Открытое небо
Стоял обычный жаркий солнечный день. Лорд Ваинс, тринадцатый по очереди наследный принц Веншийского королевства, владелец пятого острова Бри и окрестностей, а также верховный главнокомандующий тридцатым полком сухопутных сил его Величества, сидел в тени дерева лой на главной площади столицы. На вид ему было лет 14-15, одет он был в простую холщовую рубаху и видавшие лучшие годы полотняные штаны.
Несмотря на ранний час, площадь была заполнена народом. В те дни, когда на площади не проводились официальные мероприятия, к примеру торжественные выезды правителя к народу или публичные казни, площадь отдавалась на растерзание торговцам, бродячим циркачам и нищим. На булыжных мостовых были расставлены разноцветные палатки, ходили зазывалы и промышляли карманники. Жизнь кипела, и торговля к обоюдному согласию продавцов и покупателей шла бойко.
Но не торговцы и не их товары привели сюда юного лорда. Его вела жажда приключений и подвигов. Младший виночерпий, а по совместительству соратник по детским играм рассказал Ваинсу, конечно по большому секрету, что в столицу только что прибыл настоящий пиратский дирижабль, "Шхуна, не меньше". И старпом с корабля сейчас сидит в таверне "Три подковы" и празднует удачное возвращение. Ну разве можно было пропустить такое событие? А посмотреть на пиратский дирижабль, а может даже пробраться внутрь? А выведать страшную пиратскую тайну?
Старпома он узнал сразу, да и как такого не узнать? Здоровенный мужичина, под два метра ростом и примерно такой-же в ширину. В необъятно-широком, словно парус плавучего галеона, кожаном пальто, с синим шрамом на правой щеке и в толстенных, словно половинки консервных банок, лётных очках, натянутых на скошенный лоб. От него так и разило дальними странами, приключениями и силой. Он вышел из Трёх подков слегка пошатываясь и опираясь на плечо миловидной блондинки, также затянутой в кожу – кожаные штаны, кожаная безрукавка с меховым воротником и такие же, как у старпома лётные гогглы на голове. Парочка весело перешучивалась, щипалась и вопила на все лады.
Ваинс следовал за ними стараясь не упускать их из виду. Старпом с подружкой свернули с Главной площади на улицу Святого Мартинса. Воздухоплавателю даже не приходилось раздвигать толпу, встречные сами расходились, завидя надвигающуюся на них громаду. Ваинсу же приходилось лавировать. И все шло почти удачно до тех пор, пока он не наступил на приличных размеров арбузную корку, брошенную кем-то из торговцев. Совершив небольшой, но красивый пируэт, с выбрасыванием обеих нижних конечностей вперёд, он ловко сбил с ног здоровенного грумма. А надо сказать, что груммы – субъекты с довольно неприятным и сварливым характером. Они довольно высокие, ростом чуть ниже среднего человека, но очень плотные и мускулистые. Тело покрыто густой и гладкой чёрной шерстью, а лицо, если конечно это можно назвать лицом, больше напоминаем морду крота. Говорят, что груммы с кротами вроде дальние родственники. На вытянутом носу у груммов, имеются небольшие, постоянно шевелящиеся, щупальца-наросты. Глазки маленькие и очень светлые, словно белёсые бусинки.
И сейчас эти самые глазки, снизу вверх, очень удивлённо смотрели на поднимающегося с земли Ваинса. Глазки краснели, постепенно наливаясь бешеной яростью.
– Чтоб тебя! – наконец-то выдавил из себя грумм, – Проклятый щенок!
Дальше грумм разразился такой страшной нецензурной бранью, что пересказать её не представляется возможным, так как от некоторых слов даже бумага начинает краснеть. Ваинс резко вскочил, оступился ещё раз, и смачно заехал локтем по носу другому грумму, видимо спешащему на помощь собрату. А нос у груммов очень чувствительная часть тела. Второй грумм хрюкнул и обхватив морду руками отступил назад.
– Я – Гавгамеш! Ты обидел Гавгамеша! Гавгамеш убьёт тебя! – Зарычал первый грумм поднимаясь с земли. Ваинс понял, что дело складывается очень серьёзно и сейчас его похоже будут бить. А с учётом того, что он оделся полным оборванцем, то лорда в нем сможет узнать только приближенный ко двору.
Парень во всю прыть бросился вперёд по улице. Сзади засопели взбешённые груммы. Они пёрли за Ваинсом как два разъяренных паровоза, не разбирая пути, раскидывая прохожих и опрокидывая лотки с товаром. Расстояние между ними и беглецом стремительно сокращалось. Улица пошла вниз, Ваинс побежал быстрее. Проносясь мимо робота уборщика, подметавшего крыльцо бакалейной лавки, Вайнс дёрнул его за верхнюю конечность. Робот слегка оступился и второй грумм, уже почти схвативший паренька, с разбегу врезался в уборщика. Они свалились с ног и ругаясь весело загрохотали вниз по улице. Гавгамеш перепрыгнул клубок тел и устремился дальше. По пути он выхватил из-за пояса палаш.
Ваинс резко свернул в боковую улицу и с досады скрипнул зубами. Метров через пятьдесят она заканчивалась тупиком. Он пробежал ещё несколько шагов, озираясь по сторонам и дёргая закрытые двери. Трёхэтажные дома на улице плотно стояли друг к другу. Ваинс лихорадочно искал возможность уйти. Попытался подпрыгнуть до балкона второго этажа. Не достал. Водосточная труба на другом доме оказалась слишком хилой и сразу оторвалась не дав подтянуться даже на метр.
Тут в переулок вбежал разгорячённый Гавгамеш. Он радостно заржал, увидев, что бежать оборванцу некуда. Грумм тяжело дышал, согнувшись пополам и уперев руки в колени.
– Ну всё, пацан, трындец тебе. – Прохрипел он.
В тупик вбежал второй грумм, его длинный рыжий чуб радостно топорщился в предвкушении скорой расправы. Ваинс пятился назад, затравленно оглядываясь по сторонам. Схватил валявшуюся под ногами небольшую палку.
– Это тебе не поможет, – ухмыльнулся рыжий чуб. – Щас мы тебя располосуем как морскую лисицу на празднике Первого улова.
Груммы плотоядно улыбаясь, медленно приближались в Ваинсу. Рыжий чуб достал из-за спины свёрнутый в кольцо хлыст и размотал его, слегка качнув вперёд. Хлыст зазмеился, хищно щёлкнув металлическим наконечником.
– Слушайте, ну я же не специально, – Ваинс решил надавить на жалость, – приношу свои извинения и давайте считать инцидент… э.. исчерпанным?
– Смотри какой умный! Инцидент! Слово то какое, дурацкое. – Гавгамеш почесал клинком за ухом. Ты сбил меня с ног на глазах у всего города. Может я тебя и не убью, но хорошей порки тебе не избежать. Верно, Скаррам?
Рыжий клок радостно закивал, обнажив длинные желтоватые клыки.
– Ну и кто тут обижает маленьких?! – В переулке появились два новых действующих лица – старпом и блондинка. – Гавгамеш, ты чё, совсем страх потерял? Нападаешь на людей средь бела дня? – Старпом стоял, широко расставив ноги и засунув большие пальцы за покрытый металлическими пластинами ремень. Кобура его двуствольного джепетора была расстёгнута, намекая на серьёзность намерений. Блондинка стояла облокотившись на стену и скрестив руки на груди.
– Сарто, какого… тебя сюда занесло. Не твоё дело, иди мимо. – Проскрежетал Гавгамеш.
– Ты же знаешь, все, что касается тебя – моё дело. Я до сих пор помню, как ты и твои парни отметелили нашего канонира, мы еле откачали парня. И даже то, что мы потом почти разбили твою вонючую посудину не вернёт ему руку.
– Так этот урод выжил? – Грумм пару раз рубанул клинком воздух. – Жалко, мы тогда очень старались его замочить. – А сейчас, мы пожалуй, замочим Вас!
Грумм бросился на старпома и в пару прыжков почти покрыл расстояние, отделявшее его от противника. Но потому груммы и не смогли в первую имперскую войну покорить земли цивилизованного мира, что при всей своей могучей силе и ловкости, они очень серьёзно проигрывали другим расам в силе интеллекта. Вот и сейчас, прыгая на вооружённого пистолетом противника с палашом, он совершенно не предполагал наступления печальных для себя последствий. Может быть один выстрел, даже сделанный в упор, и не смог бы остановить его стапятидесятикилограммовое тело, но выстрел из джепетора, сразу с двух стволов, сделал своё дело. Два белых луча вылетели из пистолета и ударили Гавгамеша в грудь. Грумм перевернулся в воздухе и его отбросило назад. Переулок наполнился запахом гари. Его напарник выхватил кривой кинжал и щёлкнул своим страшным кнутом.
Сарто отпрыгнул в сторону. Металлический наконечник вышиб сноб искр из мостовой.
Блондинка кувыркнулась вперёд, в её руке была зажата небольшая металлическая трубка. Мгновение спустя из концов трубки выскочили стальные телескопические стержни и шест, описав замысловатую дугу, прошёл над головой пригнувшегося грумма.
Скаррам отскочил назад, полосуя воздух ударами кинжала.
– А сейчас мы позовём друзей. – Отступая сказал он. Грумм засунул руку в небольшой мешочек, висящий на поясе и достал из него золотистый металлический диск, нажал на кнопку в центре и подбросил в воздух. Диск раскрылся, из него выскочили небольшие крылья, снизу разогнулся хвост и вот маленькая металлическая стрекоза с легким жужжанием взмыла в небо.
Грумм щёлкнул хлыстом и бросился на старпома, целя тому кинжалом в живот. Сарто уклонился, одновременно ударив свингом справа. Грумм пошатнулся и в это время получил по голове шестом. Он упал и на время затих.
– Фух, ну этот похоже будет жить. Но нам срочно пора делать отсюда ноги. Сейчас здесь будет не протолкнуться от груммов и городской стражи. – Блондинка крутанула шест, и он вновь сжался в небольшую трубку. – Надо взять Лёне какой-нибудь презент от Гавгамеша.
Она подошла к телу грумма и сдёрнула с его шеи какой-то амулет.
– Смотри-ка, Сарто, это Двойная звезда. Знаешь, что это?
– Вроде, если подержишь во рту, то он нейтрализует любой яд.
– Ага, как-то так. Ну все, двинули отсюда. Ты с нами, салага? – Она подняла глаза на Ваинса.
– Да, возьмите меня с собой, я сирота и мне некуда пойти…
– Как звать?
– А.. Винс. Винс из Латойи.
– Латойа? Это которая в горах? Эк тебя занесло… Я – Муза, а это Сарто. Мы с "Сальвии" – это наш дирк.
– Дирк – это…?
– Дирк – это дирижабль. Ты с луны, что-ли парень? – Сарто поднял брови.
– Да, нет. Просто не встречал такого сокращения. – Растерялся Ваинс.
Они быстрым шагом удалялись от места драки, было тихо и это вселяло некоторые надежды на благополучный исход дела.
Сарто двигался размашистым шагом и взял такой темп, что Ваинс еле успевал за ним. Солнце поднималось к зениту и становилось жарковато.
– Хорошо тут, тепло. – Сарто легко перескочил через загородившую проход тележку торговца маслами. – Через пару кварталов припаркован наш паромобиль.
– Отлично, а то я думал, придётся добираться в порт пешком.
– Да нет, с этим все в порядке. Мне вот только интересно, зачем король устроил воздушный порт в пяти километрах от столицы? – Поинтересовалась Муза.
– А когда только начались полёты на дирижаблях, у нас в столице упали сразу два подряд. Вот дед.... я имею ввиду, отец нашего короля, да продлятся вечно годы его жизни, повелел вынести причальные мачты за пределы городских стен, не ближе пяти километров.
– Что-то в других столицах такого не было и у них с этим делом как-то поудобнее.
– Смею тебя заверить, – вмешался Сарто, – что с точки зрения общественного порядка порт в центе города не самое удобное место.
– Ну, да… – Ваинс уже порядком запыхался, – говорят, что когда порт перенесли, безобразий в столице резко поубавилось.
Наконец они достигли стоянки паромобилей. Это был отгороженный деревянным забором кусок пустыря, на котором рядами стояли два десятка разномастных представителей паровой инженерии. Они были большие и маленькие, одно-двух и многоместные. Некоторые на резиновом ходу, а часть по старинке на деревянных ободах, окованных железом. Некоторые имели крышу, а у некоторых её либо не было вовсе, либо были предусмотрены складные конструкции и места для установки широких зонтов. Но всех их отличало одно – наличие огромного парового котла, круглого или цилиндрического и занимавшего у некоторых агрегатов чуть ли не половину конструкции. Часть аппаратов стояли под парами, готовые в любой момент двинуться с места. Благо этому способствовали предварительно закинутые в топку брикеты кропа (местного минерала, обеспечивающего ровное и медленное горение).
Муза кинула монетку привратнику и предъявила документы на паромобиль. Новые знакомые прошли внутрь стоянки.
– Вот он наш красавец, – Сарто остановился около небольшого, четырёхместного, потёртого жизнью драндулета. Больше всего машина напоминала кареты прошлых веков, это был металлический куб, поставленный на четыре колеса, ещё два дополнительных, поворотных были вынесены вперёд. От них к специальному сиденью, впереди куба, шла ручка управления, туда же были выведены различные рычаги и педали, которыми знающий водитель мог руководить движением машины. Задние колеса были значительно больше передних и несли основной вес большого парового котла. Этот круглый увалень тускло блестел новенькой зелёной краской. Остальной корпус щеголял красно-сине-жёлтыми пятнами, кое-где разбавленными следами ржавчины.
– Ты не думай, что это совсем развалюха. Просто мы с него содрали краску, котёл покрасили, а остальное не успели. – Старпом любовно похлопал машину по боку. – Ну всё, лезьте внутрь я поведу. Как думаешь, Муза, от четырёх шерпов котёл не разорвёт?
– Не боись, последний раз я его тестировала на шести.
Сарто достал из внутреннего кармана куртки маленькую плоскую коробочку похожую на портсигар, открыл и осторожно взял из неё четыре маленьких красноватых шарика. Шарики шерпы работали как катализаторы брикетов кропа, вызывая мощное горение. Отрыв дверцу топки старпом забросил туда шарики. Затем запрыгнул на козлы и начал там что-то дёргать и крутить, периодически матерясь и грозя кому-то страшными карами. Наконец машина ожила, маховик закрутился и паромобиль двинулся с места.
Сперва они двигались медленно, как бы нехотя, но затем, видимо разогревшись машина заметно прибавила в скорости.
Вскоре они выехали за городские ворота. По бокам потянулись бесконечные поля и сады. Кое-где попадались небольшие ручейки и речушки. Паромобиль уже миновал старую мельницу, а это означало, что половину пути до порта они уже проехали. Как вдруг сзади что-то оглушительно бабахнуло и машину обдало волной дыма и шрапнели. Два металлических осколка пробили один из верхних углов кузова и влетели внутрь бронекабины, чудом никого не задев.
– Е-е-е-х, что это? – От неожиданности Ваинс пригнулся почти до пола.
– Похоже это наши дорогие друзья – груммы. – Муза уже достала из голенища сапога маленький трёхствольный спарк. – Видимо они серьёзно разозлились.
Она распахнула в окно и выглянула наружу, Ваинс высунулся в другое. И едва не получил ещё один заряд картечи в голову, но успел отпрянуть внутрь. Заряд пролетел мимо, вспахав поле далеко впереди. Ваинс успел заметить, как прямо за ними, буквально в нескольких десятках метров неслись несколько двухколёсных пароциклов.
– Винс, держи меня. – Муза по пояс высунулась из окна, Ваинс едва успел ухватить её за ногу.
Три раза щёлкнул спарк.
– Вот зараза! – Девушка залезла внутрь. – Ведь хотела же взять с собой в город что-нибудь посерьёзнее. – Она помахала перед собой разряженным спарком. – Да думаю – зачем? Быстро смотаемся, ничего ТАКОГО не намечается!
Муза порылась за пазухой безрукавки и достала квадратную картонную коробочку. Открыла, внутри лежали шесть, скрученных в цилиндрики, бумажных свёртков.
– И пуль всего шесть…
Она отстегнула от пистолета маленький раскладной шомпол и наскоро прочистила стволы. Вставила внутрь стволов цилиндры и тщательно их утрамбовала.
Высунула голову, спряталась, пропуская мимо очередной выстрел и быстро высунувшись выстрелила два раза.
– Сколько их там? – спросил Ваинс (или Винс, кто его теперь разберёт).
– Уже трое. – Муза выстрелила ещё. – Было пятеро. Сарто, ты как? – она прокричала старпому через окошко вырезанное в передней стенке.
– Нормально, живой! Выжимаю из колымаги всё что могу. Все-таки, надо было пять шерпов кинуть, мы еле тащимся!
В окне показалась злобная морда грумма, он поровнял пароцикл с дверью и пытался засунуть в окно ствол дробовика. Старпом дёрнул рычаг в сторону, паромобиль вильнул, смяв пароцикл и отправив его вместе с груммом в кювет.
Муза зарядила последние три заряда.
– Сарт, у тебя стрекоза есть?
– Есть конечно, ты её уже два дня ремонтируешь…
– У тебя же ещё была.
– А ту я тебе ещё не принёс, у неё что-то с обратной навигацией. Не возвращается поганка.
– Вот, зараза! Держи Винс.
Муза опять высунулась в окно, раздались три хлопка.
– Ещё минус один. Из этой малютки на таком расстоянии стрелять неудобно. А ещё есть плохая новость, их снова четверо. Они все прибавляются, я не успеваю их отстреливать. А теперь ещё и не чем.
Муза раскраснелась. Гоглы слетели и молочно-белые волосы рассыпались по плечам. Во взоре носились огненные девы-воительницы и метал молнии верховный громовержец.
Сарто отчаянно вилял по дороге, не давая пароциклам себя обогнать. Сзади постоянно раздавались выстрелы, а потом неожиданно задняя стенка расцвела наискосок четырьмя отверстиями от световых лучей.
– А вот это уже плохо, Винс давай на пол. – Муза откинула верх сиденья и начала рыться в открывшемся нутре ящика. – Вот зараза, хоть какую-нибудь старую берданку… Сарт, далеко ещё? Сарт, далеко?!
– Нет, сейчас повернём за гору и будут причальные мачты. Всё, вон я уже вижу "Сальвию"… Вот чёрт!
Снизу громыхнуло и паромобиль резко накренился левым задним углом вниз. Музу с Винсом подбросило и они словно игральные кости в стакане запрыгали внутри бронекабины.
Винс сильно приложился головой о дверь. Наконец машину развернуло на месте и она остановилась. Муза рывком распахнула дверь и выкатилась на улицу, на ходу раздвигая шест. Сарто поднимался из пыли метрах в пяти от паромобиля. От слишком резкого торможения его выкинуло вперёд. Винс продолжал лежать внутри держась за голову, сквозь пальцы сочилась кровь.
Груммы на пароциклах остановились полукругом, шагах в десяти от поверженной машины. Её задняя ось была разбита, колесо вывернуто в сторону и котёл опасно накренившись только чудом держался на месте.
– Ну всё, отбегались! – Один из груммов загнал лучеметную лампу в казённик короткоствольного карабина и лязгнул затвором.
Сарто встал рядом с Музой, держа в правой руке блестящий армейский кхукри.
Все груммы были вооружены ружьями и понимали свою власть над людьми.
– Может, поиграем с ними? Отстрелим им сначала руки-ноги? А девчонку можем вообще взять с собой. Она бы мне пригодилась. – Предложил грумм с лучемётом.
– А почему это тебе? Я думаю мы её разыграем. – Встрял второй.
– Ага, я щас сама из вас ремней настругаю! – Муза сделала шаг вперёд, взмахнув посохом.
Но тут в отдалении раздался выстрел. Она резко обернулась к Сарто.
– Узнаёшь?! – Торжествующе закричала она. – Ложись!!!
И они вдвоём со старпомом рухнули под прикрытие паромобиля.
Раздался резкий свист пролетающего ядра и двоих груммов вместе с пароциклами сдуло и разметало выстрелом.
– Ха, получили тридцатифунтовым поросячьи дети!!! – Старпом уже был на ногах.
Двое оставшихся груммов развернули пароциклы и устремились обратно под спасительную тень горы. Но успел уехать только один. Раздался новый выстрел, снова свист ядра, вдребезги разорвавшего заднее колесо пароцикла. Машину подбросило в воздухе. Грумм вылетел из седла, перевернулся и покатился вперёд. Затем вскочил и бросился вслед уезжающему товарищу.
– Беги-беги, суньтесь ещё к нам. – Кричала им вслед Муза
А к ним уже ехал паромобиль со спасательной командой.
Первым из подлетевшей машины вылетел капитан. Это был низкорослый полноватый крепыш с абсолютно лысым черепом и невероятно густой рыжей бородой.
– Все живы? – Капитан быстро обвёл цепкими светлыми глазами присутствующих.
– Так точно капитан. – Вытянулся старпом. – Есть один раненый.
– Как это? – капитан изумлённо заглянул в кабину разбитой машины.
– Паренёк местный, из-за него и началась вся эта возня.
– Вот насчёт возни поподробней, что это опять за война с груммами?
Старпом с Музой перебивая друг друга вкратце рассказали о произошедшей драке.
– Угу значит свару начали вы? Значит половина ремонта оборудования за ваш счёт.
– Да капитан, только первый грумм которого мы шлёпнули, был Гавгамеш, помните такого.
– Это который изувечил Лёньку?
– Угу.
– Это в корне меняет дело… Значит весь ремонт за счёт судовой казны. А вам двоим премию за сбитого.
– Не надо нам премию, не для себя старались. – Поджала губы Муза.
– Ага, вот ты ещё приказы капитана пообсуждай. Сказал премию, значит приди и получи. – Капитан пнул ногой валяющуюся железку и повернулся к ожидавшей приказов команде. – Так, ребятки, что вокруг осталось ценного, в том числе тот бесколёсый самокат и вон ту груду металла погрузить на паротех и на корабль. Муза проконтролируй. Пацана в лазарет, по дороге оказать первую помощь. Потом вы двое к квартирмейстеру за наградой и затем к коку пусть растрясёт свои запасы и выдаст на ужин по стакану вина на брата, сегодня празднуем.
* * *
На самом краю обитаемого мира, окруженное со всех сторон Великим океаном, нежилось в лучах жаркого солнышка королевство.
Его начало шло еще с тех незапамятных времен, когда люди еще не знали государств и правителей. Жил-был остров, дышал, нежился и грелся под солнцем, плескался в океане. Пришли люди, натаскали камней, нарубили в окрестных лесах деревьев, построили город. Навозводили домов и дворцов. Наделали в городах прямых и не очень дорог. Отстроили набережные. Начали жить, дружить, торговать, воевать. В общем все как у людей, по разному. Вода теплая, погода жаркая, природа щедрая, кровь горячая. Города выросли большие и богатые. Со временем один из выборных городских старост, перерос в полноправного и наследного правителя города, а подмяв под себя соседские города стал сюзереном всего приморья, а в последствии, назвавшись королем, и всей страны. Звался остров Кипа, страна Линедией, главный город Альпуром, а королевское семейство Брюнами. Сейчас правил 14 по счету потомок этого благородного семейства, иными словами Его Величество Гваздорф Седьмой (или восьмой, смотря как считать, дело в том что летописцы пытаясь собрать генеалогическое древо государей Линедских, что-то там раскопали в своих пергаментах, чем ввели страшную путаницу, в стройные ряды пращуров Его Величества. Однако своим именным указом данный господин поставил четкую и не побоюсь этого слова, жирную, точку – Седьмой!).
Позднее утро, дворец, покои короля. Его Величество только что изволили проснуться. И прибывали в том благостном состоянии духа, какое бывает только в минуты, когда приятный сон уже закончился, а бурный день, с его докучливыми проблемами, еще не наступил. Заботливые слуги уже раздернули занавески, проныры… И прекрасное яркое солнце неудержимым потоком рвалось в комнату. Окно было слегка приоткрыто, из парка доносилось радостное щебетание птиц и ленивое переругивание дворника с садовником. Слов было не разобрать однако надтреснутый высокий фальцет дворника и кузнечный бас садовника ни с чем иным спутать было невозможно. Его Величество оглядел красные стены, расписанные веселыми рыжими вензелями, потянулся, похрустел позвонками, откинул одеяло.
– Надо бы сказать, чтобы оркестрик, чего-нибудь играл при моем пробуждении, что-нибудь веселенькое из классики, Кроцарта или Пеньковского.
Король свесил ноги с кровати, встал, потянулся, выглянул в окно. Благодать. Невдалеке, под яблоней маленький дворник перешел от слов к делу и сотрясая метлой, наскакивал на огромного, как медведь садовника Септана.
– Ты куда свои окурки раскидываешь, а? Я тебя отучу мусорить!
– Да будет тебе Батист, не кипятись. Случайно, видимо выпал из кармана. – Септан попытался обойти разбушевавшегося дворника.
– Случайно?! Дымящийся?! – дворник не отставал и его тощая, словно осиное жало, бородка грозно топорщилась вверх, почти что в пупок садовнику. – Еще увижу бычки потопчу всю твою кукурузу!
– Ладно-ладно, только не кукурузу, а томат… помидоры, понимаешь?
– А по мне хочь щавель, потопчу и не посмотрю, че топтал!
– Ну-ну-ну, остынь, постараюсь не сорить.
– Постараюсь не сорить! – передразнил его Батист. – Понабрали вас балбесов!
– Помирились, ну и хорошо. – Его Величество отошел от окна.
Его величество подергал за алый бархатный шнур, свисавший с потолка. Где-то в соседних комнатах мелодично зазвонил колокольчик. Через минуту в комнату вошел слуга с халатом и остроносыми сафьяновыми тапочками. – Доброе утро, Ваше величество. Халат и туфли.
– Во-во, давай их. – Король бодро засунул ноги в тапки и развернулся спиной, выставляя назад руки для халата. – Хорошо то как сегодня, Блюмо!
– Истинная правда, Ваше Величество, такое солнце!
– Что нового? – Гваздорф уже на большой скорости шлепал по коридорам по направлению к кухне. Блюмо почти бежал сзади, пытаясь не отставать.
– Да все вроде спокойно. У Вас сегодня много дел.
– Да? Каких же? – Его Величество слегка повернул голову, не снижая скорости.
Блюмо с ловкостью факира выхватил из кармана блокнот. – Написать письма с приглашениями иностранным гостям, утвердить план праздничных мероприятий, провести пресс-конференцию с народом (с балкончика), одобрить эскизы праздничного наряда, провести ревизию погребов и разослать заказы на провизию и спиртное.
– Ну ты уж хочешь совсем все на меня повесить. – Гваздорф неожиданно остановился, слегка пошлепывая носком тапка. – Погребами сам займешься и закажешь чего надо.
– Но Ваше Величество, я сегодня никак не могу. У меня сегодня конкурс чтецов и музыкантов, я в жюри, ищу таланты.
– Фу, вот ты какой не сговорчивый, ну значит завтра посмотришь погреба.
– И завтра не могу Ваше Величество! Завтра мы с Вами едем к барону Круасэ с визитом вежливости охотиться на рябчиков.
– Значит не поедешь к Круасэ, тоже мне охотник.
– А кто же будет следить за хорошими манерами Вашего Величества? Вы же знаете Круасэ большой педант и сплетник, и любая оплошность, пятно на сорочке или шмыганье носом будет истолковано им как признак дурных манер и назавтра появится во всех газетах Альпура, а через неделю и всей Линедии.
– Ну, значит найдешь другое время.
– Но Ваше Величество…
– Накажу ведь, за пререкание!
– Да конечно, конечно найду.
– Вот и славно.
Кухня встретила их гвалтом, звоном посуды, чадом чего-то горелого и общей суетой. Перед столом, в самом центре кухни над горой рубленой капусты нависал шеф-повар с неимоверной скоростью орудуя огромным, словно сабля ножом. Еще четыре повара рангом пониже суетились у плит, мешая что-то в кастрюлях и нарезая на столах. Между ними сновало с десяток поварят, завершая общую картину приготовления пищи.
– Чего спалили-то, – Его Величество поморщился и помахал перед носом рукой, – надеюсь не мою кашу?
– Доброе утро, Ваше величество.
– Доброе утро, Азим! Что на завтрак?
– Кашка Ваше Величество. Это не она подгорела.
– Жаль. Может все же барашка? Со вчерашнего не осталось чего?
– Вам нельзя Ваше Величество, у Вас желудок… Вы на диете. – Пузатый Азим, прекратил крошить и расправил ладонью усы.
– А так хорошо день начинался, повыгонять что ли вас всех…
– Ваше Величество на наше место придут другие. – Гордо выпятил грудь Азим.
– Зато я хоть недельку нормально поем. – И король, подняв голову и засунув руки в карманы халата, гордо пошел к выходу. На пороге приостановился. – На завтрак буду есть кашу, на малой веранде. Пойдем Блюмо. Принцесса, что же, не встала ещё?
– Изволят почивать, Ваше Величество.
– А, ну ладно.. – После чего король вышел из кухни.
* * *
Винс очнулся на следующий день, ближе к вечеру. Голова раскалывалась и его слегка мутило. Он лежал в небольшой каюте на две койки, на чистых хоть и не новых простынях. Повязки были на голове и правой руке. Он пошевелил пальцами, вроде ничего сломано не было.
Его беглое высочество выбрался из каюты и сразу же наткнулся на пробегавшего мимо высокого худого парнягу.
– О, очнулся, герой!
– Да, я… это, где здесь туалет?
– Гальюн? Вон туда, до конца палубы и налево, а потом обратно в каюту, доктор сказал тебе лежать. У тебя вроде сотрясение.
Возвращаясь из гальюна, Винс выглянул в иллюминатор. Снаружи расстилался безбрежный воздушный океан. Они летели чуть ниже облаков, которые большими ватными шапками громоздились справа. День был погожим и солнечным. Внизу как на холсте проплывали возделанные поля и деревеньки. У Винса от восторга захватило дух, он уже давно не летал на дирижабле и успел отвыкнуть от такой красоты.