Онкология любви. Драма женственности - читать онлайн

Женька

Женька – парень видный, а я обыкновенная, он не замечает меня, к тому же он в десятом классе, а я в девятом. Улыбка у него особенная, загадочная и обаятельная, будто в облаках летает и знает какую-то тайну. Он не замечает меня, ну и пусть, я хочу лишь изредка его видеть. Каждое утро просыпаюсь и мечтаю встретить, но когда случайно сталкиваюсь, дрожат коленки – вдруг догадается о моих чувствах? Я успокаиваю себя: чего боюсь, откуда он может знать мои мысли? Прохожу мимо – ну и все. А когда он скрывается из виду, поднимается удивительная радость: какой же он необыкновенный! Хочется петь от счастья, душа устремляется ввысь, и все вокруг преображается: дома, деревья, школьный забор и даже котельная.

Однажды я столкнулась с ним в переулке, он окинул меня взглядом, и меня пронзило: будто сама судьба заглянула в глаза. И вдруг озарило: я влюбилась! В радостном возбуждении я влетела в класс. Одноклассница, взглянув на меня, воскликнула: «Да ты вся светишься! Что с тобой?! Знаешь, какие у тебя глаза? Как у Марьи Болконской! Девчонки, посмотрите, у Татьяны глаза как у княжны Марьи, правда?» Мы как раз «Войну и мир» проходили. Множество пар любопытных глаз впились в меня, и охватил ужас: «Теперь все знают, что я в него влюблена!» Показалось, будто меня раздели и выставили напоказ, я залилась краской, а потом услышала: «Да она просто влюбилась». Я успокоилась, ничего не поняли, и для них влюбиться – обычное дело, а для меня – необыкновенное. Я отговорилась, что просто весна, что солнышко и птички прилетели. На этом обсуждение закончилось.

Однако сравнение с княжной Марьей запало в душу. Я знала, догадывалась: во мне есть нечто необыкновенное, и вот услышала: светятся глаза. Княжна была совсем некрасива, но ее полюбил герой за чистоту и глубину души. Пусть он сейчас не замечает, но когда-нибудь обязательно увидит мои необыкновенные глаза и мою душу, и уже не сможет пройти мимо, ведь мы очень похожи, не знаю, чем именно, но чувствую. Надо только надеяться, ждать и верить. А может, я вовсе не люблю, а только воображаю? Выбрала объект любви и обманываю себя? Ведь надо же кого-то любить, а иначе в душе пусто. Боюсь этого слова «люблю»: оно очень ответственное, а я не знаю, буду ли любить всегда?

Мне девятнадцать и меня одолевают сомнения, люблю ли я его? Не знаю, но я его жду, выходит, три года жду и не люблю? С ума сойти можно. Конечно, люблю, только иногда сомневаюсь, трудно ждать, все сложно и запутанно. И как в любви разобраться, когда сама в себе никак не разберусь. И ждать его вовсе не собиралась. Да если бы мне кто-нибудь сказал, что буду ждать, я бы просто рассмеялась. Когда услышала, что его в армию забирают, я даже обрадовалась: с глаз долой – из сердца вон! Все равно ничего не выйдет, напрасно страдаю – вот что я тогда подумала. Хотя нет, совсем не так все было. Когда его одноклассник Сашка сообщил, что Женьку в армию забирают, я обомлела, будто обухом по голове стукнул – забирают! Да как же так? Как без него жить? Я не плакала, а села на койку и окаменела. Время во мне остановилось, ничего не видела, не замечала, в голове звенело: как же это так – забирают? Куда и зачем, почему вдруг забирают?! Очень хотелось заплакать, заголосить, но слез не было, а было одно большое горе. Я очнулась, когда стемнело.

Мне захотелось разделить свое горе с кем-нибудь, чтобы хоть немного отлегло. Но поделиться не с кем, с подругами нельзя, засмеют. Сашка нарочно это сказал, чтобы больно сделать, потому что давно ему нравлюсь. И я пошла к маме. Несколько минут она молчала, а потом огорошила:

– Бросил институт, так пусть идет, ему полезно, поумнеет. И что ты в нем такого нашла, чтобы убиваться?

– Сама не знаю, люблю, наверное.

– Нашла в кого влюбиться! Лучше бы Володю полюбила, серьезный парень, или Сашку, ты ему давно нравишься, и живут они по соседству, как хорошо было бы, если бы вы поженились, конечно, когда институт кончишь.

– Оставь меня вместе со своим Сашкой. Это он мне сообщил новость, да еще с радостным ехидством! Я еще и в институт не поступила, а ты уже замуж меня прочишь, все у тебя по расписанию! Но про себя подумала: «А правда, что же я в нем такого нашла?» Через неделю, когда свыклась, утешала себя: все, что ни делается, – к лучшему. За два года забуду, может, другого встречу. Я ему не нравлюсь, так что пусть уходит в армию, пусть куда угодно уходит, и чем дальше, тем лучше. Да и что он для меня? Школьная любовь, да это и не любовь, а так увлечение или болезнь, только жить мешает. Пусть идет в свою армию, а я другого встречу, который будет меня любить.

А если за два года не встречу никого лучше? К тому времени я похорошею, он заметит меня. Но только без всяческих мучений и страданий. А сейчас мне не до любви, экзамены, потом в институт поступать.

Осенью, когда стала студенткой и экзаменационные заботы и страхи остались позади, вдруг ощутила страшную пустоту, поступила в институт – ну и что дальше? Что, вся жизнь в учебе? Сначала только смутно догадывалась, что мне не хватает чего-то важного. Вскоре поняла, раньше мои мысли и думы были заняты Женькой, но сейчас у меня нет даже мыслей о любви. Хоть бы кто-нибудь мне понравился, но ведь даже взгляд остановить не на ком, и никто меня не интересует.

Однажды осенью ко мне пришел Сашка. Мы сидели, непринужденно болтали, пили чай, и он, будто между прочим, обронил: «Женька в Ташкенте». Эта тихо брошенная фраза оглушила, перед глазами встал Женька: он стоял и улыбался своей обворожительной улыбкой. Мне будто вонзили нож в сердце. Я не могла двинуться и только недоумевала, почему болит? Полгода о нем не вспоминаю… Отчего больно, неужели люблю?

Сашка еще что-то говорил, но я уже ничего не слышала, внутри разрывалась одна-единственная новость: Женька в Ташкенте! Мне хотелось только одного – остаться наедине со своей болью: «Женька в Ташкенте!» Под кожей зудело недоумение, одно имя взорвало, но почему? Казалось, совсем забыла, но отчего же болит, неужели люблю? Полгода не вспоминала, а сейчас будто увидела Женьку. А почему должна забыть, только потому, что он уехал? Что, собственно, изменилось? Здесь был – любила, а как уехал – выходит, разлюбила? Это пошло и фальшиво, на предательство смахивает, я же всегда осуждала ветреных девиц. Но я не легкомысленная и хочу настоящих чувств. Выходит, не забыла его, пыталась вычеркнуть, но он жил во мне тайно, а сегодня встал во весь рост и заявил о себе. Оказывается, я не властна над любовью, она живет помимо моей воли; непонятно больно, но с этим ничего не поделать. Наверное, любовь не бывает без грусти, я ведь не знаю, какой бывает любовь. Я пыталась избавиться не от любви, но от боли, а если любовь неотделима от страданий, то я выбираю любовь: лучше страдать, чем чувствовать себя неживой.

Меня осенило: все это время я была какая-то замороженная. А сейчас мне больно, но я оживаю. Всю ночь вертелась с боку на бок и гадала, что делать с Женькой? Под утро решила: будь что будет, но бороться с любовью бесполезно. Без любви и жить не для чего. Моя душа проснулась, наполнилась живительными соками, и все во мне потянулось к жизни. Любовь воскресила меня и наполнила светом. Пусть он далеко, но мы ходим по одной земле, он на чужой стороне, наверное, скучает по родным местам. Я хочу говорить с ним, приблизиться к нему и чувствовать его. И надо что-то делать, но что? Можно написать. Только как он к этому отнесется? Это будет нескромно, будто навязываюсь. Но эта мысль, однажды залетев в голову, засела и уже не оставляла в покое.

Я посоветовалась с близкой подругой. Она посоветовала написать, уверив, что они в армии рады любой весточке из дома. Но предупредила, что письмо должно быть дружеским, без всякой любви, и я села писать письмо. Каждый день исписывала по нескольку листов, потом рвала и начинала заново. Новости об общих знакомых и студенческой жизни дышали письмом пушкинской Татьяны:

Я к вам пишу – чего же боле?

Что я могу еще сказать?

Через две недели письмо было написано, оно вышло приветливым и лиричным под стать осени. Жизнь вновь обрела смысл: я люблю, я живу и это главное! Я поняла: жить надо для любви. Если очень чего-то желаешь, ждешь и веришь – это обязательно сбудется. Я опустила письмо в почтовый ящик и остро почувствовала одиночество. Ведь когда я писала, то мысленно обращалась к нему, разговаривала с ним, а теперь все вокруг опустело. У меня есть только математика и физика, но я не люблю их, я не знаю, чего хочу в жизни, только одно знаю – хочу любить и быть любимой. Я сказала себе: «Ответ не жди, он не напишет. Если не ждешь, то не будешь и разочаровываться». И все-таки я ждала и каждый день с тревогой заглядывала в почтовый ящик, а вдруг?

Однажды пришло письмо с треугольной печатью, написанное незнакомым почерком, и меня пронзило: Женька! В голове радостно стучало: не может быть! Но сердце вещало: «Он!» Чувствую, это он, скорее проверить! Руки дрожали и не слушались, перервав половину конверта, я извлекла письмо, развернула и ахнула – строчки мельтешили и набегали друг на друга. Да оно не на русском языке! Как же он написал, что ничего нельзя разобрать, гадала я, может, письмо вовсе не мне, или это не он? Да кому же еще, если на конверте – моя фамилия. Да и как же не от него, ведь ясно стоит – Ташкент. Но где же видно, что это именно он, когда только в/ч. Может, какое-то недоразумение? Чего только не бывает на нашей почте? Но тут в глаза бросилась в конце размашистая подпись – «Евгений»!

Как могла сомневаться, когда сердце чуяло: он! Скорее прочесть, а вдруг ошибка, совпадение имен, а на самом деле письмо вовсе не мне? Строчки прояснились, но читались только отдельные слова, смысл ускользал, но главное, стало ясно – Женька ответил. И я успокоилась. Но что он пишет? Может, вообще послал подальше? Как-то я об этом не подумала, пусть не грубо, но намекнул, а я от счастья на седьмом небе. Надо успокоиться и внимательно прочесть. Письмо в моих руках, оно не пропадет, а если что плохое – изменить все равно невозможно. Главное, ответил, а мог бы промолчать, теперь ясно: он ответил и надо взять в толк, что пишет. А вдруг послал, надо постараться забыть, а может, это вовсе не так? С третьего прочтения я поняла, что он вовсе не сердится и даже приятно удивлен, что его помнит еще один человек. Но самое замечательное было в конце письма, он спрашивал, как прошел осенний бал в школе. Вот оно – самое главное, тонкий намек, что он не против ответа! Счастье, какое счастье, можно с ума сойти! Конечно, не ждет – но и не против! Теперь у меня есть надежда, совсем малюсенькая и еле теплится… однако есть! А ведь раньше и этого не было. Я буду вкладывать в письма свое тепло, свою душу, я буду ждать, и он поймет, какая я необыкновенная, верная, нежная и прекрасная, а главное – настоящая. Его письмо дышит грустью, он тоскует: всем хочется настоящих чувств. Я счастлива ожиданием!

Счастье обрушилось на меня, и уже не было ничего, кроме него. Две недели я не ходила, я парила в небесах. Я читала и перечитывала письмо по нескольку раз в день, хотя знала его наизусть. Но я снова и снова разворачивала листок, смотрела на милые строчки и думала, они написаны его рукой, он обращается ко мне – Господи, какое счастье! Ведь когда он писал, то чуточку думал обо мне. На десятый день радость улеглась, и охватило сомнение: ну напишу и что дальше? Все равно я ему не нравлюсь. За советом я обратилась к подруге:

– Люся, что мне делать?

– Как что, – улыбнулась она, – пиши.

– У него есть девушка, говорят, красивая, так зачем мои письма?

– Не слушай никого, а девушка не дождется.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что ждут редко, тем более красивые.

– Мне тоже так кажется, только и я ему не нужна.

– Нужна – не нужна… Ждать надо, если любишь, а не гадать!

– Ты думаешь, если буду ждать, он полюбит?

– Знаешь, мужчин это очень трогает. Мне кажется, именно так и будет. Верность редко встречается, и нет такого парня, который бы не мечтал, чтобы его ждали.

– Наверное, ему моя внешность не нравится?

– Почему, ты девочка симпатичная. Да ты в зеркало на себя посмотри! Очень даже симпатичная.

– Я готова ждать, но, Люсенька, а вдруг он придет и отвернется? Зачем я буду ждать, если ничего не получится?

– Получится – не получится… Не то все это, ты разберись в своих чувствах, и если любишь – жди, заранее не изводи себя.

– Люся, в душе я тоже так думаю, но ведь страшно и тяжело ждать, тем более когда такая неизвестность.

– Но если не ждать – то уж точно ничего не получится! Ты ничего не потеряешь, если сделаешь все возможное для настоящей любви.

– А ты сама-то веришь в нее?

– Я – верю.

– Покажи мне ее в жизни.

– Настоящая любовь – большая редкость, но ее надо ждать. А если не ждать и не верить, то любовь никогда не встретишь. Надо сделать все возможное для того, чтобы она пришла. А не будешь ждать, он придет, а ты никакой радости не испытаешь, а только посмотришь и подумаешь, интересно, какой он в действии?

– Как это в действии? – удивилась я.

– Ну как он целуется, как обнимает и все такое. А если ты будешь ждать, то будешь счастлива!

– Я тоже так думаю, но большинство девушек не верят в любовь, встречаются без разбора, лишь бы парень был.

– Так они и счастливы не будут, ну просто выйдут замуж.

– Люся, я так рада, что тебя встретила. Ты единственная из всех знакомых, кто верит в настоящую любовь. Я уже стала сомневаться, но в душе все равно думаю: есть любовь и надо ее ждать! А иначе как же жить на белом свете? Да и зачем жить, если нет ничего настоящего?

Она взяла меня за руку и, глядя в глаза, проникновенно произнесла:

– Я думаю, ты будешь счастлива, ты умеешь любить. А сейчас успокойся, не спеши с решением, сердце подскажет, что делать. Но если будешь ждать, то не встречайся ни с кем, а то растеряешь любовь, по крохам, незаметно – с одним в кино, с другим на танцы, с третьим в кафе. Если ждать, то по-настоящему! А если с другими крутить, то это не ожидание.

Заметив мое замешательство, подруга заверила:

– Помни, если дождешься – будешь очень счастлива. Любовь придет как награда, настоящая и большая. Все ее хотят, но мало кому удается ее встретить, потому что ее надо ждать, в нее надо верить.

Этот разговор запал в душу, и я понимала: Люся права. Быть счастливой? Кто же об этом не мечтает? От одной мысли дух захватывает. А я ведь была счастлива и даже очень, всего несколько минут, но каких чудесных, каких изумительных! На вечере встречи с выпускниками я стояла у стенки, следила, с завистью наблюдала, как он берет за талию очередную красивую девушку, как смотрит на нее, как обворожительно улыбается. Если бы он пригласил меня, если бы хоть раз вот так посмотрел на меня, я бы умерла от счастья. Только этого не будет, но, возможно, наступит день, когда он заметит и улыбнется обволакивающей улыбкой. Мне кажется, это когда-нибудь случится, просто время мое еще не пришло. Я непременно стану хорошенькой, я чувствую: скоро расцвету, надо набраться терпения, буду ждать столько, сколько потребуется, думала я, понуро стоя у стены, хоть бы кто-нибудь пригласил, чтобы поближе разглядеть его, а вдруг он сам подойдет? Сегодня за весь вечер меня только один парень пригласил, как же я могла надеяться на Женьку – он выбирает только красивых девушек.

Объявили последний танец, грянула моя любимая «Yesterday» из Beatles, и пары поплыли в танце. Внутри упало, меня опять никто не пригласил, лучше пойти домой, надеяться все равно не на что. Вдруг невдалеке увидела Женьку и взволнованно подумала: кого пригласит? Счастлива та девушка, которая будет с ним танцевать. Сердце неожиданно стукнуло: а вдруг меня? Я смотрела на него во все глаза, вбирая его обаятельную улыбку, неизвестно, когда еще увижу, он теперь студент. Я слышала, как бьется сердце: он рядом, а я уставилась, это некрасиво, надо опустить глаза. Наверное, уже пригласил, не успела рассмотреть, теперь и вовсе не увижу. Я подняла глаза и вдруг перед собой увидела Женьку. Внутри захолодело, я не верила своим глазам: меня? Или это чудо, или какая-то ошибка? Он протянул руку именно мне, это чудо, но это правда. Я была ни жива ни мертва, неужели он держит мою руку, и я танцую с ним?

Счастье накрыло с головой: от нервного напряжения меня сотрясала дрожь, я вижу его глаза, его губы невозможно близко, в это трудно поверить, но это так. Хочу запечатлеть его в себе надолго, даже не снилось такое счастье. И все-таки сейчас я не могу понравиться, но главное, он заметил меня: чудеса свершаются! Он что-то говорил, я что-то спрашивала, но от счастья ничего не понимала, а только видела его глаза и губы, он улыбался мне.

Пять минут счастья длиной в целую бесконечность! А если любить и быть любимой? Представить невозможно, какое может быть огромное счастье, одну только возможность стоит ждать. Я сделаю все, что от меня зависит, я дождусь его.

Но через несколько месяцев моя решимость сдалась, а надо ли ждать, разве ему это нужно? Но получается, я сама себя предлагаю, а вдруг он отвергнет? Девушка не может себя предлагать, может только считать дни и надеяться, но это трудно и неразумно. Но если не ждать и не надеяться, то вовсе ничего не будет. Я так ничего и не решила, жизнь подвела сама, я просто писала и ждала ответы. А когда получала конверт с заветным треугольником, летала от счастья и уверяла себя: он поймет, какая я необыкновенная. Если очень хотеть, верить и ждать – это непременно сбудется!

Однажды ко мне нагрянули одноклассницы с подарками по поводу моего дня рождения, прошедшего полтора месяца назад. Я очень удивилась и даже растрогалась от нежданного внимания. Мы пили чай, разговаривали об одноклассниках, и все вроде шло обычным образом, но меня не отпускало ощущение подвоха, в школе не поздравляли, а тут с подарками явились. Недоумение прояснила Люба:

– Правда, что ты переписываешься с Женькой?

Вот зачем пожаловали, любопытство заело, даже на подарки разорились, а я-то глупая думала, соскучились.

– Правда, – ответила я, рассчитывая, что на этом тема закроется, однако на меня посыпались вопросы:

– А ты с кем-нибудь встречаешься?

– Нет… а что?

– А почему?

– Не нравится никто.

– Что, Женьку ждешь?

Я растерялась, им-то какое дело? Да еще в тоне прокурорского допроса. От наглости я онемела. Почувствовав мое замешательство, они накинулись:

– Да он тебе от скуки пишет! У него и без тебя хватает. Отвечай от нечего делать, а ждать-то зачем?

– Я не говорила, что жду, – возразила я.

– И говорить не надо, по лицу видно. Дурочки вроде тебя ждут, а они приходят и на других женятся или вообще с женами возвращаются.

– Ну, он-то с женой не вернется, на границе баб нет.

– Не переживай, вернется и наверстает, а на тебя наплюет, представляешь, как это будет?

Почему они так нагло разговаривают, будто я преступление какое-то совершила, возмущенно думала я.

– Ну а вы что беспокоитесь, вы вроде никого не ждете?

– Тебя жалко, такие дурочки руки на себя накладывают.

– Не беспокойтесь, я вешаться не собираюсь.

– Неужели ты никого найти не можешь?

– Я не ищу никого.

– Вот именно, Женю ждешь, потому ни с кем не встречаешься.

– Я же сказала, никто не нравится.

– И не понравится, если сидеть дома… или что-то обещал тебе?

Ах, так вот они зачем пожаловали, вызнать, не обещал ли жениться. Ну, это уж слишком, да еще прокурорским тоном. Я раздумывала, то ли заткнуть их, то ли сгладить конфликт. Мое молчание их встревожило и они переспросили:

– Он же тебе ничего не обещал? Или уже обещал, что молчишь?

– Ничего не обещал, – ответила я, усмехаясь про себя, – не волнуйтесь.

– Ну и зачем тогда ждать, ну кто тебя просил?

– А разве об этом просят?

– Дурочка, он на тебе никогда не женится!

– Об этом я не думаю, мне только восемнадцать исполнилось…

– А зря не думаешь, пора и подумать, ведь когда он вернется, тебе уже 19 стукнет, а молодость быстро проходит, останешься у разбитого корыта.

– Рано еще о замужестве думать, только школу закончили.

– Смотри, потом никому нужна не будешь.

– Ну а вы-то уже нашли себе женихов?

– Сейчас о тебе речь идет.

– А я сама разберусь, – тихо, но твердо возразила я.

Они, видимо, поняли, что переборщили, и попытались оправдаться:

– Ты не думай, что мы вмешиваемся в твою жизнь, мы ведь от чистого сердца, тебя жаль, ты ведь наивная. А мы хотим глаза раскрыть – тебе надо парня заиметь!

– Будто собачку заиметь – съязвила я, – а сами заимели?!

Они замялись и не ответили.

– Вот вы найдите хороших парней, а потом и будете учить.

Я едва сдерживалась, чтобы не сорваться, во мне клокотало возмущение, куклы крашеные, у них даже в голове не укладывается, что ждут, потому что любят. И никаких гарантий у любви быть не может. Еще одно грубое слово – и разражусь бранью, сама боюсь, что их карканье сбудется, но нельзя показывать боль.

– За подарки спасибо, но день рождения давно прошел, заберите их.

– Нет, ну что ты, зачем же так, мы от чистого сердца…

Во мне разлилось возмущение, лицемерки, не могу видеть, истерика в горле стоит. Собрав последнее терпение, я выдавила:

– Вы все сказали? Завтра рано вставать.

Они ушли, а я разревелась. Не думала, что они такие гадюки, жалить пришли, посмеяться и унизить. Без них тяжело, так еще по живому режут, их подарки руки жгут. Ну почему я не влюбилась в Сашку или Володю, ведь я же им нравлюсь, все было бы проще, так угораздило в Женьку влюбиться! Не стоит на них обижаться, мы просто разные: я хочу любви, а они хотят устроиться. Но любви завидуют, даже не любви, а одной ее возможности, сами не любят, но завидуют! Я докажу им, самой себе докажу: любовь приходит, если ее ждешь! Надо прислушиваться к своему сердцу и не слушать других. Они мне посторонние, их можно послать подальше, а вот когда родная мать наседает, тут сложнее. Когда она заводит свою обычную пластинку, я сжимаюсь и готовлюсь к обороне.

– Дочка, хочу упредить тебя, ну зачем ты этого Женьку ждешь?

– Я не жду, – огрызаюсь я в надежде, что она замолчит.

– Ну как же не ждешь? Я мать и все вижу, вот станешь матерью, тогда поймешь, как дитя жалко.

– Что, я убогая или несчастная?

– Зря надеешься, он от скуки пишет, у него таких, как ты, полно.

– А ты откуда знаешь, его даже в глаза не видела?

– Все говорят и все это знают, одна только ты не знаешь.

– Не знаю и знать не хочу всякие сплетни.

Зачем она так грубо лезет в мою жизнь? Неужели не понимает, что делает мне больно? Только разговорами раздражает.

– Откуда ты знаешь, что не нужна?

– Дочка, пойми, была бы ты красавица, тогда другое дело.

– А что, одни красавицы на любовь могут рассчитывать? И нечего меня унижать, я вовсе не дурнушка.

– Да, но и не красавица, посмотрись в зеркало, сколько у тебя недостатков.

– Я симпатичная.

– На рожу еще ничего, а фигура? Ноги и руки длинные, талия короткая, ну похудеть-то еще можно, а титьки куда девать? У меня грудь была аккуратная, а у тебя большая, в тетку удалась.

– Зато ноги твои, у меня они самые красивые на потоке, а может, и во всем институте.

– Одних ног мало.

– У меня глаза красивые и губы, кстати, как и твои, красные.

– Но все равно не красавица, а он, говорят, только с красивыми встречается.

– Они замуж повыскакивали. И что толку от теткиной красоты, что – она счастлива? Некоторые и вовсе некрасивы, а замуж выходят за завидных парней.

– А это ведь еще надо окрутить уметь, а ты не умеешь.

– Не умею и не хочу.

– Вот видишь, сама признаешь, так на что же тебе рассчитывать?

– Мама, оставь меня, пожалуйста, мне никто не нравится.

– Не нравится ей никто, как будто в институте парней мало.

– Мало или много, а для меня не находится.

– Не хочешь, вот и не находится!

– Тебе-то что? Только спокойней – сижу дома, учу уроки.

– Сейчас-то спокойно, а что будет, когда он придет?

– Мама, до этого еще дожить надо, а не заранее волноваться.

– Да я бы сроду такого бесшабашного ждать не стала.

– А ты сроду и не ждала никого.

– Ждала, не ждала – не твое это дело!

– Вот и это не твое дело!

– Как это не мое? Я тебя родила, вырастила.

– Вот именно вырастила, теперь я сама выбираю, кого любить.

– Да люби ты, люби, только потом реветь будешь. И в кого ты уродилась влюбчивая такая?

– А ты что никого не любила?

– Любила, не любила – не твое это дело, – ответила мать, нервно передергиваясь, будто слово «любовь» било ее током. – Любовь должна быть взаимной, я хотя бы ни о ком не страдала. И брось о нем думать, сама брось – не так обидно будет.

– Оставь меня в покое, сама разберусь, кого мне любить!

– Ну почему ты не слушаешь? Ведь я тебе мать родная, я вот жизнь прожила, а любви так и не видела. Есть ли она, эта любовь?

Мать вздыхает и безысходным голосом сдается:

– Ты мне хоть и дочь родная, а не пойму я тебя, какая-то ты не такая, не как все. Сама подумай, кто тебя просит ждать? Мать смотрит на меня такими обескураженными глазками, и такая откровенная пустота в ее взгляде, что меня охватывает безнадежность, а потом взрывается злость и хочется закричать на весь мир: «Это у тебя не было любви! А у меня будет, будет, будет!» Но крик тонет в страхе, а вдруг не будет? Порой такая тоска нападет, хоть волком вой, и никто меня не понимает. Да, пусть не понимают, так ведь еще и смеются, волю свою навязывают. Стоит впустить одну сомнительную мысль, как она разрастается и полностью захватывает, что невольно думаешь: а вдруг я ошибаюсь, вдруг они правы? Ведь их много, а я одна! Трудно выдержать это давление, ведь они угрожают несчастьем. Все против меня, но чем же моя любовь другим помешала? Но это моя личная жизнь! Каждый имеет право выбирать свой путь к счастью, сердце вещает, надо ждать. Одна Люся меня понимает, жаль, что сейчас она далеко, но ее слова согревают душу, я чувствую, Женька будет моим!

Неужели все дело только во внешности? Неужели нельзя полюбить за чистую душу? А может быть, они правы: ему нужна ослепительная красавица, и на что я надеюсь? Стоит впустить одно маленькое сомнение, как роем закружат черные мысли, да что я проклятая такая, непонятно чего жду? Будто свет клином на нем сошелся? Если бы я была дурнушкой, тогда бы еще не так обидно было. Сама, по своей воле обрекаю себя на одиночество: лучшие годы проходят впустую, и даже не проходят, а пролетают. А что, если сбудется их карканье? Как только подумаю об этом, так слезы наворачиваются, и становится жалко себя, все время одна, из кино никто не провожает, на танцы не хожу, на концерт сходить не с кем. Хотя бы знать, что полюбит, тогда бы ждать легче было, я даже не его девушка. И пишет-то редко, от тоски отписывается, красавицы-то его бросили. Вот опять не ответил, я уже весь почтовый ящик глазами просверлила. Надоело ждать непонятно чего! Может быть, и правда, горе свое дожидаюсь? Хватит ждать, вот пойду на танцы и познакомлюсь и хватить ныть. Моих подруг провожают, а что – я хуже них?

Я пошла на танцы и познакомилась с парнем, даже хорошо его не рассмотрев. Когда мы дошли до подъезда, он дохнул на меня перегаром и выдал: «Долой девственность как безнравственность». Я оторопела от грубости, не знала, что на это ответить. А он расценил замешательство как согласие, резко притянул к себе и буквально впился в губы. Меня затрясло от отвращения, я вырвалась и убежала домой отмываться от мерзкого поцелуя.

Когда неприятные впечатления улеглись, я познакомилась с мужчиной постарше. Несколько раз мы сходили в кино, потом он пригласил в гости к родственникам и сообщил, что скоро купит машину, а когда женится, получит квартиру. Я сделала вид, что пропустила мимо ушей его намеки, но в следующий раз он неожиданно сделал предложение. Неожиданный поворот обескуражил, как это просто и скоро! И что мне с ним делать, если отказать – больше не появится, и я опять буду бегать по киношкам одна. Ну и соглашаться нельзя, не отвяжешься. Не могу представить, что вот этот чужой мужик станет моим мужем. Одна мысль об этом приводит в тихий ужас. Нет, я не могу ничего обещать, хотя не исключено, что еще понравится.

Я отговорилась, что очень неожиданно, что мы едва знакомы, что еще студентка…

– Это ничего, ты мне очень понравилась.

Главное, я ему понравилась, растерялась я, не зная, как ответить.

Однако он не растерялся и резко притянул меня к себе, так что я едва устояла на ногах. Меня обдало ядовитым дыханием, я попыталась вывернуться, но он больно присосался к губам. Из глубины поднялось отвращение. Нет, я никогда не смогу его полюбить, подумала я. На следующем свидании на душе стало еще противнее, стоило ему чуть приблизиться, как к горлу подступило отвращение. Как же встречаться, если мне уже дурно? Нет, поцелуй должен быть нежным, я не знаю, каким именно, но только не таким. От его прикосновений сама себе противна, будто нечистотами вымазана. И как можно с чужим мужиком встречаться, когда я Женьку люблю? Выходит, изменяю себе, своей любви и своим убеждениям. Растрачиваю себя, размениваю любимого на постороннего. А если Евгений будет меня целовать, а мои губы будут помнить чужого мужика? Нет, никогда к нему не привыкну, хватит себя обманывать! Я хочу любить, а не привыкать.

Если бы на его месте Женя был, как бы я была счастлива! Я живо представила его рядом, вот он наклоняется, обнимает меня за талию и нежно целует в глаза, в губы, в шею. Можно от счастья умереть! При одной только мысли наполняет радость.

– Не могу с тобой встречаться, – заявила я, – и замуж не выйду.

– Почему это? – возмущенно спросил он.

– Жду парня из армии. – Произнеся это вслух, ощутила непонятную уверенность, что именно так и есть, что жду и люблю. Мне показалось, что мои собственные слова обретают реальность.

– Но неизвестно, женится ли на тебе?! – раздраженно ответил он.

В груди кольнуло, неизвестно, захочет ли он встречаться со мной.

А мужчина невозмутимо продолжал убеждать:

– За два года может многое измениться. А если даже он женится, то когда еще квартиру заработает, а мне сразу дадут.

Я мысленно взбесилась: «Ненавижу! Уж лучше быть одной, чем с этим мещанином, меня уже тошнит!» Но я, преодолев горечь и обиду, повышая голос, отрезала:

– Но сначала он должен прийти!

– А зачем ты со мной познакомилась? – спросил он злобно.

– Думала, смогу забыть, привыкнуть.

– Смотри, так и одна можешь остаться! – пригрозил он.

– Лучше одной остаться, чем всю жизнь маяться с нелюбимым.

Он покраснел, напыжился, было такое чувство, что он вот-вот обрушится на меня с кулаками. Я вывернулась и побежала, бросая на ходу:

– Прости и прощай.

– Вот одна моя знакомая отказалась и до сих пор не замужем, а ей уже двадцать три! Смотри, а то так одна останешься!

Я пришла домой и разревелась, как жестоко на меня обрушился, а за что? Будто подлость какую-то совершила, и больше всего жгли злые слова – одна останешься. Когда проплакалась, сознание прояснилось и успокоилось, я обречена любить. Надо верить в чудо, только тогда оно сбудется, надо надеяться и ждать. А может быть, это не так уж мало, может, именно в этом моя сила? Сердце подсказывает – так и есть, если ждешь и любишь, то нельзя сомневаться.

Вот так и получилось, что дождалась. А если бы кто другой лучше него подвернулся, я бы не стала ждать. Разве это любовь? Но как ее распознать? А может, именно в том и суть любви, что лучше никто не находится? Как же узнать, настоящая это любовь или нет? Наверное, должно быть какое-то доказательство. А у меня есть только предчувствие, но можно ли на него полагаться? Как бы удостовериться, что интуиция не подведет? Так как же люди свою судьбу узнают?

Нет, не напрасно я жду, каждое письмо – это праздник и открытие. Как оказалось, у нас много общего: он, как и я, романтик, как и я, любит ощущение свободы, как и я, обладает тонкостью чувств, наши вкусы близки, мы незаметно сближаемся. К долгожданной весне у меня накопилось двадцать писем, каждое я знала наизусть, и вдруг стало ясно: ждать не так тяжело, как представлялось.

Конечно, за два года я похорошела, но не достаточно. Думаю, моя красота еще не расцвела. Надеяться особенно не на что, разве только на чудо. Ну, какая же нормальная девушка будет надеяться на это? Все говорят, я мечтательница и фантазерка. Чутье подсказывает – именно такие люди и бывают счастливы. Денек-другой, и Женька будет дома, сердце дрожит от предчувствия встречи. Евгений, люблю ли я его? Не знаю, но я жду его так долго, что помутилось в голове. А что, если уже вернулся? Хотя вряд ли, говорят, из армии день в день отпускают. Сегодня только 15 мая, а его забрали 16 мая. Хоть бы одним глазком взглянуть, какой он теперь, возмужал и стал серьезнее? Глаза его хочу увидеть, как говорит, улыбается, как медленно прикуривает, хочу почувствовать близость. Наверняка в поезде, уже рядом, а не на далекой границе. Живу мечтой, надеждой, верой и любовью. А если вдуматься, это вовсе не мало, это большая сила. Главное, он уже близко, и скоро встретимся.

Одна только мысль об этом наполняет душу светом. Раньше торопила время, а сейчас от страха сердце холодеет: как встретимся, понравлюсь ли? А если отвернется, что будет со мной? Представить не могу, наверное, разобьюсь в кровь. Надо быть ко всему готовой. Но неужели я так некрасива, что меня нельзя полюбить? Неужели все дело только во внешности, а как же душа, верность и чистота? Это ведь редко встречается, особенно в наше время. Только сидит во мне предчувствие: между нами что-то будет.

Я тут сижу, гадаю, что будет, а вдруг он уже пришел? А я ничего не знаю? Дома на диване валяется и надо мной смеется? Да он и не вспомнил обо мне, я для него пустое место! Измучилась за два года, и что – опять жить неизвестностью? Будто у меня нет достоинства? Хочу узнать правду, чтобы напрасно не надеяться, и выброшу его из головы, из жизни! Вот возьму и позвоню! А если не нужна – пусть так и скажет. И нечего понапрасну изводиться! Лучше правду узнать, пусть самую горькую, чем мучиться! Один раз горе переживу и вырву его из сердца – раз и навсегда. Печенками чувствую: он дома, хочу видеть его! И что в этом плохого, если я сама позвоню, преступление, что ли? Я только узнаю, пришел или нет. Я так долго ждала, я имею право знать, жаль, что у нас нет телефона.

Был уже поздний вечер, разум подсказывал, не пори горячку, но желание сметало все разумные доводы. Я бросилась к автомату и стала набирать заветный номер. Диск срывался, в голове стучало: «Пусть скажет – не нужна». Но как спросить? Что сказать, еще подумает, сама себя предлагаю? Стыдливая мысль, отпустила телефонный диск, лучше немного подождать, все равно встретимся. Но внутри поднималась волна нетерпения, хватит ждать, хочу знать правду! Только что скажу? И тут стукнуло, а ничего говорить не надо, все по голосу почувствую. Я должна понять: никаких прав у меня нет, есть только одна маленькая надежда. Наконец я набрала номер, длинные сигналы загудели в голове, что скажу, с чего начать? Вот снимут трубку – и что говорить? А ничего не надо, никто не подходит, не пришел, вот и хорошо, вот и ладно, ничего придумывать не надо. Несколько секунд растянулись в часы. Гудки оборвались, и зазвенела тишина, сердце остановилось.

– Слушаю, – раздался в трубке спокойный мужской голос.

Он, ухнуло внутри, пришел! Что-то надо говорить, но что? Может, трубку бросить, пока не поздно? Буду молчать, сам бросит. Слова нашлись сами собой:

– Это ты, Женя? Ты уже вернулся? Это Таня…

Я стояла совершенно потерянная, не чувствуя под собой ног, слова иссякли. А что можно сказать, когда вернулся и не сообщил? В голове бешено стучало, молчит, видеть не хочет, со стыда сгореть, нельзя было самой… Что сказать-то? Конец. На что только я рассчитывала?! Да никогда я ему не понравлюсь! Пришел и видеть не хочет. Что еще выяснять, нельзя унижаться, нельзя ждать, подачки жду. Я оцепенела, не могла поднять руку и нажать на рычаг, а сквозь сознание сочилась надежда: а вдруг?

– Только хотела знать, вернулся ли ты? – как бы оправдываясь, пролепетала я и про себя продолжила: ну вот и все, все, больше сказать нечего.

– Ты где сейчас? – резко спросил он.

– Я где? Я здесь, здесь недалеко, на углу.

– Я выйду, – ответил он, и в трубке загудело.

Меня бросило в жар, потом в холод: сейчас встретимся! Вот прямо сейчас, через несколько минут! Столько времени ждала, и вот сбывается, в действительности сбывается. Не знаю, сбудется или нет, но я прямо сейчас его увижу, и не надо больше ждать. Как же долго тянулось время, и вот уже сбывается, с минуты на минуту, да правда ли это, может, послышалось или не поняла? Да нет, он ясно сказал: «Сейчас выйду», а что если не выйдет, если просто хотел отделаться, что тогда? Господи, какие глупости лезут в голову, ну зачем же ему меня обманывать. Значит, сбывается, и так просто? А казалось совершенно несбыточно, всего несколько минут назад, и вдруг раз – и все перевернулось, в одно мгновенье, непостижимо! Вот оно чудо, не напрасно верила. Только как окончательно убедиться, вдруг выйдет? А я в дурацких брюках и совсем не накрашенная. Если бы я только знала, что так обернется, красное бы надела, нет, лучше бы белое платье, только не эти ужасные брюки, так можно все испортить. Но сейчас темно и моих недостатков не видно, вот и хорошо, что встретимся в темень. Только как же можно было мне сдерживаться, ведь неожиданно его голос услышала! А все-таки предчувствие не обмануло – вернулся! И вот сейчас с минуту на минуту увижу его. Нет, я не готова, лучше бы назначил на завтра или послезавтра. Почему сама не предложила, но как же можно было отказаться? А потом еще и неизвестно, захотел бы он завтра увидеть? Да и как же можно было ждать до завтра, когда он уже здесь?! Представляю, как бы мучилась до завтра, да я бы просто извелась. А так даже лучше – неожиданно, только он не идет. Может, и вовсе не появится, а я волнуюсь. Но зачем ему обманывать? Не могу больше ждать, напряжение разрывает нутро. А вдруг не понравлюсь? Не переживу этого, лучше уйти, пока не поздно, а то все испорчу несуразным видом. Не хочу, чтобы он увидел меня потерянной, слишком неожиданно, не думала, что встреча будет такой. А какой она должна быть? Не знаю какой, но только не такой внезапной. Еще ничего и не происходит, а меня уже лихорадка трясет. Надо уйти, пока не поздно… А вдруг он меня вообще не узнает? Или просто не выйдет? Это самое ужасное! Лучше самой уйти, чем дожидаться позора, надо сбежать, но мои ноги будто приросли. Вдруг я увидела высокую фигуру, она стремительно надвигалась на меня. Все опустилось внутри – поздно бежать. Но больше ничего решать не надо – мы встретились!

Боюсь на него смотреть, только мельком взглянула и поняла: совсем другой Женька! Непонятно как, но изменился. Угрюмый и злой, от былого обаяния нет и следа. Может, во мне разочаровался? Конечно, на восхищение не рассчитывала, но и такой угрюмости не ожидала, словно с зоны вернулся. А ко мне из одолжения вышел, дескать, писала, пусть порадуется, дурочка! Но неужели я так непривлекательна? Знать бы, что у него на уме, может, дело вовсе не во мне, вот именно, а я переживаю. Главное, он рядом, вот бы одноклассницы увидели, от зависти бы задохнулись!

Стоит только захотеть, и чудеса свершаются. Счастье совсем близко, а ведь час назад казалось совершенно несбыточно. Пусть еще зыбко, неопределенно, но внутренний голос шепчет: все возможно, главное, он со мной, рядом. Но его будто подменили, ни слова не проронит, только курит сигарету за сигаретой, а на меня ноль внимания. Не знаю, как себя вести, что говорить, боюсь ляпнуть не то и окончательно все испортить. Может быть, он на меня злится, думает, навязалась и что с ней делать? И что ни скажи, все будет раздражать, лучше бы дома сидел с таким настроением.

Нет, причина не во мне, переживает, что Ленка замуж вышла. Но мне это на руку, иначе бы он сейчас с ней шел, так что надо радоваться, а не печалиться, терпения набраться, пусть привыкает к «гражданке» и отходит. А мне что делать, молча бежать за ним? Мы уже два километра прошли строевым шагом, а он ни словечка не проронил. Вроде бы со мной, но мысленно где-то витает, я для него пустое место. Бегу за ним, как собачонка, да еще должна радоваться? Но я человек, у меня тоже есть чувства. Вот остановлюсь, и пусть идет один. Мне надо успокоиться и понять, что ему трудно, он отвык от «гражданки», его предали, мне надо переждать. Я девушка и должна терпеть, я так долго ждала этого свидания, нельзя коверкать. Не рассчитывала, что бросится с поцелуями, однако такое невнимание оскорбительно.

Надо как-то напомнить о себе! Сказать, что ждала, а он ответит: «А зачем? Я тебя не просил», и будет прав. Не знаю, что можно сказать, только мне не выдержать его мрачности. Я как была одна, так и остаюсь одна, будто с призраком иду. Лучше совсем одной остаться, чем лгать себе самой. Отчаяние подступило к горлу, я остановилась. Он тоже остановился и неожиданно положил руку на плечо. Нет, пронзило сознание, я для него не пустое место! Он благодарен за ожидание, за верность. От радости внутри все замерло: вот так бы идти и идти всю ночь, всю жизнь на край света. А если нет слов и не надо, главное, я чувствую его рядом. Все замечательно и не к чему изводиться, я ведь мечтала об этом. Но нравлюсь ли я ему, ну хоть немножечко, как бы проверить? Если поцелует, значит нравлюсь. Все решится в конце. Скоро, уже скоро все прояснится… Нет, еще не скоро, но куда мы идем, к речке?

Я поглядывала на его профиль и думала: и что я так волнуюсь, ничего такого особенного в нем нет, раньше было, а сейчас пропало. Не стоит переживать так, будто вся моя жизнь в его руках. Однако уже очень поздно, и неожиданно выдала: «Последний троллейбус, нам надо возвращаться». И тотчас спохватилась, что я несу, надо было спуститься к реке, там лунная дорожка, два года ждала свидания и даже больше и сама все испортила. В романтической обстановке все могло бы проясниться, какая растяпа, не умею завлекать. Хотя, возможно, все правильно, еще возомнит, что на все согласная. Мы подошли к дому, мое сердце тревожно забилось: как будем прощаться?

– Женя, ты так изменился, тебе было тяжело там? – спросила я робко

– Не надо об этом, – резко оборвал он. Мне показалось, что я задела свежую рану.

– Прости, я не хотела, – пролепетала я.

Он как-то робко, по-мальчишески взял мою ладонь, коснулся локтя, предплечья, шеи. Все во мне замерло: нравлюсь.

Что это, целует, неужели нравлюсь? Счастье обрушилось на меня. А может, мерещится? Вот очнусь и опять одна останусь. Да нет же, вот его руки и губы, я кожей чувствую его. Любовь начинается… да так ли это, может, сон? Я хотела этого, но боялась признаться себе самой. Я не ошиблась: он удивительно чуткий и тонкий. Его поцелуи невесомые, но до костей пробирают. На меня пахнуло табаком: это запах мужчины, как чудесно его почувствовать, мне нравится терпкий и горький запах. Его обаяние обволакивает, сознание уходит, хочу ощущать его всегда, и днем, и ночью, и всю жизнь. Заветное желание исполняется – наши губы сливаются. Это должно быть именно так, как я и воображала, нежно и проникновенно.

Только он смотрит сквозь меня, и в мыслях далеко, да и целует как будто не меня. Я напряженно вглядывалась в него, кому предназначена нежность, мне или просто первой подвернувшейся? Из благодарности целует, дескать, ждала, другой-то пока нет, а эта сама набивается.

Ничего, главное он со мной, это только первое свидание, он полюбит меня. А если целует, значит, хоть чуточку нравлюсь. Не надо обижаться, за два года в пустыне забудешь не только как разговаривать с девушками, но даже как они выглядят. Я ему первая подвернулась, так что у меня преимущество, надо радоваться, он полюбит меня, а черные мысли гнать. Мечты сбываются, или только грезится? Так и хочется ущипнуть себя, удостовериться, что все происходит наяву. Вот он, мной любимый и долгожданный, так близко и так возможно! Какое счастье и что теперь будет? Не знаю, хочу только видеть и ощущать его. Поцелуи мурашками бегут по всему телу. Все во мне оживает, просыпается от тяжелого забвения, освобождается от оков. Я чувствую, как по жилам растекается кровь, как расцветает кожа, как вливаются силы и все во мне преображается – вот как это бывает по любви! Что делать со всем этим? Нет ничего на свете лучше этих ощущений и чувств!

Я оказалась права, моя любовь победила. Ждала любовь… и вот она открывается, я захлебываюсь от счастья! А что же будет со мной твориться, когда любовь полностью откроется? Какие дивные ощущения, но такие зыбкие, почти эфемерные, кажется, одно неловкое движение, и очарование исчезнет. Может признаться, что ждала? Нет, еще рано, но в следующий раз обязательно скажу, если назначит свидание, а если нет? Невозможно уйти, однако поздно, я устала, переполнена новыми ощущениями, и нервы вот-вот лопнут. Мне нужно отдохнуть, привыкнуть к счастью, понять, что именно произошло.

– Женя, уже поздно, мне пора, а тебе придется пешком идти, – произнесла я вкрадчиво, но тут же пожалела, да что я несу, вовсе не хочу уходить, ведь все только начинается и все равно не заснуть.

Я замерла в ожидании, назначит свидание или нет? Сейчас все решится, но почему молчит, а если не захочет видеть? Но как понять поцелуи? Повисла тяжелая тишина, в ушах от напряжения зазвенело: да или нет? Несколько минут показались вечностью.

– Завтра не могу, – тяжело вздохнул он, – послезавтра возле книжного магазина в шесть.

В груди радостно забилось, хочет вновь видеть! Невероятное сбывается: я его девушка! Вот оно, настоящее чудо!

На одном дыхании я взлетела по лестнице, все во мне ликовало – я счастлива, счастлива и больше ничего не хочу знать! Не зря ждала, не зря терпела и страдала – я его девушка! Это похоже на чудесную мелодию: я его девушка. Ради такого счастья я готова пережить насмешки и страхи, только бы видеть его глаза, и как он наклоняется и обнимает меня. Я пробуждаюсь к жизни, освобождаюсь от тяжести неизвестности. Оказывается, я еще не жила, а только прозябала, жила мечтами и воображением. И вот начинается любовь, и настоящая жизнь.

Новые эмоции ошеломили меня: я не знала, что у меня шелковая кожа, что под его пальцами она оживает и трепещет. Еще вчера моя кожа была неосязаемой оболочкой, а сегодня она чувственна и дарит прекрасные эмоции. Я хочу снова и снова чувствовать его пальцы, его губы и ощущать шелк своего тела. Его поцелуи почти воздушные, но они оседают на коже, просачиваются вглубь. Это возвышенно и совершенно ни на что не похоже: до сих пор чувствую его пальцы, его губы, каждая клеточка во мне трепещет под шелковым скольжением. В его руках я ощущаю благоухание собственного тела, заснуть невозможно, все во мне взбудоражено. Как чудесно открывать скрытые свойства в себе: я нежна и очаровательна, я просто прелесть и вся создана для любви. Я знаю, нет ничего невозможного! Я расправляю крылья и скоро взлечу навстречу любви!

Но зачем рано сбежала? Надо было гулять до утра, заинтересовать, очаровать, как другие. А я даже не призналась, что ждала, дурочка, растерялась от радости, пусть уляжется, еще успею признаться. Очнувшись утром, спросила себя, а не приснилось ли мне это безумное счастье? Но на коже я чувствую отпечатки его рук, мне открывается таинство, и все во мне тянется к жизни и расцветает. Какое прекрасно утро и солнце светит и переливается всеми цветами радуги! Я чувствую дыхание любви: я на пороге волшебных потрясений и открытий. Я спящая красавица, сказки сбываются. Думаю, сказочники берут свои сочинения из жизни, преображая их в прекрасные образы. Сказки – это сама жизнь, только надо верить в них.

Я шла на свидание с чувством сладостного волнения, скоро увижу его, но что будет сегодня? Он будет ждать меня, сегодня назначенное свидание, а не случайное, как позавчера. Лучше бы я надела белое платье, напрасно подкрасила глаза синим, и волосы надо было распустить, а не зачесывать в узел, так я выгляжу старше. А вдруг сегодня не понравлюсь? Но я уже понравилась, а что если разочаруется или вовсе не придет? Это ужасно, уж пусть лучше разочаруется, нет, он не способен оскорбить девушку, но почему-то сжимает страх. Я подошла к назначенному месту, но Женьки не было. Я девушка и жду его, это унизительно. Я глянула на часы и поняла, прошло 20 минут. Нет, он не опаздывает, он издевается, вон отсюда немедленно. Но не могла сдвинуться, я пристально вглядывалась в прохожих, вон кажется в белой рубашке… нет, не он, но, может быть, вон тот в голубой сорочке, нет и не надо напрасно надеяться, не надо себя изводить, он оскорбил меня.

Я направилась к скверу и тяжело опустилась на скамью, зачем целовал? Уж лучше бы сразу плюнул, это было бы честно. Зачем он со мной играл, чтобы разбить мне сердце, отыграться за Ленкину измену? В голове не укладывается, как можно целовать девушку и сразу оттолкнуть? Какая лицемерная подлость, неужели я могу любить обманщика? В голове не укладывается. Или время перепутал, а я паникую, придет в семь. Я сорвалась и помчалась к назначенному месту, но уже издали увидела: его нет. Не верю, что он так может поступить, наверное, в восемь придет. Я ходила кругами вокруг злополучного магазина, искала глазами, Женьки не было. Оглушенная горем, я опустилась на скамью, а мимо проходили люди, будто бы ничего ужасного не случилось. Хотелось разрыдаться во весь голос, излить горе, но внутри окаменело все и даже слезы. Куда же пойти со своим несчастьем? Домой нельзя, мама сразу поймет, упреками замучает, она оказалась права.

Я глотала горькие слезы обиды: порхала от счастья, дурочка, а он просто посмеялся надо мной, растревожил, обнадежил, и плюнул в душу, надругался над моими чувствами, ожиданием и чистотой. Разве можно такого любить? Он ничего во мне не увидел, не понял, не хотел понять. Эту боль невозможно вынести, вырвать из сердца, вытравить из памяти. Не было никакой встречи и никаких поцелуев. Выходит, ждала недостойного? При одной мысли внутри все скрежещет и сдвигается. Все что угодно, только не это. Я не могла ждать подлого циника! Или случилось что, заболел?

– А Жени дома нет, – ответила его мама на мой звонок.

– Извините, мы виделись, мне показалась, что он очень изменился.

– Очень изменился, только курит, ни слова из него не вытянешь, боюсь за него, – подтвердила она.

– Армия повлияла, ничего, это пройдет, – сказала я.

– Вы так думаете? – с волнением спросила она.

– Да, месяц-другой, и отойдет, не переживайте.

Значит, он гуляет, а я жду. Я сидела на скамье до темноты, с одним-единственным вопросом: зачем было нужно меня обманывать? Я пыталась внушить себе, что не было свидания, не было никакого счастья, был лишь один обман.

Но на следующий день мрачное настроение развеялось, и пробудилась надежда, может, недоразумение произошло, нелепость какая-то, а я уже решила, что он отказался, надо все спокойно выяснить.

С этой мыслью я отправилась к телефону-автомату.

– А это ты, – протянул он разочарованно и добавил: – Как жизнь?

– Да, это я, извини за беспокойство, – ответила я и выронила трубку.

Слезы хлынули из глаз, это не ошибка, надо вырвать его из сердца. Очень трудно вычеркнуть два года из жизни, а надо, моя любовь – это болезнь, и мне надо излечиться. Очень обидно и стыдно, но не одна я такая. Королеву Анну Ахматову тоже отвергли, иначе она бы не написала:

Хорошо, что не ляпнула, что ждала, а то бы еще и злорадствовал. Моя искренность, верность и чистота не нужны, ему нравятся смазливые куклы. Вот и пусть катится к ним, пусть ему мозги выносят, пусть играют и обманывают. Правы мои подружки: нечего их ждать, надо просто выходить замуж. Настоящая любовь – большая редкость, не надо на нее рассчитывать, и пора повзрослеть, распрощаться с романтическими бреднями.

Ну ладно, он обманул, но как могло обмануть предчувствие?! Ведь внутренний голос говорил: жди и любовь придет! А теперь надо смириться и ничего не ждать. Но как без любви целовать, как улыбаться, как дышать в этом мире без любви? Нет, любовь есть, ошиблась только в нем. Ну почему я не влюбилась в Володю? Какие стихи он мне посвящал, вот он-то оценил мою чистоту, он понимал, что я настоящая:

Володя никогда бы меня не оскорбил, он серьезный и ответственный, на него можно опереться. Только слишком правильный. Да, может, он бы и понравился, если б в каждом письме не учил: не пей, не кури, уроки учи. Меня собственная мать нравоучениями так не пичкала, тоже мне папочка нашелся, всю жизнь бы командовал.

Женька – это первая любовь, она редко бывает счастливой, самое тяжелое – некому горе излить, близкие будут смеяться. Надо в себе найти силы, сжать зубы и пережить. Страшно не то, что ошиблась, страшно, что ошибки могут повториться, а что если всю жизнь только и буду разбиваться? Хорошо, что сессия начинается, она поможет справиться с горем.

На прием к врачу я готовилась, как на свидание. Я вышла задолго до назначенного часа, шла и слышала стук сердца, словно глупенькая девчонка. Он назначил прием на вечер, значит, пригласит в кафе, как обещал, рассуждала я, назвал меня редкой женщиной, и зачем бы ему заикаться о встрече, если не понравилась? С замирающим сердцем я вошла в кабинет, Лазарь Сергеевич радостно улыбнулся. Он будто ждал, отметила я, пожалуй, и вправду стоило заболеть, чтобы встретить такого мужчину, но, может, он забыл о приглашении? Нет, не похоже, с таким тайным смыслом не улыбаются обыкновенной пациентке.

– Доктор, от вашего лекарства я проспала две недели, по 18—20 часов в сутки, пришлось даже отпуск оформлять.

– Что вы почувствовали?

– Освобождение от страхов и тревог. Меня охватила безмятежность, словно не было в моей жизни ни горя, ни разочарований. Я словно очистилась от скверны, обрела легкость и вернулась к себе самой, в свою юность. Я почувствовала в душе божественное начало.

– Что вы сказали? – удивленно переспросил он

– Божественное начало, – твердо повторила я.

– А что болело за последний период?

– Были высыпания на теле, гнойник на ноге, затем воспалились лимфоузлы под мышками, кололо в левой груди, и еще переболела простудой.

– Ваш организм разбалансирован.

– Доктор, я поняла, что мои болезни вызваны ложью и разочарованиями.

– Я вас вылечу, и в вашей жизни еще будет любовь. Я дам вам лекарство. Записывайте все, что с вами происходит.

Когда прием был окончен, я напомнила о приглашении в кафе.

– У меня еще два пациента, они позвонили перед вами и попросили принять, перенесем это на следующий раз.

Я вышла из кабинета со сложными чувствами, с горечью обмана и ощущением собственного возрождения. По дороге домой я успокаивала себя, ну не будет же доктор обманывать, он похож на настоящего мужчину, он человек дела, и это вызывает уважение. Главное, он помнит обо мне, это было заметно. Я нашла старый дневник и погрузилась в далекое прошлое.