В настоящем третьем издании монографии учитывается бурное развитие и придание черт глобализации международным экономическим отношениям вносят свои коррективы в правовое регулирование отдельных видов обязательств в том или ином государстве.
Правовое регулирование отдельных видов обязательств учитывает развитие новых тенденций, заставляющих по-новому взглянуть на проблему унификации обязательственного права. Хотя предметом регулирования по-прежнему являются отношения, характеризуемые наличием иностранного элемента, а основным правовым методом регулирования этих отношений – все тот же коллизионный метод регулирования, однако благодаря появлению новых инструментов международного права происходит усиление воздействия международного сообщества на частные правоотношения. Коллизионный метод регулирования все чаще дополняется методом прямого регулирования. При этом влияние международного права осуществляется не только путем применения унифицированных норм международных договоров и конвенций, но и действием нормативных актов региональных объединений типа регламентов Евросоюза, а также посредством воздействия рекомендательных международных документов на национального законодателя.
Сформулированные в международных конвенциях и соглашениях принципы регулирования отдельных сделок, рекомендательные международные документы, влияющие на волю законодательных органов отдельных государств, судебная практика международных судов и арбитражей, а также типовые условия отдельных гражданско-правовых договоров, издаваемых Международной торговой палатой (МТП), – все эти международно-правовые источники непосредственно воздействуют на волю участников рыночных отношений (субъектов гражданского права), предопределяя их выбор применимого права. Благодаря новым международным источникам правового регулирования происходит гармоничное взаимодействие национальных правовых систем в части правового регулирования международного коммерческого оборота, а коллизионным нормам в национальном праве придается решающее значение в защите национальных интересов.
В международном частном праве важным элементом правового регулирования по-прежнему является обращение к единообразным материально-правовым или коллизионным нормам, содержащимся в международных договорах. Об этом говорится в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 9 июля 2019 г. № 24 «О применении норм международного частного права судами Российской Федерации»[1]. Обращение к нормам международных договоров в литературе часто именуется материально-правовым или прямым, а также субстантивным методом регулирования[2]. Таким образом, коллизионные и материально-правовые нормы составляют содержание международного частного права. При этом именно коллизионным нормам, т. е. выбору применимого права сторонами гражданского правоотношения, в настоящее время придается особое значение. Коллизионное право, даже если и не отождествляется с понятием «международное частное право», все равно «рассматривается в качестве его исходной, обязательной, нередко «титулообразующей» составляющей»[3].
В представленном издании выявлены новые тенденции коллизионного и прямого методов правового регулирования международного коммерческого оборота относительно отдельных видов обязательств. Благодаря этим тенденциям коммерческий оборот в международном частном праве стал в полной мере отвечать признакам «трансграничного оборота», который характеризуется применением новых инструментов международно-правового регулирования в отношениях между субъектами гражданского права различных государств. С появлением новых источников регулирования коллизионный метод, основанный на принципе автономии воли сторон, расширяет сферу своего применения. Об этом свидетельствуют изменения, внесенные в разд. VI Гражданского кодекса РФ (далее – ГК РФ) в сентябре 2013 г.
Особенностями трансграничных обязательственных отношений являются усложнение связей между субъектами гражданского права и обращение к гражданскому договору долгосрочного действия с элементами организационного характера. Организационный характер гражданского договора проявляется в создании цепочки договорных связей для реализации цели, с которой он был заключен. Цепь взаимосвязанных обязательств, именуемая «автономной правовой системой», стала характерным признаком гражданско-правовых договоров, заключаемых на длительные сроки[4].
Автономные правовые системы (или contractual networks) как новое явление в гражданском законодательстве было отмечено и в зарубежной литературе. При этом возможность существования «автономных правовых систем договоров» допускалась как в международном праве[5], так и в национальных правовых системах. Кейптаунская конвенция 2001 г. (о международных гарантиях в отношении подвижного оборудования и три Протокола к ней) может быть дополнена примером Всемирной торговой организации (ВТО). Правила международной торговли содержатся в обязательных к подписанию международных соглашениях ВТО.
Об использовании автономной правовой системы свидетельствует и национальное регулирование обязательственных отношений, обеспечивающее современный трансграничный оборот товаров, услуг, рабочей силы и капиталов. В настоящее время все большую роль в трансграничном обороте играют международные конвенции, посвященные таким договорам организационного характера, как, например, договор франчайзинга (коммерческой концессии в Российской Федерации), договор финансового лизинга, дистрибьюторский договор, агентский договор, договоры о совместной деятельности (joint venture agreements), концессионный договор.
Обязательства в сфере финансирования предпринимательской деятельности охватывают разнообразные договоры, так как связаны с участием банков и иных финансовых организаций. Это обязательства, вытекающие из традиционного договора кредитования, залога, поручительства, отдельных форм международных расчетов и «коммерческого кредитования» – финансового лизинга, факторинга, гарантии и т. д. Общим для них является то, что так или иначе эти обязательства бывают тесно связаны с другими международными коммерческими сделками, в частности с договором международной купли-продажи, в целях исполнения которых они и заключаются. Материал, обобщающий правовое регулирование банковских обязательств, структурирован в соответствии с рассматриваемыми вопросами: финансирование оборота материальных ценностей, финансирование долгосрочных гражданско-правовых договоров.
Впервые в данном издании рассматривается анализ норм так называемого мягкого права в правовом регулировании обязательств в международном частном праве. Особенно выделяется в этом плане глава, посвященная обязательствам, возникающим из договора международной купли-продажи. На современном этапе, известном как период глобализации финансовых и товарных рынков, широко используется такой юридико-технический прием, как стандартизация правового регулирования. Так, принятые МТП документы в области расчетно-кредитных отношений не только оказали влияние на развитие международной банковской практики, но и способствовали гармонизации национального законодательства стран с различными правовыми системами.
Каждая национально-правовая система выявляет свои национальные особенности в части финансирования предпринимательской деятельности, поскольку, как подчеркивается в представленном новом издании монографии и в зарубежной литературе, договорные связи между банками, поставщиками и покупателями, агентами и иными посредниками несут в себе отпечаток правовой культуры и исторического развития каждого государства[6]. Появление автономных правовых систем взаимосвязанных договоров, направленных на достижение определенных экономических целей, в наибольшей степени отвечает национальным интересам экономического развития государства. Использование автономных правовых систем в области реализации инфраструктурных проектов связано с обращением к новым международно-правовым способам унификации национального правового регулирования в целях развития трансграничного оборота.
До середины ХХ столетия работа по унификации национального права касалась преимущественно поиска формулировок коллизионных норм, с помощью которых предполагалось достичь предсказуемости в решении коллизионных вопросов, в какой бы стране они ни ставились. Работа над унификацией материально-правового регулирования отношений ХХ века должна была помочь избежать постановки коллизионных вопросов вовсе. Это направление получило преимущественное развитие после Второй мировой войны. Именно в этот период развитие международно-договорной унификации права и привело к распространению прямого, или субстантивного, метода регулирования. Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров является воплощением этой идеи, так как представляет собой систему унифицированных норм по важнейшим аспектам заключения и исполнения контрактов[7]. Сложности в реализации этого направления привели к тому, что достижением в развитии международного частного права стало принятие международных документов, адресованных непосредственно законодательным органам государств.
Комиссия ООН по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ) и Международный институт по унификации частного права (УНИДРУА), а также неправительственные организации, осуществляющие кодификацию сложившихся на практике деловых обычаев, Гаагская конференция по международному частному праву широко применяют Рекомендации и Типовые (модельные) законы как современный способ унификации права.
Гаагские принципы о праве, применимом к коммерческим контрактам 2015 г.[8], Модельные правила договорных отношений, а также международное частное право Европейского Союза, состоящее из международных конвенций и регламентов о договорных и внедоговорных обязательствах, брачно-семейных отношениях, – эти новые инструменты гармонизации правового регулирования трансграничного коммерческого оборота являются предметом анализа в представленном читателю новом переработанном и дополненном издании монографии «Отдельные виды обязательств в международном частном праве».