Все утро я провалялась в постели. Абсолютно не хотелось вставать, приводить себя в порядок, куда-то идти, звонить… Единственное, на что меня хватило, – сварить себе чашечку кофе и, пока пила его, разок метнуть мои магические кости. Вопрос меня сегодня интересовал элементарный – что это вдруг ни с того ни с сего на меня накатило?
Выпало: 14+5+30. Ну точно!
«Хандрите. На вас напала лень и скука, вы не знаете, чем заняться, но, собственно говоря, у вас сейчас и нет охоты ни к какому делу».
Удовлетворенно хмыкнув, я опять залезла под простынку (даже при открытом окне в комнате была уличная жара +27о С) и стала рассматривать солнечные пятнышки на потолке.
– Стыдно, – шептал где-то глубоко внутри меня голос совести, почему-то подозрительно похожий на строгий голос моей мамочки, – ты, молодой, но уже достаточно известный и уважаемый частный детектив Татьяна Иванова, в разгар дня отираешься на своих простынях, как студентка-прогульщица.
– Нормально, – отвечал более близкий сердцу моему голос, – можно ведь и мне хоть так отдохнуть от всех этих воров, бандитов, мошенников, если уж я не могу себе позволить, словно какая-нибудь любовница банкира, слетать на Канары.
Через два часа из постели меня выгнала… обыкновенная муха. Эта летучая тварь так приноровилась нарезать круги около уха, носа и глаз, что я, не вытерпев, вскочила и стала гоняться за ней по комнате, схватив в руки первую попавшуюся тряпку. Сражение, конечно, закончилось моим поражением – паразитка вылетела в форточку, куда я никак не соберусь приделать сетку. Но некое подобие зарядки меня встряхнуло. «Чем дурочку валять тут в четырех стенах, пойду-ка, пожалуй, на пляж – пора уже покрываться загаром», – решила я и, натянув поверх купальника шорты с футболкой, собрала на поздний завтрак пакет с бутербродами, нацепила солнцезащитные очки… Так! Вспомнила! Не зря мне на ум только что пришли Канары и банкиры. Ведь вчера вечером один представитель этого толстопузого племени домогался встречи со мной, умолял по телефону: «Очень, очень важное дело!» Естественно, я не могла отказать, и он пообещал в девять утра встретить меня у подъезда.
Я глянула на часы – бог мой! Уже двенадцатый час! Но ведь у меня «нет охоты ни к какому делу…». Однако я достаточно резво выскочила из подъезда, в глубине души надеясь, что меня подождали – и ушли.
Не тут-то было. На лавочке у подъезда сидел достаточно импозантный молодой (лет 35, не больше) гражданин, отнюдь не пузатый, но явно не по нынешней жаре затянутый в элегантный костюм и, конечно, при галстуке. «Как же он, бедный, взопрел за эти два часа, но, видно, действительно припекло и отнюдь не солнышком». Я смело подошла к нему.
– Простите, вы, если не ошибаюсь, Игорь Петрович? Это вы мне звонили вечером?
– Если вы и есть та самая Татьяна Иванова, то – да, я из банка «Кронос», Палтусов Игорь, вице-президент, дожидаюсь вас, – он многозначительно глянул на часы.
– Мне, честное слово, ужасно неудобно, я понимаю, насколько при вашей профессии дорога каждая минута, а я… Понимаете, приняла сильное снотворное и вот… Вам надо было подняться ко мне, позвонить.
– Я не счел это удобным. Давайте пойдем и поговорим в моей машине, там хотя бы кондиционер работает.
Мы пошли к стоящему неподалеку джипу «Чероки» густого вишневого цвета, и я с удовольствием окунулась в прохладу комфортабельного салона. Элегантный банкир попросил разрешения и закурил. Сидя справа от него, я терпеливо ждала, чувствуя, что человек собирается с мыслями.
– Понимаете, Татьяна… э-э…
– Давайте, если можно, без отчеств.
– Хорошо. Так вот, я попал в какую-то дурацкую, почти киношную ситуацию. Все способы из нее выбраться я продумал, вплоть до, простите, криминальных, и ни один не подходит. Дело в том, что речь идет о моем друге… ну, точнее, приятеле, достаточно близком. Он, понимаете ли, вздумал меня шантажировать…
– А что, есть чем?
– Если бы! Я как раз и хочу с вашей помощью доказать, что то, в чем он меня обвиняет и грозится предать огласке, если кто-то и сделал – то отнюдь не я.
– Мы, вернее, вы говорите все время ни о чем. Прежде чем я решу, стоит ли браться за это дело, мне, как минимум, надо узнать суть, – тут я резко стукнула по клавише сигнала, и кошка, лениво переходившая тротуар перед носом джипа, ошалело сиганула в кусты.
Палтусов вздрогнул от неожиданности, выбросил в окошко окурок и заговорил быстро, напористо:
– Понимаете, ситуация довольно щекотливая. Мой приятель, Алексей Кульбицкий, президент крупной ассоциации торговых предприятий «Вездеход», обвиняет меня в краже из его дома одной очень ценной старинной вещи… Считает, что это сделал я сам или нанятые мной опытные взломщики. Он требует вернуть вещь и выплатить ему крупную сумму (за моральный ущерб), иначе заявит милиции о своих подозрениях в мой адрес и приведет двух свидетелей, видевших мою машину возле его особняка в день ограбления, когда хозяина не было. В любом случае – шум, разговоры, даже тень подозрения мне абсолютно не нужны, тем более сейчас, когда меня ждет еще одна ступенька в карьере…
– Вы не хотели бы отвезти меня на пляж?
– Что? – он вопросительно уставился в мою сторону.
– Я собиралась позагорать и искупаться. По дороге расскажете: что украдено, когда, где.
Палтусов пожал плечами и рванул с места в карьер. Вел он свою красавицу-машину так же красиво и уверенно, как она того заслуживала.
«Странная какая-то дамочка», – похоже, думал он, изредка поглядывая на меня, беззаботно развалившуюся в мягком кресле, и, наверное, уже жалел, что связался с таким несерьезным существом в ярких шортиках. Однако разговор продолжил:
– Неделю назад мы отмечали день рождения Кульбицкого в его особнячке на Некрасова. Народу всякого было полно – место позволяет. Ближе к ночи, когда все уже изрядно набрались и большая часть публики предалась пляскам, он, с видом заговорщика, позвал меня и еще троих гостей (почему именно на этих людей пал его выбор – я не знаю) в свой кабинет. Там у него в пол вделана большущая стальная пластина, к которой приварен сейф новейшей конструкции. Там он, как выяснилось, хранил кое-какие драгоценности и деньжата. Но не их он, конечно, собирался нам показать. С гордой пьяной улыбкой Алексей извлек из сейфа роскошный старинный пистолет, явно ручной работы, с отделанной золотом рукояткой. «Наследство получил, – сказал он, – от бабушки из Питера. Дуэльный, начала прошлого века, работы Лепажа из Франции. На таких еще Пушкин стрелялся. Ему цены нет, а страховщики, жмоты, всего в 20 штук баксов оценили», – и Кульбицкий начал нам по очереди совать эту пушку на рассмотрение.
– А кто еще был, кроме вас?
– Его любовница, Елена (кажется, Мещерякова), директор одной мелкооптовой конторы некто Карпов и какой-то молодой художник (Кульбицкий их привечает для престижу), если не ошибаюсь, Виктор его зовут. Ну, мы повосхищались, позавидовали, поздравили с классным наследством. Алексей положил при нас пистолет обратно в сейф, и мы пошли веселиться дальше…
Тут я его прервала:
– Приехали, остановитесь, пожалуйста!
– Так я еще не досказал…
– А вы не хотите составить мне компанию?
– Понимаете, я как-то не готов… не в форме…
– Пустяки, тут все демократично. Кто как хочет, так и одет. И не одет тоже, кто как хочет. Некоторые так вообще не одеты.
Он тяжко вздохнул, вылез за мной из машины, снял ботинки и носки, задвинул их под сиденье, запер свою красавицу и, утираясь уже не белоснежным платком, побрел за мной по песочку к видневшимся метрах в ста кустикам.
– Раздевайтесь, – весело предложила я Палтусову и сама мигом осталась в весьма вызывающем бикини.
– Да я как-то, наверное, так посижу, неохота купаться, – он, не снимая даже пиджака, присел на мою подстилку, вытянув ноги вперед. Зрелище было уморительное, видели бы его сейчас все эти банковские строгие крысы-клерки!
– Итак, мы остановились…
– Ну, я окончание вечера плоховато помню. Утром очнулся дома, «Алказельцер», кофе и на работу. А вечером звонит Алексей и жутким голосом сообщает о взломе сейфа и краже пистолета.
– Золотишко с деньжатами?
– Естественно, прихватили, но там не так много было, его это не особо тревожило. Вот раритетная «пушка» – другое дело.
Он сказал, что сообщил органам, те приехали, осмотрели, допросили, опросили, сняли отпечатки пальцев, пробовали даже собачку пустить – пустое дело. В общем, обещали искать. Нас потом, кстати, всех четверых, по отдельности, конечно, таскали в угрозыск – снимали показания, ну и все пока закончилось. Но вот позавчера Кульбицкий звонит мне в банк с утра и сообщает, что у него есть два свидетеля, которые засекли мою машину рядом на Некрасова именно в то время, когда, предположительно, обчистили сейф…
…Я сладко потянулась на песочке, перевернулась на спинку и, зажмурившись, спросила:
– Кто вам меня рекомендовал?
– Один мой хороший друг, вы ему здорово помогли в том году с какой-то картиной…
– А, ясно. Вы, должно быть, в курсе, что, если я берусь за дело, у меня твердая такса – 200 долларов в день, аванс за пять дней вперед. Но дела стараюсь не затягивать. Так что вряд ли вас разорю.
– Я не этого опасаюсь. Сможете ли вы доказать мою невиновность? Ведь для этого надо найти проклятый ствол и ту, простите, сволочь, которая его сперла.
– Постараюсь. Сейчас я окунусь в водичку, а потом слегка протестирую вас.
Я с наслаждением минут десять бултыхалась в Волге, поглядывая на несчастного Палтусова, решившего наконец снять пиджак и галстук. «Хоть и зверь – буржуй – банкир, но есть в нем что-то вызывающее симпатию. Вряд ли он стал бы связываться с таким делом. Посмотрим. Однако кинуть „косточки“ не помешает».
Выбежав из воды, я плюхнулась рядом с банкиром на подстилку, порылась в сумочке, предложила ему (отказался) расплавленные бутерброды с сыром и – кинула… (не бутерброды, конечно).
– Итак, Игорь Петрович, что говорят о вас магические числа?
24+33+10.
– «Среди ваших знакомых есть злой человек, к тому же прямой ваш недоброжелатель. Его следует остерегаться».
Он улыбнулся:
– Меня предупреждали, что вы несколько необычно ведете дела, но это, выходит, только на пользу. Сейчас, похоже, угадано точно.
Я решила более не испытывать терпение клиента (надо и совесть иметь!) и предложила ему возвратиться в город. Он благодарно глянул на меня и заспешил к машине. На обратном пути я уточнила у Палтусова еще кое-какие детали, в частности, адрес Кульбицкого, он выдал мне оговоренный аванс, и мы условились поддерживать постоянную телефонную связь.