Мия
– Нравится? – наклоняется ко мне и выглядывает через мое окно Соколов, придвигаясь непозволительно близко на сидении.
– Что именно? – отодвигаюсь ближе к дверце, чтобы не соприкасаться с ним.
– Город? Компания? Отель и программа? – ухмыляется он, закинув руку на спинку сидения позади меня..
– Город – один из любимых. Отель замечательный. А вот программу и компанию я не выбирала, – не собираюсь притворяться, будто всем довольна.
Мне надоела игра в поддавки. Надоело, что не имею права голоса. И если Роману идея пожениться, кажется, нравится, то я не буду с этим мириться и сделаю все, чтобы он сам отказался от меня. Зачем ему ломать жизнь и связываться с кем-то, кто его на дух не переносит, ведь найдется толпа желающих взять его фамилию?
– Да ладно, Мий, – ухмыляется он, поглаживая мое плечо через палантин. – Мы поладим, правда.
– Ты вспомнил мое имя? – удивленно окинула его взглядом, скидывая руку с плеча.
– А ты отрастила коготки? – тихо смеется, возвращая руку обратно. – Мне нравится.
– Не боишься, что воткну эти самые коготки тебе в глотку? – снова убираю его щупальцы со своего плеча.
На несколько мгновений Соколов замолкает и внимательным взглядом осматривает меня. Меня это не волнует и вообще не вызывает совершенно никаких эмоций. Спокойно выдерживаю его взор.
– Ты же понимаешь, что это вызов? – наконец-то изрекает он.
– Что именно? Не дать воткнуть в себя когти или что? – смотрю на него так же внимательно и пытаюсь понять, что находят в нем все эти девушки, готовые выпрыгнуть из трусов, только познакомившись с ним.
– Влюбить тебя, – заявляет он совершенно серьезно, и это вызывает у меня странный звук, похожий на хрюкание.
– Влюбить? – не сдерживаю улыбки, думая, что это шутка.
Соколов слегка ухмыляется в ответ, а я не выдерживаю и смеюсь в голос. Меня веселит его вера в собственную неотразимость. Вот бы мне хоть капельку его самоуверенности, тогда, возможно, жить стало бы немного проще.
– Ты же понимаешь, что этого не произойдет? – выдаю сквозь смех.
– Посмотрим, мышиный хвост, – подмигивает он.
Не успеваю парировать на счет этого прозвища, как машина останавливается, и Роман отодвигается к двери.
– Не вздумай пока выходить, – резво выпрыгивает из салона, а я терпеливо жду, пока он распахнет дверь с моей стороны и подаст руку.
Улыбаясь, вкладываю пальцы в его ладонь и выхожу из машины. На мгновение Соколов замирает, разглядывая меня. А я, несмотря на то, что он мне безразличен как мужчина, смущаюсь. Его реакция на мой внешний вид льстит мне.
– Отпадно выглядишь, – наконец-то отмирает Рома и ведет меня к ресторану.
И, наверное, впервые я готова с ним согласиться. В черном обтягивающем платье-бюстье с вырезом по ноге до колена, с распущенными волосами, уложенными локонами, ощущаю себя не безликой тенью, а вполне симпатичной девушкой.
Надо признать, что мама постаралась на славу, собирая мне гардероб в это путешествие. Будто не для меня старалась, а для себя самой. Еще бы пару недель назад я пришла бы в ужас от такого выбора одежды. Несмотря на то, что всегда восхищалась и мамиными нарядами, и девушками, одевающимися смелее, чем я, строго следовала завету родителей быть скромнее. И самое основное, чего я делать не должна – это подчеркивать мою немаленькую грудь. Если для кого-то четвертый размер груди это мечта, то я грезила о том, как уменьшить ее. Поскольку при моем росте метр с кепкой такой объем казался карикатурным.
Но после знакомства с моим синеглазым Киром вдруг стали проскакивать мысли, что, выгляди я иначе, смелее, что ли, он бы не воспринял меня как неопытную дурочку и мог проявить интерес…
– Спасибо, – благодарю своего спутника, решившего пригласить меня на свидание. Конечно же, мама не позволила мне отказаться от этой пытки. Взяв Романа под локоть, прохожу в ресторан.
Хостес провела нас к месту, а мне даже неинтересно рассматривать интерьер. Все, о чем я думаю по дороге к столику, это то, что впереди меня ждут несколько часов в компании Романа. Тяжело смириться с отсутствием выбора. И на протяжении последних трех дней, несмотря на желание избавиться от Соколова, рядом с ним я ощущаю больше свободы, чем с собственной матерью, прожужжавшей мне все уши о том, какой Рома хороший, как великолепно мы вместе смотримся и как чудесно, что придумали эту поездку. Любые мои попытки протестовать встречались глухим игнором. И это жутко злило и обижало до слез. Почему самый близкий и родной человек настолько глух к моим желаниям и просьбам?
– О чем думаешь? – вырывает меня из размышлений Роман, сделав заказ.
– О том, что хочу сбежать, – впервые за долгое время говорю напрямую о своих желаниях.
– Даже так? – взлетели вверх темные брови. – Есть пожелания куда? – отпил из бокала виски.
– Даже не знаю… Может, в Мексику… Куда обычно сбегают? – почему-то казалось, что он должен знать об этом. Судя по тому разгульному образу жизни, что вел Роман, то побеги должны быть в списке его прегрешений.
– Наверное, все по-разному, – пожал он плечами, замирая на месте, пока перед ним ставят салат.
– Разве тебе никогда не приходилось продумывать план побега?
– Никогда, – помотал он головой, усмехаясь.
– Жаль, – разочарованно уставилась в тарелку.
И снова я ощутила гигантскую пропасть между нами. Залюбленный, избалованный, распущенный мальчик, не знающий разочарований и умеющий извлекать для себя что-то полезное из любой ситуации.
– Так это не шутка? – еще более удивленно смотрел на меня Соколов и, кажется, совсем не ожидал от меня подобных разговоров.
– Неважно, – отмахнулась от парня, ковыряя овощной салат.
– Серьезно, мышь! – пытался привлечь мое внимание, а у меня пропало всякое настроение. – Ты на самом деле планируешь побег? Но тогда только со мной.
– Тебя не приглашали, – проговорила обреченно, понимая, что никуда мне не деться. Я совершенно не знаю мир за стенами родительского автомобиля, не приспособлена жить в обычных условиях.
– А что? Идея огонь! Давай правда свалим от предков вдвоем. Я тоже не против немного встряхнуться.
Не знаю почему, но когда я у него спросила про побег, казалось, будто между нами есть что-то общее. Что Рома так же, как и я, всегда хотел свободы, и ему надоело исполнять желания родителей. А получалось, что только я не могла дышать взаперти, только мне нужна свобода. Романа вполне устраивает привычный образ жизни. И это осознание окончательно прочертило между нами черту.
– Я на минутку, – поднялась со стула, прихватив клатч.
– Куда ты? – всполошился Роман.
– Припудрить носик, – раздраженно кинула ему.
– Только не сбегай, – крикнул мне вслед Роман.
Глядя в зеркало, думала о том, что неужели так и пройдет моя жизнь? В раздражении, рядом с неприятными для меня людьми? Неужели у меня так и не появится шанс на настоящее счастье?
Казалось, что я настолько глубоко увязла в подчинении, что у меня даже не может быть шанса на подобие нормальной жизни.
Вернуться в отель я не могла. Мама измучает меня своими нравоучениями. Пожалуется отцу, и тогда мне совсем станет худо. Но и с Ромой сидеть и вести светскую беседу нет никаких сил.
Решено. Быстро доем ужин и попрошусь на танцы. Тогда и мама будет спокойна, и Соколова больше не потребуется терпеть. Только собралась возвращаться в зал, как услышала на телефоне сигнал входящего сообщения.
Достала смартфон из сумочки и замерла. Пульс разогнался до сверхскорости, когда я прочитала всего три слова, пришедшие с незнакомого номера:
Пуговка, выходи на парковку.