, который работал заместителем начальника по линии криминальной милиции в районе, в котором находилась типография Жеки. Кирилл был честным парнем, одним из немногих, кто работал по призванию. Он ездил на «девятке», жил в однушке, одевался просто, потому что его одежда служила ему одновременно и постелью, когда он оставался ночевать в кабинете. Он действительно честно боролся, с чем мог бороться, и искренне злился, когда ему не давали бороться. В нем изначально был заложен «ген справедливости». Кириллу можно было просто позвонить и все честно рассказать. Он разбирался во всем досконально и принимал справедливое решение, даже если оно не нравилось тому, кто ему звонил.

– Кирюха, привет! Как дела!

– Дела – сам знаешь где, а мы боремся. Что случилось? Ты ж просто так не звонишь.

Последняя фраза была сказана без эмоций, но Олег понял намек. Он уже давно хотел посидеть с Кириллом в баре, выпить, поговорить по душам, но этот день всегда откладывался, и поэтому общались они редко, только по телефону, причем по делу.

– Да, Кирилл, ты прав! Я опять по делу! Все никак не собраться нам, не посидеть спокойно… Слушай, тут такое дело, ты не мог бы проверить законность изъятия оргтехники у моего хорошего знакомого? Понимаешь, у него там орлы из ОБЭПа вынесли все из офиса на основании запроса, мягко говоря, странного. Я тебе его сейчас пришлю по факсу. Только ты пойми, если там все правильно, то я без претензий… но есть все же сомнения… в законности. Глянешь?

– Давай. Стартую…

В трубке раздался писк факса. Олег переключился на факс и отнес лист Ксении, которая что-то писала в «аське». Она старалась не смотреть на него. И ладно, пусть гоняет у себя в голове, что хочет. Тем более рабочий день уже закончился.

Олег вернулся в кабинет. Было уже начало седьмого. Все сделано. Теперь осталось решить самый неприятный вопрос. Что делать с туром?

«Бросить и забыть – вариант номер один. Плюсы: экономлю кучу “бабок”, не унижаюсь ни перед кем. Минус: а вдруг буду жалеть об этом всю оставшуюся жизнь?.. Опять убежал с полдороги… Ладно, съезжу к Михаилу. Если он объяснит, почему уехал и не дождался меня, и попросит прощения, может, я и соглашусь…»